***
Подросток сидел в клетке и со злобой во взгляде наблюдал за людьми, что сейчас смотрели на него, оценивая товар на качество. На нем не было ничего, кроме простых шорт, металлических браслетов на запястьях и щиколотках, изношенного ошейника и намордника. Последние две вещи уже давно стали для него привычными атрибутами. Тренер не любил снимать с него их, предпочитая видеть, как плотно, стирая кожу, парень носил эти вещи, чтобы и потом с ним оставалось невидимое клеймо, которое ничем нельзя будет стереть. Подросток хорошо знал, что пока на нем есть тяжелый намордник и ошейник с секретом, его не так уж и боялись, потому что он не мог им сильно навредить. Пока на его шее был металлический круг, что мог его обездвижить или причинить боль, они этим пользовались. Он их ненавидел, а они его боялись. — Какой красивый, — привлёк внимание голос маленькой девочки. Бросив на неё быстрый взгляд, парень сразу понял, что она ему не нравится. — Для чего он? — Для охраны, госпожа. Но этот пес достаточно дикий, его сможет подчинить себе только мужчина, — спокойно отозвался человек в форме рядом с ним. Простой сотрудник, который не знает ничего, кроме сухих фактов. — Как жаль, — она обиженно надула губки. Вот только в её глазах было равнодушие. — А вы можете показать нам его в действии? — Как Вам будет угодно, — в голосе послышалось скрытое удовольствие. О да, парень прекрасно знал, что его тренер любил, когда пса заставляли подчиняться любыми способами. Но ещё больше тот любил, когда ему было больно. А перед тем, как его вывели, человеку из служебного персонала, что был приставлен ко псу, было дано распоряжение согласиться на первый же просмотр, даже если его не купят. Мужчина нажал на кнопку, и его клетка дернулась, опуская его медленно под пол зала, где его должны будут приготовить для просмотра. Он ненавидел людей. Их прихоти слишком дорого ему стоили. Они забирали те силы, которые он с усердием копил, чтобы выбраться отсюда. Надежда ещё была с ним. Подросток не один раз видел тех, кто был здесь с самого рождения, хотя его старались держать больше обособленно, чтобы он не сеял смуту. Тех, кто воспитывался такими же собаками, показывая, что это норма. Хотя те и вели себя соответственно своему статусу — тупые животные, которых запрограммировали на определённые установки. Только богачи их нового мира могли использовать людей, превращая их в более умных животных, но совершенно тупых людей. Он не понимал, как так получилось, что те были готовы сделать все, лишь бы получить похвалу своих воспитателей. Хотя те и ползали по команде, чему он удивляется… Он помнил мальчика, которому экспериментально ввели ген волка. Тот прожил не более дня — его разорвали такие же мальчики-псы, как и он. Не досмотрели, как тогда сказали официально, а по факту просто тот был слишком глуп, громко выражая свои мысли. И если он сам не стал принимать участие в той забаве, предпочитая очередные пытки, чтобы не уподобляться стаду, то в ней приняли участие все остальные. Счастливые и довольные, они получили лакомство с рук своих тренеров за хорошую работу, а после смотрели за тем, как его кожу распарывали удары хлыста. Звук щелчка от застегнувшегося на его ошейнике поводка выдернул из мыслей, заставляя вернуться в реальность. — Без глупостей, JN31. Мы достаточно влили в тебя сил и ресурсов, чтобы сделать из тебя уникального пса, — голос тренера, его персонального палача, злил. Он не желал себе такой жизни. Каждый день выживание и борьба за жизнь. На него уже сейчас науськивали других, готовили к тому, что в один прекрасный день на него натравят их. И в тот день ему придётся сделать все, чтобы показать, что он достоин жить. Он добудет себе свободу своими клыками и когтями. Дверь клетки открыли, и он поспешил из неё выйти, чтобы встать в полный рост, расправляя плечи. Намордник ему не снимут, пока не введут препарат, который хоть и временно, но сделает из него послушного пса-телохранителя. Переборов себя он с мольбой посмотрел на тренера. — Господин, — слова давались тяжело от плохо разработанных связок, долгого