Без права выбора

ISABELLA Весь день готовлюсь к годовщине свадьбы Амо и Греты. Мне этот процесс не приносит никакого удовольствия, но сегодня состоится первая встреча с моим женихом. Я выбрала худший из трех вариантов на зло отцу, потому что он не смог меня защитить и не сдержал свое слово. Моему будущему мужу 40 лет, и он вдовец. Его жена умерла три года назад от передозировки сильнодействующими препаратами. Карло Парселло выглядел довольно неплохо и на публике вел себя вполне сносно, но мне от этого не было ни холодно ни жарко. На мое решение также повлияло наличие у него сына. Это значило, что на меня, по крайней мере, не будут давить и заставлять поскорее забеременеть. Последний месяц я все еще бунтовала, и сегодняшний вечер не мог стать исключением. Во время прогулки с Марселлой я выбрала самое откровенное платье из всех возможных в моем случае. Черное на тонких лямках, еле прикрывающее бедро, не оставляло места ничьей фантазии. С одной сторону по ноге свисали полосочки из небольших камней, но ситуацию не спасало и это. Я также надела черные лодочки на высоком каблуке, а в общем образ дополнила тонким чокером с камнями и длинными сережками. Да, мне было очень неудобно в этом всем, но я хотела, чтобы было некомфортно членам моей семьи. К слову, сегодняшний вечер был идеальным для демонстрации характера. На годовщину были приглашены только близкие родственники Амо и Греты, так что сплетни о моем развратном виде вряд ли разошлись бы по всем домам Фамильи. ALESSIO Я стоял в доме ненавистного мне Амо и испытывал отвращение ко всему происходящему. И это семейство Витиелло еще не явилось на праздник жизни. Меня сильно раздражало поведение Греты. Она несколько раз попросила меня не приближаться к Изабелле, словно та была маленьким ребенком, а не взрослой женщиной. Спустя час собрались все гости, и, скажу честно, было кое-что, что меня удивило. Вместо милого цветочка в очках я увидел самую настоящую стерву. Меня просили не приближаться к Изабелле, чтоб ненароком не нарушить ее душевное спокойствие, а она тем временем полвечера прожигала меня ненавистническим взглядом, так и провоцируя что-нибудь сделать. В итоге я, конечно же, повелся. – Милое платье, – я подошел к Изе, осмотрел ее оценивающим взглядом и сделал глоток шампанского. – Я знаю, – она ответила мне милой улыбкой, после чего поднесла бокал к губам. – Ты тоже ничего. Сегодня нравишься мне больше, чем в нашу последнюю встречу, – вот сейчас и она отпила из своего бокала, после чего демонстративно облизала губы. – Что ты делаешь? На нас могут посмотреть твои родственники, – пытаюсь понять, чего она хочет, но в этой загадке пока слишком мало данных. – Страшно за свои конечности? – Я ничего не боюсь. Страшно здесь должно быть точно не мне. – Намекаешь на меня? Может, прям сейчас достанешь свой нож и приставишь его к моему животу, – Изабелла переходит на шепот и говорит так соблазнительно, будто вовсе не предлагает нанести себе увечья. – Не шути так. У меня тогда не было другого выбора, и я поступил бы так еще раз. Но я сожалею о том, что у меня не осталось выбора и что жертвой этого стала ты, – говорю совершенно искренне, желая просто закрыть эту тему. – Это было что-то наподобие извинений? Или мне показалось? – делает задумчивый вид и прикусывает указательный палец, наклоняясь над высоким столиком сильнее и тем самым открывая вид на декольте. Оно, к слову, впечатляющее. – Показалось. Я не извиняюсь. Никогда. – Смешно, – она мило смеется над собственной недошуткой, а я все еще не понимаю, в чем дело. – Ты не сказала ничего веселого. Как и я. Заканчивай уже или говори, что тебе от меня нужно, – замечаю ее сосредоточенный взгляд и оборачиваюсь, чтоб увидеть стоящего за мной мудака из Фамильи. И тут картинка складывается. – Выйдем? Здесь очень жарко, – глубоко вдыхает и начинает активно обмахивать себя правой рукой. – Выйдем, и меня заставят на тебе жениться. Крошке Витиелло нельзя оставаться наедине со взрослыми мужчинами, даже я уловил эту истину. – Ты все-таки боишься за свои конечности? Или конечность, – быстро переводит взгляд на мой член и потом снова смотрит прямо в глаза. – Повторяю, что страшно должно быть не мне. – Тогда пойдем, – понимаю, что она играет со мной, но хочу поддаться. – Если ты действительно хочешь остаться со мной наедине в темноте, то пойдем. Но сначала ответь, кто стоит за моей спиной. – Карло Парселло, – сглатывает, но по-прежнему высоко держит голову. – Кто. Он. – Мой жених, – вот сейчас смеюсь уже я, параллельно направляясь к выходу на улицу. – Выйди минуты через три, чтоб у твоего отца сердечный приступ не случился. Но если это намеренная провокация, пойдем вместе. ISABELLA На улице я уже не чувствую себя в безопасности, здесь нет моих родственников