Забег по Черноруссии V2.0

Когда мы дошли до больницы, солнце уже потихоньку клонилось к горизонту, и стены на домах стали окрашиваться в рыжеватый цвет. Поднялся неприятный ветер, то и дело порывами швыряющий мусор между пятиэтажек. Я пожалела, что не додумалась заново нацепить на себя кучу слоев футболок. А еще безумно не хватало какого-нибудь теплого свитера. Я подозревала, что в подземных лабораториях без отопления такая одежда будет более, чем актуальна. Но последние теплые вещи пропали известно где… А пока что я с тоской смотрела на ворота, закрытые цепью и тяжелым амбарным замком. — Кто полезет? — скорее для проформы осведомился Джек, скептично осматривая кованный забор с пиками. — Вы что, никогда в детский сад не лазали? — кажется, Шусс был крайне удивлен. — Мне больше интересно, зачем ты лазал в детский сад… — пробормотал Блэк. — В детстве! Едрена мать… — пробурчал тот. — Надо сначала проверить все на предмет дырок и отодвигающихся прутьев. — Что-то я сомневаюсь, что мы их найдем, — я огляделась по сторонам и, убедившись, что зомби стоят достаточно далеко, приблизилась к забору. Надеяться на то, что моя задница пролезет, не стоило, но я все равно попыталась. Сзади послышался смешок. Оставалось только лезть сверху… взгляд внезапно уперся в небольшую часовенку на углу ограды. Она выходила за пределы забора и совершенно явно имела проход внутрь. Я тут же указала на нее ребятам. — Может, попробовать через нее? — я продолжала указывать на часовню, прикидывая, какого размера замки мог навесить на нее местный батюшка. — Выбора нет особо, — кисло заключил Блэк, и мы все двинулись туда. На удивление часовня была вообще не закрыта. Мы легко отворили чуть скрипящие двери и вошли в абсолютно пустое помещение. В полумраке обветшалые старые иконы на стенах выглядели довольно жутко. У некоторых святых не было глаз, у других стерлись руки, и все они в целом напоминали тех же зомби, что шатались в тенях домов снаружи… Я старалась не смотреть на стены, пока мы спешно искали выход. Побывать при таких обстоятельствах в святом месте было странно. Неприятно и жутко. Сразу вспоминались слова о том, что Бог от нас отвернулся. Я не была верующей, но все равно стало не по себе. — Мне как-то раз пришлось убить попа в церкви, — шепнул Джек, видимо, понимая, что мне неуютно в таком месте. — Тоже было страшно. Но рычащий поп-зомби — не очень религиозная штука, — он хмыкнул. — Надеюсь, местный уже давно сбежал, — я шумно выдохнула и поспешила за Блэком в неприметную дверку сбоку. Выход на территорию больницы был заперт, но несколько уверенных ударов мужским плечом заставили замок жалобно лязгнуть и сорваться. На шум никто не вышел, хотя мы выжидали пять или десять минут, боясь лишний раз двинуться. Широкий больничный двор был абсолютно пуст. И вообще создавалось ощущение, что тут совсем никого нет… Такое запустение откровенно настораживало. Я выразила общую мысль, что зомби могут прятаться от солнечных лучей внутри… и тогда нам звездец, а не халявные колеса. Но альтернативы не было. Идти через главный вход было равноценно самоубийству, а открытыми оказались только двери приемного отделения. Я с замирающим сердцем смотрела, как Блэк первым окунается в полумрак прохода. Заставить себя пойти следом было сложно, но Шусс, подпихивающий меня в спину, не оставил выбора. Атмосфера здесь была не менее гнетущая, чем в часовне. Почему-то снова царила пустота и тишина. Стены были выкрашены в зеленовато-бирюзовый цвет и кое-где вымощены дешевой мозаикой. Под ногами то и дело хрустел потрескавшийся кафель. Затхлый воздух