Шпионка в Академии Драконов

Она привела меня в крыло артефакторов. Музей тоже находился в подвале, что меня поразило. Казалось бы: строишь замок в небесах, а всё равно часть помещений располагается под землёй. И зачем? А что если тут что-то может отсыреть и сломаться? Я незамедлительно спросила об этом саму Амаритшу. — Разумеется, здесь соблюдаются все условия хранения. Так же как у алхимиков в их ботанической оранжерее. Некоторые цветы под стеклом, а некоторые в тени. Кому-то специальные обогреватели, а кому-то, наоборот, охладители. Почему ты так интересуешься артефактами? Что-то ищешь? — Честно – да. Красть не буду, мне надо только увидеть. — А потом ждать налётчиков из Парламента, которые разнесут тут всё к чертям, — Ама покачала головой. — Ну и во что я только ввязалась… — Мой дядя торгует редкими артефактами, — решила я раскрыть часть правды. — Это он попросил меня. — Помогать родственникам – дело хорошее. Я заметила, что Ама снова стала грустной. Не могла не спросить. — Мои родители не одобряют мой выбор факультета. Говорят: «Ну и кем ты станешь после всего этого? Шла бы на целителя или безопасность». А мне это всё претит. Мне гораздо интереснее развивать магию и её взаимодействия с предметами. И неважно, что с факультета артефакторики выходят обычно сплошные бытовые маги, которые становятся рабочей силой. Как по мне, разницы ведь нет. Вот вы, с боевого, казалось бы, все такие сильные и независимые. А после выпускного всё равно ведь горбатитесь на других драконов. Защищаете их ценой своей жизни. Так по мне лучше уж борщи варить с помощью талисманов, чем бросаться грудью на арматуру. — То есть ты хочешь сказать, что выбора всё равно нет? — Именно. Это всего лишь иллюзия, что ты выбираешь, кем потом быть. А на деле, всё одно. Так лучше уж меньше риска и напряга. — На самом деле, я уважаю твой выбор, Ама. Ты отстояла свою позицию перед родственниками, и это заслуживает отдельного восхищения. Жизнь-то ведь твоя, и она у тебя одна. Пусть ты и дракон, конечно, у вас она всяко длиннее, чем у людей. — Спасибо, — тихо сказала девушка. Я заметила, что в уголках глаз у неё тоже образовались снежинки, которые та быстро смахнула. — Однако глава нашего клана Айзгран – Морридр Зелрадри не приемлет такое. Он встал на сторону родителей, и меня… меня хотят изгнать из клана. Тут у пазла появилась ещё одна маленькая деталька, вставшая чуть-чуть сбоку. — Ты поэтому рассталась с Дарком? Хочешь примкнуть к огненному клану Рхагхан за счёт Перривалей. Она скромно кивнула, продолжая смахивать снежинки. — Я ведь не люблю Гаптера. Да чёрт возьми, он отвратителен! Кто его вообще когда полюбит? А для Дарка я оказалась истинной. У нас противоположные стихии, и мы так дополняем друг друга. — А дракон без клана прав не имеет, — протянула я. — А что мешает породниться с Дарком? Он ведь тоже из Рхагхана. Раз ты уже знаешь, что ты его истинная, получается, вы ходили к источнику? — Да, это и заставило меня поверить во Всевышнего. Рене, ты не представляешь, какое там, в этой пещере всё… другое. Оно пропитано этой энергией. И когда мы совершали наш тайный ритуал слияния, то я почувствовала себя на небесах. По-настоящему. И не только в пещере, но в пещере всё было волшебно. С Гаптером у нас такого никогда не было. — Представляю. Он неприятный тип. Так почему не вернёшься? Дело в титуле? — Отчасти, — Ама вздохнула. — Мой отец – троюродный племянник главы клана Айзгран. И ему очень бы не понравилось, если бы я вышла за купеческого сына. Да, семья Дарка богата, но не настолько, чтобы «быть мне ровней», по его словам. Да и репутация у них не очень. Меня прямо порывало спросить, в чём же дело с репутацией, но, во-первых, мы уже пришли к месту назначения, а во-вторых, всё-таки это меня уже не касалось. Нос засовывать в чужие дела нужно тоже дозированно. Ама и так слишком много мне рассказала. — Но Дарк не простит мне такого поведения. — А ты говорила ему, почему ты так поступила? — Нет, он просто решил, что я шлюха и всё. — Вам надо поговорить. — Нет, не могу. Мне очень