Бронзовое зеркало

- Если вы хотели использовать этого старейшину как монаха отпускающего ваши грехи, то так тому и быть, хотя глава пика Кусин подошёл бы на эту роль лучше кого бы то ни было. Этот же скромный мастер явно не подходит, чтоб слушать эти откровения главы. Юэ Цинъюань чувствовал себя разбитым. Казалось каждый укол в его сторону ворошил костёр, отчего вспыхивал огонь ярости. Но при виде близнецов Шэнь пылающее огнём сердце тут же омывалась дождём печали. Сколько раз его отталкивали и игнорировали, но он как истинно верующий готов был снова и снова падать на колени, чтоб покаяться во грехе, только сколько раз его откровения отвергали эти холодные бледноликие божества. Но даже так он готов отбивать их пороги в поклоне, чтоб попробовать ещё единый раз и может тогда его примут. И даже с таким подходом их отношения так и не сдвинулись с мёртвой точки. - Старейшина Шэнь, - так тяжело называть этого человека по титулу, в стенах бамбуковой хижины, где они только вдвоём. Кажется, стены этой обители отделяют их от всего остального мира, что можно наконец отринуть титул и снова стать теми двумя мальчишками без роду и племени, без гроша за душой, но счастливыми ведь они ещё могут бегать и быть вместе куда бы не завела их жизнь. Но они решили выбраться из того ужасного положения. Хотели свободной жизни и ради этого нужно было иметь власть. Они её получили. Только жизнь от этого не стала легче, лишь сильнее запуталась. Даже находясь на краю света, он не сможет отмыться от этого тяжкого бремени. - Прошу прощения, пожалуй мне и вправду стоит вернуться к делам. Благодарю за гостеприимство. Только что переполненный надеждой взгляд главы потускнел и потупился в пол, губы стыдливо поджались в притянутую улыбку. Это лицо, которое в школе превозносят за красоту, которое лучится добродушием и нежностью к окружающим, сейчас же искажённое болью, горечью оно выглядит столь уродливо, что Шэнь Юаня всё сильнее и сильнее воротит от этого вида. Но он старается не подавать вида, не позволяет эмоциям просочиться наружу. Только его взгляд всё равно приобретает лёгкий прищур отчего его глаза чуть более стали походить на старшего брата. В них стало проглядываться тяжесть и презрение. Лишь Юэ Цинъюаню, смотря на это безразличное лицо, всё-равно вспоминает то малое, исхудавшее, серое личико, половина которого была скрыта чернильнильными волосами. Тот маленький болезненный малыш постоянно цеплялся за него, не смотря на любознательность, часто стеснялся, плакался. Сяо Ши видел в нём опору, защиту и любовь. Он никогда не стеснялся выглядеть слабым и маленьким, наоборот удерживал всё сильнее, боясь остаться один. Тогда Сяо Цзю часто на него ругался и ему ничего не оставалось кроме как ещё чаще прятаться за Ци-ге. Но ныне это известный заклинатель, которого частенько могут обсуждать, как спорную личность. Кто-то его видит как прицеп к старшему брату. Первый сын, как старший, зачастую получает всё, младшие же продвигаются своими силами или имеют меньшую поддержку. И некоторые считают его человеком, который только и может, что цепляться за успешного брата, всё же они оба были претендентами на это место и наверняка ему просто не хватило знаний или сил, может и книги вовсе не его заслуга. Потому Цинцю давно пора было бы отдалиться от младшего от греха подальше, ведь пусть Юань не выходит против него, но в тихом омуте черти водятся. К тому же не имеет личных учеников, кроме единственной ученицы, наверняка падок на молоденьких учениц. Столько спорных слухов вокруг этого на вид нежного человека. В отличие от одного человека в этой комнате он никогда не пойдёт на предательство, при этом он не глуп и не имеет никаких романтических интересов. Потому в этих слухах столько же