Пока горят благовония

Когда же даочжан и А-Цин вернулись с рынка с овощами, Сюэ Ян снова решил навязать свою помощь, чтобы побыть наедине с мужчиной, но тот опять ответил отказом, предпочитая А-Цин ему. Чэнмэй не мог понять, почему вдруг Синчэнь отказывается от его помощи и почему перестал улыбаться в ответ на его слова. Неужели это всё из-за того, что он сказал перед их уходом? Его догадка подтвердилась, когда все последующие несколько недель Сяо Синчэнь просто оставался в стороне, не желая сближаться с незнакомцем. Как бы Сюэ Ян не бегал, даже будучи хромым, за даочжаном, предлагая свою помощь, как бы не старался завязать с ним непринужденную беседу, мужчина в белых одеждах постоянно отказывался, мягко, конечно, и не прямыми словами, но отказывался! Ходя в раздумьях по комнате, слегка похрамывая, Сюэ Ян пытался понять, что делал не так. Разве он не похож на хорошего человека, раз предлагает свою помощь? Неужели прославленному заклинателю этого недостаточно? «Вот же чёртов святоша!» — Сюэ Ян таки хмыкнул со злости. — «Я что зря перед тобой прыгаю?!». Парню уже порядком надоело из раза в раз повторять: «Даочжан, давай помогу!», «Даочжан, давай я!», «Даочжан, я хочу быть полезным!»; и получать в ответ только вежливые отказы. Он недовольно пнул дверной косяк, скрещивая руки на груди и смотря в окно, которое выходило во двор, где работал Сяо Синчэнь. За то время, что Сюэ Ян пробыл здесь, его тело окрепло, и почти все раны зажили. Ранее, даос говорил, что как только раненый незнакомец излечится, то их дороги разойдутся, но Чэнмэй не желал этого. — Эй, решил дом сломать? Для чего даочжан его чинил? — послышался слегка недовольный голос А-Цин позади Сюэ Яна. Он вздохнул и с хмурым выражением лица обернулся на неё. — Слепышка, чего пришла? Разве ты не должна быть со своим любимым даочжаном? — спросил Чэнмэй, не скрывая раздражения и зависти в своём голосе. Девушка перешагнула через порог и пошла вперёд, слегка постукивая своей тросточкой. — А что мне уже нельзя прийти в свой дом, когда я пожелаю? Даочжан сейчас занят, я не хочу мешать ему. Сюэ Ян слегка сузил глаза, а затем снова обернулся в сторону окна, где заклинатель разбирался с дровами. Конечно, не женское это дело. — Нахлебник! Сидишь тут, ничего не делаешь. Даже не думаешь помочь тому, кто тебя спас? — Слепышка, сколько раз я тебе говорил следить за своим языком, — проговорил он, не отводя взгляда от видневшегося в окне силуэта даочжана. — Ровно столько же раз, сколько я тебе говорила не называть меня Слепышкой! — она высказала свою претензию, затем повернула голову в сторону Сюэ Яна, что, казалось, не обращал на неё внимания. — Иди и помоги Даочжану с дровами. На улице такой лютый холод, и как ещё снег не пошёл? — проговорила А-Цин, обняв себя руками и чуть съёжилась, будто и впрямь мерзла. На её слова Чэнмэй лишь закатил глаза и вздохнул. Он и сам хочет помочь, да вот уже какой раз господин заклинатель не желает принимать его помощь, словно он не подсобить предлагает, а яд выпить. Чувствуя, что у него осталось совсем мало времени до полного выздоровления, он решил, что так просто не сдастся. Как бы его не бесило то, что приходилось буквально «крутиться» подле Синчэня, Сюэ Ян был вынужден терпеть и по-прежнему притворяться милым перед ним. Вздохнув пару раз, чтобы успокоиться, Сюэ Чэнмэй обернулся и кинул быстрый взгляд на А-Цин, что подходила к кровати, видимо, намереваясь отдохнуть. Не желая более ругаться с ней, он решил послушать девушку и направиться к даочжану. Выйдя на улицу, пройдя к заднему двору, откуда доносились звуки топора и колющейся древесины, Чэнмэй подошёл к мужчине, но не слишком близко, чтобы его не заметили. Взгляд его задержался на заклинателе в белом, который колол дрова на удивление неплохо для слепого человека. Снова просить его принять помощь наверняка будет бесполезно — откажет. Поэтому парню пришлось идти на хитрость. Он подготовился, выждав момент, когда Синчэнь снова замахнется топором, и как только острое лезвие разрубило бревно на две части, Сюэ Ян вдруг вскрикнул, словно от боли. От услышанного даочжан сразу же замер на месте. — Юноша? Что случилось? — спросил он, опуская руку с топором и поворачивая голову в сторону звука. — А-ах, даочжан, в меня прилетел осколок бревна, — Сюэ Ян старался выдавить из себя как можно более измученный голос, будто его и вправду задело, хотя само же бревно в действительности приземлилось у его ног. — Если так продолжишь, то в Слепышку попадешь. Ладно я — парень, мне не так больно, но девушка может пораниться. Виновато нахмурив брови, мужчина шагнул вперёд и осторожно положил топор на пень. Он бы не хотел ещё кому-то причинить боль своими действиями. Заметив, что это сработало, губы Чэнмэя дернулись в мимолетной улыбке, и он шагнул к даочжану, кладя руку ему на предплечье. От неожиданного прикосновения мужчина незаметно дрогнул, забыв о том, что хотел спросить. — Даочжан, я готов тебе помочь, — его пальцы слегка сжали ткань одеяний мужчины в надежде на то, что ему наконец-то не откажут. — Ну же, сегодня холодно, Слеп… — он быстро осекся, чтобы не назвать девушку прозвищем снова, и решил проявить к ней больше уважения, рассчитывая, что даочжан оценит это. — А-Цин замёрзнет, если у нас не будет дров. Оценив замечание юноши, Синчэнь понимающе кивнул. Он хоть и наколол уже достаточно дров, но на всю ночь им столько не хватит. И, раз уж на этот раз парень решил в какой-то степени позаботиться о девочке, то даочжан решил-таки принять помощь Сюэ Яна. — Хорошо. Будет неплохо наколоть ещё немного дров, — проговорил Синчэнь, сдержанно кивая. А в это время Сюэ Чэнмэй уже смело шагнул к пню с топором, взял оружие в руку и слегка подбросил его, оценив вес. — Но твои раны… Сюэ Ян не дал договорить даочжану и сразу же его перебил. — Я в порядке, — с этими словами, парень замахнулся, что есть силы, и разрубил бревно, которое ранее поставил на большой пень. Как же было приятно выпустить всю свою злость хотя бы на рубку брёвен. Он просто мог представить, что вместо древесины был тот, кто ему неприятен, и вся злость сразу же покидала его тело. Если бы Синчэнь мог видеть, то он был точно обратил внимание на яркую злую улыбку на лице Сюэ Яна, да такую, что от ее вида, наверное, можно было даже испугаться. Синчэнь стоял на достаточном расстоянии, чтобы осколки от бревен не летели в его сторону. Он слышал, как парень с небольшим смешком каждый раз замахивался, а затем треск древесины и стук лезвия топора о пень. Казалось, что юноша при этом действии не испытывал какого-либо дискомфорта или боли, значит, что он вполне излечился. — Знаешь, даочжан, а я ведь многим могу помочь тебе по хозяйству! — воскликнул парень, разрубая очередное бревно пополам. — Не всё же тебе одному делать. Я ведь тоже мужчина. Синчэнь задумчиво напряг брови, засовывая руки в рукава, пряча их от холодного зимнего воздуха. — Тебе стыдно, что А-Цин называет тебя нахлебником? — поинтересовался он, думая, что дело только в этом. А для него самого было важно, чтобы раненый не напрягался и спокойно выздоравливал. — Сколько раз я ей говорил, чтобы она тебя так не называла… — устало выдохнул мужчина, слегка улыбнувшись, понимая, что эту энергичную девчушку никак не переубедить. — Не злись на неё, она просто ещё многого не понимает. Сюэ Ян перестал рубить дрова и повернулся к мужчине. — Я не злюсь, даочжан, но по самооценке эти её фразочки ударяют. Так что, позволь мне помогать тебе. Вот увидишь, мы сработаемся, — хитро сказал он, вновь шагнув к слепому мужчине. — Что думаешь? — Беспокоюсь о твоём теле, — ответил слепец, слегка опуская голову вниз, прислушиваясь к шагам Сюэ Яна, который подходил всё ближе и ближе. — Говорю же, со мной всё отлично, твои лекарства и… твоя забота очень даже помогли мне, — Чэнмэй остановился буквально в полуметре от даоса и позволил себе рассмотреть чужое лицо. Такое спокойное, умиротворённое, как и всегда. — Значит, ты здоров настолько, что можешь покинуть нас с А-Цин? — вдруг поинтересовался даочжан, словно он долго ждал этого момента. Все прошедшие недели