Драбблятник. Том второй.

Этот омерзительный визг просто высверливал ему мозг, но Скай продолжал мило улыбаться, отыскивая источник звука. Ага, вот она, висит на шее у приторного, как лавандовый раф, красавчика. Как он и предположил с самого начала, едва услышав её голос — тощая, крашеная в соломенный блонд у какого-то дорогого стилиста, девица в поисках семейного счастья. Вон как пучит свои напомаженные кармином губёхи. А этот слащавый придурок улыбается ей и, кажется, пытается найти на этой вешалке хоть что-то, что возможно потискать и не уколоться. А она извивается как змея, кудахчет как курица и… о, снова визжит! Будда, это просто невыносимо! Впрочем, тем приятнее будет заткнуть её раскрашенную пасть и смотреть, как гаснут оловянные глазки. «Тоже мне элитный клуб, кто только пустил сюда эту дуру», — мысли Ская снова перебил безумно раздражающий голос выбранной на сегодняшний вечер жертвы. Он уже месяц никого не трогал и снова начал принимать таблетки, иначе рука сама тянулась к любимому керамбиту с костяной рукояткой. А палиться ему сейчас было никак нельзя. У него большой заказ на данные. И ещё половина источников нетронуты. Но нервы не выдерживали, от таблеток постоянно тошнило, и Скай решился. Сперва просто прислушивался, его тело само знало прекрасно, кто ему нужен. И вот, проходя мимо ночного клуба, он услышал её. Живот скрутило сладкой и одновременно тошнотворной судорогой, так, что ему пришлось прислониться к витрине какого-то магазина. Что ж, охота объявлялась открытой. Поглаживая в кармане бомбера крохотный керамический нож с костяной рукояткой, Скай уже мысленно представлял, как будет кормить свою ярость. Как заштрихует алым выгибающееся от боли тело, как разведёт морскую соль в тёплой воде и оросит подсыхающие штрихи, как утром, отдохнув и вооружившись одноразовыми тряпками, отмоет своё тайное место. Скай очень любил чистоту. И то, как обитый сталью бункер снова начинал сверкать в свете люминесцентных светильников после уборки. Ему не нравилось избавляться от тел, но это была необходимая плата за часы глубокого удовлетворения. Ну и то, чем он занимался сейчас — давал своей будущей добыче максимально испортить себе нервы. Девица продолжала виснуть на богаче, словно приклееная. И визжать. Интересно, этот самец уже оглох на правое ухо? Скай огорчился бы, если б мужик сейчас увёл эту визгливую тварь с собой. По его виду и не скажешь, что у него вкуса нет. Но… Скай не понимал мужиков. Его собственный отец ушёл из дома вслед за такой же визжащей тварью, оставив их с матерью с разбитыми сердцами, а когда умер, она выгнала их из его дома, сказав, что всё здесь теперь принадлежит ей. И тогда маленький Скай вырвался из рук плачущей мамы и воткнул этому орущему чудовищу в голую тощую ногу маникюрные ножницы. Тонкие и изогнутые. Полоснул раз, другой, пока новая хозяйка, визжа, не повалилась на землю. А он внезапно испугался. Не за себя, не за маму. Он испугался той эйфории, которую в этот момент испытал. И вот спустя десятилетия, клиники, несколько психиатров и горы медикаментов, Скай продолжал гнаться за тем самым, испытанным впервые чувством, постоянно воссоздавая все условия, но оставаясь каждый раз в шаге, в полушаге от своей эйфории. Ему всё время чего-то не хватало. И перерывы между жертвами становились всё меньше. Последний его врач, как-его-там-по-имени, говорил о том, что таблетки в полной мере не вытянут его психику на социально безопасный уровень, он либо будет вынужден подавлять агрессию, либо станет унылым овощем. И то, и другое очень мешало. Поэтому Скай клал в карман керамбит и шёл на улицу, когда опускались сумерки. Наконец-то, спустя два хайболла, девица отлипла от мужика и потянулась в туалет. Кажется, Скай сегодня получит свой подарок… своё лекарство. Он легко соскользнул с барного стула и двинулся за визгливой блондинкой. — Она