Лис в Стране Чудес: безумная фантасмагория

Как сказал не помню кто, Восток (в смысле страны, а не стороны света)- дело тонкое. Только раньше я не совсем понимала, до какой степени. Оказывается, что до такой, что ого-го, просто. Внутри вазы оказался целый мир, спокойный и умиротворенный. В небе неторопливо плыли иероглифы. Летали маджонковские фишки, цвела сакура. Запах моря и яблоневых цветов успокаивал, даря ясность мыслям и единение с самим собой. Как хорошо здесь. Никто не нападает, никто не требует срочно бежать и что-то делать, красота! Надо будет сводить сюда Меридит, когда я приведу ее в чувство. Я неторопливо двинулась вперед. Спешить точно некуда, врагов пока не видно, и можно наконец-то расслабиться. Когда я в последний раз просто прогуливалась у моря? Вот и я не помню, когда. Перелетая по костяным фишкам, я видела, как в воде прыгают пестрые матерчатые карпы- коинобори. Это наверное единственное, что я запомнила про Японию сама, из книг а не из рассказов Рэдклиффа. Вымпелы коинобори запускают обычно в праздник мальчиков. В этот день почти по всем улицам, будто по воздушным волнам, плывут красивые пестрые тряпочные рыбы. Если на вымпел смотреть прямо, не увидите ничего кроме сквозной дыры. А если повернуть его боком, то получится рыбка. Обычные карпы не отличаются пестростью, но тут с цветами можно разгуляться так, как фантазия пожелает. В реальности они недвижимы, пока их не надует ветер, а здесь коинобори отличались поразительной живостью. Они плавали туда-сюда, как настоящие рыбки, и иногда выпрыгивали из воды, всплескивая тканевыми хвостами и обдавая меня ароматными брызгами. Один раз мимо меня проскочил даже золотой ямабуки, огромный, со сверкающими боками. Это было очень красиво. В сине-серой благоухающей воде отражалось мое новое платье. Я тоже отражалась, но свою физиономию я успела изучить уже давно. А платье было затейливое, синего шелка с набивным узором из цветов все той же сакуры, с воротничком, идущим наискось, и фигурным передником с бледно-розоватой каймой. На банте вместо черепа- маска из японского театра Но. С претензией наряд, будто я должна встретить здесь не просто Гусеницу, а какого-нибудь важного японского мандарина. Перед моим мысленным взором тут же встала круглая башка судьи Рэдклиффа- в дурацкой шапочке, с узкими глазенками и тонкими длинными усами, как обычно изображают японцев на гравюрах. Вот не к ночи будь помянут! В самом деле, будет обидно, если он мне здесь действительно встретится. Весь кайф обломает, хурма лысая. Море потихоньку закончилось. Началась красивая фарфорово-каменная скала. В скале были выдолблены ступеньки. И вели эти ступеньки в какой-то японско-китайский городок. Так, по крайней мере, мне показалось. Я неторопливо взошла по ним и оказалась в настоящей деревне. Из бумаги. Настоящая деревня из бумаги- это ли не мечта? Спорю на корову, дождь, спички и керосин- ее лучшие друзья. Хотя, бумажные домики это скорее забавно, чем бесполезно. Чистенькие аккуратненькие сооружения, слегка голубоватые цвета, и ни в коем случае не дышать сильно, чтобы не сдуть все со стола на пол. Но в деревне, куда меня занесло, будто стая брандашмыгов пробежала. Все горит, всюду кровь, разве что трупов нету. Но это пока. Неподалеку что-то возилось. Я осторожно подкралась поближе. Кто-то в желтом самурайском кимоно что-то увлеченно жрал, урча и чавкая. Похож на насекомое. Ну да. Четыре лапки, коническая задница, тонкая талия, оса, мать ее, скотина летучая. Помню, как-то в кабинет Бамби залетела оса. Так он туда два часа не заходил, ждал, пока она сама в окно вылетит. Пришлось нам с Марселин выгонять. В случае с насекомыми мужчины еще больше трусливы, чем женщины. Впрочем, встреться доку такой вот, жрущий, он бы, пожалуй, вообще за тридевять земель свалил, теряя подтяжки. При ближайшем рассмотрении оказалось, что оса жрет труп какого-то насекомого, кажется, тоже сделанного из бумаги. Знаете что? Пожалуй, я лучше просто тихонечко пройду мимо, и не буду мешать насекомому кушать кишки другого насекомого. Они меня пужат. Бесшумно, как самый настоящий ниндзя, я прокралась мимо врага, прячась за каждым более-менее крупным предметом. Осун ничего не замечал. Он был слишком увлечен поеданием, его наверное, сейчас и пушечный выстрел не отвлек бы. Отойдя как можно дальше, чтобы уж стопроцентно не увидели, я заприметила еще одну интересную и (к счастью) неагрессивную штуку. Каменную рыбину с торчащим изо рта кольцом. На боку рыбины была выгравирована следующая информация: «Воздушный мост Кусики Оракуда. Потяни и узришь». Во Гусеница дает! То кальяны, то рыбы… Ну-ка, тянем-потянем! Я подпрыгнула, ухватилась за кольцо и, поджав ноги, повисла в тридцати сантиметрах над полом. Внутри рыбы загудело, и из ниоткуда вдруг выплеснулось над пропастью молочно-кремовое тугое полотнище, надулось и засверкало тонкой работы вышитыми золотыми иероглифами. Красотища-то какая! У меня аж дух захватило. Вот бы Меридит такую штуку устроила. Вот уж воистину «потяни и узришь». Настоящее эстетическое удовольствие. -Белый пепел. Кровавой бабочкой Девушка на нем,- сказал кто-то за моей спиной красивым тенором. Я медленно достала чаемёт. Меееедленно обернулась. На запачканной кровью мощёной дорожке стоял тот самый осун, который жрал труп насекомого. Остатки крови и кишок застряли в его пушистых бакенбардах, а лицо скрывала окровавленная же маска, изображавшая глубокие страдания и скорбь. Осун переступил лапками и эффектным жестом выхватил из-за спины длинную острую катану. Я хмыкнула, достала конька и эффектным финтом огрела врага по башке. Маска раскололась, и оказалось, что осун ещё совсем молодой, блестящий и с огромными наивными фасеточными зенками на полголовы. -Сдаюсь!- испуганно вскрикнул осун, вскидывая вверх передние лапки.