Наш школьный быт

Как бы банально это не звучало, но спальня Джайро была их особенным местом. Четыре светлые стены и пол с потолком как будто ограничивали мирок, устройство которого отличалось от обычного мира: тут они могли валять дурака, целоваться, говорить по душам и лежать друг на друге с наиболее лёгкой душой. Когда кто-то беспокоил их — по большей части, Вирджиния, ведь остальные Цеппели имели привычку стучаться — они не вторгались в их микромир, а только заставляли на время выйти из него. А кроме посторонних, в мирке также не было места назойливым мыслям Джонни. В тот момент в его голове было и вовсе пусто. Джайро протяжно вздохнул. Джонни закрыл глаза и попробовал тоже глубоко вздохнуть, хотя это было не так просто из-за лежащего на нём парня, и в итоге зевнул. Он вспомнил, как мало спал этой ночью. Джайро грел его, как большая грелка. Его белокурая голова потяжелела. Джайро высунул нос с горбинкой из-под одеяла и заглянул ему в лицо: — Есть хочешь? Могу чё-нить сварганить. — Нет, не хочу. Джайро хмыкнул и снова спрятал физиономию в одеяло. Немного погодя, он опять поднял глаза, зашагал пальцами по его торсу и кокетливо протянул: — Ну а масса-аж? — …Не хочу, — Джонни и самому было неприятно отвергать такое заманчивое предложение, вот только не было никакого желания отпускать большую грелку и вылезать из-под одеяла. Джайро пробормотал что-то вроде: «какой придурок отказывается от массажа» и стал ворочаться на нём. Спустя несколько секунд он задал ещё вопрос, и в его голосе Джонни послышались отчаянные нотки: — Ну а чего ты хочешь? — …Я бы поспал. — Понял, — он продолжил ворочаться какое-то время, потом прижался щекой к его груди, опять вздохнул и затих. Джонни тем временем откинулся на подушку. Он быстро проваливался в сон. Перед глазами начали мелькать яркие, но не ясные картинки — фрагменты первых сновидений. — Ты же не забудешь меня? Я тебя — нет. Джонни открыл глаза. Он медленно перевёл взгляд на блондина. Тот пригнулся и уставился на него с опаской, как напуганный котёнок. Это было не похоже на него. Джонни пару раз моргнул. — Почему ты?.. — Потому что не смогу, даже если захочу: у меня вся комната тобой пропахла, — Джайро рассмеялся, но не очень весело. Джонни нахмурился, вынул руку из одеяла и понюхал свою футболку. — Да нет, не так! Пропахла в хорошем смысле, понимаешь? Сонливость Джонни окончательно развеялась. — Почему ты спрашиваешь об этом? — М-м… Поддерживаю романтичную атмосферу, наверное? Классический романтический вопросик. Джонни ответил очень серьёзно: — Я никогда тебя не забуду. — Славно, вот и решили! — Почему я должен тебя забывать? — Не знаю, мало ли. Я вот вчера забыл зубную пасту на щётку выдавить. Многое забывается, — Джайро тараторил, вертясь и скрывая лицо где-то под покровом пледа. — Кончай прятаться, — Джонни сорвал с него покрывало. Джайро замер и сжался. — Я вижу, что что-то не так. Говори. Тот замялся и потупил глаза. Напряжённый Джонни терпеливо ждал. Наконец старший взял одну из рук Джонни, покоящихся на матрасе, и положил себе на плечо. Таким образом говорить стало проще: — Я пытаюсь не думать об этом, Джонни, но всё-таки эти экзамены... Оно уже само собой переживается. Джонни нахмурился ещё сильнее: — Как это, стараешься не думать? Ты же готовишься к ним? Парень вспылил: — Та да, естественно, блин! Я только это и делаю, когда мы не вместе. — Я в тебя верю, Джайро. Ты не завалишь. Длинноволосый взял вторую ладонь Джонни и принялся нервно