Пока горят благовония

Пустая пыльная тропа, по обочинам которой росла высокая, почти сухая трава, переплетавшаяся с сорняками и другими видами растений. Лёгкий ветер колыхал длинные чёрные одежды, пропитанные кровью человека, что шёл по этой тропе, которая вела к захолустному городу И. Молодой мужчина был ранен и еле перебирал ногами, шаркая ими по земле, поднимая небольшие клубки пыли, что быстро оседали. С каждым шагом он чуть ли не падал из-за нарастающей слабости и боли в ногах, что с трудом держали его, ведя к месту поселения. Нередко этот человек получал подобные ранения, для него это лишь небольшая проблема, вставшая на его пути. Он был уверен, что как только доберется до города, то сможет себе помочь, хотя, судя по тому, как быстро он терял кровь и свои силы, всё же маленькое сомнение промелькнуло в его голове: неужели он может умереть? Зрение потихоньку туманилось по мере того, как важная для жизни кровь покидала его тело. Стараясь продолжить свой ход, мужчина был серьезно настроен на то, чтобы дойти хотя бы дотуда, где есть люди, он был уверен, что по случайной удаче какой-нибудь добрый человек сжалится над ним и поможет раненому. В таком случае, он был бы не против помощи, всё же, какой человек в этом мире желает умереть? Уж точно не Сюэ Ян. Однако решимость в нём быстро осела, когда из-за того, что слабость вдруг полностью окутала его тело, а нога предательски наступила на какой-то неудобный камень, он потерял равновесие, и его тело повалилось прямо в траву, да ещё перекатилось пару раз, добавляя новых синяков на уже имеющиеся раны. Тогда он хотел закричать что есть мочи от поразившей его мучительной боли, да не было на то силы. Теперь же он лежал в какой-то канаве среди высокой травы, которая покачивалась от ветра и щекотала его шею, лицо и раскрытые ладони. Неприятно, но что он теперь мог сделать, когда силы его полностью покинули. Чудо, что он оставался ещё в сознании, смотря своим усталым стеклянным взглядом на тёмно-серые облака, безмятежно проплывающие по небу, которое готовилось к наступлению ночи. Сюэ Ян напряг слух, но ничего кроме шелеста травы и легкого щебетания вечерних птиц, что пролетали мимо, спеша в свои гнезда до наступления темноты, он ничего не слышал — никаких людей по близости. Тогда-то он и подумал, что если вдруг умрет тут, в этой проклятой канаве, как последняя шавка, то, может, так распорядилась судьба, в наказание за его деяния, которые он до последнего не признавал, считая себя правым. Пусть так, в следующей жизни он точно проживет дольше и намного лучше, чем здесь. С этими мыслями Сюэ Ян закрыл глаза и расслабился. Тело болело от синяков, горело от ножевого ранения, из которого шла кровь уже настолько долго, что по краям она почти застыла и потемнела. Пожалуй, даже если бы кто-нибудь и проходил мимо, увидев лежащего в траве, точно бы подумал, что этот человек мертв, и спасать его уже поздно. С течением времени, пока сгущались облака, а небо приобретало более красочные оттенки из-за садящегося за горизонтом солнца, никто так и не прошел мимо, ни единого шага, шороха, что мог бы создать человек. Большое разочарование, но это было вполне объяснимо, всё-таки в город И гости приходили не часто. Однако, вскоре на этой пыльной, богом забытой тропе, послышались шаги человека, и нет, даже не одного, а двух. Негромкие голоса подбирались всё ближе и ближе к тому месту, где лежал израненный человек. Женский тоненький удивлённый вздох эхом разнесся в этой глуши, и Сюэ Ян очнулся от внезапного звука. Его тело чуть вздрогнуло, и боль, что во время сна немного стихла, вновь дала о себе знать, да ещё и добавила ко всему этому гудение в голове и лёгкий звон в ушах. Он поначалу не понял, что произошло, но, когда услышал следом мужской голос, интересующийся тем, почему девушка вскрикнула так неожиданно, раненый понял, что его обнаружили. Оставалось только ждать, когда ему помогут, потому что терпеть всё это уже было невозможно. Однако женский голос очень убедительно отвечал мужскому, что всё в порядке, что тут ничего и никого нет, и им следует продолжить свой путь в ближайший город. Мужчина уже было поверил словам девушки и собирался уходить, как почувствовал едва уловимый запах крови, который ни с чем нельзя было спутать. Когда он заострил на этом внимание, девушка снова затараторила, пытаясь отвлечь его от мысли о том, что тут кто-то есть. Появилась угроза того, что люди уйдут, и Сюэ Ян понял, что нельзя терять этот шанс, он решился ухватиться