- О прекраснейшая на всём Восточном побережье, грозная лучезарная звезда, пощади несчастного Кусику! Я брошу воевать и уйду в монастырь, честное слово! -Кусика? Так ты и есть тот строитель, который придумал шелковые мосты? Осун печально кивнул. -Великий Шёлковый путь ведёт на гору, к старому святилищу. -Здорово.- я убрала оружие и подошла поближе.- Расскажи, кто ты и откуда? -Я самурай из клана Разящих Жал,- пустился в объяснения Кусика.- А вокруг нас- поселение Бумажного Светильника. Когда-то давно наши народы жили в мире, а теперь мы воюем. -Печально. А какого хрена ты противника жрал? Неужели нельзя было похоронить его по чести и совести? -Так кушать же хочется,- сказал осун, демонстративно хлопая себя по набитому брюшку.- Голод не тётка, жрать не положит. -Ты и меня бы так слопал?- уточнила я.- Не поморщился? Осун неопределённо пошевелил усиками. -Ладно. Приятно было познакомиться, Кусика Оракуда, самурай из клана Разящих Жал, мне пора идти. В старом святилище на вершине горы ждёт советник мудрый, видеть меня алкающий. Сама удивляюсь, какая я в последнее время речистая, что там, что тут. Надеюсь, я его больше не увижу, а то кто его знает, может он к моменту нашей следующей встречи жрать захочет. Но у самурая было на этот счет своё мнение. -До встречи, лучезарная.- сказал он, отвешивая глубокий поклон. Всплеснул тонкими прозрачными крыльями, и улетел. Лучезарная. Неплохо звучит. Интересно, этот полотняной мост меня вообще выдержит, или как? Я осторожно ступила на трепещущее полотно. Шёлк мягко спружинил под ногами, но рваться и проваливаться не стал. И я неторопливо зашагала по нему наверх, к маленькой пагоде, чей шпиль золотился наверху каменистого холма. На ступеньках, ведущих к храму, эффектно раскинулись трупики бумажных насекомых, отдаленно похожих на муравьёв. А из распахнутых дверей разносилось заунывное бормотание и гулкий печальный звон колокола. На всякий случай сняв сапоги, вроде так в восточных храмах полагается, я вошла. Внутри храма оказалось целое полчище бумажных фигурок, только живых, разумеется. Они кланялись статуе какого-то другого насекомого, тоже бумажной. Я тихонько подошла к ним, улавливая обрывки их молитв, или что они там лопотали: -Наша благодетельница… -Она- избранная? -Старейшина… -Старейшина знает… Иди к нему… -О великая!.. К Старейшине, говорите? Ну ладно. Хоть к кому, главное, чтоб не съели. Старейшина Бумажного Светильника скромненько стоял у стены. На стене был барельеф со скалящимся усатым драконом. Выглядел он тут слегка неуместно, даже пугающе. -Охайо,- поклонилась я, ставя сапоги на пол.- Как поживаете? Старейшина печально вздохнул. -Огонь и смерть поглотили нашу деревню,- сказал он.- В преданиях есть слова о избранной, той, которая явится в нужный час и поможет нам. Ты избранная? -Вообще-то, не совсем. Я Алиса. Расскажите, почему все горит? Почему война? Ведь раньше вы жили в мире? -Это мне неведомо. Безжалостный клан Разящих Жал терроризирует нас. Он контролирует вершины на западе и востоке. Прошу, Орисака-сан, помоги нам! Орисака-сан? Это он мое имя так переиначил, что ли? А, ну да. Когда-то давно я читала, что в японском языке нет буквы «л». Поэтому они произносят вместо нее букву «р». И если следовать этому, то я для китайца или японца буду звучать как Ариса Риддерр, а сокращенно, стало быть, Рис. Забавно. Никогда не думала о себе как о крупе. Бумажный насекомый, видимо, сообразил, что помощник из меня выйдет ленивый и хреновый. Поэтому перестал толкать пафосную речь, и сразу вытащил из рукава главный козырь: -Только так ты сможешь попасть в убежище Гусеницы! А вот это уже интересно. Хотя, если Гусеница сидела в курильне на самом верху, то мне все равно придется подниматься к ней с самого низа. И почему бы, ну, если следовать логике этих бумажных, не замочить сотню-другую злых и опасных ос, раз все равно по пути? Просто замечательно, мать его так, но я не хочу больше драться! Я хочу мирно идти через бумажные города, перепрыгивать синие воды и любоваться цветущими яблонями. -Мурашик-сенсей,- я не была уверена, что угадаю с обозначением насекомного вида, но надо же было к нему как-то обращаться, правильно?- Мурашик-сенсей, а точно ли Гусеница там проживает? А то как-то не хочется впустую по горам лазать. Тем более, что я уже налазалась по всяким отвесным поверхностям, еще в прошлый раз. Хватит с меня содранных рук и разбитых коленок! Ну, и осы… -Орисака-сан, мы все верим, что Гусеница- чудесная и странная, она поможет страждущим обрести истину. Чистые сердца жаждут добраться до священной обители. У тебя такое же сердце. Прошу, помоги нам справиться с осиным кланом, ты будешь щедро вознаграждена за свой героизм! -Ну ладно.- ненавижу, когда так просят! По мне, так лучше вообще ничего не обещать, кроме честной сделки. Тем более, что мне могут дать какие-то бумажные муравьи? Прославят в своих легендах? Больно мне от этого толку. -Я открою тебе вход в святилище,- сказал Старейшина муравьев.- Там начнется твой путь. Он топнул лапкой и что-то пробормотал. Изображение дракона задрожало и разинуло пасть. Дракон оказался дверью. Я обулась обратно и осторожно пошла вниз, по ступенькам. В святилище ничего не было кроме пары масляных, нещадно чадящих светильников, и картины, висящей на стене. Снаружи, в храме слышалось какое-то волнение и панические вопли. Может мне, конечно, стоило к нему прислушаться. Вылезти обратно там, навалять кому-нибудь, но я не успела. Сверху раздался панический вопль Старейшины: -Орисака-сан, берегись! Потом кто-то врезался мне в спину, и мы оба влетели прямо в холст. Я осторожно потрогала голову. По идее, я должна была врезаться носом в стену, но стены не было. Просто все вокруг сделалось маленьким и плоским. И сама я стала такая же, маленькая, плоская, и нарисованная. Чудно’! Первый раз со мной такое. Кусика, тоже нарисованный и плоский, стоял рядом. -Я тут подумал,- сказал он, ковыряя лапкой песок.