АГАТА
Октябрь, 2022 Злость — единственное, что я сейчас ощущала. Я сжала руль до побеления костяшек и вдавила педаль газа до упора, обгоняя остальные автомобили на магистрали. Просто немыслимо, подумала я, кусая губы и проклиная весь этот мир. В салоне играла музыка, но мне на нее было абсолютно все равно. Я потянулась к рядом лежащей сумочке, чтобы взять сигареты и зажигалку. Мне нужно было спустить пар, а употребление табака отлично действовало на меня. Если тетушка узнает, что я курю, ее точно хватит удар сердца. Интересно, чем она думала? Неужели Аннет могла вечно контролировать меня как маленького ребенка и держать у себя под боком? Я давно не зеленая девчонка, которая только-только должна была познать эту жизнь. Через несколько недель мне должно исполниться двадцать шесть, неужто Аннет будет продолжать сторожить меня как собака до конца моей жизни? Затянулась и сильнее вдавила педаль газа в пол. Мой «Porsche Cayenne» летел по дороге, собирая все штрафы за раз. «Интересно, если Аннет узнает, что я гоняю без ее ведома, она накажет меня как провинившегося ребенка? Думаю, да», — подумала про себя и усмехнулась. Благодаря тетушке я отучилась в Миссурийском Университете в Канзас-Сити и должна была помогать ей с бизнесом, вести бюджет и распределять его. Меня никто не спрашивал, чего я на самом деле хотела. Всю жизнь интересовалась фотографиями, а в итоге была вынуждена учиться в университете, который закончила с отличием. Тут, конечно, преуспела моя драгоценная Аннет, ведь именно из-за нее меня не выгнали из учебного заведения. Я назло тетушке не появлялась на парах, прогуляла все экзамены, потому что хотела дать понять, что она поступала некрасиво по отношению ко мне. Она ставила свои цели выше моих. В итоге Аннет договаривалась со всеми преподавателями, ведь у нее всегда было много связей. Тетушка одному помогла в трудной ситуации, после чего тот закрыл мои пропуски, другому напомнила о грешках, и он, вспомнив, отстаивал мою честь у декана. Это было до чертиков абсурдно. Докурила сигарету и швырнула ее в окно. Съехав с магистрали, достала телефон и набрала тетушку. — Слушаю, — отозвалась Аннет. — Через несколько минут буду у тебя, — сказала я, заехав в знакомую местность. — Отлично. Она сбросила вызов, на что я закатила глаза. Продолжила ехать, вспомнив проведенное время в ее поместье, когда мне было лет пятнадцать. От этого воспоминания покрылась неприятными мурашками и сжала руль еще сильнее. Для кого-то вспоминать свой дом, в котором рос на протяжении достаточного времени, было одним сплошным удовольствием, но не для меня. Всю жизнь я была под присмотром Аннет, словно золотая антилопа. Даже мои родители, когда были живы, не присматривали так тщательно, как это делала моя тетушка. Некоторые завидовали мне, мол, жизнь в роскоши должна дать мне много возможностей. Но если бы они знали, через что мне пришлось пройти, живя под одной крышей с тетушкой, которая ставила цели на мою жизнь выше, чем мои собственные, то не смогли бы даже заикнуться по поводу того, что мне несказанно повезло жить в роскоши и с такой «замечательной» Аннет Сильвер-Харрис. Может быть, если бы я хотела участвовать в бизнес-сфере тетушки, если бы желала стать такой же, как она, то непременно бы я согласилась с тем, что жить с Аннет — что-то неземное, можно сказать, божественное. Но у меня не было желания подстраиваться под нее и быть такой же черствой, такой же холодной. Для кого-то это настоящий рай, для меня же персональный ад. И я была чертовски рада, когда смогла выбраться из ручищ Аннет и жить одна в своей квартире. Тетушка считалась самой успешной бизнесвумен в соединенных штатах, на нее равнялись многие, а также большое количество конкурентов ненавидели, потому что она преуспевала во всем. И в моей жизни тоже. Аннет — влиятельная женщина, на которую мне нужно было равняться, но я не делала этого, потому что не хотела. Она могла запросто подкупить такого же влиятельного человека, с кем-то договориться, кому-то начать угрожать или