***
Мой первый рабочий день подходил к концу. Я была измучена настолько, что просто несколько минут смотрела в одну точку, пытаясь прийти в себя. За все остальные проведенные лекции подряд Александр не попадался мне на пути, поэтому я о нем не вспоминала, но на уличном паркинге, где обычно ставили свои машины преподаватели, парень стоял возле черной «Audi» и говорил с кем-то по телефону. И как назло мой автомобиль был припаркован рядом с ним. Я, сохранив невозмутимое лицо, расправила плечи и побрела к машине. Александр не мог не заметить меня, но произошло настоящее чудо, потому что он даже не взглянул в мою сторону. Признаться честно, я уже была готова к его словесным нападкам или детальному осмотру моей машины. Но Алекс, видимо, не был настроен на то, чтобы заканчивать телефонный разговор и пытаться вывести меня на эмоции. Поэтому я, не теряя свое драгоценное время, села в авто, завела его и уехала так быстро, насколько смогла. Уже через несколько минут я была в своей квартире. Стянув с себя рабочую одежду и оставив ее на полу в гостиной, я в нижнем белье побрела на кухню, чтобы открыть бутылку вина и отпраздновать тяжелый рабочий день, который выжал из меня все жизненные соки. У меня не было сил, чтобы убрать за собой вещи, не было сил, чтобы переодеться в домашнюю одежду. Я была настолько вымотана, что позволила себе разбросать вещи по гостиной. Обычно я всегда их убирала после рабочего дня, но не в этот раз. Телефон, что лежал рядом на столе, завибрировал, заставив меня отложить бокал. Я потянулась к мобильному и нахмурилась, потому что на дисплее всплыли множества уведомлений из Instagram. Некто подписался на меня и поднял активность на фотографиях. У меня закрались мысли, что это кто-то из студентов решил таким образом начать следить за моим профилем. Учащиеся всегда страдали любопытством, ведь я когда-то была в их шкуре и прекрасно знала, что это такое. Но как только я оказалась на месте преподавателя, все эти штуки, которыми я и еще несколько моих бывших однокурсников забавлялись, разозлили меня. Перешла на профиль анонима, у которого не было ни одной фотографии, и захотела его заблокировать, как вдруг моя драгоценная тетушка прервала меня своим очередным звонком. — Что-то ты зачастила звонить мне, — проворчала я. — Можно подумать, что тебе действительно не все равно на меня. — С недавних пор да, — невозмутимо сказала Аннет. — Поверь мне, птенчик, после того, как я взяла тебя под свою ответственность, мне не все равно на тебя и твою жизнь. — Было бы приятно слышать, если меня не заставили работать на нелюбимой работе, — ответив, я залпом опустошила бокал вина. — Зачем звонишь? Хочешь поинтересоваться моим первым рабочим днем? Или, быть может, снова захочешь напомнить мне, насколько я неудачница? — Что за вздор! — притворно возмутилась Аннет. — Да, я звоню узнать, как у тебя прошел первый рабочий день. — Я же прекрасно знаю, что тебе все равно, — от негодования я сжала руку в кулак. — Скажи честно, на кой черт ты мне звонишь? Аннет, ты все высказала еще вчера, а большего я слышать не хотела бы. — Какая ты язвительная! Но я действительно звоню тебе, чтобы узнать, как прошел твой рабочий день. — Были три лекции подряд. Невыносимые студенты и огромная загруженность. Довольна? — Не думала, что Оливия запряжет тебя в первый день. Почему-то во мне была уверенность, что твой первый день пройдет слишком хорошо, но вышло наоборот. — Ага, — безразлично сказала я и наполнила бокал вином. — Это все? Я хотела бы отдохнуть. — Ты очень черствая. — Вся в тебя, моя драгоценная Аннет. Если бы не ты и твое желание сделать из меня свою копию, я была бы намного счастливее. Если бы не твои вечные придирки без причины и менее холодное сердце, которое сейчас располагается у тебя под ребрами, я была бы открытой перед тобой. И, возможно, благодарила тебя изо дня в день буквально за все. Но этого не будет. Я отключила звонок и с грохотом положила телефон на стол. Вновь залпом опустошила