страшно. — Ты снежная драконша, артефактор, и ты боишься какого-то очередного напыщенного индюка? Да ты круче всех парней вместе взятых. Амаритша рассмеялась и вдруг обняла меня. Вот так вот просто, без всякого пафоса и снисходительности на лице. — Знаешь, Рене, поначалу, я решила, что ты та ещё сволочь. — Взаимно. — Да-да, у меня репутация типичной стервы, особенно со всей этой историей. Но всё же… некрасиво у нас как-то знакомство началось. — Повод это исправить. — Именно поэтому я недоумеваю, почему ты попросила у меня такую ерунду. Ведь ты можешь всегда прийти в музей без всякого сопровождения и для этого не нужно учиться на факультете артефакторики. Ну я и дура, конечно! Захотелось дать себе мысленно подзатыльник, однако в реальности нужно было что-то срочно ответить. — Дело в том, что у меня топографический кретинизм. — Главное – не смеяться от собственного бреда. — Путаюсь везде и всюду, а карту Альтрегоса никак не достать, видимо, её не существует. — Почему же? — Ама отстранилась, удивлённо посмотрела на меня. — Разумеется, есть. Одна как раз висит в соседней комнате музея. Она провела меня дальше, и действительно – в комнате почти во всю стену висел пожелтевший от времени лист бумаги, разделённый на несколько частей. Каждый фрагмент листа представлял собой детальный план одного из этажей. Это мне пригодится. Я всматривалась в убористый почерк. Так мелко написано, как будто человек просто волнистые линии проводил. Или не человек. Никак не привыкну. Но где-то же может быть подписан кабинет Эффезиуса? Я всё думала, как же я смогу его найти, если не на подробной карте. Досадно, что пока не изобрели чего-то такого, что позволило бы запечатлеть карту в один момент, а потом носить везде с собой. Чтобы скопировать на маленькую бумажку, мне потребуется не один день. К тому же, я не умею рисовать и чертить на профессиональном уровне. В моей голове возникла идея, и я постаралась никак не выдать собственного волнения даже нервной улыбкой. Вот и будет повод встретиться с Джошем. Вдруг он сможет что-то придумать? Слова Амаритши о том, что я могу беспрепятственно приходить в музей артефактов, когда вздумается, немного окрылили меня. С другой стороны, в этом был подвох. Вряд ли Эффезиус или вообще кто-либо из руководства Академии стал бы прятать какой-то супер-ценный артефакт на самом видном месте. Но в этой жизни всякое возможно. И вдруг дядиному барону требуется какая-нибудь безделушка, которую он считает особо ценной? Мы походили вдоль рядов с различными украшениями, орудиями, посудой, элементами одежды и декора. Амаритша блистала своими знаниями артефактора, рассказывая буквально о каждой мелочи, казавшейся ей интересной. Я слушала драконшу вполуха: пыталась уловить то, что дядя мне сказал, я должна сразу почувствовать. — Не трогай стекло! — в конце концов, не выдержала Ама. — Что ты его всё облизываешь? — Прости, я не очень хорошо вижу, — демонстративно сняла очки и протёрла стёкла краем рукава. Не знаю, сработало ли это для Амаритши, та лишь раздражённо цокнула языком. Но я так ничего и не почувствовала, совсем. Ни один из артефактов не привлёк моё внимание. Все они казались такими же пустышками, как и образцы в дядиной лавке: они могут быть полезны, но не мне, ведь пока они просто лежат без активности, они не приносят денег. И не позволяют мне выполнить мою миссию. *** На обратном пути мне улыбнулась удача. Я встретила Нагу, поэтому с Амаритшей мы распрощались на добром слове. — Мне нужна твоя помощь. — Всё что угодно, ты ведь помогла мне отделаться от тех проходимцев. — Кстати, это меня тоже интересует, но сперва скажи мне, насколько твой брат хороший кукловод? — О, он лучший на курсе. Знаешь, у них ведь выпускной год, и его все так хвалят. Он регулярно участвует в городских соревнованиях гомункулов, ни разу не проиграл. Его имя знают все в Рамблтауне. — Серьёзно? Никогда раньше не слышала. — Ну, ты и не местная, — засмеялась драконша, обнажив два ряда идеальных острых зубов. — А что случилось? Нужен гомункул? Я молча вытащила свой