пропитался запахами лекарств, бинтов и каких-то отходов. Без фонарика тьма стояла такая, что хоть глаз выколи, потому что во многих помещениях окна даже не были предусмотрены. Закрытые двери мы даже не пытались выламывать, потому что не было никакой гарантии, что здание такое пустое, каким хочет казаться. В большинстве кабинетов все уже было осмотрено до нас, шкафчики выломаны, колбы и ампулы — разбиты. Нам удалось добыть только пачку бинтов сомнительной стерильности. Была, конечно, и куча неизвестных мне таблеток, но судя по тому, что вычитал из огромных длинных инструкций Блэк, для нас они были абсолютно бесполезны. Небольшой аппендикс коридора привел нас к пластиковым дверям, заляпанным засохшей кровью. Они открывали проход в основное здание. Луч фонаря осторожно вырвал из темноты сначала стойку регистрации, затем гардеробную, зев нового коридора, лестницу и небольшую комнатку, где еле заметно шевелились ноги и руки. Блэк тут же вырубил фонарик, но в темноте было еще более непонятно заметили ли нас мертвецы. По меньшей мере, с той стороны не было ни рыков, ни шагов. Мы замерли на месте, решая, куда лучше пройти. Шусс махал у нас перед лицами руками, активно пытаясь доказать, что удача ждет нас только наверху. Пока Джек пытался ему доказать, что аптека должна быть на первом этаже, со стороны коридора донесся странный звук. Я хлопнула их обоих по рукам, заставляя прислушаться. — У нас, кажется, гости, — послышался тихий, слабый голос, как будто принадлежащий ребенку или очень-очень больному человеку. Мы все, не сговариваясь, включили фонарики, уже не заботясь о том, что на свет или звуки выйдут зомби. Они, как оказалось, молча продолжали толпиться в комнате и смотреть в холл тупыми взглядами, будто ничего вокруг и не происходило. Из темноты коридора у лестницы очень медленно выползало что-то, в чем угадывался человеческий образ, вот только из головы, оттягивая ее на бок, росла огромная опухоль. Настолько огромная, что она, словно хребет, пролегала, кажется, по всей спине и тянулась хвостом по полу, создавая шелестящий и хлюпающий звук. При этом создание каким-то чудом шло на своих двоих. Тяжело, с надрывом, но шло. Никогда бы не подумала, что хоть что-то способно удивить меня больше, чем освежеванный Буль-Буль в торговом центре, но эта тварь справилась. Хуже всего было то, что она очевидно была разумна. И определенно когда-то была человеком. — Вы ищете лекарства? — снова подало голос существо. В свете фонариков хорошо было видно, как пульсируют вены на голове-опухоли. — Они на втором этаже, третья дверь направо. — Вам не кажется… — зашептала я уже во второй раз за этот день. — Кажется. Молчи, — отрезал Шусс. — Я дам вам ключ от двери, — существо придвинулось чуть ближе. — Пару недель назад уже приходили двое, на первом этаже ничего не оставили… — И с чего ты нам помогаешь? — подал голос Блэк, чуть выдвигаясь вперед и отпихивая Шусса, который уже, кажется, собирался тихо достать пистолет. — Я… очень плохо вижу, — с дрожью в голосе и даже сожалением, совершенно непритворным, сказало существо. — Не могу прочесть упаковки. А у меня, знаете… так раскалывается голова. — Неудивительно, — тихо пробормотал Джек. — Как-то мне его жалко. У существа действительно был болезненный вид, хотя обладатель гигантской опухоли и не может выглядеть иначе, и покрасневшие, слезящиеся глаза. Из-за этого казалось, что оно все время плачет. Даже страшно было представить, что заставляло его все еще жить, и как болезнь до сих пор его не убила. — Хуевая идея, — ответил Шусс на наш общий безмолвный вопрос. — Есть