***
Ночью Висенья услышала плач в комнате мамы. Пробираясь к двери она приоткрыла дверь и увидела плачущую маму, которая держала в руках письмо. Рейнира заметив дочь, отложила письмо и бегло вытерла слёзы. — Висенья, моя милая. Время позднее, почему ты не спишь? — она пыталась быстро убрать слёзы, но опухшие глаза не переставали слезиться. — Его не спасли, да? Мы опоздали? — она бросилась к матери и начала плакать. — Это я виновата. Если бы я увидела всё раньше, я бы не позволила этому произойти. Рейнира взяв лицо дочери в ладони, посмотрела ей в глаза и сказала: — Ты ни в чём не виновата. Слышишь? — она убирала её слёзы нежными касаниями пальцев. — Это просто случайность. Непредвиденное обстоятельство. Мы не могли всё предвидеть. — Ты любила его, — тихо сказала она,— а он любил тебя и нас. И мы не смогли его защитить. — она крепче обняла маму, пропитывая её ночное платье и волосы слезами. Она отодвинулась от мамы и отошла к столу. На её столе было множество писем, одно из которых было раскрыто и на пергаменте внизу был изображён морской конёк. — Это герб Веларионов. — указала она на письмо. — Что-то случилось? Что они пишут? — Рейнира отложив письмо и встав с кровати подошла к дочери кладя руку на её плечико. — Мы должны отправиться на Дрифтмарк. Ваша тётушка Леди Лейна Веларион не смогла разродиться и перед часом волка покинула нас. — Её перевезут из Пентоса на Дрифтмарк? — Не совсем, от тела остались только обугленные останки. Ей было очень больно перед смертью. — она вздохнула пытаясь донести до дочери всю суть. — Понимаешь…ребёнок не всегда выходит легко. Точнее вообще никогда, но есть моменты когда всё идёт совсем не так. И тогда женщину мучают ужасные боли, словно тебя разрывает на тысяча частей. Обычно такое не заканчивается хорошо, и люди должны принять в этот момент важные решения. Лейна понимала что не сможет разродиться, поэтому она пошла к своему дракону и приказала сжечь себя. — Заживо? А малыш? — она была очень удивлена. — Это был самый быстрый способ избавиться от боли. Это лучше чем вырезать ребёнка из тела матери при этом резать женщину словно скот. — она вспомнила о том, что случилось с её матерью. Её резали, а она умоляла не делать этого. Её крики и мольбы слушал весь двор, пока все остальные развлекались на турнире. Мысли о Лейне снова вернули её к воспоминаниям.— Она была мне очень дорога. Словно сестра которой у меня не было. После вашего рождения мы проводили очень много времени все вместе. Выпрямившись она взяла Висенью за руки и с улыбкой сказала: — Скажем младшим завтра. Сейчас нам всем надо спать. — Я останусь с тобой. — она залезла на её кровать и и стала ждать её. — Хорошо, Мой маленький дракон. — она легла в постель следом, обняла её и укрыла одеялом. Всё таки засыпать в объятиях ребёнка, очень облегчало боль.***
К погребальному гробу притянули канаты. По заданной траектории гроб скинули в море в котором до этого было похоронено не один десяток Веларионов. В солнечный день красной весны, многие леди и лорды прибыли на Дрифтмарк, чтобы почтить память любимой Лейны Веларион. Всем известно о том, как она была прекрасна. Красавица перенявшая красоту от матери и храбрость от отца. Преданная дочь, верная жена, любящая мать и сестра и истинная подруга. Всадница самого большого дракона из ныне существующих, Вхагар. Многие же говорили, что она любила летать так же, как её отец плавать. Семья короля прибыла на Дрифтмарк одной из первых. И после недолгой разлуки уже успели кинуть друг на друга испепеляющие взгляды. Честь