Наш школьный быт

На следующий день Джайро не пришёл. Джонни не знал, был ли блондин в школе вообще, но он ни разу не зашёл к нему на переменах, и они даже не встретились во время обеденного перерыва. Тем не менее, Джонни не приходилось скучать в ту среду: Люси продолжала сидеть перед ним и разговаривать с ним обо всём на свете. Это было весьма непривычно, но он не возражал. Всё-таки она старательно училась, и поэтому не отвлекала его во время уроков. И, что удивительно, Хот Панц тоже не была против происходящего, только бросала подозрительные взгляды на них время от времени с конца класса. Она считала своим долгом приглядывать за подругой и хотела убедиться, что Джонни её не обижал. После уроков он не стал ждать, потому что подумал, что итальянца просто не было в школе в тот день. Утро четверга он снова провёл вдвоём с Люси. В нём начинало наростать беспокойство. На первом уроке он по большей части смотрел в окно и раздумыва. Стоило ли ему съездить домой к Джайро и спросить, что у него случилось? Или это было бы лишним? Может быть, он заболел. Тогда нельзя отправляться с пустыми руками, нужно принести чего-нибудь, например фруктов, витаминок или куриного супа. А если он не заболел, то было бы глупо приходить с супом… Парень вздохнул и стянул шапку крупной вязки с головы. Покрутил в руках мягкий трикотаж. Придётся проститься с некоторыми любимыми вещами до осени, пока жара не спадёт. Люси повернулась, ахнула и шепнула, что у Джонни очень красивые волосы, и что она хотела бы зеплести их в косички на перемене. Он поблагодарил её немного растеряно и заметил, что волосы Джайро подошли бы лучше для причёсок, потому что они были длиннее и гуще. — Так зови его к нам, — Люси ласково улыбнулась и повернулась к доске. Джонни твёрдо решил, что в этот день съездит к Джайро домой и узнает, где он прохлаждался эти два дня. Эта мысль вернула ему хладнокровие. После урока Джонни подъехал к своему шкафчику, чтобы оставить там шапку и взять несколько книг.        Для многих в школе личный шкафчик был неким отражением внутреннего мира: кто-то обклеивал его своими фотографиями с друзьями, кто-то — вырезками из журналов, кто-то раскрашивал их, хранил в них самые ценные сердцу вещи или что-то связанное с хобби…        Джонни вставил ключ не той стороной, каким-то образом, дважды, выругался себе под нос и с трудом провернул ключ. За дверцей серого, как внутри, так и снаружи, шкафчика его ждал десяток учебников, мятая кофта, несколько тетрадей и надорванная купюра в пять баксов — только жизненонеобходимое, никаких излишеств или роскошного оформления. Стоит заметить, что такой шкафчик тоже в своём роде отражает личность обладателя. Парень положил книги на колени и закрыл дверцу.        И в тот момент он увидел Цеппели среди толпы школьников. В рубашке с короткими рукавами, с наспех завязанным галстуком, целый и невредимый, он вышел из двери кабинета в глубине коридора и неторопливо пошёл по направлению к лестнице. Этот говнюк был в школе и заставил его волноваться просто так.        Джонни уже открыл рот, чтобы окликнуть итальянца, когда тот оглянулся, заметил его… вздрогнул и быстро скрылся за углом.        Оказалось, Джайро осознанно избегал его, и это меняло игру. И особенно неприятно, что у него хорошо получалось.        Джонни вернулся в класс. Он отложил решение ехать к другу домой. Для начала нужно было обдумать головоломку: по какой причине Джайро, уже несколько месяцев верно следующий своей традиции видеться с Джонни каждый день по три раза — утром до уроков, за обедом и после школы — старательно избегал его.        Люси заметила, что Джонни «какой-то грустный и витает в облаках». Джонни сказал, что всё нормально, и что она может заплести ему косички, если хочет. Она была безумно рада и больше не возвращалась к вопросу про грусть и облака.        Потом Диего смеялся над ним и называл его девчонкой. Джонни незатейливо послал его куда подальше, а Люси воспользовалась своим очарованием и уговорила самого Диего на косички. В процессе тот перестал смеяться и начал бормотать что-то про брутальность и мужественность косичек — тогда смеялась Хот Панц.        А потом Джонни дожил этот школьный день и поехал домой. Один.        На следующее пасмурное утро Джайро снова не пришёл.        Хмурый Джонни выехал из полупустого класса. Несколько классов школьников разных возрастов перемещались из кабинета в кабинет по коридору — они напомнили Джонни косяки рыб, бездумно плывущие по мрачному океану. Он нашёл знакомую компанию подростков у окна и направился к ним.        — Эй, Люси.        — А? — девушка в белом платье отвернулась от Хот Панц, хотя та вела с ней разговор. — Что-то случилось?        — Я хотел поговорить.        Джонни не обращал внимания на недовольную физиономию старосты и презрительный взгляд Диего. Джонни рассуждал таким образом: он не пытался доставить неудобства ни Панц, ни Дио, ему нужна была только Люси. Если она пренебрегла беседой с ними в его пользу, то это не его вина, а её личное решение.        — Хорошо, — девушка была готова к разговору.        Джонни окинул угрюмым взглядом Диего и Панц и добавил:        — Вдвоём.        Староста возмущённо вскинула брови, Диего хмыкнул и закатил глаза.        — Э… — Люси почувствовала себя неловко. — Панси, ты не против если я?..        — Да, конечно, — розововолосая наигранно улыбнулась, взяла подругу за плечо и потянула её прочь от окна. — Одну минутку.        Джонни утвердительно хмыкнул. Девушки отошли и оставили его один на один с Диего.        