Тихая гавань

Сумерки стелют за окном свой порядок, провожая последние лучи солнца за горизонт, кофе уже давно выпит, а сбитые простыни все ещё хранят их запах, который дразнит её. Она зарывается в подушки, позволяя себе расслабиться, мир грёз утягивает её за собой, даря очередной всплеск вероятного отголоска Яви. Они совсем рядом, так близко, что кажется она потеряется между ними. Нагие тела стремятся к единению, они причудливо переплетаются между собой. - Мара-а-а, - Стонет в её загривок Сэм, она выгибается в его объятиях. - Мар-р-ра, - вторит брату Дин, а её тело жаждой отзывается на зов. Их гортанные стоны рассыпаются по всему телу, оседают спазмами, окатывая изнутри так, что лоно сжимается в предвкушении. Их горячие ладони, их перемешанное, заполошное дыхание, отражающееся её желанием. Стон-вскрик-жар, расползшийся по всему телу. Мара... Мара... Мара... Их хриплые голоса сводят с ума, проникают внутрь, оседая внизу живота уже не предвкушением, а самой настоящей жаждой. Мало, ей чертовски мало их сейчас. Хочу... хочу... хочу... Мара прикрывает глаза, отклоняется, опираясь на Сэма, предоставляя коленоприклонному Дину свободу движений. Она переступает босыми ступнями, словно отбрасывая лишнее напряжение. Дин ловит юркую щиколотку пальцами, приникает к подъему губами, Мара смотрит на него, видит отражение своей жажды в его взгляде и позволяет, не отталкивает, ставя ступню на плечо Дина. Винчестеры ловят этот переломный момент, замирают на доли секунды, почуяв рассыпавшиеся в пыль запреты. Дин трётся лицом о внутреннюю сторону бедра, касается пальцами и жарко дышит, Сэм играет пальцами с грудью, чуть сжимает её, Мара чувствует, как спущенная с поводка похоть поглощает всё, они заявляют о своём праве, расцвечивают её кожу отметинами. Сэм нетерпелив и жаден до ощущений, он разрывается между желанием обладать и изнежить Мару в ласках, его руки подрагивают, когда она протяжно выдыхает: - Сэ-э-м! Дин напористый и резкий, его длинные пальцы движутся внутри, его язык нежит её снаружи - всё это доводит Мару до исступления, Дин точно знает, как и где играть на женском теле, он поднимается на ноги, вылизывая все, до чего может дотянуться. Их перемешанное дыхание, её дрожь, колено Дина, втиснутое между её ног. - М-м-м, а-Ах! - скользить, тереться, теряться между ними, подставляясь плоть к плоти. Впитывать кожей их "хочу", ведь оно стелется, скатывается по покрытой испариной коже, распаляет её в четыре сильных руки. Сэм взбрыкивает, стараясь отхватить больше, напирает, трётся, вжимаясь вздыбленным пахом сзади: - Дайся... дайся нам... Позволь? Прошу тебя, Мори... Мара заводит руки за голову, вслепую обхватывая его лицо пальцами, Сэм больше не сдерживается, толкается членом в её ягодицы, одновременно вылизывая её запястья. Дин порыкивает ей в шею, собирает соль с её кожи губами, сталкивается с братом ладонями, когда нежит её грудь, лелеет и тут же напирает, стараясь потеряться членом хоть обо что-нибудь. Их хаотичность и жадность вспарывают ощущениями, её выжаривает перехлестывающимися эмоциями. Мурашки рассыпаются разом по всему телу, они скользят волна за волной, дыхание сбивается, её захлестывает обоюдной жаждой, взнуздывает, распаляет и она позволяет им. Сэм едва ли не рычит, когда она разворачивается и запрыгивает на него, впуская в себя. Он подхватывает её под ягодицы, держит, опираясь спиною на стену, едва сдерживается, чтобы не начать толкаться в горячую глубину, а она уже течёт, обволакивает влагой, показывая, что готова к большему. Дин загнанно дышит в загривок, притирается и скользит совсем рядом с членом Сэма, напирая твёрдым и горячим: - Впусти меня, - хрипит Дин, слизывая соль с её кожи. - Дай нам... наполнить тебя... до конца, - Дин имитирует толчки, водя головкой члена по краю входа. - Такая мокрая для нас... сладкая дырочка, ну же! - вторит брату Дин, протискиваясь внутрь, наполняя её собой. Мара теряется между ними, вскрикивает, еще больше влажнеет, растягивается и впускает в себя уже обоих. Это - грань, это - звон в ушах, это - натяжение, это - разнузданная похоть, пронизанная безмерной жаждой большего. Она так невероятно раскрыта, нанизана, распластана между ними. Наполненность сводит с ума, в ушах шумит, она дрожит, поскуливает, приподнимается, цепляясь за плечи Сэма и они подхватывают её вдвоём, раскачивая медленными точками, уже через несколько толчков, пялят её во всю мощь. - Ма-а-ара, - хрипит Сэм на её царапки на плечах, едва сдерживаясь, чтобы не кончить. - Мар-р-ра, - рычит Дин, когда она сдавливает их обоих в себе. Чувственность Сэма перемешивается с рыком Дина, эта контрастная связка бьёт по нутру и она буквально истекает смазкой на их поджавшиеся яйца, раскрывается ещё больше. Она дарит им себя, хрипя: - ...