говорить прощальную речь выпала Веймонду Велариону, младшему брату Лорда Корлиса. - Tubī Velario Lentro Ābrāzme Laene iēdrarta mōrqittot, māzīlarē tubirri Elēdrion ziry umīsilza luo dāriot, hannagon Embrurliot gierūlti. Solion tolijor zijosy pradarose, Ābrāzma Laena rāeniot hen eglio ilvot lanto taloti hembis. Pōja muña hen zȳho solio āmāzīlus daor, yn ānogrosa gierī ozletaksi humbilza. Velario ānogro rȳ lopor ojāris. . — на этом моменте он остановил свой взгляд на детях Рейниры которых она прижимала к себе. — Īlvon qumblī iāris. Īlvon drējī iāris. Se dōrī vajiñagon īlvon bēvilis..— он продолжал смотреть на темноволосых сыновей и бледную дочь Рейниры с отвращением и хотел продолжить свою пафосную речь о чистоте крови, но непонятный смех Деймона прервал его тираду и заставил обратить всё внимание на себя. — Talus mandus ñuhus. Inkoso kostōbāpis aōhis jelmīs sagon, gīso lykāpas aōhas embis, se prūmȳsa lēdāpas aōhas manengīs. Hen embār masti. Va embrot āmāzīli.. — после этой фразы гроб был сброшен в море, а у Рейнис, её сына и её внучек начали литься слёзы. Веларионы были убиты горем. Никому не была известно, что испытывали Корлис и Рейнис за маской безэмоциональности. Но все видели как выглядел Лейнор. Его слёзы. Его разбитость. Заметив состояние отца, Висенья взяла его за руку. Лейнор сжав маленькую ручку смог успокоиться, но лучше ему не стало. Встретившись взглядом с дочерью, он попытался улыбнуться, но губы поджимались от разъедающей боли. Потихоньку все начали расходиться по маленьким группам и обсуждать свои дела. Они всё ещё были на похоронах, но им не было до этого дела. Рейнира взяв фужер с вином шла под руку с Джейсом к Висенье. Людей по близости было очень мало, но напряжённость не исчезала. — Почему мы не можем почтить память Сира Харвина? Он мой настоящий отец. — Джейс был очень обижен, что ему не позволяют почтить память дорогого для него человека. Рейнира взяла Джейса за руку и с укором сказала ему: — И об этом никто не должен знать. Мы не имеем на это право. Я понимаю тебе тяжело, как и мне, как и каждому из нас. Но не сегодня. Пойми. Пожалуйста, не сегодня. Висенья подошла к ним и обняла Джейса. — Мама права, Джейс. Мы не имеем на это право. При дворе о нас и так не лестно отзываются, так мы лишь дадим им повод снова насмехаться над нами. Когда мы вернёмся, мы почтим его память, но сейчас не время и не место. — отстранивший она развернулась в другую сторону, но голос матери остановил её: — Куда ты? — Пойду осмотрюсь. Висенья оглядывала людей и непонятно что высматривала в самом море. Но голос сзади отвлёк её: — Ты была права. Мы встретились очень быстро. — Эймонд встал перед ней и взял за руки. — Мне очень жаль. Твоя тётя и… Сир Харвин. Для вашей семьи это сильные потери. Мне жаль. — Спасибо. Я ценю это. — она притянула его для объятий. — Я практически не знал Леди Лейну. Поэтому… не могу почувствовать то, что чувствуешь ты. — он погладил её ладони, как когда-то это делала она, чтобы успокоить его. Но голос Джекейриса прервал их: — Висенья. Мы должны идти. — он подошёл к сестре и взял её за руку. Эймонд и Джейс смотрели друг друга и напряжённая пауза между ними лишь больше напрягала Висенью. — Спасибо, Эймонд. — она прикоснулась своей ладонью к его плечу. — Сегодня я должна быть с кузинами. Им сейчас очень плохо. Вечером мы можем погулять. — он же кивнул в ответ и после этого она с братом пошла в сторону близняшек от которых только что отошла Рейнис. — Не надо общаться с ним. Он мерзкий. — Джейс снова начал свою тираду о «зелёных» дядях. — Он наш дядя. Наша семья. Я понимаю тебе не нравятся их насмешки и подколы, как и мне. Но в нас одна кровь. Мы одна семья. И я буду повторять, это пока вы все это не поймёте. — Он нам не семья! — начал обижено он. — Джейс, хватит! — она отпустила его руку и чуть быстрее пошла к близняшкам, оставляя брата позади. Близняшки сидели на одном из выступов ограды. Они были грустны, а слёзы на их лицах лишь больше показывал их состояние. Висенья и Джейс подошли к ним, но внимание обратила только Рейна, которая через боль, подарила ребятам приветливую улыбку — Бейла. — она позвала сестру, но на непонимающий взгляд сестры, Рейна ответила: — Это внуки короля. Принцесса Висенья, — указала рукой на девочку.— Она писала нам письма и Принц Джекейрис. — теперь указала на мальчика. — Нам очень жаль. — начала Висенья. — Я знаю вам не станет легче от этих слов, но…я просто не знаю как помочь. Никто не может сейчас понять то, что вы испытываете. — после этого возникло молчание, но грустные глаза близняшек не оставили их равнодушными, Висенья подошла к близняшкам ближе и взяла их за руки. — Я буду тут. — ответила она поглаживая их ладони большим пальцем. Девочки же положили свои головы ей на плечи и молча плакали. В это же время Корлис стоял рядом с Люцерисом и рассказывал о Дрифтмарке. Параллельно приглядывая за внучками которые очень сблизились. — Однажды, моё место и прилив станут твоими, Люцерис. Твой брат будет лордом Драконьего камня, а сестра Королевой Семи королевств. Ты будешь сидеть на её советах как Мастер над кораблями и Повелитель Приливов правящий морем. — Я не хочу всего этого. — Корлис опустился перед ним так, чтобы они были на одном уровне. Он обхватил его плечи и глядя в глаза сказал: — Это твоё право по рождению. — Люк отвернулся и рассматривая свою игрушечную лошадку, у него начали появляться слёзы. — Если я Лорд Дрифтмарка, это значит что все мертвы. — как же этот мальчик был прав. Пока взрослые распределяют своё наследие и то что будет после их смерти, их дети безумно боятся их потерять.***
Прогуливаясь вдоль берега с Деймоном, Рейнира словно почувствовала себя той самой девочкой, что когда-то была влюблена в своего дядю. После его свадьбы с Лейной, они не позволяли себе то, что делали раньше, но это не отменяло «зов крови». — Милая девочка. — указав взглядом на Висенью обнимающую близняшек. — И ты хочешь выдать её за Эйгона? — теперь он указывал пальцем в сторону племянника который и так на трясущихся ногах выпивал непонятно какой по счёту бокал вина. — Она будет королевой. И должна продолжить валирийскую ветвь нашей семьи. — Хочешь отдать «зелёным» последнего «чистого» Таргариена? — на непонимающий взгляд Рейниры, Деймон усмехнулся. Все, всё знают, но просто молчат. Из страха или же из вежливости. Неизвестно. — Это же очевидно. — он снова усмехнулся. — Я был таким же как она. Взбалмошным. Сам себе на уме и бесстрашным. Эта девочка ещё покажет свой огонь в котором будет сжигать врагов. — Я хочу надеяться что такой момент не настанет. — Настанет. Грядёт война. Зелёная сука ни за что не оставит идеи посадить своего сыночка на трон. А наша дочь лишь усилит его притязания. — после слова «наша» она перестала дышать и слышать, но ладонь Деймона на её руке поглаживала её пальцы своим большим пальцем. «Она делает так же, когда успокаивает кого-то», эта мысль вызвала улыбку, смысл которой Деймон не понял. — Что? — спросил он из-за её ухмылки. — Она делает так же. — указала на его руку. — Одна кровь. Кровь и плоть.***