этот мужчина вёл себя очень радушно по отношению к Сюэ Яну, помогал обрабатывать раны и давал лекарства для укрепления ци. Такой щедрости к парню ещё никто никогда не проявлял, и из-за этого он даже слегка расслабился, пользовался этим, не стесняясь. Он уж точно не хотел покидать сейчас Синчэня, к тому же, ему ещё даже не выдалось шанса как следует поиздеваться над ним. — Нет! — быстро воскликнул парень. — Я… — он старался быстро придумать какое-то оправдание, чтобы даочжан не прогнал его. — Меня всё ещё мучает боль в ноге, не могу долго ходить. Даочжан ведь не выгонит больного человека на улицу, ведь так? Синчэнь поджал губы, чувствуя некоторую неловкость за свои слова. Он ни за что не прогонит парня, если того всё ещё мучают какие-то недуги. По правде говоря, даос и не собирался выпроваживать юношу, просто неудачно поставил вопрос. — Оставайся столько, сколько посчитаешься нужным, меня не обременяет твоё присутствие и помощь тебе. Конечно, доброта Синчэня не позволит ему выгнать юношу из этого места, да и имеет ли он на это право? Это ведь даже не его собственный дом, а бесхозная хижина, которую они наспех выбрали в качестве временного пристанища. — Благодарю за твою доброту, даочжан, — лукаво ответил Сюэ. Он ещё не до конца привык к тому, что Синчэнь не в состоянии видеть его эмоций, и посему не скупился на игривые, можно сказать, даже чарующие улыбки. — Я нарубил дрова. Могу в печь закинуть да разжечь, но с тебя, многоуважаемый даочжан, ужин. Ты не против? Уголки губ мужчины в белом вновь приподнялись, и он согласно кивнул: — Я не против. Глаза Сюэ Яна радостно вспыхнули: наконец-то он увидел, что Синчэнь принимает его помощь, а значит, игра началась. Собрав в руки охапку дров — столько, сколько он бы смог унести, Чэнмэй направился обратно в дом. Пройдя к печи, он с грохотом свалил дрова на пол, отчего А-Цин, что сидела где-то поблизости, слегка вздрогнула. — Даочжан? — Не угадала, — усмехнувшись, сказал Сюэ Ян, и девчушка смогла уловить нотки веселья в его голосе. — Опять ты… — она недовольно фыркнула, поерзав на кровати, прежде чем улечься обратно и укрыться одеялом, желая спрятаться от холода. — Тебя даочжан опять прогнал, да? — И снова мимо, Слепышка, — Сюэ Ян стал закидывать дрова в небольшую старенькую печь. — Я принес дрова, чтобы согреть дом, которые, между прочим, сам нарубил, — объяснил ей он, явно желая похвастаться своим достижением. Услышав это, девушка снова слегка поднялась и посмотрела в сторону Сюэ Яна, что сидел на корточках и с довольной ухмылкой на лице закидывал дрова. Мысль о том, что скоро в доме станет куда теплее, сразу же обрадовала её, заставляя слегка воодушевиться. Может, этот паршивец не так плох, как кажется. Но, как бы он ни старался быть милым, А-Цин не станет ему полностью доверять. — Ты ведь сделал это по просьбе даочжана, не так ли? Сам ты наверняка ничего бы не сделал. Закинув последнее бревно в печь, Сюэ Ян поджёг ветошь, помогая дровам разгореться. Затем он поднялся и подошёл к А-Цин. — Ну, отчасти, — кивнул юноша, смотря на слепую девушку с ухмылкой. — Конечно, от тебя-то добра не дождешься, — проворчала она, сложив руки на груди. — Знаешь, даочжан любит добрых людей, а ты явно не такой. Слова девчонки заставили Сюэ Яна слегка задуматься и взять услышанный факт на заметку. Сделав шаг к кровати А-Цин, он протянул руку к её голове. Если бы она не притворялась слепой, то тут же отпрянула бы назад, не позволяя ему коснуться себя, однако, она продолжала сидеть неподвижно, смотря в одну точку. Тут-то Чэнмэй и воспользовался этим и весело потрепал волосы девушки. — Слепышка, будь умничкой и меньше болтай. После он отшагнул от нее и решил направиться на кухню, чтобы и там помочь Синчэню. А-Цин же, увидев, что Сюэ Ян ушел, сразу же встрепенулась и стала приглаживать свою прическу обратно, шепча какие-то гадости себе под нос, злясь на наглое поведение паршивца. Зайдя на кухню к даочжану, который уже промывал рис, Сюэ Ян пристроился рядом с ним, прислоняясь бедром к небольшому столику и складывая руки на груди: — Даочжан, я затопил печку, А-Цин в тепле. — Спасибо, — кротко ответил Синчэнь, ставя миску с мытым рисом на стол и начиная искать руками кастрюлю. Сюэ Ян смекнул, что Синчэнь просто так на помощь точно не согласится, всё-таки он не считал себя беспомощным, пока ему не доказать обратное. Юноша взглянул на стол и заприметил кастрюлю, что искал даочжан. Тихонько протянув руку вперёд, он взял её и спрятал за своей спиной, не позволяя слепцу найти её. Стал ожидать, когда Синчэнь сам попросит его помощи. Руки мужчины в белом осторожно блуждали по столу, касались каких-то мисок и столовых приборов в поисках кастрюли, но она, как назло, не находилась. Слегка нахмурив брови, Синчэнь решительно двинул рукой в сторону, думая, что кастрюля точно там, но вместо нее он коснулся чего-то мягкого — бедра Сюэ Яна, который вел себя так тихо, что Синчэнь не мог даже и предположить, что парень находился именно там. Оба замерли в непродолжительной паузе, прежде чем даочжан, поняв, до чего именно дотронулся, быстро отдернул свою руку и сделал шаг назад. — Прости, — извинился мужчина, — я искал кастрюлю. Сюэ Ян слегка приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, да в голову ничего не лезло, уж как-то слишком неловко всё получилось. Он лишь хотел, чтобы Синчэнь попросил у него помощи, а не лапал его. Кто бы мог подумать, что столь лёгкое прикосновение чужой мужской руки к его бедру так смутит Сюэ Яна. — Кастрюлю… — только и смог произнести Чэнмэй. — Я не кастрюля. — Прости-прости, — взволнованно повторил Синчэнь, ему было так стыдно за то, что он коснулся бедра Сюэ Яна без его разрешения. — Я не мог её найти, думал, что она здесь, — даочжан пристыженно спрятал свои руки в рукава и виновато опустил подбородок. Сюэ Ян же, до этого хмуро глядевший на стоящего перед ним Синчэня, в данный момент еле сдерживал смех. Казалось бы, секунду назад он смутился от этого внезапного прикосновения, а сейчас уже почти забыл об этом, словно ничего и не было, и был готов расхохотаться, что есть мочи. Его игра со слепым человеком действительно была забавной. — Даочжан, кастрюля была прямо перед тобой, — слегка дрожащим от переполняющего его веселья голосом сказал Сюэ Ян, тихонечко ставя кастрюлю прямо перед мужчиной в белом. Синчэнь медленно вынул свою руку из рукава и протянул вперёд, в аккурат так, что коснулся именно нужной ему посуды. Уголки его губ печально опустились, он не понимал, как так мог пропустить её? Пожалуй, он бы понял, что за волшебная кастрюля так перемещается, если бы мог видеть самодовольное и насмешливое лицо Сюэ Яна, что всё это затеял, и в душе насмехался над ним. Не говоря ни слова, Синчэнь взял эту кастрюлю и отошел в сторону, чтобы наполнить ту холодной чистой водой. Когда Чэнмэй проследил взглядом за действиями мужчины, он слегка вздохнул, возвращая прежнее выражение лица, а затем и заговорил: — На этот раз точно помощь не нужна, а? — он отслонился от стола и шагнул к заклинателю, смотря на то, как тот набирает воду, а затем снова идет к столу. Сюэ Ян уже подумывал над тем, чтобы и рис спрятать, чтобы ещё позабавиться, да вот чего-то не захотел повторять тот инцидент с касанием. — Нет, не нужна, — и снова от слепого мужчины послышался отказ, заставляя Сюэ Яна нервно улыбнуться. — Уверен? — на всякий случай переспросил парень, начиная буквально маячить перед мужчиной, ходя вокруг него, и выискивать причину отказа в мимике лица даочжана. — Уверен, — подтвердил свой настрой Синчэнь, ставя кастрюлю с рисом на огонь. Юноша же не оценил такого ответа, хотя, может быть, он и был прав: помощь действительно ни в чем тут не была нужна, ведь осталось сварить только рис. Вспомнив слова А-Цин, Сюэ Ян тихо усмехнулся и задумался о том, что даочжан любит добрых людей. Но Сюэ Чэнмэй даочжану много с чем помогал, по крайней мере, старался, и в его глаза уже давно должен стать добрым и хорошим, но по какой-то причине Синчэнь по-прежнему не излучает полное доверие по отношению к юноше. А может это девчонка постоянно сбивает