Неуловимое счастье

Стоп! Что ещё за «я тоже»? Я тоже что? Уже в любви готов признаться и на шее повиснуть шарфиком? Ну-ка подобрал сопли и пришёл в себя! Я мысленно надавал себе оплеух. Включаем мозги, отключаем восторженную гимназистку. Я ведь не забыл кто эти люди? И кто я для них? И где бы я сейчас был, если бы не проклятая метка на руке. Все их красивые поступки обусловлены необходимостью уберечь и привлечь соулмейта. Это инстинкты, а не движения души. И мои реакции оттуда же. Так что харе сопли розовые жевать! Взбодрив себя этой проповедью, я решительно задвинул подальше брыкающегося внутреннего соулмейта. Обдумывать душевные метания буду позже. Для начала надо выжить. Грей легко обошёл Паука, благодаря зелёному коридору. Он просто бежал, а я гостеприимно открывал перед ним двери. До доков добрался без приключений в рекордные сроки и прямиком направился к экзоскелету, возле которого собрались любопытные. Работники доков, ремонтники, техперсонал — все, кого я невольно запер, перекрыв двери на станции. — Все вон отсюда! Гор, уводи людей! — Грей торопился расшевелить всеми забытый и заросший пылью танк. А насчёт людей он прав абсолютно. Здесь сейчас может стать очень жарко. И лишние свидетели (потенциальные жертвы) нам не нужны. Используя динамики, я предупредил рабочих об опасности и вывел их через ближайшие выходы. Остались только те, что отвечали за зарядку экзоскелета. Однако, Грей уже впрягся и поднял машину, не дожидаясь полной зарядки. Батареи показывали чуть больше трети объёма. Не лучше ли зарядить по максимуму, пока есть время? Время стремительно таяло. Параллельно я отслеживал перемещения Паука со товарищи. Они успели выработать максимально быстрый из возможных способов передвижения. Пока люди проходили очередной коридор или помещение, модификанты уже вскрывали следующую дверь. Быстрее только ракетами выносить, но без скафандров это чревато. А Паук не дурак. Грей первым делом повёл махину к аварийным шлюпкам. Десять корабликов с планетарными двигателями, не предназначенными для гиперперехода, способные взять по пятьдесят человек на борт и доставить до ближайшей планеты/станции/корабля спасателей. Заправленные и всегда готовые к вылету. Абсолютно автономные. Я не мог приказать им не пускать Паука, слить кислород или улететь. Только ручное управление. Всё ради безопасности. И сейчас нам выходило это боком. Дотопав до шлюпок, Грей принялся ломать шлюзы. Логично. Отогнать противника от всех сразу физически невозможно. А от сломанных уже можно не отгонять. Над семью шлюпками из десяти уже мигали красные аварийные сигналы, когда Паук встал перед последней дверью, отделяющей доки. Конечно, я предупредил Грея, и ему пришлось отвлечься от разламывания шлюзов. Герметичные ставни двери провернулись, как крышка мультиварки, разомкнулись с лёгким пшиком выравнивающегося между двух помещений давления, пафосно неторопливо уплыли в стены, пол и потолок внутренние створки, как диафрагма объектива, явив Грею пустой и тёмный коридор. Куда он в тот же миг шарахнул голубой молнией, впустую потратив заряд. Я видел, что противники притаились за креплениями и переборками. Паук не дурак. — Эффектно, — прокомментировал он из укрытия, — но не эффективно. Грей промолчал, занимая более удобную позицию возле одной из оставшихся работоспособных шлюпок. Пока Паук настроен поболтать, можно успеть завершить начатое. Ещё один шлюз прогнулся вовнутрь с диким скрежетом от бешеного удара и замигал красными сигналами неисправности. Из темноты перехода раздался хохот Паука. — Я не сомневался в твоём скудоумии, Грей, но сейчас ты превзошёл себя. Ты понимаешь, что лишаешься последнего шанса на спасение? Станция того и гляди рванёт. И я не собираюсь уступать тебе последнюю шлюпку. — Почему рванёт? — не смог тот проигнорировать вброс и прекратил ломать