Urahara's Coffee

Открывать глаза совсем не хотелось. Дождь барабанил в окно, а под одеялом было так тепло и уютно, хорошо бы поспать еще пару часов. С этой мыслью Шинджи решил перевернуться на другой бок, но при малейшем движении понял, что задел что-то, и тут же распахнул глаза. На мгновение внутри все ухнуло куда-то в испуге, но осознание пришло так же быстро. Теперь он понимал, откуда у Соуске могли взяться мысли о «замене», но с первого дня их знакомства он не воспринимал Айзена, как кого-то другого. Даже не думал в этом ключе, а никто из его друзей не решился указать на сходство. Однако теперь, когда его практически ткнули в это носом, Шинджи невольно начал сравнивать. В отличие от его прошлых отношений, с Айзеном Хирако дрожал не от тревоги, а от восторга, от того, как сильно хотелось прикосновений Соуске, поцелуев, просто вот так прижиматься к его телу, как он делал сейчас. Он мог позволить себе острить, язвить и получал в ответ не изощренное наказание, а такие же остроты, переходящие во флирт. Однако, может, он опять слишком быстро доверился? Слишком быстро простил? Айзен был аккуратен, терпелив и ненавязчив, не давил — может, поэтому? К тому же Шинджи не боялся. Потому что на этот раз он не собирался отдаляться от своих друзей и семьи, не позволил бы изолировать себя снова и сделать жертвой. Он знал, что сможет выплыть на поверхность, даже если бросится с головой в омут с именем Айзен Соуске. Вытащив руку из-под одеяла, он положил ладонь на щеку спящего, коснулся большим пальцем краешка губ, прочертил выше, погладил скулу, бровь и задел затрепетавшие длинные темные ресницы. Айзен слегка поморщился и втянул носом воздух, но глаза не открыл, только сгреб Хирако ближе, и тот с улыбкой уткнулся в шею, на которой, несмотря на вчерашний душ, все еще был легкий след парфюма, смешанный с запахом сонного тела Айзена. Шинджи зажмурился. В этих сильных руках он чувствовал себя безопасно, несмотря на то, что они наверняка могли переломать ему все ребра. — Как ты понял, что у вас с Хисаги прямо-таки любовь-любовь? — Лав выпустил струю дыма в потолок, а все взгляды в комнате устремились на Кенсея. Тот поболтал остатки пива в банке и усмехнулся, рассматривая этикетку. — Мне нравится с ним просыпаться. Хирако помнил, что сам тогда отпустил какую-то шутку, но теперь понимал, о чем именно Кенсей говорил. Засыпать с Соуске было приятно, но вот сейчас, когда он проснулся и лежал в постели с ним, обнимаясь, а не желая поскорее уйти в ванную или куда-нибудь из дома, и уж тем более не думал, зачем он вообще проснулся сегодня, Шинджи понимал, что до этого, наверное, даже не испытывал настоящую любовь. Интересно, а раз Соуске ни с кем не просыпался раньше, как для него это все ощущалось? Хирако почти сразу получил своеобразный ответ, когда Айзен потерся носом о его макушку и поводил ладонью по спине. До ужаса хотелось полезть к нему целоваться, но Шинджи знал, что Соуске брезглив и слишком чистоплотен, поэтому мысль пришлось отмести. Хотя… Он мог сбегать в ванную, а потом вернуться и продолжить валяться с Айзеном все утро. Так бы он и поступил, если бы рука, лежавшая на его спине, не сдвинулась ниже. «Не думать, не думать, не думать», — но Шинджи зажмурился и все равно думал о том, что вот-вот эта ладонь сожмет его ягодицу, а утренняя эрекция делу совсем не помогала. Однако Айзен, видимо, изменил решение и провел ладонью обратно к лопаткам, а Хирако ощутил укол разочарования. Боже, с каких пор он был таким озабоченным? В свою защиту он мог сказать, что перед ним лежал обворожительный мужчина, и вряд ли на месте Шинджи кто-то бы устоял. «Вот именно», — сказал он себе, припоминая вчерашний разговор о том, что люди вступали в отношения с Соуске в надежде на секс. Значит, Хирако следовало продемонстрировать, что вместе можно ночевать и просыпаться без, эм-м-м, взаимодействия гениталий. Надо было выбираться из постели тогда, потому что чем дольше он оставался в руках Соуске, тем меньше выдержки у него становилось. Мягко прижавшись губами к шее, где пульсировала артерия, Хирако аккуратно подался назад и чуть не застонал от разочарования, когда объятья и кокон теплого одеяла исчезли. Он обернулся и закусил губу: Соуске сонно тянулся, щурясь на Шинджи, которому потребовалось недюжинное самообладание, чтобы не рухнуть обратно. Это