Наш школьный быт

— Проклятье, где черти носят его задницу? — ворчал Джайро сам себе под нос, шатаясь по школьному двору. Его уроки давно кончились, и он первым выскочил из класса и из школы, чтобы по итогу прождать парня целый час. Он подозревал, что вообще не дождётся, и лишь старая добрая интуиция заставляла его наматывать круги возле крыльца и поглядывать на вход. Он вздохнул, окинул улицу недовольным взглядом и застыл, прижмурившись. В нескольких зданиях от него очень похожий на Джонни паренёк в инвалидной коляске остановился перед перекрёстком. Окей, это был Джонни. Светофор засветился зелёным, парень осмотрелся и выехал на дорогу, грозясь исчезнуть за следующим домом. — Эй, ты, говнюк! — Джайро сказал, не расчитывая, что говнюк его услышит, и кинулся за ним. — Джонни! Джонни, говнюк! Как ты проскользнул?.. Я миллион лет сторожил вход!.. — запыхавшийся блондин, сильно задержанный светофором, кричал, подбегая к парню. Когда Джонни наконец услышал его, он вздронул и поскорее развернулся: — Джайро? Ты что, ждал меня? Он остановился и отдышался, упёршись руками в колени: — Ну конечно ждал, чёрт!.. Ты так быстро ездишь, как грёбанная машина… — он поднял глаза. — Мать моя женщина! Что случилось? По тебе будто табун лошадей пробежался! Джонни опустил взгляд на свою грязную футболку и руки: — Это… подрался с Дио немного. — Это он тебе нос разбил? — Нет. Это Хот Панц. — Та девка, серьёзно?! — Джайро восторженно схватился за голову. — Что за бойня там была?! Джонни мирно сложил руки на коленях: — Угу. Ещё там была Люси. — А она кого била? Джонни покачал головой: — Люси никого не била. Она просила работников кафе нас не выгонять. — И какая она подруга тебе после этого? Я думал, она помогала тебе отбиваться… Стоп, вы это прямо в кафе устроили?! — Джайро пребывал в полном восторге и захихикал. — Вот это, я понимаю, у вас тусовочки. В следующий раз обязательно зови меня, — при этих словах Джайро встал в боевую позу, продемонстрировал блок и удар правой. — Чтобы было честно, а то накинулись двое на одного, я в шоке. Воодушевление старшего частично передалось второму парню. Он слегка улыбнулся, наслаждаясь видом веселившегося Джайро. Вдруг тот перестал колотить воздух, заглянул Джонни в глаза и серьёзно спросил: — Ты падал в обморок? Помнишь, что было после драки? Тебя не рвало? Джонни растерялся от неожиданной смены темы: — Э-э… Да. То есть, нет. То есть… Помню. Не падал. Всё нормально. Только руки горят, — он показал парню свои ободранные костяшки. — Очень хорошо. Значит, мозги у тебя на месте, — Джайро улыбнулся, осторожно похлопал его по макушке и опустил взгляд. — О, у тебя коленка разбита. Как ты умудрился? Джонни высунулся из кресла, пытаясь рассмотреть своё колено: — Правда? Я даже не заметил. И штаны порвал? — он вздохнул. Джайро сунул руки в карманы: — Надо бы обработать все эти дела. Поехали? — Я обработаю дома. — Пфф, а у тебя есть там хоть что-то для этого? Дай угадаю, водка? — Джайро повернулся и пошёл по улице в направлении своего дома, Джонни поспешил за ним. — Ну, обычно я… Подожди, ты намекаешь, что водка не подходит? Разве она не дезинфицирует? Джайро кинул на него осуждающий взгляд: — Просто… Просто лучше используй для этого йод или перекись, ладно? Младший пробубнил: — Ладно. Джайро вдруг спросил с опаской: — Почему ты поехал домой? На секунду вопрос повис в воздухе. Пшеничные волосы Джонни развивал освежающий ветер. Он заглянул в зелёные глаза и тихо ответил без капли укора: — В последнее время ты сразу уходишь после школы. Не знал, что будешь ждать меня именно