Забег по Черноруссии V2.0

Конечно же, утром я не вспомнила о том, как двое «друзей» отлучались куда-то в лес, потому и вопросов к ним у меня не возникло. О происшествии мне предстояло вспомнить лишь значительно позже. Я потянулась и с удовлетворением отметила, что мышцы хоть и болят, но терпимо. А царапина от пули слегка саднит. Больше всего пострадали конечно же плечи — вот их ломило нещадно. Однако же в целом я чувствовала себя готовой к долгой дороге. На завтрак у нас была… невероятно! Тушенка. Кажется, очень скоро меня начнет тошнить от нее, но ничего другого в рюкзаке не было. В голову закрадывались смутные догадки, что мужчины, а скорее всего Шустрила, забрали себе все немногочисленные баночки с кукурузой и фасолью. Впрочем, мне было все равно. Если надо, будем и тушенку неделями жрать. Главное, что не рыбу. Я быстренько запила невкусный завтрак газировкой, которая сначала окончательно испортила вкус, а потом заглушила его. Мужчины уже давно собрались и теперь что-то живо обсуждали, сидя у камней. Подсев к ним, я смогла уловить лишь самый конец разговора — Блэк и Шусс спорили о том, в каком направлении идти и стоит ли вообще заходить в деревню, где раньше были расквартированы военные. Шустрила, конечно, был всеми руками «за» эту идею, лелея мечты об отличном оружии для отряда и хорошем камуфляже. Джек был на его стороне и охотно поддерживал идею пошариться по трупам и пострелять в военных-зомби. Я вставила свои весомые слова о том, что одежда, между прочим, не у всех подходящая для долгих переходов и перестрелок, и Шусс воспользовался таким значительным перевесом в голосах, чтобы окончательно убедить Блэка в необходимости маленького отклонения от курса. Мы двигались неспешным маршем, выстроившись в колонну, возглавляемую далеко впереди идущим Джеком. На деле оказалось, что мое тело против каких-либо переходов сегодня. Плечи саднило так, что, в конце концов, мне пришлось надеть толстовку. Впрочем, поднимался ветер, понемногу холодало, и это было даже кстати. Я лично вообще слабо представляла, как мы пойдем в город… Тут деревенька-то представлялась мне настоящим испытанием, учитывая живых мертвецов. Тем более что со стратегией ребят я знакома не была, хотя и имела некоторые предположения. С таким вопросом я и пошла к Блэку, как к самому приятному мне члену компании. Догнать его, шедшего третьим, мне не составило труда — я все еще была полна сил. — Как вы собираетесь пробираться в город? — я оказалась чуть впереди, внимательно заглядывая мужчине в лицо. — Ты про что? — он нахмурился, явно не понимая, что я имею ввиду. — Ну, мы же не попремся туда все вместе? Это же самоубийство — лезть без прикрытия, — я мотнула головой в сторону Шустрилы, подразумевая, что, может быть, он будет нас крыть. — Мы с Джеком войдем в город, ты, скорее всего, будешь идти сзади и осматривать тыл, а Шусс сначала займет удобную позицию для прикрытия входа в город, а затем переместится на высотку и пойдет за нами по крышам, — неспешно начал рассказывать мужчина. — Потом, как найдем нормальное место, где можно будет укрыться, он спустится к нам, но кому-то придется пойти и встретить его, скорее всего мне… Но нам до города еще топать и топать, не парься. — Вы уже делали так раньше? — Шусс ходил в город в одиночку, а мы с Джеком ни разу не совались в такие большие населенные пункты, только по деревням ходили, — он пожал плечами, отлично понимая, почему меня это так беспокоит, но зная, что он не сможет обнадежить меня успехами прошлых вылазок. — И что дальше? — мне хотелось знать как можно больше. Я хотела помочь ребятам по мере своих скромных возможностей, и как раз на этих мыслях я вспомнила еще кое о чем, но первым делом нужно было выслушать Блэка. — Будем ходить по домам, больницам, магазинам, потихоньку найдем все необходимое и двинемся дальше. Если бы ты спросила у Шусса, он расписал бы это гораздо радужнее, — мужчина весело хмыкнул. — Мне эта затея не нравится, но у нас действительно нет всего необходимого для дальнейшего продвижения. — Ох, бля, что ж ты девочку нагружаешь? — Шусс обернулся к нам, продолжая вышагивать, как ни в чем не бывало, спиной вперед. — Значит, как достается лут: заходишь в город, берешь лут, выходишь из города. Все! Изи! Естественно прав был