***
Изуку проснулся с ощущением, будто его сбил грузовик. Голова у него была забита, он не мог ясно мыслить. Он попытался пошевелиться, но тут же острая боль пронзила его руки и череп, и он крепко стиснул зубы, чтобы не закричать. Почему было так больно...? Ой. Верно. Его руки были сломаны. Снова. Он распахнул глаза. Он был в лазарете (снова), капельница возле кровати, как обычно. Его руки были забинтованы, но они также были привязаны к груди, в отличие от предыдущих случаев. Чтобы держать их обездвиженными, — информировала более связная часть разума Изуку. — Потому что на этот раз ты действительно их уничтожил. Ага. Этот бой был безумным. Но, в конце концов, Изуку сделал то, что намеревался сделать, он освободил Тодороки от своего отца и от самого себя. Для этого ему пришлось выступать перед целым стадионом людей, включая его одноклассников, но это было нормально. Он бы сделал это снова, если бы это означало спасение друга. Он посмотрел в сторону, его слуховые аппараты лежали на столе возле кровати. Изуку не мог сказать, сломаны они или нет, но... судя по взрыву, завершившему матч... Изуку мог только предположить, что они были каким-то образом повреждены. Он тяжело вздохнул и снова закрыл глаза. Мне правда, правда пора перестать их ломать… И затем, как запоздалая мысль: ...И мои конечности. Честно говоря, его больше беспокоили слуховые аппараты. Несмотря на то, что школа теперь платила за них, все равно было отстойно, что он ломал их так часто, как раньше. Ему действительно нужно было прекратить это делать. Он снова поерзал, попытался сесть, но тут же пожалел об этом. Острая боль пронзила его руки, и он снова стиснул зубы. Это было больно. Во время боя сломанные кости тоже болели, но сейчас... они болят гораздо сильнее... Я также сломал ногу, — внезапно вспомнил он, хотя теперь боль затуманивала большую часть его мыслительного процесса. — На этот раз я действительно сделал это, не так ли… Что-то коснулось его плеча – очень легко, осторожно, но и очень неожиданно. Изуку вздрогнул, затем открыл глаза и посмотрел вверх. Его встретила размытая фигура его наставника, сидевшая рядом с ним на табуретке у кровати. Он казался... обеспокоенным. Очень волнуюсь. Изуку хотел что-то сказать, но... с такими руками (не говоря уже об ослепляющей боли, которую он испытывал), у него действительно не было возможности вымолвить слова. В тот момент, когда глаза Изуку встретились со Всемогущим, Всемогущий поднялся со своего места, задвигав руками. «С тобой все в порядке?» – спросил Всемогущий, затем сделал паузу. — «Неважно. Глупый вопрос.» Изуку кивнул в знак согласия, а затем зажмурился от новой волны боли. Черт, что он с собой сделал? Всемогущий положил руку на плечо Изуку. Наверное, жест утешения. Изуку сейчас не мог слишком много об этом думать. Было несколько долгих мгновений – долгих, долгих мгновений – в течение которых ничего не изменилось. А затем Всемогущий встряхнул его, едва достаточно, чтобы привлечь его внимание, но не настолько, чтобы причинить ему вред. Изуку снова открыл глаза. Там всё ещё был Всемогущий, но на этот раз была и Исцеляющая Девочка. Всемогущий убрал руку. «Тебе нужна операция», — объяснил Всемогущий. — «Исцеляющая Девечка тебя нокаутирует.» Ударит тебя... оу. Анестезия. Вот что он имел в виду. Изуку задавался вопросом, действительно ли Всемогущий знает, как использовать анестезию. Возможно, ему следует научить его на будущее… учитывая все обстоятельства, им это может понадобиться… А затем дверь лазарета распахнулась, и внутрь ввалились Иида, Очако, Цую, Кода и, к удивлению Изуку, Шинсо. В