Забег по Черноруссии V2.0

Когда начало смеркаться, мы выехали с проселков на нормальную асфальтовую дорогу. Ехать здесь было достаточно рискованно, но, судя по картам и словам Шусса, нам предстояло скоро свернуть к деревне и дальше пробираться по полям, стараясь не сбиться с нужного курса. А пока Карабин отдыхал, расслабленно откинувшись на сиденье и удерживая руль одной рукой. До вертолетной площадки по самым смелым предположениям оставалось еще полтора дня езды на машине. Но бензина оставалось не так уж и много, поэтому Карабин согласился подвезти нас до утра, а потом планировал вернуться обратно в город, наводить порядки. Мне искренне хотелось верить, что его ребята выдержали, и библиотека все еще принадлежит лысому. Весь день я то дремала, свернувшись калачиком под боком Блэка, то меняла ему повязки. Пару раз я высовывалась наружу, просто чтобы глотнуть свежего воздуха. Мы ни разу не остановились, чтобы облегчить нужду, и я старательно отгоняла от себя мысли о воде. Пока Карабин бодрствует, вряд ли мне светит совершить сие нехитрое действо без лишних вопросов. После снайпера происшествий больше не происходило, но Карабин обещал, что у некоего Юлика есть несколько аванпостов на пути к вертолетам. Шустрилу очень беспокоил этот факт, ведь это означало, что местный наркобарон плотно обосновался на этой территории и медленно прибирает к рукам аэропорт. Если уже не сделал этого. А оттуда до вертолетов рукой подать. Если честно, я не думала, что мы сможем хоть что-то противопоставить этим ребятам. Шанс выжить у нас есть, только если мы украдем вертушку без лишнего шума и желательно под покровом ночи. Если там вообще есть вертушки… или вертушки на ходу… Я стояла на коленях, высунувшись в разбитое заднее окно. Джек не разрешил мне вылезать полностью, на всякий случай, пока Карабин не скажет, что мы в безопасной зоне. Становилось прохладно и на небе собирались какие-то невнятные тучки. Худшим раскладом стал бы ночной дождь. Нам придется ехать по проселку, и грязь под колесами, как и плохая видимость, будут совсем некстати. В голове крутилось много мыслей, и я все никак не могла отогнать их. Хотелось знать, откуда Шусс, что он здесь делал, почему знает так много? Откуда он знаком с Карабином? С Юликом? Как познакомился с Джеком и Блэком? Что мы знаем о произошедшем на острове? От переизбытка мыслей в голове я решилась достать блокнот и прямо при Джеке записала все эти вопросы, добавив немного того, что узнала о длинноруких тварях и зомби. Насчет последних меня просветил Карабин. Он был куда разговорчивее моих товарищей и любил поговорить о зомби или о своем обожаемом Буль-Буле. Мужчина даже признался, что скучает по его шипению. Не знаю, что забавного он находил в этом отвратительном чудовище, шкура которого была будто вывернута наизнанку, но… у каждого тут свои странности, верно? Что касается зомби… Городские сильно отличались от своих деревенских товарищей. То ли это зависело от времени заражения, то ли от других особенностей, но можно сказать, что городские трупы были весьма инфантильны. Они никуда не передвигались, не бродили по округе, только стояли в домах, спрятавшись от солнца. Среагировав на звук, они очень быстро теряли к нему интерес, если он не повторялся. Единственное, что могло заставить зомби сорваться с места — крик Буль-Буля, на который они бежали со всех ног в неистовом стремлении разорвать тварь и сожрать. Что их так привлекало или раздражало в ней, никто не знал. А вот деревенские товарищи были агрессивны, быстро бегали, имели отличный слух и тонкий нюх, причем, чем дальше от города — тем хуже. Джек, смотревший куда-то вдаль совершенно отрешенным взглядом, неожиданно обернулся ко мне и увидел, чем я занята. Он наклонился надо мной, с любопытством смотря на записи, но прочитать ничего не смог. У меня итак был почерк не лучше, чем у типичного врача, а тут еще и машина тряслась, добавляя моим буквам лишних завитков. Я даже не стала закрывать каракули рукой. Дописала, перевернула страничку и даже испугалась поначалу. Я совсем забыла, что на следующей был нарисован Буль-Буль. В полутьме он выглядел как-то реальнее, чем когда я рисовала его в гостинице. — Ого! А ты шаришь, — Джек одобрительно присвистнул и протянул руку за блокнотом, чтоб рассмотреть поближе. Я внимательно следила, чтобы он не думал пролистнуть назад. Должно же у меня быть что-то личное. Он заметил, что я забыла