◊◊◊🕷️◊◊◊
Паркер выдыхает, заполняя табачным дымом все три квадратных метра заваленной хламом квартирки. Уже поздняя ночь, и Фелиции снова нет здесь. Его дикая черная кошка вновь сбежала из дома, наверное, лишь по-привычке. Сколько бы Питер не прикладывал усилий, её взгляд продолжал смотреть мимо, сквозь, выглядывать в ту щель гнилого забора, из которой видно лес. В третьем часу она появилась в пороге. Паук затушил обкусанный окурок о стекло пепельницы и поднялся с пола, скрещивая на груди свои мускулистые руки. Заметив его, она вздрогнула, что было ложной эмоцией, ведь расстояние от двери до спальни измерялось двумя шажками между суженных бетонных стен, от чего всё помещение свободно просматривалось с порога. Она изначально заметила его и не могла испугаться. Опустив глаза, Фелиция прошмыгнула в ванну. Питер последовал за ней, но только чтобы осознать, что дверь заперта. Хоть этот хилый замочек и не был преградой, он решил позволить ей скрыться за этой тонкой и прозрачной плёночкой уединения. — Не откроешь? — следуя новым правилам, уточнил Паук. Фелиция подошла к куску зеркала над ржавой раковиной, попутно снимая кожаные перчатки. — Молчишь, прячешься... — напевно нагнетал Паркер, с силой сжимая и дёргая ручку. — Как чёртов трусливый заяц! Девушка стиснула зубы, опустив руки под слабую струйку холодной воды и наблюдая, как бледно-бурая кровь с костяшек мешается с коричневой, совсем не прозрачной жидкостью истощенного коррозией крана. Питер припал лбом к штампованному дереву. — Харди... — обречённо-устало протянул он, сквозя прокуренной хрипотцой. И в следующую же секунду выбив дверь ногой и облокотившись о косяк комнаты. Фелиция закусила щёку изнутри, демонстративно-отрешённо поправляя волнистые локоны. Будто бы и не в её честь трещали эти доски. Парень хмыкнул, приблизившись. — Ты ведь снова была там, Харди, — вновь сипит, опираясь ладонями о покатые края раковины, от чего вся конструкция скрипнула, прогнувшись, и оставляя между своим торсом и спиной Харди считанные миллиметры. Он пристально смотрит на неё в огрызок зеркала, когда Фелиция упорно не поднимает глаз. — Ответь, Киска, — обжигая её шею касанием губ, басисто шепчет он. Харди пробивает волной похоти от раскалившейся кожи щёк до моросящих по позвонку мурашек. В воспоминаниях мелькают отблеск металла, натирающего запястья, и ритмичный, быстрый скрип жёстких пружин. Она закрывает кран и оборачивается, не встряхивая руки, чтобы холодными ладонями остудить его пыл, накрыв облыжно бордовые щёки и, попутно, ямчатые губы. Паркер издал тихий скулёж, лишь прикрыв, а не закрыв, тяжёлые веки, чтобы видеть перед собой эту бледную-бледную мордочку своей черной кошки. В такие минуты к чертям ниспадала их лживая грубость, являя тусклому свету искрящиеся проводки лица слабости. — Выключи свет, Паркер, — приглушённо тянет Фелиция, вводя Паука в исступление. Он раскачивает их тела, сжимая девушку в крепких, строптивых объятиях. — А ты не будешь бояться темноты, Харди? — засахаренно произносит Питер, ухмыляясь в её вдумчиво тяжёлое личико. — Ты можешь схватить меня, Паркер, — рычит Фелиция, вонзая когти в плоть его плеч. — Укусить... Забрать у меня всё, но я всё равно не буду бояться темноты, — она скалится, склоняясь вперёд, что даёт Пауку лишь ложную надежду на рваный поцелуй, за которым он уже потянулся. Её губы тормозят в миллиметрах от его лица. — Ведь из нас двоих её боишься только ты. Паркер скрежечет зубами, когда Кошка отдаляется, оставляя после себя только постепенно вкрапливающийся в кожу холод на его щеке и буйствовавший в каждой клеточке тела пожар.◊◊◊🕷️◊◊◊