моя, парень, — раздалось прямо над ухом. — Эй! — Скаю не нравилось, когда к нему подходили слишком близко, он резко обернулся и сделал шаг назад. Так и есть — это был мужик, на котором висела блондинка. — Она моя, что бы ты ни задумал, — бойфренд блондинки вблизи оказался ещё привлекательнее, он смотрел на Ская своими коньячными глазами, пах коньяком, и Скай пьянел от того, что видел и чувствовал. — Мне она тоже нужна, — выдохнул он, плохо отдавая себе отчёт в том, что несёт. — Их тут много, красавчик. Выбери любую, я даже заплачу за тебя. А эту сучку оставь мне, — на безумно красивом лице на мгновение мелькнуло что-то настолько знакомое и пугающее, что у Ская перехватило дыхание. — Стой! Ты… Мы… Может, разделим её? — это было абсолютное безумство, но только что в коньячных глазах он прочёл свою же жажду крови, свою алчность, свой крест. Он сам не понял, когда вцепился в рукав дорогой рубашки, стараясь удержать незнакомца рядом с собой, а внутри заходилось в тахикардии сердце, рот пересох, глаза, словно песком засыпало, и не было сил ни сглотнуть, ни моргнуть. Будто только что он встретил свою половинку, своё второе «я», то недостающее, что так долго искал. Коньячные глаза расширились на мгновение, обдавая его холодным, нет, обжигающим изумлением, а затем… — Согласен. Но я возьму за это плату. И мне плевать, сможешь ли ты оплатить этот счёт. Я — Прапай. А вот и наша детка. — Скай, — шепнул, всё ещё не верящий, что они договорились, Скай и подумал, оборачиваясь навстречу добыче, что готов заплатить даже жизнью за то, что уже чувствует и предвкушает. Девушка в изрядном подпитии была согласна даже на двоих, впрочем, её согласие интересовало мужчин меньше всего. Они привезли её к Скаю. Прапаю понравилось чистое и холодное помещение, тесноватое, но так подходящее к тому, чем они собирались заняться. — Где ты взял такой стол? — поинтересовался он, аккуратно фиксируя отрубившуюся блондинку за лодыжки и запястья к прозекторскому столу. — Купил на распродаже, — мурлыкнул Скай, любуясь своим партнёром. Впервые он разговаривал в этой комнате. Впервые они здесь были втроём. Впервые из неё могут выйти двое. Или только один, если счёт Прапая будет слишком велик. — Ты хочешь со звуком или без? — Только не визг, — поморщился Пай. — У тебя есть какой-нибудь плейлист? Можем взять мой, если хочешь. Он достал из кармана айфон и через миг показал Скаю вкладку с надписью «Музыка для души и релакса». Скай согласно кивнул и вынул из ящика с инструментами кляп и миорелаксант в шприце. Пай пристроил телефон на тумбе и включил музыку. В воздухе разлилась лёгкая инструментальная мелодия. А на столе завозилась, приходя в себя, визгливая девица. Скай только что сделал ей укол и позвал Прапая с собой: — Пойдём, переоденемся, у меня есть одноразовые комбинезоны. Раздевшись, новый знакомый заставил Ская жадно сглотнуть, выглядел он под стать своему имени — божественно. Впрочем, в коньячных глазах он уловил такую же вспышку вожделения. В прозекторскую они вернулись в одинаковых белых комбинезонах, как привидения, и с масками на лицах. Пьяная девица растерянно лупала глазами на потолок, обитый сталью и мелко подёргивалась. Дозу миорелаксанта Скай рассчитал идеально. Он встал слева от девицы и одел на палец кольцо рукоятки керамбита. Внезапно жар чужого тела прижал его бёдра к холодной кромке стола, а на руку с ножом легли изящные пальцы. — Кажется, мы собирались сделать это вместе. Примешь моё предложение? — Прапай прошептал ему это на ухо, заставив напрячься всем телом от возбуждения и неожиданности. — Что… я буду тебе должен? — хрипло спросил Скай, глядя как его руку с ножом поглаживает чужая кисть. — Себя. — Согласен! — кажется, это вышло даже слишком громко, но он уже терял себя в той эйфории, которая стала лишь сильнее и ярче, когда они нанесли свой первый обручальный надрез на бледном бедре.