молчания и глухо из-за маски. — Не делайте укол, прошу. И он осознал свою ошибку только тогда, когда увидел блеск в чужих глазах. В тот день он победил на арене сразу пятерых псов находясь под двойной дозой препарата. В тот день его так и не купили, но на него сделали заказ. В тот день изменили систему тренировок — его не только били физически, но и намного чаще и больше, чем было разрешено, вводили искусственный контроль. Тогда он спрятал самого себя, превращаясь в живого робота. Он стал тем, кем его хотели видеть его тренер и будущий хозяин. В тот день на JN31 сделали заказ и купили его жизнь.***
— Итак, дамы и господа, исхеи, расхи и дишра! Мы готовы представить вам нашу лучшую особь, нашу гордость из всей коллекции псов-телохранителей — JN31! Шторы разъехались в стороны, открывая публике парня, сидящего на коленях, что с пустым и невидящим взглядом смотрел на людей перед собой. — Этот кобель обучен всем видам искусства, которыми только можно обучить таких, как он. Основная его специальность — телохранитель. В свои двенадцать он мог спокойно завалить троих взрослых и хорошо подготовленных псов, которые превышали его в силе и умениях в несколько раз. Сегодня мы подготовили намного больше разных испытаний, чтобы проверить его на прочность, а также показать его боевые навыки. Поверьте, они удивят не только Вас, — и ведущий тихо посмеялся. — Встать, — приказ, которому он последовал беспрекословно. На автомате. Но даже это вызвало шёпот в зале, так как его движения получились по-особенному плавно. — Рядом, — и он пошёл вслед за тренером, отставая на пол шага, пока не получил следующую команду. К нему подходили, щупали, обсуждали. Хорошо тренированный, поджарый, с красиво развитой мускулатурой и хищной пластикой. Какой-то ребёнок даже стал смеяться над ним и дразнить, пока он не посмотрел на него. Тот отшатнулся, а поводок дернулся, предупреждая. Ну да, такие дети норма, а он же современный и цивилизованный пёс. Вот только он не собирался размениваться на эту мелочь, когда его скоро ожидает что-то новое. Это чувствовалось в воздухе, отзывалось волнением и предвкушением. Что-то готовилось и это заставляло его кровь в венах петь. Новые команды и вот он уже стоит на арене, по кругу которого сидели зрители. Он сегодня был жемчужиной коллекции и его оставили напоследок. Местами песок уже был в крови. Тут провели несколько показательных боев, а кого-то даже успели загрызть, если вспоминать то, что он услышал краем уха. Загрызли, судя по запаху, парня, за которым он наблюдал последние две недели. Он сломался и ждал смерти. Сегодня он её получил. Слабак. Лично ему уже было все равно. Он спрятал себя несколько лет назад, превращаясь в гордость человека, который его всему обучал. Тренер. Он сейчас стоял позади него и наверняка широко улыбался, пока не подошёл к нему. — Сегодня тебе предстоит кое-что новенькое, JN31. Не подведи меня, это твой последний выход. Мне нужен идеальный показатель, который позволит мне потом пойти дальше по карьерной лестнице, — и его достаточно дружелюбно похлопали по щеке. На арену вышла маленькая девочка, лет шести на вид. Она помахала зрителям свободной ладонью, второй удерживая большую куклу. Тренер показал куда ей встать, а после, шепча ей инструкции, передал пульт от ошейника. — JN31, защищать, — и тренер покинул арену. Трус. Они оба помнили последний раз. Тот, в котором мужчина обзавёлся уродливыми шрамами уже на шее, а он сам до сих пор вспоминал с каким удовольствием вцепился своими клыками в его плоть. Двойная доза подавителя тогда не сработала — из-за частого использования у него выработался иммунитет к сыворотке. Пёс долго ждал возможности хотя бы увидеть страх в чужих глазах, что все время на него смотрели с превосходством. И он увидел не только это. После того дня тренер стал с ним немного мягче, словно признал его. Послышался шум, и парень за мгновение изменился до неузнаваемости. В голове билась только одна мысль. Команда. Выполнить любой ценой. Для разогрева ему запустили двух псов. Хоть они и были свои, но они бы с удовольствием