Хот Панц убедилась что они отошли достаточно далеко, чтобы их не слышали, и начала:        — Когда он начнёт признаваться в любви, лучше не вешайся сразу ему на шею, а скажи, что подумаешь, ладно?        — Ладно?.. Наверное, — согласилась Люси. — А почему?        — Если вначале недели он тебя отверг, ещё и съел при этом твой пирог, а в конце недели передумал и решил признаться, то на него нельзя положиться. Он может просто воспользоваться твоей добротой.        — Ну… Мне кажется, он хороший.        Панц поджала губы и отпустила её руку.        — Конечно, поступай, как знаешь… но я хотела дать тебе совет.        — Спасибо, — Люси поймала ладонь подруги и сжала её в своих. — Я это ценю. Обещаю, что не буду сразу вешаться на шею.        Староста удовлетворённо улыбнулась. Люси замялась и добавила шёпотом:        — А почему ты так уверена, что он хочет признаться в любви?        — А ты глянь на него, — она бросила взгляд на блондина в коляске. — Типичный вид человека, страдающего от любви.        Люси пригляделась: встревоженный взгляд парня застыл где-то в закоулках коридора, он лишь изредка поглядывал на Дио исподлобья; ногти нервно тёрли подушечки пальцев; желтеющий синяк придавал его осунувшемуся лицу совсем болезненный вид.        Заметив такие мелочи, она поняла, что и Диего обеспокоен чем-то: его выдавала скованная поза и усталое выражение в глазах. И он тоже бросал на Джонни злобные взгляды.        — Диего тоже страдает от любви? — уточнила Люси.        — Чего это ему страдать?..        — Он, кажется, тоже не сразу ответил взаимностью?        — Ну, это немного… Немного другое, — Хот Панц смутилась и отвернулась. — Ладно, иди уже, пока они не загрызли друг друга.        Люси подошла к парням, коротко попрощалась с Диего и выжидающе заглянула в голубые глаза Джонни. Он кивнул и они неспеша двинулись вдоль коридора.        — Ты со всеми ладишь, да?        Люси немного удивилась и пожала плечами:        — Я?.. — она смущённо сложила руки в замок. — Наверное, да. По крайней мере, врагов у меня точно нет.        — Даже с Диего…        — Ну да.        — Как ты это делаешь? — спросил он серьёзно, заглядывая в её лицо, словно ища ответ в нём.        — Как я… лажу со всеми? — Люси подумала, что вопрос был риторическим, но парень ждал её ответа с горящими глазами. — Думаю… дело в том, что к каждому нужен свой подход. И ко всем нужно относиться с заботой.        Джонни задумался, опустив голову. Этот ответ не удовлетворил его.        — У тебя проблемы с тем, чтобы поладить с кем-то? — осторожно поинтересовалась девушка.        — Да, — честно ответил блондин. — Последний год я ладил только с одним человеком.        — Джонни, один человек — это очень мало! — с волнением начала она.        Он остановил её причитания:        — Я знаю, но мне этого хватает. Дело в том, что я, кажется, забыл, как ладить с этим одним человеком.        — Это про Джайро?        — Да.        — Вы поругались?        — Нет. Но мы… так и не решили один вопрос, — Джонни вспомнил недавний инцидент на лестнице.        — Почему ты не поговорил с ним об этом?        — Он не хочет со мной разговаривать.        — С чего ты взял?        — Он избегает меня. Я думаю, что сделал что-то не так. Но не знаю, что.        Люси остановилась и твёрдо сказала:        — Тебе нужно поговорить с ним.        — Зачем мне с ним говорить, если он не хочет? — спросил он сурово.        Люси задумалась.        — Если он избегает тебя и не хочет разговаривать, значит, его точно что-то волнует. Но если бояться говорить об этом, то лучше не станет. У меня у самой такое бывало… Иногда хотелось закрыться и никого не подпускать, и ни с кем никогда не разговаривать, — Люси вздохнула и мягко улыбнулась. — Но в такие моменты Панц заставляла меня поговорить. Это кажется страшным, но потом становится намного, намного лучше. Думаю, тебе нужно заставить его поговорить. В худшем случае, даже если он больше не захочет общаться с тобой, ты хотя бы сможешь узнать, почему, это не так плохо, как быть в неведении, правда?        При мысли, что Джайро мог больше не захотеть с ним общаться, по его коже пробежали мурашки:        — Да, не так плохо.        — Ты поговоришь с ним, да?        — Да.        — Отлично! — Люси улыбнулась.        — Я заставлю его, — взгляд парня обрёл привычную сосредоточенность.        — Ну, — она неловко усмехнулась — если придётся, то да.        — Чего бы мне это не стоило, — он грозно добавил.        — Ладно, это уже слишком! Ты меня пугаешь.        — Извини. Спасибо за совет.        — Обращайся, я всегда рада помочь! Я пойду к ребятам, ладно?        — Да, конечно.        Люси вприпрыжку отправилась обратно к Дио и Хот Панц. Лёгкая ткань платья вздымалась, открывая вид на стройные ноги девушки. Она спешила не просто так: Джонни и в правду её напугал, было в его голосе что-то зловещее, что-то… отчаянное. И она была рада, что признания в любви так и не произошло.        Сам Джонни отправился обратно в класс. Несколько секунд пятно белого платья и девичьи ноги маячили перед его взглядом, пока не скрылись за углом. Он с изумлением заметил, что они не будоражили его смятённое сознание. Так, будто он каждый день видел такие ножки, вроде как в этом не было ничего особенного.        Перемена подходила к концу, коридор опустел. Хот Панц заходила в класс и собиралась закрыть за собой дверь, но, увидя парня, остановилась на пороге.        — Эй, Джонни, сегодня пять уроков. Биологии не будет.        — Хорошо.        «Сегодня я не дам ему сбежать» — он подумал.