за него, сделать что-то, чтобы на него всё-таки обратили внимание. Сказать что-либо он не смог, но зато ему удалось выбить из себя короткий мучительный кашель. Он был почти не слышен, однако мужчина, стоявший на тропе, уловил его и, определив место, откуда послышался этот звук, шагнул туда. Раненый удовлетворенно выдохнул, понимая, что ему наконец удалось привлечь к себе внимание, и ему окажут помощь. До его ушей доносится грубый шелест примявшейся от чужих ног травы, и Сюэ Ян чувствует легкое прикосновение к своей правой руке, немного неуверенное, осторожное, но достаточно внимательное для того, чтобы найти запястье и прощупать пульс. — Тут кто-то лежит, — послышался уверенный голос мужчины, что проверял пульс раненого. Затем Сюэ Ян уловил голос девушки, в котором играли нотки скрытого раздражения. — Он уже умер, да? Нам следует вырыть яму и похоронить его? Тогда Сюэ Чэнмэй подумал, что эта девчонка грубая и совсем нетактичная, раз говорит такое о раненом человеке. Почему, раз лежит в траве весь в крови, то сразу же умер? — Нет. Он жив, но тяжело ранен, — последовало замечание от мужчины, и его рука покинула запястье Сюэ Яна. Спустя несколько секунд раненый снова почувствовал на себе чужие руки, но теперь они не просто трогали его, а поднимали изнеможённое тело так, чтобы Чэнмэй оказался на спине незнакомца. Он использовал все свои оставшиеся силы, чтобы перекинуть свои руки через мужские плечи и удержаться на удобной спине. Теперь Сюэ Ян был уверен, что будет жить. Кем бы ни был этот человек, он чрезвычайно добр. Возможно, этот факт пригодится в будущем. По мере того, как путники направлялись к ближайшему городу, Сюэ Ян вновь впал в беспамятство, пытаясь сохранить остатки своих растерянных сил. Солнце садилось, тьма постепенно сгущалась, а городские ворота, к которым они подходили, заметно окутывались густым туманом, что придавал этому, и без того мрачному месту, какую-то загадочность и неприветливость. Войдя через большие ворота в город, где, казалось, было мертвенно тихо, путники могли было подумать, что здесь никто не живет, однако сквозь туман, окутавший пустые улицы, можно было заприметить еле заметный свет из окон домов и едва уловимые голоса — всё-таки люди тут были. Но оставаться в постоялом дворе они не собирались, понимая, что с раненым человеком в столь ужасном состоянии любой испугается предоставить чистую комнату дня них. Поэтому мужчина и девушка, узнав, что тут есть пустующий похоронный дом, где можно остановиться, направились туда. Оказавшись в комнате, где имелась кровать, раненый был уложен туда. Вскоре, словно по волшебству к Сюэ Яну вернулись его силы, и он очнулся во время того, как кто-то вытирал его лицо от следов запекшейся крови теплой влажной тряпкой. Он поморщился, зашевелился, а затем медленно, не полностью раскрыл глаза. Человек, заботящийся о нем, почувствовал пробуждение раненого и предупредил: «Не шевелись». Однако, как бы в этот момент Сюэ Ян не был рад тому, что ему помогали с ранами, сейчас он почувствовал себя немного лучше и стал настороженнее. Когда он услышал голос мужчины, Сюэ Чэнмэй мгновенно распахнул полуприкрытые веки и, словно от удивления, чуть раскрыл рот, когда его взору предстал мужчина в чистых белых одеяниях, и тогда-то он действительно напрягся, насупился, принял сидячее положение да в мгновение ока забился в угол комнаты, как зашуганный зверь. Но выглядел он скорее не напуганным, а агрессивным, будто взъерошенный, обозлённый кот с опасным блеском в глазах, готовящийся напасть в случае опасности. — Ты… — прохрипел Сюэ Ян, намереваясь ещё что-то сказать, но голос его вышел настолько чужим, что он даже сам себя поначалу не узнал. Перед ним был его давний враг — Сяо Синчэнь — человек, чья ненависть к нему ровным счетом была взаимна. Лишь на секунду Чэнмэй подумал, почему тот ему помогает, почему не узнал? А затем он заметил, что глаза его давнего врага были закрыты белой повязкой шириной где-то в четыре пальца — очевидно, он стал слепцом. А по голосу не узнал, потому что тембр сильно изменился — Сюэ Ян осип после частого отхаркивания кровных масс. Рядом с известным заклинателем стояла девушка маленького роста, совсем молодая, одетая в какие-то лохмотья — явно была нищей и, скорее всего, сироткой. Вернув свой уже чуть успокоившийся, но по-прежнему настороженный взгляд обратно на Сяо Синчэня, который присел на край кровати, Сюэ Ян слегка недоверчиво поморщился. — Тебе и вправду не стоит двигаться, раны серьезные, могут