даочжана с хорошей мысли о нем? Она болтливая и наглая, кого хочешь заговорит, и наверняка постоянно рассказывает что-то о Сюэ Яне Синчэню, чтобы тот относился к нему настороженно. Если не задобрить слепышку, то не видать Сюэ Чэнмэю благосклонности доброго заклинателя и его доверия. Пока мужчина в белых одеяниях помешивал рис, Сюэ Ян осмотрел кухню, и подумал, раз его помощь тут не нужна, может быть, он сумеет как-то порадовать болтливую девчонку, и, возможно, она подобреет к нему. Помнится, А-Цин упоминала, что хотела бы выпить чаю. Если прямо сейчас отправиться на рынок и добыть листья, то к обеду она уже сможет насладиться ароматным напитком. Если уж Сюэ Ян и собрался играть, то придётся играть против двоих. Ничего не сказав перед уходом, Сюэ Ян направился в город за чаем. Он шагал по немноголюдной, но вполне оживленной рыночной площади, и подкидывал в руке мешочек с деньгами, слушая, как монетки внутри весело позвякивали внутри. Сбережений у него было немного, но и тратить он их не собирался. Со стороны Сюэ Чэнмэй выглядел обычным парнем, правда, одет был самую малость богаче остальных, а значит, мог привлечь внимание каких-нибудь недоброжелателей. Но если бы они знали, что этот паршивец может с ними сделать, у них и в мыслях бы не было даже смотреть в его сторону. Наконец, дойдя до небольшой торговой лавки, где были выставлены мешочки с чайными листьями, юноша спрятал деньги и оценивающе покосился на продавца. Того же слегка смутил странный взгляд юноши, но он не растерялся и натянул свою обычную торговую улыбочку, собираясь продать свой товар, да подороже. — Добрый господин, смотрите, какой большой выбор чая, свежие листья, лично собирал, — начал свою шарманку пожилой мужчина, указывая ладонью на товар. — Идеальный выбор, чтобы насладиться изысканным вкусом напитка прохладным вечером. — Скидку предоставишь? — сразу же спросил парень, внимательно смотря на мешочки с чаем, обдумывая, какой бы взять. — Скидку? Добрый господин, — протяжно начал продавец, — этот чай лучший в районе Шудун. К тому же, я своими руками его собирал, он качественный, свежий, а главное ароматный! Не могу дать скидку, не могу, — покачал головой мужчина. На отказ продавца предоставить скидку, Сюэ Ян лишь усмехнулся и наклонился к нему, пугающе ухмыляясь: — А я не прошу весь мешок, дай мне несколько листочков, горсточку, — проговорил он с легкой хрипотцой и запустил руку в мешочек с чайными листами, шевеля пальцами, выбирая красивые листочки чая. — Не думаю, что пара листочков стоят денег, отдай бесплатно. — Эй, парень! — такое поведение возмутило продавца, и он шлепнул Чэнмэя по руке, отчего тот сразу же отдернул её и погладил второй рукой место удара. — Не трогай товар своими грязными руками, — дружелюбное настроение продавца резко сменилось на грозное, когда незнакомец не только нагло потребовал скидку, но вовсе захотел забрать чай бесплатно. Чэнмэй же почти никак не отреагировал на резкую, но оправданную агрессию продавца, напротив, это его слегка позабавило, ведь без причины убивать скучно. — Ты не отдашь мне свой чай бесплатно? — переспросил парень, чтобы удостовериться в решении продавца. — С чего я должен отдавать тебе его бесплатно?! — возмутился пожилой мужчина, убирая свои мешки подальше от рук Сюэ Яна. — Проваливай, паршивец! Тон мужчины и его грубость напомнили Сюэ Яну о тех временах, когда он скитался по улицам без возможности купить себе даже пустое маньтоу. Однако теперь такая грубость в сторону парня не вызывала у него слез, как раньше, а наоборот, заставила его растянуть губы в устрашающей улыбке, способной напугать практически любого. Быстро осмотревшись и убедившись, что поблизости нет людей, которые могли бы обратить на них внимание, одним движением руки Чэнмэй достал свой небольшой кинжал, а второй рукой схватил старика за воротник притягивая к себе через лавку. — Ты уверен в этом, господин? — спросил Сюэ Ян и показательно повертел лезвием прямо у лица продавца, замечая, как седые брови мужчины в страхе стали подниматься. Он лишь старик и никак не сможет справиться с вооруженным парнем. — Л-ладно, бери сколько хочешь, — быстро сдался мужчина, пытаясь отстраниться. Юноша отпустил его воротник, и продавец вернулся назад, пододвигая товар обратно к незнакомцу. — Можешь хоть всё забрать. — Другое дело! — весело воскликнул Чэнмэй, хватая первый попавшийся мешочек. — Возьму один. Удачи в торговле, — напоследок сказал парень, подкинув в руке кинжал и ловко поймав его, убрал обратно в ножны. Развернувшись, он направился в похоронный дом, по-прежнему немного похрамывая, оставив продавца пребывать в небольшом шоке и обиде, что его вот так «обокрали». Но он был рад, что хотя бы остался жив. Вернувшись в похоронный дом, Сюэ Ян зашел на кухню, где уже пахло рисом и овощами, что готовил даочжан. Глубоко вдохнув запах горячей еды, парень широко улыбнулся и подошёл к мужчине, выглядывая из-за его плеча и наблюдая за тем, как он помешивает пищу. — Даочжан, у меня есть сюрприз для Слепышки, можешь вскипятить ещё воды? — Сюрприз? — удивлённо переспросил Синчэнь, поворачивая голову в сторону голоса Сюэ Яна. — Что это? — Чай. Помнишь, Слепышка упоминала, что давно желает попробовать чаю? Я купил, думаю, она будет довольна. Брови мужчины в белом поднялись, когда он услышал, что юноша что-то купил для девочки, казалось, это было искренне. Синчэнь знал, что эти двое не особо ладят, поэтому факт того, что молодой человек первым идет на примирение, не мог не обрадовать даоса. Он начинал всё больше доверять Сюэ Яну, мысленно приписывая его образу положительные характеристики. — Это довольно-таки милый поступок с твоей стороны, — с улыбкой сказал даочжан, — но разве у тебя есть деньги? На что ты приобрел этот чай? Парень быстро придумал ложь, которая прозвучала бы вполне убедительно. — У меня было немного, к тому же, добрый продавец предоставил мне скидку, — Сюэ Ян поставил мешочек с мелкими листьями на стол и отошел от мужчины, повторяя свою просьбу. — Вскипяти воды и завари чай, мешочек на столе, — быстро бросил он, уходя из кухни. Синчэнь буквально несколько секунд постоял, гуляя в своих мыслях и задержав мягкую улыбку на губах, а затем двинулся к столу, чтобы взять что-нибудь, в чем можно было бы вскипятить воду для чая. Когда же настало время обеда, и Сюэ Ян с А-Цин вошли в кухню, Синчэнь любезно пригласил их за стол: — А-Цин, на столе стоит чашка с горячим чаем, будь осторожней, не обожгись. Когда даочжан сказал это, А-Цин на мгновение застыла и посмотрела на стол: там действительно стояло три чашки с горячей жидкостью, а запах чая чувствовался уже тогда, когда она подошла ближе. Надо же! Не помнится, чтобы она просила Синчэня купить чай, да и когда он успел? Два дня не выходил за покупками. — Даочжан, это правда чай? Откуда? — спросила девушка, садясь на своё место за столом. Услышав её вопрос, Сюэ Чэнмэй громко хмыкнул и сел за стол. Он ожидал, что Синчэнь сам расскажет, откуда этот маленький подарочек. Так тот и поступил. — Это юноша купил, хотел тебя порадовать. Глаза А-Цин удивлённо распахнулись — она явно не ожидала, что от этого паршивца вообще можно получить что-то хорошее. Ну, конечно, ранее он уже угощал её конфетами, но обычно он бросался ими в неё, что, разумеется, ей не нравилось. А тут, стоило ей упомянуть разок, что она хотела выпить чаю, как этот паршивец купил его для неё. Что-то тут было не чисто. — Спасибо, — нехотя поблагодарила А-Цин, протягивая руку к горячей чашке с напитком. Приятный аромат ударил ей в нос, и она представила, будто она какая-то богатая госпожа, что балуется чаем тогда, когда пожелает. Сюэ Яну было сложно не заметить того, как слепая девчушка заулыбалась. Он также подметил, что и Синчэнь улыбался, явно довольный этой ситуацией. Когда юноша и девочка не дрались, душа заклинателя была спокойна. В последующие дни Сюэ Ян теперь решил переключиться с помощи Синчэню на помощь Слепышке, как бы странно это для него ни было. А-Цин же такое подозрительно доброе поведение паршивца в её сторону наоборот только напрягало. То он дров подкинет