бокал и прикрыла глаза, обдумывая все, что сегодня произошло. По большей части мои мысли крутились вокруг заносчивого малолетнего засранца, который возомнил себя богом. Признаться честно, Александр чертовски красив. От одних голубых глаз можно было потерять голову, а от низкого бархатного голоса кожа молниеносно покрывалась приятными мурашками. Несмотря на то, что Александр был одет в голубое худи и джинсы, я смогла рассмотреть его достаточно подтянутое тело. Ткань облегала в плечах и в руках, продемонстрировав накаченные мышцы рук и мощные плечи. От этих мыслей я прикусила губу и судорожно выдохнула. Я должна была думать о нем как о студенте, но никак не о симпатичном парне. Еще ни разу я не видела настолько наглого парня, который сумел привлечь мое внимание. Его взгляд, говор и ухмылки запечатлелись в памяти. И от этого мне стало невыносимо жарко, несмотря на то, что я была в одном нижнем белье. К щекам припал румянец, в этом я была уверена. Возможно, что на меня действовал алкоголь, но еще в университете, во время лекции, я не могла отделаться от мысли, что Александр сделал все возможное, чтобы привлечь мое внимание. И я попалась, потому что ему удалось это совершить. Хоть я и не показывала перед ним, что заинтересовалась его персоной, наедине с собственными чувствами и мыслями его образ появлялся из раза в раз перед моими глазами. Я отложила бокал и откинулась на спинку стула. Рука легла на живот, а после скользнула ниже. И еще ниже… Нет, я должна была это остановить, но пальцы знали, что нужно было делать. Наверняка я худший преподаватель за всю историю человечества, потому что после первого рабочего дня во мне пробудилось желание удовлетворить себя из-за одного студента. И я не могла отказаться от этого, лаская себя. Перед глазами было его лицо, в ушах стоял его голос. Я застонала, ускорив темп. Задевала нужные точки, входила пальцами в лоно. Представляла, что это он делал все это со мной. Прикусила губу, почувствовав легкую дрожь, что охватила мои ноги. Сжала бедра и закончила, ощутив приятную усталость, распространяющуюся по всему телу. Мне требовалось дать волю своим чувствам и получить разрядку, потому что я давно не расслаблялась таким образом. Перед глазами развеялся образ Алекса, и я тяжело выдохнула, направившись в ванную комнату. Под струями горячей воды на меня накатили новые мысли, но уже насчет Аннет и ее притворного желания узнать, что со мной происходило за весь рабочий день. Это выглядело нелепо и просто смешно. Я искренне не понимала, на что рассчитывала тетушка, когда старалась делать вид, будто между нами ничего не произошло. Она всегда вела себя непринужденно по отношению к нашим ссорам. А ругались мы очень часто, особенно в период моей студенческой жизни. Однажды Аннет задала вопрос, от которого я рассмеялась. Она поинтересовалась у меня, почему у меня такое ужасное отношение к ней. Я, посмеявшись, ответила, что всему виной ее желание сделать из меня свою копию. Никогда не смогла бы забыть, как Аннет начала относиться ко мне, как только я переступила порог ее особняка после смерти родителей. Вечные придирки, наказания, колкие фразы, брошенные вслед. Она наверняка думала, что я забуду обо всем этом как о страшном сне, но воспоминания периодически давали о себе знать. Аннет заперла меня в комнате без возможности выйти. Я стучала кулаками по двери, кричала и плакала. Меня позвала моя близкая подруга на вечеринку, по случаю дня рождения. Я в обязательном порядке должна была присутствовать на этом мероприятии, потому что у подруги шестнадцатилетние — золотой возраст для того, чтобы гулять и развлекаться. Мой взгляд метнулся в сторону окна, но присутствовала огромная проблема — второй этаж располагался слишком высоко. Если прыгать или попробовать спуститься по постельному белью, сделав из него хорошую веревку, то в любом случае возможен был перелом обеих ног. Поэтому я сразу же воздержалась и принялась вновь колотить по двери, будто меня кто-то