Забег по Черноруссии V2.0

Мы втроем с придыханием смотрели, как Шусс прикладывает один из обрубков пальца к заветному зеленоватому экранчику. На несколько секунд повисла тяжелая тишина… и сразу же раздался одобрительный «пип», экран моргнул и дверь закряхтела, отодвигаясь в сторону. Джек нарочито громко выдохнул. — Ну вот! А вы боялись, — самодовольно ухмыльнулся Шусс. — Папочка сказал — папочка сделал! — Спасибо, Ник! Отлично выполненное задание, — Блэк весело похлопал меня по плечу, специально громко указывая, чья тут заслуга. Шусс, как обычно, закатил глаза. Впереди был уже привычный обитый сталью коридор, ведущий в никуда, окутанное кромешной тьмой. Благо никаких больше препятствий нам не встретилось, коридор распустился, словно цветок ростками, бесконечной сеткой дверей. Вдалеке одиноко блуждал зомби в симпатичном мундире, явно не простой вояка. Он повернул к нам голову, довольно тупо замычал и пошел медленной, неуверенной походкой. Его судьбу решила всего одна пуля, правда, даже глушитель не помог — эхо отразилось от стен, и на него отозвались десятки глоток из разных кабинетов. — Черт… Далеко нужный нам проход? — Блэк бросил взгляд на Шусса в надежде, что тот, как обычно, волшебным образом обо всем знает, но Шустрила лишь поджал губы и покачал головой. Впрочем, зомби не сильно спешили выходить из закрытых комнат… То ли были слишком тупы, то ли слишком слабы. Двери содрогались под их ударами, но банально нажать вниз ручки они не догадывались. Мы осторожничали, шли по коридору чуть ли не в полуприседе, стараясь издавать меньше шума. И все равно один из самых упертых зомби нашел путь наружу… Надо отдать ему должное, он был огромным, мускулистым и с излишком жира. Я только чудом не завизжала, когда он выпал буквально на меня из вдруг распахнувшейся железной двери. Джек в последнюю секунду вытащил меня из-под него, а Блэк вызвал очередной вой из-за стен несколькими выстрелами в голову. За дверью открылась какая-то уж слишком непривычная и контрастирующая с прочим антуражем картина. На полу был расстелен пушистый ковер, по бокам стояли удобные диванчики с журнальными столиками, а в конце расположился тяжелый деревянный стол, на вид настолько дорогой, что моя почка была наверняка в несколько раз дешевле… — Может, посмотрим, что там? — предложил Джек, уже наполовину всунувшийся внутрь комнаты. — Ну, я б на диванчике посидел, — хохотнул Шусс, первым «врываясь» внутрь и плюхаясь на кожаный мягкий диван. Он издал стон наслаждения и сразу же перешел в горизонтальную плоскость. — Конечно, отдыхайте сколько угодно, — недовольно пробормотал Блэк, прикрывая нас у входа. Он так и остался стоять в проходе, оглядываясь по сторонам. Я прошла прямиком к столу и принялась рыться в разбросанных документах. Джек примостился на втором диванчике и теперь лежал на животе, размахивая в воздухе ногами и наблюдая за моими поисками. Бумаги частично разлетелись по полу, частично остались на столешнице, разложенные будто веером. Четыре выдвижных ящика тоже были полны папок. Я вытащила самую верхнюю в черной обложке, с кодовым именем «0.2.d». Внутри были личные дела, кажется, работников: краткая информация, фото и должность «мусорщик». Но за первым досье пошло еще одно такое же, потом еще, а за третьим… Я сглотнула и снова перелистнула страницы назад и вперед. Но ничего не изменилось. Третий профайл был мой собственный. Здесь было все: рост, вес, цвет глаз и волос, группа крови, все известные и даже неизвестные мне родственники, плохие привычки и места работы… Тот, кто его составлял, знал обо мне больше, чем я сама. И моя должность тоже числилась «мусорщик». Кулаки сжались до такой степени, что если бы не защитная пленка — листы были бы безнадежно изорваны. Мысли путались, словно бешеные собаки кидаясь от одного предположения к другому, внутри головы снова нарастала боль. Я пролистала