пририсовать вторую заднюю лапу, и потребовал ручку. Оказывается, у него тоже были нераскрытые таланты — вышло очень похоже. — Эй, на галерке! — сзади послышался вечно недовольный голос Шусса. Я влезла обратно в салон и убрала блокнот в рюкзак, прежде чем обернуться к Шустриле. Он недовольно замахал на меня рукой, явно требуя, чтоб я освободила ему обзор на Джека. Я послушно подвинулась к окну. — Джек! — Что? — мужчина даже не удосужился наклониться к окошку или вообще пошевелиться. — Тут водила засыпает на ходу. Сменишь? Карабин и, правда, постоянно зевал. Не знаю, с чего ему было так плохо, вроде бы для него подобные забеги под пулями должны быть нормой, да и время еще детское. — Да ты смеешься? Меня хватит на полночи! Я же на таблетках, — нервно откликнулся Джек. Блэк сонно пошевелился, и я подползла к нему, стараясь не загораживать Шуссу обзор на заднее стекло. Я приложила ладонь ко лбу мужчины — горячий и мокрый. В рюкзаке было несколько пачек антибиотиков, я выбрала наугад, быстренько пробежалась глазами по инструкции и достала две таблетки. Шусс матерился и спорил, пытаясь убедить Джека, что вариантов нет, и пусть он хоть посидит рядом, потыкает в самого Шустрилу палочкой, если он начнет засыпать. Я очень нежно попыталась разбудить Блэка. Он открыл глаза — красные, слезящиеся. Я протянула ему бутылку воды и таблетки, он с благодарностью их принял, проглотил и тут же снова заснул. Обеспокоенно, еще раз, сама не знаю зачем, потрогала его лоб, погладила по голове, потом обернулась к Максу, который уже не на шутку вспылил — сказывалось общее напряжение. — Вообще-то я умею водить, — реакция мужчины на мои слова была бесценна. Он выпучил глаза, скривился и перевел умоляющий взгляд на задницу Джека — единственное, что было видно через стекло. — Нет. Нет-нет-нет. Я не доверю машину… ребенку! , — он чуть не сказал «женщине», но вовремя спохватился и поправился. — Предпочитаешь, чтоб вели двое не выспавшихся и уставших мужчин, вместо полного сил подростка? Я не первый раз за рулем, к твоему сведению, — я скрестила руки на груди. — Ага, по идеально ровной асфальтовой дорожке катал…ся? — он протянул «л» с трудом выговорив слово в мужском роде. — Да ты, блять, на первой же горке заглохнешь! — Почему вы так не доверяете пацану? — в спор встрял Карабин. — Мальчишка способный и хочет помочь. Пусть попробует, — он глянул на Шусса, и в его взгляде было что-то, что заставило наше воплощение независимости уступить. Я сменила Карабина за рулем. Поначалу я хотела хотя бы благодарно улыбнуться ему, но потом поняла, что это будет совсем не по-мужски, а я и так постоянно очень странно себя веду. К тому же вдруг вспомнила о том, что мужчины говорили о моих губах, и подумала, что было бы неплохо их как-то прятать… поджимать что ли… замазать тональником… осталось только его найти. Я без труда тронулась, но Шусс, сидевший рядом, все еще недовольно пыхтел и смотрел на меня, как на врага народа. Машина легко откликалась на все мои действия и была очень похожа на мою собственную, оставшуюся на большой земле. Я несколько минут привыкала к ней, а потом расслабилась, но откидываться на спинку не стала. Все-таки я играла подростка, а они вряд ли могут так уверенно водить. К тому же меня не покидала тревога, и я каждую минуту ждала, что может произойти какая-нибудь очередная ерунда. Я посмотрела в зеркало заднего вида. Блэк все так же спал. Карабин вылез в кузов и уселся рядом с Джеком. До съезда с дороги мы ехали в тишине. Шусс отвернулся к окну и о чем-то задумался, я предпочитала его не трогать. В какой-то момент он указал мне на дорогу, ведущую вниз с трассы. Я повернула машину, без труда преодолела первые пресловутые «горки», и Шусс засопел еще сильнее. Через несколько минут Карабин улегся прямо в кузове, а Джек пролез внутрь и уснул на другом конце сиденья. Значительно стемнело, я врубила фары, а скоро пришлось и снизить скорость. В поле всегда острее чувствуется темнота, одиночество и холод. Никогда в городе не бывает по ночам так прохладно, как в лесу. Раскаленные за день асфальт и дома щедро отдают тепло. А здесь… Я даже поежилась, хотя куртка пока вполне спасала меня от холода. Если честно, совсем не хотелось оставаться с такой дорогой наедине. А вдруг из какой-нибудь рощи выбегут зомби? Или здесь водится что похуже? Я неуверенно оглядела окрестности, заерзав на сидении. — Полегче, — Шусс скривился. — От тебя за