да-да-дА-А-А-! Сэм и Дин срываются в рваный ритм почти синхронно, толкаются, растягивают, наполняют и наполняют её собой. Мара уже дрожит, а оно всё нарастает и нарастает, вспыхивает под закрытыми веками цветными кругами, пока она не начинает биться между ними, рассыпаясь во взрывном мареве, утягивая их за собой . Мара возвращается из видения медленно, нехотя выскальзывая словно из сна, тягуче потягивается и довольно улыбается, чувствуя пульсацию и влагу между ног. Совсем скоро её мальчики подарят ей себя. Провидение раскрывает ей будущее и Мара почти не удивлена, что её попросту нагло натянут, когда-то же их должно сорвать с резьбы. Парни у неё горячие, молодые, сильные - сдюжат откат, теперь она в этом уверена. Чем дольше Мара приглядывает и учит Винчестеров, тем тяжелее ей будет отпускать их, если парни всё же взбрыкнут, выпячивая семейное упрямство. Их характеры нельзя не принять во внимание, ведь возвращенная память прошлых жизней не гарантия, но Мара надеется, что ей удастся вбить немного разума в их буйные головы. Рациональность, рациональностью, а так хочется спрятать их ото всех, чтобы внутрь, чтобы много, много-много больше, чем есть сейчас. Ей мало, безумно мало того, что есть, парни рядом, совсем рядом, кажется, что протяни руку и всё, вот они, её мальчики, целиком и полностью, с вывернутой их папашей моралью, горящими взорами и живыми душами. Мара гордится ими, про себя отмечая, что они хорошо переваривают энергетику, почти без последствий для себя и окружающих, мужая на глазах. Оба раздаются в плечах, идут в рост, как по волшебству исчезает мягкость черт и прорезается мужественность. Они становится весомой, четче и резче в своих чертах. Сэм вскоре нарастит ещё больше рельефности, обрастет ею, словно броней, отрастит волосы на несколько сантиметров и тогда пиши пропало - отбоя от красоток не будет. Дин более коренастый, чем младший, он поджарый, перевитый мышцами, словно бы высеченный из мрамора атлет. Лукавая усмешка на чувственных губах, очаровательный, шало-кошачий взгляд, обрамленный завораживающими ресницами, кокетливый поцелуй самого солнца рассыпан крошевом веснушек по его загорелой коже. Он достаточно высок, чтобы дамочки сворачивали шеи ему в след, их манит гибкая грация хищника, знающего себе цену. Такой образчик мужской красоты дамы провожают глазами, облизываясь. Мара гордится ими, любуется и ждёт, когда время придёт и уже можно будет взять то, что принадлежит ей по праву. Как бы не было хорошо нежиться, перебирая в голове их образы, пора было приступать к делам. Мара облачается в привычные джинсы и корсет, волосы убирает в пучок, всё одно, пара своевольных прядей выбьются наружу за ночь. Час быка правит балом, зал полон разномастным народом, тени лениво скользят по углам. Сэм стоит за стойкой, протирая бокалы, Дин же лавирует между посетителями уже с пустым подносом, когда Мара появляется за стойкой. - Привет, - Сэм оборачивается к ней, взглядом стараясь уловить настроение Мары, вытирая руки о полотенце. Он ловит её сытый взгляд с поволокой, цепляется взглядом, едва не спотыкается и тут же разворачивается к кофеварке, звякает чашкой об блюдце и вскоре перед Марой на стойку опускается чашка горячего напитка. - М-м-м, хорошее начало ночи, - произносит Мара, смакуя кофе. Она греет руки об чашку, когда ладони Сэма оказываются на стойке по бокам от блюдца, он словно бы обнимает её, но не до конца, между ними всё ещё есть расстояние. Парень дает ей выбор, показать смену отношений для всех или оставить в тайне: - Я соскучился по тебе, простишь меня, дурака? - шепчет он ей немного неуверенно и чуточку ревниво. - Не ревнуй, мальчик. Провидение всего лишь в очередной раз приоткрыло мне взор на будущее. - Я или... Дин? - ревность все же пробивается сквозь любопытство, его руки притягивают её к себе за талию, Мара инстинктивно подается назад, чувствуя его напрягшийся пах. - Оба, - отвечает Мара, когда за стойку возвращается Дин. Собственнический взор второго Винчестера пробивает её на шалость, сила скользит по их телам, поглаживая, дразнясь. Старший брат скалится во все тридцать два, когда замечает их позу, отмечая расширившиеся зрачки мелкого, местоположение его рук и довольный взгляд Мары. - Ди-и-н? - тягуче тянет Мара, смотря прямо на него и ревность в его груди перестает так колко разрастаться, не норовит выплеснуться наружу злыми словами. Его тянет, его ведёт, этому невозможно сопротивляться. - Гр-р-р, - очухивается Дин, глухо ворча её в шею, зажимая её между Сэмом и собой. - Ш-ш-ш, ну, всё, всё, хватит страсти разводить за стойкой, - произносит Мара, поглаживая обоих. - Будете хорошо стараться на тренировках, получите бонус. - С ума меня сводишь, красивая, - хрипит Дин, стараясь удержать руки при себе, а не лапать Мару. - Мара, Мара, Мара, - частит Сэм, испарина выступила на его висках, сердце колотится, а в штанах почти пожар. - Сейчас, - встряхивается Мара, втягивая силу обратно и дышать становится легче. - Тш-ш-ш, мальчики, я больше так не буду, - лукавит Мара, ей нравится дразнить их, получая жаркий отклик. - А если, мы хорошо попросим? - напирает Дин, вжимая пальцы в её бёдра. - Наглость - второе счастье? - вздёргивает бровь Мара. Дин же тянет её ближе, обхватывает затылок ладонью и целует, выдавая своим напором всё, что не может сказать словами. Он добивается от Мары отклика, разрывая поцелуй и его тут же сменяет Сэм. Его нежность в противовес напористому брату успокаивает Мару, кровь сладко шумит в ушах, Дин всё еще касается её, придерживая, путаясь пальцами в уже распущенных волосах, а её сила ластится к обоим братьям, они впитывают потоки в себя, чувствуя, что