оставшиеся досье — ничего знакомого, ничего, за что можно зацепиться. Папка полетела на стол, расшвыряв лежащие там бумаги. Я выдернула следующую, страницы мелькали перед глазами, фотографии людей словно сливались в одно целое… Нет. Вот он, мальчик со склона, который любит музыку и работал в кризисном центре. Тоже мусорщик… — Ник? Что с тобой? — Джек положил ладонь мне на плечо и попытался взглянуть на бумаги, но я раздраженно скинула его руку, только сейчас заметив, что на шероховатые прозрачные файлы капают мои слезы. — Не знаю, — прошептала я одними губами, уверенная, что он даже не услышит. Еще одна папка полетела в сторону. Ворох накладных — нахер. Стопка оповещений о перемещении — в задницу. Краем глаза я заметила, что Джек и кто-то еще рассматривают отброшенные мной документы. Боль в голове нарастала все больше, сосущая и настойчивая, которая будто огромный свищ — никак не могла найти выход наружу. Где же… еще хоть что-нибудь… «Она знает слишком много, убери ее» Я вскрикнула, когда на подкорке полоснуло чужими словами, прозвеневшими словно колокол, многократно отраженный от собственной черепной коробки. «Ты же понимаешь, что это не может продолжаться вечно? Начинаются вопросы» Кто-то схватил меня за плечи, а я хваталась за лицо, потому что мне казалось, его нестерпимо жжет светом от хирургических ламп. Я снова лежала там, на чертовой каталке, слушая разговор мужчины в светло-сером, стальном пиджаке и доктора… «Нет никаких вопросов. Мусорщики на вахте. Точка. Избавься. Это приказ» — Нет, нет, нет… — отчаянно шептала я. — Не надо… Не трогайте… Я все забуду… — Ник! Земля — воздуху, блять! — Шусс замахнулся, собираясь в очередной раз оставить на мне синяк, но я просто чудом перехватила его ладонь у своей щеки, осоловело хлопая глазами. — Я смотрю, тебе травка не нужна, чтоб ловить приходы. Я обхватила себя руками за плечи и только сейчас поняла, что сижу на коленях посреди вороха разбросанных, скомканных и изорванных бумаг. Блэк и Шусс сидели на корточках рядом со мной и не давали упасть спиной назад. Джек сосредоточенно просматривал папку «0.2.d». — Я не приходила на стрельбище, — тупо пробормотала я, чувствуя, что губы еле шевелятся, словно здесь температура ниже нуля. — Меня туда провели… Дима мне обещал сенсацию… — Дима? — кажется, Шусса только это зацепило в моих словах. — Джек, проверь, чтоб к нам никто не подошел, — Блэк махнул в сторону двери, из-за которой все еще слышалась неясная возня и стоны, и снова повернулся ко мне. — Рассказывай, что помнишь. — Я… это неважно, — у меня из головы прямо сейчас ускользала какая-то нужная мысль, а Блэк своими «важно» только сбивал. — Нет… вы должны мне помочь! — Ник, мы поможем, только объясни, — Блэк не дал мне вскочить на ноги, почти вжимая в пол своими ручищами. — Пусти! Здесь должны быть документы! Вы помочь мне должны! Это важно! — трепыхалась я, тщетно пытаясь донести до него, что все воспоминания могут подождать хоть до большой земли. Мне отчаянно надо было найти документы, те самые документы… Пока я еще помнила, что это они… Пока я помнила, как они спрятаны… — Сядь, расскажи и мы все найдем! — настойчивее повторил он. — Нет! Да как ты не понимаешь?! — я ощутимо хлопнула его по руке и снова рванула к двери, почти падая на пол. — Да пусти же, блять! — Ник, я тебя вырублю, — применил последний аргумент Блэк, подтаскивая меня обратно, но мне было все равно, чего он там собирается сделать. — Не-не-не, — встрял Шусс, опуская руку Блэка. Я снова попыталась рвануться, в его сторону, надеясь, что это жест помощи. Дрожащие губы, словно против воли, все шептали «помогите мне»… — Хочешь фокус? Блэк неуверенно кивнул, а я замерла, не понимая, что он задумал. — Ник, сколько командиров снайперского отделения надо, чтобы вкрутить лампочку? — задал он самый тупой и неожиданный вопрос на данный момент. Естественно, вид папки тут