кого-то шантажировать. Конечно, я не вмешивалась в ее бизнес-сферу, потому что все это было чуждо для меня, как бы я не пыталась изучить это полотно более детально. Но многие из моих друзей отзывались о Аннет как о черствой и суровой женщине, которой совать палки в колеса совсем не нужно, потому что были бы непоправимые последствия. Я прекрасно знала, кто она и что из себя представляет, ведь с тринадцати лет воспитывалась под ее руководством. Я подъехала к воротам, у которых стоял охранник. Аннет считала, что крепкие мужчины при въезде в поместье могли остановить любого воришку или же конкурента, который захотел бы нанести незначительный или же глобальный урон на ее драгоценную жизнь. И в этом я была с ней согласна, потому что ее охранники хлеще, чем у самого президента. Она здесь как за каменной стеной, но в этом случае за каменными спинами мужчин в форме. Меня пропустили, и я поехала в сторону подземного паркинга. У тетушки настоящий особняк, чем-то напоминающий торговый центр. Подземная парковка тому пример, ну и, пожалуй, вычурный интерьер внутри и снаружи дома. Вышла из машины и побрела к двери, за которой находилась лестница. По пути не обращала внимания на остальные автомобили класса люкс, ведь парковка была усыпана ими вдоль и поперек. Аннет обожала коллекционировать разные вещи, поэтому сделала свой личный автопарк. На такое хвастовство я не реагировала, как бы тетушка не пыталась приучить меня делать то же самое. Войдя в коридор, меня встретила домработница. Она лучезарно улыбнулась, но я, не ответив взаимностью, пошла в кабинет Аннет. Он находился на втором этаже роскошного особняка. Тетушка сидела на своем излюбленном кресле и перебирала многочисленное количество бумаг. Как только я вошла в помещение с недовольным лицом, она подняла на меня глаза и начала упиваться моим негодованием. У этой женщины не было сострадания, это я знала как свои пять пальцев. — Ты хотела меня видеть, — заявила я и села на свободный стул, который стоял у рабочего стола. — Рада, что ты хотя бы это пожелание не спустила с рук, — язвительно проговорила Аннет. — От тебя веет табаком. Курила? — По-моему, я не обязана перед тобой отчитываться, — я буквально выплюнула эти слова и нахмурилась. Аннет заставляла меня злиться, это не к добру. — Говори, что ты хотела. У меня были дела. — Дай угадаю, — она улыбнулась, откинувшись на спинку кресла, — твои дела состоят в том, чтобы пропить все свои деньги в каком-нибудь клубе с друзьями-собутыльниками? — Тебе не кажется, что это не твое дело? — я выгнула бровь. — Мне не семнадцать, чтобы ты так беспокоилась о моих делах. Напоминаю, что через три недели мне исполнится двадцать шесть. Уже как восемь лет я дееспособная девушка, которая вольна творить то, что посчитаю нужным. — Но при этом ты попадаешь в неприятности, как, например, на прошлой неделе, — абсолютно спокойно сказала Аннет. Она выводила меня из себя. — Тебя никто не просил забирать меня из полицейского участка, — фыркнула я. — Я могла бы сама выбраться оттуда! — Да ладно, — она залилась непривычно звонким смехом. — Говори это кому угодно, но не мне, птенчик. Если бы не мои связи в полиции, ты бы навряд ли вышла оттуда сама. Неужели у тебя есть кто-то из друзей, кто смог бы спасти твою задницу? — Поверь мне, Аннет, у меня есть достаточно друзей, которые впряглись бы за меня, если бы не твое желание засунуть свой красивый нос не в свои дела, — сказав, я усмехнулась. — Ты хотела обсудить со мной полицейский участок, в который я забрела из-за одного идиота в клубе? Она замолчала, прожигая во мне сквозную дыру. Я посмотрела в ответ, пока мои мысли крутились возле того случая, когда я впервые попала в полицию. Я стояла на улице и курила, глядя на ночное небо Канзас-Сити. Рядом со мной располагалась парочка и что-то бурно обсуждала. Они точно как две бешеные собаки, которые готовы были разорвать друг друга. Парень замахнулся и отвесил тяжелую оплеуху девушке, после чего та упала на землю и прикрыла голову рукой в случае, если бы