Семейные ценности Эрика Леншерра

— Ну ты и мразь, любовничек! Чарльз невесело усмехнулся, приглаживая взъерошенные волосы и вытирая кровь с рассеченной губы рукавом, и в который раз нервно взглянул на свои часы. Кровь капала на новую белоснежную сорочку, которую блядский Леншерр разодрал в спонтанной драке, произошедшей между ними пару минут назад. Чарльз раздраженно оглядел себя, отмечая, что в пылу яростной борьбы за свою свободу потерял все запонки. С наслаждением расслабил галстук, которым любовник едва не придушил его. — Я же сказал, ты никуда не пойдешь, пока я не разберусь с тобой! Эрик с рассеченной бровью, неподалеку небрежно поигрывающий своей береттой, и сам выглядел не лучше. Джинсы на голое тело полурасстегнуты и топорщатся от эрекции — Чарльз закатил глаза. Эрика и без того возбуждали жёсткие игры, а Ксавьер ещё и отказал любовнику в утренней близости, не желая опоздать на процесс. Из незастегнутой ширинки торчала темно-рыжая шерсть; ремень, позвякивая, болтался в шлевках; домашняя футболка разодрана в двух местах и заляпана кровью. Эрик стащил ее с себя через голову, оставшись в одних джинсах. Поджарый, весь в синяках и ссадинах, как и сам Чарльз. Чарльз сплюнул кровью на пол ему под ноги, чувствуя, как внутри поднимается новая волна злости, и хочется ещё разок двинуть хорошенько по самодовольной роже, разворотившей все его планы на утро, и направился в сторону гардеробной. — Судья Маккензи та ещё продажная тварь, но категорически не выносит опозданий. Возьму одну из твоих рубашек! — Сядь, я сказал, — рыкнул Эрик, преграждая ему путь, — поговорим. — Не о чем тут говорить! Я тебе ещё в первое наше свидание все сказал. Ты как следует меня трахаешь, и мы расходимся по своим делам. Тебя все устраивало. Всех все устраивало! — Я передумал, детка! Передумал на том же нашем первом свидании, если хочешь знать. Ты должен принадлежать мне! Я хочу этого и жду от тебя. — Мне срать на то, что хочешь ты! На твои ожидания! Я получаю от тебя то, что хочу я, и живу своей жизнью! — В таком случае, ты не выйдешь отсюда живым, — спокойно сказал Эрик и продемонстрировал любовнику широкую ухмылку. — А это уже не смешно, Леншерр, — Чарльз нахмурился, — ты больной на всю голову. Тебе пора лечиться от приступов агрессии и пройти терапию по управлению гневом. Знал бы, как ты горазд ебать мозги, хер бы с тобой связался! — Связался бы, ещё как, — Эрик посмотрел на него снисходительно, — никто не будет тебя ебать также классно, как это делаю я. Так ты сядешь или мне тебя заставить? — Отвали! Жопа болит сидеть. Я буду стоять здесь, у двери. Пока ты не станешь снова хорошим мальчиком и не выпустишь меня отсюда, кретин! — Чарльз в сердцах двинул ногой по двери. — Я никогда не был хорошим мальчиком, Чарли. — Эрик показал ему ключи и отошел куда-то вглубь огромного пентхауса. Чарльз мрачно проследил за ним. Эрик подошёл к приоткрытому окну и вышвырнул ключи из окна элитного небоскреба. — Урод, мать твою, — прошипел Чарльз. — В твоих же интересах найти запасные. Я никогда не опаздываю! — Сядь. Там, у бара, — Эрик махнул рукой. — Я отличный кофе тебе сварю. — Пошел ты! Я по дороге в Старбакс кофе прихвачу. — Никуда ты не поедешь. Ты сядешь или я прострелю твою башку, Чарльз, — снова начал заводиться Эрик, в который раз с громким щелчком возводя курок. В заднем кармане джинс надоедливо завибрировал телефон. — Иди нахуй, Питер! — не глядя, рявкнул Эрик в трубку и совсем вырубил телефон. — Пацан тебе обзвонился! Тебя с четверга дома не было! Папаша года, блять! Ебёшь его, приручаешь, а потом бросаешь, как жалкого щенка, ради того, чтобы выяснить со мной отношения? Нарезвился с ребенком, стало скучно? Чарльз всё-таки прошел в гардеробную, грубо толкнув Эрика плечом и не обратив ровно никакого внимания на уткнувшуюся ему в пах беретту. Эрик пошел за ним. Закурил, любуясь, как Чарльз раздевается и выбирает рубашку себе по вкусу. — Тебя не касаются мои отношения с Питером также, как и его не касаются мои отношения с тобой, — отрезал Эрик, решив раз и навсегда прояснить этот вопрос. Выбрав рубашку и стащив с себя порванную, Чарльз с раздражением обернулся к нему: — Ты просишь у меня гребаного невозможного! — Требую, — процедил Эрик, выдыхая дым в его сторону. — Чарльз, я никогда не прошу, я требую то, что по праву принадлежит мне. Разведись со своей мокрохвостой сукой и живи со мной. — Хорошо, ты требуешь, чтобы я развелся, но каким-то загадочным образом сам собираешься продолжать вести двойную жизнь — ебать мальчишку, ебать меня, при этом, чтобы мы не пересекались! Нормально так устроился, хорошо тебе, а?! Ботинок, сорвавшись с ноги Чарльза, полетел в Эрика. Чарльз швырнул в него вторым и злобным ураганом пронесся мимо него в ванную, на ходу расстегивая брюки, чтобы обработать мазью ушибы. Эрик невозмутимо проследовал за ним. — Что предлагаешь? — Избавься от него! — Не могу, Чарли, он мой сын, — Эрик откровенно ухмылялся. — Ага, сын, как же… отправь его в интернат… в закрытую школу! — Ты прекрасно знаешь меня и мои особые потребности. Я властный человек, я много работаю, много трахаюсь и много требую от своих людей, но также способен многое дать, если мне не перечить. Так вот, если ты еще не понял, я нуждаюсь не в одной, а сразу в двух сладких дырках — его и твоей. — Вот так вот, да? — неприятно поразился Чарльз, — перед фактом? — Именно, Чарли, перед фактом, а к чему мне с тобой играть? Игры закончились. Поэтому я сказал — нет. Питер останется со мной. — Это я сказал нет! — рявкнул Ксавьер. — Я не разведусь! — Разведешься! Иначе я убью твою жену и прикопаю ее труп на твоем же заднем дворе, — невозмутимо сообщил Эрик, — представь, какое пятно на репутацию вашего элитного семейства! Уже представил разочарованную адвокатскую рожу своего папаши? — Сука-аа, — взвыл Чарльз, с грохотом отшвыривая от себя аптечку, — думаешь, я тебя не засажу пожизненно? Эрик затушил сигарету и, посмеиваясь, сжал его в объятиях. Беретта грубо поцеловала пах Чарльза. Эрик поддел дулом резинку его трусов и пригладил им член любовника. — Тебе это нахуй не нужно, Чарли, потому что ты всего лишь донельзя избалованный золотой сучонок, — жарко выдохнул Эрик ему в ухо, свободная рука мертвой хваткой вцепилась в ягодицу, — срать ты хотел на своих подзащитных. Все, что ты хочешь от этой жизни — купаться в деньгах, коксе, дорогих развлечениях, славе, и самое главное — чтобы я драл тебя каждый раз, как в последний. — Эрик укусил Чарльза за разбитую губу, заставив его болезненно застонать. — Тебе не нужно думать, детка, лишь слушать меня и сделать то, что я тебе говорю. Ты знаешь, кто ты, Чарли. Ты лишь глупая, красивая шлюха. Сладенький пидор, который с радостью дает мне в жопу. Ты кончаешь, как надо, только когда я причиняю тебе боль… И когда я убью ту сучку, которая мешает мне укротить тебя до конца, будь уверен, ты в тот же день будешь скулить подо мной еще слаще, еще развратнее. Я выебу тебя прямо на вашей супружеской постели, быстро и не заботясь, достаточно ли ты готов, воспользуюсь тобой, пока адреналин по венам еще ебашит, а запах свежей крови на моей рубашке сводит с ума, поставив раком и заставив смотреть на портрет вашего счастливого семейства. Тебе будет тяжело, страшно, может, ты