услышит и вытащит отсюда. Я слепо верила, что тетушка образумится и выпустит меня, потому что отбирать поход к друзьям — зверски и бесчеловечно. Но не через час, два, три Аннет не пришла. Стемнело, но я продолжала стучать по двери в надежде, что домработница сжалится и сделает все возможное, чтобы я выбралась отсюда. Тогда я принялась разрушать свою комнату: раскидала книги, кинула об стену стул, сорвала картины. Хотела разбить окно, но неожиданно послышался щелчок в скважине. На пороге появилась прислуга; она держала в руках поднос с едой. По ее лицу нельзя было ничего прочесть — ни сожаления, ни грусти, ни злорадства. Домработница оставила поднос на комоде и поспешила выйти, но я оказалась за считанные секунды рядом с ней и схватила ее за руку. — Мисс Харрис, отпустите. Мне больно, — сказала Марта. «Блефуешь! Мои пальцы не могут сжать до такой степени, чтобы было больно», — подумав про себя, я взглянула в ее глаза. Там не было ничего, кроме полного безразличия. — Выпусти меня, — прошипела я. — Или я подожгу себя. — Настоятельно прошу прекратить угрожать. Аннет запретила выпускать вас из комнаты. Я не имею права идти против указаний. — Катись к черту, Марта, — ядовито выплюнув, я оттолкнула ее от себя. — Прислуживаешь совсем не тому человеку. — Мисс Харрис, это не ваше дело. Марта покинула комнату и хлопнула дверью, закрыв ее на ключ. Я посмотрела на поднос с едой и пождала губы, почувствовав урчание живота. Придвинув к себе тарелку, я начала быстро есть, пока дверь вновь не отворилась, и на пороге не появилась Аннет. — Птенчик, какого дьявола ты вытворяешь? — она равнодушно осмотрела комнату, после чего перевела взгляд на меня. — Хватаешь Марту, угрожаешь ей. Устраиваешь разгром в своей комнате. — Выпусти меня, чудовище, — крикнула я, отодвинув от себя тарелку. — Я ведь обидеться могу на твои слова, — Аннет сложила руки на груди и ухмыльнулась. — И тогда ты о свободе будешь только мечтать. — Я ненавижу тебя. — Побереги свой острый язык для кого-то другого. Я не позволю тебе зубоскалить. — Если бы ты отпустила меня на день рождения, то я не сказала бы ни слова! — вновь крикнула я и отошла к окну. — Кстати, по поводу твоей подружки… — она вздохнула. — Вы с ней больше не общаетесь. — Что?! — Она предпочитает общаться с другими людьми. А я не позволю якшаться с отбросами, — напоследок сказала Аннет и ушла из комнаты, вновь заперев меня. Я подбежала к двери и со всей дури ударила по ней с кулака. Боль на несколько секунд парализовала меня, но после я закричала настолько громко, что сорвала голос, и села на пол, разрыдавшись от несправедливости. Я возненавидела Аннет еще сильнее. У меня не осталось ничего, кроме ненависти и злобы. Раскрыв глаза, я судорожно вздохнула, возвращаясь в реальность. Это воспоминание настолько яркое, что я до сих пор помнила, насколько моя рука болела от удара по двери. Насколько сильно я рыдала, содрогаясь от переполняющихся эмоций. С моей близкой подругой мы действительно прекратили общение, потому что тетушка наплела про меня много неправды. Уверила Еву, что я должна была общаться с ровесниками, у которых был статус. А еще наплела, что я ненавидела Еву все это время, и что за всю нашу дружбу врала ей и строила козни за спиной.***
На следующий день у меня были два семинара и две лекции. Оливия, казалось, совсем не щадила меня, потому что во второй рабочий день нагрузки была куда больше, чем в первый. Радовало, что работа начиналась не с самого утра, а чуть попозже. Заехав на паркинг, я заняла свободное место и уже хотела выйти из машины, как вдруг заметила подъезжающий автомобиль, за рулем которого восседал Александр. Как только я увидела его, то покрылась мурашками и вспомнила, что вчера вытворяла. Алекс поставил «Audi» напротив моей машины. Я следила за ним, прикусив губу. Нильсен, почувствовав, что за ним кто-то наблюдал, поднял глаза, и мы столкнулись взглядами. Он ухмыльнулся в привычной манере, выбрался из авто, и я задержала дыхание