он осмелился ударить ее снова. Но незнакомец не продолжил, потому что я бросила сигарету и подошла к нему, схватив парня за воротники его ужасной рубашки. — Еще раз ты тронешь ее, — прошипела я, сжав пальцами ткань, которая на ощупь была схожа с пергаментной бумагой, — клянусь, парень, я ударю тебя, и ты попадешь в больницу. Я удивилась от собственного бесстрашия перед незнакомцем, но во мне было столько алкоголя, что страх ушел на третий план. — Это не твое дело, — недовольно бросил парень, попытавшись оттолкнуть меня, но я крепко держала его за воротники. — Ты не понял? Одной рукой продолжила держать его, вторую занесла для удара. По костяшкам прошлась боль, потому что я редко применяла свои навыки в ударах с кулака. Парень упал на траву от неожиданности, и я воспользовалась этим моментом, пнув его в живот. Он жалобно застонал, пока я интересовалась самочувствием несчастной девушки. На ее щеке красовался отпечаток мужской ладони. — Какого дьявола вы тут вытворяете? — закричал охранник, что без дела стоял возле входа в клуб. — А вы?! — прокричала в ответ и подошла к незнакомому мужчине ближе. — Девушку ударили на ваших глазах, а вы даже не заступились! — Это не мое дело, — проворчал охранник и схватил меня за локоть. Его хватка была крепкой и болезненной; пальцы буквально впились в мою руку, как клыки кровопийцы. Я замахнулась и снова занесла руку для удара. Вторая волна боли заставила меня скривиться и сдержать слезы. Мужчина пошатнулся и прикрыл нос, который начал кровоточить от столь сильного удара. Я гордо вздернула подбородком и усмехнулась, ведь мой кулак смог разбить — или сломать — нос негоднику. Но после этого меня упекли в полицейский участок, вместе с этой парочкой. Девушка шарахалась от парня, а тот с ненавистью смотрел на меня. Мы располагались в одной тюремной камере. На его взгляды я отвечала улыбкой и средним пальцем. Под действием алкоголя была сама не своя и иногда какие-то приключения на следующий день напрочь забывала, но не в этот раз. Пожалуй, инцидент с нездоровым парнем, который посчитал хорошей идеей ударить свою девушку, и с охранником я не забуду никогда. Мне казалось, что этим даже можно гордиться, если учитывать, что мой кулак поспособствовал попаданию в участок за драку. В камере я провела несколько часов. Ждала, пока мои друзья спохватятся и заберут меня отсюда, но они не явились. Вместо них в полицию прибыла моя драгоценная тетушка, которая с помощью своих связей договорилась о том, чтобы меня выпустили. При полицейских Аннет вела себя очень дружелюбно, но в машине устроила скандал века, словно я убила нескольких людей за раз, а не просто дважды воспользовалась своими способностями и не ударила негодников по лицу. — Твои выходки скоро доведут меня до могилы, — она три раза сплюнула через левое плечо и постучала по дереву. Я закатила глаза. — Так что я приняла решение. — Отдашь меня, взрослую тетку, на перевоспитание? — я усмехнулась. — Не совсем, — она покачала головой, встав с кресла. — В Миссурийском университете работает моя давняя знакомая. Оливия Нильсен — ректор учебного заведения. Ты должна о ней знать. — Мне эта информация ни о чем не говорит, — сказав, откинулась на спинку стула и сложила ногу на ногу. — Не перебивай, — фыркнула Аннет. — Оливия согласилась помочь мне. Когда-то давно она задолжала мне кое-что, поэтому с удовольствием решилась вернуть этот самый должок. В университет в срочном порядке требовались преподаватели по экономике. — А я тут при чем? — С завтрашнего дня ты будешь работать преподавателем. Мне надоели твои выходки, я не хочу, чтобы ты позорила мое имя, — сказала тетушка. — Шутишь? — я улыбнулась. — Какой из меня преподаватель? То, что я кое-как закончила этот университет, еще не означает, что могу стать, черт возьми, преподавателем! — У тебя есть несколько часов, чтобы подготовиться, — она взглянула на наручные часы. — Если ты осмелишься пойти против, то я лишу тебя всего. Квартиры, машины, нынешней работы, хотя ты и так там уже не работаешь. А