раскрыться от необдуманных движений. Не волнуйся, я тебя спас, а, значит, не собираюсь навредить, — голос Синчэня казался таким же, как всегда, спокойным и приятным. Видимо, он так разговаривал с обычными людьми. А сейчас в силу того, что он заботился о раненом, его голос приобрел ещё и некую нежность и успокаивающий тон. Признаться, в их последнюю встречу Чэнмэя Сяо Синчэнь одарил совсем иным голосом: грубым, недовольным, и вполне понятно, почему. Чуть откашлявшись, Сюэ Чэнмэй решил заговорить: — Кто ты такой? — он начал с такого вопроса, намереваясь выдать себя за того, кто будто бы не знает Сяо Синчэня. На что вместо ответа от мужчины он услышал недовольный голос девушки, которая без какой-либо причины решила обругать его: — Ты что, слепой?! Не видишь, что перед тобой странствующий даочжан? Он на своих плечах нёс тебя сюда, напоил какими-то волшебными лекарствами, а ты такой грубый! Сюэ Ян озадаченно нахмурил брови: разве он сказал что-то грубое? Он просто спросил, кто ему помог. Эта девчонка действительно неотёсанная, наглая и совершенно бестактная. Быстро оценив взглядом «маленькую помеху» и заметив, что глаза её были словно стеклянные, белые, а в руках она сжимала небольшую бамбуковую трость, он смог предположить лишь одну вещь. Чэнмэй решил уточнить это кратким вопросом: «Слепая?». Он поинтересовался этим не потому, что ему было интересно, так это или нет, просто хотел узнать, не привязалась ли к даочжану лгунья. Однако девушка вместо того, чтобы точно ответить на вопрос, снова стала говорить безумно поверхностно, меняя тему на то, что, не уж-то раненый презирает слепых, какой наглец! Она сделала это специально, чтобы сбить его с толку. Не была она слепой, а поэтому прямо отвечать и не стала, продолжая своё притворство. И опять Сюэ Чэнмэя обругали буквально ни за что. Надо же, а эта «маленькая помеха» умеет играть на нервах и раздражать до мозга костей. Он почувствовал себя оскорблённым и очень напряжённым, ему действительно хотелось придушить эту раздражающую девчонку, чтобы она не выводила его из себя. Были бы у него силы на это, он бы точно сделал именно так, как подумал. Мужчина в белом, спокойно слушавший этот напряженный разговор, решил осторожно сменить тему, снова акцентируя внимание на раненом: — Не сиди у стены, вернись на кровать, — посоветовал даочжан, — я ещё не обработал рану на твоей ноге и не проверил другие повреждения. Было действительно непривычно слышать столь ласковый голос в свою сторону. Однако, Сюэ Ян продолжал вести себя отстранённо, задерживая напряжённое и недоверчивое выражение на своём лице, думая над тем, что делать в данной ситуации. Тогда Сяо Синчэнь добавил: — Если раны не залечить в скором времени, ты можешь превратиться в калеку. После этого легкого замечания, уголок губ раненого убийцы слегка дрогнул, сдерживая небольшую усмешку. И кто бы сейчас говорил о «калеке». Ещё раз кашлянув, вместо какого-либо ответа, Сюэ Чэнмэй задумался над тем, как поступить. Благо, он был сообразительным и хитрым, и сразу же придумал небольшую игру: раз уж так вышло, что заклинатель Сяо не узнал преступника — своего старого врага, то раненый решил притвориться другим человеком и обернуть это дело в свою сторону. Показав яркую ухмылку на своём лице, словно кто-то из находившихся тут людей мог это увидеть, Сюэ Ян обнажил острые клыки и так же хрипловато, но с оттенком натянутой доброты проговорил: — Спасибо за заботу, даочжан. Хоть и благодарность, но она точно звучала не искренне, однако эту неискренность благополучно скрыла мучительная хрипота. Сяо Синчэнь изобразил слабую добрую улыбку на своём лице, и повернулся в сторону, где предположительно стояла его такая же слепая спутница. — А-Цин, — обратился он к девушке по имени, смотря всё же не на неё, а с небольшой погрешностью, слегка влево, — поменяй воду, мне ещё понадобится чистая. Недовольная тем, что даочжан так заботился о раненом парне, который ей явно не нравился, она постучала тросточкой о пол, хмуря своё милое личико. Всё же отказать в просьбе она не могла, поэтому молча пошла делать то, что ей сказали. Когда девушка ушла, Сюэ Ян проводил её взглядом, выявляя какие-то признаки вранья в её походке — не была ли та слишком уверенной для слепого человека? Не заметив ничего необычного, раненый убийца вернул свой взгляд на Синчэня и решил поинтересоваться: «Уважаемый даочжан даже не спросит моего имени? Не интересно, почему я так изувечен?». Сяо Синчэнь сразу же ответил на вопрос Сюэ Чэнмэя: — Раз ты сам предпочел не представляться, значит мне знать этого незачем. Я лишь решил тебе помочь, как только твоё тело окрепнет, мы пойдем разными дорогами. Будь я тобой, тоже предпочел бы, чтобы незнакомец не лез в мои дела. Конечно, он был очень тактичен, не желал настаивать на том, чтобы раненый называл своё имя, и это устраивало Сюэ Яна, хотя, даже если бы даочжан и настоял на этом, тот бы, наверное, так и так придумал что-то, чтобы ускользнуть от ответа, или просто соврал, уж это у него никаких сложностей не вызвало бы. — А теперь не двигайся, мне нужно разобраться с твоими ранами. Руки Сяо Синчэня снова потянулись к телу Сюэ Яна, тот замер, позволяя ему ощупать ноющие участки. Фраза, сказанная ранее Маленькой помехой, о том, что даочжан напоил его какими-то «волшебными лекарствами», дала понять Чэнмэю искренние намерения Синчэня, ведь он знал, насколько такие лекарства могут быть дорогими. Действительно щедро. Руки слепца осторожно касались напряженного тела убийцы, ища незалеченные раны. Красные глаза Сюэ Яна внимательно следили за движениями чужих рук, смотря за тем, чтобы они не коснулись чего-то, чего бы он не желал, а именно его левой руки. Стоит Синчэню коснуться ладони незнакомца, как тот заподозрит неладное, ведь он точно мог запомнить, что на левой руке Сюэ Чэнмэя не было мизинца. Тогда весь план его разрушится, а этого он не хотел. Он незаметно убрал свою руку за спину, чтобы избежать случайных касаний — лучше уж было перестраховаться насчет этого. Вскоре добрый заклинатель разобрался с ранениями незнакомца и решил дать тому возможность отдохнуть. Оставив А-Цин и раненого парня одних, он ушел на ночную охоту. Сюэ Ян с хитрой ухмылкой на лице проводил Синчэня взглядом, прокручивая в голове назревающие интересные планы. Наутро Сюэ Ян проснулся на той же кровати в этом же захолустном похоронном доме, в котором обычные люди не остались бы жить, потому что тут было довольно-таки жутковато. Даже когда солнце уже давно вышло из-за горизонта, и не скрывалось за облаками, в доме было темно. Его настороженность быстро вернулась, он поднял свой корпус и стал осматриваться, ища что-то подозрительное. Пустая тихая комната, в которой не было ни единой живой души кроме него самого. Не оставили ли его тут одного сводить концы с концами? Ему, конечно, никто ничего не должен, да и он себя чувствует сегодня куда лучше, но всё равно. Услышав за пределами дома голос той наглой девчонки, которая, кажется, разговаривала с даочжаном, Сюэ Чэнмэй сразу же оживился и решил выйти к ним, всё-таки лежать тут на кровати было довольно-таки скучно. Поднявшись на ноги, стараясь игнорировать боль в ноге, Сюэ Ян доковылял до выхода из дома. Опёршись плечом о дверной косяк, он выглянул наружу и увидел Сяо Синчэня и А-Цин, которые разговаривали почти перед порогом. Пожалуй, эти двое со стороны могли напоминать отца и дочь, но даочжан выглядел слишком молодо, так что, скорее, старшего брата и сестру. Эту их идиллию прервал голос Сюэ Яна: — Обо мне болтаете? Услышав голос мужчины, что, казалось, уже звучал чуть лучше после того, что они слышали вчера, двое обернулись в сторону звука. Поняв, что Сюэ Ян уже проснулся, А-Цин недовольно стукнула своей тростью о землю и нахмурилась. — Ты всё-таки жив? — небрежно, как и всегда, проговорила слепая девушка. — Ночью так кашлял, спать мешал, а потом затих — думала, помер. В ответ на её слова Чэнмэй лишь усмехнулся, закатывая глаза. — О, Слепышка, ты явно не блещешь великодушием, но не беспокойся, мне всё равно. Знаешь ли, я ещё и тебя переживу, — самоуверенно ответил Чэнмэй, игриво подмигнув девушке, зная, что она этого не увидит. — Эй, не называй меня «Слепышка», у меня вообще-то есть имя! — она, казалось, не обратила внимания на другие его слова, лишь прозвище, данное ей Сюэ Яном, её взбесило. — А-Цин! Мое имя А-Цин! — твердила девушка, желая, чтобы молодой человек запомнил её имя и не давал ей больше глупых прозвищ. — Ха-ха-ха, такая забавная, — Сюэ Чэнмэй лишь посмеялся над ней и шагнул за порог подходя к двум слепцам. — Мне нравится, — он намеренно сделал громкий шаг вперёд, чтобы девушка слышала, что он подходит к ним. Для А-Цин он выглядел пугающим, и она ни на секунду не доверяла ему. Поэтому, чуть вздрогнув, она быстро нашла руками длинный рукав рядом стоящего Синчэня, осторожно схватилась за него и слегка потянула, привлекая внимание. Даочжан опустил голову в ту сторону, где стояла девушка, и осторожно положил руку на её плечо в