Пленник

Прохладный воздух обдал Паука, когда он только выполз из хижины Куоритча, стараясь не издавать ни звука. Первые проблески света на горизонте осветили серое небо. Ему потребовалось мгновение, чтобы почувствовать дуновение холодного ветерка. Надвигалась буря. Убедившись, что охранники его не заметили, он начал быстро двигаться к своему спальному месту, прежде чем кто-нибудь успеет заметить его пропажу. Возвращаясь обратно, он думал о прошедшей ночи. У него получилось хорошо выспаться, но разговор, который произошел у него с отцом, теперь постоянно крутился у него в голове. Он почти не мог поверить, насколько этот момент был... чувствительным. Насколько он мог вспомнить, Куоритч никогда не говорил о своих собственных чувствах. Для него это было так не характерно, что Паук до сих пор не знает, как на это реагировать. Он доверился своему чутью. Его отец в кои-то веки полностью открыл ему свое сердце. Паук сделал то же самое и не пожалел об этом. Он улыбался, когда его волосы начал развевать усиливающийся ветер. Он уже давно воспринимал Куоритча как фигуру, похожую на отца, еще до той битвы, когда он попал в плен. Однако после их первой тайной встречи несколько дней назад, он теперь не мог сомневаться в том, что Куоритч был тем кого ему так сильно не хватало. Он уже даже начал называть его “папой”. В тот эмоциональный момент Паук ни секунды не колебался, называя его своим отцом. Куоритч хотел быть для него отцом, а Паук хотел быть его сыном. Это было горько-сладкое чувство - так сблизиться с отцом в его последние дни. До суда оставалась всего неделя, но с каждым днем Паук чувствовал, что этот человек становится все большей и неотделимой частью его жизни. Поначалу жизнь после суда было трудно представить. Теперь же это казалось невозможным. Паук решил больше об этом не думать, вместо этого представляя то, как будет спать рядом со своим отцом сегодняшнюю ночь, укрывшись принесенным им одеялом. Он не хотел думать о предстоящем суде, он хотел наслаждаться счастливыми моментами, пока еще мог. Мир вокруг Паука из темного превратился в серый, когда Альфа Центавра выползла из-за горизонта, а над головой прогрохотал гром, когда он приближался к своему спальному месту. Воздух был душным и холодным, как это обычно бывает перед сильными штормами, обрушивающимися на Ава'атлу. Паук вздохнул и посмотрел на небо. Собравшиеся темные тучи ясно дали понять, что сегодня ему предстоит целый день провести под своими одеялами и прятаться от Салли. Никто из Меткайин не выходил в море в такую погоду, так как это было слишком рискованно. Сделав последний поворот к своему месту для сна, он остановился. Там была Кири. Пытаясь сохранять спокойствие, он начал сокращать дистанцию. Скорее всего она просто пришла поздороваться... верно? — Привет, Кири. Полусонная Кири подпрыгнула, когда заговорил Паук. Теперь, когда он был близко, то смог заметить, что у нее были темные круги под глазами. Она выглядела сильно измученной. Она что не спала всю ночь? — Паук... привет. - медленно ответила с дрожащим голосом Кири. Это насторожило Паука. Неужели она замерзла? Они оба молча смотрели друг на друга, не зная, что делать дальше. Сердце Паука бешено колотилось пока он думал о том, что ей сказать. Чем больше он молчал, тем более неуютно себя чувствовал. Паук заметил, что рядом с Кири стояла корзина. — Чт-что это? - заикаясь спросил он. — Я хотела принести тебе кое-что... из вещей. Фрукты, конфеты и что-то там еще. Если надо, то можешь корзинку оставить себе. - сказала ему Кири. Ее слова прозвучали очень неестественно. Паук начал понимать, что ее определенно что-то беспокоит. Он опустил глаза и поджал губы. До этого она уже обнаружила, что он пропал со своего спального места. Ему нужно что-нибудь ей сказать. — Ты же пришла на пляж, верно? Я имею в виду, утром. - он пытался солгать. — Тут очень круто. А знала ли ты, что здесь недалеко есть одно очень красивое место, тебе оно точно понравится, там есть много красивых рыб и... — Паук. - Кири оборвала его, отчего у него перехватило дыхание от ее голоса. Ее голос прозвучал с обидой. Это не есть хорошо. Они оба снова замолчали. Паук начал ощущать, как к нему подкрадывается осознание. Ему казалось, что его сердце вот-вот выскочит из груди. Кири смотрела вниз, несмотря на то, что ее глаза были закрыты. Казалось, весь мир затаил дыхание. Наконец, она нарушила молчание. — Паук… Я видела тебя… Нет Пожалуйста, нет Только не сейчас Паук застыл. Он чувствовал себя так, словно его только что пырнули ножом в живот. Звуки ветра и океана стихли, сменившись стуком его сердца. Ему не нужно было слышать остальную часть того, что сказала Кири. Этих трех слов было достаточно. Она его видела. Она все ЗНАЕТ. Почему, Эйва? Почему это должно было случиться именно сейчас? Почему именно так? Он прекрасно знал, что правда рано или поздно сплывет наружу. Этот секрет был слишком большим, чтобы хранить его вечно. Может быть, он даже в конце концов рассказал бы об этом мистеру Салли. Или Куоритч как-нибудь смог бы освободиться и раскрыть их истинные отношения. Или Салли смогли бы сами догадаться просто сложив два и два. Но то как это произошло на самом деле было гораздо хуже. Быть застигнутым на месте преступления. И из всех людей, быть пойманным именно Кири… Кири, которая принесла ему одеяла, а теперь еще и корзинку с подарками. Кири, которая хотела помочь ему. Кири - его самый близкий и лучший друг. Именно она была той, кто раскрыла его ложь. Предательство. Боль в груди была сильнее, чем он когда-либо мог себе представить. Его начало шатать в разные стороны. Неужели он сейчас упадет? Он едва мог сказать наверняка. Он не мог чувствовать, думать, даже дышать. Стыд, ужас, горе - для него этого было слишком много. На мгновение ничего не произошло. Ничего, кроме боли. — Паук? Голос Кири вернул его к реальности, когда он уже лежал на земле, а его руки обхватили колени. Он дрожал. Он сделал один-единственный судорожный вдох. — Паук, пожалуйста, скажи что-нибудь! - ее слова были произнесены сквозь слезы. Паук попытался сказать, но не смог. Он сделал еще один вдох. Когда он снова попытался заговорить, у него вырвалось рыдание. Затем еще одно. И еще одно. Горячие слезы потекли по его лицу, когда на них начали падать холодные капли дождя. Пути назад не было. Все было кончено. Его жизни пришел конец.