километр несет бабой. — От тебя тоже, — я смерила его взглядом и с удовольствием заметила, как он на секунду сжал кулаки. — Чуть не сдал меня сегодня. — Да ты сама себя выдаешь с головой! — он старался говорить потише, но его злой полушепот так и сочился ехидством. — Все эти твои охи-вздохи, крики, жопу тут отклячила, лысый аж засмотрелся. — Ты тоже не обделял ее вниманием все эти дни. Умей делиться, — съязвила я. — Чего вот ты все на меня перекидываешь? Даже оправдание себе придумать не можешь, — его взгляд прожигал насквозь. Похоже, у кого-то закончились аргументы. — Зачем мне оправдывать то, что я женщина? Я вообще притворяюсь пацаном только от того, что ни один мужик на этом сраном острове не может удержать свой хер в штанах! — я тоже перешла на шипение. Кажется, он хотел что-то сказать, открыл рот, но осекся, надулся и уставился на дорогу впереди. Дальнейшие несколько километров мы провели в молчании. Потом случилось то, чего я и ожидала. Мы проезжали прямо мимо рощицы, и на машину вылетел зомби. Я была к этому относительно готова, поэтому не сильно испугалась, только руль дернула. Повезло, что у товарища одна нога была вывернута задом наперед, и ковылял он медленнее, чем мы ехали. Шусс при этом посмотрел на меня одобрительно и даже с толикой уважения. — Макс? — я решила все-таки узнать ответ хоть на один интересующий меня вопрос. Тем более что в тишине ехать было довольно скучно. — Забудь вообще, что это имя слышала, — он злобно зыркнул на меня. — Забудь-забей-закрой-запри! — Ладно, не кипятись, — я хихикнула. — Тебя реально так зовут? — Я сказал — забей, — он отвернулся к окну, а я не стала дальше давить на больное, хотя очень хотелось. — Ты до Блэка и Джека жил с этими ребятами в городе? — попытка не пытка. — А тебя… волнует? — он даже не повернулся головы, но я была благодарна, что свой ответ он почему-то несколько смягчил. — Просто интересно, — я опередила его следующую реплику. — Да, просто только мухи ебутся. Я помню. — Хоть чему-то я тебя научил, — он хмыкнул. — Так что же не продолжил свое обучение, пока мы были в гостинице? Мог бы поднатаскать меня в драке на ножах, а не в умении глушить водку, — от последнего Шусс поморщился, видно вспомнил, как щеголял по кухне в одних трусах. — Хочешь тренировку? Получишь тренировку. Это я тебе гарантирую, — и он как-то нехорошо усмехнулся. Напросилась. Зато хоть потренируюсь нормально. Мне не всегда будут попадаться только лишь неадекваты и зомби. Научиться бы выбивать оружие из рук… И вообще, силенок бы мне побольше, рост повыше, может, тогда был бы толк. Я вздохнула и сосредоточилась на дороге. В одиннадцать часов нам все-таки пришлось остановиться. Все очень хотели отлить, а я сказала, что мне бы еще и наложить, и спокойно ушла в кустики. Блэку пришлось помочь выйти из машины, но выглядел он в целом… живым. За него я беспокоилась больше всего. Повязка на груди снова сильно кровила, как и на плече. Мужчины помогли мне еще раз перевязать его. Использованные бинты Карабин закопал на всякий случай. Джек тоже выглядел не очень хорошо. У него тряслись руки, и я видела, как ему хочется достать таблеток. Он принял сегодня в два раза больше, а следующая порция должна быть только утром. Я вытащила у него из кармана баночку и убрала к себе, поймав его благодарный взгляд. Все расселись по местам, и мы тронулись. Дальше дорога пошла ужасная. Пару раз я с трудом выруливала на машине, и тогда Шусс начинал материться, крыть меня всеми возможными словами и утверждать, что из меня хреновый водитель. Я упрямо терпела, скрипела зубами и ехала дальше. На каждой развилке приходилось притормаживать — Шустрила вспоминал дорогу. Надо сказать, память у него была просто нечеловеческая, скорее всего фотографическая. Мне каждый раз казалось, что он восстанавливает в голове карту, по которой мы едем. Когда я спросила, он угукнул, подтверждая мою догадку. Часам к двум ночи я начала позевывать. От холода хотелось плотнее завернуться в куртку, подобрать под себя ноги и прижаться к чему-нибудь теплому. От этой мысли меня пробрала крупная дрожь, аж руль дернулся. Из разбитого окна в машину неплохо задувал ветер. Шусс смерил меня взглядом, но ничего не сказал. Я пожалела, что рядом не сидит Джек или Блэк, они бы и куртками пожертвовали. Потом я вспомнила, что пытаюсь быть сильной, и отогнала все мысли о холоде, минутных слабостях и в особенности о голоде… Сводило живот. В