Проснись!

Я знаю, что оно здесь. Знаю, что оно точно в моей комнате. Я вижу его иногда. Ночью оно стоит около моей двери и защищает от "них". Меня зовут Сенджуро, мне 16 лет. Родители в разводе, живу с отцом, брат отдельно от нас. Папа иногда колотит меня, а потом пьёт, еще чуть позже уходит на работу. И так было постоянно. Я бы не сказал, что у меня всё плохо: еда есть, живу не в подвале. Я не ненавижу свою жизнь, но и не испытываю к ней привязанности. Не рыба не мясо, а может всё и сразу. У меня нет друзей, есть только приятели. Я никогда ничего не рассказываю о себе. Никто из знакомых даже не знает моей даты рождения. А оно знает. Я боюсь его. Оно меня очень пугает. Но когда "это" ложится со мной рядом на кровать и обнимает, я хочу повернуться и увидеть его. Нельзя. Наверное, после этого оно меня убьёт, может и съест. Поэтому я никогда не посмотрю назад. –Алло, мам, привет...Да, все нормально. Нет, наверное завтра. Ага, пока. Сенджуро разговаривал почти шёпотом, здесь ему громко говорить нельзя, он же дома. Аккуратно переступая с ноги на ногу он скользил по дешёвому ламинату, чтобы не шуметь. Подошёл к двери и придавил её сначала тумбой, а потом уже и столом. Двигать надо было тихо, иначе услышит. Вот теперь можно было лечь и поспать, на уроки плевать. Он не спал уже три дня. Как только лицо коснулось подушки Ренгоку начал тихонько мычать, он плакал, но так чтобы не разбудить его. Ему страшно. Отец может услышать, как он дышит. А на улице ночь. Машины шумят за окном. На подушке лежит Сенджуро и ему так страшно. Он уже не может так. Под кроватью что-то шумит, скребётся. И тень легла на плачущего с такой тяжестью, что дышать стало слишком сложно. Тут его уже обнимают чьи-то сильные и холодные руки. Оно не дышит. Оно неживое. А Сенджуро уже плевать что там да как, он обнимает "его" руки. Ничего. Совсем ничего. Ты можешь умереть Сенджуро, прямо сейчас. А ему и терять нечего, на кону его "ничего". Мальчик тихонько поворачивается в сильных руках и смотрит стеклянными глазами на "него". –Как долго Вы со мной?... –... –Я...Я Вас люблю, кем бы Вы ни были. –... Оно и не думает говорить, просто сверкает своими жёлтыми глазами. –Скажите хоть что-нибудь...пожалуйста. –Просыпайся. –Ч-что?.. –Проснись! Это был сон. Уже утро. Дома папы нет, это точно. Надо собираться. Сенджуро забежал в ванную, быстро снял с себя всё и начал мыться, пускай и слегка холодной водой. Плитка в ванной стоит глянцевая, поэтому он и видит как сильно похудел, ребра уже начинают выступать, а на них синяки и полосы. Как он ещё живой остался? Он намылил голову, пена попала в глаза, нужно смыть. А вода становилась все холоднее и холоднее. Сенджуро протер глаза ладонями, а когда открыл– чуть не упал на днище железной ванны: в плитке отражался чей-то большой серый силуэт. Он перестал дышать. Очень хочет повернуться, но страшно. Он слышит чей-то невнятный шёпот прямо над ухом. "Тише, они услышат тебя." – хрепя, еле слышно, говорило оно. Сердце сейчас остановится, вот-вот и он умрёт. Большие ладони легли прямо ему на худую грудь, они искали сердце. Слезы безысходности покатились из напуганных глаз. "Не плачь, ты сильнее." – всё ещё хрипело оно. И тут Ренгоку все же решил повернуться. Мысленно он считал до трёх. Один. Два. Три. Никого. За его спиной никого не было. Он уже хотел списать всё это на недосыпание, но на груди остался синий след от какой-то краски, а по воде расплывались пятна такого же цвета. Сенджуро провел ладонью по испачканному месту, краска блестела, там как-будто плавали тысячи крохотных кусочков золота. Он поднёс окрашенную руку к лицу, запах был странный, а вкус сладковатый.