сегодня. — Ты издеваешься? Ты сам говорил: всю неделю я корячусь над экзаменами, а в пятницу идём ко мне. Договорились же. — Я так сказал?.. — Это, типа… свободная цитата, но суть такая. — Кажется, я просто сказал, что в пятницу можно отдохнуть. — Ну так. Старое доброе потусоваться у меня дома — это лучший отдых для души и тела. Джонни было нечего возразить. Его одолело любопытство, и он спросил: — И ты правда все эти дни готовился к экзаменам? — До потери сознания! Мне уже снятся логарифмы, честное слово. — Надо же. Я впечатлён. — Ты ещё сомневался? — его губы растянулись в гордой улыбке. *** Умывшийся Джонни выглядел намного опрятнее. Джайро даже вручил ему свою футболку, пока его мокла в ванной. После того, как они барахтались по земле с Диего, на ней остались уличная грязь и пара капель крови. Он осторожно подполз к зеркалу по кровати и осмотрел себя: если не присматриваться к порванной на колене штанине и разодранным рукам, он выглядел вполне обычно, только немного опух нос. Напевая весёлую мелодию, в дверях показался Джайро, нёсший в охапку почти всё содержимое домашней аптечки. Спиной он захлопнул дверь и свалил бинты, пластыри и пару бутылькёв на тумбочку у кровати. — Давай ногу. Джонни послушно подполз поближе к тумбочке и вытянул ногу перед парнем (с помощью рук, конечно). Тот наклонился над ней, осторожно взял ниже раны и рассмотрел, насколько это позволяла рванная ткань: — Ты просто содрал верхний слой кожи. Ничего серьёзного. — Угу. Джайро задумчиво покрутил его ногу ещё раз, хотя надобности в этом не было. Стиснул слабую голень в ладони — под хлопчатой тканью она казалась ещё мягче. Провёл рукой ниже, поглаживая большим пальцем. Мысли покинули его голову. Джонни с интересом наблюдал за бессмысленными действиями парня, склонив голову на бок. Он прекрасно ощущал приятное волнение, которое начало охватывать Джайро, и терпеливо ожидал, что произойдёт дальше. Длинноволосый вздохнул, резко потянулся к резинке брюк Джонни и коротко приказал: — Короче, снимай штаны. Голубоглазый крепко схватил его за запястья, заставив остановиться, когда пальцы Джайро уже юркнули под пояс его штанов, и встревоженно пролепетал: — Джайро, п-подожди! Ты должен заранее меня просить о таком! Тот застыл, обдумывая услышенное, моргнул и посмотрел на Джонни, как на последнего идиота: — Я тебе как бы рану обработать пытаюсь, дубина. — Оу… точно, — Джонни медленно разжал пальцы и виновато улыбнулся. Густой румянец окрасил его лицо. Джайро закатил глаза и пробормотал «о чём ты вообще думаешь», с таким благородным видом, словно у самого голова не кишела грязными мыслями. И всё-таки стянул с него штаны. Боль — важная часть нашей жизни. Она даёт нам знать, если что-то идёт не так, и указывает, что вредит нам. Иногда она обманывает или путает нас — например, из-за неё мы ненавидим уколы и боимся стоматологов — но, в большей степени, она необходима, чтобы мы могли беречь себя: наши тела и души. Джостар, частично, был лишён такой роскоши. Глазам Джайро открылось разнообразие синяков и мелких царапин, раскинутых по ногам парня. Конечно, тот не замечал, если, ползая между этажами своего дома, слезая со столешницы на кухне или занимаясь любыми другими своими делами, случайно ранил себя. Футболка старшего была явно ему не по размеру и спадала на бёдра беспорядочными складками. — Джайро… — Джонни устал ждать, пока длинноволосый закончит пожирать его глазами, и указал на разбитое колено пальцем, — моя разбитая коленка здесь. Вот тут. Джайро вздохнул: — Океюшки. Он снова чувстовал себя идиотом, находясь рядом с белокурым