даже будешь страдать по матери своих детей, зная, что ее тело еще не остыло, что она еще теплая, вот только кончишь ты от этой боли так, как никогда еще не кончал. И ты будешь меня покрывать, потому что уже не слезешь с этой иглы. А теперь, детка, достал трубку и сказал все это ей, если не хочешь жертв. Давай, ответь, это наверняка твоя визгливая пизда. Телефон настойчиво вибрировал уже несколько минут. — Судья Маккензи, — возбужденно дыша и глядя на экран, прошипел Чарльз. Поморщился, облизывая кровоточащую губу. — Если я не приболтаю сейчас эту жирную визгливую пизду отложить слушание по делу моего подзащитного по причине скоропостижно случившегося со мной поноса, пизда наступит уже моей карьере. Будь добр, заткнись и выйди! Эрик отстранился от него и с ироничной ухмылкой выставил руки вперед, мол, ухожу, ухожу. Пока Чарльз сосредоточенно расхаживал по апартаментам, улаживая дела, за панорамными окнами разыгралась настоящая непогода. Это утро выдалось пасмурным, а к полудню тяжелые тучи плотно затянули небо над Манхэттеном. Стремительно стемнело. Мелкая морось сменилась крупными каплями, и вот уже целые потоки дождевой воды водопадами стекали по стеклам. Эрик нервно вдохнул очередную кокаиновую дорожку, и теперь методично прикладывался к Джеку у барной стойки, наблюдая за любовником, который медовым тембром умасливал «вашу честь», а после долго и обстоятельно обсуждал детали дела со своим подзащитным. То, что Эрик нашептал Чарльзу, держа его яйца на прицеле, было не совсем правдой. Эрик понимал, что его любовник далеко не глуп — Чарльз был профессионалом своего дела, любил свою работу, был азартен, амбициозен, и до того, как Эрик взял его представлять интересы своей медиа-империи, уже имел за плечами приличную адвокатскую практику, а помощь его влиятельного папаши сыграла в становлении его карьеры, насколько это возможно, минимальную роль. Громкая фамилия в адвокатской среде, кое-где связи, остальное же было личной заслугой целеустремленного Чарльза. Вот только если Леншерр хочет добиться от него развода, ему необходимо было сыграть максимально грязно на вечном комплексе Чарльза всем все доказать и без влиятельного папаши. К тому времени, как Чарльз покончил с долгим разговором, сделал еще пару звонков, Эрик был уже порядочно пьян, обдолбан и зол. Неприятно саднила рассеченная бровь; деловой, бесконечно сыплющий профессиональной терминологией голос Чарльза откровенно выводил из себя. Эрик едва держался, чтобы не выбить телефон у него из рук и со всей дури не вломить по зубам, наличие которых совсем необязательно для приличного минета. Сдерживало только то, что любовник уже никуда не рыпнется из поля его зрения, пока он не скажет своей строптивой сучке «можно». Чарльз запрыгнул на высокий стул напротив него, с облегчением швырнул на столешницу телефон, щедро плеснул себе Джека и залпом опрокинул в себя. — О-о, дружище, — присвистнул он, оглядев вальяжно растекшегося по столу любовника, — уже готов? Что же меня не дождался? — Всем позвонил? — мрачно-развязно уточнил Эрик. — Ну да-а, — с игривым сомнением протянул Чарльз. — А вот и не всем. — Эрик щелчком отправил к нему обратно телефон и небрежно наставил на Чарльза дуло беретты. — Ты сегодня разводишься. Забыл, Чарли? — Ах да, любимый, ты прав, кое-кому забыл отзвониться, — тот будто задумчиво ткнул пальцем, разблокируя экран айфона отпечатком пальца. Эрик послал ему удовлетворенную усмешку. Пролистав справочник подушечкой пальца, Чарльз ткнул в короткий номер и нажал на громкую связь. Глаза Эрика блеснули изумлением и опасно расширились. — Служба спасения 911, что у вас произошло? — Помогите, прошу, меня похитили, — Чарльз правдоподобно изобразил отчаяние, но глаза его при этом оставались пронзительно холодными. Он в упор смотрел на Эрика. — Этот человек… он очень опасен, он угрожает убить меня и мою жену… — Постарайтесь успокоиться, к вам уже едут. Где вы находитесь? — Ах ты… — шевельнул одними губами Эрик и взвел курок, целясь любовнику в лицо. — Я ведь вышибу тебе мозги, Чарли. Не оставляешь мне выбора. — Он угрожает мне пистолетом, он сейчас в меня выстрелит, я не могу говорить, пожалуйста… — протараторил жалобно Чарльз, делая Эрику страшные глаза. — Сэр? Не кладите трубку, мы уже определяем ваше местоположение и направляем к вам бригаду. Назовите этаж и номер квартиры. Эрик схватил со стойки айфон, обрывая разговор, и со всей дури швырнул его об стену. Следом со стойки полетела початая бутылка Джека и пустой стакан. Эрик выбил из рук гадко ухмыляющегося любовника наполненный стакан, содрал его со стула, утопив пальцы в шелковистых волосах, и толкнул в грудь в сторону гостиной. Налетел на Чарльза, не замечая осколки под ногами, и вновь мощным толчком отшвырнул к дивану. Тот упал на мягкую диванную спинку, перевалился через нее и приземлился на упругую поверхность. Эрику все еще было ничтожно мало. Он навалился на Чарльза сверху, придавил всем своим весом и сидя на нем, вжикнул ширинкой, вытащил член и переместился выше любовнику на грудь. Чарльз пытался с ним драться, отвешивал пощечины, но Эрик был так зол, что это прибавляло силы удерживать, и куда чаще отвешивать любовнику по щекам. Чарльз раскраснелся, вспотел, синие глазищи стали влажными, из разбитой и укушенной губы на подбородок и шею тонкой струйкой текла кровь. Эрик подушечкой пальца грубо размазал кровь по развратно красным губам и, приподняв голову Чарльза за затылок, стал врубаться в его глотку короткими, тяжелыми толчками. — Вроде адвокат, а разрешать разногласия нихрена не научился! Я же говорю, глупая, бесполезная шлюха! — Эрик схватил его за горло и крепко сжал, чувствуя, как приятно трепыхается под ладонью кадык. — Они у нас непримиримые, Эрик, — с трудом пропыхтел Чарльз, дернув головой в сторону и выцарапывая себе секунду передышки, пока член вхолостую мазнул по горячей щеке, — разногласия… вот именно в таких безнадежных случаях, как наш, люди разводятся… — Заткнись! — рявкнул ему в лицо Эрик. — Не зли меня еще сильнее, Чарли, порву, нахрен! Захотел испоганить себе имидж слащавого красавчика улыбкой Джокера? Я тебе это устрою, так что твоя судейская пизда больше никогда не сможет обкончаться от одного вида твоей хорошенькой мордашки… Взял в рот как следует, сука! Поработай ротиком, с тебя должок, не дал мне утром — отрабатывай! Ты думаешь, я, блять, спрашивать у тебя буду, бегать за тобой, умолять, в ногах валяться? Это твоя прямая обязанность, Ксавьер, подставлять мне все свои сладкие дырки, чтобы я в них спускал и уезжал на работу в отличном настроении! — Как же ты заебал… — заскулил Чарльз, выгибаясь под ним. — Боже, Эрик, ублюдок конченный, как же у меня стоит на тебя мудака… — Бросить он меня решил… — шипел Эрик, трахая членом привычно расслабленное горло, одновременно запустив руку назад и сгребая ладонью мокрый член и напряженные яйца любовника, успевшего приспустить брюки и трусы. — Да, Ксавьер, бросить решил?! Сделав еще несколько яростных движений бедрами, Эрик неожиданно выпустил Чарльза. Так и не кончив, слез с него, дернув с дивана, выпутал дрожащего от возбуждения любовника из брюк и трусов, и грубо толкнул к панорамному окну в пол. Чарльз сам подставился — развернулся спиной и напоролся