то время как одноклассники Изуку выглядели вне себя от паники, Шинсо был немного более собранным, но Изуку мог сказать, что он тоже волновался. Он увидел, как Иида, Очако и Цую окликнули его по имени, крик был достаточно громким, чтобы он мог услышать что-то приглушенное, даже без слуховых аппаратов. После этого они продолжали разговаривать, вероятно, спрашивая, в порядке ли он, но Изуку не мог их слышать. Или ответить. Наконец Кода повернулся к ним. «Он вас не слышит», — объяснил Кода. Иида, Очако и Цую достаточно успокоились, чтобы наблюдать, как и Шинсо (хотя он вообще никогда не паниковал). «У него нет слухового аппарата», — продолжил Кода. Остальные понимающе кивнули, но не выглядели менее обеспокоенными. И тут вмешалась Исцеляющая Девочка. Изуку не мог ее слышать, но он знал женщину достаточно хорошо, чтобы представить, что она говорит: она, вероятно, отругала их за громкость, затем заверила, что с Изуку все будет в порядке, а затем сказала, что им нужно уйти. Судя по второму паническому крику его одноклассников (за исключением Коды, конечно), она рассказала им об операции. Ей удалось наконец прогнать их, хотя они и неохотно ушли. Но Изуку больше не обращал на это внимания. Теперь, когда битва закончилась и Тодороки был спасен, он почувствовал, что вернулся в реальность. В преддверии боя он мог думать только о том, как помочь Тодороки. Теперь, когда он знал, каким человеком был Старатель, у него было еще больше причин спасти Тодороки от бремени этого человека. Но... Изуку не учел, что это будет означать, что его выбьют из фестиваля. На самом деле его не волновала победа. Он никогда этого не делал. Но единственное, о чем он заботился, — это не подвести людей, которые на него рассчитывали. И Всемогущий рассчитывал на него. — Это твой шанс показать миру: «Я здесь»! Изуку стиснул зубы. Даже несмотря на то, что он спас Тодороки и не изменил исход битвы на ничью, это не означало, что он не был расстроен собой, потому что так оно и было. Возможно, он все еще мог бы победить Тодороки, даже после того, как использовал левую сторону, если бы тот был немного сильнее и продержался немного дольше. Он потерпел неудачу не только как студент, но и как преемник. Рука Всемогущего снова коснулась его плеча, и Изуку медленно открыл глаза. Они встретились взглядами, и Всемогущий покачал головой. «Не кори себя из-за проигрыша», — просто сказал Всемогущий. Изуку закусил губу. Слёзы жгли ему глаза. — Мне очень жаль, — прошептал он, а затем сделал это снова. — Мне жаль. Всемогущий покачал головой. «Не извиняйся», — сказал ему Всемогущий. — «Помогать другим, когда технически это не обязательно, — вот что значит быть героем.» Изуку закрыл глаза. Слеза скатилась по его щеке.***
— Ну, я исцелила тебя достаточно, чтобы ты мог передвигаться, — просто сказала Исцеляющая Девочка. — Но не делай ничего слишком сумасшедшего слишком рано, ладно? Пройдет некоторое время, прежде чем твои кости восстановят свою силу. Изуку теперь сидел на краю больничной койки, а Всемогущий (в своей истинной форме) стоял рядом с ним. После исцеления (ну, частичного исцеления) ему дали еще одну пару слуховых аппаратов, которых, как сказала ему Исцеляющая Девочка, «у них их много под рукой», что было неплохо, учитывая скорость, с которой Изуку их ломал. Изуку взглянул на свою правую руку, закусив губу. Несмотря на то, что Исцеляющая Девочка излечила сломанные кости, она мало что могла сделать с такими обширными повреждениями. Два неровных шрама располагались на тыльной стороне его руки, которая была немного искривлена и деформирована. На