парнишей. Чтобы заставить свой мозг работать, Джайро решил представить, что находился в больнице, и перед ним был не Джонни, такой миниатюрный и милый в его большой футболке, так ещё и без штанов, а обычный среднестатистический пациент. Это помогло, и он почувстовал обычную уверенность и готовность к действиям. Джайро, вжившийся в роль, оживлённо предупредил: — Будет печь, но не долго! — Нет, не будет. — Вы, молодой человек, не из робкого десятка, да? — он продолжил дружелюбным тоном, осторожно прикладывая к ране вату, обильно смоченную перекисью. — Я парализован, Джайро. Не чувствую ног. — Ха-ха, точно. Я тебя просто проверял. Он схватил бинт и перевязал рану на скорую руку. — Давай руки. Костяшки были тщательно обработаны и заклеены кучей пластырей, хотя Джонни и отпирался поначалу. Потом Джайро отыскал пару цветных пластырей, и младший вошёл во вкус. — Ну как? Джонни завороженно рассмотрел чистую повязку и буйство пластырей на руках на любой вкус и цвет: — Круто… Спасибо. Ты отличный доктор. — Ох, это ерунда! Не стоит благодарности, — Джайро засветился горделивой улыбкой и смущённо опустил глаза, вытирая образовшуюся на полу лужу перекиси первым, что попалось под руку. — Джайро! Это же мои штаны! — Джонни попытался выхватить их у него из рук, рискуя рухнуть с края кровати. — Эй, эй, остынь! — длинноволосый прижал штаны к себе, уже больше походившие на половую тряпку. — Какая те разница? Всё равно же в стирку кинем! — В чём я поеду домой? — он нахмурился и сжал простыню пальцами. — Тебе и так хорошо, — зеленоглазый окинул его взглядом и улыбнулся. — Почти как платье. — Я серьёзно! Джайро надул губы и заклянчил: — Если серьёзно, то до завтра высохнет… Ты же останешься на ночь, Джонни?.. — Может, сразу переехать к тебе? — младший съязвил, но раздражение в его голосе было шуточным, а взгляд потеплел. — Конечно, давай. Ничего не болит больше? — Джайро бросил его штаны в угол комнаты, которые Джонни провёл беспомощным взглядом, и уселся рядом с ним. — Нет. — Я гляну, раз уж аптечка под рукой… — длинноволосый поднял футболку Джонни и стал неспешно ощупывать его торс и бока, поднимась к груди. Голубоглазый затаил дыхание. — Это ты называешь «гляну»? — он спросил с сарказмом. — Это называется пальпация, Джонни. Просто проверяю, все ли рёбра у тебя на месте. — Я бы мог сказать, если бы сломал ребро. Их-то я чувствую. — Хм… Ну да, — он склонил голову, пока продолжал бесеремонно трогать парня дальше. Тот следил за его движениями, еле дыша, и ловил каждое прикосновение шелковистых пальцев. — Окей, кажись, всё путём, — его руки наконец-то выскользнули из-под футболки. Он взял Джонни за предплечье и окинул руку быстрым взглядом, предварительно подняв рукав, который свисал почти до локтей. Разглядывая плечо другой руки, он остановился: — А это что за синяк? Не помню его. — От бутылки, — Джонни махнул рукой. — В тебя Диего бутылками швыряется? — Нет, отец. По ясным глазам младшего как обычно было невозможно угадать, шутил он или нет. Джайро недоверчиво усмехнулся: — В каком смысле? — Ну… Попался ему на глаза недавно, наверное у него было плохое настроение. Швырнул бутылку в меня. Я голову закрыл рукой, так что всё нормально. Только потом очень долго доставал осколки с ковра, — он закатил глаза. Казалось, возня с осколками — единственное, что волновало его. Старший молча отпустил его руку. Беспечный настрой тотчас же рассеялся. Его накрыла волна негодования, которая грозила перерости в бешенство. Даже Джайро понимал, что не мог просто завалиться к парню домой в случае чего и набить морду