лишь от её слов о том, что становится как-то холодно, то чаю ей заварит, то опять конфет даст — словно слугой себя возомнил. Ей уже становилось не по себе, и она то и дело уходила к Синчэню, чтобы Сюэ Ян её не доставал. Она говорила об этом даочжану, а он искренне не понимал, что плохого в том, что юноша решил быть добрее к ней. Как бы она ни пыталась доказать ему, что у парня могут быть плохие замыслы, Синчэнь лишь качал головой, и говорил, что всё хорошо, и ей ничего не угрожает. Более того, и сам даочжан стал замечать, как юноша будто бы стал спокойнее и трудолюбивее, словно делал это для того, чтобы ужиться с ними. Ведь время шло, и раны парня уже почти зажили, должно быть, он просто не хотел покидать их, желал оставаться рядом. И, собственно, Синчэнь вовсе не был против того, чтобы жить всем вместе. Однажды Синчэнь вернулся с рынка, в его руке по обыкновению была небольшая корзинка с овощами. А-Цин сразу же встретила его и помогла отнести покупки на кухню, там-то она и увидела, что овощи, которые принес даочжан, были не свежие, а некоторые и вовсе гнилые. Её охватил гнев при мысли о том, что проклятые продавцы видят, что Синчэнь слеп, и вместо того, чтобы помочь ему с выбором, суют ему всякий тухляк, чтобы не пропадал! Девушка недовольно топнула ногой, чем привлекла внимание Сюэ Яна, который прошел сразу же за ней. Видя её недовольное лицо, он слегка усмехнулся и встал около неё, замечая, что корзинка полна далеко не самых свежих овощей. — Вот же… — Чэнмэй хотел сказать что-то крайне неприличное в отношении содержимого корзины, но вовремя осекся. — Даочжан, ты что принес?! — воскликнул он, обернувшись через плечо, и увидел, что Синчэнь тоже прошел на кухню. — Что я принес? — осторожно переспросил мужчина, подходя ближе к парню и девушке. — Овощи никуда не годятся, они уже испортились — пояснил парень, хватая одну из картофелин, и сразу же брезгливо отбросил её обратно, видя, что она была вся проросшая и на четверть прогнившая. — Тебя же там вообще ни во что не ставят и нагло дурят! — сердито закончил парень, вытирая руку о подол своей одежды, а затем повернулся к мужчине. Синчэнь обидчиво нахмурился, ему было печально осознавать, что на рынке его обманывали, потому что тот был слеп и наивен, но что он мог сделать? А-Цин стало неприятно, когда Сюэ Ян довольно резко поставил Синчэня перед фактом, что торговцы его откровенно дурят. Безусловно, это являлось правдой, но разве даос был виноват в этом? Он ведь слеп и так добродушен. Девчушка уже было хотела что-то выпалить в его защиту, как юноша быстро перебил её, сбивая с мысли. — Даочжан, я очень благодарен тебе за то, что ты ходишь на рынок и покупаешь нам еду, но я думаю, что ты не должен ходить туда в одиночку. Будет куда удобнее, если ты будешь брать меня с собой. Мужчина в белых одеждах задумчиво положил руку на подбородок и опустил голову. Пожалуй, не было никаких причин не брать парня с собой, ведь и вправду, будет хорошо, если зрячий сможет помогать Синчэню выбирать продукты. — Думаю, ты прав. Если твоя нога больше не мешает тебе, то я был бы не против взять тебя в город, — проговорил Синчэнь. — Тогда и я с тобой пойду! — сразу же воскликнула А-Цин, хватаясь за белоснежный рукав заклинателя. — Я тоже хочу помочь тебе, даочжан. Синчэнь улыбнулся и протянул руку вперёд, чтобы погладить голову девушки: — Хорошо, мы можем пойти втроем, — кивнул он, убирая свою руку от А-Цин. — К тому же, мне будет не так одиноко, если вы составите мне компанию. Сюэ Ян довольно сощурил глаза, радуясь тому, что ему так легко удалось уговорить Синчэня взять его с собой. Видимо, небольшой трюк с чаем сработал, и достопочтенный даочжан уже не думает, что юноша и А-Цин ругаются, значит, в походе за продуктами не случится никакого переполоха между ними двумя. — Ну, раз эти овощи непригодны для еды, — юноша шагнул к Синчэню и положил руку на его плечо, — то нам придётся снова пойти на рынок. Давай, я научу тебя торговаться так, что вся еда, что ты купишь, будет наисвежайшей, — парень слегка подтолкнул мужчину вперёд, чтобы он начал идти. Даочжан недолго думая не стал сопротивляться и направился к выходу. — А-Цин, не отставай, — ласково сказал Синчэнь, перешагивая через высокий порог кухни. Они втроем направились в город. По пути Синчэнь решил сказать, что если вдруг юноша или девушка захотят прогуляться, то пусть ходят осторожно. Около этого города была деревушка, где по слухам городских жителей развелось много мертвецов. И так как Синчэнь переживал за товарищей, он предупредил их, чтобы они туда не ходили. Дойдя до городка, троица пошла по дороге к лавке, где продавались овощи. Люди, мимо которых они проходили, постоянно оборачивались на них, шептались и переглядывались друг с другом, обсуждая их. А-Цин хорошо слышала то, что люди говорили про них. Её очень напрягало и злило то, что на них падали такие осуждающие и насмешливые взгляды, словно эти люди никогда не видели слепых. Синчэнь же шел молча, сохраняя спокойствие. Он не обращал внимание на слова прохожих, потому что считал, что они просто этого не стоят, к тому же, слова — это просто слова, которые никак не ранят ни его, ни его гордость. А Сюэ Ян, похрамывая, шагал за слепцами и улыбался, слушая насмешки мужчин, что, даже не скрывая презрения, кричали какие-то гадости в их сторону. Ему было плевать, что говорят про Синчэня и А-Цин, но его разозлило, когда его с издевкой назвали хромым. Если бы девчонки и заклинателя не было рядом, Чэнмэй вряд ли бы церемонился — он бы просто вырезал языки этих ублюдков и… Жестокие мысли Сюэ Яна вдруг прервал голос Синчэня: — Не обращайте на них внимания. А-Цин возмутилась и обернулась на мужчину: — Как не обращать, если они такое говорят в нашу сторону?! Синчэнь же решил пояснить: — Их слова злые и грубые, если будем обращать на них внимание, то только потешим этих мужчин. Если молча пройдем — не позабавим их, да сбережем свои силы. Сюэ Ян недоверчиво покосился на даочжана — ему не понравилась такая спокойная реакция мужчины. Разве не нужно преподать урок тем, кто тебя обижает? Как глупо! Но парень пока не собирался мстить этим ублюдкам, на это у него есть свой план, и именно достопочтенный заклинатель ему в этом поможет. Когда они дошли до небольшой лавки с овощами, продавец, снова увидев мужчину в белом, сначала обрадовался, что тот опять пришёл к нему, но когда увидел подле него девушку и парня, слегка заволновался — не пришли ли они ругаться? Однако улыбки своей он не убавил и поприветствовал покупателей. А-Цин подошла поближе и посмотрела на овощи, что предлагал этот мужчина. Все они выглядели свежими и хорошими, даже не было и намека на какой-то тухляк. Сюэ Ян тоже заметил, что всё было слишком хорошо, но даочжан сказал, что именно тут он обычно покупает овощи, значит, ошибки быть не могло. Взглянув на продавца, юноша сверкнул глазами, обнажая свою хитрую улыбку. Он был настроен на то, чтобы не только купить лучшие овощи, но и наказать этого скрягу-обманщика за то, что он подсовывает слепцу гниль. — Овощи продаёшь? А продай-ка нам ещё своего добра, — попросил Сюэ Ян. — Конечно-конечно, — почти радостно залепетал мужчина, накладывая новые овощи в подставленную для этого корзинку. Глаза юноши внимательно смотрели за тем, чтобы каждый был свежим, а затем вдруг стукнул ладонью по прилавку и наклонился к продавцу: — А не ты ли продал этому господину в белом гнилую картошку? — Я? — переспросил продавец, вскинув голову на юношу, словно впервые слышал о таком. — Нет, конечно, как я мог? У меня только свежие овощи, — отрицал продавец, качая головой, а у самого голос немного дрогнул, стоило ему только сказать про свежие овощи. — О, как славно, а то я подумал, что это ты слепых людей обманываешь, продавая им тухляк. Ну что, какая цена за овощи, м? — Б-бесплатно, бесплатно, — чуть заикаясь, вдруг выдал продавец. Даочжан не мог видеть, как именно проходила торговля между юношей и продавцом, однако, если для него сей процесс оставался тайной, А-Цин прекрасно видела, как именно паршивец уговорил лавочника бесплатно отдать ему