бы его удавили, просто потому что для них он был волком. Он не скрывал свое отношение к ним, они своего к нему. Любили ли здесь JN31? Однозначно нет. Для каждого он являлся потенциальным противником из-за своего обучения. Он мог забрать и привлечь к себе внимание любого ходячего кошелька ведь, как уже сказали, он был обучен всему, а значит его могли использовать для любых целей. Переглянувшись, оба бросились к нему. JN31 не растерялся, быстро повалил того, кто вырвался вперёд, бросился ко второму, легко ломая тому руку. Хруст стал музыкой для ушей, как и полный боли вой после. Удерживая его, он повернулся ко второму, толкнул к нему уже немного поломанного пса. Первый увернулся, и парень поймал его за горло, легко пуская кровь когтями, наступая второму на спину, не давая встать. Прозвучал звон гонга и его ошейник пронзил его короткой волной тока. С недовольным рыком он отпустил их, возвращаясь к девочке. Удар гонга и на арену вышли уже трое. JN31 не сдвинулся, анализируя противников и их слаженность работы. Его давно учили сражаться сразу с пятью, но там он всегда сражался, рассчитывая на себя одного и позади никогда не было живого человека. Тренеров они не трогали, да и просто не могли, так что ставили специального робота, на котором был показан нанесённый ущерб. Но здесь и сейчас была девочка, которая даже не понимала, что с ней может что-то произойти. Они хоть и выглядели как обычные люди, но никто ими не являлся таковым физически. Они были натренированы на то, чтобы они могли убивать легко и быстро или медленно и мучительно по приказу своего хозяина. В то же время и пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти того, с кем они были связаны. Справившись и с ними, ему дали немного отдохнуть, прежде чем запустить пятерых, а после и семерых. Девочка ещё с прошлого раунда стала понимать опасность, которая ей грозит. Это было видно по тому, как она держала свою игрушку и постоянно озиралась туда, откуда пришла. Не каждый день рядом с ней щёлкает пастью мутант или брызги крови пачкают её светлое платье. Они не лаяли, хотя и могли, но очень даже рычали, скулили или выли. Их когти были плотнее, чем у любого другого, а у некоторых они могли и изменяться по желанию. Каждый был одет в тренировочную одежду, которая защищала их от некоторых ран, тем самым усложняя и так не простые бои. Сам парень не был одет, поэтому на нем легко можно было отследить каждое новое ранение от когтей или клыков. В какой-то момент JN31 понял, что последние семеро это были волки. Они действовали более слаженно, чем псы, которых только-только натравили вместе на него одного. Волки достаточно слаженно пытались разделить его и его объект охраны. Удары наносили реже, но опаснее, нападая сразу по несколько особей. Так же могли зарычать или щёлкнуть зубами, для того чтобы отвлечь его, чем не пользовались псы. Они изматывали его, нападая сразу и на девочку, и на него, не давая ему и передышки. Вот только пса обучали так, чтобы он мог свободно думать во время боя, полностью отключаясь от любых чувств и эмоций. Это все могло нагнать потом, но точно не сейчас. В итоге парень решился на отчаянный шаг. Он увернулся, как и ранее, ловя последнего, прежде чем одним движением вцепился тому в горло. Волк взвыл и на спину набросился кто-то из них же, роняя пса на землю. Завязалась драка, в которой закричала девочка, а после стала плакать, пока не замолчала — от шока и страха потеряла сознание. Третий оставшийся противник не стал ждать и помогать своим, бросаясь прямо в сторону ребенка. JN31 в полете, с хорошо видными глубокими следами от когтей на спине, успел того остановить до того, как волк бы сделал что-то серьезное. В итоге, вместе с последним убитым противником, он направился к девочке, падая перед ней на колени, бегло осматривая. Проверив её, он заметил лишь одну допущенную крохотную царапину и, к счастью, лёгкую. От такой даже шрама не останется. На арене появился снайпер, и JN31 тут же навалился на девочку, закрывая ту своим телом. Его плечо пронзило болью, сразу растекаясь по венам