перебирать пальцы на ней: — Да, но... А вдруг я реально хорошо сдам? Вот, что меня волнует. Джонни молчал. Джайро робко поднял взгляд. На лице голубоглазого отчётливо выражался мыслительный процесс, который, однако, закончился полным замешательством. Джайро раздражённо цокнул языком, опустил глаза и продолжил объясняться: — Я ж буду подавать документы в разные универы. Во всякие разные, понимаешь? Медицинские, конечно. — Понимаю. — Если я напишу экзамены хорошо, то… смогу поступить не просто в шарашкину контору в этом городе, а во что-то покруче, возможно, даже во что-то престижное. Джонни сжал его плечо, погладил большим пальцем и мягко сказал, изо всех сил стараясь ободрить: — Конечно, ты сможешь. Казалось, слова не принесли ему облегчения. Он попытался спрятать лицо, раз одеяла рядом не было, хотя бы за волосами, и поднял плечи. — …И эта престижная штука, куда меня могут взять, может оказаться в другом городе, в другом штате, а то и вообще на другом конце страны… Понимаешь? — Ага. — Ну, и мне придётся переехать туда, — он сказал и взглянул на Джонни, чтобы увидеть, как тот отреагирует. Ни один мускул на собранном лице голубоглазого не дрогнул, и спустя несколько мгновений он лишь понимающе кивнул, прожигая старшего своим взглядом. Джайро вздохнул и продолжил крутить его ладонь в своих пальцах: — Мне хочется думать, что я просто буду приезжать по выходным, но, если посмотреть правде в глаза — вряд ли смогу делать это часто. И я всё думал, останемся ли мы с тобой… — он прервался, когда почувствовал комок в горле. Джайро отпустил его руку, стал водить пальцем по груди Джонни, выводя замысловатые узоры, и пожал плечами. — То есть, я знаю, что ты у нас весь такой самостоятельный, справишься без меня тут. Ну и я там без тебя не помру, — он нервно усмехнулся. Сердце не было согласно с разумом и подсказывало, что Джайро всё-таки умрёт. Вдруг ему надоело чувствовать себя маленькой напуганной девочкой. Он с силой выдохнул, свёл брови к переносице, оттолкнулся от кровати, навис над Джонни и посмотрел своему страху прямо в небесно-голубые глаза. Не выпуская его ладони из руки, он тыкнул пальцем в грудь Джонни и заговорил с таким грозным видом, словно угрожал ему: — В общем, чёрт, я понятия не имею, как всё сложится дальше, но, пока я не уехал, нам нужно как можно лучше проводить время, понятно тебе или нет? Так что если тебе чего-нибудь захочется… — Я уеду с тобой. — …Только скажи! — Джайро, не меняясь в лице, замолчал и замер. — Что? Я не расслышал. — Я уеду с тобой. Раздражение длинноволосого сменилось растерянностью. Джонни говорил об этом просто, как о чём-то само собой разумеющимся, в то время как Джайро даже не задумывался о такой возможности. И даже если задумывался, то не всерьёз, потому что это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Джонни продолжил: — Ты же сам говорил, что мне нужно съезжать. — Говорил, но я не имел в виду вот так всё бросать и ехать чёрт-те куда из-за меня. — Какая разница, куда? Хоть через всю Америку. Меня тут ничего не держит. Зеленоглазый насмешливо ухмыльнулся, явно не испытывая доверие: — Тебе бы доучиться сначала. — В других штатах тоже есть школы. Парень отстранился, усевшись на ногах Джонни. — Ты серьёзно? — Ну да. Джайро опустил глаза, взял мягкие ладони Джонни, погладил их пальцами. Скептическая ухмылка на его лице медленно блекла, теперь он выглядел задумчиво. — Не то, чтобы я разбирался, как у вас тут принято, но вряд ли школьник сам