еще от тебя отвернутся все твои друзья-собутыльники. — Не посмеешь, — прошипела я, ударив кулаком по столу. — Я вольна творить то, что посчитаю нужным, потому что я не твоя собственность! И вообще, квартиру я приобрела на свои деньги! И машину я купила тоже на свои деньги. — Ты купила машину и квартиру на мои деньги, дорогая, — она покачала пальцем. — Я знаю, что ты откладывала, но по большей части моих денег там предостаточно, чтобы я забрала у тебя недвижимость. — Мы что, в каменном веке? Почему у меня нет права выбора? — Потому что ты исчерпала мое терпение. Твое попадание в полицию — последнее, что ты позволила себе. Агата, ты опозорила меня! — вспыхнула Аннет. — Я не хочу, чтобы моя племянница, на которую я убила большое количество времени, денег и связей, стала какой-нибудь подзаборной наркоманкой от нечего делать. Ее слова хлестанули меня по лицу. Сердце забилось быстрее. — Я попала в полицию по случайности! — взревела я, вскочив со стула. — Парень ударил девушку, и я за нее заступилась! — Почему про охранника клуба ничего не говоришь? — она выгнула бровь. — Ты ему нос сломала, между прочим. — Он заслужил! Аннет, скажи, что ты шутишь. Я не хочу работать преподавателем! — Нет, я не шучу. А что, ты считаешь, что фотограф — отличная работа? Не позорься! — А, ну конечно, — я сложила руки на груди, — ведь преподаватели очень ценятся. Из меня преподавательница как из тебя балерина. Ты вообще соображаешь, что вытворяешь? — Мне надоело, — она отмахнулась от меня и подошла к окну. — Я все сказала, Агата. Если хочешь, чтобы у тебя была машина, квартира, безупречная репутация и незаблокированный счет, то советую послушать меня и сделать так, как я этого требую. А если не хочешь, то можешь оставить свои ключи от автомобиля и квартиры у меня на столе. Твою банковскую карточку я заблокирую, так что можешь на нее не рассчитывать. — Ты чудовище, — ядовито выплюнула я. — Это ты чудовище, Агата! Небось мать с отцом в гробу перевернулись от того, насколько их дочь смахивает на неандертальца. — Не смей упоминать моих родителей! — закричала я. — Ненавижу тебя. — Ненавидь сколько хочешь. Если ты не глупая, то послушаешь меня. Без лишних слов я вышла из ее кабинета и хлопнула дверью, сотрясая, пожалуй, весь дом своей злостью. Я буквально добежала до подземного паркинга и запрыгнула в машину, тронувшись с места. Всем сердцем возненавидела это поместье вместе с ее эгоистичной хозяйкой. Как только я начала отдаляться от особняка, моя рука автоматически потянулась к сумочке, нащупав в одном из отсеков пачку сигарет. Это невыносимо! Аннет совсем выжила из ума, раз решила сделать из меня преподавательницу, черт возьми. В голову начали проскальзывать мысли, чтобы я схватила все свои деньги и умчала куда-нибудь в Риверсайд, но прекрасно понимала, что у Аннет есть связи буквально везде. Меня никто не выпустит из Канзас-Сити, и я автоматически останусь без жилья и собственной машины. Табак не расслаблял, а наоборот добивал. Почувствовав непривычную горечь от сигареты, я выкинула ее в окно и несильно ударила по рулю рукой. Я прекрасно знала, что сейчас середина семестра. Мое появление всех удивит, но это не то, что мне было нужно. У меня даже не было ни малейшего представления о том, что будет завтра. Как вести себя перед студентами? Я сама когда-то была студенткой этого же университета и возвращаться туда — вдвойне неприятно, потому что, учась там, я убила свое свободное время, когда могла заниматься любимым делом. Когда моя жизнь решила свернуть не туда? Пожалуй, когда в свои тринадцать лет я оказалась на пороге особняка Аннет.***