от его вида: облегающая черная водолазка идеально сидела на теле, а темные брюки подчеркивали всю его красоту. Сбросив наваждение, я стряхнула голову, схватила сумки с переднего сидения и выбралась из машины, не забыв закрыть ее с помощью ключа зажигания. — Доброе утро, Агата Элизабет Харрис, — прозвучал голос Александра. — Как спалось? Я посмотрела на него и, передернув плечами от нашедших воспоминаний вчерашних ласк, прошла мимо. — Агата Элизабет Харрис, сжальтесь над моими чувствами, — продолжал допытывать Нильсен. — Нильсен, — остановилась я и резко развернулась. Он шел за мной следом. — Усмири свою клоунскую сущность. Прекрати говорить со мной так, словно я твоя подружка, а не преподавательница. Преподавательница, которая представляла вчера его в голове и стонала от собственных пальцев, которые знали, как принести удовольствие. От этих мыслей я ощутила, как мои щеки запылали, а сердце забилось чаще. Александр заметил это и не удержался от ухмылки. Я прочистила горло и хотела было продолжить свой монолог, но меня прервал грубый мужской голос: — Вот это встреча, мисс Харрис. — Доброе утро, мистер Стюарт, — проговорил Александр и улыбнулся. Я замерла. Мне не хотелось оборачиваться, потому что я прекрасно знала, кто стоял позади меня. Это тот самый преподаватель, которого я послала очень далеко и надолго, и которого подкупила Аннет, чтобы он не жаловался на меня ректору и не ставил вопрос об отчислении. — Вы ничуть не изменились, — продолжил мистер Стюарт. — Такая же бестактная, как несколько лет назад. Студентку, как вы, я не пожелал бы самым худшим моим врагам. Не знаю, каким образом нагрешил преподавательский состав, что ему приходится принять вас как коллегу. Такого кошмара я и представить не мог. — Доброе утро, мистер Стюарт, — холодно промолвила я, встретившись с его глазами. — Я тоже рада видеть вас. Теперь мы на равных, поэтому советую придерживать свой пыл в мою сторону. Я не позволю вам говорить обо мне в оскорбительном ключе. — Но вы же позволяли себе оскорблять меня. — Это было в прошлом. От студентки не осталось и следа, мистер Стюарт. Я обозначила свою территорию. — То, что твоя тетка — влиятельная женщина в Соединенных Штатах, не значит, что ты можешь ставить мне условия, — огрызнулся мужчина, приблизившись ко мне. — Я испорчу твое пребывание здесь, Харрис. Клянусь, тебя уволят на этой неделе. Я приложу все усилия, чтобы такую занозу в заднице, как ты, выкинули отсюда. — Извинитесь перед ней, — сказал Александр, встряв в разговор. — Мальчик, советую закрыть рот и уйти отсюда как можно быстрее, чтобы я не разозлился на тебя, — съязвил мистер Стюарт и окончательно сократил дистанцию между нами за считанные секунды. Я буквально чувствовала его недовольное дыхание на себе, но даже бровью не повела. У меня отсутствовало желание показывать свои эмоции мужчине, который начал угрожать увольнением. — Я сказал, извинись перед ней, Стюарт, — зло проговорил Алекс, закрывая меня собой. Признаться честно, я удивилась порывом Александра, но мое лицо было непроницаемым. Сердце забилось намного быстрее от того, что Нильсен пытался защитить меня и сделать все возможное, чтобы мистер Стюарт извинился передо мной. Только вот его извинения для меня были пустым звуком. Я ненавидела его так же, как он ненавидел меня. — Я ни за что не извинюсь перед человеком, который сделал меня седым на много лет вперед, — ядовито выплюнул мужчина. — Александр, все хорошо, — я коснулась плеча Нильсена и постаралась отодвинуть, но он упрямо стоял на одном месте и не двигался. — Позволь разобраться самой. Мистер Стюарт, я прекрасно понимаю, что вы озлоблены на меня за произошедшее несколько лет назад, но это осталось в прошлом. Я не позволю, чтобы вы угрожали мне увольнением. Если я захочу, мистер Стюарт, под увольнение попадете вы. Не думала, что вы такой злопамятный. — С миссис Нильсен я знаком очень давно. Одно мое слово, и ты вылетишь отсюда как пробка, — не прекращал язвить Стюарт, самодовольно