гостинице осталось просто невероятное количество еды. Мы могли бы прожить на нее месяц, если бы экономили. А что теперь? У каждого по нескольку баночек консервов и, может быть, у кого-то завалялась гречка. Да и воды не так, чтобы много. Прошло еще полчаса и мои зевки стали совсем уж невыносимыми. Глаза слипались, даже несмотря на то, что я спала днем. Шустрила тоже выглядел плохо. Он часто моргал, щурился и потирал глаза. Несколько раз он встряхнулся словно собака, потом вылез в окно, чтоб освежить голову, но в машине стала невыносимо холодно. Я попросила его закрыть окно, и ему пришлось подчиниться — я напомнила, что опять могу заболеть. Правда, от язвительного напоминания об уколах он не удержался. К утру стало невыносимо. Я зевала как лев, из меня периодически вырывались какие-то стоны и звуки, от которых Шусс каждый раз вздрагивал. Он и сам клевал носом, и это мне приходилось тыкать его в бок, когда нам попадалась очередная развилка, а его голова в это время безвольно моталась по спинке сиденья. Спал он, надо заметить, как младенец. Я такого спокойного и милого лица еще ни у кого не видела. При этом, просыпаясь, он делал вид, что все так и задумано и вообще… Наконец, перед самым рассветом я чуть не уснула, клюнула носом, испугалась и резко дала по тормозам. Сзади заворчали, Шусс матюгнулся, но успел выставить вперед руку, чтоб не улететь вперед, в заднее окно сунулся Карабин и спросил, что случилось. — Не могу, засыпаю, — пожаловалась я. — Ну что с вами делать, — он выпрыгнул из кузова. — Иди, поспи пацан, выгони Джека в кузов, там прохладно. Я выбралась из машины, и он похлопал меня по плечу, которое чуть не отвалилось от силы ударов. Джека будить было очень жалко, и я все-таки улеглась среди рюкзаков, постаравшись со всех сторон ими обложиться. Шусс о чем-то переговаривался с Карабином, мы не трогались. Наконец я услышала шаги, машина скрипнула, и Шустрила оказался рядом со мной. Он улегся ко мне спиной, положив голову на руку, и дальше я ничего не помню. Пригревшись, я спала как убитая, пока Шусс не разбудил меня утром. Хотя, если так подумать, то время было скорее обеденное. Шусс пихнул меня в плечо несколько раз, прежде чем я нашла в себе силы распахнуть глаза. Чувствовала я себя мерзко. От прохлады не спасла даже его теплая спина, так что я продрогла. Очень хотелось прополоскать рот и вылить в себя не меньше литра воды, словно при похмелье. Я тихо заскулила, снова зажмурилась и отпихнула руку Шусса, переворачиваясь на другой бок, но он тут же попытался пересчитать мне ребра. От неожиданности щекотки и испуга я дернулась, мгновенно оказавшись подальше, и уставилась на мужчину, но он беззвучно ржал надо мной. Я недовольно нахмурилась, щурясь от солнца, мелко задрожала и потихоньку поднялась. Все тело ломало, потому что спали мы на очень жесткой поверхности, но я порадовалась, что мне ничего не продуло, по крайней мере, шея двигалась нормально. Я потянулась, выгнув спину, и Шустрила поспешно отвернулся в сторону, чтобы не вызывать подозрений в отношении своей ориентации. Я огляделась: мы стояли у самой кромки небольшого леса, а за границей деревьев расстилались сплошные поля, рассеченные полосами дорог. Из машины потихоньку выползали все пассажиры. Блэк выглядел значительно лучше, чем ночью. Видимо, антибиотики подействовали, так же как и антисептик, которым я щедро посыпала его раны. Джека немного пошатывало, руки его заметно тряслись. Карабин выглядел лучше всех, он уже разминал затекшие за ночь конечности и похлопывал себя по заднице. Я хотела лихо выпрыгнуть из кузова, но получилось вяло, медленно, да и приземление вышло неустойчивым, я покачнулась и еле успела восстановить равновесие. Я уже хотела достать бутылку с водой и умыться, но вспомнила, что у меня в кармане таблетки Джека. Подойдя к нему, открыла было рот, чтобы узнать, как он, но поняла, что мужчина не в состоянии отвечать. Он проглотил таблетки одним махом, и я почувствовала, что ему мгновенно полегчало уже от того факта, что он закинулся. — Шустрила, — Блэк встряхнулся и не спеша направился к нашему снайперу. — Может, пояснишь нам немного, какого черта ты навел на нас это сборище пидорасов?! Такого озлобленного Блэка я еще ни разу не видела. Его хрипловатый, усталый и очень раздраженный голос пугал меня до дрожи. Шусс даже остановился от неожиданности и совершенно ошалевшим взглядом уставился на товарища. — Если бы