правды, сколько искренности в пожелании. - Желаю главе школы благополучно добраться до своего пика и плодотворной работы, - сухо ответил Шэнь Юань, допивая уже холодный чай. Отчего на его лице промелькает лёгкая рябь недовольства. Неужели прошло так много времени, погружается в свои далёкие думы мужчина с чашкой в руках словно с зеркалом, в котором пытается что-то разглядеть. В таком состоянии он пропускает мимо ушей положительный ответ, который рассеивается в тишине комнаты и Юэ Ци покидает бамбуковую хижину. В этом медитативном состоянии его застаёт Ло Бинхэ. После того как его отпустил старейшина, он направился на тренировочную площадку, чтоб продолжить практику. Как только ему выдали пособие, отмечая какие перед ними стоят задачи и что они должны отточить по данным книгам, маленький Бинхэ загорелся. В теории, если они смогут постичь данные техники, то они сделают огромный прорыв в сравнении со своей группой и может даже поравняются с большинством первогодок у которых больше работ с энергиями. Потому как только дали отмашку, что можно приступать к тренировкам, он, словно пёс спущенный с цепи, помчался сломя голову. Если бы не обязанности, которые на него возложили, возможно, он так бы и пропал на тренировочном поле, но параллельно мальчик помнил слова своей шицзе. "Пять добродетелей благородного мужа", - как мантру повторял младший Ло, пока старший возводил глаза к небу. Спасибо, что в этом мире Нин Инъин не маленькая глупышка, которую по сути "шицзе" язык назвать не поворачивался. Только бегай за ней хвостиком и словно малое дитя оттягивай от опасности, да только в мягкой манере жури, чтоб та была осмотрительней иначе обидеться. Но сейчас хватает пары слов "прекрасной шицзе", чтоб этот мелкий получил просветление. Уделив ту бессонную на размышления об образе "благородного мужа", мальчишка сразу начал раздумывать о манере поведения, как общаться с остальными и вправду стал вести себя сдержаннее. Он продолжал улыбаться, но отдалился от своих одногруппников, учился в выделенные на то часы и лишь изредка задерживался в библиотеке, брал книг с собой немного. Если кто-то пытался наладить с ним контакт, то Бинхэ мог принять нового знакомого, но более никого радушно не принимал. Мог поддержать разговор, но говорил необходимый минимум и замолкал. С какой стороны на это ни посмотри это и вправду хороший ход. Когда он сам закалялся и самостоятельно всему обучался, то специально сдерживал агрессию и злобу, старался находить со всеми "общий" язык, чтоб найти полезные связи или делал свой образ приманкой для идиотов, ну и конечно завораживал людей. Лишь тени его улыбки хватало, чтоб склонить прелестницу. Да и элементарно, если посмотреть на старших, то можно понять, что внешний вид и поведение делают многое. В ход идёт косметика, даже у парней. Ведь кожа должна быть бела, словно снег, потому в основном пока ярко светит солнце, большинство не гуляет, все на занятиях или прячутся в библиотеке или в беседках. У каждого ученика также в обязательном порядке есть шляпа с вуалью, которые изначально пришли к ним от пика Сяньшу. Для игры на струнных инструментах нужны ногти, за которыми глаз да глаз, чтоб ноготоки не сломались из-за чего ученики часто слышат усмешки со стороны молодняка Байчжаня, но после пары оплеух от своих шисюнов по пику, замолкают. А сдержанное питание на пике располагает к умеренности и стройности. На пике не найдёшь толстых, может мускулистых, но большинство добиваются изящного, сухого, накаченного в меру тела. Быть сильным и гибким словом, не только умом, но и телом. Пусть Цинцзин зарекомендовал себя как пик учёных, считающийся, что здесь никто ничего тяжелее кисти не поднимали, но что по итогам войны, что ночных охот все прекрасно понимают - жители этого пика притаившиеся хищники. Здесь всё пропитано запахом чернил и старинных книг, в одной части звучат стихи, в другой мелодия циня, а где-то в беседке играют в облавные шашки, пока группа друзей на тренировочном полигоне занимаются с мечами. Да, это истинный пик учёных в которой не пренебрегают физической активностью. Наоборот ради ровной осанки и плывущей походки, каждого элементарного движения нужно тренироваться, чтоб в итоге никто даже сказать не мог из какого слоя населения ты прибыл. Всё это отрабатывается до механической автоматизма, и этот достопочтенный на своей шкуре познал всю суровость воспитания цинцзиновцев, ведь в случае чего всегда идёт наказание и "вбивание" не крылатое выражение. Следы прута на руках и ногах долго не сходили пока он не пробудил своё демоническое наследие. Потому если мальчишка начнёт раньше и сразу зарекомендует себя, то ему может быть чуть проще во время их дальнейшего обучения. Хотя и благородные детишки не избегают наказаний. И смотря сейчас на прошлого Шэня, и возможно того, что прошёл тот во время обучения, то он может понять откуда такое жёсткое "воспитание". Даже иные старейшины и адепты не чурались физических наказаний, а правила пика очень строги. Хотя бы раз каждый адепт во время ученичества получал наказание, каждый пятый наверняка получал серьёзное наказание, не считая девушек. К ним относятся снисходительнее, так как следы с их тела свести сложнее из-за типа энергий. К тому же здесь не принято осуждать наказанных, могут пошутить или посмеяться, но если этот не находится в группе "осадок", то большинство будут относиться к осуждённым также. Каждый с годами понимает, что закон суров, на то он и закон, а оступиться очень легко. Здесь больше осуждения и пренебрежение поступает из-за самого факта почему вас наказывают. Потому группа малыша Ло сейчас многими на пике обсуждается, точнее осуждается за то, что они так ужасно поступили с собственным собратом. Даже те, кого не было чувствуют тяжесть греха, которого на них повесили ни за что, и разрозненность группы только усилилась. Похоже в группе придётся провести тестирование раньше положенного срока. Во всяком случае только помощь старейшине отвлекает ученика от практики, потому он старается сдерживать себя в рамках, чтоб оставались силы на выполнение ежедневных поручений. И то уже после пары дней он чувствует себя немного уставшим. Твёрдость в руках начала потихоньку пропадать, потому ему стоит сбавить обороты, но ещё неизвестно, когда учитель выйдет из уединения. Средний срок около трёх недель, смотря насколько хорошо будут идти работы. Самый минимальны неделя, максимальный может месяц или полтора. Потому, если вначале условия звучали не столь уж страшно, так как продвижение в культивации при хороших тренировках это норма, то вот изучить пособие и показать хоть какой-то результат при этом ежедневно отвлекаясь из-за работы на пике уже сложнее. Пара дней и уже начинаешь валиться с ног от усталости. К тому же сейчас зима, время, когда приходит затишье в культивации. Только девы пика Сяньшу расцветают в это время, слово цветы мэйхуа в лютый мороз, когда остальные погружались в сон в ожидании, когда наконец наступит весна. Вся проблема в том, что в холодное время года в силу вступают энергии инь, потому странно, почему учитель ушёл в уединение в это время, хотя когда остаётся всего лишь шаг до конечного результата, то даже в неблагоприятное время придётся всё доделывать и возможно это поможет ему отыграть немного времени у учителя, но и он сам будет получать меньше энергии. Зато у него появляется немного дольше провести времени со старейшиной. От приятных мыслей на лице Ло расцвела застенчивая улыбка, лицо покрылось лёгким румянцем. Он