спиной на поджарый и мокрый от пота, горячий торс, а задницей на твердый хуй. Толстое стекло приятно холодило пылающее лицо, мутные потоки воды застилали вид на соседние небоскребы Манхэттена. Эрик сзади, нетерпеливо рыча, возился, разрывая зубами упаковку презерватива. Презерватив был скользкий от обильной смазки, дрожащие пальцы с трудом раскатали резинку по члену. — Ты разведешься, — рявкнул ему в ухо Эрик, укусив в шею и, стиснув его поперек груди, взял резко, без подготовки. — Ты слышишь, девочка моя? — Это невозможно, — всхлипнул Чарльз, прекрасно принимая в себя член почти целиком, — сучий ты деспот… моя карьера… моя карьера… господи, да… Пальцы бестолково скользили по холодному стеклу — так себе опора, Чарльз держался на ногах только благодаря тому, что Эрик, имея, крепко стискивал его, почти придушивая, как удав. — Тогда буду держать тебя здесь, у себя, и спускать в твои сладкие дырки день за днем, пока ты не уяснишь, что ты мой… Твоя карьера в моих руках, Чарли, я сделаю тебя ведущим юристом в моей компании, хочешь — своим заместителем, партнером, я дам тебе все, слышишь… от тебя требуется только блядский развод! — Хорошо, хорошо, Леншерр, я разведусь! — Чарльз шумно вздохнул, принимая решение, — мы трахнемся, и я сразу же наберу ей, обрадую бывшую женушку… ты доволен? — Вот так, — Эрик, удовлетворенно улыбаясь, отметил свою победу крепким шлепком. — Мой несговорчивый адвокатишка, так бы и сразу, зачем-то заставил папочку понервничать… Так мы договорились? Без шуток. Не нужно со мной больше шутить, любимый… — Ну что ты, папочка, все серьезно, как никогда! — с жаром заверил Чарльз, подставляясь под игривые покусывания шеи. — Ты прав. Нахуй мой неудачный брак! Нахуй Мойру! Давно надо было с ней покончить! — Нахуй Мойру! — Эрик отвесил любовнику еще один смачный шлепок, выбивая из него новый стон и хохот. — Трахнемся или шампанское? — Трахнемся! А потом шампанское! Но отметим мы мой развод не здесь, — Чарльз игриво толкнулся задницей назад, вынуждая Эрика выскользнуть из него, схватил за руку и потащил в спальню, толкнул на кровать и забрался сверху, вслепую шаря рукой в верхнем ящике прикроватной тумбочки и переворачивая ее содержимое: анальные пробки, плетка, ммм… что-то новенькое, какая-то неизвестная кожаная хрень… ага… Эрик услышал знакомый металлический звук и усмехнулся: — Хочешь сегодня получить от меня по полной? — мурлыкнул он. — О да, ты обещал мне пожестче, помнишь? — Давай, я… — Постой, — Чарльз решительно уперся рукой ему в грудь, укладывая обратно на подушки, — проверю их на тебе, вдруг заржавели или вроде того, давненько мы этим не баловались… Эрик слегка нахмурился, глядя, как Чарльз защелкивает браслет на его запястье, но в это время Чарльз сам ввел в себя его член, с мазохистским задором прыгая на нем, и Эрик со стоном запрокинул голову, ради такого случая позволяя любовнику творить с ним все, что захочет. Очнулся он от того, что сверху стало слишком легко — Чарльз снялся с его члена и слез с бедер. Эрик выжидающе посмотрел на любовника — голый Чарльз стоял у изножья кровати, окидывая его знакомым тяжелым, враждебным взглядом и позвякивал кольцом с ключами от наручников. Эрик мрачно проследил за тем, как Чарльз с демонстративным свистом запустил ключами куда-то в сторону. — Меняю твою свободу на свою, Леншерр. Где ключи? — Нахуй иди, лживая сучка, — Эрик агрессивно дернул рукой несколько раз, понимая, что попал в конкретную ловушку, наивно поверив своему ушлому юристу. — Теперь я точно тебя выебу обездвиженного и беззащитного, и прикончу, пока ты будешь кончать подо мной. — Испугался, блять, — хохотнул Чарльз, — попробуй сначала освободиться, гребаная Кэтрин Трамелл. Что, не можешь? Хорошо, ты пока подумай, как это можно сделать, ну там, обплевать себе руку, перегрызть вены, мне, честно говоря, похуй… А я пока осмотрюсь. Занятно, какой жареный компромат я тут попутно обнаружу, пока буду искать ключи? Малолетние шлюхи-мальчики кроме Питера? Снафф? Криминал? Крупная партия наркоты? Эрик показал ему средний палец закованной рукой, поерзал, подтянулся к спинке кровати и устроился поудобнее, поправив член свободной рукой и закинув ногу на ногу. Он с нехорошим интересом наблюдал, как Чарльз шарит жадным взглядом по спальне, примериваясь, с чего бы начать поиски, впрочем, оставаясь все еще возбужденным. Кажется, даже эта абсурдная ситуация заводила любовника с его слабостью к жестким ролевым играм. Эрик криво усмехнулся: — С каких это пор ты согласен променять свой оргазм на шмон моего грязного белья? У тебя же стоит! Твоя сладкая дырка минуту назад сжимала меня и пульсировала от кайфа. Я-то тебя знаю, больше всего ты любишь трахаться со мной. Иди ко мне, Чарр-ли, отстегни, и я о тебе как следует позабочусь. Оно того не стоит, вспомни, между мной и прочей хуйней, ты всегда выбирал мой хуй! — Ага, чтобы ты не оставил на мне живого места? Мало мне того, что ты, по сути, похитил меня, а это уже набежало на серьезную статью, и я готов без взятки сдать твой хуй самому свирепому прокурору. Нашел идиота! — Ну что ты, детка, я буду нежен с тобой… ну, может, слегка разукрашу твое личико, но ты и сам понимаешь, за дело, нельзя злить папочку… — Заткнись уже и дай мне сосредоточиться, — Чарльз растер лицо ладонями, разгоняя похмелье, оставшееся от предыдущей попойки с любовником и раздраженно провел кулаком по члену, который и правда все еще требовал свое. — Банальная дрочка — это не то, что тебе необходимо сейчас, Чарли, ты же не подросток, в самом деле… Можешь, конечно, немного подрочить передо мной, раз так уж нравится дразнить, но потом иди ко мне, обещаю не въебывать тебе ножом для колки льда… Насчет подправить твою красивую мордочку — не уверен, ты все-таки подорвал мое доверие к тебе, сам понимаешь… Чарльз саркастически фыркнул, направляясь к первому шкафу. — Чарли? Чарли? Отстегни меня, пожалуйста! — с мерзкой ухмылкой на лице, почти пропел Эрик, бренча металлическим браслетом о спинку кровати. — Здесь должны быть запасные ключи… — Чарльз бродил по спальне, рылся в шкафах, на полках. — Чааарлиии? — снова позвал его Эрик, — ну, иди сюда! Я скажу тебе, где запасной ключ, если ты мне отсосешь. — А, то есть то, что ты меня сейчас как шлюху ебал у окна, тебе недостаточно? — Знаешь, когда-нибудь мой хер перестанет стоять, и ты будешь с грустью вспоминать о том, как охуенно тебе было со мной, — с мечтательной улыбкой произнес Эрик. — Ой, блять, ты ещё мемуары напиши, романтик хуев! — огрызнулся Ксавьер и швырнул в Эрика подушкой с кресла. — А знаешь — это отличная идея! Издам мемуары и назову их «Глубины Ксавьера»… Хм, нет, «Хуесос в законе», а, или вот ещё хорошее: «Кончая в тебя. Хроники адвокатской практики». Что думаешь? — Эрик выжидающе смотрел на Чарльза, давясь смехом. — Ты совсем ебнутый? Иногда мне кажется, что ты в развитии остановился еще в средней школе. Эрик? Где запасные ключи? — у Чарльза было такое лицо, что Эрик с трудом не заржал. — Тебе не нравится, что ли? Ну, давай вместе придумаем название. Чего ты, обиделся? — Заткнись уже, Бога ради! — раздраженно рявкнул Чарльз, уходя из спальни. Эрик, воспользовавшись моментом, попытался освободить руку, но выходило никак. Он откинулся на подушку, жалея, что