шлюзы. — Подумай сам. Реактор открытого типа — капризная штука… — Топлива ещё достаточно. — И сколько вы планируете сидеть на бочке с порохом? Учитывая объёмы реактора и потребности станции, остатков топлива хватит на пару суток. А потом — он сделал драматическую паузу, — Бух! Судя по напряжённым лицам моих спутников, он не врал. Я сверился с данными сети. Скверно, очень скверно! Реактор действительно может рвануть при определённых условиях в отсутствии достаточного количества топлива для поддержания реакции. И наши условия сейчас соответствовали скорее плохому исходу, чем хорошему. — К чему ты ведёшь, Паук? — прервал Грей повисшую паузу. — Сдавайтесь, — выкрикнул Паук из темноты. — Это моя система. Вас уже засекли, крейсеры на подлёте. Вам не дождаться помощи. Живыми. — Что же ты сейчас только об этом заговорил? А до этого драпал как крыса. — С кем я должен был говорить? С твоей растраханной болванкой? — Заткнись! Паук мерзостно захихикал. Божимой, так счастлив, что бросил в меня какашкой? Детский сад, штаны на лямках. Я понял, что правильно делал, не подавая голоса. Может Грею удастся договориться до чего-нибудь или хотя бы потянуть время. Со мной этот упырь разговаривать не стал бы. — Что ты предлагаешь? — оправдал моё доверие Грей. — Сдавайтесь. Я зачту этот благоразумный поступок каждому. Надо просто связаться с крейсерами и открыть им шлюзы. Станцию заправят. Никто не пострадает. Доктор Кармайкл, неужели вам не жалко любимое детище? — неожиданно сменил собеседника Паук. — Неужели вы позволите лаборатории взорваться? Все ваши достижения, открытия, изобретения… всё будет уничтожено. Поверьте, со мной вы больше приобретёте, чем потеряете. Сможете продолжить свои исследования при моей полной и всесторонней поддержке. Я гарантирую вам безопасность. Давайте сотрудничать. Просто свяжитесь с крейсерами. Если вы ещё в состоянии контролировать собственное порождение. Каков подлец! Гарантирует безопасность? Паук? Хотелось дико расхохотаться ему в лицо. Гила же от его слов почему-то накрыло. Он схватил себя за волосы и сидел так, опустив голову и облокотившись на стол. Неужели засомневался? Или вспомнил, как говорил мне то же самое… — Мы уже вызвали помощь, — прервал излияния Грей. — Полиция скоро будет здесь. Так что сдаваться надо тебе, Паук. Могу даже пообещать безопасность. Руки марать не хочется. Тобой займётся правовая система. — Наивный, — опять захихикал этот скользкий гад. — Перехватчики стартовали сразу, как ваши почтовики покинули систему. Никаких шансов. У тебя тоже никаких шансов, Грей. В особенности у тебя, — он выделил голосом последние слова и я сразу напрягся. — Ты ведь не получил утреннюю дозу, так? Уже чувствуешь, как ломит кости и крутит мышцы? Чувствуешь эту необъяснимую жажду? Это только начало, поверь. Скоро ты будешь выть и рвать себе жилы. Я могу всё прекратить. Просто деактивируй экзоскелет и подойди. У меня есть кое-что для тебя, Грей, мой мальчик. У меня внутри всё оборвалось. Зависимость от ЭШТ? Неужели так быстро? Всего три дня? Почему нет. Бывают же такие наркотики, что с первой дозы подсаживают. Я в этом полный профан. А что если тяга так сильна, что Грей не сможет сопротивляться? Он вообще не склонен сопротивляться своим желаниям. Тогда Паук сбежит и вернётся со своим флотом. И нам всем крышка, он никого не пощадит. — Грей, не слушай его! — не сдержался я и гаркнул динамиками. — Конечно! — издевательски поддакнул Паук. — Лучше послушай резиновую куклу с микросхемой вместо мозгов. Если головой думать не умеешь, только членом горазд. Кстати, у Гила ещё две такие в запасе: мальчик и девочка. Ты кого предпочитаешь, Грей? Или обоих сразу? Знаешь, если дунуть перед этим делом, можно сутками трахаться, кончая радугой. Тебе понравится. Вместо ответа Грей поднял механическую руку и шарахнул голубой молнией