обязательно всё сделает, чтоб поразить этих Шэней, чтоб его обязательно похвалили, пусть звучит эгоистично, но при мысли, что эти небожители просто посмотрят на него чуть дольше обычного и сердце устремляется вскачь, а лицо пуще прежнего румянится. Только эти фантазии прерывает голос шицзе. - А-Ло, отнесёшь старейшине Шэню эти документы от шиму Ци. Лучше всего прямо ему в руки или если его не будет, то оставь на столе. - Старший подмечает, что под опекой Шэнь Юаня Инъин и вправду расцвела как сильная девушка. Что в день инцидента, что сейчас держится она как прелестная молодая девушка из благородного дома. Чуть избалованная, но всё же элегантная. В ней чувствуется расцвет молодости, чем она завораживала, что в том мире, что здесь, разница лишь в более зрелом поведении. - Только от такой просьбы Ло стушевался и в приветственном поклоне объяснил. - Прошу прощения Шицзе Нин, у старейшины Шэня сейчас гость, глава школы, потому меня отпустили. - Потому прошу тебя об этом. Глава рано или поздно уйдёт и после его ухода отдай бумаги мастеру. - Старший подавился смешком. И такая же прямолинейная, плюсом вертит всеми как хочет. - А. - Уже спокойно и без энтузиазма ответил младший, не разгибая спины. Ему ведь казалось, что шицзе Нин благосклонна к нему и не станет пользоваться его положением наказанного, чтоб облегчить себе жизнь. Потому он почтительно принял перевязанную лиловой лентой листы, которые с виду мог сдуть лёгкий ветерок, но в его руках они словно весили несколько тысяч цуней. "Значит даже им доверять нельзя", - пронеслось в голове маленького Ло, пока старший удовлетворённо наблюдал со стороны. Лучше об этом узнать в мягкой, но лобовой манере Инъин, чем после получать удар со спины, когда не ждёшь. Всё же мальчишке несказанно повезло, фыркнул Ло Бингэ и в следующий миг уверился в этом факте ещё более сильно. Нин Инъин положила свою хрупкую ладонь на голову шиди и погладила. - После ночной охоты принесу тебе чего-нибудь. - Словно успокаивая дитя, проговорила Инъин, - иди скорей, наверняка глава недолго будет в хижине. - После этих слов послышались удаляющиеся лёгкие шаги, но уже через пару метров, стояла тишина, словно никого и не было. Прикладывая ладонь на то же место, где чуть ранее покоилась нежная девичья рука, Ло смутился из-за своих прошлых плохих мыслей в сторону Нин-цзе. Зря он сомневался в своей шицзе, у той просто были дела. По её наставлениям молодой человек быстрым шагом направился обратно в сторону бамбуковой хижины. Вскоре он снова стоял на пороге, зарумянившийся и запыхавшийся. Долгое время стучать было боязно, вдруг он потревожит старших во время обсуждения чего-то важного. Тем более глава школы явно не придёт из-за глупой прихоти, наверняка там что-то важное. Потому Ло постоял некоторое время у порога и отошёл в сторону небольшой беседки у жилища. Здесь были прикреплены талисманы сохраняющие тепло и создающие его, благодаря чему покрасневшие от холода руки наконец отогрелись. Но не успел ученик пристроиться, как услышал позади звук открывающейся двери и сразу обернувшись склонился в уважительном поклоне к величавой фигуре главы. Юэ Цинъюань лишь пробежался взглядом по фигуре ученика. Никто из них не собирался рассыпаться в формальностях. Мастер Юэ под тихий шелест бамбука спешно покинул пик Цинцзин. Как только звуки утихли Ло Бинхэ наконец разогнулся и поспешил к порогу хижины. Он осторожно постучал по простенькой двери и сразу сообщил о своём прибытии. Но ответа не поступило, что отчего-то вызвало у ученика лёгкое беспокойство. Неужели глава пришёл с плохими новостями, потому старейшина не в духе. Он постучал ещё пару раз и спрашивал снова и снова, но ему всё-равно не отвечали. Мысленно извиняясь перед старейшиной, Ло