- Что тебе не помешает провожатый. Так вот кто переполошил всех муравьев наверху. -Спасибо. Где мы, кстати? -В летописи. Летописцы Бумажного Светильника не записывают, а рисуют. -Класс. Погоди… то есть, мы сейчас в летописи о войне с вашим кланом? -Похоже. Надо быть осторожнее. Но я тебя защищу! -Спасибо.- я осторожно пошла по тропинке.- А с чего это ты ко мне так лоялен? -Ты мне нравишься,- сказал осун, держа меч наизготовку. О как… Мы пошли вперед. Я глазела по сторонам, а мой провожатый рассказывал. -Обрати внимание на этот образец семейного уюта и порядка,- указывал он на золотые пшеничные поля.- В этих плодородных землях царили старание, терпимость, взаимопомощь и процветание. Все это гарантировало нам и нашим потомкам счастливую и мирную жизнь. Но внезапное нападение чужаков, безжалостных ос запада, перевернуло все. Мы, восточные осы, более мирные, чем собратья из-за гор, но нас заставили биться на стороне врага… Осторожней! Он выставил лапку, не пуская меня вперед, и вовремя. Перед нами беззвучно грохнулось кучерявое зеленое деревце. И земля начала трястись. Вообще, по чести сказать, она и раньше подрагивала, но тогда я на это внимания не обращала, уж больно интересно Кусика рассказывал. А он, видя мой интерес, сиял и старался. Видно, нечасто встречает столь благодарных слушателей. Мы перелезли через деревце, и снова увидели каменную рыбу. -Они увековечили мое творение!- умиленно воскликнул самурай.- Это так замечательно! Я молча потянула за кольцо. Внутри рыбы опять загудело, и прямо в голубом небе, расцвеченном сливочными тучками, открылась дверь, через которую мы и вышли. -Вот она,- с гордостью сказал Кусика, выводя меня из святилища в настоящую, трехмерную реальность.- Белая долина. Белая долина оказалась обыкновенным кладбищем. Правда, довольно своеобразным. Вместо надгробий здесь было много фарфоровых табличек, украшенных витиеватыми иероглифами. Таблички напомнили мне о Джошуа и его стихоговорящих соратниках. -Тут тоже водятся призраки?- уточнила я на всякий случай. Кусика кивнул и вытащил катану. -Ну вот. А я хотел тебя удивить. -Эй, Оракуда!- окликнул нас кто-то. Я повернулась на звук (интересно же!) и увидела еще троих самураев, в такой же желтой форме. -Здорова, парни.- Кусика ненавязчиво закрыл меня собой и принял непринужденную позу.- Чем обязан? Одна из ос хихикнула и сняла маску. -Да ладно тебе, бесстрашный- сказала она, заговорщически мигая глазами.- Всем ясно, что ты тут с подружкой. Покажь кралю-то! Я бесстрашно показалась. С мечом наперевес и совершенно недружелюбной физиономией- на всякий пожарный случай. Осы (по бандитским физиономиям видно, что это те самые, с запада, которые развязали здесь войну) тоже выхватили катаны и угрожающе жужукнули. Ну и порядки у них в отрядах, ужас просто. Так бы мы наверное долго стояли друг напротив друга, буравя друг-друга взглядами и сурово молча, если бы одна из фарфоровых табличек не лопнула, брызнув осколками во все стороны, и оттуда не вылетело маленькое чернильное облачко. Облачко сформировалось в маленькую осу и кинулось на одного из наших противников. Тот в панике заорал: -Тото-кун! За что? Я же был твоим другом! -Что за… Все таблички, находящиеся поблизости, лопались, выпуская призрачных чернильных ос. И полминуты не прошло, как все кладбище гудело от множества маленьких призраков, опасных и злых, как стражи-картометчики. Я даже сообразить ничего не успела, как Кусика со свистом загнал катану в ножны, оперативно перекинул меня через плечо, как какую-нибудь жену викинга, и побежал. Видать, не в первый раз сталкивается с таким, я бы сейчас добрую минуту тупила чего да почему… Оторвавшись от роя призраков, мы присели на камушек на какой-то площадке. Посреди площадки была горящая дверь, а рядом с камушком валялась стеклянная перьевая ручка. Ну, от кого на этот раз воспоминание, от судьи, чтоли? «Послушная и почтительная дочь увековечила бы свою семью в мраморе. А я знаю талантливого скульптора, с которым можно обговорить заказ». Вот говнюк. Хорошо, что я тогда отказалась. Не то, чтобы я была прям уж совсем непочтительной, только скульптора нашла сама, не такого пафосного, зато с пониманием к ситуации и умеренными расценками. Хороший обелиск получился, аж завидки иногда брали. Кусика заметил, что я расстроилась и ободряюще положил мохнатую лапку на плечо. -Не расстраивайся, лучезарная Орисака-тян, я с тобой. -Кусика-кун, если ты еще раз назовешь меня на японский манер, я буду называть тебя Кусака. Осун примирительно замахал лапками. -Ладно, ладно. Не злись. Как ты хочешь, чтобы я тебя звал? Я почесала нос. -Называй меня Лис. Только буквы не коверкай, я тебе не крупа! -Хорошо. Льис-тян,- попытался он выговорить непривычно звучащее слово. Я поднялась, поправляя помявшиеся складки на подоле и осторожно подошла к двери. -Я щас исчезну ненадолго. Потом вернусь. Угу? -Угу. Странно… войти-то я вошла, а вот как вышла, не помню. Пришла в себя от того, что Кусика колотил меня лапками по щекам и тряс, как бутыль с загустевшей микстурой. -Льис, Льис, что ты наделала!- причитал он.- Бедная упавшая звездочка! Очнись! -Откуда ты знаешь, что я была звездой?- я успела перехватить его левую лапку в нескольких сантиметрах от своей щеки. -Живая! Слава Синне, а я уж думал… -Чешир тоже думал,- хмыкнула я, садясь.- Чуть не сдох. Что случилось? Глядя на расплывающуюся в довольной улыбке рожу Кусики можно было подумать, что мы сейчас женимся, или, по крайней мере, празднуем окончательную победу над кланом Разящих жал. -Ты вошла в эту странную дверь.- начал пояснять он.