далеко не последнее их совместное утро, напомнил себе Шинджи, улыбнулся и направился в ванную, по пути стащив со спинки стула рубашку Айзена. Задумка была такая, что без нее Соуске будет ходить в одних брюках, если захочет сменить свою прелестную пижаму, и за завтраком Хирако будет наслаждаться роскошными видами, но в итоге, повинуясь секундному желанию, Шинджи прижал воротник рубашки к лицу и закрыл глаза. Прятать ее он передумал. Предсказуемо она была ему широка и длинна, через белую ткань просвечивал яркий пирсинг в его сосках и бельё, которое Хирако снимать не стал, чтобы не противоречить самому себе. Застегнув ее на несколько пуговиц, после ванной он пошел на кухню, чтобы воплотить в жизнь свой давно спланированный завтрак в постель, только он не учел, что Айзен один торчать в кровати не собирался. Хирако, радующийся показавшемуся после ливня солнцу и напевающий себе под нос, представлял, как принесет завтрак лениво развалившемуся в кровати, растрепанному и еще немного сонному Соуске, и широко улыбался. «Можно еще круассаны погреть», — припомнил он, выключая плиту и сдвигая сковородку. Тихие шаги за спиной заставили его вздрогнуть и обернуться. Шинджи застыл с приоткрытым ртом. Соуске в одном полотенце на бедрах и с зачесанными назад влажными волосами тоже замер с отчетливым желанием во взгляде. Вообще-то он хотел попросить Шинджи сбегать до машины, чтобы забрать из нее запасные вещи, но ни единого слова с его языка так и не сорвалось, потому что вид Хирако в его рубашке отбивал не только способность говорить предложениями, но и мыслить в принципе. Тот прошелся взглядом вниз по широким плечам, груди и напряженному торсу, где от пупка шла дорожка темных волос, скрывавшаяся под полотенцем, и вернулся глазами к лицу Соуске. Это было неминуемо. Кухня была слишком маленькой, чтобы скрыться или убежать. Да и Шинджи не хотел, если быть честным. Свой запас самообладания он исчерпал. Когда Айзен сделал шаг к нему, Хирако подумал, что рухнуть на колени, как в одном из своих влажных снов — неплохая идея. Но ее пришлось отмести, потому что эти крепкие руки обхватили его, и, несмотря на то, что теперь у него во рту был язык Соуске, Шинджи все равно застонал. Да, он был слаб перед почти обнаженным сногсшибательным мужчиной, который по-настоящему хотел его в ответ, и что? Может, он всегда мечтал зарыться пальцами в мягкие каштановые волосы, чувствовать привкус мятной зубной пасты на языке и чтобы его целовали вот так, жадно, горячо, не с желанием заткнуть, а с искренним чувством. Однако поцелуем Айзен явно ограничиваться не хотел, поэтому подхватил Хирако под бедра, и тот тихо охнул, скрестив за его спиной лодыжки. — Соуске, — произнес он в губы, прерывая очередной поцелуй. — Подожди. — Зачем? — Айзен опустился к шее и слабо куснул тонкую кожу, из-за чего Шинджи едва не заскулил. — Завтрак, — он радовался, что хотя бы плиту успел выключить, потому что кухню они уже покинули. — Потом. — Остынет, — это была его последняя попытка. Неудачная. Соуске опустил его на так и не заправленную кровать и выпрямился, а Шинджи затаил дыхание, приподнявшись на локтях. Айзен не чувствовал смущения, наоборот, его только сильнее раззадоривал этот обжигающий взгляд, поэтому он нарочно медленно взял край полотенца, стащил его, отвел руку в сторону и демонстративно отпустил этот ставший ненужным кусок ткани, а Хирако невольно свел ноги вместе от острого возбуждения, растекшегося в паху. Тело Соуске было восхитительным, и тот наверняка осознавал это, иначе не красовался бы так в полуденном свете, проникавшем в окно. Грудь равномерно вздымалась от глубокого дыхания, торс был напряжен, а налитый кровью член тяжело качнулся, когда Айзен поставил одно колено на кровать и потянулся к Хирако. Шинджи разрывался от всего того, что ему хотелось сделать с Соуске, но одно он знал точно: Айзена так переклинило из-за рубашки, поэтому Хирако уперся ступней ему в грудь, не позволяя приблизиться, и улыбнулся хитро. Тот покорно замер, наблюдая внимательно и хищно, щурясь слегка без забытых в ванной очков, и Шинджи отстранил ногу, снял белье, отшвырнул в сторону, но не дал Соуске увидеть ничего, прикрывшись подолом рубашки. Затем он снова уперся ступней, но уже в плечо, рукой придерживая ткань между ног и улыбаясь широко, потому что эта интрига, очевидно, нравилась