я знал… — начал он, но окончить ему не дали. — Ты знал, красавчик, — усмехнулся Карабин. — К Юлику ходить только за смертью. Ты ж его кинул через писюн. — Да когда мы только подошли, стало ясно, что все пойдет по пизде, — буркнул Джек. — Они же сразу взяли нас на прицел. — А что мне надо было делать, по-твоему?! — Шусс вспылил в ответ и надвинулся на Джека. — Сказать, что мы мимо проходили? Да нас пришили бы на месте! А так хоть дали шанс уйти. — Если б не Карабин, мы бы все там полегли из-за твоей самовлюбленной задницы! Сколько всего мы оставили в гостинице?! Еду, кучу патронов! — о последнем я не знала, но Блэк не блефовал. — И что будем делать, если там вся взлетная полоса из-за тебя на ушах стоит и только нас и ждет?! — Нашел, блять, трабл! Хавчик у него отобрали! Нас итак бы встретили на взлетке, Юлик знал о том, что мы в городе с самого начала и следил за каждым движением. — Тогда какого хуя ты нас вообще туда погнал? Я думал, ты знаешь, что делаешь! А в итоге у нас одни убытки, ранения и половина города хочет нас выебать! Во время перепалки мужчины сошлись почти вплотную. Я смотрела на них во все глаза и боялась влезать, чтобы не отхватить свою порцию люлей. Но на всякий случай придвинулась ближе, готовая, если что, помочь растащить. Оказалось, что не зря. Шусс в очередной раз двинулся вперед, доказывая, что он здесь ни при чем, и кулак Блэка врезался ему в щеку. Мы с Джеком одновременно кинулись к ним, я пролезла между мужчинами, а он схватил Шусса за руки, оттаскивая его назад. Тот сплюнул кровавой слюной на землю и вытер разбитую губу тыльной стороной ладони. — Что же ты Ника так не пиздишь за каждую его промашку? — зло процедил Шусс. — Ты с лихвой восполняешь мое упущение в этом вопросе, — Блэк потирал кулак. — Все? Выпустили пар? — Карабин наблюдал за происходящим с нескрываемым удовольствием. Я была почти уверена, что он и сам был бы не против разбить Шустриле лицо. — Я бы пожрал. — Ник! Доставай свою тыкалку. Пока у меня есть настроение, будем учиться, — Шусс очень нехорошо усмехнулся. Я прекрасно понимала, что он имеет в виду под настроением. Драться с озлобленным и раздраженным Шустрилой, которому не разрешили садануть Блэка в ответ — себе дороже. Однако выбора у меня не было. Я вздохнула, встряхнулась, достала нож и встала в позицию. Места здесь было полно, мы только отошли подальше от машины. Остальные уселись неподалеку. Карабин притащил рюкзаки, мужчины достали еду и выглядели так, будто собрались смотреть неплохое кинцо под пиво вечером пятницы. Шусс встряхнулся, скинул куртку, размял плечи. Я уже понимала, что мне тоже скоро станет жарко. Но без куртки футболка явно очерчивала мою грудь, поэтому я постаралась только чуть сильнее сгорбиться. Блэк тут же прокомментировал, что мне стоит держать плечи выше и выпрямить спину, если я не хочу сломаться, пока буду отпрыгивать от ударов. Я бросила на него измученный взгляд, но он остался невозмутим. Новый нож лежал в руке, как родной, но против Шустрилы мне это не помогало. Мы кружились по полянке, он то и дело проводил ложные выпады, я старалась не реагировать, но несколько раз мне казалось, что он все-таки дотянется до меня острием клинка, и я отпрыгивала назад. Он выматывал меня, даже не приближаясь, а я не могла подойти на расстояние удара. В какой-то момент ему надоела эта бессмысленная пляска, да и я потихоньку научилась просчитывать, на каком расстояним пройдет нож. Шустрила сделал два быстрых выпада, один я отбила, от второго уклонилась, но это оказалось весьма непросто. Мужчина бил в полную силу, и у меня аж что-то хрустнуло в руке, когда наши клинки столкнулись. Шусс щедро сыпал ударами, ускоряясь с каждой минутой, а я уже перестала осознавать, в какой точке пространства нахожусь. Я могла только отпрыгивать, уходить в сторону и просто чудом не путалась в собственных ногах. В какой-то момент мужчина почти достал меня, чуть не распорол куртку. Наверное, в моих глазах мелькнуло что-то вроде страха, просто от неожиданной близости клинка к моему животу. Шусс тут же переменился в лице. Вместо скучающе-пренебрежительных движений и презрительного взгляда я получила резкие, точные удары и пронизывающие насквозь глаза хищника. Он облизнул пересохшие губы, надвинулся ближе, снова атаковал, я ушла в сторону и вниз. Он этого ожидал, поставил подножку, благо длина ног ему позволяла, и я чуть не рухнула на землю. Меня спас перекат, я