- Дверь закрылась. Потом сразу открылась, и ты оттуда вывалилась. Я думал, ты умерла! -Ага, щас. Не дождешься… Я приложила руки ко лбу. Дина не роняла лампу в библиотеке, она была со мной, когда начался пожар. Она выскочила в окно, и показала мне выход… Лампы там вообще не было, я ее там не оставляла! И дрова в камине уже прогорели! Лампа осталась наверху… Но тогда какого черта?! Кусика осторожно потыкал меня в плечо. Убедился, что я не реагирую, и протянул довольно объемную фляжку, от которой тянуло жасмином. -Глотни. Полегчает. Я глотнула. В фляжке почему-то оказался жасминовый чай, довольно-таки вкусный. Жаль, что без сахара. От чая несколько получшело, настолько что я набралась наглости встать и, пошатываясь, пройти несколько метров самостоятельно. И ни одной осы рядом, хоть чернильной, чтобы получить хоть немного лечебного пропитания. Как выражался долговязый Тим- блин блинский. Мы потихоньку добрались до следующего святилища. Отхлобучились от пары Скользких Порч, чуть не навернулись на лесенке, ведущей к картине, и в очередной раз приобщились к летописи о войне ос с мурашиками. Эта картина разительно отличалась от предыдущей. Очень. Окружающий пейзаж стал более угрюмым. Повсюду полыхало пламя, все поля и деревья обуглились. Кусика тоже погрустнел. -Воины безжалостно расправлялись со своими несчастными жертвами,- глухо заговорил он, не глядя бредя за мной по дороге.- Они ненавидели их, ненавидели лишь за то, что они не похожи на них. Они забрали моих сородичей и осквернили наш яркий и добрый мир. Они не понимали причин своей жестокости. Мы пытались задобрить их… Вернуть то, что было, восстановить прошлое. -И что же, никак нельзя было с ними справиться? Кусика помотал головой. -Бумажный народец не воины. А нам пришлось биться на стороне западных ос, которые используют нас как пушечное мясо. Враги нападали через определенные интервалы, вместо того, чтобы вырезать сразу всех.- тут его лицо перекосило гримасой.- Они просто издевались над выжившими, заставляя их жить в постоянном страхе. -А зачем они заставляют вас носить маски? -Чтобы никто не смог опознать где восточная оса, а где западная. Это же очевидно! Он еще пару раз вздохнул, шагнул с тропинки к неповрежденным фруктовым деревьям и принес мне персик. -Ладно, незачем грустить о том, что было,- сказал он.- Мы живем в настоящем, надо радоваться тому, что есть. Угощайся. -Спасибо. Мы ускорили шаг и вскоре достигли большой равнины, уставленной каменными болванами. -Осторожней, лучезарная Льис, это границы Карпового моря, они охраняются огненными столпами! Болваны действительно выдыхали огонь. Через определенные интервалы, так что пройти было возможно, но все-таки… -Карповое море находится на западе, так?- уточнила я на всякий случай, уворачиваясь от огненных залпов. -Угу. Мы преодолели опасную равнину и встали перед огромным деревом. Под деревом обреталась знакомая каменная рыба, а вокруг нарезала круги оса с огромным фигурным луком. -А вот это уже плохо.- сказал Кусика. -Почему плохо? -Осы-лучники все с запада! Они жутко злые! А у нас даже нет щита! Я подбросила на ладони персиковую косточку. -Тогда проведем отвлекающий маневр! На физиономии Кусики появилась понимающая зловещая улыбка. А он не так уж и безнадежен! Я подпрыгнула, размахнулась посильнее, и… И засветила осе косточкой прямо между глаз. Враждебный лучник бззюкнул (ну прям как механожужица), сложил крылья и рухнул в обгорелую траву. -Ой-ей. Я нечаянно. -А что?- зловещая улыбка у него дошла до ушей.- Я ничего не видел! Я потянула за кольцо, внутри дерева задрожало, и в стволе появилась затейливая резная дверь. На выходе из святилища нас уже ждали. Но не остальные осы, и даже не осы-лучники, а старые знакомые. Черт бы подрал этих кузин! -Привееет…- выдохнула Грозная Порча. -Здорррова!- провизжала Коварная. А Кусика охнул и спрятался за мое плечо. Катану, правда, выставил вперед, но лапки его дрожали и клинок ходил ходуном. Трус несчастный, мало мне пользы от такого защитника… -Ввы кто?- пискнул он, дрожа коленями. -Мы- Порррчи!- взвизгнула Коварная. Надо бы взять дело в свои руки, а то тут долго будет ни бе, мни ме, ни кукареку. --Порчи- Кусика Оракуда, Кусика- Порчи, очень приятно, бла-бла-бла, дайте пройти уже. --Еще чего!- фыркнула Коварная Порча.- Давай дррраться! Я вздохнула и вытащила чаемет. -Да ну еще, драться… Давайте лучше чайку попьем? Я угощаю! Земля подрагивает. Сгустки мазута возмущенно верещат. Я целюсь и окатываю их кипятком. -Даржилинг или Эрл Грей?- спрашиваю заботливо. -Не нааадо!- стонет Грозная Порча. -Зеленый с жасмином пойдет, думаю я,- возражает Кусика, работая катаной. -Уйди, непутевая!- вопит Коварная Порча. Пар стоит столбом, в воздухе пахнет крепчайшей заваркой, вопли кузин закладывают уши. Веселье в полном разгаре. И тут… -Чаю?- спросил кто-то за моей спиной.- А мне? Кусика повернул голову и сразу как-то сник. Даже крылья повесил. -Зздравия желаю, Ракуда-сенсей,- пробормотал он, опуская голову в меховой воротник. Мы с Грозной Порчей так удивились, что даже драться перестали. -Кусика, кто это? -Оракуда-сан,- сказал Ракуда- крупная высокая оса в кроваво-красных доспехах. В одной лапке у него были нунчаки, а в другой огромная сверкающая сабля.- Тебе было сделано последнее предупреждение. Мое терпение кончилось. Ты слишком добросердечен, чтобы принадлежать к славному клану Разящих Жал. -Зато ты больно злобный.- я спрятала чаемет и достала меч.- Хочешь убить его, расправься со мной для начала. Ракуда смерил меня презрительным взглядом и захохотал. -Я против тебя, да кто ты такая? Что ты можешь против воина дайме? -Вот это!- я замахнулась и пошла в атаку.