Блэк, но самоуверенность Шусса и тот факт, что он уже проделывал такое, добавляли уверенности. Дальше мужчины разговорились между собой, а я снова отстала, замыкая нашу колонну. Оглядываясь по сторонам, я старалась замечать как можно больше. Любой холмик в лесу, камень, поломанные ветки, вышки вдалеке… Все это могло бы мне пригодиться, если бы я еще умела ориентироваться на местности. Однако мои знания о географии этого острова сводились к нулю, а карты ни у кого не было. Мне подумалось, что было бы очень неплохо найти ее в городе. Но, похоже, чтобы добыть карту, придется вспомнить детство и вернуться в школу, а ее тоже еще нужно найти. Вряд ли маленькие дети-зомби охотно покажут нам дорогу. Впрочем, я вообще пока не видела здесь ни одного ребенка… На всякий случай, я мысленно добавила этот вопрос к уже имеющимся. Прошло всего несколько часов утомительного похода, когда погода начала резко меняться. Солнце уже давно затянуло облаками, но тут из-за леса начали выползать действительно темные грозовые тучи. Поднялся ветер, пусть не слишком холодный, но неприятный. Мужчины с беспокойством поглядывали на небо. Джек первым выразил опасения о том, что мы можем не успеть в деревню до дождя. Блэк незамедлительно попросил его разведать обстановку впереди, а сам продолжил вглядываться вдаль, силясь увидеть покосившиеся домишки или палаточный городок. — Блэк, его там нет, — Шусс недовольно скривился, поправляя рюкзак на спине. — Нам идти еще несколько часов, как минимум. Мы не успеем. — Разве нельзя идти под дождем? — такая перспектива меня не сильно привлекала, но все же я решила спросить, понимая, что это лучше, чем сидеть на мокрой земле. — Можно. Но нам будет так же трудно заметить врагов, как и им нас, — пробормотал Блэк. В его глазах я уже не в первый раз видела неуверенность, которая, впрочем, быстро сменилась каким-то отстраненным выражением полнейшего спокойствия. Надо было отдать ему должное — он умел брать себя в руки, пресекая панику на корню. — За холмом есть довольно густая рощица, — выпалил запыхавшийся Джек, быстро приближаясь к нам. Он встал, согнувшись и опираясь руками на коленки. Ноги его еле заметно дрожали, будто он бежал из последних сил. Пока мужчины спорили, я поражалась своей вдруг проснувшейся крайней внимательности. Что-то я явно упускала из виду, но точно подмечала какие-то неясные мне пока детали. От этого становилось не по себе. Впрочем, так по обыкновению и бывает, когда находишься среди незнакомых людей и вынужден им полностью доверять. Поначалу они кажутся совершенно неприметными личностями, одними из тех, кто порой появляются в нашей жизни и вскоре исчезают. Однако не проходит и недели, как все их повадки изучены и тщательно проверены, потому как инстинкт самосохранения берет вверх. Когда от кого-то зависит, будешь ты жить или умрешь, ты становишься гораздо внимательнее к этому человеку. А тут их сразу трое. Совершенно неожиданно в голове проснулись воспоминания. Как бы пафосно это не звучало, но пришли они вместе с ударом молнии и раскатами грома. По листьям и траве зашелестели первые капли приближающегося ливня, и уже по этому звуку можно было точно сказать, что кроны деревьев не укроют нас от ненастья. Мужчины заторопились, почти бегом направились к холму, о котором говорил Джек, не дав мне даже толком собрать себя в кучу. Пришлось снова откладывать проблему в долгий ящик. Я подумала о том, чтобы найти где-нибудь тетрадь, ручку и вести маленький дневник, записывая туда вопросы, собственные наблюдения и пометки. Ну а пока главное — не шмякнуться носом в землю, ибо, погруженная в свои мысли, я совершенно не смотрела под ноги. Впрочем, к тому времени, когда мы добрались до временного укрытия, дождь до нас добрался, и промокли мы знатно. Надо сказать, что «лило как из ведра» перестало быть верным определением. За несколько минут на нашей одежде не осталось ни одного сухого пятнышка, вода пробиралась даже под плотно застегнутые куртки, завязанные капюшоны и высокие вороты, сапоги месили грязь, а джинсы были почти по колено в коричневых и черных брызгах. Я плюхнулась на самый сухой клочок земли под развесистым дубом, все равно при этом угодив в мокроту, и побыстрее открыла рюкзак, чтобы проверить сохранность вещей в нем. Оказалось, что