на тумбочке нет сигарет. — Чарли! Чарльз! Принеси мне сигарету! — крикнул он, зная что любовник его слышит. Чарльз вернулся в спальню и начал вытряхивать содержимое карманов верхней одежды Эрика на пол. — Да ты у нас прямо Дора-исследовательница! Тебе только этой ебучей обезьяны не хватает, — заржал Эрик. — Ебучая обезьяна — это ты, Леншерр! Смотришь детские передачи? Что-нибудь интересное для себя узнал? — раздраженно ответил Чарльз, не глядя на Эрика. — Питер утром на кухне смотрел, ещё и отвечал на её вопросы! Знал бы ты, как я ржал потом весь день! — ответил Эрик. — Всё правильно. Ты бы ещё кого помоложе трахал, так и Улицу Сезам бы наизусть знал! Сука! Где ебаные ключи?! — глядя на Эрика в упор, произнес Чарльз. — Хватит ржать! Эрик от смеха даже ответить ничего не мог, пытаясь успокоиться. — Эрик! Посмеялись и хватит! Я хочу выйти отсюда! — Чарльз пристально смотрел на любовника. — Слушай, ты же уже сказал этой… как её там… Маккензи, что не явишься в суд, так куда тебе торопиться? Давай, Чарли, присаживайся! — оскалился Эрик, наглаживая рукой свой член. — Ты сам-то присесть не боишься? Ты — озабоченный ублюдок! Трахаешь шлюх, трахаешь меня, долбишь своего пиздюка. Ты ещё не заебался свой хер по дыркам валандать? От своей распущенности не устал? — Чарльз смотрел на Эрика с какой-то грустью во взгляде. — Но тебе ведь это нравится? Ты бы не приходил ко мне раз за разом и не скакал бы на моем члене, — хмыкнул тот, продолжая оглаживать себя. — А ты знаешь, это хорошая идея! Посмотрим, как быстро ты сдашься! Я тебя до инфаркта заебу, — в ответ произнес Чарльз и направился в сторону кровати. — Давай, девочка моя! Покатаемся? — похабно произнес Эрик, глядя на то, как Чарльз перекидывает через него ногу. Он перегнулся через Эрика — достать из прикроватного столика презервативы, и едва увернулся от зубов любовника. Эрик заработал очередную пощёчину по лицу и рассмеялся. — Я тебе сейчас устрою покатушки! — хмурясь, пробормотал Чарльз, раскатывая резинку по чужому члену и слушая наигранные вздохи любовника. Он выдавил на пальцы смазку и пропихнул в себя. — У тебя такое лицо сосредоточенное. Ты там найти что-то пытаешься? — засмеялся Эрик. — Помочь тебе? — Помощь скоро понадобится тебе самому, — раздраженно ответил Ксавьер и медленно, чуть прогнувшись назад и сжимая член Эрика у основания, насадился на него. Эрик несдержанно застонал и шлепнул свободной рукой Чарльза по бедру. — Где ключи, Эрик? — Двигайся, Чарли… Чарльз плавно повел бёдрами и сам простонал сквозь зубы, насаживаясь до конца. Член Эрика ощущался как надо, идеально подходил ему, будто его задница была создана для члена любовника. Чарльз не любил быть сверху, у него быстро уставали ноги, но обожал вытрахивать из Эрика крики и стоны, буквально выжимая задницей из него оргазм. Чарльз понимал, что Эрик обдолбаный, и надолго его именно сейчас не хватит. — Это не займёт много времени, Эрик, — сладко промурлыкал Чарльз, склоняясь к любовнику, почти снимаясь с его члена и тут же возвращаясь на исходную, выбивая из Эрика стоны. — Чарли… Ты мне сейчас с хера стружку снимешь! Прекрати меня так сжимать… — Эрику было неприятно и хорошо одновременно. Он лишь надеялся, что Чарльз выдохнется, и тогда он сможет дотрахать его, как следует. — Где ключи? Говори! Ах, Эрик ну что ты такой упрямый? Не будь скотиной! — Чарльз специально старался двигаться так, чтобы член не долбил его в простату. Сдаваться быстро он не планировал. — Там… В комоде в прихожей! Чарли… — Эрик подался бёдрами ему навстречу, жалея, что свободна только одна рука. — Они точно там лежат? — переспросил Чарльз, начиная откровенно скакать на бедрах мужчины, почти выпуская из себя его член, но тут же насаживаясь обратно. — Да, да, они там… Верхний ящик! Освободи мою руку! Ты же хочешь этого! — Эрик тяжело дышал, чувствуя подступающий оргазм, и то, как Чарльз намерено сжимает его задницей. — Смотри на меня! — Чарльз чуть прогнулся назад и, обхватив свой член ладонью, продолжил двигать бедрами, доводя Эрика до стонов и исступления. Эрик вцепился в бедро любовника, застонал в голос, громко, пошло, чувствуя, что кончает вместе с ним. Внутри Чарльза все пульсировало, и тугие мышцы жарко сжимали его член, пока их обладатель кончал Эрику на грудь, выстанывая сквозь зубы. В какой-то момент Леншерру показалось, что он отрубился, но Чарльз быстро привел его в чувство, грубовато стягивая с чувствительного члена презерватив и отшвыривая его в сторону. — Чарльз? — Эрик хрипло позвал его, но тот даже не обернулся, уходя из спальни на дрожащих ногах. Он слышал какой-то грохот, а затем вернулся Ксавьер, ещё более злой. — Это что?! — рявкнул он, швырнув на кровать связку ключей с автомобильным брелком. — Ключи. Ты же хотел ключи? Вот они! Я тебя неправильно понял, наверное, — по лицу Эрика растекалась мерзкая ухмылка. — Ты сын портовой шлюхи! — рявкнул Чарльз и, громко долбя ногами об пол, ушёл в ванную комнату. Эрик ещё немного поковырял браслет наручников и откинулся на подушки. После всей этой ебли, выпивки и прочих излишеств его клонило в сон. Он почему-то сразу подумал про Питера, которого не хватало на полноценный ночной загул, и иногда Эрику приходилось трахать его наполовину спящего. Эрик заметил, что Чарльз вернулся и устроился на другой стороне кровати, спиной к нему. Он позвал его, но ответом был невнятный, обиженный звук, и Эрик махнул рукой на попытки примирения. Им нужно переспать этот эпизод, потом они вместе выпьют кофе, позавтракают, и Чарльза отпустит, как и всегда.

***

Шестнадцать пропущенных вызовов. Один отвеченный. За сутки. С посылом нахуй. Питер уныло вздохнул и принялся собираться. Эрик не приехал домой в четверг, не отвечал на его звонки в воскресенье, а сейчас утро понедельника, и он рявкнул на него в трубку. Питер себе места не находил почти четыре дня, а отец, похоже, и не помнил о нем. Эрик, конечно, периодически уходил в загул, приезжая домой на рогах, но почти никогда не пропадал дольше, чем на ночь. Он всегда предупреждал Питера, чтобы тот не беспокоил его и не переживал. — Я могу о себе позаботиться, дорогуша! Не переживай за меня! — смеялся Эрик, прижимая к себе сына, — боишься, что папочка тебя бросит? Ты от меня так просто не отделаешься! Эрику все было смешно, а Питер иногда и правда переживал за него. Как Питер впоследствии узнал, его отец вращался ещё и в каких-то полукриминальных кругах, во всяком случае, раньше, и судя по всему не совсем с этим завязал. Ещё и Чарльз этот… Питера от него передергивало иногда, настолько ужасным и беспринципным он был. Глядя на этого человека, невозможно было представить, что он — любящий муж и отец. Ему казалось, что Чарльз — это худшее, что может случиться с какой-либо женщиной, и втайне сочувствовал его жене. Питер всего раз был в городской квартире отца, и ключей у него не было. Он решил, что просто приедет убедиться, что Эрик там, жив и относительно здоров, получит по лицу за непрошенный визит и поедет обратно. Отец, конечно, потом будет в бешенстве, но Питер это как-нибудь переживёт, и его задница тоже. Отношения с Эриком вышли на новый уровень после той злополучной ночи полгода назад, и Питеру постоянно казалось, что все вокруг об этом знают. Особенно