качестве небольшой защиты, которую она, видимо, в нем искала. — Юноша, не пугай её, — попросил Синчэнь, поворачивая голову в сторону шагов Сюэ Яна. — Я ничего плохого не задумал, — ответил Чэнмэй, останавливаясь возле своих новых знакомых. — Даочжан, ты думаешь, я юноша? Молодой человек немного насторожился — не может ли Сяо Синчэнь случайно заподозрить что-то неладное? На слова Сюэ Яна Слепышка лишь недовольно хмыкнула, прячась за широкий рукав даочжана, пока тот решил ответить на вопрос убийцы. — Когда я проверял твоё тело, оно показалось мне крепким, но слегка худым. Кажется, что ты довольно-таки молод, поэтому решил назвать тебя так, ведь имени твоего не знаю. Если ты против, то я перестану. Сузив глаза в подозрении, Сюэ Чэнмэй вгляделся в лицо Сяо Синчэня. Такое спокойное, и, казалось, невинное лицо. Его глаза скрывала белая повязка, и словно именно из-за неё он не видел ничего злого в этом мире. Тогда раненый преступник подумал о том, что человек перед ним какой-то слишком добрый, аж приторно добрый — неприятно. Но сегодня у него было хорошее настроение, и он собирался начать свою игру. — Называй меня как хочешь, даочжан, — Сюэ Ян, заметив в руках даочжана какие-то доски и солому, вспомнил, что в доме, где он сегодня ночевал, прохудилась крыша, да так, что если будет дождь, всё промокнет. Значит, заклинатель в белом решил разобраться с этим «недугом». Чтобы втереться в доверие доброго господина, Сюэ Чэнмэй решил предложить ему свою помощь: — Даочжан, ты крышу собрался чинить? Давай я тебе помогу? — спросил он, делая голос учтивым, хотя в нём можно было уловить и лёгкий игривый тон. Сяо Синчэнь, услышав то, что раненый желает ему помочь, слегка улыбнулся. — Тебе не стоит утруждаться, с твоими-то ранами, — это был отказ, но очень вежливый, однако Сюэ Ян, желая придать своей фальшивой личности больше искренности и доброжелательности, решил настоять на оказании помощи. Пусть даже через боль, но втереться в доверие Синчэня он точно должен. Шагнув к заклинателю, Чэнмэй забрал из его рук доски, намереваясь помочь с крышей. — Да брось, эти раны — ничто, по сравнению с теми, что я получал ранее. Синчэнь слегка удивился инициативе раненого человека, всё-таки он не хотел, чтобы тот потом страдал. — Может, лучше будет, если это сделаю я? — осторожно предложил даочжан, делая шаг вперёд. — А ты умеешь чинить крышу? — обернулся на него раненый. Его вопрос звучал так же игриво, с небольшим намёком на то, что всё-таки мужчине одному не справиться с этим делом. Когда вопрос достиг ушей слепца, тот переосмыслил свое предложение и понял, что действительно не сможет справиться с этой работой один. Улыбка на его лице стала шире, и он слегка рассмеялся. — Хорошо. Я не откажусь от твоей помощи, — согласился Синчэнь, делая ещё один шаг к стоящему напротив него Чэнмэю. Рука А-Цин соскользнула с белоснежного рукава, когда её защитник решил пойти чинить крышу вместе с ненавистным ей парнем. Она снова выместила свой гнев на земле, постучав по ней своей бамбуковой тросточкой, пробубнив что-то себе под нос. Когда двое забрались на крышу, они занялись её починкой. Оказалось, вместе им действительно было легче разбираться с этим делом. Пока в четыре руки мужчины клали доски и солому на пустую обрёшетку, Сюэ Ян постоянно поглядывал на своего старого знакомого. — Даочжан, а что за город, в котором вы остановились? — решил разговориться Сюэ Ян, считая, что работать в тишине будет скучно. Сяо Синчэнь же неловко улыбнулся, собираясь что-то ответить, однако хитрый убийца его опередил. — Ах, извини, я забыл, что ты… — он не мог подобрать слов, которые не задели бы слепого человека, поэтому слегка запнулся. — То есть, я не имел ввиду, что ты не знаешь, или как-то упрекаю тебя в этом, — затараторил парень, пытаясь как-то оправдаться. А то такими словами он точно обидит Синчэня и потом не сможет втереться к нему в доверие. Сяо Синчэнь слушал, как Сюэ Ян пытался выкрутиться из неловкой ситуации, и ему это показалось даже слегка забавным. — Ничего страшного. Я хоть и слеп, но знаю, где мы находимся. Это город И, — ответил он, и Чэнмэй сразу же замолчал, оставляя попытки оправдаться, раз уж добрый даос не зол на него. Синчэнь слегка посмеялся, прикрывая свою улыбку широким рукавом. Раненый парень видел это и кое-что успел подметить — кажется, что даочжана легко рассмешить, или же он так реагирует на всё, что Сюэ Ян ему скажет? Растянув уголки губ в улыбке, юноша усмехнулся: — Даочжан, почему ты не прошёл мимо