он сделан весьма добротно, и влага внутрь не попала — можно было выдохнуть, хоть в чем-то мне повезло. Шусс облокотился на ствол дерева рядышком, а Блэк и Джек пытались понять, в каком направлении нужно смотреть, в тщетных надеждах увидеть деревню. Шустрила только усмехался, поглядывая на них. Вообще казалось, что его ничуть не заботит сырость и мокрота, пелена дождя и неудобства, связанные с этим. Ему явно было не впервой передвигаться в плохих погодных условиях, ибо шаги его неизменно были тверды, и ступал он мягко, словно кот, не оступаясь и не оскальзываясь. Завидное умение, которое, впрочем, выдавало в нем уж если не военного, то, как минимум, заядлого туриста-экстремала. — Откуда ты? — я подняла голову и внимательно посмотрела Шуссу прямо в глаза. Я ждала чего угодно: презрительной усмешки, признания в секретности информации, чистосердечного ответа… Но получила я лишь спокойный взгляд, который мужчина тут же перевел на своих товарищей, и тихое посвистывание, которое очень скоро заглушилось шумом дождя. Может быть, в незамысловатой мелодии крылся какой-то секрет, в чем я сильно сомневалась, списывая эту мысль на богатое воображение, но в любом случае, разгадать этого сейчас я не могла. Молчание напрягало, так что я решила хотя бы спросить о дальнейших планах. — Мы пойдем под дождем или будем мокнуть здесь? — вторая попытка была более удачной. Взгляд мужчины снова вернулся ко мне. — Зомби дождь не любят, зато бандиты в дождевиках его просто обожают. Не знаю, насколько безопасно будет идти при такой видимости, — Шусс почесал переносицу, оставив на ней грязный след. — Тебя обычно не слишком волнует безопасность, — заметила я, вспоминая, с какой готовностью Шустрила отбивался от группы или шел на рожон, отстаивая несомненно полезные, но безумные и опасные идеи. Впрочем, я была согласна с ним более, чем с Блэком, как ни странно. Кто не рискует — тот не пьет шампанское, верно? А в нашем случае, кто не рискует, тот остается на острове. — Я люблю, когда цель оправдывает средства, а риск — цель. Но здесь я не вижу особой разницы, — тут он оттянул мокрый насквозь рукав куртки и скептически посмотрел на него, — стоять или бежать. Один хрен. Блэк и Джек подошли ближе, явно намереваясь обсудить дальнейшие действия. Они еще рта раскрыть не успели, как мы почти в один голос заявили, что хотим двигаться дальше. Более вопрос не стоял — все понимали, что оставаться на месте — значит тратить время в пустую. На том и порешили. Перед выходом Блэк выудил чехлы для нашего оружия и проследил, чтобы каждый ствол можно было легко и быстро достать в случае крайней надобности. Закончив, я с трудом оторвала свою задницу от липкой грязи, в которую превратилось мое «сухое место», закинула за спину рюкзак и снова оказалась замыкающей в колонне. По ощущениям, мы продолжали двигаться перпендикулярно движению туч. Мои догадки подтвердились, когда далеко-далеко по правую сторону забрезжило светлое небо. Радоваться, впрочем, было еще рано — тяжелые тучи двигались медленно, словно огромные черепахи, продолжая изливать на нас потоки холодной воды. Не смотря на довольно быстрый темп похода, я очень скоро начала замечать, что замерзаю. Более того — ветер усилился и стал по-настоящему пронизывающим и жестоким, а светлое пятно не приблизилось к нам ни на йоту. Стиснув зубы, я держалась, сколько могла, но очень скоро меня пробила крупная дрожь. Это был своеобразный сигнал моему организму, что я сдалась. Зубы затряслись, пальцы сильнее впились в рукава куртки, которые я натянула вниз, чтобы прикрыть озябшие кисти. Конечно, из-за шума дождя никто не мог слышать, как стучат мои зубы, но в голове этот стук отдавался церковным набатом. Из-за дрожи в негнущихся коленках я оскальзывалась все чаще. Руками я обхватила себя, уже не заботясь о сохранности леденеющих пальцев, а стараясь только сохранить побольше тепла вокруг тела. Вскоре я поняла, что даже не холод самое страшное, а ощущение того, что я потеряна. Дождь лил так, что даже открыть глаза было настоящим подвигом. Сквозь пелену воды, застилавшую глаза, я могла лишь смутно различать впереди спину Блэка. И когда я поскользнулась и упала на одно колено, больно ссадив кожу об острый камень и увязнув в грязи, то поняла, что больше не вижу своего