кулон из-под одежды. К слову, перед тем, как попрощаться со снежной драконшей, я демонстративно покрутила какой-то рычажок – понятия не имею, что он делает – но Аме сказала, что это кнопка для удаления записи. Она поверила. — Вот. Мне нужно проследить кое-за-кем. Новоиспечённая подружка вытаращила глаза, схватившись за насекомое. Я даже испугалась, что сейчас Нага его оторвёт. — За кем ты собралась шпионить? — Ничего серьёзного. — Ты меня пугаешь… к чему такая скрытность? — Нага, — я вздохнула, — я понимаю, что мне придётся тебе всё рассказать. И я обязательно это сделаю. Но пообещай, что поможешь мне. Драконша исступлённо смотрела на меня какое-то время, словно обдумывая сказанное. Затем, вздохнув, прикрыла глаза в знак согласия. — Похоже, у меня нет выбора. Ну почему они все так говорят? Я ведь никого не пытаюсь шантажировать. Это называется взаимопомощь! — Хорошо, я поговорю с Дарком. — Прямо сейчас? — Чем быстрее мы услышим отказ, тем быстрее ты оставишь идею преследовать кого-то с помощью механического насекомого. Рене, я искренне не понимаю, зачем тебе, полукровке, эти людские штучки? — брезгливо бросила девушка. — Потому что для меня это не просто людская штучка, а подарок друга. Если ты когда-нибудь получала что-то ценное в подарок от друзей, то поймёшь, насколько это может быть важно. Нага вдруг остановилась. Она стояла спиной ко мне, и я не видела её лица, но тут заметила, как её плечи начали вздрагивать. Древесная драконша плакала. Я не знала, как можно её утешить. Подошла ближе, хотела положить руку на плечо, но она вдруг развернулась ко мне, и я увидела её заплаканное лицо. Красивые глаза раскраснелись, а выражение приобрело поистине жалостливый вид. — У меня нет друзей. — Это звучало как признание всей её жизни. — Дарк – самый близкий дракон в моей жизни. Но проблема в том, что из-за своего происхождения я чужая для обоих кланов: и Рхагхана, и Тридана. Огненные драконы не хотели видеть в древесном товарища. Мою внешность называли странной. Грязной. — А тридановцы почему тебя не приняли? — Из-за страха перед моей матерью. И перед Дарком. Он всегда был со мной. Как рыцарь у людей, как главный покровитель и защитник. Но его буйная магия пугала. Огонь – это стихия разрушения. Сверстники боялись. — Они просто забывали, что ты и он – не одно и то же. Дети подчас бывают глупыми и жестокими. Не знаю, как у драконов, у людей точно так. — Я вспомнила своё детство. — Когда ты чем-то отличаешься, тебя презирают или завидуют тебе. Никто не хочет видеть уникальность в другом. Что-то другое и новое страшит. Тебе нужно простить всех тех дракончиков. И вот что я тебе скажу, Нага, — я всё же положила руку на её плечо. — Никогда не поздно найти себе друзей и единомышленников. Даже… даже если иногда они тоже будут иными. — Ты так смягчила слово «фрик», — расхохоталась девушка, вытирая слёзы кулаком. — Ну, как-никак мне было у кого поучиться культурной речи, — хихикнула я в ответ. — Нага, я считаю, что ты прекрасная драконша. Мы не так давно знакомы, но ты видишься мне светлой и очень доброй. В тебе столько энергии, которой ты готова поделиться с другими. И ты уже это сделала со мной! Не знаю, что именно произошло в той подворотне, но ты же потом привела меня в чувство. Когда я очнулась, ты держала меня за руку и… как ты это назвала? — Подпитывала тебя. — Верно! Абсолютно незнакомую тебе девушку. — Но ты попыталась помочь мне! — Так и зарождается дружба. Ну или просто близкие знакомства. Нага округлила и без того большие глаза. Сейчас она была похожа на выразительного ребёнка с какого-нибудь агитационного плаката. Почему-то рекламные кампании считали, что именно младенец с огромными глазами заставит людей скупить все товары подчистую, не иначе. — Ты… ты хочешь быть моей подругой? — голос Наги срывался, я чувствовала, что сейчас она снова расплачется. — Конечно! Я уже считаю тебя подругой. Она обняла меня, выдыхая горячим паром мне в волосы. Чешуя древесных драконов немного отличалась от той, что я видела у других. На ощупь она напоминала листья