оба важны и желанны. - Вот же засранцы, - ворчит Мара, отрываясь от Сэма. - Твои, - алеет румянцем разгорячённый Сэм, утверждая. - Мои, - соглашается Мара, глядя на него снизу вверх. Но, всё хорошее, когда-нибудь заканчивается. Жизнь не кино и сопливый, счастливый финал не наползает розовым туманом, реальность обрушивается воплем уязвленного папаши: - ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ? - гремит голос Джона Винчестера на весь зал. - Джон, - приветствует его Мара, нехотя отрываясь от своих мальчиков. - Как поездка, удалась? - она собирает волосы в пучок. - Парни, у вас пара столов пустует, дуйте в зал, - оглаживает она по бедру Сэма, поджавшего губы. - Всё будет в порядке, - похлопывает она по плечу встревоженного Дина, - она отсылает парней, зная, что сейчас кое-кто вспомнит об родительских обязанностях. - Я задал вопрос! - рявкает старший Винчестер, грохая об пол сумкой с оружием. - Калитку прикрой и не ори на весь кабак, как папаша обесчещенной девки, - Мара внимательно смотрит за разгневанным Джоном. Слишком уж старший Винчестер голосит, похоже на театр плохого актёра. Краем глаза она оглядывает бар, посетители, довольные предыдущим представлением за стойкой, внимательно следят за развитием событий. Некоторые из них готовы разбавить вечер не только качественной выпивкой, кое-кто уже навострил любопытные уши. - Вспомни, что у тебя есть яйца и будь мужиком, Винчестер. Или тебе напомнить, кто я? - спокойно спрашивает Мара. - Заморочила обоих и довольна собой? - складывает руки на груди Джон. - Да неужели? - вздёргивает бровь Мара, тот её голоса выцветает. - Я полгода разыскивал твой дрянной кабак, чтобы ты, ведьма паршивая, на моих глазах их едва не сожрала? - продолжает яриться старший Винчестер. - "Тихая гавань" всё время перемещается, тебе ли не знать, охотник, - выплёвывает она последнее слово с отвращением. Напряжение между ними растёт, Мара отсекает Джона от посетителей щитом, а ну, как тот с дури лишнего сболтнёт? - Ты не имеешь права прятать их от меня, я - их отец. Ты им никто, - хлопает ладонью по стойке Джон. - Здесь на квадратную милю ни одной живой бабы, кроме тебя, ведьма, не удивительно, что парни позарились на доступный товар, - его тон полон презрения, а рука дёргается к кобуре, но что-то всё еще сдерживает его. Мара женщина, самолюбие дело болезненное, а папаша Винчестер видать сегодня потерял где-то фильтр между пастью и мозгом. И, раз уж Джон решил с ней потягаться в остроумии, то пусть потом не жалуется, отхватив на орехи. Мара видит, как парочка нимф в зале усиленно отвлекают внимание её мальчиков на себя, манерно тыкая пальчиками в меню и капризничая, но Дин, почувствовав её взгляд, оглядывается, одёргивает Сэма и оба спешат вернуться к ней, они инстинктивно тянутся защитить. Джон не видит, как за его спиной бесшумно появляются сыновья, щит пропускает их беспрепятственно. - О, я смотрю твой очередной суицид не удался? Решил за мой счёт почесать свое непомерное эго, пытаясь оскорбить меня? Они - мои. Смирись с этим и отступи. - Нет. Ты обещала мне. Я, - его рука медленно тянется к кобуре. - Ну давай, ответственный отец, достань знаменитый кольт, который тебе так дорого достался. Выстрели, Джон. Занеси карающую длань над шлюхой, что предавалась блуду с твоими сыновьями, околдовав их. Пока ты с видом праведника неделю хлебал виски не просыхая, а после титёшил Адама Миллигана и его мамку Кейт за всякие интересные места лапал. Старшие сыновья конечно же в курсе о твоём счастливом семейном уголке? Младшенького сыночка ты бережешь, как зеницу ока и не таскаешь за собой по дрянным мотелям, не спихиваешь его, как обузу, абы куда, когда тебе приспичивает поиграть в примерного папочку и заботливого мужа, не так ли? - Дрянь, какая же ты... - он наводит кольт на неё, но его рука дрожит, Мара умеет бить по больному. - Аккуратнее, Винчестер. Моё терпение не бесконечно да и у парней наверняка есть пара вопросов к твоей ЛИЧНОЙ жизни, - ухмыляется Мара, кивая ему за спину. Джон резко оборачивается, опуская кольт, оглядывая обоих сыновей, по их лицам видно, что именно они услышали. - Это правда? - взгляд Сэма выдает его смятение, от злости и обиды он поджимает губы. - Отец? - глухо требует ответа Дин, который уже давненько заметил периодичность их образа "приживалок" по чужим домам без контроля со стороны отца. - Я... Я не обязан отчитываться перед вами, щенки, молоко на губах еще не обсохло, а туда же, - Джон ставит кольт на предохранитель, убирая оружие в кобуру. - Марш собираться. Дин видит, как досада на пару секунд проскальзывает на лице отца, который тут же прячет все эмоции за привычной маской диктатора. Значит, всё произнесённое вслух правда. Вот нашлись ответы на все накопившиеся у Дина за прошедшие годы вопросы. Теперь понятно, откуда взялась настоящая кредитка в кошельке на имя Джерри Маркла. Чей был платок, пропитанный запахом дорогих духов в бардачке Импалы. За чей ужин валялся счёт из ресторана на троих. А главное, кто именно был на том самом фото в запасном бумажнике Джона. - Мы никуда не едем, - цедит Сэм сквозь зубы, всем своим видом показывая, что он настроен серьёзно. - ДИН! - рявкает Джон. - Мне и тут хорошо. Я никуда