Как только я приехала в свою квартиру, приняла душ и уселась за ноутбук. Я не хотела быть опозоренной в первый рабочий день, поэтому начала искать в интернете определенные темы, которые должны были быть в учебной программе у студентов. Чуть позже от самой Оливии пришло сообщение, в котором было мое расписание и завтрашние темы для лекций. После него последовало второе сообщение, где ректор просила меня зайти к ней перед началом рабочего дня. До полуночи я заучивала информацию, полученную от Оливии. Половину тем я помнила, поэтому было немного проще. Но мандраж не отпускал. Я действительно не представляла себе, что в скором времени моя излюбленная работа превратится во что-то, что я никак не смогу предугадать. Аннет хотела перевоспитать меня, но сперва ей нужно было начать с себя. Тетушка не хотела от меня шоу, но я покажу его. Буду стараться изо всех сил, докажу Аннет, что она ошибалась насчет меня. Может, мне будет тяжело, но нет ничего простого в этом мире. Что-то, что очень хочется, не достается по щелчку пальцев. Мое хобби, связанное с фотографиями, тоже далось мне не так легко, как думала тетушка. Она была уверена, что стать профессиональным фотографом — пустяковое и очень быстро дело. Я пыталась спустить ее с небес и показать, что она заблуждалась в собственных размышлениях, но Аннет была непреклонна. Поспать мне толком не удалось в эту ночь. Наутро я сварила себе самый крепкий кофе из всех, которые могли бы быть, и начала готовиться к первому рабочему дню. Казалось бы, я должна была вести себя непринужденно, но не могла. Переодевшись в рубашку и юбку-карандаш, я завершила свой образ нюдовым макияжем, который помог скрыть темные круги под глазами. Схватила сумку, ноутбук и спустилась на минус первый этаж жилого здания, на котором располагался паркинг. Заприметив свою машину, я побрела к ней, но почувствовала вибрацию в сумке. Остановилась рядом с дверью с водительской стороны и закатила глаза, когда на дисплее всплыло имя тетушки. — Что тебе нужно? — недовольно воскликнула я и села в салон автомобиля. — И тебе доброе утро, птенчик. Учитывая, что ты ответила на звонок в такую рань, то я могу предполагать, что ты послушала меня? Что ж, похвально. — А вдруг я сейчас еду в кабак? — огрызнулась я и сильно хлопнула дверью машины. — Или в бордель. — Я тебя умоляю, — она рассмеялась, — какой еще кабак и бордель? — Я не забыла твои вчерашние слова. Про подзаборную наркоманку. — У тебя нет проблем с памятью, я поздравляю тебя. Ладно, не придирайся к моим словам, я вспылила, — Аннет вздохнула. — Хорошего рабочего дня, Агата. Соскочишь или же захочешь устроить какую-то подлянку — расстанешься со своими любимыми вещами за долю секунды, поняла меня? — Иди к черту. — Значит, поняла. Знай, что я желаю тебе только добра. — Ага. Я сбросила вызов, не желая больше разговаривать с ней. Не хватало, чтобы мое настроение окончательно испортилось с утра пораньше из-за неугомонной тетушки.***
Как только я взглянула на Миссурийский университет, во мне что-то встрепенулось. Это чувство было странным, чуждым для меня. Я вспомнила свои студенческие годы, проведенные в стенах учебного заведения. На крыльце перед входом, куда направлялись студенты, я сидела со своими однокурсниками и продумывала план побега с ужасного семинара, который просто ненавидела. Вспомнила, как послала преподавателя, после чего меня отправили прямиком к ректору, но я не дошла до Оливии Нильсен, потому что сбежала и после этого не появлялась несколько недель в университете. Тетушка, конечно, договорилась со всеми, а тому преподавателю, которому досталась моя словесная грязь, заплатила хорошую сумму. Если он до сих пор работал там, то у меня большие неприятности, потому что я больше чем уверена, что он прекрасно помнил все то, что я вытворяла на первом курсе. Расправив плечи, я побрела по дорожке к дверям. Многие студенты в открытую глазели на меня, но я не обращала внимания на их взгляды и посвистывания в свою сторону. Когда была такой же студенткой, то делала абсолютно то же самое. И тогда мне казалось, что это весело, но сейчас, когда я прочувствовала все это на себе, стало неприятно. Но я и бровью не повела, скрывшись за массивной дверью. Холл ничуть не изменился. Даже охранник, которого я не особо любила, был таким же, каким и раньше. Пожалуй, облысел полностью, но эта лысина ему идет куда больше, чем те три волосинки на его голове. Как только мы пересеклись