его отцу, и от этого чувстовал себя ещё хуже. Как и от попустительского отношения Джонни. Тот говорил об этом слишком обыденно. Выражение лица длинноволосого напугало Джонни, и он попытался что-то сказать с неловкой иронической усмешкой: — Разве можно его винить? Типа… Меня тоже бесит свой вид. Когда вижу себя в зеркале, иногда сам хочу врезать… — Заткнись! Просто, блин, помолчи! — Джайро рявкнул и отвернулся. Его пальцы сжали простыню, нога застучала по полу. Джонни и правда затих, не отрывая глаз от парня. Искусственная улыбка исчезла. — Поверить не могу. Тебя бьют дома, — старший пробормотал, не поворачиваясь, обращаясь больше к себе, чем к Джонни. — Тебе не нужно так переживать. Это редко случается. Бóльшую часть времени он просто меня не замечает. — Ты же наврал, что упал тогда. Голубоглазый мрачно свёл брови к переносице: — Я не врал, Джайро, — он понизил голос. — Я никогда тебя не обманывал. Всё нормально. — Тебе нужно съезжать. — Ты меня слушаешь? Он не слушал. — Тогда тебе реально надо ко мне перебираться, или как вообще… — Джайро задумчиво взялся за подбородок и наконец повернулся к Джонни. — У тебя сбережения-то есть хоть какие-то? Тот не выдержал и вскрикнул: — Джайро, успокойся, я могу о себе позаботиться! Джайро тоже ответил криком, сложив пальцы и затрясся руками в знаменитом итальянском жесте: — Какое «могу позаботиться»?! Джонни, ты живёшь в грёбанной заброшке! Даже не знаешь, что такое орегано! Да у тебя даже чеснока нет дома!!! — Чего ты так придрался к этому чесноку?! — Да потому что без него невозможно приготовить ничего вкусного! — А мне не нужна вкусная еда. Съедобной и сытной достаточно. Джайро фыркнул и скривил губы: — Ага, скажи ещё, что тебе школьные обеды нравятся. — Во, — Джонни поднял большой палец, — дёшево и сердито, как я люблю. — Та ну тебя! Раздражённые парни отвернулись друг от друга. В комнате повисло молчание. Джонни встретился взглядом с несколькими парами глаз-бусинок: плюшевые медведи, скопившеся на углу кровати, смотрели на него выжидающе, даже умоляюще, словно подталкивали к примирению. Он взглянул на насупишегося Джайро. Его лица совсем не было видно за золотыми волосами. Он тихонько подтянулся ближе к нему, робко коснулся руки. Длинноволосый никак не отреагировал. Джонни погладил его ладонь пальцами и спросил вполголоса: — Ты не веришь мне? Джайро посмотрел ему в лицо и тихо пробубнил с недовольным видом: — Конечно, верю. Он наклонил голову и опустил глаза. Волосы скрыли половину его лица, кончики коснулись кровати. — Я могу позаботиться о себе. И я съеду, если у меня будет повод. — Мгх… — И сбережения у меня есть, — он добавил. — Правда? — Джайро недоверчиво поднял бровь. — Ну да. А что, ты думал, дают за победы в гонках? Я не тратил всё. Джайро улыбнулся и сплёл свои пальцы с пальцами Джонни: — Ну, не знаю… думал, дают конфет или магнитик на память… — он печально усмехнулся, — в общем… Если что-то такое происходит, говори мне, понял? Я боюсь, что твой старик даст повод. А ты не воспримешь всерьёз. — …Ладно. — Не заставляй меня волноваться. — Угу. Джонни провёл свободной рукой по его волосам, заправляя их за ухо, и оставил лёгкий поцелуй на его губах. Джайро вздохнул, окинул парня взглядом. Положил руку на его шею и притянул к себе, увлекая в следующий, более долгий поцелуй. Джонни положил руку ему на плечо. Зеленоглазый почувстовал бабочек в своём животе, когда приятное волнение вскружило ему голову пуще прежнего. Он отстранился, бросил быстрый взгляд на дверь, проверяя, закрыта ли она, и коварно улыбнулся, покусывая губу: — Кста-ати…