не собираюсь. А я ведь до последнего верил, что это моя паранойя разыгралась. А ты оказывается не так уж и страдаешь по Мэри, да и нам вполне себе замену завёл, - странно, но Дин спокоен. Его бесит, как отец поступил с ними, злит то, что Джон Винчестер оказался таким искусным лжецом и лицемером. Не каждый трикстер так способен извернуться, выстругивая из сыновей солдат, прививая им комплекс вины перед матерью, возведенной в ранг жертвы. А сам в это время успешно играл в семью во Миннесоте, пока Дин в свои пятнадцать упахивался грузчиком, стараясь прокормить себя и брата в Луизиане. Жалкие двести баксов закончились быстрее, чем Джон доехал до соседнего штата. Мара видит, как ярость клокочет внутри Джона, он просто ищет повод выплеснуть всё это хоть куда-то. - Мара - ведьма, двуличная нечисть, которая раздвинула перед вами ноги и ты веришь твари, а не родному отцу? Мара видит по лицам парней, что папаша добил их контроль, перекинувшись на неё. У Сэма дергается верхняя губа, глаза прищурены, ноздри гневно раздуваются, Дин весь подбирается разом, кривя рот в злой усмешке, братья, не сговариваясь, шагают вперед и Джон впервые получает такой отпор от сыновей. Пока мальчики вымещают свои злость и обиду, Мара спокойно ждёт. - Хватит представление устраивать, парни, - зовёт их Мара через пару минут, выходя из-за стойки. Мальчикам нельзя давать шанса сорваться в состояние берсерков, а драка на эмоциях очень весомый повод, тем более Джон всё же их отец, прибьют ненароком, потом пожалеют. - Ни к чему добавлять себе работы и так кровь оттирать придётся, хотя и не спорю, мне было приятно, что вы меня защищаете. Дин и Сэм прекращают махать кулаками, идут на её голос, наклоняются к ней, по-звериному ластятся лицами об протянутые ладони и все следы драки на их телах исчезают, как по волшебству. - Ну, же, хорошие мои, давайте, возвращайтесь ко мне, - зовёт их Мара, задействуя силу. - Морена? - недоуменно смотрит на неё Дин. - Мори? - хлопает глазами Сэм. - Вот и славно, мальчики. Вас там нимфы поди заждались уже с заказом, - Мара смотрит, как парни уходят, натягивая на лица дежурные улыбки, они даже не оглядываются на Джона, утирающего разбитый нос. - Ну и чего ты тут устроил, старый козёл? Легче стало? - Налила Мара виски в бокал на два пальца и никакого льда. - Кольт твой - качественная подделка, желтоглазого ты им не уничтожишь, он костюмчик сменит и дальше пойдёт. Прекрати бесится, Винчестер, собери себя в кучу и живи себе спокойно в своей Миннесоте. Ты рогатому на шиш не упёрся, если не будешь дёргать его за хвост. - Сами выбрали, говоришь? - крякнул Джон, устраиваясь за стойкой, потирая ушибленные рёбра. - Нет, мать тебя за душу, я их приворожила. Морду утри, - кинула она в Джона мокрое полотенце. - Хотела бы, ещё тогда их к себе забрала, ты мне мальчиков только испоганил своей придурью. - Зато удар у них будь здоров и беречь тебя они будут, как зеницу ока, - ответил старший Винчестер, кривясь на шатающийся зуб. - Так это было твоё своеобразное папочкино благословение что ли? Так мне оно не упёрлось, - высказывается Мара. - Знаю. Зато им упёрлось. Будут знать, где меня искать, если что. - Самодовольный дурак, - фыркнула Мара. - Не мог другим способом сказать о второй семье? Показательную ссору для информаторов устраивал? - Допустим, что я чутка перестарался, - скривился Джон, виски обожгло разбитую губу. - Ты знаешь способ отвадить парней от меня менее радикально, чем задеть их гордость и пошатнуть веру в незыблемый авторитет - меня? Явился блудный отец-диктатор-предатель, наорал, даму сердца с грязью смешал, в морду для профилактики получил. Теперь они будут водить свои шашни с тобой без оглядки на меня. Да и желтоглазый не позариться на них. - А вот тут ты опять просчитался, Винчестер. Сэм - любимчик Азазеля, на ипподроме ада Сэм- его призовой жеребец, на которого рогатый сделает главную ставку. В нем течёт кровь Азазеля, впрочем, как и в остальных вероятных принцах-регентах ада, - огорошивает его Мара. - Дальше? - посмурнел Джон. - Дальше - это уже не твоя забота. Они - мои. Больше повторять не буду. Пей и вали, парни они горячие, отойдут, соскучатся - узнаешь. Мара демонстративно отвернулась от Джона, а после убрала пустой бокал, смахнув купюру в кассу со стойки. Рассвет уже подсвечивал небо розоватыми лучами, занималось утро и клиентов в зале почти не осталось, тени растворились по углам, уступая место новому дню. - Как думаешь, зачем он приезжал? - спросил Дин у брата, переворачивая стулья на столы. - Ты же сам всё видел и слышал, - буркнул Сэм, сметая сор в совок, последний клиент ушёл полчаса назад. - Видел. Но, стал бы он тут крик разводить, выждал бы до утра или выволок за собой, как обычно. Что-то тут не так, - выдал свои мысли Дин. - Очень даже не так, Дин. Всё это время у него была семья, нормальная семья, понимаешь? Зачем было нас выламывать? Для чего лепить из нас солдат и параноиков? - в голосе Сэма звенели эмоции. - Чтобы раньше времени не сдохли? Откуда я знаю, о чём он думал? Меня тоже всё это бесит, Сэм, - положил Дин руку на плечо брата, поддерживая. - Он так жёстко нас натаскивал, так возводил маму в ранг жертвы, прививал несуществующий комплекс