и охраны. – Уже не такая смелая, Витиелло? – спрашивает он и делает затяжку, после чего заставляет меня вздрогнуть, выпустив пар прямо в лицо. – Я стою напротив человека, который меня похитил. И я пришла к нему сама. Я больше, чем просто смелая. – Ты больше, чем просто не хочешь выходить замуж за того мужика, – гордо констатирует и натягивает на к лицо самодовольную ухмылку. – А это уже не твое дело. – Да? Тогда почему именно мне ты так мило улыбалась? Дай угадаю, – показательно тает подбородок, после чего посвящает меня в свои мысли. – Наверное, ты решила на глазах у жениха заигрывать с врагом, чтоб он отказался от тебя… – Ничего подобного, – говорю, на первый взгляд, уверенно, но с Фальконе играть не так-то просто. – Иза, он не откажется от тебя. Ты молодая и красивая. Даже в этом платье выглядишь прекрасно. И все отлично понимают, что ваша идиотская традиция будет соблюдена. – Тебе, кажется, нравилось это платье, – говорю то, что в состоянии сказать, потому что на большее просто не способна. Чертов Алессио в мгновенье раскрыл план, который я вынашивала в себе на протяжении месяца. – Оно красивое, но не для тебя. Ты не дорогая шлюха, чтоб появляться на людях в таком виде. И все это осознают. – Откуда тебе знать, какая я? Может, я спала со всеми подряд, а теперь пытаюсь переложить вину на тебя? А ты наивно повелся на эту игру? – зло выплевываю я, ибо уже нечего терять, ибо уже я в полнейшем отчаянии. – Проверим? – Алессио приближается ко мне до такой степени, что между нашими губами остаётся буквально несколько миллиметров, его рука тем временем трет мое бедро, забираясь все выше и выше, поднимая платье. – Как? – выдавливаю из себя этот вопрос, чтоб спровоцировать его еще больше. – Например, так, – он заводит вторую руку мне под платье и резко дергает трусы вниз, а я судорожно оглядываюсь, проверяя что вокруг никого нет. – Что ты делаешь? – выкрикиваю я от неожиданности. – Снимаю твои трусики. Давай, поднимай ногу, – когда я всматриваюсь в лицо Алессио, понимаю, что он уже сидит на корточках и держит меня за щиколотку. – Зачем? – спрашиваю, а параллельно покорно выполняю приказ Фальконе. – Вот зачем, – он поднимается на ноги и с улыбкой начинает крутить мои трусы на указательном пальце. – Если ты, Иза, еще раз попытаешься поиграть со мной в свои игры, я подойду к твоему отцу и скажу, что нижнее белье его принцессы лежит у меня в кармане. Поняла? – Больной придурок, – ошеломленная, я выдыхаю и начинаю искать выход из ситуации. – Кстати, ты меня удивила. Я думал, такие, как ты, до свадьбы носят белый хлопок с бантиком. Так что черное кружево – это приятный сюрприз. Папа в курсе? – Пошел ты, мудак! – А сверху что? Или ты не надела лифчик? – эта самодовольная сволочь намеренно провоцирует меня, а я поддаюсь, не желая проигрывать. – Может, мне проверить? – Проверь, – шепчу и опускаю лямку своего платья. – Стой, – он ловит мою руку и поправляет платье, возвращая его в исходное состояние. – Не веди себя, как шлюха, если не хочешь, чтобы с тобой обращались соответствующе. – Может, я хочу? – задаю этот вопрос, потому что в конкретный момент я правда хочу, мне правда это нужно для спасения. – Поверь, не хочешь, – он усмехается и выдыхает, после чего закатывает глаза. – Если бы ты была шлюхой из какого-нибудь борделя Каморры, я бы сказал тебе встать на колени и сосать мой член, а потом проглотить все, – мое лицо искажается от сказанного им, и он ухмыляется еще больше. – Я не был бы нежным, я бы только приказывал тебе. Ты этого не хочешь, поверь. Так что заканчивай этот спектакль. Мужчины ценят то, что достается им с трудом, помни об этом. – Я не припоминаю, когда говорила, что хочу, чтобы ты меня ценил, – облизываю пересохшие губы и пытаюсь выдержать этот сумасшедший зрительный контакт. – А я и не должен. Это касается твоего будущего мужа. И ты сейчас формируешь в его голове не правильное представление о себе, Иза. Кстати, он не староват для тебя? – Потому что из-за возраста, образования и вероятности того, что я не «чистая», на мне отказались жениться практически все более ли менее подходящие мужчины, – закусываю губу и произношу все со злостью, потому что отчасти он виноват во всем. – Не чистая? – спрашивает с недоумением, хотя отлично все понимает. – Да, традиционалисты говорят, что во время похищения меня изнасиловали, а отец и Лука молчат об этом, чтоб продать меня подороже. – Но это же бред, – впервые вижу на его лице тревогу, и это, признаюсь, достаточно приятно. – Да, но зато ты можешь быть спокоен за мою репутацию, она и так на дне, я лишь хотела подтвердить слухи, – рассказываю ему уже более спокойно, потому что скрывать уже и нечего. – Ладно, прости, мне нужно идти. Сегодня моя первая официальная встреча с женихом. Пока!