же благополучно улетучился из моих дырявых мозгов, заставив меня обреченно выдохнуть и опустить плечи. — В душе не ебу, — довольно резко ответила я, разочарованная тем, что в голове снова образовалась пустота и перекати поле из бессмысленных воспоминаний. Шусс выразительно поднял бровь, и пришлось продолжить: — И сколько? — Только я, — он самодовольно ухмыльнулся. — Придурок, — я застонала, закрывая лицо ладонями. И только в следующую секунду до меня дошло, что он снова сказал какой-то факт о себе… никому ненужный, совершенно неважный, но факт. — Успокоилась? — уточнил Блэк, отпуская мои плечи и давая возможность двинуться. Я только состроила мину и кивнула. Взгляд мой упал на пол, на разбросанные бумаги, и я принялась потихоньку сгребать их к себе, просматривая уже более внимательно и складывая ненужные аккуратной стопкой. Стопки нужного так и не образовалось… если не считать папку с моим личным делом. — Гудини хренов, — прошептал Блэк на грани слышимости. — И как это работает? — Потом расскажу, — туманно ответил Шусс. Я подняла на него выразительно-убийственный взгляд, а он криво ухмыльнулся. — Так что там был за Дима? *** — Какая же дрянь, — я брезгливо стряхнула с лезвия черную густую кровь. Все рукава куртки были заляпаны ей по локоть, да и на шее уже образовалось несколько мерзких холодных и подсыхающих потеков. — Не отвлекайся, Ник, рассказывай и так быстрее вспомнишь все, — пробормотал Блэк, пыхтя и вытаскивая нож из чужого черепа. — А мы точно не хотим разделиться, чтобы все это было как-то побыстрее? — снова переспросила я, наблюдая как мужчины гуськом выходят из небольшой комнаты. Уже четвертой, которую мы благополучно зачистили, пока я рассказывала все, что успела вспомнить. — Точно не хотим, всем безумно интересно, — бросил через плечо Шусс. В нем я точно не сомневалась. — Ты нас знатно напугала, так что отдувайся, — поддакнул Джек. Беда пришла откуда не ждали… — Ладно… Через пару месяцев Дима показал мне документ под грифом секретности, но там было про новые разработки оружия. Я думала, что смогу получить какие-то подробности, первой выпущу сюжет, когда он даст отмашку. А в итоге… раскопала клад из поставок. И там были в том числе медикаменты и химикаты. Много подставных фирм, много липовых документов… — я ненадолго замолчала, наблюдая, как еще трое зомби-военных превращаются в груду тел, и мужчины оттаскивают их в подсобку. — Это все можно легко объяснить, замять и заново переделать, за это не убивают, — хмыкнул Шусс. — А ее и не убили, ей предложили новую должность, — хихикнул Джек. Я кисло улыбнулась, потому что меня до сих пор мелко потряхивало от воспоминаний о своем досье. — Его перевели на новое место, — продолжила я. — Теперь понимаю, что сюда… И через третьих лиц он передал мне место для встречи, сказал, что это пушка. Так я встретилась с женщиной… той, которая… там, — я ткнула пальцем наверх. — Откуда ты знаешь, что это она? — усомнился Блэк, пропуская меня вперед, чтобы я прикончила еще одного парня без каски. Новая порция крови брызнула из глазницы, чуть не окатив меня целиком. — Не знаю… Похожа одежда, — отмахнулась я. — Она передала мне часть документа про мальчика Олега, над которым здесь проводили эксперименты. — А вот это уже похоже на сенсацию, — тихо пробормотал Шусс и странно долго на меня посмотрел, я ответила ему тем же, не отвела взгляд. Некстати вспомнилось, в чем я его подозревала еще совсем недавно. В душе поселилась неясная тревога. Стоило ли так подробно рассказывать во всеуслышание? Почему я снова забыла слова Блэка о том, что верить нельзя никому… — А дальше? — потребовал Джек. — А дальше сознание умалчивает, — фыркнула я. — Помню обрывками… Я запнулась. Говорить про доктора и свои кошмары казалось чем-то личным, почти интимным. Я бросила взгляд на Шусса, но он был занят откупориванием из плена очередной партии мертвецов. — И