в предпоследнюю шлюпку. Дверь шлюза слегка оплыла, просела, потухли все индикаторы. А потом над ней вспыхнул красный сигнал неисправности. Ответ понятней некуда. — Убейте эту падаль. И время изменило свой ход… В открытые створки серыми молниями влетели модификанты. Двое. Первый рванул напролом, мгновенно преодолел расстояние, с разбегу взлетел по корпусу экзоскелета и принялся с нереальной силой и скоростью долбить стеклянный купол, защищающий голову Грея. Руки сразу разбил, по стеклу потекли кровавые струйки, но и купол в любой момент мог поддаться. Второй же подобрал где-то железный лом и собирался с разбега засадить его в Грея. А тот, занятый отрыванием первого от своей башки, даже не осознавал опасности. Возможно с такой скоростью видеть и соображать могли лишь модификанты… У меня внутри всё скрутило в жёсткий ледяной ком. — Грей, слева! — заорал я. Он на автомате толкнул, висевшего на нём противника влево, и пронзающий удар лома пришёлся по искусственному телу. Это позволило отбросить обоих нападающих на приличное расстояние. Модификант не кричал, хотя его бок проткнуло насквозь. А в распахнутые двери уже во всю вбегали люди Паука. Грей швырнул туда пару разрядов молнии, но люди бросились врассыпную по заставленному грузами помещению, скрылись за стеллажами и временно-постоянными складами. Второй модификант выдернул из собрата лом и набросился вновь на Грея. Первый, измаранный кровью, как зомби тоже упрямо лез в драку. А из бокового прохода вдруг метнулся третий, точнее Триста двенадцатый, заходя Грею за спину. Наёмники подбирались со всех сторон, сужая кольцо, как стая волков. Какого члена я тут сижу?! Долбоящер! Я должен быть там с ним! Несколько секунд потребовалось, чтобы вернуть управление искину. И я решительно выдернул штекер. — Гил, Док, у вас админские права на искин станции. Управлять можно простыми голосовыми командами. Следите по мониторам, буду подсказывать, — я крутанул головой, чтобы размять затекшую шею и, не теряя времени, помчал к выходу. — Ты куда?! — Я вернусь, Гил, — и втопил по повторно созданному зелёному коридору, не слушая панических воплей соулмейта. Главное, чтобы он не вздумал мне мешать. Нет времени объяснять и договариваться. Надеюсь, Док образумит, поможет не потерять голову. Домчался за считанные минуты, проклиная себя за кретинизм. Неужели думал, что даже с танком на пару можно противостоять такому количеству противников. Он, конечно, мощный и хорошо вооружён, но вакуум за тонкими переборками корпуса делает половину вооружения бесполезным и опасным. А против него трое модификантов, которые не сомневаются, и группа вооружённых наёмников, которым нечего терять. А вот Грей после сообщения о возможном взрыве наверняка постарается сохранить хотя бы одну шлюпку в целостности. И это многократно всё усложняет. Я опоздал. Когда ворвался в доки, уже почти всё было кончено. Вот так быстро. Это модификанты, бро, идеальные солдаты… Повсюду тела наёмников. Танк Грея, завалившись на бок, отбивался от двух помятых, окровавленных, обожжённых монстров, которые с упорством бульдога фиксировали его руки, увешанные оружием, и пытались доломать купол, по которому уже прошла сетка трещин, чтобы добраться до бренного тела. В них уже с трудом можно было узнать людей, точнее модификантов, настолько их обезобразил этот бой насмерть. Всё происходило на таких скоростях, что для обычного человека выглядело адской мельницей мелькающих конечностей и непрекращающихся ударов. Никакой материал не выдержит, если столько долбить в одну точку. Я не думал. Просто некогда было. Выхватил из безвольных рук рядом лежащего тела в сером что-то колюще-режущее и швырнул в модификантов. Один сразу молча отвалился с торчащей из затылка рукояткой. Второго силой удара отшвырнуло к стеллажам с грузами и пригвоздило тесаком. Следующий