попыталась вскочить, окончательно потеряла ориентацию, но успела отбить очередной его выпад. Отскочив на приличное расстояние, я немного перевела дух, и тут же снова принялась скакать безумной горной козой. Удары сыпались на меня и сверху, и снизу, и со всех сторон, я тяжело дышала и никак не могла понять, что я делаю не так. Он не давал мне продохнуть, нанести ответный удар, ни единого шанса даже подскочить к нему на расстояние руки не было. Я начинала ощутимо уставать, и весь этот цирк, собранный только для того, чтобы показать, какая я неумеха, пора было заканчивать. Шусс в очередной раз ударил, я рискнула и поднырнула под его руку, в попытке дотянуться до его груди. Ему пришлось отскочить, после чего он резко, не давая мне опомниться или восстановить равновесие, нанес подряд три контрудара, я пропустила последний… только чудом мужчина успел чуть отвести клинок в сторону и затормозить руку. Подбородок и губы резануло, на глаза тут же навернулись слезы от неожиданной острой боли. Кровь крупными каплями закапала на куртку и землю передо мной, залилась в рот, я почувствовала ее металлический соленый вкус. Джек рванулся вскочить с места, но Блэк осадил его. Мне на секунду снова поплохело, как тогда от пореза банкой, но я попыталась вздохнуть глубже, зажала ладонью окровавленное лицо, чтоб хоть немного остановить кровь. — Ты учить его должен, а не калечить, — Блэк достал из рюкзака антисептик и вату. — А ты, Ник, не лезь под нож. Сам… виноват. Я попыталась промычать в ответ, что Шусс не давал мне вообще ничего сделать, но губу так резануло болью, что я смогла только заскулить. — Я же учил тебя наносить удары. Там можно было трижды провернуть самый обычный удар крестом, — продолжал вещать Блэк, приближаясь ко мне. Шусс тем временем вытирал нож об траву и презрительно кривил губы. Джек склонился к Карабину и тот ему что-то оживленно шептал. Джек кивнул пару раз, соглашаясь. Блэк отнял мою руку от лица, наклонил мою голову вниз и промыл рану антисептиком. Я заныла, попыталась убрать от лица бутылек и его руку, но он грубо отпихнул мою ладонь. Порез прошел по губе и подбородку, был неглубоким, но очень неприятным и губа сильно кровила. Блэк дал мне ком ваты, и я прижала его к мокрому от слез и антисептика лицу. В сторону главаря и Джека я старалась не смотреть. Даже подросткам-парням плакать от царапин не полагается. — Сурово вы мальчика воспитываете, — это Карабин сказал уже вслух, обращаясь к моим товарищам. Он поднялся со своего места, и встал между ними, оттеснив меня в сторону. — Благодаря этому, мальчик, — Шустрила особенно выделил последнее слово, — все еще жив. — Не спорю, — Карабин примирительно поднял руки. — Вот только он у вас… другой к нему подход нужен, короче. Может, позволите мне с ним чутка поработать? Имел я как-то похожий опыт. Блэк с Шуссом переглянулись, оба пожали плечами. Я в это время подсела к Джеку, одной рукой прижимая вату, а другой опираясь на землю. Он тихонько подвинул свою руку и тронул мои пальцы, я скосила на него глаза, но он старался невозмутимо смотреть на переговаривающихся мужчин. — Почему нет? Надо же перенимать новые педагогические методы, — Шусс заржал и все-таки не удержался от пошлого тона: — Он твой, Карабин. Развлекайся. — Сейчас передохнешь чутка, кровь хлестать перестанет, и начнем, — Карабин подмигнул мне и, взяв Шусса под руку, потащил его к пикапу. Еще несколько часов до обеда я провела в попытках понять, какой ущерб был причинен моему лицу, и в сортировке наших припасов. Шусс с Карабином перебрали оружие, передали Джеку весь запас гранат, и с чувством выполненного долга ушли в лес. Я очень тихо проворчала, что именно Шустрила должен там сам с собой сделать, но Блэк услышал и довольно грубо осадил меня. Он вообще прибывал не в самом лучшем настроении. У него все еще сильно кровило плечо, хотя с ранами на груди, вроде, стало получше. Я сняла повязку и внимательно все осмотрела. Когда мужчина глубоко вздыхал, корки на ранах вскрывались, было довольно болезненно, к тому же они начинали жутко чесаться. Но в целом, на Блэке все заживало как на собаке. Уже через пару дней он должен был прийти в норму. Когда мужчины вернулись с разведки, я снова отняла от лица вату, попыталась промыть все водой и посмотрела в боковое зеркало на машине. Царапина выглядела жутко, особенно на губе, а болела так, будто у меня пол-лица было разворочено. В животе очень