может просто взять и забрать документы… — Если понадобится, чтобы отец подписал пару бумаг, он сделает это. Он хочет, чтобы его никто не трогал, но будет рад, если это поможет мне уехать. Он сам мечтает меня выгнать на улицу. Он до сих пор не сделал этого только потому, что я ещё школьник. — Знаешь, честно говоря, я считаю его полнейшим мудаком, но я уверен, ты чутка преувеличиваешь. Он наверняка не собирается тебя выгонять. Джонни моргнул и с невинным видом добавил: — Просто… он так и сказал мне: «я до сих пор не выгнал тебя на улицу только потому, что ты школьник». — Ох, — Джайро тяжело вздохнул и прижал его ладони к своим щекам. Тем временем Джонни продолжал с необычным для себя пылом, а его голубые глаза загорелись: — Мы могли бы снимать квартиру вместе. Аренда обойдётся дешевле. На первое время у меня есть деньги, потом найду подработку. И вообще, начну уже сейчас искать работу на лето. Лишним не будет, — он замялся, не уверенный, что могло означать молчание парня. — …Ты не против жить вместе? Тот рассмеялся в ответ: — Конечно нет, что за дебильный вопрос! Просто не ожидал, что ты загоришься идеей переезжать, — он отпустил его ладони и посмотрел ему в глаза более серьёзно. — Это очень мило, Джонни, правда. Но одно дело — сказать, другое — сделать. Работа, документы, сам переезд — сколько мороки будет, ты себе хоть представляешь? — Я не боюсь мороки! — голубоглазый сказал с отчаянной решительностью, рванул парня за футболку и поцеловал в щёку для большей убедительности. — Я… — взволнованный Джонни прервался, поджал губы и опустил глаза, всё ещё с силой сжимая ткань в кулаках. Джайро застыл от неожиданности и спросил после недолгой паузы: — Что? Джонни заглянул в его глаза и проговорил тихо, почти шёпотом, но снова с какой-то безрассудной горячностью: — Я не оставлю тебя одного!.. Он разжал кулаки и осторожно положил ладони на щёки Джайро, его трогательный взгляд пробежал по смуглому лицу парня и остановился между локонов золотых волос, на его лбу, где Джонни, с трудом дотянувшись, оставил нежный поцелуй. При этом Джайро показалось, что внутри у него всё перевернулось. Тем временем младший продолжал, не отпуская его лица: — Занимайся учёбой, даже не думай про «мороку», ладно? Всё будет нормально. Я разберусь. Когда ладони Джонни отпустили его щёки и, следуя по волосам, мягко опустились на плечи, длинноволосый бессильно плюхнулся на подушку рядом. — Ладно? Джайро растеряно хмыкнул, соглашаясь. Как только опомнился, он фыркнул, зарылся носом в футболку Джонни и смущённо заворчал: — Ну ты и сказанул конечно… Джонни непонимающе моргнул: — А что не так? — Ты такой типа: «ни о чём не думай, Джайро, я сам всё порешаю», хе-хе, — он спародировал парня напыщенным голосом и ласково тыкнул пальцем его в нос, — ну прям как мужчина. Хмурый Джонни оттолкнул его руку: — Почему «как»? — Потому что всем понятно, что мужчина в отношениях — это я. — А я что, девушка что ли? Длинноволосый пожал плечам и закатил глаза: — Получается, да. Парень мрачно прищурился: — С чего ты это взял? Джайро начал радостно перечислять: — Во-первых, я выше тебя. — И что? Хот Панц тоже выше Диего. Зеленоглазый слегка опешил, но быстро продолжил: — Ну, ладно, зато ты мне столько еды наготовил. Как типичная девушка, а то и жена! — Джайро, это было всего один раз. А вот ты мне постоянно готовишь. — Э… — он перевернулся на живот, положил подбородок на руки и задумался, виляя ногами. — Ну, у тебя милая внешность. Джонни