огненной волной. Отравленная. Ухмылка появилась на лице. Наказание за то, что он допустил это с девочкой. Знакомый запах ударил в ноздри, а после послышался ненавистный голос. — Ты подвёл меня, JN31. Эта пуля лишь малая часть твоего наказания. Встать, — на трясущихся руках, а после и ногах пес покорно встал на четвереньки, подождал, пока поводок будет закреплён, и только потом встал на две ноги, опуская голову, смотря прямо в пол. Как только они скрылись от глаз, его щеку обожгла жгучая боль. Резко схватили за волосы, а после ударили под коленями, чтобы он на них упал. Несмотря на все это, пёс продолжал смотреть вниз, не поднимая своего животного взгляда на тренера. Все так, как он его обучил. — Намордник на это ничтожество, — толчок и он падает на бетонный пол. — Привяжите его в четвёртой комнате, а после подготовьте плеть.***
Парень лежал в клетке и иной раз мелко дрожал от боли во всем теле, от сильного яда, что выветривался из его организма и холода металлических прутьев. Было тяжело, на лице так и осталась маска, что не давала свободно дышать, а также не давала возможности просто выпить прохладной воды, что находилась в железной миске в углу. Рядом с ним клетка была пуста, хотя раньше там был пёс, который очень тепло к нему относился. Он скучал по нему, по голосу, по той заботе, которую тот ему давал. Он был лучиком солнца достаточно долгое время. В клетке напротив сидел другой пёс. Он размеренно вылизывал рану на руке, пока не замер с высунутым языком, глубоко задумавшись. Последний раз проведя языком по ране, он затих, сворачиваясь калачиком на теплой лежанке. Свет в этом зале был приглушён, создавая приятный для усталых глаз JN31 полумрак. Передернувшись в очередной раз, он попытался лечь удобнее в своей клетке, которая рассчитана на щенка, а не на взрослую особь. Немного помучившись, он принял удобную позу, а потом затих, чтобы спокойно начать дремать. Пока он в клетке он в безопасности. Стоило услышать шум, как он попытался сесть в привычную позу. Глаза он не открывал, пряча их за слипшейся от грязи и пота чёлкой, ссутулившись, не в силах держаться ровно. — Кто именно вас заинтересовал, господин На? — заискивающий голос директора вызвал неприязнь, а ещё это означало вип персону. Ходячий кошелек. — Последний пёс, которого вы показывали пять дней назад. Пять дней… Он не помнил сколько времени он провел в подвале. Спать ему не давали, а сюда принесли лишь около часа назад, а может даже уже и не час. Он был сильно истощен. — Вы уверены? Он достаточно дикий. Мы хотели для него более сильного хозяина найти… — Считаете меня слабым? — в голосе послышалась угроза. Директор тут же скис и раболепно залепетал, приводя к нему того, кто впервые хотел его купить. Возможно, был кто-то и раньше, но они точно не обладали тем уровнем влияния, которым владел мужчина сейчас. В скором времени они пришли ко псу, останавливаясь прямо перед его клеткой. — Где его тренер? — Он только что лёг отдыхать. До этого он воспитывал этого отбро… пса. В воздухе почувствовалось напряжение. — Вы испортили мой товар? И только попробуйте сказать, что он ещё ваш. Я внёс предварительную плату ещё до боев и выразил свое желание купить его даже без презентации навыков. Сейчас я, видимо, единственный, кто до сих пор является покупателем. Вы сделаете мне скидку, а также выполните ряд моих требований. Директор не мог сказать ни одного слова в свою защиту. Все что он мог, так это ненавидяще смотреть на предмет продажи и незаметно давать знаки своим людям. Похоже его тренер будет не рад потерять свою игрушку. Интересно, а почему так и не сказали, что за него уже заплатили и растили по специальному заказу? Он же уже являлся чьей-то собственностью. Пока они обговаривали моменты и пункты договора о купле-продажи, господин На смотрел на парня перед собой сквозь прутья решётки. — Что с ним? Почему его трясёт? — Вас не должен касаться воспитательный процесс, господин, — а вот и тренер. — Ничего того, что могло бы ему навредить с долгоиграющими последствиями. Он всего лишь собака. К тому же его тренировки