- Никто не смеет обижать моих друзей, особенно драные японские генералы! Наглая западная оса громко расхохоталась и вытащила из-за пазухи еще и с десяток сюрикенов. Это, примерно, как если бы я ухватила одновременно кроме меча свою метательную колоду и демонскую кость, и все это зажала в одной руке. Ну неудобно ведь, даже не размахнешься толком! До Ракуды, видимо, тоже дошло. Он убрал нунчаки и звездочки и встал в стойку, которая, видимо означала что-то вроде «бросай свой меч, и на колени». Какие колени, батенька, у меня же чулки, а тут пыльно… -Глупая девчонка! Не вмешивайся не в свое дело! -К вам это тоже относится! Землю тряхнуло. Откуда-то сверху сорвался тяжелый валун и шлепнулся точнехонько между нами. Я спешно прикрыла голову, а Ракуда от неожиданности отступил. И зря. Это стало его роковой ошибкой. За его спиной была пропасть и лужа мазута- место, откуда появилась Коварная Порча. Осун наступил в нее, поскользнулся, и шлепнулся в нее спиной. -Бззз! Что за дьявол! Мои крылья! Не теряя времени, я обогнула камень, разбежалась и с боевым воплем ниндзей треснула самонадеянную западную осу в солнечное сплетение. Головой. Дайме завопил, потерял равновесие снова, и упал. Потирая ушибленный лоб, я молча смотрела, как он, кувыркаясь, летит в пропасть, туда, где пенилась сизо-голубая вода. -Как лучше всегооо убить осууу? Утопиииить еёо…- прокомментировала Грозная Порча. -Закрой варежку, комментатор,- буркнул Кусика, снося ей голову. Потом подошел ко мне.- Пойдем дальше, что ли. -Пойдем. Вот только зубы соберу, и пойдем. Я собрала бармаглотовы зубы и, стараясь не подскальзываться в мазутных лужах, пошла вперед. Кусика бодро трусил следом, оглядываясь едва не через каждые пять минут. Через несколько десятков метров я не выдержала. -Кусика, хватит! Сколько можно! Надоел! -Вот ты сейчас орешь, лучезарная, а мы стоим на охраняемой территории. Я пристыженно захлопнула варежку. Действительно, неудобно получилось. Кусика же не виноват, что я такая нервная. Да и я, по идее, не виновата. Нервы расшатаны, и все такое. -Не обижайся, я не хотел тебя обидеть.- Кусика взял меня под руку и повел куда-то по выдолбленной в скале каменной лесенке.- Сейчас покажу кое-что особенное. Закрой глаза. Я зажмурилась. А когда разжмурилась обратно, увидела большущую салатовую жабу. Жаба мирно похрапывала, пристроив голову на перепончатые лапы. -Ничего себе земноводное… -Этого раньше здесь не было!- судя по тону, Кусика был ошарашен и смущен одновременно.- Здесь должна была быть статуя, символизирующая дружбу между восточными осами и муравьями! Вот блин! И он в ярости треснул стену кулаком. -Не злись.- я успокаивающе ткнула его в плечо.- Если ты из-за сюрприза, то он все равно удался.- потом подумала, и добавила.- А если нет, то пошли побьем что-нибудь мягкое и одушевленное. Мы подошли к жабе почти вплотную. Я хотела подняться наверх, чтобы рассмотреть попрыгунью получше, но Кусика меня остановил. -Погоди, Льис, тут какая-то странная штука… Осун остановился и указал на исходящий из-за валуна серебряный свет. Еще одно воспоминание, на этот раз из дома. Ну-ка… Я осторожно сдавила домик в руках, под изумленный свист Кусики. И услышала голос Лиззи. «Когда папа наказывал меня, я спускалась из окна по решетке, а рядом- превосходный мост из крепких веток дерева. Но это тайна, Алиса! Не говори никому, или мы больше не сестры!» Опаньки-попаньки, как сказал тот старый моряк. Но додумать мелькнувшую мысль я не успела. В небесах что-то закачалось, и на головы нам посыпалась каменная пыль. -Эй- зашипел кто-то над нашими головами.- Пссст! Идите сюда! Мы задрали головы вверх. Рядом с жабой висела клетка, а в клетке сидел бумажный мурашик. Он крошил лапками мелкие комья пыли и бросал их в нашу сторону. -Я могу рассказать «Красную Шапочку» задом наперед,- похвастался он нам.- И знаю таблицу умножения до миллионных, я… разумен. Глаза у него округлились, а рот мелко задрожал. Я проследила за его взглядом, и поняла, что пленник смотрит на Кусику. И поспешила вступиться за друга, пока эта бледная насекомая не начала блажить на весь Восток. -Спокуха. Это свой. Кто заточил тебя в клетку? Осы из клана Разящих Жал? -Именно! Мало того,- сказал мурашик,- Что они глумятся над нами, они позволяют своим личинкам питаться нашими гниющими трупами. -Это да,- согласился Кусика, облизываясь.- Они вкууусные… -Если ты разумен, то убеди меня,- быстренько переключила я внимание мурашика на свою персону. А то кто его знает, чего доброго еще обгадится с перепугу. -Чтобы открыть проход, разбуди жабу и вспори ей живот. Мы одновременно оглянулись на храпящую жабу. -А без вивисекции никак?- уточнила я, как бы невзначай помахав чаеметом. -И зачем ее сначала будить?- согласился со мной Кусика. -Нуу… Я увидел это во сне.- почесал голову бумажный мурашик. -Тьфу ты.- Кусика сердито махнул лапкой.- От тебя никакого прока! Как можно разбудить жабу без колотушки? Этих дур кроме гонга ничем не прошибешь! Я молча ткнула его в плечо и указала на перекладину с медной колотушкой, торчащую рядом с жабой. -Ну ладно.- мой провожатый загнал катану в ножны и хрустнул костями.- А как ее запустить? Вот на это ответа у меня не было. Я тоже спрятала меч и сунула руки в кармашки передника. -Я не знаю. Мы забрались к жабе и немого покидались в гонг камушками. Не помогло. Тогда я уменьшилась и почти сразу увидела замочную скважину, врезанную в скалу. -Кусика, подожди здесь, я щас приду. Пробежавшись через скважину, я увидела то, что нам нужно. Очередную каменную рыбу с кольцом во рту. -Льис-тян, работает!- заорал Кусика, как только я потянула за цепь.- Иди скорее сюда! Я вернулась к жабе. И вовремя. Колотушка, под действием какого-то механизма, начала потихоньку раскачиваться. Разогналась и со всей дури врезалась в медный гонг. Бумммм. Густой раскатистый звук подхватило эхо и унесло далеко в горы. Жаба квакнула, распахнула круглые зенки и смачно рыгнула. Из ее слюнявой пасти вылетела огромная железная фиговина и пробила дыру в скале. -Буммм, клану Разящих Жал приходит конец!- воскликнул Кусика, всплескивая лапками.-Ха-ха! Он подал мне лапку и мы пошли по туннелю. -А вот здесь некогда жили мы.