продукты. Оказывается, использовать небольшой кинжал в качестве парламентера было очень эффективно: Сюэ Ян чуть ли не тыкал лезвием в лицо несчастного продавца, заставляя того заикаться и отдать овощи бесплатно. — И на будущее, ещё раз посмеешь продать гниль, я не буду так добр, — устрашающе шепнул Чэнмэй. Энергично закивав в ответ, мужчина хорошенько запомнил черты лиц этих троих, чтобы знать, кого лучше больше не обманывать — этот юноша с безумной улыбкой и острым кинжалом точно не сулил добра. А-Цин не могла не напрячься, осознавая, что этот паршивец использует подобные пугающие методы. Кто знает, сейчас он использует этот трюк на продавцах, а завтра — использует на ней. Быстро пристроившись поближе к даочжану, девушка схватилась за его рукав, продолжая следовать по рынку в поисках другой еды. Синчэнь пытался запомнить, что говорил юноша, когда торговался, и каждый раз по-новому удивлялся тому, как тот ловко сбивал цену у каждого продавца. Когда же всё нужное было куплено, и большая часть денег достопочтенного заклинателя была сбережена, троица могла позволить купить себе ещё какие-нибудь вкусности. Сюэ Ян уговорил Синчэня купить яблок, и тот беспрекословно согласился, сказав, что купит их в качестве благодарности за полученные скидки. Лавка с фруктами стояла на окраине рынка, путь туда лежал через небольшой деревянный мостик. Пока Синчэнь и Слепышка направлялись туда, Сюэ Ян слегка отстал от них, замедляя шаг. От долгой ходьбы по рынку его нога снова разболелась, и он ненадолго остановился, чтобы отдохнуть, молча проклиная эту боль. Когда даочжан и А-Цин уже пересекли мост, Чэнмэй постарался поспешить и догнать их, чтобы выбрать самые лучшие яблоки. Однако, на середине моста он столкнулся плечом с каким-то крепким мужчиной. Слегка качнувшись, парень нахмурился и обернулся в сторону обидчика. — Тебе глаза для чего даны? — последовал резкий и грубый вопрос из уст недовольного юноши. — Может, мне тебя их лишить, чтобы соответствовал своему невежеству?! Широкоплечий мужчина, шедший в сопровождении своих двух друзей, обратил внимание на хромого. За секунду изучив его глазами и подметив выделяющийся черный наряд и неровную походку, он в узнал в парне кое-кого. — Так это же ты угрожал моему отцу несколько дней назад! — он указал на Сюэ Яна пальцем, отчего даже несколько прохожих обратили внимание на них. Чэнмэй не расслабил лица и всё так же выглядел недовольным и раздраженным. Конечно, он помнил, как угрожал деду, чтобы тот отдал ему бесплатно чай. И что? Он сегодня почти всем продавцам либо льстил, либо угрожал, неужели теперь его за это будут осуждать все подряд? — И что с того, ежели угрожал? — удивился парень, взмахивая руками. — Не пострадал твой отец — и ладно! Мужчины явно не оценили такого безразличия со стороны чужака, словно то, что он сделал — было совсем обычным делом. Трое покосились на Сюэ Яна и шагнули к нему, он же не отступил, зная, что ему бояться нечего, ведь его меч всегда наготове. Если уж придётся сегодня убить кого-то, то это лишь позабавит его. А-Цин услышала, что позади поднялся какой-то шум. Обернувшись, она увидела людей на мосту и паршивца, которого прижали к перилам. Казалось, там разгорелся какой-то конфликт. Крепкий мужчина схватил Сюэ Яна за верхнюю накидку ханьфу и притянул к себе. — Ублюдок, ты заплатишь за то, что обокрал моего отца, — усмехаясь, говорил он, пока пытался ударить парня, только вот тот быстро увернулся, шагнув в сторону и собираясь достать свой кинжал, однако, стоило ему ступить на раненую ногу, как та пронзилась болью, отвлекая его от нового удара, который точно попал ему в живот. Юноша на секунду потерял равновесие. Сжав одной рукой одежды Сюэ Яна, другой же мужчина полез в его карманы, пытаясь отыскать мешочек с деньгами. Парень оттолкнул его от себя и вновь попытался схватить за оружие, однако к другу присоединились другие мужчины, схватив Чэнмэя за руки и разведя их в стороны, после чего принялись выворачивать карманы на темном ханьфу. Чэнмэй остервенело сопротивлялся, однако сыну торгаша всё же удалось забрать у парня мешочек с деньгами и ещё один, что он нашел в другой стороне. — Это плата за чай, — довольно хмыкнул мужчина, держа в руке мешочки. Он ясно видел, как Сюэ Ян смотрел на него испепеляющим взглядом. Смотрит-то смотрит, а сделать ничего не может. Его руки всё ещё крепко удерживали, причем именно в тех местах, где раньше были раны, из-за чего парня терзала боль, не позволяющая ему сопротивляться в полной мере. — Оставьте его, — приказал крупный мужчина, его друзья быстро отпустили Сюэ Яна. Тот уже было хотел напасть, чтобы вернуть свои деньги, как тяжелая мужская рука сильно толкнула его вперёд. Из-за слабости и боли в ноге юноша не устоял, перевалился через перила и упал с моста прямо в неглубокую речку. Трое мужчин лишь весело расхохотались, наблюдая за тем, как Сюэ Ян упал в воду. Затем главный обидчик открыл один из мешочков, быстро сосчитал монетки в нем, и оставшись удовлетворённым этой суммой, открыл второй. Однако в другом мешочке он не нашёл того, что ему было нужно, поэтому просто выкинул его, швырнув на другой берег, развернулся и пошёл дальше вместе со своими друзьями. От увиденной сцены глаза А-Цин удивлённо раскрылись: она действительно была в шоке от того, как над Сюэ Яном только что поиздевалась троица мужчин, после чего один из них забрал его деньги и скинул в реку. Заметив, как тот мужчина выкинул в её сторону вещь Сюэ Яна, девушка, недолго думая, подбежала к ней и подняла. На вес мешочек показался подозрительно легким, поэтому она быстро развязала его и посмотрела, что внутри. Там была какая-то непонятная пыль, её запах заставил А-Цин слегка покашлять, так что она быстро завязала его обратно. «Что это за гадость?» — подумала девушка, размышляя о том, как паршивец собирался использовать эту вонючую пыль. Неужели — на ком-то? Услышав, что юноша кое-как всплыл, А-Цин вздрогнула, быстро спрятала мешочек и побежала к Синчэню, что остановился неподалеку, гадая, куда она пропала. — Даочжан! — воскликнула девушка, останавливаясь около мужчины, дергая его за длинный рукав, стараясь привлечь внимание. — Я слышала сзади какие-то крики, и этот паршивец куда-то пропал. — Крики? — в голосе Синчэня послышалось легкое волнение, когда он обернулся на голос девушки. А-Цин взволнованно повернулась в сторону моста и увидела, что Сюэ Ян уже вышел из водоема, весь мокрый и недовольный, а аура вокруг него словно почернела. Она не решалась рассказать о том, что произошло, да и паршивцу помогать она не очень-то и хотела, потому что он сейчас он действительно выглядел очень опасно. Подозрения, касательно его злобной натуры, стали сильнее, когда она подобрала принадлежащий ему мешочек с какой-то зловонной пылью. Вдруг, парень хранил яд, чтобы отравить даочжана или же её? — Да, но сейчас крики утихли, может быть, это был какой-то спор. Тут часто такое бывает, — как-то выкрутилась А-Цин, отворачивая голову от юноши, чтобы он не заметил того, как она смотрела на него только что. Недовольный Сюэ Ян посмотрел на себя: одежда неприятно пристала к телу, мокрые волосы липли к лицу, руки и травмированная нога болели, заставляя его чувствовать себя ужасно жалким и никчёмным. В нём бушевал неистовый гнев, он желал найти этих ублюдков и убить их самым жестоким образом, но сейчас, в таком положении, он погнаться за ними не мог. Поэтому парень лишь хромым шагом пошел вперёд, где остановились А-Цин с даочжаном. Девушка напряглась и сильнее сжала рукав Синчэня в своей ладошке. Почему-то вид того, как паршивец направлялся к ним, очень пугал её. Словно он шел к ним, желая убить. Однако свой возникший страх ей пришлось скрыть за идеальной игрой. Когда Сюэ Чэнмэй подошёл к слепцам, он слегка кашлянул, а затем устало заговорил: — Вы меня ждете? Я просто отвлекся на кое-что… — пояснил парень, не желая унижаться перед знакомыми. — Пойдем за яблоками, — предложил он, и Синчэнь со спокойствием выдохнул, решив, что юноша не участвовал ни в каких спорах. — Раз всё хорошо, то идём, — кивнул даочжан и, развернувшись, пошёл