некстати заурчало, и я неожиданно поняла, что ни сегодня, ни завтра, скорее всего, не смогу есть. — Малой! — окликнул меня Карабин. Я оторвалась от зеркала и подошла ближе к мужчинам. Теперь настал черед Шусса развалиться на траве и ждать представления. Джек выглядел заметно более расслабленным, видать, от Карабина не ждал таких же неприятных последствий обучения. Я встала в стойку и приготовилась снова отбивать удары и отпрыгивать от выпадов. Почему-то я была уверена, что Карабин по скорости ничуть не уступает Шуссу, и я опять буду скакать, как в жопу ужаленная. Однако мужчина, вместо того, чтобы нападать, поманил меня рукой, давая возможность самой сделать выпад. Я попыталась достать его клинком, не напоровшись на контратаку, и у меня, конечно же, не получилось. Мой удар был легко отбит, и острие ножа коснулось моей куртки за секунду до того, как я успела отпрыгнуть обратно на недосягаемое расстояние. У меня даже вырвалось разочарованное ругательство, но я упрямо нахмурилась и снова попыталась рубануть мужчину. На сей раз он просто отступил на шаг и опустил нож. — Чувствуешь, почему у тебя не получается? — неожиданно спросил он. Я нахмурилась, но честно не понимала, к чему он клонит. Ну да, драться на ножах я никогда особо не умела, да и возможностей у меня для того, чтобы научиться и попрактиковаться, было немного. Но ведь я стараюсь, каждый раз выкладываюсь по полной, а мужчины играючи укладывают меня на лопатки. — У тебя отличные учителя. Они только делают одну большую ошибку. Идем сюда, — он подозвал меня ближе, и я послушно подошла. Карабин встал лицом к мужчинам, сидящим на земле, взял меня за руку и наглядно указал всем на мою главную особенность: я была гораздо меньше и руки у меня были куда короче. Я просто не дотягивалась до них там, где это с легкостью проделал бы любой взрослый мужчина примерно их комплекции. — Они учат тебя с высоты своего роста, а тебе туда еще расти и расти. Ты вообще какой-то хилый, — он хлопнул меня по плечу так, что я аж качнулась вперед. — Ешь больше! — Жопа перестанет в узкие места пролезать, — Шусс осклабился, но Блэк тут же смерил его уничтожающе холодным взглядом и тот осекся, понимая, что к моим бедрам лучше не привлекать внимания. Карабин снова отошел от меня и встал в позицию: — Для тебя единственный шанс достать противника больше, чем ты — танцевать с ним! Как бы по-пидорски это не звучало. Ты должен все время двигаться, крутиться, вертеться. Ноги все время в движении, — он расставил ноги, перенес вес тела на носки и немного спружинил, показывая пример. — Как в боксе. Смотрел когда-нибудь бокс, пацан? Давай, пробуй! Я послушно повторила за ним, немного попрыгала вокруг, пытаясь поймать ритм, в котором мне удобнее всего двигаться. Выглядело все это безумно глупо, да и утомительно было вот так скакать. — Да, уставать будешь быстрее, — понимающе покачал головой Карабин, — но для тебя важно быстро закончить бой. Подскочил, ушёл от удара, подлетел, крутанулся, ударил, отступил. Не стой на месте, вертись, сбивай противника с толка, используй его вес против него. Я понятливо закивала, попробовала проделать это на практике, но очень быстро оказалась на земле. Губа опять закровила от встряски. Я аккуратно слизнула кровь, поднялась и поймала на себе ехидный взгляд Шустрилы. Это так злило, что я бросилась на Карабина с удвоенной силой, каким-то чудом провернувшись под его рукой волчком и ударив в бок. Мужчина заблокировал удар и откинул меня в сторону, но ведь я почти достала на сей раз! Еще несколько атак прошли неудачно, а затем я почти смогла оказаться у него за спиной и приставила нож к руке. Блэк одобрительно покивал головой и что-то пробормотал, обращаясь к Шуссу, тот в ответ закатил глаза. Джек старался незаметно улыбаться, но его выдавал лучащийся взгляд. Я так обрадовалась своим успехам, что пропустила момент, когда Карабин сам сделал выпад. Я успела только отпрыгнуть в сторону, он поймал меня за руку, дернул на себя и приставил нож к горлу, при этом его рука удобно устроилась как раз у меня на груди. — Хрена се новость… — его хватка на секунду разжалась, я вывернулась из захвата и оказалась с Карабином лицом к лицу, мой собственный нож был прижат к его паху. Он поднял руки вверх и откинул свой клинок в сторону на траву. — А пацан-то у вас не пацан… — Ну вот, опять она пользуется своими сиськами! — зарычал Шусс. — Вся конспирация коту под хвост! — Сами