другие? — вполне серьезно спросил Блэк. Обстановка для шуток не располагала. Жуткая тварь маячила перед стойкой регистратуры, зомби тихо покачивались, и все это создавало вполне сюрреалистичную картину. — У меня тоже таблетки к концу подходят, — очень «вовремя» сообщил Джек. — С другой стороны, а что он нам сделает? — зашептала я. — Он еле ходит. — Мысль здравая, — подтвердил Шусс. — Значит, ты и Джек остаетесь караулить его и зомбо-братию. А мы идем за колесами. — А если там засада? — я кивнула головой наверх. — Условный сигнал будет? — Ага. Начнем шмалять, значит, засада есть, — усмехнулся он. Мы с Джеком с самыми что ни на есть серьезными и сосредоточенными лицами наблюдали, как Блэк забирает из руки непонятного создания связку ключей, и осторожно пятится к лестнице. Существо проводило их долгим взглядом, а затем повернулось к нам и тяжко вздохнуло. — Жаль, что вы уйдете, — прошептало оно. — Здесь довольно одиноко. — Тебя здесь… лечили? — я только сейчас поняла, что оно одето в больничную светло-зеленую робу. — Да… — после минутной паузы протянуло это нечто, словно сначала ему пришлось вспомнить то время. — У меня был… рак мозга, кажется. Голова так и болит. — Он… оно… в зеркало не смотрелось? — хихикнул Джек и тут же посерьезнел — Пиздец. — А почему они, — я кивнула в сторону зомби, — не нападают? — М? — существо обернулось в их сторону, будто только сейчас заметило. — Не знаю… они странные. Там где-то моя медсестра, — оно протянуло руку, явно указывая на кого-то в толпе, — но она больше не делает мне уколы… Что-то меня настораживало, но я никак не могла понять, что именно. Жалости это существо вызывало больше, чем подозрений. Сверху тоже не было слышно ни шума, ни криков, ни тем более выстрелов, значит, с ребятами все было хорошо. Мы стянули с плеч рюкзаки, чтобы они не оттягивали плечи. Я пристроила рядом винтовку. Оставалось только ждать. — А вы, — вдруг произнесло создание, — вы хотите выбраться с острова? Вернуться… к вашей… жизни? Его фигура почему-то вдруг поплыла перед глазами, будто что-то застило их пеленой. Я попыталась моргнуть, не понимая, что случилось, но моргать не получалось. Картинка перед глазами рябила и темнела. Голова налилась тяжестью и со всех сторон подступала темнота. Но я почему-то не упала, не потеряла сознание. Совсем наоборот, мне вдруг показалось, что я просто сплю, и теперь начинаю просыпаться. Я распахнула глаза, часто-часто моргая и щурясь от яркого света, пробивающегося в окно. Там виднелось голубое небо и пролетающие туда-сюда птицы. На часах у кровати почти десять утра, суббота, заслуженный выходной. Я сладко потянулась, переворачиваясь на другой бок и накрываясь одеялом. Какой хороший день… Надеюсь, у меня ничего не запланировано, и можно просто так валяться, смотреть фильмы и хрустеть чипсами. Я улыбнулась, уже предвкушая такое удовольствие. В дверь деликатно постучали. Ручка дернулась вниз, и в проеме появилась немного всклокоченная голова отца. — Завтракать идешь? — он улыбнулся. Я замерла, уставившись на него. Потом кивнула, и он тут же скрылся за дверью. Я медленно оторвалась от подушки и несколько минут просидела на краю кровати, окончательно просыпаясь. Кажется, снилась какая-то ерунда, которую я толком не запомнила. Какие-то приключения на острове. Даже жаль, что забыла. Прежде, чем пройти на кухню, я завернула в ванную комнату. Прохладной водой плеснула себе в лицо и подняла взгляд на зеркало. Казалось, что что-то не так… Все никак не могла понять, что именно, придирчиво рассматривая себя со всех сторон. Покрутила нос со зреющим красноватым прыщиком