раненого человека? — решил поинтересоваться парень, продолжая работать над крышей и иногда бросая любопытные взгляды на Синчэня. Тот же, в свою очередь, слегка задумался, а затем ответил: — Я не могу оставить раненого человека в беде, не правильно это. — И ты даже готов выходить меня, предоставить еду и крышу над головой? — сразу же начал спрашивать Сюэ Ян немного возбуждённым голосом, вновь возвращая свой взгляд на Сяо Синчэня, позволяя себе злобно улыбнуться, зная, что слепой человек не увидит этого. Мужчина в белых одеждах слегка кивнул, подтверждая догадку Чэнмэя, а потом добавил: — Но до тех пор, пока твоё тело не окрепнет. — Конечно-конечно, добрый даочжан, я не стану обременять тебя, — с неуловимой усмешкой сказал парень, продолжая свою работу. Он убедился в том, что он в хороших руках, которые обеспечат его и пищей, и кровом, что было действительно славно. Во время починки крыши каким-то образом эти двое сумели заболтаться. Конечно, по большей части инициатором являлся Сюэ Ян, желая разговорить слепого мужчину, чтобы казаться для него более дружелюбным. Однако, вскоре доски закончились, но теперь дыра в крыше не выглядела так устрашающе, как раньше, и холодный ветер проникал в помещение уже не так свирепо. Спустившись с крыши, Сюэ Ян осмотрелся. А-Цин не было рядом, неужели эта слепая девушка может ходить в таком состоянии куда-то в город? Раз уж её не было, то Чэнмэю так даже лучше, пока он наедине с Сяо Синчэнем, он может вбиваться к нему в доверие, сколько пожелает, пока не вернется Маленькая помеха и не начнет снова его в чём-то упрекать. В животе парня заурчало, напоминая ему о том, что пора бы что-нибудь съесть, всё-таки он давно уже не ел, явно был истощён. Острый слух Синчэня словно уловил эти позывы, и он задумчиво опустил подбородок, пытаясь сообразить, что делать с обедом, ведь ни он, ни А-Цин, ни даже этот юноша ещё ничего не ели с утра, хотя прошло уже много времени. Вчера, когда они искали ночлег, местный господин рассказал об этом похоронном доме, что здесь умер хозяин около месяца назад. Может ли быть, что на кухне ещё остались некоторые продукты, которые ещё не успели испортиться? С этими мыслями, слепой человек побрел вперёд, намереваясь добраться до кухни. Увидев, что Синчэнь куда-то направляется, Сюэ Ян с интересом обернулся, и тихонечко, похрамывая, последовал за мужчиной, не собираясь пока выдавать того, что он идет за ним. Слепой даос удачливо нашёл вход на небольшую кухню, осторожно переступая высокий порог. Он прошёл вперёд, вытянув руку, чтобы нащупать стол, какие-нибудь шкафчики или иную мебель и предметы быта. Остановившись у порога и облокотившись спиной о дверной косяк, Сюэ Ян начал внимательно следить за действиями Сяо Синчэня. Уверенная походка мужчины изумляла — тот ведь слепой, а ходит как зрячий, ладно Слепышка, у неё тросточка есть, чтобы знать куда идти, а у того ничего нету в руках. Должно быть, дело заключается в больших духовных силах, которые позволяют заклинателю не спотыкаться о каждый камень по пути. Руки Синчэня осторожно изучали стол и то, что на нем было. Пройдя к краю стола, он присел, надеясь найти на полу корзинки с овощами или хотя бы мешок с рисом. Чэнмэй же пока не спешил помогать своему спасителю, просто смотрел, ведь всё равно делать было нечего. — Юноша, ты ведь здесь? Можешь помочь мне найти еду? — вдруг спросил Сяо Синчэнь, даже не оборачиваясь, продолжая руками искать нужные вещи. Глаза парня раскрылись в легком недоверчивом удивлении: и как мужчина в белых одеждах узнал, что он тут? Сюэ Ян отстранился от дверного косяка, выпрямился. Его глаза неловко забегали, он стал думать, говорить ли ему что-то в ответ или же притвориться, что его тут нет, и слепой человек ошибся. Он уже было хотел выбрать второй вариант, как в его животе снова заурчало, тогда-то он понял, что если не поможет найти еду, то ещё долго будет оставаться голодным. — Да, я здесь, — скрыв своё ворчание за хрипотцой, Сюэ Чэнмэй подошёл к даочжану и встал возле него, осматривая кухню. Тут было довольно-таки темно, но недостаточно, чтобы прям вообще ничего не видеть. В глаза молодого парня сразу же бросился мешок с небольшим надрезом сверху, откуда виднелись крупинки риса. Хитро ухмыльнувшись, Сюэ Ян посмотрел вниз на всё ещё сидящего даочжана. — Даочжан, а ты сам будешь готовить? Я сразу скажу, помочь тебе с этим не смогу, у меня болит рука, да и повар из меня никакой. — Нет нужды просить твоей помощи, с едой я справлюсь сам. Ты мне