расстоянии никто не мог этого заметить, но Изуку всегда это замечал. — Пусть эта рука будет для тебя напоминанием, — сказала ему Исцеляющая Девочка, и Изуку поднял голову. Она, в свою очередь, нахмурилась. — Если ты зайдешь так далеко, то получишь необратимый ущерб. Тебе повезло, что тебе не стало хуже, Мидория. Не забывай об этом. Изуку кивнул, но остановился, когда почувствовал головокружение. Ему больше не было больно, но причуда Исцеляющей Девочки, а также анестезия после операции заставили его чувствовать себя изнуренным и совсем не самим собой. На его ноге была наложена шина, а одна рука всё еще была на перевязи. — Говоря о обширных повреждениях, — продолжила Девушка-Восстановитель, — с этого момента я не буду лечить такие травмы. Голова Изуку резко вскинулась, как и Всемогущий. — Да, вы меня правильно поняли, — сказала Исцеляющая Девочка. — Ты должен найти какой-то способ использовать свою силу, который не будет таким разрушительным. Так продолжаться не может. Больше не может. Изуку снова посмотрел на свою покрытую шрамами руку. Она была права. Он знал, что она права. Но что это значило для него и будущего?***
— Новый способ использования «Один за всех», — говорил себе Всемогущий, пока они с Изуку шли по коридору, ведущему от лазарета. Изуку ужасно хромал, но это не имело значения. Примерно через мгновение рука Всемогущего легла ему на плечо, и Изуку повернулся, чтобы посмотреть на него. — ...Что-то не так, малыш? – спросил Всемогущий. — Вы ничего не сказали с тех пор, как мы вышли из лазарета. Это не похоже на тебя — быть таким тихим. Изуку взглянул на него. Всемогущий вздохнул. — Если ты понимаете, о чем я. «Ну, я не знаю, возможно, я не говорю, потому что моя рука до ужаса сломана», — с горечью подумала часть Изуку, но в глубине души он знал, что настоящая причина не в этом. Он мог бы многое сообщить одной рукой, если бы действительно хотел что-то сказать. Изуку вздохнул. Судя по его тону и выражению лица, Всемогущий уже знал, что существует проблема, поэтому пытаться скрыть ее сейчас было бессмысленно. Он кивнул. — ...Не могл бы ты сказать мне, что случилось? Изуку снова вздохнул, но смягчился. «Глупый», — изобразил Изуку. Коротко, мило, прямо по делу – и так хорошо, как он мог, используя только одну руку. Всемогущий нахмурился. — Что ты имеешь в виду? «Я глупый», — пояснил Изуку. Всемогущий тяжело вздохнул. — Ты не глупый, Мидория. «Я слаб.» — Нет, ты даже не слабый. «Я проиграл бой.» — Это ничего не значит. Почему-то слезы защипали его глаза. «Вы допустили ошибку», — сказал наконец Изуку. — ...Ты думаешь, что я был не прав, выбрав тебя своим преемником, — понял Всемогущий. — Ты думаешь, мне следовало выбрать кого-то другого, возможно, того, кто уже родился с мощной причудой. Действительно, было больно, но Изуку неуверенно кивнул. «Да.» Всемогущий тяжело вздохнул. — Я буду с тобой откровенен, — сказал он. — Если бы кто-то вроде Тодороки унаследовал «Один за всех» сверх своих способностей, он, вероятно, стал бы неудержимым героем. Изуку закусил губу. Он уже знал это. Он уже принял это. — Но знаешь, Мидория, в детстве я тоже был беспричудным. Ход мыслей Изуку застопорился. Его голова резко вскинулась, глаза расширились от шока. Всемогущий на самом деле усмехнулся и покачал головой. — Выражение твоего лица сейчас бесценно. Изуку лихорадочно покачал головой, приходя в себя, затем снова посмотрел на своего наставника. — В любом случае да, — продолжил Всемогущий. — Быть без причуды тогда было не такой редкостью, как сейчас, но да, я был беспричудным. Тем не менее, мой наставник поверил в