взглядами, лицо мужчины вытянулось, и он прозрел. Мне казалось, что весь университет запомнил меня, поэтому я даже не удивилась, когда и охранник вспомнил, кем я являюсь на самом деле. — Доброе утро, — холодным голосом произнесла я. — Пропустите? — Зачем пришла? — не стесняясь, спросил мистер Браун. — Работать, — фыркнула я. — Не по своей воле, конечно. Пропустите, будьте добры. Мистер Браун, без лишних слов, разрешил мне вход, и я побрела прямиком в кабинет Оливии Нильсен. Прекрасно помнила, где он находился, потому что много раз была у ректора. Дубовая дверь заставила меня нервно сглотнуть и попятиться назад. Но я быстро взяла себя в руки и осторожно постучала, после чего услышала «входите». Как только раскрыла дверь, то в нос ударил запах женских духов. Затем увидела Оливию, что восседала на своем излюбленном месте — за огромным рабочим столом, на котором было очень много бумаг. Она подняла на меня глаза и замерла. Присутствовало такое чувство, будто Оливия не ожидала меня увидеть, особенно после всего моего дебоширства в стенах здания. Женщина несколько раз моргнула, после чего отложила бумаги в сторону и сложила руки на груди. — Здравствуй, Агата, — холодный голос, которым обычно наказывают подчиненных за непослушание, ударился о стены ее кабинета, заставив меня нервно сглотнуть. — Рада видеть тебя. Мне захотелось истерично засмеяться после ее слов. Оливия — последний человек, который был бы рад меня видеть, особенно в своем университете. От ее лжи мои губы хотели вытянуться в улыбке, но я постаралась не выражать свои эмоции. — Здравствуйте, это взаимно, — выдала я таким же холодным голосом. От неожиданности миссис Нильсен выгнула бровь, но после взяла себя в руки. — Твоя тетушка слишком неожиданно появилась в моей жизни. Я очень удивилась, когда узнала, что ты хочешь быть преподавателем в моем университете. Я не удержалась от едкой усмешки. У меня не было ни малейшего желания учить студентов. Аннет, видимо, красиво наврала Оливии и коротко напомнила о том, что когда-то давно миссис Нильсен задолжала ей кое-что и теперь пришло время вернуть должок. — Поверьте, Аннет — непредсказуемая женщина, — я покачала головой, сильнее сжав ручки портфеля, в котором находился ноутбук. — Если бы я хотела стать преподавателем, то в другом университете. Здесь слишком много воспоминаний и лиц, которые прекрасно помнят, что я вытворяла, когда училась. — Преподавательский состав очень удивился, когда узнал, что ты входишь в их число. Признаться честно, я не в меньшем шоке от твоего прихода. На моей памяти еще никогда не было настолько трудных студентов, как ты… в свое время, — сказала Оливия. — Я знаю, — абсолютно спокойно ответила я. Не то чтобы я этим гордилась, нет. Несомненно мне было жаль всех преподавателей, которые видели меня настолько беспечную и истеричную. В свое оправдание я хотела бы добавить, что делала это, пытаясь привлечь внимание и показать всем, что тетушка сошла с ума, потому что вершила моей судьбой. Я не хотела учиться здесь, особенно на экономическом факультете. Но никто, кроме друзей, не верил мне. Тыкали пальцем и осуждали, потому что я позорила Аннет своим существованием. Уж лучше бы я росла в детском доме, нежели с такой черствой женщиной, как моя тетушка. — И поверьте, мне стыдно, — мой голос стал низким. — Я изменилась, так что можете быть спокойной, миссис Нильсен. Все осталось в прошлом. — Я запомнила твои слова, Агата. Хочу пожелать удачи в первый рабочий день. — Благодарю. Хорошего дня. Я вышла из ее кабинета и глубоко вздохнула. Пары еще не начались, а я уже выдохлась и устала, будто из меня высосали все жизненные соки. Разговор с Оливией измотал. Вчера, сидя за ноутбуком, я сделала копию своего расписания и отправила на телефон, поэтому моя рука потянулась к сумочке. Нащупав мобильный, я хотела сделать несколько шагов в сторону скамьи, как вдруг меня кто-то толкнул настолько сильно, что еще бы немного, и я бы упала, но твердая хватка на моей руке остановила падение. Вспомнив, что я