Убежище / Заложник

      Баки распахивает глаза, рывком садясь на постели. Попробуй усмирить свое сердце, если во сне ты бежал по каким-то развалинам, спасаясь от врагов. Он вынырнул из сна, но в ушах словно продолжают раздаваться выстрелы и крики. Баки тяжело дышит, опуская ладонь на пол, заземляя себя, успокаивая – он на твердой поверхности, не пошатнется и не упадет. Он нехотя вспоминает советы доктора – проанализировать свой сон в деталях, чтобы убедить себя, что увиденное не является реальностью. Баки морщится, напрягая память.       В помещении темно, окна закрыты, поэтому с улицы не доносится ни звука. Он напрягает слух, но не улавливает ни шороха. Ему отчаянно хочется, чтобы что-то его отвлекло, заставило подняться с пола и забыть про разбор сна, но одиночество диктует правила, в которых ему придется встретиться лицом к лицу со страхом. Он ненавидит свои сны, естественно, что обдумывание их и воскрешение в памяти приносит ему еще больше страданий. И почему доктора убеждены, что только через боль можно наконец-то избавиться от недуга? Что это за ментальная гомеопатия? Баки хотел бы просто и благополучно забывать о каждом кошмаре, что врывается в разум, стоит ему закрыть глаза. И это, очевидно, происходило. Потому что кошмары никогда не повторялись. А конкретно сегодняшний вообще включал человека, о котором Баки не задумывался и которому не собирался уделять ни единой своей драгоценной мысли. Баки вдыхает и медленно выдыхает, концентрируясь. Он попробует метод доктора всего один раз. От одного же совсем плохо не будет, правда? А, когда не получится, он просто пошлет терапию ко всем чертям.       Он проходил мимо здания с замороженной стройкой, которое полицейские давно окрестили проблемным из-за того, что сомнительные личности выбрали его своим местом для тусовок. Да, у него не было никакой миссии, его просто патологически тянуло к подобным «горячим точкам» на случай, если какому-нибудь гражданскому потребуется помощь. Он услышал возню, крики и поспешил туда. Удивленный вздох вырвался у Джеймса, когда он, оттащив двух мужиков за шкирку, заметил знакомое лицо. Мужчина в черном плаще с белым меховым воротником, заляпанным грязью, лежал на земле, пораженный встречей не меньше его. Джеймс опешил, отчего противники вырвались и он получил больной удар по затылку. В голове зазвенело, когда он отшатнулся, перед глазами мерцали звездочки, поэтому он интуитивно отражал удары и бил сам практически вслепую. Кто-то дернул его за куртку, Джеймс развернулся, последовав за Земо без единого колебания. Он помнит, что в них стреляли. Он ненавидел спасаться бегством, но ничего другого им не оставалось. Они бежали по развалинам, пока не потерялись среди улиц. А затем он будто привел Земо домой.       Вот же бред. Его разум явно был не при нем, если он совершил подобное во сне. Баки потирает лоб, пытаясь прогнать остатки кошмара. Сейчас он как никогда скучает по тем снам со Стивом, к пронзительной боли в ребрах после которых он привык, ко льду одиночества, сковывающему легкие, к тремору и влажным каплям на лбу и щеках. Баки опускается на пол, обхватывая подушку двумя руками и прижимая к себе. Он лежит пару минут, уткнувшись в нее лицом и постепенно осознавая, что сон больше не идет. Да и ему не то чтобы хочется спать. Он не выспался и все еще устал, но спать не хочет. В помещении постепенно начинает светлеть – солнце уже встает.       