меня и дал мне «Один за всех». «Почему ты не сказал мне раньше?» — спросил Изуку, когда он немного пришел в себя. — Ну, ты никогда не спрашивал, — сказал Всемогущий. — Что, честно говоря, удивительно. Изуку покачал головой. «Я понятия не имел», — сказал он. На самом деле ему все еще было трудно осознать тот факт, что герой номер один в мире родился беспричудным, как и он сам. — Мой наставник и я выбирали наших преемников не из-за каких-либо физических особенностей, — сказал Всемогущий. — Я выбрал тебя в качестве наследника «Один за всех» из-за твоего сердца, Мидория. Из-за того, какой ты человек. Изуку закусил губу. «Я проиграл», — напомнил он Всемогущему. — «Тодороки победил меня.» — Он бы этого не сделал, если бы ты ему не помог, — возразил Всемогущий, качая головой. — Тодороки победил, потому что для тебя спасти друга было важнее, чем выйграть фестиваль. Во всяком случае, твоя потеря ещё раз доказывает, насколько ты действительно достоен звания приемника. Изуку покачал головой. «Нет.» Всемогущий тоже покачал головой. — Да. «Нет.» — Да. «Нет.» — Да. «Нет.» — Мидория, послушай, что я говорю, — сказал ему Всемогущий. — В этом мире очень, очень мало людей, готовых сделать то, что ты сделал для Тодороки. И я не имею в виду протягивать руку помощи – я говорю о том, чтобы ломать себе кости снова и снова, просто чтобы доказать свою правоту. Изуку отвернулся, но слушал. — Я не могу похвалить тебя за то, что ты причинил себе вред, — продолжал Всемогущий, — но я могу похвалить тебя за то, что ты спас своего друга. Когда-нибудь из тебя выйдет потрясающий герой, Мидория. Нет, вообще-то… — Всемогущий сделал паузу, затем улыбнулся. — Ты уже им являешся. Изуку моргнул. А затем он наклонил голову, потирая глаза единственной доступной рукой. Эти слова значили для него многое. Это заверение значило для него многое. — Однако нам придется что-то сделать с этими водопроводными сооружениями, — сказал Всемогущий, но в его тоне было веселье, и он взъерошил волосы Изуку. — Ну, иди и найди своих друзей. Они, наверное, беспокоятся за тебя. Изуку кивнул, смахнул остатки слез и поднял глаза. Улыбнулся. «Спасибо», — сказал он. Всемогущий покачал головой. — Не благодари меня. Я просто называю это так, как вижу. Да, кстати… — Всемогущий сказал, как будто его осенила внезапная мысль, — Сущий Мик хочет, чтобы ты зашёл в звуковую будку. Он тоже очень беспокоился за тебя. Изуку кивнул. «Я сделаю это», — сказал он, затем повернулся и направился к арене. Хоть он и хромал, его шаги казались легче, чем когда-либо.***
Изуку не ворвался в звуковую будку, как в прошлый раз. Вместо этого он стоял в коридоре и постучал единственной функционирующей рукой. Прошло всего две секунды, прежде чем дверь распахнулась. — Эй, малыш! — воскликнул присутствующий Мик, прежде чем тут же обнять Изуку. Оно было тугим, но не настолько, чтобы причинить ему боль, и это было хорошо. — Ты жив! Изуку кивнул. Сущий Мик отстранился, осматривая его. «Ты выглядишь изрядно потрепанным», — сказал ему Мик, теперь, когда его руки освободились, он вернулся к языку жестов. Изуку кивнул. «Ага», — сказал он. «Драка была сумасшедшей», — продолжил Сущий Мик. — «Я рад, что ты в порядке. Тебе нужно быть более осторожным.» Изуку снова кивнул. «Да», — он знал об этом. Чем меньше он ломает себе конечности, тем лучше. — «Я постараюсь быть таким», — пообещал Изуку. «Хорошо», — сказал Сущий Мик. — «Мне нужно вернуться к объявлениям, но спасибо, что заглянул. Мы поговорим подробнее позже.» «Ладно», — согласился Изуку, и они разошлись каждый своей дорогой, Сущий Мик обратно в звуковую будку, а Изуку — на трибуну вместе к своим одноклассникам.***