дальше. А-Цин незамедлительно последовала за мужчиной, до сих пор не отпуская его рукав. Сюэ Ян же ненадолго замер и обернулся в сторону моста. На другом берегу шли те ублюдки, он ещё раз прошёлся глазами по ним, запоминая внешность, чтобы потом найти их. Трое мужчин зашли в какой-то дом, видимо, там жил кто-то из них. Приметив это место, парень развернулся и, пошатываясь, направился за своими спутниками. Теперь же на них косились ещё больше, ну, по крайней мере, на Чэнмэя так точно. Хромой юноша в мокрых одеждах и со спутанными влажными волосами никак не мог не привлечь внимание зевак, поэтому троица стала слышать ещё больше насмешек в свою сторону. А-Цин, заметила, что смеются в большей степени над паршивцем, а не над ней с даочжаном, поэтому злилась уже не так сильно. Синчэнь слегка задумался над тем, почему люди смеются, но спрашивать не осмелился, хоть мысленно и предположил, что на самом деле с юношей что-то случилось, просто тот по какой-то причине не захотел рассказывать. Когда все продукты были куплены, троица вернулась домой. Синчэнь пошел на кухню, чтобы приготовить ужин, а Сюэ Ян вернулся в комнату, желая наконец снять с себя мокрую одежду и обсохнуть. Стоило ему на половину раздеться, как в помещение вошла А-Цин. Девушка успела лишь увидеть то, что торс Сюэ Яна был перебинтован, так же, как и его руки, и что на поверхности повязок расположились небольшие пятна крови. Юноша обернулся на неё и усмехнулся. — Слепышка, как жаль, что ты не можешь видеть — пропускаешь такое зрелище, ведь я тут без одежды. Девчушка замерла, а через мгновение демонстративно отвернулась от Чэнмэя, таким образом показывая, что не желает глядеть в сторону обнаженного паршивца, даже будучи слепой. — Д-да было бы на что смотреть. Уверена, что ты страшный, толстый и… И вообще! — она немного занервничала, ведь её описание полностью противоречило настоящей внешности парня. В ответ на её слова Сюэ Ян лишь звонко рассмеялся и добавил: — Ты ошибаешься. А-Цин не стала продолжать диалог и смущённо выскользнула из комнаты, предпочитая лучше помочь даочжану с обедом, нежели оставаться с полуголым паршивцем наедине. Когда парень остался один, он разделся и повесил сушиться свою одежду. В помещении и без того было очень холодно, и сидеть тут без одежды было совсем уж неприятно. Устроившись подле старенькой печки, Сюэ Ян задумался о сегодняшнем дне — он напомнил ему те времена, когда тот жил на улице. Над ним так же издевались, ему было точно так же холодно, больно и неприятно. Одни только эти мысли о прошлом заставили парня недовольно поморщиться и обозлиться ещё больше. Обозлиться на тех ублюдков и на свою слабость. И как он только мог позволить им обидеть себя? С этими мыслями парень посмотрел на свое тело: после того, как он побывал в воде, бинты размокли, ослабли, и следовало бы их сменить. Быстро осмотревшись, Сюэ Ян задумался над тем, где же Синчэнь хранил бинты. Обычно, со своими ранами он сам не разбирался, это делал даочжан. Он не хотел отходить от теплой печки, чтобы искать бинты, или же звать Сяо Синчэня, поэтому решил просто снять с себя бинты, подумав, что раны под ними уже, должно быть, зажили. Размотав повязки и кинув бинты в небольшую кучку на пол, Чэнмэй осмотрел повреждения: благодаря лечению Синчэня, рана и впрямь почти зажила, хотя боль все ещё иногда давала о себе знать, особенно, при постороннем воздействии. Порезы на теле и синяки его не так беспокоили, как нога, что сильно его сегодня подвела. Если бы она не заболела, он бы смог выполнить необходимый трюк, и эта троица ублюдков поплатилась бы за то, что вообще столкнулась с ним. Недовольно пробормотав себе что-то под нос, Сюэ Ян поджал колени к себе и обвил их руками, чтобы скорее согреться. Взгляд парня устремился на собственную одежду, а сам он просто надеялся, что к вечеру она высохнет. Всё-таки сегодня он планировал попросить Синчэня взять его с собой на ночную охоту. Уж там-то он и отомстит всем своим обидчикам. Начиная прокручивать в голове все ужасные вещи, которые он сотворит с наглецами, парень задумался и даже не обратил внимания, как мужчина в белых одеждах зашел в комнату. — Юноша, ты здесь? — спросил Синчэнь, касаясь рукой стены, пока продвигался вперёд. Сюэ Чэнмэй вышел из своих мыслей и посмотрел в сторону голоса. Даочжан шёл к кровати, считая, что там лежит и отдыхает Сюэ Ян. Парень думал, что тот пошел готовить пищу, так почему вернулся? — Тут я. Чего-то хотел? — подал голос парень. Он хоть и был раздет, но не полностью, сидел лишь в исподних штанах, поэтому и не стал смущаться слепого, учитывая то, что Синчэнь даже не видит его. — Я уже поставил вариться рис, А-Цин нужно будет лишь помешивать его, для неё это не сложно. Так что, ужин будет готов вовремя. — Ага, спасибо, — кивнул Сюэ Ян, слегка сгущая брови, не понимая, зачем ему эта информация. — Я не смог выкинуть из головы слова А-Цин, — начал Синчэнь отходя от стены и идя на голос юноши. — Когда мы сегодня были на рынке, она сказала, что позади раздавались какие-то крики, и тебя в это время не было рядом с нами. Это не давало мне покоя, — признался мужчина, останавливаясь прямо перед Сюэ Яном, от чего тому пришлось поднять голову на него. — Ты сказал, что всё хорошо, но мне кажется, что это не так. Брови Сюэ Яна нахмурились в недоверии, когда даочжан закончил говорить. То, что произошло на мосту его касаться не должно, и вообще, почему Синчэня так волновало это? — Ты точно в порядке? — добавил Синчэнь, надеясь услышать правду. — Я в порядке, — быстро отрезал парень, возвращая взгляд в сторону сохнущей одежды. У него лишь забрали деньги и скинули его самого в реку, ничего страшного в этом не было. — Хах, даочжан, стоило мне отойти от тебя на минуту, как ты заволновался? — спросил он веселым непринуждённым голосом, чтобы отвести подозрения о случившимся. Ответ юноши немного успокоил волнение в душе Синчэня, и он даже слегка улыбнулся, не собираясь отрицать того, что переживал о нем. Заприметив улыбку на лице мужчины, Сюэ Ян продолжил: — Даочжан, тебе понравилось ходить со мной по рынку? Я сохранил кучу твоих денег, и мы набрали только самые свежие овощи и фрукты. Синчэнь посмеялся, прикрывая улыбку рукавом одежды, и кивнул. — Ты был прав, надо было раньше брать тебя с собой, — ответил Синчэнь. — Я рад, что ты помогаешь нам с А-Цин. Хитрая улыбка появилась на лице парня, когда он услышал слова Синчэня, это было хорошо, что тот начал ему доверять. — Видишь, от меня много пользы, а ты нос воротил, — добавил Сюэ Ян, его голос слегка дрогнул, когда он едва не забыл чуть исказить его, дабы Синчэнь не догадался, кто перед ним. — Твой голос слегка дрожит, — заметил Синчэнь, делая шаг к печке и протягивая руку вперёд, проверяя её тепло. — Сегодня действительно холодно, как бы тебе и А-Цин не заболеть. Чэнмэй взглядом проследил за Синчэнем и усмехнулся, находя его заботу излишней. — Ты слишком о нас волнуешься, даочжан, — сказал юноша, на что Синчэнь снова улыбнулся и повернул голову на Сюэ Яна. — Не могу иначе, — пояснил он. — Так что сядь поближе к печи, я схожу за дровами. Может Синчэнь и поверил словам юноши о том, что всё в порядке, но ему до сих пор казалось, что случилось что-то странное, что парень скрывал. Не желая навязываться, он вышел на улицу, чтобы принести ещё дров. Сюэ Ян выдохнул, когда даочжан ушёл, и недовольно фыркнул, убирая со своего лица фальшивую улыбку. Эту доброту Синчэня он терпеть не мог, считал её неким высокомерием, ведь нельзя же быть настолько добрым ко всем и всему и таким беспричинно заботливым. После ужина троица собралась в комнате и грелась возле печки. Сюэ Ян к тому моменту уже оделся. Одежда, правда, не до конца высохла, но ему было всё равно. Двое молчали, А-Цин что-то бормотала себе под нос недовольным голосом, видимо, этот мороз её злил, и она не могла сидеть спокойно. — А-Цин, — начал Синчэнь, — уже поздно, ложись спать. В кровати тебе будет теплее. — Хорошо, даочжан, — А-Цин спорить не стала и сразу же залезла в гроб, укрываясь чем-то похожим на одеяло. Она поджала ноги под себя, пытаясь