Со вздохом Баки поворачивается, скидывает с себя одеяло и поднимается на ноги. Мышцы и конечности болят, очевидно, ворочался и неудобно лежал – минусы сна на полу. Он подходит к кухонной стойке и включает чайник, начиная сквозь его прозрачные стенки гипнотизировать пузырьки, рождающиеся на дне. Тихое бурление унимает панику и помогает выкинуть сон. Может, Рэйнор и права – потому что он теперь закатывает глаза на то, какой же бред ему приснился, видение точно не могло быть реальностью. Чайник щелкает, Баки берет с полки упаковку чая, бросает в чашку один пакетик и заливает его кипятком. Зрелище того, как вода окрашивается красным, невольно навязывает воспоминания о крови, которую ему приходилось смывать с себя в душе. О крови, которую он проливал когда-то в прошлом. Баки морщится – он взял упаковку каркаде случайно. И понял, что что-то не так с чаем еще в прошлый раз, когда заварил пакетик, но так и не убрал коробку на самую дальнюю полку. Он вообще не любил задерживаться в магазинах среди людей, не вчитывался в упаковки товаров и кидал в корзину первое попавшееся. Он всегда обходился минимумом и не любил изыски. А теперь у него по чистой рассеянности был красный чай.       Баки поднимает глаза и щурится на полку, где помимо каркаде стоят также упаковки мяты и ромашки. И как они только туда попали?       Внезапно краем глаза Баки улавливает движение в дверном проеме и, развернувшись, швыряет в ту сторону чашку. Фарфор, ударившись о стену, осыпает градом осколков пол, а Земо, замерев, пялится на Баки ошарашенным взглядом.       Это, блять, был не сон!       Баки чувствует, как его сердцебиение скакнуло, а на виске начала пульсировать вена. Он стискивает зубы и сжимает кулаки, собирая в себе силы, чтобы метнуться в сторону противника и не допустить провала.       Он не понимает, почему он выручил Земо. Не в его привычках подбирать бродячих животных и выхаживать раненых птиц, тем более у барона нет нужды в деньгах, он может нанять себе охрану и снять любой особняк под вымышленным именем. Даже улететь на другой конец Света, где его никто не знает, и начать жизнь заново.       Но он тут, в его квартире, стоит перед ним, живой, одетый в халат и тапочки. Баки лишь на секунду догоняет смущающая мысль, что на нем самом лишь трусы да военные жетоны.       - Приношу извинения, что напугал. Но, прошу тебя, больше ничего не швыряй, - тихо произносит Земо, и от его неуместной вежливости сводит зубы, - мы же не хотим побеспокоить соседей?       Баки глубоко вдыхает, задушив в себе порыв схватить его за шею и приложить головой о стену так, чтобы черепушка раскололась и из нее точно так же хлынуло алое…       - Поверить не могу, - выплевывает Баки, но это упрек не в сторону гостя, а в сторону себя самого. Какого черта происходит? Какого хера он сделал? Ему словно память отрезало относительно мотивации своих поступков.       Ему снова прочистили мозги? Невозможно.       Баки разворачивается, напрочь забывая про чайник, и направляется к креслу, рядом с которым комком лежит его одежда. Ему некомфортно находиться перед малознакомым человеком практически голым. Он поднимает футболку, но понимает, что она в грязи, как и штаны. В таком не походить. Злобно зыркнув в сторону Земо, Баки направляется в спальню, к шкафу.       Только вытаскивая чистую одежду, Баки вдруг осознает, что Земо где-то спал, и кровать Стива – единственное возможное место. Дыхание перехватывает, когда он переводит взгляд вбок. Идеально застелена, ни единой складки, черт возьми. И когда успел? Баки знает, что Стив вряд ли хотя бы раз спал на этой кровати – после войн каждому из них казалось, что они провалятся сквозь матрас, как если бы он был облачком. Но факт того, что обитель Стива нарушил посторонний, все равно коробит Баки.       Он поспешно натягивает футболку и джинсы, умывается, а затем возвращается в гостиную, одаривая Земо еще одним злобным взглядом. И тот его великолепно считывает.       - Как гость я бы предпочел расположиться на диване, но у тебя его, увы, нет.       Баки шумно выдыхает, но ничего не говорит. Он вдруг понимает, что красного пятна на стене больше нет, как и осколков несчастной фарфоровой жертвы его злости на полу. Земо ставит на кухонную стойку две дымящиеся чашки с чаем золотистого цвета. Непривычный для Баки запах разносится по комнате. Ромашка и мята.       - Ты считаешь меня нервным? – ворчит Баки.       Но вместо ответа Земо спрашивает:       - Как твой затылок?       Баки поднимает руку и щупает появившуюся шишку, припоминая удар в момент драки. Ему смутно кажется, что это может быть причиной его или частичной потери памяти, или поспешных и необдуманных решений потащить Земо за собой. Поэтому не стоит вот так в лоб раскрывать, что он ничего не помнит.       - Пройдет, - бросает Баки и видит, как мужчина поджимает губы и кивает в сторону чашек.       - Я приготовлю что-нибудь на завтрак, - он начинает деловито открывать ящики шкафов, но в них толком ничего нет. Тогда он открывает холодильник и задумчиво изучает содержимое несколько долгих секунд.       Баки босиком осторожно подходит к кухонной стойке и, взяв чашку, принюхивается. Он понимает, что совсем не против, если кто-то приготовит ему завтрак, тем более, он не помнит, когда такое происходило последний раз. Чтобы вот так, завтракать дома, на кухне, никуда не спешить…       Он делает глоток из чашки, и вместе с кипятком, скользнувшим по горлу и пищеводу, растапливается его злость. Остается лишь растерянность и дискомфорт, Баки не знает, что делать.       - А ты… тебя не сильно уделали? – Баки не понимает, почему спрашивает, будто ему не наплевать на самочувствие Земо. Логика подсказывает – нужно знать физическое состояние противника, чтобы просчитать расстановку сил.       - Жить буду, - отвечает мужчина, доставая из холодильника упаковку яиц. Через минуту на сковороде уже начинает шипеть яичница, а в желудке у Баки – ворчать от голода. – Спасибо, что поинтересовался.       Баки фыркает, делает глоток из чашки. Земо занимается тостами с джемом, раскладывает яичницу по тарелкам, доливает в чашку Баки чай.       Тот смотрит с опаской и шоком. Его не пытаются отравить – он бы заметил, Земо всего лишь таким способом благодарит за гостеприимство. Они садятся по разные стороны стойки, отделяющей кухню от гостиной, и принимаются за завтрак. Баки хотелось бы не показывать довольство, но он не может устоять перед едой, быстро и с аппетитом закидывая в рот свою порцию. Земо размеренно разрезает яичницу, смакует чай и выглядит настолько довольным жизнью, словно сидит на собственной кухне, а вокруг – мир, тишь и благодать, а не сверлящий его взглядом суперсолдат, в котором с каждой секундой крепнет желание схватить мужчину за волосы и разбить его рожу об тарелку.       - Как ты сбежал из Рафта? – выпаливает Баки. Он должен был спросить совсем другое.       Земо не торопится с ответом, будто нарочно испытывает его терпение, медленно пережевывая тост. Тоже мне, аристократ нашелся, не говорит с набитым ртом.       - Если я расскажу, то больше мне не удастся это сделать, - спокойно произносит он, - скажем так: я встретил там кое-каких людей, и мы объединили силы. Но чуть позже я понял, что наши цели не до конца совпадают.       Баки щурится. Значит, там, на стройке, были те самые люди, с которыми Земо сбежал. Картинка начинает проясняться, но мужчина вряд ли захочет добавить в нее деталей, ограничиваясь лишь силуэтами. Баки слишком долго думает о том, как разговорить его получше, и Земо меняет тему разговора.       - У тебя есть на сегодня планы? – внезапно спрашивает он.       - Да, - поспешно отрезает Баки, хватая чашку с чаем. Он не врет, просто недоговаривает – вечером у него назначено свидание, но он не намерен дожидаться дома. Он заканчивает завтрак, в пару глотков допивая чай. – Очень вкусно, спасибо, - его тон флегматичный, равнодушный, в нем не услышать ни капли благодарности.       Баки слезает со стула – его так просто не сбить с темы.       - Уясни раз и навсегда. Я не буду тебя прикрывать, я не буду твоим ручным солдатиком и защищать от тех, с кем у тебя разошлись пути, - отрезает он на прощание, прежде чем отправиться одеваться до конца, сбегая из собственного дома.