вины и обязательств почти с пелёнок. Для чего? Зачем всё это? - брови младшего Винчестера сошлись на переносице, губы были зло поджаты. - Затем, мальчики, что в этом мире есть двое засранцев, которые нацелились на ваши тушки, чтобы устроить передел собственности, а то, что потом грянет Апокалипсис и человечество сгинет, так им не впервой, потом, кого надо вернут, - взяла слово Мара. - Дина пророчат сосудом для архангела Михаила, Сэма - для демона Люцифера. Молва гласит, что свет должен одержать верх, а знающие глаголют, что тьма поглотит человечество и Ад разверзнется на земле, стоит свершиться братоубийству. Вот только мне на их разборки между раем и адом плевать, видать, не все ещё в курсе, что у меня на вас долгосрочные планы. Ну, им же хуже. - Почему Дину предначертан ангел, а мне - демон? - уточнил Сэм. - Так выпала карта? Так судьба раскинула фишки и теперь ждёт результата, кто кого переиграет? Богу стало скучно и он ушёл в отпуск? Почём мне знать? - пожала Мара плечами. - Мара, ответь пожалуйста, - просит Сэм. - Ты, Сэм, принц-регент Ада. В тебе течёт кровь Азазеля, в ночь смерти Мэри желтоглазый явился к вам в дом и провёл ритуал, напоив тебя своей кровью. Мэри отдала себя в уплату долга, ещё по молодости заключив сделку с демоном. Многоходовка Азазеля вскоре принесёт свои плоды, а небесное воинство воспрянет духом - найдётся агитатор, попомните моё слово. Крылатые воспрянут духом, перетрясут свои закрома, почистят пёрышки и отправятся вершить правосудие. Ты, Дин, идеальный, крепкий сосуд, который не разрушится от единения с такой сущностью, как архангел. Вот только мне вся эта их возня до ремня, пока они не тянут свои загребущие лапы к тому, что принадлежит мне. Всё в этом мире относительно. Я - Богиня Смерти, страж равновесия, но, разве я - само зло во плоти? - Мара говорила и подходила к своим мальчикам всё ближе. - Дин не безгрешен и также невинен, как моряк в борделе после полугода в море, - Дин усмехнулся на её характеристику. - И ты, Сэм, - Мара приподняла лицо Сэма за подбородок, заглядывая ему в глаза, - не будущий король Ада просто потому, что тебе в детстве прививку демонскую сделали, - Сэм перехватил её руку своими пальцами, начиная ластится. - Аду и Раю просто наскучило сидеть на жопе ровно, решили размять косточки, а вы по их планам должны попасть под раздачу. Сейчас вы под моей защитой, ни одна разумная тварь на вас не позариться, а как защититься от неразумных, я вас научу, - Мара позволила силе окутать своих мальчиков, даря ощущение защищенности и покоя. Сэм и Дин давали ей в ответ ничуть не меньше, сжимая её в сдвоенных объятиях. Мара переносит мальчиков к себе в спальню, успокаивает тревожность Сэма, баюкает издёрганного ответственностью Дина, нежит их своим теплом, пока их сердца не начинают отбивать ровный, спокойный ритм, а дыхание не становится ровным и размеренным. Оба Винчестера так и засыпают оба, утроив буйные головы подле неё. Утро при ночном образе жизни в "Тихой гавани" настает тогда, когда проснёшься. Оба брата за день оплели её своими конечностями, руки-ноги - один сплошной клубок тел, которые, ещё не проснулись, но уже вполне недвусмысленно показывают ей, что она желанна. - Парни, мне конечно приятно ваше внимание, но вам пора к себе. - У-у-у-тро-о, - мурчит Дин ей куда-то в затылок, зевая и потираясь об неё всем телом. - Утр, - фыркает Сэм в её шею, едва прикасаясь губами. - М-м-м, - продолжая касаться её. - Коты, как есть коты, наглые и самоуверенные, - отвечает Мара на их настойчивость, но не отталкивает, она гладит каждого из братьев по волосам. - Пора вставать, причём полностью, а не частями. У нас сегодня ещё предстоит обучение, если вы конечно не передумали? - Вот сейчас ты подаришь нам своё утреннее приветствие и мы пойдём внимать знаниям, - Дин перебирает её волосы. - Честно-честно, мы уже почти ушли, - Сэм трётся об её шею носом. - Уболтали, но, сладкое строго по лимиту, а то вас сорвёт с резьбы, - Мара совсем легко касается губами уст каждого из братьев, буквально испаряясь из кровати, слыша их разочарованные стоны. - Вот же хитрюга, - восхищается Сэм, блаженно улыбаясь, он потягивается, заложив руки за голову. - Женщина, - вторит брату Дин, зарываясь лицом в подушку и тут же вскакивает с кровати. - Я первый в ванну. - Эй! - окрикивает его Сэм, но Дина уже и след простыл. Пока парни приводили себя в порядок, Мара уже накрыла на стол. Сэм задорно хрустит салатом, аккуратно разрезая запечённое мясо на кусочки. Дин же с удовольствием уминает омлет с беконом, когда Мара, уже поев, начинает рассказывать, облокачиваясь на спинку стула: - Полночь, пограничное состояние суток, то самое время, грань, когда всё окутывает непроглядная тьма. Этот момент пугает одних людей, других же наоборот манит и заставляет проводит неведомые обряды, ритуалы и гадания. Считается, что самое беспокойное время предрассветного сумрака, между часом ночи и четырьмя утра, но в разное время года - немного по-разному. В это время чаще всего наступает смерть. В мифологии и фольклоре он известен, как час быка, час демона, как самое тревожное время суток, когда всё живое защищено наименее всего. Для нас с вами полночь не важна, пока мы находимся