находилась в университете, оставила желание чертыхнуться вслух. — Какая досада, — прошипела я, повернув голову к моему спасителю. На меня смотрели голубые глаза, в которых можно было утонуть при любом желании. Парень, которому на вид было лет двадцать-двадцать два, ухмыльнулся и отпустил меня, когда я твердо стояла на ногах. — Такая красотка должна падать только в объятия, а не на пол, — проговорил незнакомец. «Папин бродяга, мамин симпатяга», — подумала я и усмехнулась. Король флирта. — Как тебя зовут? — Агата Элизабет Харрис, но для тебя мисс Харрис, парень, — сказав, я опустила глаза на телефон. — Свободен. — Остра на язык, — он довольно улыбнулся, после чего я отвернулась от него. — Ты мне уже нравишься. Его шепот возле уха заставил пробежаться тысячи мурашек по телу. Паренек был не намного выше меня, но этого хватило, чтобы почувствовать себя рядом с ним маленькой. Я молилась всем богам, чтобы этот незнакомец не был моим студентом. Парень прошел по коридору и зашел в кабинет ректора без стука. — Вот же наглый тип, — фыркнула я и закатила глаза. — Даже я себе такого не позволяла. Опустив всю эту ситуацию, я разблокировала телефон и начала искать копию своего расписания. Когда нашла, то схватила сумочку и портфель с ноутбуком, что все это время лежали на скамье, и побрела в аудиторию, которая находилась на этом же этаже, где сидела Оливия Нильсен. В свой первый рабочий день мне поставили три лекции. Я готова была проклясть весь мир за несправедливость, но всего лишь дернула за ручку и вошла в открытую аудиторию. Внутри уже были студенты, и я на несколько секунд замешкалась, остановившись у порога. Они вопросительно взглянули на меня, но я, нацепив маску безразличия, двинулась к рабочему столу. — Вы — наша новая преподавательница? — поинтересовался парень, который сидел на самой последней парте. Рядом с ним располагалась девушка; она в открытую разглядывала меня с недовольством на лице. — Какая проницательность, — пробурчала я и достала ноутбук из портфеля. — Если будете задавать скучные вопросы, то я стану злой преподавательницей. Парень улыбнулся, после чего прикусил губу. Я не обратила на это внимания, но внутри все сжалось от злости. Конечно, я знала, что студенты открыты, но чтобы настолько… До пары оставались считанные минуты. В аудиторию начали приходить все больше и больше студентов, и все глазели на меня, как будто до этого никогда не видели молодых преподавателей. Когда время пришло, чтобы начать лекцию, я встала со стула, на котором сидела все это время, и прочистила горло, привлекая внимание учащихся. — Доброе утро. Меня зовут Агата Элизабет Харрис, я ваша новая преподавательница по аудиту. После моих слов по аудитории прошелся шепот. К своей реплике мне очень хотелось добавить «когда-то я тоже здесь училась», но тактично промолчала, потому что эту информацию знать необязательно. — Простите, задержался, — внезапно проговорил вошедший без стука парень. Я перевела на него глаза и задержала дыхание. — Ой… Мисс Харрис, доброе утро. — Впредь не опаздывай на мои пары, — ответила я, постаравшись сохранить лицо невозмутимости. — Иначе я буду наказывать. Назови фамилию. — Сразу так? — он выгнул бровь и ухмыльнулся. — Я опоздал всего лишь на три минуты. — Пунктуальности должны придерживаться все студенты. Надеюсь, это уяснили? — я посмотрела на учащихся, и несколько человек кивнули. — Назови свою фамилию. Ты отнимаешь наше время. — Александр Нильсен, — ответил парень, засунув руки в карманы. — Можно мне пройти к своему столу? Нильсен? Неужели это сын Оливии? Вот почему он вошел в ее кабинет как к себе домой — без стука. Он не совсем был похож на миссис Нильсен, но все же что-то унаследовал от матери. Пожалуй, свою красоту. Но характером Александр совсем не схож с матерью. — Проходи, — сказала я после несколько секунд молчания. — Да благословит вас сам бог, Агата Элизабет Харрис, — слегка поклонился Александр и занял стол в первом ряду. Я уже предчувствовала, насколько мне будет тяжело с этим студентом.