Первым человеком, которого Изуку увидел, когда он выходил из звуковой будки, был Иида. — Мидория, — поприветствовал Иида, приближаясь к нему. — Я рад, что ваша операция прошла хорошо. «Спасибо», — сказал Изуку. — «Что я пропустил?» — Ты пропустил несколько матчей, — объяснила Иида. — Я победил Ибару из класса 1-B, а Бакуго победил Киришиму. — При этих словах Иида вздохнул. — Это заставляет меня задуматься, есть ли у кого-нибудь хорошие шансы против Бакуго… « Они есть у Тодороки», — сказал Изуку. На это Иида кивнула. — Да. Возможно, он единственный человек в нашем классе, который мог ему противостоять. Изуку снова кивнул. «Молодец, что ты выиграл бой», — поздравил он спустя еще мгновение. — Спасибо, Мидория, — сказал Иида, улыбаясь. — Я должен сделать все возможное. Надеюсь, мой старший брат смог увидеть хотя бы один из моих матчей. — При этих словах Иида нахмурилась и отвела взгляд. — Он не отвечает ни на один мой звонок… «Он бы тобой гордился», — сказал Изуку. Иида снова поднял голову. — Я надеюсь, что это так. Что ж, мой матч следующий, — продолжил Иида. — Я сражаюсь с Тодороки. Мне следует пойти дальше и спуститься на арену. Изуку кивнул. «Удачи», — сказал он. — Спасибо, — сказал Иида, улыбаясь. — Я встречусь с тобой позже. Они попрощались, Изуку направился к трибунам, а Иида повернулся и пошел в другую сторону. Очако была первой, кто заметил его, когда он спускался вниз. Она вскочила со своего места, ее глаза были широко раскрыты и полны беспокойства, как только она увидела его. — Деку! — крикнула она, преодолевая расстояние между ними. — Ты в порядке!? Ее взгляд упал прямо на его сломанную руку и перевязь, а затем на шину на ноге. — Ты уверен, что тебе пора вставать? — Очако продолжила, даже не дав ему возможности ответить на ее первый вопрос. — Э-это выглядит довольно плохо… Изуку покачал головой. «Со мной все в порядке», — заверил он, мягко улыбаясь. — «Прости, что заставил тебя волноваться.» — В-всё в порядке, — сказала Очако, немного расслабившись, — просто… не делай этого больше, ладно? Изуку кивнул. Это было достаточно справедливо. После этого они снова заняли свои места; Каминари протянул руку и слегка ударил Изуку по плечу, а Сато взъерошил ему волосы. Изуку чувствовал себя ужасно из-за того, что заставил своих друзей беспокоиться о нем, но в то же время было приятно иметь друзей, которые заботились о нем настолько, что могли волноваться. Это определенно отличалось от того, что у него было в детстве.***
Бой Ииды был, вероятно, одним из самых быстрых, которые Изуку видел. Иида начал уверенно, сразу же применив мгновенное ускорение и одержав верх над Тодороки, но в конце концов Тодороки обездвижил его своим льдом и одержал победу. Он не использовал левую сторону, но, опять же, в этом и не было необходимости. Честно говоря, Изуку было жаль Ииду, особенно учитывая цели Ииды — заставить своего брата гордиться и оправдать свою фамилию, но в любом случае бой есть бой, и Иида проиграл. Ну, всегда был следующий год. За Ииду, Очако, Шинсо, его самого и всех остальных, кто был исключен из участия. После матча Иида вернулся на трибуну, где сидели Изуку и Очако. Он не выглядел расстроенным, но было очевидно, что он разочарован. — Хороший бой, Иида! — заявила Очако, как только увидела его. — Ты почти победил его! Иида кивнул, поправляя очки. — Спасибо, — сказал он, снова садясь рядом с ней. — В следующий раз я буду работать усерднее. После этого последовал бой Каччана против Токоями, и этот бой, как и многие предыдущие, длился менее