просто скажи, здесь есть что-то из еды? Может, остался хотя бы рис? — спросил Синчэнь и поднялся, держась рукой за стол. Чэнмэй снова глянул в сторону мешка и шагнул туда. — Только рис. Полагаю, тут другого и нету, — он поднял мешок и кинул его на стол, так, что небольшой слой пыли разлетелся в стороны, заставляя самого Чэнмэя чихнуть. — Спасибо, — кивнул Синчэнь, повернув голову в сторону, где приземлился мешок с рисом. Он протянул руку, кончиками пальцев нащупал рисинки и слегка сжал между пальцами, проверяя их свежесть. Отойдя немного назад, Сюэ Чэнмэй обернулся на выход из кухни — он манил, звал, соблазнял его выйти и пойти отдохнуть на кровати, где можно было ничего не делать, кроме как просто смотреть в потолок. Быстро взглянув на даочжана, что занялся рисом, парень попятился назад, стараясь делать это беззвучно. Но стоило ему приблизиться к проему, как на кухню вбежала А-Цин и, споткнувшись о высокий порог, полетела прямо на Сюэ Яна. Он машинально отшагнул назад, не желая падать из-за девчонки. А-Цин встретила коленями и ладошками пол, недовольно вздыхая от боли, про себя ругаясь на виновника её падения. — Проклятый порог! Из-за него я упала! — возмутилась девушка, она так же была зла на Сюэ Яна, ведь тот точно видел, что она падает, он был прямо перед ней, мог подхватить её, не дать упасть, но, видимо, его это не так сильно волновало. — Даочжан, надо будет его спилить! Сюэ Чэнмэй опустил взгляд на упавшую девушку и подавил усмешку, оставляя на лице ухмылку, словно был рад её страданиям. Услышав всё это, даочжан обеспокоенно обернулся, делая шаг в сторону звука падения А-Цин. — С тобой всё хорошо? Не поранилась? — заботливо спросил он, подходя к ней, опуская руку и ища девушку, чтобы помочь ей подняться. — Я же говорил тебе быть осторожнее и не бегать. — Знаю я, знаю, — пробубнила А-Цин, хватаясь за протянутую руку Синчэня, подымаясь. — Но я в порядке. Она слегка нахмурилась, очень хотела сейчас обозлиться на Сюэ Яна, что стоял рядом и просто смотрел на то, как она падает, и даже бровью не повёл, чтобы помочь ей подняться. Но раз она «слепая», то значит, должна притвориться, что не видела, что этот паршивец вообще тут находится. Сюэ Чэнмэй устало закатил глаза — слушать то, как ругается эта девчонка, ему было неинтересно, а значит больше тут делать нечего. Шагнув за порог, собираясь уйти, парень вдруг услышал голос А-Цин. — А этот нахлебник собирается тебе помогать, даочжан? — спросила девушка, словно специально намереваясь заставить Сюэ Яна работать. — А то ты слеп, а он зряч, уверена, его помощь пригодилась бы тебе. Услышав обвинение из уст слепой девушки, Сюэ Чэнмэй остановился и обернулся на неё, оскорблённо вскидывая брови, а взгляд его метал злобные искры. Он шагнул к девушке, медленно протягивая к ней свои руки, намереваясь закрыть её маленький наглый рот, затащить за кухню и там придушить, чтобы она больше не смела и слова сказать в его сторону. С каждым мгновением его ухмылка становилась всё шире и шире, пока он размышлял о скорейшем избавлении от Маленькой помехи. Но внезапный голос Синчэня заставил его замереть на месте в этом странном положении: — А-Цин, будь вежливее с ним, сейчас он не может помочь мне с готовкой, потому что ранен. К тому же, почему он нахлебник? Он ведь помог мне с починкой крыши. А ты сейчас поможешь мне с обедом. Здесь нет нахлебников. Девушка недовольно надула щёчки, скрестив руки на груди, когда Синчэнь сказал ей что-то в защиту этого поганца. А этот поганец же, в свою очередь, опустил руки, вздыхая, пытаясь успокоиться и пока что не переступать черту. Он ничего больше не сказал и вышел с кухни, оставляя этих двоих готовить ему обед. Услышав, как Сюэ Ян покинул помещение, А-Цин выдохнула. Она прямо спиной чувствовала, как руки парня тянулись к ней с явно плохими намерениями. Она и так не доверяла ему, потому что была убеждена — он точно нехороший человек. Девушка прямо чувствовала это, да и по одному взгляду на него можно было заподозрить, что этот человек злодей. От одной мысли о том, что с ней могло бы случиться, по спине пробежал холодок. Увидев, что Синчэнь вернулся к столику, чтобы заняться едой, А-Цин сразу же отогнала пугающие мысли. — Даочжан! — воскликнула девушка. — Чем тебе помочь? — поинтересовалась она, вставая возле мужчины в белом. Пока эти двое занимались готовкой, Сюэ Ян вернулся в комнату, лёг на кровать, заложил руки за голову, закинул ногу на ногу и в самой что ни на есть ленивой позе уставился в потолок. Небольшой