единственного ориентира. Паника хлестнула по спине словно кнутом, меня снова тряхануло, да так, что я не удержала равновесие и, чтобы не рухнуть в грязь лицом, упала на руки. Кое-как выбравшись из грязи, я пробежала пару шагов в том направлении, в котором шла, а потом, совершенно не думая о том, что делаю, — закричала. Почти истерично, но оно и к лучшему — звук получился надрывный и хриплый. Тут же, испугавшись того, что наделала, я заткнула себе рот тыльной стороной ладони. Внутри все похолодело еще больше, когда я разглядела темный силуэт, приближающийся ко мне. Это была непередаваемая смесь животного ужаса перед неизвестным и радостной надежды. Не знаю, кого нужно было благодарить в тот момент, что это оказался Блэк. Я вцепилась в его руку своими грязными пальцами, которые так и не успела вытереть, и не отпускала до тех пор, пока он не вернул меня к остальным. Под шум ветра и дождя решено было, что замыкающим встанет Шусс, дабы я опять не потерялась. Он странно посмотрел на меня, как-то недобро, впрочем, я понимала, что это, скорее всего, от того, что я закричала, привлекая к нам ненужное внимание. Единственное, что я могла сделать — виновато потупить глаза и постараться, чтобы он не заметил, насколько мне не по себе от его взглядов. Мы двинулись дальше, все ускоряя шаг, силясь наконец выбраться из-под туч, дойти уже хоть до чего-нибудь. Время, казалось, тянулось бесконечно. А мне становилось все хуже и хуже. Если мужчины держались «молодцом», совершенно не показывая, что им холодно, неуютно или они устали, то я вовсю дрожала и всхлипывала, попеременно вытирая рукавом сопли. В горле неотвратимо нарастало неприятное ощущение, знаменовавшее собою скорый приход ангины. Это было никак не на руку нам, учитывая почти полное отсутствие медицины и неясные перспективы застрять надолго в одном месте. К тому же в голове начинали маячить неприятные мысли, что лишнюю обузу мужчины просто скинут. Как говорится, баба с возу — кобыле легче. И здесь это было бы действительно к месту. В конце концов, почувствовав, что больше просто не могу идти, я остановилась, а затем и вовсе села на корточки. Шусс почти споткнулся об мою несчастную тушку. Он сначала пихнул меня, думая, что я просто устала, но уже через секунду увидел, что я трясусь как лист на ветру. Подхватив меня под мышки, он кое-как умудрился поставить меня на ноги, взял под руку, снова сжимая сильно, до боли и синяков, и потащил за собой. Меня слабо волновало в тот момент, насколько тяжело ему тащить мое практически безвольное тело. Силы остались только на то, чтобы передвигать ногами. В какой-то момент мне даже показалось, что можно просто закрыть глаза и отдохнуть, но меня привела в чувство звонкая пощечина. Ощущение боли пришло уже позже. А после него вернулась способность осмысливать ситуацию. Я помотала головой, опасаясь даже поднять взгляд на Шусса, понимая, что он явно недоволен таким положением дел. Однако его метод оказался невероятно действенным — я вырвала руку и сама сделала несколько шагов вперед, прежде чем у меня закружилась голова. Качнувшись, я все же устояла на месте, не без помощи Блэка, подошедшего ближе. Он что-то сказал, но звуки в моей голове отказывались собираться во что-то осмысленное. Понимая это, Блэк просто повернул меня за подбородок в нужную сторону. Мы стояли перед пологим спуском в маленькую ложбинку между холмами, усеянную домиками и зелеными палатками. Больше ничего разглядеть не удавалось, как бы я ни старалась. Остаток пути был словно в тумане. Я помню, что добирались мы почти вплавь — ноги были по икры в воде, стекающей с холмов сюда и затопляющей дома — надо признать, что место для застройки местные жители когда-то выбрали не самое лучшее. Еще помню выстрелы. Я их не слышала, но перед глазами стоял образ Джека, который аккуратно выцеливал каждую свою жертву, снимая ее с первого раза. Помню тяжелый, застоявшийся запах старого дома, деревянных досок, запах чей-то одежды, пропитанной табачным дымом и старостью — странное и неприятное сочетание. Помню руки, которые стаскивали с меня толстовку, укладывали, почти насильно. И горячий чай, обжигающий горло, тоже помню. А вот дальше пустота и только бьющаяся в голове мысль, пропитанная облегчением и спокойствием — «добрались».