стал угрожающе наступать: — А у тебя волосы длинные. И ты постоянно возишься с ними. И у тебя маникюр. — Так у тебя у самого маникюр! — У меня его меньше, — он показал ногти, с большинства которых лак совсем ободрался. — И ты спишь с плюшевыми медведями. — Так, не втягивай медведей! Вот блин, я начинаю проигрывать… Хотя нет, у меня есть козырь в рукаве. Победа точно за мной. Пытаясь скрыть улыбку, Джонни закатил глаза: — Валяй. — У меня, в отличие от некоторых, не было членов во рту. Так-то. Джонни весело фыркнул: — Это не показатель. — Да это самый показательный показатель из всех показателей, ты чего? — А вот и нет, потому что, если бы у меня стоял, ты бы каждый день брал в рот! — Ага, щас! — Джайро громко рассмеялся, кинув в парня подушку. — Не-а, Джонни, не было бы такого, можешь даже не мечтать. Джонни отложил в сторону подушку, всё ещё улыбаясь: — Правда? Он навис над парнем, взял того за подбородок, заставляя поднять голову и встретиться с его холодным взглядом. Нагнувшись совсем близко к его лицу, он спросил: — Ты бы отказался сделать мне приятно, даже если бы я попросил? — улыбка сошла с его лица, и он понизил голос, так что просьба скорее прозвучала как суровый приказ. По спине Джайро пробежали предательские мурашки. Джонни крепко сжимал его челюсть, не давая никакой возможности спрятаться, смотрел грозно и спокойно, словно хищник. Напряжение между ними быстро возрастало, и в златовласой голове затих голос разума, уступая место бабочкам в животе. — Н-нет, — он прошептал голубоглазому в самые губы, боясь, что стоило ему ответить громче, и дрожь в голосе была бы слишком заметна. Джонни тут же отпустил парня и облокотился о спинку кровати. Его лицо приняло обычное собранное выражение, а взгляд потеплел. — Значит, я победил. И ты краснеешь, как девчонка. — Сукин сын, да ты загипнотизировал меня! — Джайро, и правда красный, как помидор, вскочил, накинулся на Джонни и принялся щекотать. — А ну говори, кто из нас мужчина! Джонни невольно расхохотался и, извиваясь, пытался ухватить его за руки: — Я! Я мужчина в отношениях! Ха-ха, хватит! — Неправильный ответ! — Хватит! Ладно, мы оба, хах, оба! Ха, ха-ах, да прекрати уже! Джайро остановился и недоверчиво посмотрел на него: — А так не бывает. — Ну, мы же встречаемся... Значит, бывает, — Джонни тяжело дышал и слабо улыбался, всё-таки ухватив запястья старшего и внимательно следя за ними, чтобы предотвратить следующее нападение. Зеленоглазый задумчиво тянул руки к его животу, больше не собираясь щекотать его на самом деле, просто продолжая игру. Джонни радостно сопротивлялся и извивался. Вдруг Джайро выдал: — Эй, Джонни… — М? — А всё-таки, кто такой Джонатан? След улыбки исчез с губ младшего, и он нахмурился: — Догадайся, блин. Джайро недовольно выпятил губу: — Ой, ну хоть намекни! Я его знаю? Джонни прикрыл глаза и выдохнул: — Да. — Он из школы? — Да. — Хм. Ну дай подсказку. Джонни уставился на него с осуждением в глазах: — …Ты с ним спал. — Не может быть! Ты у меня первый. — Ты издеваешься? Я знаю всех твоих бывших поимённо. — Девушки не в счёт! Блин, Джонни, если я — популярный парень, это не значит, что я перетрахал всю школу! — он на секунду задумался. — Ну, мужскую половину, я имею в виду. В лицо длинноволосого полетела подушка. Он схватил другую и успешно блокировал следующий удар. Нападая, Джонни признался: — Джонатан — это моё полное имя, болван. Руки Джайро невольно разжались, и подушка Джонни с размаху врезалась в