поскорее согреться. Затем даочжан обратился и к Сюэ Яну. — Ты тоже ложись спать, вам двоим нужно отдохнуть, — посоветовал мужчина в белых одеждах и поднял свой меч, закрепляя его за спиной, явно собираясь на ночную охоту. Сюэ Чэнмэй понял это и сразу же поднялся, делая шаг к Синчэню. — Даочжан, — он встал перед ним, преграждая путь, — возьми меня с собой на ночную охоту, а? — Нет. Только ты заговоришь, и мне смешно, а стоит засмеяться — и мой меч не будет твёрд, — вежливо отказал Синчэнь, делая шаг в сторону, чтобы обойти Сюэ Яна, но тот снова встал перед ним, мешая пройти, поэтому даочжану пришлось остановиться, чтобы не врезаться в него. Даже видя, что Синчэнь, казалось, был непреклонен, Сюэ Ян не оставлял попыток уговорить его. — Я ничего не скажу, обещаю. Буду молчать и помогу тебе в битве. Прошу, не отказывай мне, — взмолился парень протяжным голосом. Брови Синчэнь слегка сгустились, когда он услышал мольбу юноши взять его с собой — он не хотел подвергать его опасности. — Пусть ты тоже заклинатель, ты ещё слаб, чтобы сражаться. Останься лучше дома и отдохни, — решительно и твёрдо закончил разговор даочжан, и, обойдя юношу, направился к двери. Кулаки Чэнмэя сжались, а лицо скривилось от злости, когда Синчэнь вновь отказал ему. Исподлобья взглянув на уходящего мужчину, парень понял, что унижаться перед ним больше нет смысла. — Ладно, даочжан! — крикнул Сюэ Ян, скрывая свою злость. — Удачной охоты! — он нервно выдохнул, оглядывая комнату, и остановил взор на гробе, в котором лежала А-Цин. Девчушка не выглядывала и не издавала звуков, казалось, что она быстро заснула. Не особо заботясь о том, чтобы подойти поближе и убедиться, что девчонка спит, Сюэ Ян подождал немного, давая Синчэню уйти подальше от похоронного дома, а затем и сам покинул его, намереваясь проследить за даосом. «Ничего страшного, что ты не взял меня с собой, даочжан Сяо Синчэнь, я в любом случае добьюсь желаемого», — подумал Сюэ Ян, тихо преследуя заклинателя в белом. Синчэнь шёл спокойным размеренным шагом через небольшой лес. Сюэ Ян следовал за ним, вспоминая, что говорил недавно даочжан про деревушку, где по слухам обитали ходячие мертвецы — видимо он направлялся именно туда. И какая же это была удача, что та деревушка располагалась неподалеку от городка, где жили те ублюдки, что забрали деньги у Сюэ Яна. Заметив, что заклинатель передвигается медленно, парень решил, что может отлучиться в тот город и найти обидчиков. Быстро свернув, Сюэ Ян зашагал в нужном направлении. Он хорошо запомнил, в каком именно доме мужчины остановились, поэтому сразу же пошёл туда, стараясь не обращать внимания на ноющую ногу, ускоряя шаг настолько, насколько мог себе позволить из-за боли. Остановившись у того самого строения, он увидел, как из него вышла эта троица. Они слегка пошатывались, весело и громко болтая, похоже, были пьяны. Это было даже на руку Сюэ Яну. С яростной улыбкой на лице, парень достал свой меч и двинулся к ним. Теперь, когда он готов, и на улице мало свидетелей, он не будет проявлять милосердие. Приближаясь к мужчинам, Сюэ Ян сунул руку за пазуху, намереваясь достать мешочек с пылью трупного яда. Однако там он его не нашел, из-за чего слегка замедлил шаг, решая поискать ещё раз. Он раскрыл свою верхнюю накидку, и тщательно её обсмотрел, ища мешочек в карманах. Его рука лихорадочно прошлась по груди и торсу, прежде чем юноша принял тот факт, что заветная вещь действительно исчезла. Тут же в голове быстро пронеслись воспоминания о том, как у него отняли кошель и, видимо, решив, что в мешочке, хранившем трупный яд, тоже лежат деньги тот, где была пыль с трупным ядом, прихватили и его. Наверняка, от незнания, как использовать содержимое, тот мешочек был просто выброшен, и теперь найти его будет невозможно. Юноша остановился, замирая посреди улицы от осознания потери столь важной для него вещи. В одночасье весь его коварный план рухнул, и теперь он не сможет с помощью трупной пыли манипулировать даочжаном, направляя его меч Шуанхуа, следующий за некроэнергией, на обычных живых людей. Трое мужчин уже достаточно отдалились от Сюэ Яна, так и не заметив его. Парень уже и позабыл о них, забив свои мысли лишь потерянным ядом. Теперь, когда он лишился возможности дурачить Шуанхуа и заставлять Синчэня убивать невинных людей, паршивцу необходимо было придумать что-то другое. Рука Чэнмэя сжалась на рукояти Цзянцзая сильнее, пока тот еле сдерживал собственную злость и обиду. Если бы его глаза могли светиться, как у кошек в темноте, то они бы засветились ярким кроваво-красным цветом. Тяжело вздохнув, он махнул рукой, рассекая воздух лезвием меча, прежде чем отвернуться и направиться в деревню, куда держал путь даочжан. За обидевшими его мужчинами Чэнмэй гоняться не захотел, они уже скрылись за домами, поэтому он решил разделаться с ними позже. Для начала он пожелал разобраться с даочжаном. Целый месяц Сюэ Ян терпел его лишь для того, чтобы исполнить план с трупным ядом, а поскольку всё накрылось, терпеть больше нет смысла — пора уже поквитаться с ним за прошлое. В каждом шаге юноши чувствовалась пугающая решимость, пока он преодолевал путь до места назначения. Вскоре он добрался до глухой деревушки, которая в лунном свете выглядела совершенно пустой и безлюдной, и было понятно, что там и впрямь наверняка остались только мертвецы. Неподалеку послышались неразборчивые вопли и топот, словно это бежали мертвецы, которых тут гонял Синчэнь. Быстро осмотревшись, Сюэ Ян запрыгнул на дерево, прячась в листве, чтобы понаблюдать. Ждать пришлось недолго: звуки стали ближе, и затем показались мертвецы, а вслед за ними и заклинатель, облачённый в изящные белые одежды, развевающиеся на ветру. Взгляд Чэнмэя оказался невольно прикован к возвышенной фигуре Сяо Синчэня. Он мастерски двигался, словно и не был слеп, меч в его руке служил верным проводником, указывая на цель. Каждое движение казалось таким точным и правильным, словно слова «ошибка» для него не существовало. Владение мечом у даочжана было действительно превосходным, он казался одновременно и опасным, и завораживающим, ведь, в какой-то степени, то, как он быстро передвигался под лунным светом, легко и отточено, напоминало элегантный танец. «Яркая луна и легкий ветерок» — промелькнула мысль в голове Сюэ Яна, когда он наблюдал за подобным зрелищем. Не зря в народе Сяо Синчэня так прозвали. Отбросив мимолетные размышления об этом, Чэнмэй сосредоточился на своей задаче. Может, он и хотел заставить Синчэня страдать, прежде чем убить его, но задумка с трупной пылью провалилась, а других идей у преступника не было, поэтому он решил просто избавиться от своего врага. Синчэнь, совершенно не подозревая о слежке, спокойно разбирался с мертвецами, с точностью пронзая их тела, заставляя падать на землю один за другим. Как только он покончил с последним, даос остановился, заводя руку за спину, поднимая лезвие меча вверх. Затаив дыхание, он прислушался, желая понять, не осталось ли живых мертвецов. Лес теперь был тихим, и единственное, что слышал мужчина в белых одеждах, так это тихий шелест листьев на деревьях. Удовлетворённо кивнув самому себе, Сяо Синчэнь направился вперёд, собираясь поискать ещё мертвецов, на всякий случай, потому что хотел полностью убедиться в том, что эти твари не побеспокоят больше мирных жителей. В это время Чэнмэй осторожно спрыгнул с дерева и, держа наготове Цзянцзай, двинулся за мужчиной тихими шагами, чего слепец, на его удачу, не услышал. Блеснув злобными глазами, Сюэ Ян прыгнул вперёд, замахиваясь мечом на Синчэня, надеясь поразить его одним ударом, да таким, от которого тот расставался бы с жизнью медленно и мучительно, моля небеса о скорейшем наступлении смерти. Однако мужчина в белом стремительно уловил шорох позади себя и сразу же отшагнул в сторону, слыша, как чей-то меч просвистел прямо перед ним. Затем его слуха коснулось недовольное рычание, отчего даочжан покрепче взялся за рукоять Шуанхуа, готовясь к схватке. — Кто ты? — спросил Синчэнь твердым голосом. — Почему нападаешь на меня? Он не почувствовал некроэнергии и точно