— О боги. За что они меня наказывают? И на ней меня женят. — Эйгон с неприязнью смотрел на то, как Хелейна рассматривает своих насекомых. — Она твоя будущая королева. — Эймонд же не разделял мнение своего брата. Хелейна была старше него. Но для него она была эталоном нежности. Они были очень схожи. Заметив на её пальце кольцо с розой, ему казалась, что сегодня он уже видел этот узор. Возможно на одном из знамён Тиреллов. — Вот и женись на ней. Ах, прошу прощения, ваше сердце уже отдано очаровательной Висенье. — после недолго молчания он снова начал. — Нет. У нас нет абсолютно ничего общего. — мимо них прошла служанка, которую Эйгон проводил похотливым взглядом. — Хотя… — он наклонился к брату. — Нам обоим очень нравятся существа с длинными ногами. — после этого он рассмеялся и позвал служанку, чтобы та принесла ему ещё вина. — Эйгон. — с жалостью выдавил Эймонд.***
Заметив Лейнора стоящим по поясницу в воде, Висенья спустилась со ступеней и побежала в сторону берега. — Отец прошу тебя, вернись. — но он не оборачивался на неё. — Вода холодная. Пожалуйста! Прошу тебя! — но повернувшись в её сторону, Лейнор не стал сдерживать слёзы. — Мне очень плохо. — с этой фразой они вместе сели на песок. — Я понятия не имею, что должен сейчас делать. — Лейнор уже был очень пьян, но излить душу ребёнку, ему казалось сейчас очень необходимым. — Сейчас ты ничего не должен делать. — она держала его за руку, пока его голова лежала на её плече. Видимо ответственность успокаивать семью Веларион сегодня лежит на ней. — Сейчас ты имеешь право скорбить, плакать, пить из за смерти сестры. И никто не смеет осуждать тебя. Все кто говорят, что лорд не имеет право плакать, видимо никогда не любили людей. — всё это она говорила ему в лицо, чтобы тот услышал её. — Я представить не могу если, не дай семеро, один из братьев умрёт. Я сойду с ума. — она обняла его двумя руками — Спасибо, Висенья. — он положил свои руки ей на плечи. — Ты невероятная. — Ты хороший человек. Потрясающий отец. Да, возможно ты не проводил с нами каждую секунду, но ты любишь нас. Как и мы тебя. Ты думаешь о нас, как и мы о тебе. — погладив его плечо, она оставила поцелуй на его щеке. — Поэтому сегодня ты можешь пить сколько захочешь, если от этого тебе станет легче. — после этой фразы, он расплакался ещё сильнее. Но спустя время утерев слёзы он встал и расправив волосы дочери, оставил на её лбу поцелуй. — Мама сказала, ей сейчас намного лучше. — она всё ещё держала его за руку, но только сейчас отпустила. — Я надеюсь. — он улыбнулся и пошёл в другую сторону. Там его уже перехватил Сир Кварл и куда-то повёл. Прогуливаясь вдоль берега она заметила Эйгона, тот тоже её заметил. — Моя милая племянница! — полупьяной походочкой он приближался к ней. — Как же я рад, что в этот ужасный день, ты освещаешь всех своим светом и добрым сердцем. — он крепко обнял её и потрепал по голове. — Ты опять пил? — она отстранилась от него, чувствуя запах перегара. — Совсем чуть-чуть. — показал пальцами и снова засмеялся. — Так сказать, поддержать компанию. — и резко стал серьёзным, что очень удивило её. — Я слышал, что мой дед и мама разорвали нашу помолвку. Король так и быть согласился. Взамен меня женят на Хелейне. — Мне кажется сейчас не лучшее время, чтобы это обсуждать. — Напортив. — он взял её за руку и повёл по тропинке. — Самое нужное. Ведь кто знает. Сегодня ты есть, а завтра тебя нет. — указал он в сторону моря, куда сбросили гроб Лейны. Несколько минут они ходили молча, наслаждались воздухом и компанией друг друга. — Ты