- сказал он, обводя свободной лапкой обмазанные воском склизкие стены и скорлупу от осиных яиц. -Здесь… Очень пусто. -Да, конечно…- он печально повесил усы.- Но если бы ты видела наш дом раньше… О, нам незачем даже было мечтать о лучшем! Огромные пещеры с высокими сводами, обширные кладки… Знаешь, сколько у меня было братьев? -Не-а. -Двадцать восемь! И десять сестер. И всех их убили… Он совсем пал духом, но вместо того, чтобы хотя бы заплакать, пристально уставился мне в лицо. -Ты чего? Я могу сделать вид более сострадательным, если тебе это так нужно… -Да нет.- Кусика опять улыбнулся, и довольно фамильярно приобнял меня за талию.- Твое прекрасное личико лечит лучше любого лекарства. Пойдем, я покажу тебе то, что осталось от моего дома. Там наверняка найдется что-нибудь съедобное, а может и пара бутылок саке… Я покраснела и попыталась вывернуться. -Кусика, ты что, ко мне клеишься?! Осун ослабил хватку, но выпускать меня из объятий не торопился. -Ну да. Я слишком настойчив? Прости, лучезарная, я не хотел показаться грубым. Или это из-за того, что я оса? –Не совсем… Я смирилась с тем, что одна из передних лапок Кусики практически приросла к моему боку, но... Не знаю, как мне на это реагировать. Я плохо умею общаться с парнями, которые ко мне клеятся, отшиваю сразу и грубо. А Кусике грубить я совсем не хотела. Но и спускать ему эти обнимашки тоже нельзя. Знаю я эту породу, навидалась еще в ту пору, пока была жива Лиззи. Еще больше только руки потом распустит. -Не знаешь, как реагировать?- видимо восточные осы как-то умеют читать мысли, а может у меня лицо такое, что на нем все сразу пишется. Короче, он угадал.- Если хочешь, дай мне в нос. Обещаю больше не приставать, слово самурая! А рот у него при этом был чуть ли не до ушей, и в глазах только что не черти прыгали. Будь он реальным человеком, я бы пожалуй в него влюбилась. Ему бы наверняка было бы пофиг на мои закидоны. -А если я скажу, что вообще-то безумна, и больше десяти лет провела в психушке?- спросила я, отшатываясь от склизких стенок. Но Кусика на это только плечами пожал. -В каждой женщине должна быть безюминка,- сказал он, пинком открывая какие-то двери.- А вот тут у нас был храм. За дверью оказался огромный зал с громадной керамической статуей полуголой осы в середине. Видя, как вытягиваются мои глаза, Кусика поспешил пояснить: -Это богиня луны, Синна. Наши предки считали, что она выглядит именно так. Пойдем дальше. И спешно увел меня из страшного места. Мы неторопливо добрались до выхода из поселения восточных ос. Стремясь загладить неловкость и (видимо) произвести на меня как можно более приятное впечатление, Кусика вел себя как чистокровный джентльмен. С ноги открывал передо мной двери, переносил на руках через пропасти, и развлекал разными осиными байками. В общем, старался, как умел. Даже Порчи нам не мешали. Только умиленно таращились (я спиной чувствовала, как они на нас пялятся, кошмар какой-то!) и перешептывались между собой: смари-смари, какая пара! А я чувствовала себя Дюймовочкой рядом с Жуком. Хотя, чего врать, внимание Кусики мне весьма льстило. Только Меридит об этом лучше не рассказывать- засмеет. -А вот тут у нас библиотека.- сказал Кусика, распахивая дверь перед самыми воротами, ведущими на другую сторону горы.- Заглянешь? А почему нет? К сожалению, в библиотеке книг почти не оказалось. Зато все стены были плотно увешаны картинами, гравюрами и даже гобеленами, изображающими различные события из жизни восточных ос и мурашиков. Отдельно, на увитом засохшими цветами постаменте, стояла большая летописная картина, третья по счету. И изображены на ней были, мягко скажем, не бумажные кролики. Мы опять взялись за руки, и шагнули в холст. -В нашем мире никто не рисует книги,- сказала я, рассматривая полыхающую огнем равнину.- Мы записываем их словами на бумаге, а потом рисуем иллюстрации к особенно ярким моментам. В детстве я не понимала смысла в книгах, в которых нет картинок. -В каждой картине заключена история,- сказал Кусика.- И в каждой скульптуре тоже. История спрячется даже в узоре твоего платья, если ты этого захочешь. Все мечтания, переживания, чувства создателя, которые он вкладывает в свое творение, остаются в нем, и никуда не уходят. Мы медленно брели среди разрушенных домов и сожженных деревьев. Повсюду были раскиданы трупы и оружие, стрелы и забытые врагами флаги. Все это действовало на меня безумно угнетающе. Я старалась не смотреть по сторонам лишний раз, отводя глаза, когда видела тело какого-нибудь бумажного муравья или осы в желтом кимоно, и украдкой смаргивала наворачивающиеся слезы. Мне было ужасно жалко эту страну. Чтобы скрасить мою печаль и отвлечь от тяжелых мыслей, Кусика пытался придумать, что-нибудь веселое, но у него не выходило. Окружающий пейзаж давил на психику не хуже, чем Лондонская зима. -Есть предание, что беспокойная искательница, обладающая добрым и смелым сердцем, придет на помощь восточным насекомым.- неожиданно выдал он.- Она прибудет по своим делам в эти иссушенные земли, тогда, когда мы меньше всего будем этого ждать. Я запнулась о камушек. -Кусика-кун, ты же не думаешь, что это я? -По шкале беспокойности я бы дал тебе сто пять процентов. Да и приключения за тобой бегают только так… Впереди замаячили осы-лучники. -А что еще говорит предание?- спросила я, наблюдая, как Кусика подбирает какой-то помятый щит. -Предание говорит, что несмотря на невежество и мерзость в своей настоящей жизни, она, искательница, терпеть не может несправедливости и страданий, и будет бороться на стороне угнетенных, не зная наверняка, против кого и зачем она борется. -То есть? Мы пошли быстрее, отгораживаясь от летящих со всех сторон стрел щитом. Потом перешли на бег. -Откуда, например, в тебе такая вера в чужие слова?- спрашивал мой ухажер-защитник, смешно присвистывая на бегу.