пяти минут. Это был не равный матч. Каччан и Токоями были примерно так же подходят для борьбы друг с другом, как Изуку и Шинсо. Каччан легко победил, а это означало, что он вышел в финальный раунд. Там уже был Тодороки, продвинувшийся на несколько матчей раньше. Это означало, что финальная битва будет между ним и Каччаном. Был пятнадцатиминутный перерыв, а затем вот-вот должен был начаться финальный матч. Каччан и Тодороки сражаются. Честно говоря... Изуку понятия не имел, кто победит в этом бою. Несмотря на то, что он сражался с Тодороки и вырос вместе с Каччаном, он не мог даже предположить. У него была пара теорий о том, какие стратегии будут использовать Каччан и Тодороки, чтобы победить друг друга, но ничего определенного. — И СЕЙЧАС, — голос Присутствующего Мика прогремел по всему стадиону, — МОМЕНТ, КОТОРОГО ВЫ ВСЕ ТАК ЖДАЛИ! ФИНАЛЬНЫЙ МАТЧ СПОРТИВНОГО ФЕСТИВАЛЯ! КТО ЗАНЕСЕТ ДОМОЙ ЗОЛОТО?! — Смотри внимательно, — посоветовал Иида, чуть-чуть наклонившись вперед на своем сиденье. — Мы подготовим нашу месть. Изуку и Очако твердо кивнули в знак согласия.***
Изуку не мог представить, чтобы Каччан когда-либо проигрывал. И он этого не сделал. В конце концов, Тодороки оказался в противоречии, и это имело смысл. Большую часть своей жизни Тодороки избегал левой стороны, отказывался ее использовать, и только сейчас он преодолел это. Для него имело смысл все еще сомневаться в его использовании. Каччан приложил все усилия — его последней атаки было достаточно, чтобы разрушить ледяную стену Тодороки, выбросить Тодороки за пределы поля и лишить его сознания. Бой был... ну... ...У Тодороки действительно не было шансов. Не с его нынешним психическим состоянием. На этом спортивный праздник завершился. — Вот и все, — сказала Очако, в то время как толпа аплодировала (и свистела) вокруг них. — Я надеялась, что Тодороки победит… — Тем не менее, давайте поздравим победителя и всех участников! — сказал Иида, аплодируя вместе со зрителями. — Иида, мы и есть участники, — прямо сказала Очако, но Иида не слушал. После этого последовала церемония награждения, которую провел Всемогущий. Им пришлось физически сдерживать Каччана, который по какой-то причине был совершенно зол, потому что Тодороки не напал на него в полную силу. Тодороки, казалось, это не волновало, он смотрел себе под ноги. Выражение его лица совершенно отличалось от того, которое было у него раньше. Этого решительного, наполненного ненавистью стремления больше не было. Это было хорошо. Всемогущий вручил каждому ученику свою медаль — третье место Токоями, второе место Тодороки и первое место Каччану (который, конечно, не принял медаль добровольно, поэтому Всемогущий просто сунул ее между зубами и назвал этот способ хорошим). Толпа аплодировала и аплодировала, повсюду сыпались конфетти. И тут зазвонил телефон Ииды. Иида в рекордно короткие сроки вытащил его из кармана, глядя на идентификатор звонящего. Он сделал паузу, выглядя озадаченным. — Кто это? — спросил Очако, оглядываясь через плечо. — Моя мама, — ответил Иида, поднимаясь с ног. — Я должен это ответить. Я догоню вас двоих позже. Изуку и Очако кивнули, а Иида повернулся и пошел прочь. — Могу поспорить, что мама Ииды гордится тем, что он так старается, — сказала Очако. — Он справился очень хорошо. Надеюсь, он не расстроится из-за этого… Изуку кивнул. Сразиться с Тодороки было непросто, и победить его, когда он старался изо всех сил, казалось невозможным. Иида преуспел. После этого толпа успокоилась, и все разошлись. Зрители начали уходить, поздравляя всех участвующих студентов, которых они