долбаный Чарльз. Этот точно все про них знал! Возможно, Эрик и сам ему рассказал, но, судя по тому, как Ксавьер нехорошо поглядывал на мальчишку — он это не одобрял. Не одобрял, но при этом и не порицал открыто. Просто игнорировал существование Питера, а сам Питер старался лишний раз с ним не пересекаться, хотя это и было сложно. Утреннее шоссе было забито машинами, и Питеру пришлось ползти в пробке битый час, прежде, чем он добрался до Манхэттена. Огромные, сверкающие стеклом и металлом здания все еще приводили мальчишку в восторг. Эрик называл это «синдром деревни», но Питер ничего не мог с собой поделать. Он припарковался на соседней улице и решил прогуляться пешком, поглазеть на район. Дойдя до нужного адреса, Питер нашарил в кармане ID-карту и двинулся к блестящим дверям входной группы. Улыбчивая консьерж осведомилась, чем она может ему помочь, и Питер назвал фамилию отца, сказав, что был здесь один раз и забыл номер апартаментов. Девушка отправила с ним охрану, чтобы они проводили его на этаж и открыли квартиру. Питер нервничал и потел, по его ощущениям лифт еле двигался, и он стоял на ватных ногах, держась за поручень. Охранники провели его на этаж и молча открыли ключом дверь, кивнув на его хриплое «спасибо». Парень вошёл в огромную прихожую и услышал под ногами хруст битого стекла. Он переступил с ноги на ногу, пытаясь вытащить впившийся в подошву кроссовка осколок. На мраморном полу было настоящее стекольное побоище из «Баккары» и бутылки Моэт Шандон. На стене красовался аутентичный дизайн из винных разводов, а довершал картину застрявший в косяке нож для колки льда. Питер осторожно перешагнул через несколько тысяч долларов, расквашенных по прихожей и коридору, и прошёл вглубь апартаментов. По дороге он поднял опрокинутый стул и улетевший в неизведанные дали гостиной ноутбук, чужое пальто, поскользнулся на брошенном на пол гандоне и едва не свернул себе шею. Удручающее зрелище! В квартире стоял тяжелый алкогольный туман, и Питер открыл пару окон, впуская свежий воздух. Он прошёл на кухню, обнаружив там пакеты из доставки, початые бутылки и напольную мозаику из битых тарелок. — Да что у него тут случилось? — вздохнул Питер и принялся медленно прибираться, пытаясь не порезать пальцы, и немного привести в порядок хотя бы кухню. То, что у его отца был крутой нрав, Питер ощутил на себе в полной мере, после одного очень неприятного эпизода в новой школе. Он, конечно, тоже был по-своему не прав, но каких же пиздюлей ему вломил Эрик! Питер буквально в ногах валялся у отца, умоляя больше его не бить. Он и представить не мог, что его так отходят ремнем. А ведь ему скоро семнадцать! Питер отыскал мусорные пакеты и стал складывать туда то, что осталось от дорогущего сервиза из «Хэрродс», пустые бутылки, упаковки из-под еды, пачки от сигарет, фантики от гандонов. Он кое-как привёл стол в порядок, чтобы за ним можно было сидеть без риска рассечь руки или жопу об осколки, и открыл верхние кухонные шкафчики в поисках кофе. Его отцу точно не помешает взбодриться. Питер включил кофемашину и поставил две чашки на поддон, нажимая кнопку и слушая, как приятно шуршат кофейные зерна. Он заглянул в холодильник, выискивая, что бы приготовить отцу на завтрак, осознавая весь масштаб похмельной катастрофы. Нафига он это делает? Это Эрик должен ему готовить, а не он! Питер решил все-таки найти отца до того, как все его кулинарные старания в виде омлета и тостов остынут, и пошёл в сторону спальни. Когда он был здесь впервые, то с открытым ртом бегал по огромной комнате с панорамными окнами, не веря, что кто-то реально может жить в такой квартире. В спальне все было вверх дном: пустая бутылка на полу, непонятный ком тряпья, который, видимо, раньше был чьей-то одеждой, окурки, использованные презервативы, разбитый смартфон. На столике у стены Питер заметил пару пакетиков с непонятным содержимым и банковскую карту. На кровати он обнаружил два тела, в одном из которых Питер опознал отца. Эрик лежал на спине, голый… и его правая рука была зажата браслетом наручников. Рядом, судя по телосложению, на животе лежал мужчина, в котором Питер вроде как признал Чарльза. Блять, приехали! Питер прекрасно знал о том, в каких отношениях его отец и Чарльз состоят, и пару раз был свидетелем их разборок, но до таких масштабов это никогда не доходило. Он обошёл кровать и начал искать, чем бы открыть браслет на руке отца. На полу у окна он обнаружил ключ, который явно кинули туда для того, чтобы Эрик не смог освободиться сам. Питер ковырял в замке, не понимая, как повернуть правильно. — Нажми до щелчка и по часовой стрелке, — раздался хриплый голос сбоку. Парень молча провернул ключ и высвободил запястье. Он даже понять не успел, как его сгребли чужие руки, заваливая на кровать, а в затылок жарко выдохнули. — Не знаю, кто ты, но ты пахнешь, как мой сын, — промурлыкали за спиной, зарываясь ему в волосы. — Я и есть твой сын, — отозвался Питер, — тебя не было дома с четверга. — Ммм, дорогуша, я ведь говорил тебе, что могу сам о себе позаботиться. Твой папочка — взрослый мужчина… — Я сварил тебе кофе и приготовил поесть, — Питер сжал в ладони пальцы Эрика, упираясь затылком в его голое плечо. — Тебе охрана открыла? Дай мне карту, — произнес Эрик, залезая рукой в карманы джинс и тиская его. Питер фыркнул и залез рукой в карман толстовки, отдавая отцу разноцветный пластик. — Что ты там сказал насчет кофе? — улыбнулся Леншерр, поднимаясь с кровати вместе с парнем, жадно сжимая рукой его задницу. — Я прибрался на кухне и в коридоре, но ты иди осторожно, там было битое стекло. — Ты моя маленькая хозяюшка! — хрипло засмеялся Эрик, целуя сына в тёплую, кудрявую макушку, — боже, как хорошо ты пахнешь! — А вот ты — не очень, — хмыкнул Питер, — перегар от тебя, будто ты неделю пил. — На самом деле, я пил с пятницы, — они прошли коридор и, оказавшись на кухне, Эрик взял со стола ещё горячую тарелку и подостывший кофе, — откуда ты знал, что я здесь? — Просто… Не знаю, — пожал плечами Питер, — мне надо идти, у меня вторым уроком алгебра. Ты приедешь сегодня домой? — Очень сильно на это надеюсь, — заржал Эрик, — подожди, я провожу тебя. Эрик на ходу пил кофе, уходя обратно в поисках хотя бы штанов, а Питер направился в сторону прихожей. Ладно, все было не так плохо. Вечером Эрик точно будет дома. — Ну-ка, иди сюда! — Питер заорал, когда чьи-то руки схватили его за ворот толстовки и волосы, и рывком втащили в дверной проем. Следом ему по лицу прилетела пощёчина, едва не сбившая его с ног. Питер схватился рукой за что-то, что оказалось бортиком ванной, все ещё чувствуя чужую хватку в волосах. — Сидеть! — рявкнули на него с такой злостью, что Питер забыл, как дышать. Над ним стоял любовник отца — по пояс голый и, судя по всему, в ярости. Питер пару раз нарывался, доводя Чарльза до бешенства, но в такие моменты рядом был Эрик, и Ксавьер не решался дать ему по зубам. Сейчас же Чарльз щелкнул замком, запирая дверь ванной комнаты, и Питер понял, что ему пришел конец. Сейчас этот ублюдок его тут и притопит. — Леншерр!!! Леншерр?! Я в ванной! Подойди сюда! — громогласно крикнул Чарльз, все ещё стоя над Питером. — Чарли? Какого хуя ты там делаешь, а? — дверная ручка ходила вверх-вниз, судя по