прилетевший предмет вырубил окончательно. Кажется, это был травмат, но сообразить выстрелить я не успел. Главное, Грею помог, правильно? А он вдруг совершил на своей неповоротливой махине какой-то невероятный рывок, поднимаясь сразу из положения лёжа в почти летящее тело. И вот так в позе супермена вонзил левую механическую руку в смыкающиеся створки шлюза. Те самые, что закроются вокруг любой преграды, превращая её в герметичную затычку. А я в запаре даже не заметил, что они закрывались… Пол слегка тряхнуло. Над шлюзом заморгало красное. Я рванул к Грею, крича на бегу: — Зачем ты это сделал?! Ты в порядке? Где Паук? — В полном. Однозначно лучше, чем он, — Грей кривовато улыбнулся из-под заляпанного кровью, треснутого купола и махнул головой в сторону шлюза. Паук там? Улетел всё-таки? Я выглянул в небольшой смотровой иллюминатор и смог разглядеть только разлетающийся мусор. Корабля не было видно ни рядом, ни улетающим. — Не волнуйся, теперь точно сдох. Я в него все остатки боеприпасов разрядил. Так вот что это тряхнуло! Шлюпка взорвалась? Теперь понятно, зачем он сунул руку в створки. Отчаянный поступок, чтобы остановить отстыковку. Паук уже наверное праздновал победу… Стоп! — Грей. Твоя рука! Танк Грея осел перекошенной грудой, похоже повреждены механизмы ног. Рука его была зажата мощной шлюзовой дверью посередине предплечья. А самого шлюза, как и шлюпки за ней уже не существовало. Ничто не могло заставить эту дверь разжать сейчас створки, потому что это означало разгерметизацию всего модуля и мгновенную смерть всем выжившим в доках. Но можно же просто снять экзоскелет и вынуть руку из механического рукава, выполненного из неизвестного мне, но наверняка супер-крутого материала. — Вылезай из него, Грей. Всё закончилось, — я схватился за корпус танка и обжёгся внезапным холодом. — Не получается, Гор, — напряжённым голосом отозвался Грей. — Примерзло, кажется. Чёрт! Там же абсолютный ноль снаружи! А эта штука для космоса выходит не предназначена. Рука стремительно покрывалась изморозью, собирая влагу из воздуха. По самый локоть уже жутковато блестела тонкими белыми иголочками, которые росли, удлинялись на глазах. «Примёрзло»? Он замерзает внутри этой штуки?! Что делать? Что, вашу мать, делать?! Он же так весь замерзнет! Или нет… Голова стала пустой и гулкой, сердце билось внутри неё прямо в уши. Надо вытаскивать его! Стоп. Это же левая рука! — Отстёгивай протез! — Поздно. Отойди немного, Гор. Бесцеремонно оттолкнув меня второй рукой, Грей махнул чем-то ярко сверкнувшим и вдруг страшно закричал. Этот крик пронзил меня навылет, вырывая душу кровавыми шмотками. Запахло палёным… А потом экзоскелет покачнулся, рухнул на колени и ничком вперёд. Рука выше локтя осталась торчать зажатая створками шлюза, быстро покрываясь изморозью. Отдельно от Грея. Это был шок. В памяти не осталось, как я перевернул махину танка, как выломал запоры, чтобы достать Грея. Как тащил его бесчувственного в лабораторию… Какие-то обрывки. Вспышками… Кадрами из фильма ужасов. Всё вокруг моргало красным и чёрным, застилало глаза. Я забыл как правильно дышать. Я бежал так, что чуть не выхаркнул лёгкие, которые не успевали прогонять через меня загустевший колючий кислород. Мышцы рвало от боли, биопласт и кристид выжимали максимум из модифицированного тела. Крови почти не было, но запах горелой плоти моего соулмейта мне не забыть никогда…