деревьев. Я слегка коснулась оголённого плеча девушки, и Нага хихикнула. — Щекотно же! — Прости, я просто… никогда не касалась раньше дракона. — Правда? А как же твои родители? — Ты уже знаешь мою историю. — Точно, — Нага понуро кивнула. — И ты ничего не помнишь? Я сосредоточилась на ощущениях. Помню ли я что-то об отце? Может, он хоть раз касался меня или я видела его в детстве, и что-то запечатлелось? Нет, глухо. — Про парней спрашивать не буду. Ты росла в людской деревне, и близости с драконом, наверное, не знала. Вдруг она встрепенулась, развернулась ко мне и вцепилась в плечи, хотя мы и почти дошли обратно до спальни Дарка. — На меня снизошло озарение! Я знаю, что поможет тебе обрести связь с внутренним драконом. — Что же? — Я искренне не понимала, к чему она клонит. Хотя могла бы догадаться. — Связь с драконом внешним. — Ч-что? — Ритуал слияния, конечно же. И для этого вовсе не обязательно найти именно истинную пару. У многих полукровок не получается полностью раскрыть свою силу до настоящей половозрелости. А это включает в себя любовь и близость к себе подобному. — А другие способы есть? — Есть наверняка. Но так неинтересно! Если Нага будет искать мне всевозможных «жонихов», как говорили у нас в поселении, то я ещё хорошо подумаю насчёт дружбы с ней. Перспектива прыгнуть в койку какой-нибудь ящерицы чисто для того, чтобы обрести какую-никакую магию, совсем не улыбала. Мне и без волшебной силы неплохо жилось. К тому же мне, искушённой любовными романами, всё-таки хотелось бы встретить однажды сильную любовь и почувствовать ту самую привязанность и тёплые чувства, которые так воспевают в книгах, которую сравнивают с истинным блаженством. Рушить юношеские мечты «выгодным перепихоном» мне не хотелось. — Я всё же попробую поискать что-то в библиотеке, — промямлила я неуверенно. — Ищи-ищи, конечно, я настаивать не буду. Но ритуал слияния – самый действенный и эффективный способ. Никто ещё не жаловался, только наоборот! Что мне оставалось делать? Лишь закатить глаза. — А ты мне расскажешь про этих отморозков? — решила я сменить тему. — Почему они тебя преследовали? Это ведь не обычные бродяги. — Верно. Ты, наверное, не слышала, так как совсем недавно прибыла в столицу, но у нас тут обитают подпольные группировки мародёров. Этого ещё не хватало! — Они то ли маньяки, то ли ещё кто. Пока поймать никого из них не удалось, неизвестно, где они обитают и какие цели преследуют. Известно только, что они очень интересуются молодыми драконшами, а конкретно их кожными придатками: чешуёй, волосами, ресницами, когтями. Я вспомнила, как бандит намотал зелёные волосы Нагарайи себе на кулак. Вот важная деталь, на которую я не сразу обратила внимание. — Уж не знаю, для чего им понадобилось всё это. Зелье какое готовят, что ли? Но вроде не маги, иначе бы атаковали нас не кулаками и собаками, а волшебством. Ты как думаешь? — Я думаю, что ты права. Но теперь мне стало страшно. — А тебя не тронут. Ты полукровка, им чистые нужны, как поняла. — Из того, что сказал тот проходимец, он и мной воспользоваться был не против. — Скорее всего в других целях, — Нага пожала плечами. — А как ты вообще оказалась в этом переулке? Нага вдруг замолчала. Мы давно уже стояли в коридоре спален кукловодов и просто болтали. Драконша хлопала ресницами и хмурила тонкие брови, словно силилась вспомнить тот день. — Память отшибло, надо же, — пробормотала девушка. — Ничего не помню, хоть убей. У меня возникла мысль, что её могли заманить туда какие-нибудь цыгане или гипнотизёры. Такие часто ходят в людных местах и, чтобы обокрасть кого-то, заговаривают их. Дядя Руфус работал несколько месяцев в паре с одной такой цыганкой. Пока она сама не обчистила его до нитки в один прекрасный день. — Ну, для чего-то же ты спускалась в Рамблтаун? Может, ходила на рынок? — Не ходила! — Нага задрожала, обхватила себя руками, словно от холода, только от волнения. — Я не помню, чтобы вообще покидала Альтрегос. А вот это уже было странно. Значит, исток всех проблем следовало искать внутри Академии.