звуку, на дверь наваливались плечом. — Я тут с твоим высерком, и у меня есть к тебе деловое предложение! Ты сейчас даешь мне ключи от двери и никто не пострадает! Иначе я оттрахаю твою принцессу по первое число и в рот, и в жопу! Я, блять, не шучу! — рявкнул Ксавьер. — Чарли, не дури! — Ты меня выпустишь, дашь мне собраться и больше никогда, слышишь? Никогда, блять, не будешь так делать! И оставишь в покое вопрос с моим разводом! — Эрик через дверь услышал звук взведенного курка — иначе, я вышибу твоему щенку мозги и выебу его труп! Думаешь, я шучу?! Мне остоебенило обсуждать одно и тоже! — Да у тебя кишка тонка! Ты терпеть не можешь малолеток и никогда с ними не ебался из-за своих принципов! Сам мне тыкаешь постоянно про это, а сейчас решил через себя переступить? Давай! Я погляжу, как ты с ним справишься! — крикнул через дверь Эрик и долбанул по ней ногой, перед тем, как уйти обратно на кухню. — Нет, нет, нет! Пожалуйста, можно я уйду? Я тут случайно оказался! Я серьёзно, мне на занятия надо! — Питер тараторил, выставив руки вперёд перед Чарльзом, держащем его на прицеле. — Дай мне ключи! — прошипел Ксавьер. — У меня нет ключа! Мне охрана открыла дверь! Эрииик! — заорал Питер. — Заткнись, блять! Твой сучий папаша довёл меня уже до ручки своими претензиями! Он меня здесь четыре дня держит! Или я отсюда уйду своим ходом, или тебя вынесут в чёрном мешке на молнии! Леншерр! Ты там сдох, что ли? Собираешься спасать свою зайку? Он тебя так называет? Зайка? — буквально рычал Чарльз, больно дергая Питера за волосы. — Это не ваше де… — договорить он не смог из-за уперевшегося в лоб дула. — Он вчера, пока кончал мне в рот, забылся и стонал, как гнида «Питер, мальчик мой». Ты, наверное, хорошо за щеку берешь, а? Эрик тебя научил, как надо? Папочка твой всю кровь мне выпил! Вставай! Встать, я сказал! — Чарльз рявкнул на него, отвешивая ему ногой, подгоняя подняться. Питер резко поднялся на ноги и рванулся к двери, но тут же получил смачного пинка под зад и влетел лицом в косяк, рассекая нос и губу. — Что ты такой неуклюжий? Ударился? Иди сюда, я тебя пожалею! — гадко улыбаясь, произнес Чарльз, за предплечье притягивая к себе оглушенного ударом Питера, — дай мне посмотреть. Ты мой маленький! Это все из-за твоего папочки — уебка! Это он виноват, что его зайка летает по всем углам. Давай, позови его, а то дядя Чарльз сейчас отстрелит тебе ногу. Чарльз улыбался ему, упираясь дулом куда-то в бедро, и держал свободной рукой за лицо, заставляя смотреть в глаза. — Эрииик!!! Пааап! Он меня сейчас убьёт! — Питер орал, по-настоящему обосравшись от всей ситуации. По коридору послышались шаги, и они оба замерли. — Чарльз! Ты серьезно собираешься его пристрелить? — каким-то максимально незаинтересованным тоном спросил из-за двери Эрик. — Конечно, собираюсь! Я уже разворотил ему лицо, на очереди его жопа! Леншерр?! У тебя последний шанс найти ключи и выпустить меня из квартиры! — Чарльз толкнул Питера вперёд, прижимая к мраморному умывальнику. — Да-да, охотно верю! У тебя и не встанет на него! Тут щель под дверью, как раз пачка Виагры пролезет, могу сбегать, — отозвался Эрик. — Себе сбегай! — огрызнулся Ксавьер и, приставив к затылку Питера пистолет, прижал его коленом и начал стаскивать с него джинсы. — Вы что, блять?! Папа! — Ну-ка, заткни свою пасть! — Чарльз со всей злостью впился пятерней в голову Питера и вжал лицом в стену, стаскивая с него штаны и заставляя наклониться. — Леншерр! Я был не прав насчет него! — крикнул Чарльз, — сочная у него задница, никогда бы не подумал! — Блять! Отпустите меня! Эрик! — Питер никак не мог вывернуться, так ещё и Чарльз навалился на него. — Ух ты, что тут у нас? Ничего себе! Да ты, я смотрю, весь в папочку вырос? Эрик?! Ты там? — Чарльз запустил руку ему между ног и больно сжал член. — Я тебя слышу, Чарльз! — ответили из-за двери. — А он у тебя большой мальчик оказывается! Эрик?! Я держу твоего щенка за яйца в прямом смысле! Последний раз: отдай мне ключи от квартиры! — Я же их при тебе выкинул! Вон там, на тротуаре валяются! Без них дверь не открыть! — Значит, сука, ищи запасные! Леншерр? Я сейчас запихаю М9 в задницу твоего выблядка! Быстро и без смазки! Решай проблему с дверью или тебе придется решать проблемы с кое-чьей жопой! — закричал Чарльз, все еще больно сжимая член парня в своей руке. — Мне больно! Причём здесь я, вообще? Мистер Ксавьер, разбирайтесь с Эриком, а меня оставьте в покое! Что я вам сделал? За что вы меня так не любите? — Питер был напуган и никак не мог справиться с мужчиной, прижавшим его к стене и раковине. — Не люблю? Да я тебя ненавижу! Откуда ты только взялся? — рычал ему в ухо Чарльз, — сиротка ты наша ненаглядная! Я тебя насквозь вижу, Питер! Я все про тебя знаю! Всё говно твоё с тебя лезет при каждом удобном случае! — Да что я сделал? — Что ты сделал? Ты испытываешь терпение Эрика на прочность. Кто в прошлом месяце устроил потасовку в школе? Это я ходил и разбирался с директором, улаживал этот конфликт, отстаивал тебя, дерьмо собачье! Мало тебя Эрик тогда отлупил? Ну ничего, я сейчас добавлю, — все так же рычал ему в ухо Чарльз. Чарльз схватил первый попавшийся под руку флакон и вылил содержимое Питеру пониже спины. Тот дернулся, ощущая, как влага стекает по коже, а между ногами становится липко. — Я тебе сейчас устрою! Эрик! Ты там? — крикнул Чарльз. — Да! Я искал запасные ключи. Не нашёл! Чарли, давай поговорим? Я ведь могу выбить эту дверь ногой! — Можешь, но тогда будешь отскребать свою зайку со стены! — крикнул Чарльз. Он больно впился Питеру в волосы и оттянул за голову назад, заставляя прогнуться. Питер жалобно застонал, пытаясь как-то высвободиться, и почувствовал, как ему в поясницу уперся пистолет. — Ну что, мы с тобой остались наедине, и у меня есть пара вопросов: у какого сутенера тебя выкупили, шлюха малолетняя? Эрик тебя на трассе подобрал, когда ездил по делам? Любишь взрослых дядей обслуживать? Много их у тебя было? Сколько ты брал за час? Полтинник? Стольник? За сколько в рот у меня возьмёшь? Отвечай мне! — шипел ему на ухо мужчина, мерзко ухмыляясь. — Я не понимаю, о чем вы говорите! Эрик — мой отец! Он меня не покупал! — заорал Питер, охуевший от таких предположений. — Хватит гнать мне хуйню! Какой из Эрика отец?! Ты на себя-то посмотри! Глазками стреляешь, губёшки капризные, а послушный какой! У папочки с колен не слезаешь! Любишь у него в рот брать? Тебе куда больше нравится, чтобы кончали: в пасть или в задницу? Ты меня не обманешь! Дрянь! — Чарльз был на взводе, а Питер испытывал смесь злости и унижения. — Не смейте меня трогать! — рявкнул он, чувствуя как чужие пальцы скользнули между ягодиц, ощутимо надавливая. — Ну, давай, что ты сделаешь? Дернешься, и я тебе яйца отстрелю! Кровь будет лить, как из ведра, а между ногами у тебя появится дополнительная дырка. Если успеют довезти до больницы — все, что осталось болтаться, скорее всего, отрежут. Будешь ртом в подворотне на койку в ночлежке наяривать, — Чарльз уперся береттой Питеру между ног, а пальцами надавил на вход. Питер стиснул зубы, стараясь не стонать. Он не даст этому ублюдку возможность наслаждаться его страданиями. Чарльз навалился на него сильнее, проталкивая сразу два пальца, заставляя Питера