справа, оттянула веки с привычными темными кругами под глазами, скривила губы… И наконец обнаружила на подбородке тонкий шрам. Мне казалось, его там не было. Кожу в этом месте дернуло болью, словно от пореза лезвием, и я скривилась, снова брызгая на лицо водой. Наверное, порезалась в детстве и забыла. Кухню переполнял аромат яичницы, жаренной с луком. Я этот запах не любила, он был приторно-тошнотворным. Отец стоял у плиты и переворачивал поджаривающиеся гренки. Он бросил на меня короткий взгляд и снова вернулся к готовке. — Как спалось? –добродушно спросил он, тут же принимаясь перекладывать яичницу с соседней сковороды на тарелки. — А что у нас за праздник? — я проигнорировала его вопрос. От запаха начинало мутить. — Никакого праздника, просто семейный завтрак, — тарелка плавно опустилась передо мной, но я продолжала сверлить отца взглядом, не обращая внимание на еду. — С каких пор у нас семейные завтраки? И откуда ключи? — я правда не помнила, как дала их ему. Неужели была пьяной в хлам? — Ты чего? — он будто искренне удивился. — Плохой сон приснился? Или я тебя чем-то обидел? — Обидел — слабо сказано, — я оттолкнула от себя тарелку. — Откуда ключи?! — Милая, успокойся, — он нервно улыбнулся, и выключил газ на плите. Я ненавидела газовые конфорки. Ненавидела обжигаться об спички, которые все никак не хотят поджигать газ. Я сделала все возможное и невозможное, чтобы в моей квартире оказалась электрическая плита. Меня захлестнула паника. Это просто не могла быть моя квартира… Я заозиралась по сторонам: все было смешанно и спутанно. Обои — точно мои, светлые, приятные, в мелкий цветочек. Микроволновка — грязная, заплывшая в жиру, оставшаяся еще от бабушки. Стулья разного цвета, один зеленый, на котором в детстве меня нещадно пороли, второй — серый с мягкой обивкой, под цвет стола. Комната вдруг принялась расплываться перед глазами, пошла рябью. Голову будто раскололи на две части, весь череп пронзила ужасная боль. У отца в руках оказался нож, которым он пытался в воздухе резать огромную луковицу, но она раз за разом уклонялась от его ударов. Нож летал туда-сюда, а отец становился все злее и злее. Я попробовала оттолкнуть его прочь и правое предплечье резанула боль — туда воткнулось лезвие. Из горла вырвался крик, и я распахнула глаза. Надо мной была чернота и только справа что-то светило подрагивающим желтым светом. Я лежала на кафельном полу, который отвратительно вонял хлоркой и железом. Скосив глаза в сторону, я увидела темную огромную фигуру существа, склонившуюся рядом со мной. Опухоль на спине пульсировала, сжималась и разжималась. Существо повернуло ко мне голову, щурясь подслеповатыми, слезящимися глазами. — Почему не спишь? — тихо прошелестело оно, протягивая ко мне руку. Меня прошибло таким потоком ужаса, что тело среагировало быстрее мозга. Еще до того, как я осознала, где нахожусь, нога уже впечаталась куда-то в лицо существа, вызвав у него тихий горестный вздох. Пальцами я судорожно пыталась открыть кобуру, отползая на спине по скользящему полу. — Тебе не понравилось? — шептало существо, медленно надвигаясь на меня. — Прости… я только учусь. Я взвизгнула от ужаса, когда оно чуть не схватило меня за лодыжку, и выпустила всю обойму в искореженный, раздувшийся череп. Существо закричало, зажимая руками кровавые раны, но умирать почему-то не собиралось. Где-то в темноте послышался стон, и я вспомнила, что со мной был Джек. В тот же момент вокруг послышалось рычание и урчание десятка глоток. Мозг не успевал за событиями, я лишь урывками помнила, где мы и что вообще происходит. Вскочив