него. Пошатнувшись, он уставился на него и с потрясённым видом проговорил: — Поверить не могу, я всё это время не знал, как тебя зовут… — А, так ты реально не знал? — Джонни и сам смутился, потому что был уверен, что Джайро просто притворялся. — Точно, меня ведь все зовут Джонни. Раньше Джайро считал, что знал Джонни лучше, чем кто-либо, не говоря уже о такой элементарной информации, как имя, и ему было чрезвычайно неприятно признавать обратное. Он покосился на грамоты, висящие на стенах. Имя награждаемого было зачёркнуто на каждой. Он почувствовал себя ещё хуже. Опустил подушку, сел подальше, спустив ноги с края кровати. Ухмылка сбежала с лица. Он немного подумал и отчеканил замогильным голосом: — Слушай, Джонни… Я должен сказать тебе кое-что. Джонни тоже напрягся. Старший продолжал: — Я скажу это тебе и только тебе. Это секрет. Голубоглазый мрачно кивнул и подполз ближе. — Короче… Все привыкли называть меня Джайро, но на самом деле это прозвище. Моё настоящее имя… — он нахмурился, щёки, насколько Джонни мог видеть сквозь золотые локоны, окрасились красным. — Джулилус Цезарь Цеппели. Это отец придумал. Даже мои братья не знают, и сестра, надеюсь, тоже. Поэтому не смей никому рассказывать, усёк? В комнате воцарилась мёртвая тишина, по ощущениям Джайро — на целую вечность. Наконец Джонни оживлённо заговорил: — Вот это новости! То есть, как Юлий Цезарь, римский полководец? Тебя в честь него назвали? Ну ты даёшь, это правда? Как твой старик до этого додумался? — Эй, эй, захлопнись уже! То есть… потише, — он страдальчески согнулся и скривился. Джонни прищурился, осмотрел парня и тихонько сказал: — Юлий Цезарь Цеппели. Тот бросил на него озлобленный взгляд: — Прекращай. — Подожди, я пытаюсь это осознать. Так непривычно. Юлий Цезарь Цеппели… — Ещё раз повторишь, и я тебя задушу, — он злобно процедил. Джонни кокетливо склонил голову, губы растянулись в кривоватой улыбке: — Поцелуем? — Нет. Подушкой. — Оу, — он поджал губы и потупил взгляд. Оба застыли в напряжении. Джонни прикусил губу, наконец поднял глаза и произнёс: — Юлий Цез… Джайро молниеносно схватил подушку и набросился с ней на парня. Тот упал на матрас, и длинноволосый изо всех сил прижал подушку к его лицу. Вначале Джонни энергично мычал и хватал его за руки, стараясь оттянуть их или хотя бы разжать его пальцы. Очень скоро он затих, и его хватка стала ослабевать. Затем попытки прекратились, ладони отпустили запястья зеленоглазого и безжизненно упали на кровать. Джайро поднял одну бровь. Он точно знал, как долго человек может обходиться без воздуха, и нисколечко не верил актёрской игре Джонни. В его голове даже промелькнула мысль подержать подушку дольше, чем он планировал, чтобы напугать парня. Но Джонни продолжал лежать неподвижно, и внезапно сердцем Джайро овладел леденящий страх. Он медленно поднял подушку и осторожно спросил: — Джонни, ты умер? Растрёпанный и покрасневший Джонни так и остался лежать, раскинув руки, и часто задышал. Он радостно ответил: — Я придуривался. — О-ох, Джонни… — Джайро с облегчением выдохнул. — Не дай Бог ты кому-нибудь разболтаешь. А то… Его глаза светились озорным огоньком: — А то что? Задушишь меня по-настоящему? — Нет, просто мне станет чертовски грустно и обидно, — Джайро с трудом признался, отвернувшись. Выражение лица Джонни тут же переменилось. Розовый румянец исчез, уголки губ опустились, взгляд стал слегка встревоженным, и он пообещал дрожащим голосом: — Джайро, я никому не скажу. Честное слово.