вцепиться руками в умывальник. — Какой ты тугой… Леншерр? Какой он у тебя узенький! Удивительно, я думал, в него кулак со свистом влетает! — Чарли, да оставь ты его в покое уже! Давай поговорим, как взрослые люди. Что ты ему там в задницу пихаешь? — раздраженно крикнул из-за двери Эрик. Его порядком начал подзаёбывать весь этот спектакль, — Питер?! Не бойся его, он тебя не убьёт! — Да лучше бы убил… О боже… — Питер непроизвольно подался назад, когда пальцы внутри задели чувствительную точку. — Здесь, да? Нравится? — Чарльз шептал ему в ухо, уже не тыкая в него береттой, а держал за бедро, двигая пальцами внутри, — я хочу слышать, что тебе нравится. — Мне больно! Отвалите от меня! — Я же вижу, как ты хочешь этого, — Чарльз больно прихватил зубами Питера за шею, заставив вскрикнуть и, вытащив из него пальцы, рывком развернул к себе лицом. — Ты посмотри! Да у тебя стоит! Обманывать нехорошо, — Чарльз мерзко ухмылялся, а Питер снова чувствовал холодный металл, упирающийся в бедро. Чарльз внезапно сомкнул пальцы вокруг члена. — Что вы… Не надо… — Питер забыл, как дышать. Он подался бёдрами назад и зашипел от того, как Чарльз сжал руку. — Шшшш, тише, — промурлыкал мужчина провел по стволу снизу вверх. Питер снова дернулся назад, упираясь в мраморный край и чувствуя, как трясутся собственные ноги. Он был в шоке от того, что творил этот сумасшедший. — Обожаю обрезанные хуи! — Чарльз смачно сплюнул вниз и принялся дрочить, прижимая его вплотную к умывальнику. С Питером творился форменный пиздец: он уже себя не помнил от стыда и возбуждения. Эрекция — это однозначно не то, что он мог контролировать в данный момент, в отличие от своего голоса, который начинал его подводить. — Ненавижу! — зарычал сквозь зубы мальчишка, сверкая на Чарльза глазами. — Это взаимно, мой сладкий, — хрипло ответил мужчина, самодовольно ухмыляясь. Питер стонал сквозь сжатые зубы, все ещё чувствуя упирающееся в бедро дуло пистолета. Казалось, что ему дрочили уже вечность, и что он не кончит вообще никогда. Чарльз однозначно знал, как довести партнера до исступления: он умело пережимал где нужно, когда понимал, что Питер уже близко. Постоянно задевал сухими пальцами влажную головку, делая то больно, то приятно. Это не было похоже ни на одну дрочку, которая случалась с Питером. Его тело реагировало неправильно, возбуждение било в голову и оргазм маячил где-то рядом. Ксавьер в пару быстрых движений по стволу, довёл мальчишку до криков и подкосившихся ног. Чарльз продолжал двигать кулаком по опадающему члену, намеренно причиняя боль. А потом внезапно затолкал перепачканные в сперме пальцы Питеру в рот. — Давай, оближи! Пробовал когда-нибудь сам себя на вкус? — хрипло усмехнулся мужчина, с пошлым хлюпаньем грубо трахая рот парня тремя пальцами. Питер закашлялся, когда Чарльз, наконец, закончил развлекаться, и обессилено сполз на пол к его ногам. Он сидел окончательно очумевший, и даже не сопротивлялся, когда Чарльз поднял его за шкирку и, врубив воду, начал его умывать. — Рот прополощи, а то от тебя спермой вонять будет, — спокойно произнес Чарльз, — не фыркай! И нос высморкай! Сейчас мы выйдем, и ты будешь умолять своего папашу выпустить меня отсюда, иначе в следующий раз я тебя выебу первым, что попадется мне под руку. Ты меня понял? Питер кивнул, не особенно хорошо соображая. Чарльз привёл его одежду в порядок, пригладил пальцами растрепанные, влажные кудри, повернул замок двери и, весело шлепнув его по заднице, вытолкнул наружу. — Вот, полюбуйся на своего папашу. Кинул тебя в трудную минуту, а мог бы и дверь выбить. — Эта дверь из массива стоит четыре тысячи долларов. Я не вижу подобный ценник на твоей заднице, Питер, — спокойно заметил Эрик, приближаясь к ним с зажатым в руке ремнем. Чарльз ожидал от Эрика вспышку агрессии за свою выходку, но точно не того, что ему пару раз несолидно наподдадут ремнем по заднице. Не дав опомниться, Эрик вломил ему кулаком по лицу и грубо оттолкнул от вставшего растерянным столбом Питера. Потеряв ориентацию в пространстве, Чарльз глупо приземлился на пол, ушибив ягодицы. — Не советую вставать, Чарли, — равнодушно предупредил Леншерр, пока тот, матерясь, вытирал кровь, хлынувшую из носа, — снова окажешься на полу. Вот что тебе стоит запомнить, любимый. Вам обоим… Оглушенный, будто сквозь подушку, Чарльз услышал, как сдавленно взвыл Питер, которого схватили сзади за шею и также неделикатно швырнули к ближайшей стене. Эрик продолжал держать мальчишку за шею, свободной рукой расправляясь со своей ширинкой и стаскивая с Питера брюки. Пальцы вторглись во влажные кудри сына, взяв их в болезненный захват. — Я не люблю ни с кем делиться. Ты понял, детка? А ты, Чарли? Ты та ещё конченная блядь, мой золотой мальчик, не так ли? Я к тебе обращаюсь, Ксавьер. Что ты там говорил о моей распущенности? Я осведомлен, как ты поебываешь шлюх, пока я не вижу. Моих шлюх. Питер — не первая, не так ли? Кто давал Мэдисон на язык, принимая это, как оплату за свои услуги? Пожалуй, тебя иногда стоит ставить на место. А этот тоже… — Эрик переместил пальцы обоих рук на горло Питера, сжав и заставляя его задрать голову, прорычал ему в ухо, похотливо лаская его ртом: — Малолетняя сучка — с ней, с тобой путается… — Я же не специально там оказался, папа! — придушенный, прохрипел Питер. — А с Мэдисон вообще было только один раз! — И каждый раз, когда я замечу, что вы снюхались без моего на то согласия — продолжил Эрик, проигнорировав его, — вам пизда. Обоим! Давай, зайка, повесели папочку! — оскалился он, прижимая Питера, приложив его и без того пострадавшим лицом о стену. — Эрик… Отпусти меня… Папа! — Питер пытался вырваться из хватки отца, слыша как тот чем-то шуршит у него за спиной. — Кинь мне сюда сигареты, уебок, — потребовал Чарльз, и Эрик смерил его с ног до головы потемневшим, липким взглядом. — Какой же ты красавчик, когда злишься… даже с таким уделанным личиком. — Кинь сигареты, я сказал! — заорал на него Чарльз. Придерживая Питера, держа блестящую надорванную упаковку в зубах, Эрик сунул руку в карман, выудил оттуда и бросил Чарльзу пачку с зажигалкой. — Эрик, что ты, блять, делаешь? — абсолютно не заинтересовано произнес Чарльз, прикуривая. — Я хочу, чтобы ты на это смотрел! Чарли? Ну прояви немного ревности! — наигранно-обижено протянул Эрик. — К кому? К вот этому? Я тебя умоляю… Эрик навалился на Питера, окончательно лишая его возможности вырваться и, раскатав по члену презерватив, потерся им между упругих ягодиц парня. — Ты по мне соскучился, детка? Хочешь папочкин член? Я знаю, что хочешь! — пошлости сыпались одна за другой, Питер сгорал от стыда, а Чарльз все ещё курил, не планируя ни смотреть, ни вставать с пола. — Господи, Леншерр! — раздраженно и устало прикрикнул Чарльз, в ответ на крики Питера. Эрик начал драть его с такой злостью, что Чарльзу даже жалко стало мальчишку, который рыдал и всхлипывал, держась рукой за косяк двери. — Что ты такой деревянный сегодня, а? Я же чувствую, что тебе нравится? Что ты ноешь? — Эрик с силой хлопнул парня по бедру, насаживая его на себя до пошлых шлепков. Задницу Чарльза приятно поджаривал дубовый паркет с подогревом. Он сидел на полу, согнув ноги в коленях, судорожно курил, отстраненно посматривая на происходящее