на ноги, я кинулась туда, где валялся фонарик, на ходу пытаясь перезарядить пистолет, но занятие было очевидно обречено на провал. Джек лежал прямо у своего рюкзака и тоже, кажется, ничего не соображал, взгляд у него был расфокусированный и бестолковый. Фонарик наконец оказался у меня в руках, и я, осветив помещение, пробежалась по нему беглым взглядом. Орава зомби была уже тут как тут, но ни на меня, ни на свет они внимание будто и не обращали. Вся толпа медленно, но неумолимо катилась к распластавшемуся на полу существу. То корчилось, стонало и пыталось ползти прочь, но даже полуразложившиеся зомби были быстрее. Пока они были заняты друг другом, я попыталась быстро привести в чувство Джека, отвесив ему пару пощечин. Но он уже и сам был более-менее в сознании, перехватил мою руку и, судорожно сжимая мою ладонь, вскочил, еле удерживая равновесие. — Что за хуйня?! — из него вырвались непривычно истеричные нотки. Я молча сунула ему свой пистолет с магазином, подхватила с пола СВД и рюкзак и кинулась к лестнице. Буквально в десятке шагов от ступенек на втором этаже луч фонаря вырвал из темноты бесформенную массу, склонившуюся над двумя мужскими телами. Изо рта этой хрени тянулась длинная трубка, похожая на трахею, которой оно присосалось к руке Блэка. На удивление у меня даже не дрожали руки, когда я вскинула винтовку, прицелилась и выстрелила в существо, заставив его испустить визг и втянуть трубку-трахею в рот. Я сделала вперед еще несколько шагов, и злобные слезящиеся глазки уставились на меня в упор, поэтому еще одну пулю эта сволочь получила именно в один из них. Калибр и расстояние сделали свое дело — такое попадание разворотило череп почти полностью. И все равно тварь дергалась, хрипела и просто ползла назад, под укрытие тени. Я бросилась к мужчинам на полу и с немалым удовольствием и удивительным хладнокровием прописала Шуссу три или четыре пощечины. Может больше… Он схватил мое запястье, уставившись на меня совершенно осоловевшим, испуганным взглядом. — Вставай, вставай, — я вырвала руку из хватки и слезла с его бедер, тут же принимаясь тормошить Блэка и хлопать его по щекам. Джек пробежал куда-то дальше по коридору, но мне было не до того. Я пыталась не впасть в панику. Мне казалось, что Блэк мучительно долго не открывает глаза, к горлу подкатывал ком толи слез, то ли тошноты, но наконец мужчина дернулся, глаза распахнулись, и я затрясла его еще сильнее, приводя в чувство. — Ник, Ник! — заорал Шусс мне в ухо, оттаскивая в сторону. — Харе! Уйди! Он силком поднял Блэка на ноги и закинул его руку себе на плечо, не забыв даже подобрать свой ненаглядный баррет. Джек почти в тот же момент оказался рядом с нами, у него в руках был непонятный комок из простыни. — Все живы? — выпалил он. — Я все собрал. Что «все» и куда собрал я уточнять не собиралась, хотелось просто сбежать из проклятого места и убедиться, что Блэк не умирает. Кажется, все были примерно того же мнения, потому что мы не сговариваясь кинулись обратно вниз по лестнице. Джек и Шусс вдвоем кое-как тащили Блэка, еле передвигающего ноги. Я семенила впереди, мотая фонариком во все стороны, чтобы никто не кинулся на нас внезапно из темноты. В холле первого этажа вовсю раздавалось влажное чавканье. Около десятка зомби, словно стая собак, на четвереньках стояли у растянувшейся по полу опухоли и методично отрывали от нее куски, пачкая все вокруг брызгами крови. Я только чудом удержала в желудке обед. — Это первый? — на всякий случай уточнил Шусс, когда мы пробежали всю эту свору. Я тупо закивала, как болванчик, потому что