Проснись!

Слюна. Сенджуро медленно задрал голову. Всё тело похолодело. Демон скрипел зубами. Теперь гроздья липой жидкости стекали еще обильнее, только теперь туда было примешанно что-то ещё. Это была кровь. Кровь. –...Н-не...М...М-не... Голос дрожал, как и, впрочем, всё тело. Так дрожал, так дрожал. Всем телом. Градом стекал холлодгый пот. Холодно и жарко. "Нужно бежать!" – кричало сознание– "Беги, идиот! Вставай! Ну же!" Ноги будто были замурованы в землю. Какая-то тяжелая цепь не давала дышать, словно уходила к ядру Земли и тащила его на дно. Аказа издавал такие ужасные утробные звуки, что хотелось плакать и сожрать горсть стёкол. Умереть до того, как его съедят живьём. Сдохнуть раньше, чем почувствовать железо зубов на своей коже. "Беги! Беги от смерти!" Солнце. Он собрал в руки осколки и швырнул демону в глаза. Тот отшатнулся, зарычал и побежал за Ренгоку. Сенджуро содрал с окна листы бумаги и сдвинул штору. Вся комната заполнилась светом, а затем запахом горящей кожи. Аказа орал, пытался закрыться, но ничего, ничего не спасало его. Парень побежал. Выбежал из комнаты и закрыл дверь, прислонившись к ней. Бес издавал такие душераздирающего звуки, что слёзы сами хлынули из глаз. Его голос был сначала взрослым, затем становился все моложе, пока не превратился в вопли маленького ребёнка. Тогда парень решился войти. Дым окутал помещение с потолка да пола, а вместе с ним и тошнотворный запах горящего мяса. В комнате он увидел маленькое тело, которое корчилось от боли и едва тлело. Тогда Сенджуро укутал ребенка в плед и побежал в ванную. Положил мальчика в ванну и полил водой. Тот еще не умер, но вот-вот грозился испустить дух. –Что делать?! Что мне делать?! Он вцепился в волосы на голове и начал вырывать их с корнями. "Что же!? Что же!?.. Дыши...Успокойся...Он весь черный!.. Точно! Черная девушка!" –Gozdanier, shak hotep! Nikromant hok o makuetta! Ulrum... makuetta! Не работает. Тогда он капнул в пасть ребенка пару капель крови со своей руки и повторял заклятие снова и снова. –Помогите мне! Помогите! У-у-а-а! И тогда он понял. Нужно отдать что-то своё, еще что-нибудь. Подросток, раздирая кожу в фарш, стал срывать немногочисленные волосы с головы интенсивнее и класть их в рот демона. Это начало работать, но слишком медленно. "Что же ещё!?.. Ногти..." Вопя, как ненормальный, он вырывал зубами ногти с рук и кормил обугленное тело, а то начало медленно, но верно увеличиваться в размерах и исцеляться. Когда ногти остались только на двух пальцах левой руки Аказа полностью вылечился. Демон широко распахнул глаза и зарыдал: Сенджуро выглядел просто ужасно. –... Что я наделал... Что я наделал!?.. – В-вс-всё хо-хоро-хорошо...Нормально... Ренгоку протянул обессиленные руки к мужчине. Тот не решался приблизиться. Тогда школьник начал рыдать еще сильнее прежнего. –Об-обнимите... ме-меня... Аказа боялся. Сенджуро взглянул на него с больной тоской и опустил изуродованные руки. Он медленно сполз по стене, не прекращая плакать, но и плакать уже было нечем. Закончились все слёзы. –... Лучше б-бы ты здох...По-почему ты ещё жив... "Ты сам этого пожелал. Почему не убил?..Да потому что ты– слабак." Если бы демон умер, жизнь Ренгоку могла бы сложится по-другому. Это все из-за него. Он виноват во всех его страданиях. Во всей его боли. Только он.