***

На следующий день. На мостике было очень тесно, реально некуда яблоку упасть. Мы стащили в головной модуль всё самое ценное. После людей, конечно. И теперь оставалось надеяться лишь на провидение и профессионализм пилотов. Позади нелёгкий выбор решения и день упорного труда, чтобы его реализовать. Ничего толком не ясно, информация неполная и противоречивая. Доберутся ли наши беспилотники до обитаемых миров, или Паук говорил правду, и все они перехвачены и уничтожены? А если доберутся, то когда? Как быстро придёт помощь? Пока оставалось рассчитывать только на себя. Сперва мы всё-таки связались с кораблями Паука. Сообщили, что хозяин их отправился освежиться в космосе без вспомогательных устройств, что ждём прилёта полиции со дня на день, предложили сдаваться и посодействовать. И они все дёрнули! Дружно. Удивительная солидарность! Только вспышки обозначили места их гиперпереходов. Потом мы связались с Бохо Шани, где меланхоличный диспетчер сообщил, что помочь они нам не смогут, на планете не осталось ни одного корабля. Заправщик они нам послать тоже не могут. Однако. Никакого Паука вообще не знают. И про ЭШТ не слышали. Добро пожаловать, посторонним вход запрещён. Искажённая логика разговора подсказала, что как минимум не всё у них в порядке. А значит, вряд ли получится добиться от них помощи. Выходило, что станция в скором времени должна стать нашей братской могилой. Даже если не рванёт реактор, у него просто кончится энергия. А с ней тепло и чистый воздух. Что лучше — замёрзнуть или задохнуться? Или взорваться красочным фейерверком? Мне ни один вариант не нравился. Устроили мозговой штурм, пригласив всех, кто остался на станции. В космосе дождаться помощи не вариант. Даже сократив по максимуму все расходы энергии, не получится растянуть её до прилёта полиции и спасателей. Значит нужно попасть на ближайшую планету. На Бохо Шани. Быстрый осмотр доков показал, что пару шлюпок можно отремонтировать, но нужно время. Опять время! Которого у нас нет. Что здесь ещё в состоянии летать? У головного модуля станции были маневровые двигатели, способные работать в атмосфере. Его вполне можно отсоединить от остальной станции и попытаться посадить. Но! Мы же сами похерили всё оборудование на мостике, чтобы обезоружить Паука. И на ремонт, правильно! уйдёт слишком много времени. Вот незадача! Пришлось ещё поднапрячь извилины, загибаться здесь вообще не впилось. Искин может управлять полётом напрямую в режиме автопилота. Я могу управлять искином, если подключусь напрямую через штекер. Теоретически я бы мог посадить модуль, но практически я не имел подобного опыта. Слишком опасно. Зато могу передать управление на мостик в виде голосовых команд или с панели управления, в роли которой может выступить любой планшет. То есть стать тем самым оборудованием, которое похерил. На том и порешили. А потом началось светопреставление и исход, точнее снаряжение Ноева ковчега. Нужно было организовать людей и работы, провести эвакуацию. Освободить головной модуль от всего лишнего, чтобы вместил вещи и людей. Рассчитать необходимые и достаточные в наших условиях запасы. Не дать Гилу притаранить на мостик абсолютно все оборудование из лаборатории, помочь определиться с выбором и смириться с потерями. Устроить там Грея в реакапсуле. Гил обещал его вылечить, и я заявил, что меньше чем чуда не ожидаю. Мой соул должен быть с обеими руками, без непонятных зависимостей и хронических заболеваний. Пригрозил, что иначе потребую исполнения последнего желания Грея. И наш заносчивый и высокомерный Гилберт Кармайкл принял мои требования без колебаний. И не поморщился даже. Стоя вместе с ним над реакапсулой, где освещённый мерным холодным светом спал Грей, я ощущал нашу связь особенно остро. И отказываться сейчас от неё казалось кощунством и предательством. — Зачем он это сделал? — снова и снова задавался я вопросом. Бессмысленным по сути, потому что я знал ответ. Все его знали. И всё равно он не прекращал меня мучить. — Может он под действием ЭШТ не совсем соображал? Док сказал, ему лошадиные дозы скармливали. — Даже если так, это вполне в характере Грея, — меланхолично ответил Гил, со сложным выражением лица, глядя на брата. — Он всегда был более импульсивен из нас двоих. Взбалмошный и