понимала, если открою рот — меня стошнит. Не знаю, каким чудом я запомнила повороты коридора и путь на выход, но уже через пару минут ударилась плечом в железную дверь, через которую мы сюда попали, и буквально вывалилась наружу, судорожно вдыхая свежий воздух. Лучи заходящего солнца окрашивали траву больничного двора красновато-оранжевыми оттенками. Около забора сновали туда-сюда зомби, которые до того не проявляли к больнице вообще никакого интереса. Отсюда надо было убираться, пока все это не превратилось в масштабную сходку живых мертвецов. Только оказавшись внутри часовни, мы позволили себе на несколько секунд встать и отдышаться. — Блэк? Нормально? Идти дальше сможешь? — Шусс все еще поддерживал его под руку, но кажется, наш командир почти пришел в себя. — Нормально, — прохрипел он. — Но марафон не пробегу. — Понял, побежали стометровочку… Теперь уже Шусс вел нас вперед, огибая скопления зомби, которые, впрочем, мало уделяли нам внимания. Для них теперь идеей фикс стало пробраться за забор лечебницы. Я перехватила у Джека узел из простыни, а он помогал ковылять Блэку, на котором лица не было. Он побледнел настолько, что казался белее мела, и у меня внутри стягивался комок ужаса от одной мысли, что тварь сделала с ним что-то непоправимое. В один момент я поняла, что город остался позади. Мы замедлили ход и почти крались между деревенских домиков, разбросанных в беспорядке по пригороду. Особо выбирать не приходилось, и в какой-то момент Шусс просто подал знак оставаться на месте, а сам зашел в одну из ближайших дверей, через пару минут выволок окончательно почившего зомби и оттащил подальше. После этого мы все ввалились в небольшой домик из цельных бревен. В комнатах царил беспорядок, но почти не пахло мертвечиной, и на полу не было никаких признаков пребывания здесь мертвецов. Блэка уложили на кровать в спальне, и быстро натащили к дверям импровизированную баррикаду. Джек задернул везде шторы, и дом погрузился в полумрак. Открытым осталось только одно окно на кухне, где слетела гардина. Адреналин бил в крови с такой силой, что я все еще не могла успокоиться, хотелось хвататься сразу за все дела, думать сразу все мысли, но я постаралась убедить себя, что все подождет, кроме Блэка. Он уже сидел, оперевшись спиной на стену и приложив руку ко лбу. Шусс рядом с не менее страдальческим лицом разглядывал его предплечье: там расцветал синяк, больше всего напоминающий засос. Небольшие дырочки уже не кровоточили, но я поняла, что тварь своим хоботом сосала из него кровь. Неудивительно, что он еле шевелил ногами — неизвестно, сколько она успела выжрать. — Да не умираю я, — Блэк недовольно выдернул измученную руку и усмехнулся. — Пиздец приключение. — Пиздец, — повторила я, присаживаясь у его ног, рядом с Шуссом. Изо рта вдруг вырвался истеричный всхлип, я закусила палец до искр из глаз, понимая, что сейчас опять постыдно разрыдаюсь. Я бы бросилась Блэку на шею, но боялась лишний раз его тронуть. — О, нюни распустила, — фыркнул Шусс крайне некстати напомнив о своем существовании. Я тут же в порыве истерической нежности повисла у него на шее, вжимаясь в грудь. Только сейчас меня пробила крупная дрожь ужаса, которую я тщательно давила в больнице. Я с удивлением почувствовала, как Шусс всего на секунду прижал меня к себе почти до боли в ребрах, и тут же отпустил и принялся отталкивать, недовольна ворча, что я истеричка. — Все, все, иди обслюнявь Джека, — он отмахнулся от меня, и еще одна пара рук тут же обняла меня. — До тебя не добралась? — я тут же отвлеклась на предплечья Джека, осматривая их со всех