какие документы мы тут должны искать? — продолжал допрос Блэк. — Откуда ты знаешь, что они здесь? Это не единственная база на острове. И, уверен, не единственная женщина-медик. Я замялась, делая вид, что крайне занята разглядыванием следующей комнаты в небольшое оконце на двери. В голове каким-то невероятным калейдоскопом смешались сновидения и воспоминания. Отличить одно от другого казалось чем-то почти нереальным. Я так твердо была уверена в том, что женщина во сне — это и есть женщина из воспоминаний, хотя теперь не могла всколыхнуть в памяти даже черты ее лица или цвет волос… Как вообще не усомниться в том, что хоть что-то из этого реальность, а не какой-то наркотический приход? Или сон. Паранойя внутри снова заинтересованно подняла голову. С другой стороны, у меня все нутро жгло там, в комнате, от уверенности. Мне казалось, что я наверняка знаю: скелет женщины наверху и женщина из моих воспоминаний — это одно. И именно здесь нужно искать все ответы. Вспомнить бы еще… ответы на какие вопросы мне были нужны? К чему я вообще вернусь на «большой земле»? Из головы пропало не меньше полугода жизни… Я прижалась лбом к стеклу, не обращая внимания на то, что с другой стороны его старательно облизывает зомби. — Ник? — Блэк оттащил меня подальше и чуть встряхнул за плечо. — Если ты помнишь что-то еще — ты должна сказать нам. Я отвела взгляд. А должна ли? Кому я реально могу доверять? Шуссу, которого пару часов назад подозревала в сговоре с доктором? Блэку, который только и делает, что твердит — никому не верить? Джеку? Теперь мне казалось, что Джеку я бы доверилась подозрительно легко… Я бросила на него короткий взгляд, который не остался незамеченным, но понял он меня неправильно… — Ты что, мне не доверяешь? — почти искренне изумился он. — Да всем я вам доверяю! — тут же выпалила я, отодвигаясь от них подальше и закрываясь сложенными на груди руками. — Я просто… не знаю. — Что не знаешь? Не прирежем ли мы тебя, когда найдем бумажки, которые и так будут тут похоронены навечно? — фыркнул Шусс. Он всем своим видом выражал оскорбленную невинность. — Я ни в чем не уверена, ясно? — огрызнулась я. — У меня в голове бардак, меня тошнит, я вся заляпана этой мерзкой кровью, мне снятся кошмары и эти… — я сдержалась, — …чертовы документы лучше не делают! Они где-то здесь. Это все, что я помню… Или нет. — Понятно все с тобой, — протянул Блэк, дергая заклинившую дверь, в которую я смотрела. — Подчистим местных жителей и внимательно осмотрим все. Ты хотя бы примерно помнишь, как они выглядят? — Помнила, — многозначительно буркнула я и снова попыталась воскресить в памяти видение, но как назло, оно маячило где-то на границе сознания и не давалось в руки. Он отворил наконец свою дверь, выпуская в коридор двух зомби. Я выдохнула и выстрелила одному из них в голову, второго взял на себя Джек. Ей богу, это превращалось в рутину. Шусс заглянул с фонариком в освобожденный кабинет и присвистнул. — Если бы я хотел спрятать бумаги, я бы спрятал их в комнате, где очень много бумаг, — он осветил фонариком пространство, заполненное стеллажами с бумагами, корзинами для бумаг, ящиками с бумагами, книгами и их разорванными собратьями… Джек позади присвистнул. — Ладно, будем считать, что эта комната — основной подозреваемый, — вздохнула я, уже предвкушая масштабы поисков. Впрочем, мы не вернулись к ней, пока не обчистили весь этаж. Здесь оказались в основном жилые помещения: комната с диванами, кладовки, уборные, комнаты солдат с рядами двухэтажных коек, и даже душевые. Блэк высказал предположение, что вода может включиться вместе со светом, как прошлой ночью. Трупы зомби мы снесли в кладовку, предварительно вытащив оттуда все, что могло оказаться хоть сколько-то полезным. И теперь застыли у входа в архив, не в силах выбрать из двух зол меньшее: зачищать следующий этаж или начать с поисков нужной