на территории бара. Место силы, на котором он стоит, само по себе уникально. Оно питает энергией, постоянно перемещается, защищает - эдакий пространственный карман, которому всегда нужен страж. Сила, как вода, у кого-то она льётся бесконечным потоком во благо, а у кого-то шпарит кипятком, принося лишь боль и страдания. Вы же обратили внимание, что меняетесь? - Дождалась Мара кивков братьев. - Пока что вы усваиваете столько энергии, сколько можете, но, вам, мальчики, необходимо научиться не только впитывать, но и управляться с обновленными телами и разумом. - Ты сама будешь учить нас, верно? - уточняет Сэм, - отодвигая пустую тарелку от себя. - Да. Я уже говорила, что мне было проще затачивать вас под себя с малого, чем начинать работать с вами сейчас. Но, увы, отбирать свободу воли нельзя, зато сейчас вы сами ко мне тянетесь, - отвечает Мара, когда её ладонь накрывает рука Дина. - Ты от нас не отвяжешься, даже не надейся, - отвечает Дин на её не озвученные вслух сомнения, Мара чувствует тепло, разлившееся в груди от его слов, Сэм нежно касается её плеча кончиками пальцев, улыбаясь. - Вам необходимо научиться взаимодействовать, не как братья, а как сплоченная боевая двойка. Основа любого взаимодействия - это доверие, убежденность в чьей-либо честности, порядочности, отношение к кому-либо, обусловленное уверенностью, что на него можно положиться. В нашем случае, доверие между вами должно быть полным и безоговорочным. Доверие приведёт к взаимодействию, а оно породит взаимную обусловленность и взаимосвязь. Это мальчики, как танец со множеством па, если выучить, то тело само автоматически выполняет действия, а мозг почти не участвует, отдавая контроль привычным действиям. Вы - братья, ваше межличностное доверие не совсем полное. Сейчас вы оба расшатаны полной памятью, уязвимы энергетически из-за незакрепленной связи со мной и всё ещё не перестроились до конца, но, времени у нас в обрез и придётся, так сказать, резать по живому. На охоте вы готовы друг за друга на всё, но всё ещё не знаете свой максимум, а он у вас не просто высок, он - бесконечен. После нашего единения вы получите не просто доступ к моей силе, а равноценный поток постоянной энергии, которым нужно уметь управлять. Я перемещу вас в ничто, смоделирую ситуацию на свой выбор, но ощущения будут, как настоящие. Ну, что, парни, готовы к безграничному доверию? - Вот прям тАк? - голос Сэма не просто так срывается, он сидит на кухне бара за столом, ему до сих пор кажется диким, что так называемая магия может всё. - А как ты хочешь познать непознанное и объять необъятное? У меня нет пару столетий на медитацию, погружение вас в себя, нормализацию фона и выравнивание, нет у меня времени, утекает оно, как вода сквозь пальцы. Пока я вас настраиваю, Азя вовсю пакостит, мне нужно, чтобы вы смогли отстоять себя не только от демонов, но и от ангелов. Сейчас это будет всего лишь иллюзия, я лишу каждого из вас чего-то одного, посмотрим, что из этого выйдет. Время - ваш враг. Готовы? - Нет, - дружный ответ и реальность расплылась. - Сэм? - дернулся вперед Дин, едва не завалившись на пол вместе со стулом. - Сэм, ты слышишь меня? - он очнулся привязанным к стулу в комнате, объятой пламенем. Брат нашёлся в дальнем углу комнаты, сидит уткнувшись носом в колени. - Дин, я ничего не вижу, - Сэм аккуратно встает и его руки беспомощно разбросаны в стороны, ни до чего не дотянуться, Сэм слышит треск пламени, чует жар, распространяющийся по помещению, но Дин рядом, он где-то рядом. - Спокойно, Сэмми. Комната примерно десять на десять, объята пламенем, я в самом углу, привязан к стулу. Слушай меня внимательно, веду я. Вспомни, как я учил тебя водить, здесь - также. Слушай и делай. Шаг вперёд, - Сэм делает шаг и тут же упирается выставленными руками в стену. - Вот так, парень, молодец. Теперь развернись спиной, прижмись к стене всем телом и аккуратно по самому краю двигайся влево, - Дин говорит и внимательно смотрит, чтобы Сэм ни обо что не споткнулся. - Дин? Не молчи. - Молодец, Сэмми. Теперь еще немного, умница, - Сэм шагает и шагает, температура становится выше, жарче, слышится треск, искры россыпью сыплются с потолка. - Дин? - в голосе Сэма пробивается страх, дышать тяжело, горло уже дерёт. - Замри! Теперь аккуратно левым боком вперед, вытяни руки вверх и сделай четыре маленьких шага. - Дин? - натыкается ногою на что-то твёрдое Сэм. - Это я - мелкий. Твоя очередь рулить, руками найди меня, найфи, тьфу ты, нашел. Это рот, Сэм. На ощупь найди плечи, - Сэм хаотично продолжает шарить ладонями по невидимому телу брата. - И развяжи узел на запястьях, руки заведены назад и завязаны верёвкой, вроде бы. - Дин? У тебя нет случайно с собой ножа? - пыхтит сам себе под нос Сэм, опускаясь на колени, видимо ему так удобнее. - Правая щиколотка, проверь ножны, - отвечает Дин, смотря на беспомощное и одновременно сосредоточенное лицо брата. - Сэмми, ты там поаккуратнее, ладно? - Как получится, Дин. Я же ничего не вижу, - лезвие выскальзывает из его потной ладони и валится, Сэм чертыхаясь шарит ладонями по полу, натыкаясь на метал. Он аккуратно пробует пальцами острую сторону. - Не молчи, Дин. - Сэмми, давай поторапливайся. Не бойся, это же не