Айзену. Тот тихо усмехнулся, взял горячими ладонями тонкую лодыжку Шинджи и куснул напряженную икру. Хирако хотелось закрыть лицо ладонями и засмеяться — Соуске не только пожирал его глазами, но и увлеченно изучал его тело, которое ему нравилось таким, какое оно есть. Худое, немного угловатое и жилистое. Однако Хирако даже взгляд отвести не мог, застыв и затаив дыхание от того, как Айзен смотрел на него, пока поцелуями и легкими укусами прокладывал дорожку по внутренней стороне бедра. Он тяжело сглотнул, когда Соуске хищно ухмыльнулся, и тихо охнул, потому что оба его бедра оказались на широких плечах, ладони забрались под рубашку, задирая ее, и Хирако выгнуло дугой, потому что восхитительный жаркий рот теперь был на его члене. Айзен не торопился, прощупывал свои границы, изучал собственные ощущения, примеривался, сколько может взять, и двигал головой мучительно медленно, крепко сжимая губы. Языком он компенсировал свою медлительность, да и Шинджи, если честно, было плевать на темп. Уже оттого, что Соуске вытворял подобное с ним, он метался по подушке, кусал губы, чтобы не стонать громко, и цеплялся пальцами за каштановые волосы. — Соуске, стой, — он успел отстранить Айзена в самый последний момент, но бедрами невольно толкнулся вверх, будто следуя за чужим ртом. Соуске зажмурился, когда ему на лицо брызнула сперма, головка задела его губы, и он вновь приоткрыл рот, языком поймав стекающие с нее капли. — Я же говорил, что сначала надо позавтракать, а то ты, похоже, голодный, — тихо посмеялся Хирако, лениво моргнув и улыбаясь донельзя счастливо. Айзен тоже усмехнулся, открыв глаза и облизывая губы, а потеки со щеки вытер ладонью. Ноги с его плеч Шинджи убрал и закусил нижнюю губу, раздумывая, чтобы сделать такого с Соуске. К проникновению он не был готов, и при этом хотелось видеть лицо Айзена, поэтому Шинджи начал расстегивать пуговицы рубашки, с улыбкой глядя в карие глаза. — Выпрямься. Айзен послушно встал на колени, разогнув спину, и Хирако торопливо сглотнул слюну, наполнившую его рот при виде налитого кровью члена. Может… Ладно, нет, в другой раз. Хирако развел полы рубашки в стороны, прошелся ладонями по своему телу, чуть выгибаясь под взглядом Соуске, после чего свел ноги вместе, подняв их вертикально. Айзен вопросительно выгнул бровь в ответ на эти манипуляции, и Шинджи улыбнулся шире. Просунув руку между ног, он придержал член Соуске и зажал его между бедер покрепче, и тогда уже до Айзена дошло. Он обнял стройные ноги Хирако и стал плавно двигаться. Влажно блестящая головка мелькала между его плотно сомкнутых бедер, и один этот вид заставлял Шинджи снова ощущать растекавшийся по телу жар. Однако он хотел создать соблазнительную картинку и для Соуске, поэтому вновь провел ладонями по своему торсу вверх, защипнул пальцами проколотые соски и слегка оттянул их, с удовольствием отмечая, как жадно Айзен за этим наблюдает. — Иногда я вспоминаю, как ты кусал их тогда в машине, — тихо произнес Шинджи и удивленно вскинул брови, когда Соуске в ответ на его слова опустил голову с тихим стоном, а живот и бедра оросило вязкими беловатыми каплями. «Запомним», — Хирако довольно прищурился, кончиками пальцев размазывая сперму по своему животу, после чего демонстративно сунул пальцы в рот. Айзен, в свою очередь, отпустив его ноги, завалился рядом и потерся носом о висок Шинджи. — Я так старался держаться, Соуске. Чтобы твой первый раз был особенным, — он повернул голову и почувствовал на губах легкий поцелуй. — Он был особенным. С тобой в машине. — Это не считается. — Тогда и этот не считается, — лениво посмеялся Айзен. — Мм… ладно, следующий тогда будет твоим первым, да? — Шинджи повернулся на бок и прижался к Соуске, ощущая, как рука пробирается под полу рубашки и гладит его бок. — Звучит забавно. Тогда… Сегодня? После завтрака? — Мы рискуем провести выходной в постели в таком случае. — Не вижу ничего плохого, — Айзен подался вперед, уложив Хирако обратно на спину, и хотел уже поцеловать, но тот приложил к его губам указательный палец. — Может, лучше сходим куда-нибудь и пообщаемся? Соуске моргнул, задумался и тихо вздохнул, покорно склонив голову, чтобы потереться носом о шею Хирако. — Ты прав. Значит... Завтрак? Шинджи с широкой счастливой улыбкой обнял его за шею и уткнулся носом в макушку. — Да. Завтрак.