решился зайти без разрешения. Отворив дверь, перед ним предстала прекрасная картина. Младший мастер Шэнь сидел перед низким столиком на котором стояли чайный сервиз с узорами мэйхуа, подходящий зимнему сезону. Бледные руки сравнимые с белизной фарфора чашки, которая была охвачена ладонями старейшины, пока сам мастер вглядывался в чашку, словно смотрел в пропасть, в которой находился весь мир и более не было ничего. . На нежном, при этом мужественном лице, более нет привычной улыбки, лишь покрытое неким мраком задумчивое выражение. Похоже младший мастер Шэнь ушёл в слишком глубокие думы, значит новости были и вправду ужасные. - Старейшина Шэнь. Вам просили передать документы от шиму Ци. - Дрожащий, будто оленёнок, подходящий к неизведанному новому зверю, Ло приблизился к Шэнь Юаню, но на него также не обратили внимания. Он положил бумаги на стол и хотел было сказать что-то ещё но на него до сих пор не обратили внимания. Его это серьёзно начало пугать. Ещё прохладной рукой он прикоснулся к плечу мужчины и взволновано позвал, - Старейшина, старейшина Шэнь. Только после этого младший мастер подсобрался и посмотрел в румяное от холода, с покрасневшими от непролитых слёз глазами, лицо маленького ученика. Увидев реакцию мужчины тот резко склонил голову и повторил причину своего визита. Шэнь Юань на автомате взял бумаги и развязал шёлковую ленту. Лента специальная, развязать и безопасно снять её могут только те, кому разрешил сам заклинатель. Теперь когда ткань покоилась на столе он смог увидеть информацию. Это отчёт о последних охотах и результатах, после задержки в тот раз, он сообщил о наплыве демонов, к тому же близилась зима, было решено доверить пику Сяньшу ряд ночных охот на территориях, где была замечена демоническая активность и близлежащие окрестностях. После прочтения доклада Шэнь Юань успокоился, хоть какие-то хорошие новости за день, жительницы пика Ци-цзе своевременно и оперативно смогли разведать территорию и зачистить её. Ещё пара походов для профилактики и можно будет успокоиться. - Значит сегодня Инъин пошла на охоту, - подметил мужчина. - Прошу прощения за эту ситуацию, надеюсь я принёс А-Ло не слишком много хлопот. - Опустив глаза и будто стыдливо проговорил старейшина. - Что вы, этому ученику было не трудно. Этот ученик лишь надеется, что не помешал старейшине и если к нему нет поручений, то он сразу же покинет вас. - Такой хрупкий вид старшего взволновал сердце юного Бинхэ, отчего он сразу же на одном дыхании выпалил ответ. - Спасибо тебе за твои старания. Ты хорошо сегодня всё подготовил, твои сладости получились вкусными, потому этот мастер эгоистично просит приготовить завтра такие же закуски к чаю. - Уже повседневных тоном попросил его младший Шэнь, после чего обратил свой взор на простор за окном. Ему казалось, что в помещении стало темно, пусть как культиватору небольшой мрак не особо мешал ему, но всё же его больше поразила обстановка. - Похоже время уже позднее, тебе лучше сегодня переночевать в пристройке. И может пока твоё наказание будет в силе, то можешь пожить там, чтоб не бегать. Его слова звучали без какого-то контекста или же глубоких мыслей, так было и вправду удобнее, ведь основная его работа проходила вокруг бамбуковой хижины. Но для Ло Бинхэ, то было словно благословение. Жить рядом со старейшиной Шэнем - Благодарю старейшину, этот ученик безмерно благодарен, за ваше беспокойство о нём. И он будет только рад вам прислуживать. - Радостно ответил юноша. После чего обратил внимание, что на столе съедены ещё не все сладости. - Тогда может вам подготовить ещё горячего чая? - Да, пожалуй, - кивнул мужчина, пока ученик уже стрелкой побежал с чайником готовить новый. И нежное выражение, вновь сменилось пустой маской.