- Может, я вру? Или Старейшина врет? Или война- это наша привычная жизнь? И так далее? Я молчала. Почему-почему… Чувствую я, кто тут врет, а кто не врет, вот и вся премудрость. А пейзаж тем временем сменился. Поля и дома закончились, и оказалось, что мы стоим на скалистом берегу, у обрыва, под ногами плещется холодное соленое море, а на самом краю обрыва стоит каменная рыба. -Карповое море.- вздохнул Кусика, обнимая меня, видимо, чтобы согреть.- За этим проходом святилище Гусеницы. -Ты говоришь так, будто нас ждет смерть или воскресший Ракуда, или адский поезд… Я подошла к рыбе и потянула за кольцо. Небо вдруг стало размытым, а среди облаков появилась лестница. И мы полезли наверх, в полном и грустном молчании. -Здесь мы расстанемся.- вздохнул Кусика, снимая меня с высокого валуна.- Наверное, навечно. У каждого из нас свой путь. Но я бесконечно благодарен тебе, Льис-тян, за те счастливые часы, которые мы провели вместе. Он указал лапкой куда-то вверх. Оказывается, что мы уже почти добрались до самой верхней курильницы. Это значило только одно. Сейчас мы всплакнем, обнимемся и я пойду наверх в гордом одиночестве. А жаль. Я уже успела привыкнуть к компании Кусики. -Прощай. Осун тяжко вздохнул и обнял меня всеми лапками. Я даже испугалась на миг, что он переломится- с такой силой он меня к себе прижал. Но Кусика не переломился, за что ему все-таки большое спасибо. -Прощай, лучезарная. Я никогда тебя не забуду. И он улетел. А я медленно побрела наверх по выдолбленной в горе тропинке. На душе у меня почему-то было печально. И, словно чуя это мое упадническое настроение, вокруг тоже сделалось печально. Все стало черным и красным, как будто я попала в этюд кисти японского пейзажиста Андо Хирошиги. Размытые краски, запах туши для рисования, тяжелые темные облака… Радует, что хотя бы Гусеница близко. Еще пара витков, и я доберусь до вершины горы. Что это… Это храм? Головокружительный серпантин действительно привел меня к какому-то храму. Впрочем, на настоящий японский храм он не тянул, скорее, на домик для какого-нибудь мелкого божества. Зато местонахождение Гусеницы больше не было загадкой. Вон ей какой монумент из меди отгрохали. Я вошла внутрь. Наверное, следовало опять разуться у порога, как обычно полагается у японцев, но обойдутся. Такого уважения Гусеница точно не достойна. Медный монумент философствующей куряге изображал Гусеницу во всей красе. В идиотской феске с кисточкой до самого полу, и с кальяном в многочисленных лапках. Из кальяна почему-то валил дым. Как будто внутри прятался миниатюрный адский поезд или тридцать курящих кочегаров. А вокруг курильницы и засохшие цветы. Прям памятник скончавшимся курильщикам, какой-то. И никаких следов самой Гусеницы. Что ж, придется снова включать бесноватую Лис. Мне-то что, совесть у меня уже давно атрофировалась, а вот мурашикам будет плохо. И поделом. -И что?- возмутилась я, уперев руки в боки,- Ради этого я сюда столько времени перлась? Чтобы увидеть жалкий медный суррогат? В таком случае, я щас тут все расхреначу! Медное изваяние прокашлялось и подало голос: -Будь у меня больше времени…- гулкий прокуренный голос Гусеницы звучал даже не из статуи, а откуда-то из-под пола.- Я бы указала тебе на то, как много ты уделяешь иллюзиям, и как мало- фактам. Ну знамо дело. Иллюзия- это наше все. Я украдкой погладила татуировку с буквами и ключиком. Хорошо, что не догадалась ее вытравить, есть чем дразнить приютских пацанов. К тому же, девочкам нравится, когда я иногда показываю фокусы, которые еще не забыла… Вот стану иллюзионисткой и свалю куда-нибудь подальше, хоть в ту же Японию. Говорят, что там рыбу заворачивают в водоросли, и дешево продают петарды. Гусеница тем временем продолжала: -Проблем, от которых ты бежишь, не существует вовсе! Ты отвергаешь истину! А вот это уже бред. -Я не отвергаю истину! -Ты позволяешь убеждать себя в том, что нереально. Впрочем, ты все равно можешь войти. Вот уж спасибо за одолжение, так тебя и растак. Пол под ногами начал трескаться. Сообразив, что сейчас будет, я обхватила себя руками и подпрыгнула, позволив каменным плитам под ногами разойтись в стороны. Пол провалился, и я технично ухнула в образовавшуюся щель. Хорошо, что подол моего платья держит воздух и позволяет планировать, как пушинке. Я аккуратно приземлилась на обломки камня и увидела огроменный кокон. Так вот где она все это время пряталась! Под полом было накурено, так, что я почти сразу же принялась дохлиться и чихать. -Как… кхха… мило. Выходит, что вся эта медная, пчхххи! хрень, всего лишь видимость, а ты тут в бабоч… чччхи! Ой… превращаешься? Кокон зашевелился и провернулся на нитке. Видимо, Гусеница повернулась ко мне лицом. -Слушай…- кое-как мне удалось придышаться, и разговаривать уже более-менее связными конструкциями.- Мои воспоминания разбиты, как плохая чайная чашка, поезд тут все время носится и все рушит, и как только я окончательно двинусь, Страна Чудес тоже окончательно развалится. Теперь многое изменилось, я теперь точно не смогу никому помочь одна! В прошлый раз и то не получилось, а то, что получилось, получилось через жопу. Я не спасу никого, если не спасу себя, а этого у меня точно никогда не получится. -Да, изменилось многое.- согласился кокон.