тесак, без рук ты меня не оставишь. Молодец, - хвалит он младшего брата, пока тот перерезает веревки. - Вот и славно, - Дин растирает запястья, разгоняя кровь. - Давай выбираться, - он встает, подхватывая Сэма под руку, - пришло время побыть твоими глазами. Сэм все еще слепо смотрит перед собой, но на его на лице читается облегчение, он полностью успокаивается, полагается на брата, переставляя ноги. Дин стягивает с себя майку, раздирая надвое, пристраивая себе и Сэму подобие повязки на лицо, дышать становится всё сложнее. - Сейчас, - помогая брату перешагнуть через упавшую балку, - шевели колготками, Саманта, дверь почти рядом, глядишь и выход там из этого пекла, - Дин выводит Сэма перед собой, следя, чтобы искры поменьше сыпались на шевелюру брата. Сэм делает шаг вперёд, когда треск раздаётся над их головами и он инстинктивно хватает Дина за руку, дёргая на себя, проваливаясь в никуда. - Всё, мальчики, всё, возвращайтесь ко мне, - голос Мары раздаётся издалека, - молодцы. Оба Винчестера в недоумении таращатся на неё с двух сторон, они по-прежнему сидят за столом, Мара держит их обоих за руки. - Это... Всегда так? - Сэм потирает горло ладонью, ему все ещё чудится запах гари. - Почти, чем сильнее так называемый архитектор, тем реальней иллюзия. Первая вылазка в мир иллюзий вам удалась, такими фокусами обычно балуются джины, они погружают вас в более-менее реальный мир ваших же грёз, а сами в это время питаются за ваш счёт, пока люди годами зависают в своём собственном раю. Некоторые идут к ним сами, не вынеся каких-либо невзгод, некоторые попадают супротив. Ещё разок? Затхлый запах, сладкая вонь разложения, под ногами хрустят чьи-то иссохшие кости. Заброшенная шахта, свет керосиновой лампы едва позволяет ему чётко прицелиться. - Брось кольт, Дин, - скалится зубастая тварь, держа когтистой лапой шею Сэма в захвате. - Брось и тогда малыш Сэмми не пострадает, - Сэм перебирает ногами, не имея возможности встать на ноги, он почти висит в хватке монстра, пробуя отодрать от себя лапу твари, мешающую нормально дышать. - Один мой укус и детка Сэмми обзаведется клыкастой пастью, обрастая шерстью раз в месяц. Его жажда человеческой плоти будет расти с каждым днём, в конце концов тебе придётся собственноручно обезглавить родного братишку, - продолжает болтать тварь, обходя Дина по кругу. Старший Винчестер выжидает, уговаривая самого себя подождать, Сэм жив, у Дина всё под контролем. Давай же, поверни пасть к свету, дай мне шанс, крохотный шансик отправить тебя обратно в ад. Есть! - СЭМ! - рявкает Дин, одновременно спуская курок, Сэм послушно замирает по привычке, мёртвый монстр валится за землю, заливая её кровью. - Ну и как оно, мальчики? Ещё разок? - очухиваются парни под голос Мары, чтобы снова провалиться. Мара видит каждую их иллюзию, анализирует их поведение, понимает, что для первого раза всё очень даже ничего, погоняв их ещё с пару раз, окончательно вытаскивает, разрывая их связку с миром иллюзий. - Всё это были иллюзии. Почти, как игра в виртуальной реальности, натаскаетесь там, перейдем к более серьёзным вещам, - Мара говорит, а сама шинкует овощи на рагу. - Я не ваш отец, бросать вас грудью на амбразуру не буду, но совсем без тренировок всё же не обойтись, - мясо исходит соком в глубокой сковороде. - С тренировками в полный контакт сами разберётесь, уже не маленькие, не мне вас учить кулаками махать. Дин, прекрати переть напролом, как таран. Сэм сам может за себя постоять, научись отпускать контроль. А ты, Сэм, слушай, что говорят и бери на вооружение, на всех совести не хватит. Обратите внимание на откровенность, недосказанности между вами быть не должно. Поймаете так называемый дзен - пойдём дальше. - И когда нам начинать выворачивать душу друг перед другом? - уточняет Дин, адреналин всё ещё играет в крови, дерзостью рвётся наружу характер. - Я вам не раввин, рассуживать не буду, сами разберётесь, - отбривает его выпад Мара. - Умение признать свои ошибки и исправить их не делает никого менее мужественным. А самонадеянность юности порою выходит боком. - Дин? - пинает его Сэм, зовя брата шёпотом, указывая кивком головы на Мару, вздёргивая брови. - Извини, Мара, меня несёт, - Дин трёт шею ладонью, пряча взгляд. - Заканчивайте с готовкой, а я пока выпивку проверю, вам бы еще съездить в город за товаром. Ключи от машины на том же самом месте, - она выходит из кухни, не смотря на них. - Дин? - Сэм смотрит на него с таким укором, что Дину действительно становится стыдно. Они молча добираются до города, делают закупки по списку и по дороге обратно Дин не выдерживает молчания: - Ну, вот такая я дрянь, Сэм. Характер всегда лезет впереди меня. - Мог бы на меня сорваться, как обычно. Ты всегда сперва делаешь, а потом думаешь. - Сказал бука, вечно рассовывающий обидки по карманам. Я тебя подкалываю не из злости, а готовлю к взрослой жизни. Не все, знаешь ли, в этом мире вежливые и улыбчивые. Приходится держать удар, а не плакаться в жилетку. - Кому мне было жаловаться? Если бы я рассказывал школьному психологу наши непонятки, то давно бы уже коротал годы в психушке. Отца всегда интересовал результат, а ты только огрызаешься и сыплешь шутками из разряда сортирного