встретили на выходе. Изуку поднялся со своего места, как и Очако, и они оба приготовились уйти. — Мидория. Изуку остановился, обернулся. Тодороки стоял напротив него. Он снял медаль и держал в одной руке шнурок. — Могу я поговорить с тобой минутку? — спросил Тодороки. Изуку повернулся к Очако. «Давай без меня», — сказал ей Изуку. — «Увидимся.» Очако кивнула. — Хорошо, — сказала она. — Я буду снаружи, осмотрю ларьки. «Понятно», — сказал Изуку, и Очако отправилась в путь. После этого Изуку повернулся обратно к Тодороки. — Спасибо, — сказал Тодороки. — Давайте найдем более... тихое место. А так повсюду были люди, и, честно говоря, Изуку было трудно слышать Тодороки из-за всего этого фонового шума. Он кивнул и вместе с Тодороки направился к краю арены.***
Они нашли укромное место в одном из коридоров, ведущих на арену. Поскольку матчи закончились, сюда больше никто не входил и не выходил, так что, вероятно, это было единственное доступное тихое место. Изуку вспомнил, как Тодороки ранее отвел его в сторону, чтобы обсудить, почему Тодороки так хотелось победить его, но в то же время это было совершенно другое. Тодороки казался другим человеком, и когда он говорил, его тон не был резким или резким, как раньше. Это было более... грустно. Более скорбно. Мягче. Тодороки глубоко вздохнул и начал. — Ты не любишь разговаривать, да? Изуку нахмурился. — Я имею в виду, что на самом деле говоришь, а не жестикулируешь, — пояснил Тодороки. — Это не то, чем ты занимаешься, верно? Изуку кивнул. — Но ты говорил со мной, — продолжил Тодороки. — Во время боя ты кое-что сказал. Изуку снова кивнул. Тодороки полностью повернулся к нему. Выражение его лица было нечитаемым, но каким-то добрым. — Мне... жаль, что я довел тебя до этого, — сказал Тодороки, глядя вниз. — А также до… — При этом он неопределенно указал на перевязанную руку и шинированную ногу Изуку. Изуку покачал головой. «Не вы. Я», — сказал он, надеясь, что Тодороки понял. Он сделал. — Нет, ты сделал это только потому, что хотел помочь мне, — возразил Тодороки. — Но... мне очень жаль. Но благодаря тебе… теперь моя голова прояснилась. Я не чувствую себя таким... обремененным, как раньше. Изуку кивнул, прислушиваясь. Тодороки продолжил. — Я знаю, что не… использовал левую сторону в бою с Бакуго, но… — Тодороки сделал паузу. — Думаю, теперь я могу понять, каким человеком я хочу быть. И, более того, каким героем я хочу быть. Изуку снова кивнул. — Эм… — Тодороки сделал паузу. — Думаю, то, что я действительно хочу сказать, это… А затем, к удивлению Изуку, Тодороки поднял руку. — Спасибо, — сказал Тодороки, делая жест во время фразы (или пытаясь, он испортил жест, но всё было в порядке). Изуку улыбнулся ему, а Тодороки даже сделал шаг назад, выглядя растерянным. — Это не имеет большого значения, — сказал Тодороки, неловко глядя вниз. — Я просто… подумал, что мне стоит попробовать… Изуку кивнул, а затем поднял руку. «Спасибо», — повторил он, показывая Тодороки жест. Затем он сделал это снова. — «Спасибо.» Тодороки моргнул. И тогда он понял. — ...Ох, — сказал Тодороки, глядя на свою руку так, будто она его предала. — ...