папки в ворохе других документов… — Может, сейчас разделимся? — легкомысленно предложил Джек. — А может, ну его? Что-то я уже не хочу… — я сомневалась, что готова, как на очередной заход к зомби, так и на прозябание среди стеллажей без возможности оперативно узнать, все ли в порядке у остальных. — Ник, мы справимся, — Блэк правильно расценил мою заминку и растерянный вид. — В случае чего пошлем к тебе Джека с докладом. — Тебя записали в почтового голубя, — ухмыльнулся Шусс, хлопнув того по плечу. — Не ссы, родная. Копайся в своей макулатуре спокойно. На всякий случай мне оставили одну из раций, которую я проверила сразу же, как мужчины скрылись за дверью на следующий этаж, уходящий еще глубже в землю. Шипящий Блэк оповестил меня, что все нормально и там пока нет ничего подозрительного. Я осталась на этаже одна. Стало немного жутко от заполнившей все пространство тишины и пустоты. Даже зомби не рычали: мы выкорчевали из комнат абсолютно всех и благополучно избавили от мучений. Я еще раз прошлась по всем комнатам, тщательно заглядывая в шкафы и за любые предметы, где теоретически мог кто-то спрятаться. Опыт плотины не давал теперь спокойно поворачиваться к таким местам спиной. Некстати вспомнились и дыры в потолке, но все было целым… И все равно беспокойство только нарастало, заставляя нервно оглядываться и прислушиваться к любым шорохам, даже если их издавала я сама. Заходить в архив не хотелось. Я подсвечивала фонариком проход меж стеллажей и пыталась заставить себя сделать хоть шаг внутрь комнаты, но безрезультатно. Без мужчин рядом стало будто в десять раз холоднее, меня ощутимо передернуло, и я поежилась, застегивая куртку под горло. В животе ныло и тянуло от тревоги, от хоровода мыслей опять начинала болеть и кружиться голова. — Так можно до второго пришествия стоять, — мысли, произнесенные вслух, эхом отразились от стен. На них никто не ответил. В конце концов, чем раньше мы начнем поиски, тем раньше узнаем, сошла ли я с ума… Я переступила порог, оказываясь среди толстых металлических палок-штыков, создающих сплошной лес из стеллажей. Их здесь было не меньше десятка и сама комната была раза в три больше, чем все, что нам попадались до этого. По дальней правой стороне расположилось несколько широких столов, заваленных бумагами, а еще две стены занимали закрытые книжные шкафы, почти от пола до потолка. Я прошла к столам, стараясь не шуметь и дышать потише. Здесь воздух казался пропитанным пылью и особенно холодным, а запах подгнивающей плоти еще до конца не выветрился. На полу валялся опрокинутый офисный стул с обломанными колесиками и ошметки чьей-то шерсти… Возможно в компанию к зомби здесь забрела крыса. То и дело поглядывая в сторону двери, я одной рукой подсвечивала себе фонариком, а другой — перебирала первую стопку бумаг на столе. Почему-то здесь в кучу было свалено все самое неинтересное: просто бесконечное количество отчетов о количестве военнослужащих, находящихся на довольствии в этой части. Первые штук пятьдесят я старательно листала каждое, а потом просто переложила половину на пол, и в оставшейся половине оказалось тоже самое, датированное годом ранее… Последний отчет в стопке был сделан почти два года назад. И я даже не удивилась бы, найди еще такие же. Похоже, укоренялись здесь основательно, и покидать остров никто не собирался. Что, интересно, случилось? Я снова оглянулась на дверь, и мне почему-то показалось, что за ней кто-то прошел, хотя здравый смысл подсказывал, что это была просто тень. Судорожный выдох в тишине архива звучал почти как стон. Я закусила шрам на губе, простреливший болью, и придвинула поближе другую стопку листов. Это и вовсе оказались документы о закупках колбасы… Безжалостно расшвыряв все, что касалось еды, воды и водки, я поймала себя на том, что даже не могу толком оторвать взгляд от входа. Паранойя словно нарастала с