сторон. — Нет, не успела, наверное, — он, видимо не удержавшись, чмокнул меня в макушку. — Пиздец я испугался, когда ты меня разбудила. — Кто-то понял, что за хуйня? — Шусс задал вопрос, который интересовал всех… однозначного ответа, кажется, не было ни у кого. Мы все переглянулись и промолчали. Шусс кивнул мне: — Ты первая проснулась? — Да, — я покивала, вспоминая подробности всего произошедшего. Казалось, все смазалось в сплошную черно-белую кашу в голове. — Я видела странный сон, потом проснулась, поняла, что происходит и выстрелила в эту хрень. — У меня тоже был странный сон, — подтвердил Блэк, все покивали. — Там все было дико реально, как в жизни. И ощущение было, что это обычный день… Как ты проснулась? — Существо сказало, что «только учится», — вспомнила я странную фразу твари. — Похоже, оно залезло в мозги, но как-то не так все поняло. Показало мне счастливый завтрак с отцом, который забил на меня хуй лет десять назад. — Оно не воспоминания показывало, — пробурчал Шусс. — Что-то типа «желаний». — Да-а-а, — мечтательно протянул Джек. — Я играл в Фифу… Мужчины заржали, а я понятия не имела, что за Фифа и как в нее играть. Типа футбола, наверное… Но делиться своими снами дальше никто желанием не горел, и я прекрасно понимала, насколько личные там могли быть подробности. Джек подтянул ближе свой рюкзак и узел, который был достаточно тяжелым. У меня реально онемела рука, пока я его тащила. Внутри все оказалось под завязку забито медикаментами. Судя по всему, Джек сгребал из ящиков все, что только видел, потому что среди полезных таблеток нашлись и какие-то специфические препараты. Зато в общей куче было почти все, что мы хотели добыть: бинты, вата, шприцы, жгуты, жаропонижающее, обеззараживающие таблетки, обезбол во всех видах, и даже успокоительные, правда, совсем не рецептурные, а обычные — на пустырнике. Шусс покрутил одну такую баночку в руках и выдал, что эффективнее водки средства еще не было. Я прыснула, вспоминая, как он успокаивал мою предыдущую истерику. Из собственного рюкзака я вынула изрядно помятый шоколадный батончик и вручила его Блэку. Вообще-то, его стоило кормить усиленно и не только сладостями, но лично у меня не осталось ни одной банки тушенки. Зато она осталась у Шусса, вместе с переносной плитой… Как он умудрялся тащить на себе все это — оставалось загадкой. — Ты нас спасла сегодня, — тихо прошептал Джек, подкладывая свою сложенную куртку мне под голову. — У меня до сих пор в голове бардак, — пожаловалась я, натягивая одеяло повыше. Мы старались разговаривать очень тихо, укладываясь спать на полу возле кровати. Не хотелось тревожить спящего Блэка, и нервировать Шусса, поджаривающего тушенку на кухне. — Я даже не понял, что что-то не так. Как будто мой обычный день студентом, только сон странный снился, — тихо продолжал он, и я понимала, что он в не меньшем шоке, и ему просто надо выговориться о впечатлениях. Я слушала его и вспоминала свои собственные ощущения. Сердце то и дело сковывал страх, когда в голове проскальзывала мысль, что все это — тоже сон, навеянный тварью. Она ведь поворачивалась ко мне, спрашивала, почему я не сплю. Вдруг успела заново наслать этот морок… Пришлось ущипнуть себя за синяк, чтобы немого отрезвить. Но нервы все равно оставались натянутыми, как струна. Джек уже уснул, а я металась где-то между явью и сном. Слышала, как Шусс кормит Блэка, как что-то двигает в комнате, как тащит по полу одеяло. Мне показалось он на несколько секунд замер прямо передо мной и Джеком, но в этот момент мозг решил, что это его предел, и отключился полностью.