неприятный осадок ещё остался, погружая в мысли о том, что с этой мелкой девчонкой будет сложно сдерживать свою настоящую личность, ведь когда она рядом его руки так и тянутся к мечу. Через некоторое время от неглубокого сна, в который Чэнмэй ненадолго провалился, его пробудил девчачий голосок, на удивление уже не такой наглый, как ранее. — Э-эй, ты здесь? — её вопрос сопровождался постукиванием тросточки, что становился всё ближе и ближе. — Даочжан приготовил рис и попросил тебя позвать… — сказала она, остановившись где-то около кровати. Сюэ Ян неторопливо открыл глаза, хоть и приглашение на обед приободрило его, лень всё же имела своё место. Так не хотелось идти куда-то с болью в ноге, конечно, он желал, чтобы ему всё это принесли в комнату. Может, даочжан по своей глупой доброте так и сделал бы, но просить А-Цин озвучить это предложение Синчэню он не хотел — наверняка эта соплячка с острым языком снова скажет о нем что-то плохое, тогда Чэнмэй точно не сдержится и убьет её прямо здесь, а Сяо Синчэню скажет, что она просто ушла… Надолго. Сюэ Чэнмэй вздохнул и поднял корпус с кровати. — Иду, — его хриплый голос снова дал о себе знать, и он прочистил горло. Встав с постели, Сюэ Ян нахмурился и прошел мимо слепой девушки, оставляя её позади и направляясь на кухню. А-Цин обернулась на него, показала язык ему в спину и лишь потом последовала за ним. Чудо, что Сюэ Ян не заметил этой её малой шалости, иначе бы точно не отпустил её так просто. Зайдя на кухню, откуда веяло теплом от печки, Чэнмэй заприметил стол, где уже было накрыто на три персоны, и мужчина в белых одеждах мирно сидел на стуле, сложив руки в замок, положив их на стол, ожидая остальных, не решаясь начать трапезу без них. Привыкнув начинать еду молча, Сюэ Ян прошел к столу и сел, сразу же взяв палочки и приступив жадно поедать приготовленный рис. Стук палочек о глиняную миску дал Синчэню понять, что юноша начал есть, не дожидаясь А-Цин. Но упрекать его в этом не стал, ссылаясь на сильный голод молодого человека, который он уже не мог терпеть. Девушка вернулась быстро и сразу же села за стол. Краем глаза она смотрела, как голодный поганец уплетает рис за обе щёки, словно ест в последний раз, захотела снова сказать что-то острое, но сдержалась. Решила, что с ним не стоит ругаться, а то вдруг и вправду жизни её лишит, и никакой даочжан не поможет. После трапезы Синчэнь сказал, что сходит в город, купить каких-нибудь овощей, чтобы не есть простой рис, который им быстро надоест. Тогда А-Цин решила увязаться вместе с ним, не желая оставаться одна дома с поганцем, а то, кто знает, чего он удумает, пока её защитника не будет рядом. Конечно, даочжан не отказал ей, к тому же, она сказала, что поможет ему понести корзину. Сюэ Ян же словно просёк желание девчонки избежать уединения с ним и решил поиздеваться над ней ещё немного. Подойдя к слепцам, он встал возле мужчины в белом и так мило и искренне попросил его пойти с ними. — Но разве тебе удобно будет идти с такими ранами? — удивился Синчэнь желанию юноши. Помня, какие повреждения получил молодой человек, даос вообще не понимал, как тот вообще ходит и совсем не жалуется. — А чем тебе Слепышка поможет? Разве что будет обременять тебя своей медленной ходьбой да надоедливым постукиванием тросточки. А я помогу тебе выбрать овощи, всё-таки я могу видеть, — ловко сказал Сюэ Ян, пытаясь выставить себя лучше, чем А-Цин, да ещё и хвастаясь своей возможностью видеть. Он думал, что так Синчэнь поймет его значимость, однако, даочжан не оценил таких слов парня. Сюэ Ян заметил, как недавняя улыбка Сяо Синчэня опустилась, явно показывая недовольство. — Останься дома. Я схожу с А-Цин, — ответил мужчина, разворачиваясь, и подтолкнул рукой в спину девушку, чтобы она шла вперёд вместе с ним. Та сразу же развернулась и последовала на выход со двора, радуясь своей победе, но на этот раз тихо. Сюэ Ян сделал шаг вперёд, словно пытаясь последовать за ними. Он не понимал, почему Сяо Синчэнь отказал ему, хотя он представил ему такие хорошие характеристики. Когда он шагнул, боль в ноге снова дала о себе знать, из-за чего он остановился, нахмурил брови и грозно провожал уходящих взглядом. — Чёртова девчонка! — пробубнил он себе под нос, так и сверля взглядом А-Цин, словно представлял, как убивает её собственными руками. Но следовать за ними он не стал, у него точно ещё будет много возможностей, чтобы побыть с даочжаном наедине, узнать его слабые стороны и от души поиздеваться над ним.