Прости. Я просто… очень быстро подглянул это на своем телефоне… «Все в порядке», — сказал Изуку, улыбаясь. На самом деле, даже если Тодороки испортил жест, Изуку ценил усилия больше, чем мог когда-либо сказать. — Я постараюсь выучить язык жестов лучше, — сказал Тодороки, наконец снова подняв голову. — И… может быть, ты поможешь мне сделать это правильно. Изуку просиял еще ярче. «Спасибо», — сказал он. Тодороки снова посмотрел вниз. — …Я… не знаю, как сказать «пожалуйста»… Изуку показал ему. — Ох, — сказал Тодороки, повторяя это. — Вот так? Изуку кивнул. — Хорошо, — сказал Тодороки. — Я... я запомню это. Изуку улыбнулся. В конце концов, он был рад, что решил помочь Тодороки, а не гнаться за первым местом на спортивном фестивале. Если уж на то пошло, быть героем определялось не тем, какое место ты занимал среди своих сверстников, а, скорее, людьми, которых ты спас. Изуку был доволен своим финишем на фестивале. Он не только попал в восьмерку лучших, но и завел на этом пути двух новых друзей — Тодороки и Шинсо.***
Изуку направлялся на улицу, чтобы снова встретиться с Очако, когда он буквально столкнулся с Иидой. Вернее, Иида столкнулся с ним. Они сткнулись головами, поворачивая за угол: Иида бежал, а Изуку шел. Изуку чуть не упал, и так бы и сделал, если бы секунду спустя не восстановил равновесие. Ииде, однако, повезло меньше. Изуку тут же наклонился и протянул руку, чтобы помочь Ииде подняться на ноги, но Иида, похоже, этого не заметил. Он снова вскочил на ноги, его глаза были безумными. — Прости, Мидория, — быстро сказал Иида, на самом деле слишком быстро. — Я тебя не видел… извини, мне пора идти… Иида попытался пройти мимо него, но Изуку протянул руку и схватил друга за запястье, внезапно забеспокоившись. Иида вообще был очень спокойным и собранным человеком, хотя и немного драматичным. Но это... это была полная противоположность. Иида выглядел обезумевшим, паниковавшим, и мало что могло заставить Ииду по-настоящему испугаться. Так. Иида и Изуку встретились взглядами, и, даже не говоря ни слова, Иида точно знал, о чем думает Изуку. — Мой брат, — быстро сказал Иида, выглядя совершенно вне себя. — Он... Он был атакован. Злодеем. Глаза Изуку расширились.***
Полное примечание автора, которое никакими чарами не влезает в ограничение комментариями после части: ОК, прежде чем мы перейдем к эмоциональному крушению поезда, которым является арка «Пятно убийцы героев», давайте подумаем о чем-нибудь счастливом, не так ли? Представьте себе: Тодороки очень быстро выучивает язык жестов. Представьте себе: Тодороки и Изуку болтают о Старателе полуприватно, потому что их одноклассники (за исключением Коды) не могут за ними поспевать. Представьте себе: Кода «подслушивает» их разговоры и узнает о семейной ситуации Тодороки. Представьте себе: Кода время от времени оставляет печенье под столом Тодороки, просто чтобы быть вежливым. Представьте себе: Сущий Мик узнает о ситуации Тодороки и «случайно» оглушает Старателя всякий раз, когда они проходят мимо друг друга. Представьте себе: Всемогущий узнает о ситуации Тодороки и выступает в роли отца для Тодороки. Представьте себе: Изуку приглашает Тодороки к себе домой, а Инко просто принимает его в семью Мидории. Представьте: Изуку и Тодороки рассказывают о своем детстве и просто. Разрушение. Представьте себе: Изуку и Тодороки могут доверять друг другу. Представьте: ОБНИМАЮТСЯ. Представьте: Изуку и Тодороки — лучшие друзья. ПОТОМУ ЧТО ТОДОРОКИ — НЕСЧАСТНЫЙ, ПОВРЕЖДЕННЫЙ РЕБЕНОК, КОТОРЫЙ ЗАСЛУЖИВАЕТ ВСЕ ХОРОШИЕ ВЕЩИ В МИРЕ. (и Изуку тоже довольно сильно поврежден, но мы вернемся к этому позже) (И я должен отдать должное пользователю MizuKitsune10 за многие из этих идей. Спасибооуу!! :D) В любом случае, спасибо за чтение! :D Дальше!: Время выбирать имена! Имена героев! Учитель Всемогущего!? Стажировки!? Убийца героев!? ЧТО!? Подключайтесь в следующий раз, чтобы узнать, о чем, черт возьми, я говорю! (И я тоже буду там, потому что даже не знаю , о чем, черт возьми, говорю.) А пока, ВПЕРЕД! *удар кулаком* ПЛЮС УЛЬТРА!!!!!!!!!!!!