- Но многое и вернулось. Благодаря тебе, Алиса. Спаси Страну, и спасешься сама. Плотник пытался помочь, но он отверг истину. Тебе же придется ее принять. -Плотник хотел помочь, да он долбанутый придурок! «Время на последний вздох есть у всех, и все имеют право быть съеденными»! Это, что ли, выход? Сложить лапки и помереть? Дак я так тоже могу! -Алиса… Но меня уже понесло. -Все только отмахиваются и посылают далеко и надолго, и хоть бы один урод посоветовал, куда реально идти и что сделать, чтобы получился хоть какой-нибудь удовлетворяющий мне результат! Мне лично, а не им! Алиса, восстанови Страну, Алиса, найди сценарий, Алиса, убей призраков! А Алиса, может, не хочет никого убивать, она, может, Королеву опять в адеквате видеть хочет! Кролика живого, Соню с Шапочником! Ты только говоришь очевидные вещи, и ничем не хочешь мне помочь! Все вокруг затряслось. Краем сознания я подумала, что это снова поезд, но нет. Кокон заходил ходуном и принялся пучиться, будто что-то разрывало его изнутри. -Не кипятись! Тебе понравится мой совет! -Да ну? -Какой бы она ни была, но Страной правит Королева. Тебе нужно с ней поговорить! Кокон заболтался еще сильнее. -Вот это другое дело! Но как она может противиться Порче, она же одержима! Что она такого может знать, чего не знаю я, кроме подробностей? -Она та, кого ты раньше знала и любила!- проорала Гусеница с заметным напряжением.- Но время меняет всех! Да ладно. А я-то все думаю: чой-то ты, Лис, так выросла? -Не все изменения хороши, если они не выгнали из нее эту рогатую жабу! Гусеница не ответила. То ли не нашла, что возразить, то ли отвлеклась. Из кокона выпростались два узорчатых крыла, потом шелковую оболочку разорвали мощные лапки. Кальян грохнулся на пол и разбился. Гусеница (точнее, теперь уже Бабочка) выбралась из ставшего теперь ненужным кокона, небрежно отбросила его и от души дохнула на меня опийным дымом. Зараза. Бабочка заполошно билась в зарешеченное тюремное окно. Лис осторожно села, оперевшись рукой о занозистую деревянную лежанку, и попыталась вспомнить, что вчера было. За решеткой, которая тут заменяла дверь, стоял смутно знакомый офицер из местного полицейского участка. Как его там… Мистер Бобкинс, что ли? -Становишься завсегдатаем здешней каталажки, Алиса,- добродушно укорил он девушку, ставя на пол кружку с водой. Лис тут же с жадностью к ней припала. Вместе с холодным питьем вернулся голос. -Что поделать, сэр.- хрипло сказала она.- Пропадать, так поближе к дому. -Ты хоть помнишь, что вчера было? -Не-а.- она помотала головой, вспоминая агрессивных ос из клана Разящих Жал.- Самой интересно. -А вот сейчас и узнаешь,- обрадовался полицейский.- Что на этот раз, Фред? Фред, толстенький и щекастый, похожий больше на булочника, чем на полисмена, тут же подскочил и принялся в красках описывать, как Лис рыдала около трактира «Старая леди», твердя про убийство на Трендел стрит, проклиная насекомых и национальную железную дорогу. Лис нервно хмыкнула. -Убийство здесь имело место быть, а почему именно национальная железная дорога? -Кто ж тебя разберет, безумная девка? -Бесноватая,- машинально поправила она, садясь обратно на койку. -Пусть так, если тебе это больше по душе.- не стал отпираться Фред.- Только тут не приют для психов. Возвращайся обратно в свою богадельню, это последний раз, когда тебя тут оставили. -Ну что вы, сэр, разве я могу отказать себе в удовольствии переночевать на этих отполированных многочисленными задницами досках? Право слово, вы меня обижаете! Полицейские переглянулись. -Говоришь ты нормально, но после того, что ты тут вчера устроила… Нам втыки от начальства не нужны! И пояснил: -Той же ночью мы опять схватили этого ублюдка Сплэттэра, он учинил резню недалеко от «Русалки». Я как раз вел тебя вниз, а двое приставов тащили его наверх, и мы столкнулись. -Он, разумеется, нес, что он тут ни при чем, и мы не того взяли,- продолжил Бобкинс,- А как только тебя увидел, как заорет: «это она! Эта сучка сделала это»! -И ты в ответ завелась. Кричала ему: ты червяк! Ты пиявка, живущая за чужой счет, ну, и так далее. Я обожаю слушать, как ты споришь… Лис довольно хмыкнула и заправила волосы за ухо. -Но я грохнулась в обморок. Так? Со мной это в последнее время часто случается. Фред согласно кивнул. -Вот именно.- и обратился к Бобкинсу.- Я же не мог отправить ее домой в таком состоянии. Бамби так разозлился… Бобкинс вздохнул и отпер дверь камеры. Лис, прихрамывая, вышла. -Не продолжайте.- она махнула офицерам рукой.- Когда он зол, я обычно увожу детей на чердак. Рано им еще такие выражения заучивать. -Короче, мы друг друга поняли,- веско заключил Бобкинс.- Где выход, сама найдешь. -Угу. Не впервой. Прихрамывая, Лис вышла в коридор и поплелась на полутемную прокуренную лестницу. В одной из камер, отвернувшись от всех, сидел некто в знакомом, когда-то дорогом пальто. «Профессиональный мясник Джэки»- хмуро подумала Лис, с печалью в сердце вспоминая бедного вышибалу.- «Бедняга Тим был не первой его жертвой. И только за него я бы с удовольствием отходила этого ублюдка чем-нибудь тяжелым и с гвоздями». На первом этаже, у стола, за которым принимали заявления, была небольшая очередь. Угрюмая толстая леди в форме что-то черкала на маленьких листочках, с тоской поглядывая под стол. Там, ожидая обеденного перерыва, томился надкушенный бублик. Какой-то полисмен печально вздыхал: это мой выходной… Лис расписалась в регистрационном журнале и вышла на улицу. -Ой, как ярко… Глаза мои… Тяжело вздохнув, она осторожно опустилась на землю и завалилась на бок, едва не придавив хвост какой-то драной белой кошке. Ого. Где я опять. Похоже, что в казематах Ее Величества. Опять нахлобучило… Хотя, при резком перепаде света, любому плохо станет. Пойду вперед. Ой, страшно-то как… Заключенные воют, руками ко мне тянутся. Ай, уйдтие, уйдите все, я не хочу дружить с вами! Коридор сужается… Становится омерзительно алым и склизким, как щупальцы той рогатой твари. Потолок приобретает сердцевидную форму. В воздухе расползается тошнотворный кровавый духан. Сквозь тюремные решетки лезут мерзкие розовые щупальца. Ааа, что там с потолка капает, это кровь! Паника, паника! Помост? Что это? Ой, не пойду туда! Нет, пойду. Нет, не пойду, там сидит тварюка и меня съест! Нет, надо идти. Так, Лис, собралась, и пошла! Не трусить, не поскальзываться! Фух, вот и помост. Вроде ничего, надежный. Вроде бы… Аааа! Падаю!!!