безумие и слушая пошлые звуки чужого секса. На его взгляд, Питер выглядел абсолютно жалко перед отцом: скулящий, не способный толком возразить и противостоять. Красивая, блядски юная и послушная кукла Питер. Плечи Чарльза затряслись в беззвучной истерике. Тянуло хохотать над абсурдностью происходящего, но щеки неприятно обжигала горячая влага. Было мерзко. Больно. Жарко. Эрик был абсолютно раскрепощен. Абсолютно в своей стихии. Казалось, его нисколько не смущает драть сына на глазах у любовника. Питер рыдал и захлебывался соплями, а Эрик начинал раздражаться ещё больше. Он толкнул Питера вперёд и отпихнул в сторону, не особо заботясь о том, ударится он или нет. Питер толком не мог даже штаны обратно натянуть, продолжая всхлипывать и с трудом осознавая весь творившийся пиздец. Отец был явно неадекватный. Питер кое-как пристроился на полу у барной стойки, в надежде слиться с интерьером и избежать дальнейших мучений. Эрик бросил куда-то под ноги использованный презерватив и пошел к Чарльзу. Ксавьер поднял на него взгляд: голый любовник стоял над ним, с самодовольным видом скрестив руки на груди. Чарльз отсалютовал его задорно вздернутому члену третьей по счету сигаретой: — Думаешь, тебе все в этом мире позволено? — сквозь зубы выдохнул он дым. — Мне — да, — ухмыльнулся Эрик. — Я — хозяин. Этот сволочной мир вертится вокруг меня, Чарли. Точнее, я верчу его на своем хую. И тебя, и Питера. Я прав, детка? — окликнул Эрик Питера, и тот издал какой-то неопределенный жалобный звук. — Ты сильно заблуждаешься. Ни я, ни даже этот пиздюк тебе не принадлежим так, как тебе этого хочется. — Ты что ли имеешь в виду всю эту свою юридическую хрень? Права и свободы? Вот именно, вы оба — мои мальчики. Один и второй. У вас только одно право — любить меня и мой хуй. Об остальном папочка позаботится. — Я же сказал, я не разведусь, — мрачно заявил Чарльз, подняв на Эрика тяжелый взгляд. — Разведешься, Чарли, разведешься… Ты помнишь, что я обещал сделать с Мойрой? — Да мне насрать, женюсь снова! Не будет по-твоему. — Строптивая сучка напрашивается быть посаженной на цепь? — с сарказмом протянул Леншерр. — Нет. Все просто: ты сейчас идешь нахуй, а я еду домой. К своей жене. Эрик присел перед ним на корточки и, резко выбросив кулак, ударил в живот. Чарльз задохнулся от боли, согнувшись, завалился набок, из глаз хлынули слезы. — Все ещё я иду нахуй? — Пошел ты нахуй, Эрик… — болезненно всхлипнул Чарльз, держась за живот, — ты уже в край обдолбался! Нихрена не соображаешь! Эрик затушил об паркет выпавшую из его пальцев сигарету, вцепившись в волосы, перевернул его на живот, заломив одну руку за спину и рывком стащил с него брюки. — Давай, Чарли, поори, — чужим, холодным тоном подбодрил его Леншерр, наваливаясь сверху и пристраиваясь между ягодиц. Смачно сплюнул в ладонь, пригладил член, пощекотал пальцами вход партнера. — Люблю кончать, когда ты громко орёшь подо мной. — Не смей меня насухую! — рассерженно заорал Чарльз. — Хочешь смазку? Хочешь ее? Заработай, разведись… веди себя, как хороший мальчик, Чарли. Кто сейчас мой самый плохой мальчик, а? Чарльз шумно втянул в себя воздух, когда Эрик взял его бедро в захват своим мускулистым поджарым коленом, чтобы войти как можно глубже. Он пытался сдержаться, не желая доставлять Леншерру удовольствия, но все равно выстанывал сквозь зубы от довольно болезненных проникновений. — Растянутый, сука… — низко прорычал Эрик, прикусывая его ухо, — хотел бы я тебя узкого выдрать, как мелкого… В какой-то момент Чарльзу даже стало все равно, что на них смотрят. Эрик вцепился в его ягодицу и сделал несколько мощных рывков, приближая себя к разрядке. В процессе, сжимая кисти партнера своими пальцами, варварски содрал с пальца обручальное кольцо и швырнул куда-то в сторону. Когда все закончилось, Эрик поднялся с него, схватив за кудри, подтащил к нему всё еще жавшегося у барной стойки Питера. Чарльз услышал, как рядом с ним, тяжело ударившись коленями, упало чужое тело. — Тут вам обоим самое место, в ногах у вашего папочки. Питер, прекрати размазывать сопли, собирайся в школу. Чарльз, я жду от тебя развода. Леншерр забрал у Чарльза пачку сигарет и отошёл к кухонному столу, сел за стол и пододвинул к себе тарелку с остывшим омлетом. Чарльз полежал немного, прислушиваясь к своим ощущениям. Заключив, что после Эрика все же остался в живых, с трудом поднялся на ноги, застегнул брюки, после чего дернул вверх мальчишку, застегнул на нем штаны и расправил одежду. Отвел в ванную, привел себя, его в порядок, нашел и подобрал свое кольцо, надел на средний палец, после чего подошёл к столу. — Ключ. — Тебе палец сломать, что ли? — Эрик неторопливо оторвался от тарелки, отложил в сторону надкушенный тост и поднял на него хмурый взгляд. Чарльз раздраженно стащил со среднего пальца кольцо и сунул в карман сумки. — На стол мне это дерьмо, чтобы я видел. Чарльз шарахнул ладонью с куском белого золота об столешницу, предчувствуя дома сцену от Мойры за длительное отсутствие, уделанное в драке лицо и потерянное кольцо разом. Но иного выхода из сложившегося положения в упор не видел. Спятившему Леншерру нужна была какая-то гарантия взамен на его свободу. — Ключ, я сказал. Эрик выудил из кармана и равнодушно швырнул карту куда-то себе под ноги. Чарльз, закатив глаза, поднял ее, сгреб Питера в охапку и вытащил его из квартиры в коридор. — После того, что ты здесь устроил, между нами все кончено, Эрик! — крикнул Чарльз, чувствуя себя в относительной безопасности. — Я тебе перезвоню! — отозвался из апартаментов Эрик. Чарльз потащил Питера по коридору до лифта и ударил кулаком по кнопке вызова. Двери распахнулись, он втолкнул в кабину мальчишку и зашёл сам, нажимая на кнопку первого этажа. — Вот же уебок твой папаша! Что ты ему, в морду дать не мог? Верещал, как девчонка! — сердито произнес Чарльз, глядя на себя в зеркало на стене кабины лифта и пытаясь немного привести себя в порядок. — А вы?! Вы-то что ему в морду не дали? — хрипло огрызнулся Питер, искоса глядя на мужчину. — Чтобы он потом моей головой стену пробил? Ты что, не понял, что Эрик обдолбанный в хлам? Ну, конечно! Домой ведь он в таком состоянии не заявляется, да? Твой отец — конченый ублюдок, долбящий в обе ноздри разом! Он периодически уходит в такие вот загулы, но в этот раз все пошло не по плану! Ты мне ответь, на кой хуй ты припёрся, а? — устало и все ещё раздраженно ответил Чарльз, развернувшись к Питеру. — Я переживал за него! — Переживал он за него! За жопу свою лучше бы переживал! Понравился спектакль? — рявкнул Чарльз и отвесил парню подзатыльник. — Это все из-за вас! Ненавижу! — сквозь зубы зарычал младший Леншерр. Чарльз вытолкнул Питера из лифта и за предплечье повел на выход из здания к парковке. — Езжай домой, лечи жопу и лицо. Я тебе нарисую справку, отправишь её директору. И ещё: хоть один раз при мне упомянешь о том, что сегодня было — я тебя закрою в дурку на пару лет. Я не шучу, Питер! У меня хватит связей от тебя избавиться! — спокойным тоном произнес Чарльз и направился к своей машине. Питер проводил его автомобиль взглядом и, прихрамывая, пошел по парковке, пытаясь вспомнить, где оставил машину. Эрик продолжал в одиночестве, без интереса жевать свой остывший омлет.