виноваты, — вздохнул Блэк, поднимаясь со своего места. Я не спешила отодвигаться от Карабина, смотря на него снизу вверх, словно загнанный в угол зверек. Мужчина выглядел не то чтобы сильно удивленным… скорее подтвердились его самые худшие догадки. Блэк встрял между нами, раздвигая в стороны, и закрыл меня от взглядов. — А я уж испугался, что совсем одичал тут без женщин, на пацанов хочется заглядываться, — Карабин хохотнул и подобрал с земли нож. Заметив, как на него смотрят Блэк с Джеком, он примирительно улыбнулся: — Я не в претензиях. И девочку вашу не трону. Мужчина убрал оружие в ножны и еще раз удивленно взглянул на меня. — Для девки ты отлично справляешься. Если тебе когда-нибудь надоест мотаться с этими идиотами — милости прошу ко мне в дом. Безопасность гарантирую, — он подмигнул и протянул мне руку. — Надеюсь, у нас еще будет шанс поупражняться. Я пожала его руку с благодарной улыбкой, отметив, что мои спутники продолжают смотреть на нас с подозрением, готовые в любой момент вмешаться. — Полагаю, на этом мы с вами и расстанемся, — после недолгой паузы продолжил Карабин. — Все, что знал, я вам уже рассказал. А оставлять моих ребят без присмотра надолго нельзя. С этими словами он направился к машине, по пути захватив вещи. Шусс отправился его провожать, Блэк устало покачал головой и уселся на траву. Я переглянулась с Джеком, и в его взгляде было что-то странное, но я не смогла понять, почему он так смотрит. Мужчина чуть качнул головой в сторону, и я расценила это как предложение побеседовать наедине. Я не торопилась отвечать согласием, смотрела, как Карабин что-то оживленно объясняет Шуссу. На секунду его взгляд упал на меня, лысый остановился, снова что-то сказал собеседнику, и тот тоже повернулся в мою сторону. Я взгляда не отвела, это было бы проявлением слабости, а я не слишком жаждала оставаться в нашей группе в вечно подчиненном положении, на правах груза, который они тащат из жалости. Карабин усмехнулся, тронул Шусса за плечо, снова обращая внимание на себя, что-то показал на пальцах и сел в машину. Я подошла ближе. — Будут обижать тебя, натравлю на них Буль-Буля, — усмехнулся Карабин. — Бывай, Ник. Береги себя. Блэк и Джек подошли, чтобы пожать нашему спасителю руки, а затем он без лишних слов дал по газам, вывернул на тропинку и вскоре скрылся за поворотом. Не успела осесть пыль, как я уже оказалась в центре жаркого обсуждения наших дальнейших планов. — Ты хочешь сказать, что мы будем атаковать аэропорт? — я изумленно уставилась на Блэка, не понимая, с чего он несет такую чушь. — Если не удастся по-тихому свистнуть вертолет, — скривился Шусс. — И как ты себе это представляешь? Если там полно людей Юлика, то нам просто нет смысла туда идти. — И мы все это зря проделали? Хочешь поджать хвост, как псина, и свалить в закат? Прошу, вперед! Ник прихвати, она будет счастлива убраться от таких, как мы. — Не надо говорить за меня! — я зашипела рассерженной кошкой, взбешенная тем, что за меня опять решают. Шусс ко мне даже не повернулся, просто махнул рукой, мол, молчи, собакам слово не давали. Я уже хотела кинуться в словесную перепалку, к тому же жутко хотелось выяснить подробности, но Джек тронул меня за плечо, а затем и вовсе почти насильно развернул к себе. Я удивленно глянула на него, и он снова мотнул головой в сторону, безмолвно прося меня сопроводить его. Я послушно двинулась за ним. Мужчина остановился только, когда мы оказались под тенью деревьев, а злобная перебранка наших товарищей превратилась в неразборчивое бурчание. — Насчет всего этого… — он неопределенно махнул рукой, — тебя ведь никто не просвещал толком. Я кивнула, подтверждая его слова, хотя не совсем понимала, что он подразумевает под «этим всем». Джек глубоко вздохнул. — Если действительно захочешь уйти, лучше сделать это сейчас. До города сможешь добраться без проблем, а у Карабина тебе бояться, наверное, нечего. Зато наша дорожка на аэродром может быть в один конец. — С дуба рухнул? — я пораженно уставилась на него. — Не думаешь, что поздно поворачивать назад, когда мы уже почти дошли? Да и к тому же… — я вперила взгляд в тесное плетение ветвей над нашими головами. — Я домой хочу, в нормальный мир, а не сдохнуть в городе под пулями или от лап Буль-Буля. — Значит, остаешься? — в его голосе мне послышалась глубокая печаль и надежда, но я свалила это на разыгравшееся воображение. — Своих не бросают, так ведь?