юморка. Ты... - Что, я? Я виноват в том, что стараюсь тебя защитить? Ну, извини, принцесса, это была, есть и будет моя основная работа на всю оставшуюся жизнь, так уж меня воспитали. - Ты перестал выслушивать меня с тринадцати, когда я подошёл к тебе с вопросом о пубертате, ты вручил мне журналами с девками и отправил дрочить в ванну, - перебил брата Сэм. - А что я должен был сделать, Сэм? У меня и того не было, когда первый раз штаны палаткой вскочили, - ответил Дин, уставившись на дорогу. - Мы не говорим о важном, ну, знаешь, о личном, Дин. Мы вообще перестали рассказывать друг другу всё, как раньше, - Сэм услышал больше, чем ему ответил брат. Он понял, что Дина -то, оказывается, вообще не к кому было обратиться, неудивительно, что он вырос такой ершистый. - А сейчас у нас вроде бы как намечается очень даже личное и общее, да? Всё дело в Маре?- вскинул бровь Дин. - Я... Меня так бесит, что остальные пялятся. Когда она в баре, они смотрят, разговаривают с ней, что она вообще кого-то касается, улыбается. Внутри прям комок из злости. - Ты её так ревнуешь? А ко мне? - мельком смотрит на брата Дин. - Нет... Не к тебе... Я... Я знаю, что она моя, ну, то есть наша. Помню всё, но то, что есть сейчас, всё другое. Мне кажется, что Мара не подпустит меня к себе. - Откуда такая неуверенность в своих силах, орёл? - Оттуда откуда же и у тебя безграничная самоуверенность. Не все в этой машине самцы с завидным пробегом. - Да ладно? Сэм? Серьёзно? - Дин даже съехал на обочину, останавливая машину. - Ну и чего ты молчал-то? Давным-давно бы вопрос решили. - Вот в этом-то всё и дело, Дин. Я хочу сам решать с кем и когда терять девственность. Что такого плохого в том, чтобы хотеть сделать это с особенной девушкой? Ну, давай, можешь как обычно поржать. - Сэм, брось дуться. Ничего плохого в твоём желании нет. Мне... Фуф, как ты из себя все эти сопли-то вытягиваешь, а? У меня прям поперек горла слова становятся. Я планировал сперва купить тебе книжку по анатомии, потом ты вроде как записался в библиотеку в Торонто, я подумал, что сам поищешь ответы на стыдные вопросы. Потом думал познакомить тебя с Синди поближе, но ты с таким страхом пялился на её сиськи, что я передумал. - Дин! Они едва не вываливались из топика! - Блин, не перебивай меня, мелкий, а то у меня опять всё заглохнет. Такие разговоры надо запретить вести на трезвую голову. Так вот, потом вообще всё завертелось, я сорвал спину на охоте, ты посрался с отцом в очередной раз, потом мы гостили у пастора, а там сам знаешь, не то чтобы до развлечений дело. А потом и вовсе был забег до "Тихой гавани" и я, я честно хотел уйти в сторону. Ну... это... - Дин? - трогает его за плечо Сэм. - Ты сейчас серьёзно? - Чёрт! Я как увидел ваши переглядки в библиотеке, меня так и заклинило, что мой братик Сэмми первый раз влюбился, а тут я со своей хотелкой, которая штаны рвёт. Я ревновал и разрывался между желаниями. Мне хотелось завалить её на стол, прямо при тебе, чтобы наглядно всё показать. И в то же время мне было стыдно, что я всё тебе испоганю. Я... Знаю, Сэм, какого это, когда твои чувства высмеивают и растаптывают. - Поэтому ты и скачешь от юбки к юбке? - Без привязанностей не... Без них не так больно потом. Я Мисти месяц окучивал, даже стихи выучил, про звёзды ей заливал. Представляешь, пригодились и мне уроки астрономии. Я прям весь потом обливался, когда она позволяла в щёчку себя поцеловать, вся нежная, воздушная, как к такой иначе? А потом я наглядно увидел, как раздолбай Барри пялит фею Мисти в своём пикапе, выбросив в окно букет, на который я пахал, как окаянный. Морду бить Барри я не стал только потому, что слышал, как она сказала, что я - это не серьёзно, ширма для родаков, чтобы Барри успел залезть ей под юбку. Ещё через пару дней мы уехали, у отца дело наметилось, я едва не напоролся на когти оборотня и перестал заниматься звездостраданиями по Мисти. - Я не знал, Дин. Прости меня, ты на самом деле не такой уж и засранец, каким хочешь казаться. Ты конечно всё ещё бесишь меня, когда зовёшь Самантой... - Без этого совсем никак, кто еще будет держать тебя в тонусе, как не старший брат? И вообще, давай с соплями завязывать, ехать пора. - А Мара? - Что, Мара? - вскинул брови Дин. - К ней ты не боишься... привязаться? - уточнил Сэм, поглядывая на брата. - Честно? До усрачки просто, - Дин завел двигатель, выруливая на дорогу. - Она старше меня на туеву хучу лет и я чувствую себя совсем мальчишкой рядом с ней. - Я... Я вообще всё время боюсь сделать что-то не так. Воспоминания - это одно, но всё это было словно не со мной, не с нами, словно во сне, - сказал Сэм, вытирая вспотевшие ладони об джинсы. - Я же не умею ухаживать, как вижу её, так язык к небу липнет, а мозги все в член стекают. - Все наладится, Сэмми. У тебя нормальная реакция на такую женщину. Подключай воображение, возьми себя в руки и... смотри не обдрочись, - заржал Дин, паркуясь около бара. - Это ты мне советуешь, исходя из собственного опыта, остряк? - вернул колкость Сэм, он оценил попытку брата свести серьёзную тему в шутку. - Типа того. Всё, мелочь, приехали. Пришла пора разгружаться, потом язык почешем. А то растают покупки в багажнике, нам Мара спасибо не скажет.