должны быть постоянными. У меня выходят одни из лучших телохранителей, и я оправдывал, оправдываю и продолжу оправдывать свое звание. А он в последний раз показал блестящий результат, так что по праву является идеалом Пятого сектора. У меня на него были другие планы. — Одно моё слово и вы окажетесь на улице ни с чем, — ровно, но сильно произнёс мужчина. — Снять с него намордник и дать тёплый плед. Его распоряжения стали выполнять мгновенно, не выдерживая тяжёлого взгляда исхея — сильного мира сего. Сам же мужчина сел на корточки, на один уровень с ним, смотря с теплом. — Не трогайте его, господин На. Вы ещё не прошли этап привязки, он может вам навредить, — голос директора звучал обеспокоенно. Парень помнил каждого, кто так или иначе пострадал от него. Вот только тренер продолжал работать с ним, лепя из него свой извращенный идеал. Хотя… Возможно не только свой. Но вип гость проигнорировал присутствующих, протягивая руку через прутья к нему. Мгновение, и вот уже парень вцепился в руку мужчины, кусая за запястье. Тренер потянулся к кнопке, чтобы активировать ошейник, но был остановлен жестом. — Все хорошо, я тебя не обижу. Просто хотел проверить все ли с тобой в порядке, — мягкие и ровные интонации в голосе успокаивали. Парень ослабил хватку, но не отпустил его. — Накройся пледом. Здесь достаточно холодно, а ты ещё и ослаблен сейчас. И ему протянули принесенный тёплый плед. И вот от этого простого жеста он растерялся, отпуская руку. На удивление всех, на коже мужчины не осталось ничего, кроме лёгких царапин и неглубоких проколов от клыков. И стоило ему накинуть на свои плечи плед, как он заслужил улыбку от… хозяина? — Осталось совсем немного. Скоро поедем домой. По какой-то причине, столь желанные слова не вызвали в нем бурю эмоций. Лишь какое-то тупое смирение и усталость. Выдохнув, он на четвереньках подошёл к миске и начал жадно лакать оттуда воду. °°°Несколькими годами ранее.
— Видишь этот ошейник? — тренер держал в руках железное кольцо и, с ухмылкой, крутил в руках, стоя над мальчиком, который сидел перед ним на коленях. — Так вот, теперь это твой особый рабский атрибут. Я говорю тебе сидеть, ты садишься. Говорю любой приказ, ты исполняешь. Меня не интересует нравится тебе это или нет, твоего хозяина тоже. Ты всего лишь пёс, который будет исполнять прихоти своего господина, — он грубо взял парня за подбородок, заставляя смотреть на него. — А будешь отказываться, я буду тебя наказывать. И он надел на шею мальчика ошейник, который был достаточно холодным, что отозвался неприятными мурашками. Сейчас мальчик в целом был достаточно слаб. С того дня, как он тогда вырвался из комнаты, в которой его оставили, прошло около двух недель. Там у него была еда, хоть и не всегда первой свежести, а сейчас его сознательно ограничили во всем, чтобы ослабить ещё больше. И не просто ограничили, а надели тяжёлый и плотный намордник. Руки были за спиной и связаны на запястьях, а на самих руках были перчатки, которые не давали использовать когти. Ошейник стал ещё одним тяжелым атрибутом, который стал тянуть его вниз, ближе к земле. — Идём, сейчас будет завтрак. Будь хорошим мальчиком и я дам тебе возможность поесть. Встать, — команда. Она чётко отличалась от любых других слов, хотя она по звукам не так сильно отличалась от всего того, что мужчина говорил ранее. Мальчик встал с небольшим трудом, под пристальным взглядом тренера. — Запоминай следующее, — начал он инструктаж, спокойно идя вперёд, поманив за собой пальцами. — Ты должен всегда смотреть в пол. Ты сейчас на нижнем уровне иерархии и не начнёшь подниматься, пока не получишь имя. Его тебе дам я, когда посчитаю, что ты его заслужил, а для этого тебе придётся хорошо постараться. За завтраком ты сидишь на полу, на коленях, рядом с моей ногой. Ты собака, больше не человек. Сейчас я пойду тебе на встречу, так что будешь есть из миски. Руки должны быть ладонями на полу, но пока тебе их освобождать не будем, так как ты когтями убил нескольких сотрудников. А укусишь меня, я тебе устрою ад на земле. И мальчик кусал ещё не один раз.