каждой секундой, заставляя чуть ли не выдумывать поводы для паники. Последний раз я такое ощущала после просмотра ужастика в детстве… А если кто-то уже зашел, пока я рассматривала отчет о буханках хлеба? Но архив хранил молчание и не шевелилась ни единая тень от стеллажей, на которые я затравленно светила фонариком, резко переводя с одного на другой, в попытке поймать какого-нибудь монстра своей внезапностью… — Ну ты и ребенок… — прошептала я. Собственный голос помогал немного вернуться в реальность. Ящики внизу стола были заперты, сама я бы их навряд ли вырвала, да и шуметь было страшно. Пришлось перейти к другому столу, откуда вид на вход закрывал стеллаж. «Работалось» от этого в разы быстрее. Руки даже немного трусило от торопливых движений. Здесь были какие-то странные отчеты, писанные от руки. Почерк был настолько корявый, что приходилось все внимание и свет фонарика сосредоточить только на бумаге, чтобы разобрать отдельные слова. Они, правда, совсем не помогали… но вроде это было что-то типа рапортов. А сразу под ними — снова закупки, на сей раз — канцелярии. И снова закрытые ящики. О том, чтобы включить компьютеры, можно было даже не мечтать, да и вряд ли они были без паролей, а хакер из меня так себе. Я даже отцовские шифры месяцами не могла отгадать, а они были максимально глупыми и простыми. Мысль об отце снова напомнила о мутантах в больнице, заставив меня поежиться. Еще одного такого копошения в своих мозгах я точно не вынесу… На стеллажах документы были уже в папках, все они на корешках были пронумерованы с буквенными аббревиатурами, но значение я понимала слабо, поэтому просматривать начала с самого низу того стеллажа, что был поближе ко входу. Он, как назло, отзывался лязгающим скрипом чуть ли не на каждое мое движение, заставляя каждый раз замирать и напряженно вслушиваться. А ничего ценного так и не было. Отчеты по закупкам питания сменялись отчетами по ГСМ, по комплектованию, и ей богу, здесь каждый носок был пересчитан и подотчетен… Раньше я даже не задумывалась, сколько бумажной волокиты может быть в подобном месте. Если, конечно, все эти одинаковые, словно под копирку, бумаги, не были всего лишь частью моих странных воспоминаний или бредовых приступов. Ощущения от монотонного перебирания, одних и тех же слов и повторяющихся дат были словно дерьмовое дежавю. Когда я дошла до чего-то более-менее интересного — где хотя бы фигурировало оружие — вдалеке послышался странный шум, будто гул маленького мотора. Я замерла, вытянувшись по струнке, словно застигнутый врасплох суслик. И в следующее мгновение меня ослепило ярким светом ламп. Глаза снова жгло огнем, я отступила назад, пытаясь упереться спиной в стол или хотя бы в стену, найти какую-то опору в пространстве. Глаза отказывались открываться, по щекам текли слезы… Отвратительное ощущение потерянности и уязвимости сжимало сердце в тиски, заставляя заходиться бешеным темпом. Холодный белый свет теперь ассоциировался только с одним местом. А я не видела ничего, кроме крапчатой плитки под ногами сквозь шторки собственных ресниц. — Ник? — голос Джека был словно глоток свежего воздуха. Я вытянула на звук руку, второй продолжая закрывать лицо. Его теплая ладонь коснулась моей буквально через пару секунд. Он прикрыл собой слишком яркий свет, и резь в глазах наконец стала терпимой. — Напугалась? — он стоял, по ощущениям, почти вплотную ко мне и только сейчас я поняла, что задницей уперлась все-таки в стол. — Да нет, — соврала я. — Просто неожиданно. И… Это же точно ты? — я, щурясь, словно слепая старуха, кое-как подняла взгляд на его лицо, чтобы убедиться, что голос и человек передо мной сходятся. В голову продолжали настойчиво лезть мысли о том, что это может быть не так, или я увижу что-то жуткое. Но Джек был самим собой, улыбался немного самодовольно, но также тепло, как и всегда. — Это точно я… — протянул