счастлива? — очень странный вопрос учитывая, кто его задаёт, зачем? И какой смысл? — О чём ты? — она посмотрела на него своими синими глазами. Он заметил, что с каждым днём они всё больше начинали отдавать фиолетовым. — За разорванную помолвку. — На самом деле нет. — он остановился. — Это могло бы примирить две стороны. Но королева даже не стала рассматривать этот вариант и сразу отказалась, словно я вшивая собака. — последняя фраза заставила её загрустить. — Это неправда. — он заправил прядь её волос за ухо. — Ты очень хорошая. — теперь он гладил её щеку. — Тебе уже достаточно. — она повернула голову в другую сторону, уходя от его касаний. — Я скажу прислуге, чтобы проводили тебя до покоев. — Ну нет. Я ещё не оценил все вина Дрифтмарка. — кажется у него была новая мотивация в жизни. — Тебе станет плохо. Лучше не надо! — Ты единственная кому есть дело до меня, за это я тебя и люблю. — Эйгон приказал служанке остановиться и взял с подноса ещё одну чашу, заполненную вином и поднял его. — За тебя. Чтобы ты выросла самой красивой леди во всём Вестеросе и я мог жениться на тебе. — он выпил всё до дна и оставив чашу на одном из ограждений, пошёл дальше под руку с племянницей. — Мы были бы отличной парой. Ты весёлая. Я весёлый. Ты любишь людей и умеешь находить контакт. Я тоже умею общаться с людьми. — он усмехнулся. — Мы первенцы наших матерей. На нас возложили непонятную ответственность, хотя мы ничего не просили. Забавно. — Тебя женят на Хелейне. Отличный вариант. Красивая, нежная, добрая… — Занудливая, странная идиотка. Ну конечно. Просто потрясающий вариант. — с сарказмом сказал он. — Не говори так о ней. Она действительно потрясающая. Она заслуживает любви. Она очень обиделась на его слова. Пусть они и были адресованы не ей, но той кого она очень любила и дорожила. Её милой тётушке. Нежной розе в этом грязном мире. И она пообещала, что будет защищать её от любого, кто захочет причинить ей вред. — А я тут при чём? Что я не так сказал? — он развёл руками и ждал, что она обернётся, но этого не произошла и она пошла дальше. Он кричал ей вдогонку, но она не слышала, увидев вдалеке Эймонда она пошла к нему, радуясь своей находке. — Я тебя нашла! — она была очень рада и крепко обняла его. Отпустив его они смотрели друг на друга и улыбались. Было видно как Эймонд начинает краснеть и от этого смущенно улыбается. Пытаясь исправить ситуацию, он сказал первое на чём заострил внимание: — Красивый кулон. — на шее Висеньи был длинная серебряная подвеска, у которой на одном из концов была Роза. — Разве роза, не символ Тиреллов? — Это подарок Хелейны. Взамен я подарила ей кольцо с розой. Роза - это символ вечно меняющегося и открывающегося новыми гранями мира. Это прекрасно. — но заметив, что тот её не слушает, а постоянно оглядывается назад, посмотрела туда же, но кроме логова Вхагар ничего не увидела. — Куда ты всё время смотришь? — Ты пойдёшь со мной приручать Вхагар? — слишком резко начал он. — Если ты откажешься, я пойму. — Эймонд. — начала Висенья. — Вхагар только что потеряла всадника. Ни один адекватный человек, даже будь он трижды Таргариеном, не подойдёт к такому дракону. — Я должен, Визи. — он взял её за руки и более уверено продолжил. — Это мой единственный шанс. Завтра мы уже уплывём. И либо я уплыву с Вхагар, — указал пальцем в сторону логова. — Либо вместо меня поплывут угли. — Что ты говоришь? — её пугало одна только мысль, что её любимого друга не станет. — Так ты пойдёшь со мной? — он посмотрел на неё. Долго размышляя, она всё таки согласилась: — Да.