был уверен, что перед ним человек, а не ходячий мертвец. Сюэ Ян не стал отвечать, его губы изогнулись в зловещей улыбке, пока он кружил вокруг даочжана плавными и расчётливыми движениями, направляя свой меч на слепца. Синчэнь же слышал каждый шорох и напрягся ни на шутку, готовясь к любой атаке со стороны неизвестного. Быстрым движением Чэнмэй снова бросился вперёд, мечом рассекая воздух, надеясь напасть на Синчэня со спины, однако тот так же быстро среагировал, отступая назад и мечом отбивая чужой клинок. Даочжану не понравилась эта атака со спины — так подло, да ещё и незнакомец предпочел молчать, словно специально скрывался. Сюэ Ян знал, что Синчэнь, даже будучи слепым, отличный противник, но и он не слабак. Юноша нападал снова и снова, сухие листья хрустели под его ногами, из-за чего Сяо Синчэнь прекрасно ориентировался и старался предугадать чужие движения. Было действительно сложно, всё-таки зрение — важный орган чувств, но мужчина не собирался сдаваться, и решительно отбивал атаки, хотя сам новых не наносил, словно не желал ранить незнакомца, что было очень глупым решением, ведь тот явно милосердием не обладал. Их клинки сталкивались друг с другом, вызывая фонтаны искр. Красные глаза Сюэ Яна блестели от опьяняющего чувства безумного веселья. Давно он уже ни с кем не дрался всерьёз, а уж тем более с самим Сяо Синчэнем. Желание лишить его жизни прямо здесь затуманило разум юноши, и он безжалостно стремился сокрушить врага шквалом ударов, выискивая любую его слабость. Синчэня было не легко победить, он парировал удары незнакомца умело и изящно, так же, как и разбирался с теми мертвецами. Звон стали эхом разносился по лесу, пока они дрались. Сюэ Ян не был бы собой, если б не пошел на хитрость. Он отвлек Синчэня фальшивым движением, подставил ему подножку, и тот слегка споткнулся, тогда-то юноша и успел полоснуть мечом по груди даочжана, разрезая его ханьфу и успевая оставить неглубокую рану под ключицей. Решая сделать ещё один удар, Сюэ Ян сам споткнулся, слишком неудачно ступив на повреждённую ногу, которая отозвалась ноющей болью, подкосилась, отвлекая его от манёвра, благодаря чему Синчэнь сумел оттолкнуть юношу от себя точным ударом в область между рёбер. Это место у Чэнмэя было тоже очень чувствительным, не в последнюю очередь потому, что сегодня он снял с себя бинты. От боли Сюэ Ян повалился на землю и встретился взглядом с блестящим лезвием Шуанхуа, что Синчэнь направил на него. Тогда-то он лишь расплылся в злой ухмылке, будучи уверенным, что этому чертовому слепцу просто повезло, что он ранен, ведь иначе Чэнмэй уже давно бы расправился с ним. Хотелось сказать какую-то колкость, подразнить заклинателя Сяо, как убийца делал это раньше, но он помедлил с этим. Увидел, как разрезанное ханьфу Синчэня слегка сползает, обнажая его чистую бледную кожу, что в лунном свете казалась фарфоровой, а тот осторожно свободной рукой старается прикрыться, словно смущался этого случайного оголения. «Чертов святоша!» — промелькнуло в мыслях Сюэ Чэнмэя, а потом в голову ему моментально пришла новая интересная идея. — Я спрошу ещё раз, кто ты такой и зачем напал на меня? — повторил свой вопрос Синчэнь. Голос его был уверенный, строгий, брови нахмурены, а губы поджаты. Он казался бесстрашным, но Сюэ Ян заметил, что этот даочжан, хоть и не ведал страха перед неизвестным врагом и его мечом, не сумел подавить смущение из-за каких-то разорванных одежд. Чэнмэй с ехидством наблюдал, как рука заклинателя сжималась на куске поврежденной ткани, и про себя решил, что пока он убивать его не собирается. Сюэ Ян снова не ответил, лишь нахмурился от внезапной боли в груди, напоминавшей о старых ранах. Он затих, словно его тут и не было, но даочжан меча так и не убрал, он был уверен, что верно направляет его на недоброжелателя. Если такой уверенный, то почему не убивает? Слабый, не может убить человека. Будь у Чэнмэя тот мешок с трупным ядом, было бы весело, но чёртовы ублюдки его забрали. Раз судьба распорядилась именно так, то Сюэ Ян придумает другой план, как сломать Синчэня и заставить того мучиться ещё сильнее… Теперь оставалось придумать, как ему уйти. Если скажет что-то, то Синчэнь узнает в голосе юношу, а если раскроет себя как Сюэ Яна, то у даоса точно паника хватит: возьмёт А-Цин в подмышку, юношу за ручку, и быстро ретируется из похоронного дома, лишь бы избежать новых встреч с ним. Необходимо было осторожно подняться и вернуться домой быстрее даочжана. Не сводя глаз с блестящего острия Шуанхуа, Сюэ Чэнмэй с тяжестью поднялся, стараясь не шуметь. Однако лезвие поднялось вместе с ним, сделав лицо даочжана ещё настороженнее, словно он был готов снова атаковать, как только почувствует движения недоброжелателя. Пришлось сделать отвлекающий маневр: кинуть какой-то камень в сторону, чтобы сбить внимательность слепца, а потом быстро запрыгнуть на ближайшее дерево — там-то Синчэнь точно его не услышит. Как только Сюэ Ян скрылся на ветке дерева, он увидел, как заклинатель Сяо растерялся, повертел головой, пытаясь услышать что-то ещё, а затем убрал меч в ножны. Его терзали сомнения насчет того, кто был перед ним. Явно человек, но без законченной идеи убить его. Подрался и исчез. Теперь Синчэнь будет осторожнее и предупредит юношу и А-Цин не ходить сюда, а то мало ли, что ещё может случиться. Увидев, как заклинатель в белом тихонько начал движение, Сюэ Ян тоже направился обратно в похоронный дом. Чтобы обогнать Синчэня, ему пришлось ускорить шаг, потерпеть боль в ноге. А как только он вернулся в здание, повалился на свою кровать и застонал от боли, ёрзая телом в поисках лучшего места, где бы было не так неприятно лежать. От этого странного звука проснулась А-Цин, она открыла глаза, слегка приподнялась, держась руками за стенку гроба, и выглянула, смотря на паршивца, что корчился от боли. Она уснула быстро сегодня, даже не заметила, как Сюэ Ян уходил, но думать об этом много не стала, списав на то, что он лишь уходил по нужде. Как только она подумала про даочжана, слегка волнуясь о нем, потому что его опять не было рядом, он вошел в дом, чуть скрипнув дверью. Чэнмэй в миг затих, повернулся на бок, обнимая себя руками, и притворился спящим. А-Цин скользнула взглядом по мужчине в белом, в легком лунном свете она разглядела рану на груди Сяо Синчэня, её сердце испуганно и волнительно забилось, как только она представила, что даочжан подрался с кем-то и этот «кто-то» ранил его. Подумав, что даочжан будет ругать её, если узнает, что она до сих пор не спит, она легла обратно в гроб и закрыла глаза. Прислушалась. Синчэнь закрыл за собой дверь, тихо проверил сон А-Цин и юноши, прошёл к столу и сел на небольшой деревянный стул. Рана на груди неприятно напоминала о себе при каждом движении, и даочжану нужно было как-то это исправить. Прежде он разбирался с чужими ранами, к примеру, с раной Сюэ Яна, а теперь и он сам оказался ранен. Осторожно развязав пояс своей одежды, Синчэнь приспустил верх ханьфу, рукой ощупывая рану. Одежда была порвана, придётся её зашивать, а вот рана к счастью была не особо серьезной, нужно было лишь перевязать. А-Цин снова слегка выглянула из своего гроба, чтобы, подсмотреть за даочжаном, потому что беспокоилась, и всё задавалась вопросом, что же у него там случилось? Прежде, когда он уходил на охоту, он приходил целым и невредимым, это был первый раз, когда тот вернулся с ранением. Неужели, есть что-то, что может победить заклинателя Сяо? Когда девушка увидела, как слепец слегка неуклюже перебинтовал сам себя, она немного расслабилась и легла обратно. Правда, мысли о том, как Синчэнь сражался с монстрами, а те его ранили, забили её голову: она представляла разные яркие картинки боя, восхищаясь красотой и изящностью своего даочжана. Так она и заснула. А Сюэ Ян всё это время прислушивался к шуршанию одежды позади, пока Синчэнь возился со своей раной. Он думал о том, как сделает со своим врагом нечто, куда более интересное, чем простое убийство. Изобразив кривую злобную ухмылку на своём лице, паршивец постарался скорее уснуть, чтобы не мучить своё тело болью.