он слегка удивленно. — Тебе все еще плохо? — Не знаю… — я отвела взгляд и немного отодвинулась в сторону. Ситуация слишком напоминала такую же с Шуссом несколькими часами ранее, и повторения «интимных» разговоров не хотелось. Не сейчас и не с Джеком. — Это из-за воспоминаний? — он смотрел с таким искренним сочувствием, что я сдалась. — У меня какая-то дебильная паранойя. Все время кажется, что я вообще не тут. Иногда накатывает страх, что мы так и лежим там, в больнице, — выпалила я почти на одном дыхании, снова вернувшись к своему стеллажу и бесцельно передвигая папки туда-сюда. Надо отдать должное — при свете ламп архив не казался каким-то жутким местом. Да и спрятаться тут уже никто не смог бы. Параноидальные мысли затихли, ожидая, пока я снова окажусь в темноте и тишине. Ну или пока снова не начну что-нибудь вспоминать… — Если кое-что неправильно принимать, — как-то неуверенно начал Джек, и я сразу поняла, о чем он говорит. — То становится жутко, в голову лезут всякие отвратительные мысли, паранойя там… и иногда можно словить, что ты вовсе не в квартире, а где-нибудь в… каком-нибудь ужасном месте. — И откуда ты знаешь, что ты на самом деле здесь, а не там? — снова стало страшно от ощущения, что это все — просто долгий приход под светом хирургических ламп, режущих глаза. Я опустилась на пол под стеллажом и выжидающе уставилась на Джека. В голове нарастала болезненная пульсация. — Надо найти в реальности точку опоры. Обычно во снах и… ну ты поняла, — я кивнула, и он присел напротив меня, оперевшись спиной на другой стеллаж, — люди ведут себя по-другому. Или ты не можешь чего-то делать. Вот, например… — он помедлил и почти сразу же его взгляд загорелся догадкой. — Ты хорошо рисуешь, а во сне ты либо не видишь рисунка, либо рисуешь какую-то абстракцию. Кажется, там не работают какие-то участки мозга. — Думаешь, если я что-то нарисую, то это все — реально? — я покосилась на стол, где как раз была куча макулатуры и канцелярии. — Я складывал оригами, — пожал он плечами. — Сложные фигуры невозможно создать во сне или под трипом и точно помнить, как ты это сделал. Я улыбнулась, вспомнив о цветах в кармане. И неосознанно прощупала их через ткань куртки — на месте. Стало немного легче уже просто от этого. Мне почему-то казалось, что три лилии в моем кармане — это то, что однозначно относится к настоящей жизни. В тот момент, когда Джек их дарил, я еще не ощущала никакой тревоги, реальность была ясна, как белый снег. — Полегчало? — спросил он после нескольких минут молчания, когда я тупо пялилась в стыки линолеума перед собой. — Немного. Да, — уже увереннее ответила я, словно новым взглядом окидывая все вокруг. — Как вы врубили свет? — Нашли генератор, — пожал плечами Джек, и я поняла, что задала, пожалуй, самый тупой вопрос. Не волшебной же палочкой они это сделали. Но Джек сам понял, что я имела ввиду подробности: — Он не везде горит. Запитался только один периметр, несколько комнат здесь и большая часть внизу. Там куча… всего. У него снова загорелись глаза, и он гордо продемонстрировал мне связку гранат и, очевидно, новенький пистолет — черный, блестящий, на вид куда более тяжелый и мощный, чем макарыч, но названия я, конечно, не знала. А вот от гранат стало не по себе. Подземные коридоры — последнее место, где мне хотелось бы их использовать. — Ты поаккуратнее с этими… — я кивнула на них, но Джек только посмеялся. — Я так понимаю, Шусса там не оторвать от какой-нибудь новой пушки? — А тебя не оторвать будет от документов на все это, — он подкинул в руке пистолет и вернул все трофеи на места у себя на поясе. — Ты здесь закончила? — Какой там, — фыркнула я. — Считай, что не начинала. Но со светом пойдет легче… — Тогда давай сначала вниз, а потом мы тут тебе поможем? — он встал сам и помог мне подняться. — Подожди, — я окликнула его уже у двери. — Можно я тебя нарисую?