неуправляемый. Многие его поступки не нравились семье. Кстати, внезапное решение пойти служить в космические войска, было из той же категории. Если что вобьёт в голову, будет переть до последнего. Несмотря на давление семьи, отучился положенные полгода и уволился, разорвав контракт, после первого реального сражения. Управлять экзоскелетом ему нравилось, а ходить строем и убивать нет — вот и все причины. На тот момент ему было достаточно. Он всегда принимает решения спонтанно и не советуясь. Я слушал и понимал, как на самом деле мало про них знаю. Нам предстоит много разговаривать… Заставил себя посмотреть на культю на месте левой руки. Реакапсула не вырастит новую, только заживит раны. Давно в курсе, что у него протез и нет левой руки. Так что по сути, если абстрагироваться… ничего супер-ужасного не произошло. Просто левой руки нет чуть больше, чем до этого. Но раньше мне не приходилось видеть его без протеза. И сейчас эта неполноценность резала глаз. Мне было почти физически больно смотреть на культю, моя собственная левая рука начала неметь, пришлось отвести взгляд. Никогда не интересовался прошлым своих соулмейтов, хотел только скрыться, освободиться от навязанной мне зависимости. Сейчас мне это казалось поведением ребёнка, который прячется от страхов под одеялом. Мог ли я тогда остаться и действовать по-другому? Пытаться что-то доказать, изменить, не убегая. Не знаю. Точно не в том состоянии. Но больше бегать не собираюсь. — Плазменный резак — единственное, чем можно резать броню экзоскелета, — под моим удивлённым взглядом Гил устало потёр переносицу до боли знакомым жестом. — Кажется, он для чего-то подобного и предназначен. Без членовредительства, конечно. В бою не применяется по той же причине. Слишком велика опасность повредить собственную броню, — он нашел мою безвольно опущенную руку и сжал пальцы. — У него и правда не было выбора, Гор. Он вылечит Грея, не сомневаюсь. Но сначала я должен доставить их на твёрдую поверхность. Иначе мы загнемся тут все. И вот наконец всё было готово. Я изображал прокладку между пилотом и кораблём. Опытный экипаж станции ворчал, но управлял доступными средствами — большой сенсорной панелью, снятой с какого-то лабораторного прибора, и кучкой планшетов, на которые я передавал все сигналы искина и приборов. Для меня отвели отдельное кресло со штекером. Всё остальное пространство мостика занимали люди. В том числе и бывшие наёмники Паука, обезоруженные и в корректорах. Надо же кого-то передать в руки закона. Всем раненым, конечно, оказали помощь. Батареи головного модуля заканчивали выкачивать остатки энергии из реактора. Пора улетать, он стал нестабильным и мог рвануть в любой момент. Или просто потухнуть… Нам предстояла отстыковка, полёт до Бохо Шани и приземление. Выбрали один из крупнейших городов с большим медицинским центром в надежде воспользоваться его помощью. Было абсолютно непонятно, что ждёт по прилёте. Никто из нас там лично не был, вся информация шла через Паука. Расспрашивать наёмников? Чтобы потом гадать, что из их россказней правда? Оставались домыслы и море вопросов. Это реально планета наркорабов? В каком она состоянии? Сколько лет это продолжается? Что там вообще происходит? Как они отреагируют на смерть хозяина? Как примут нас, смогут ли помочь или нам придётся сражаться ещё и с ними? Полная неизвестность. «Отстыковка успешно завершена» — сообщил искин. Гил с тоской во взгляде провожал удаляющуюся на экранах станцию. Для него это ужасная потеря, даже трудно представить насколько. Впереди опять полная неизвестность. Но рядом дорогие мне люди, которых я не могу оставить без защиты. «Кого? Этих мудаков?» — привычно вякнул внутренний голос. Я прислушался к себе и чётко осознал — да, именно этих мудаков я хочу защищать. Просто не могу по-другому. Хватит бегать от самого себя.