ухмыльнувшись. — А ты, — он обратился к Алексу, — не ту защищаешь. Если твоя мать работает ректором, то это еще не значит, что ты можешь зубоскалить преподавателю. — Он здесь не при чем. Прекратите нагнетать на него. Конфликт между нами, Александра не нужно вписывать, — сказала я. — Я все сказал, Харрис. Отсчитывай дни, когда ты можешь находиться здесь, потому что в скором времени ты уйдешь отсюда. Поверь мне, я позабочусь об этом, — напоследок промолвил мистер Стюарт и покинул уличный паркинг. — Не лезь больше не в свои дела, — огрызнулась я и недовольно посмотрела на Алекса. С одной стороны я хотела поблагодарить его за попытки защитить меня и отстаивать мою честь, но с другой я была просто зла, потому что он влез в разговор двух преподавателей, у которых не закрыты давние конфликты. — Это вместо благодарности? — как будто прочитав мои мысли, Александр выгнул бровь и схватил меня за руку. С каких пор он мог вести себя так, словно я была его подружкой? Я гневно посмотрела на его хватку и хотела вырвать свою руку, но Нильсен всего лишь покрепче сжал пальцы на моем запястье. — Я благодарна тебе, — сухо сказала я. — Отпусти мою руку. Александр приблизился, заставив меня задержать дыхание. Он был слишком близко с моим лицом и казалось, что еще чуть-чуть, и мы соприкоснемся губами. От этих мыслей мне стало жарко. — Защищать тебя — одно удовольствие, — проговорил Алекс. От него исходил запах ментола и хвои. — В следующий раз не делай это без моего ведома, — ответила я и наконец вырвала свою руку. — Соблюдай чертову дистанцию, который раз я тебя об этом прошу! Иначе я буду принимать меры. — Например, какие? — его голубые глаза сверкнули. — Нильсен, клянусь, еще одно нарушение субординации, и я испорчу тебе зачетку. Поверь мне, я смогу это сделать, и даже твоя мама не спасет тебя. Я развернулась и побрела в университет. По пути мне пришло сообщение от незнакомца, который вчера подписался на мой профиль в Instagram. Я благополучно забыла заблокировать его, потому что нежданный звонок от Аннет и последующее самоудовлетворение выбили из головы забросить в черный список анонима, у которого не было ни одной фотографии.Незнакомец: У тебя очень интересный профиль. Не хочешь познакомиться поближе?
Агата: Боюсь, это невозможно. Я с незнакомцами не знакомлюсь ближе.
После того, как я ответила, хотела сразу же заблокировать его, но меня толкнул один из студентов, благодаря чему мои сумки упали на землю. Я выключила экран телефона и присела, чтобы собрать свои вещи. Благо парень, который случайно столкнулся со мной по пути в университет, помог поднять сумки. Извинился и удалился со своими друзьями восвояси.***
Моей первой парой был семинар у группы, где находился Александр. Второй день подряд я первым делом нахожусь в его группе и провожу занятие. Это обстоятельство могло бы заставить меня рассмеяться, но я недовольно хмыкнула, рассмотрев свое расписание. Как только я вошла в аудиторию, в которой уже собрались студенты, подошла к столу и положила сумки на преподавательский стол. В сегодняшнем семинаре я хотела дать индивидуальные задания, чтобы они молча всю пару делали его. Поэтому моя рука потянулась к заранее распечатанным листам с информацией по пройденной лекции, после чего я начала подзывать к себе каждого учащегося и вручать бумагу. Как только подошла очередь Александра, тот с нескрываемой улыбкой подошел к моему столу и взглянул в мои глаза. Я протянула лист с заданиями, но случайно уронила его на пол. Хотела было наклониться и поднять, но Александр присел на корточки и поспешно схватил бумагу. И невзначай коснулся мою лодыжку, поднимаясь выше. Все это было скрыто за рабочим столом, поэтому студенты не видели этого порыва со стороны Нильсена. Я с толикой возмущения взглянула на парня, но, чтобы не привлекать ненужного внимания, промолчала и прикусила щеку изнутри. Знал бы он, что его прикосновения вызывали во мне трепет… Александр, выпрямившись, побрел к своему столу. Я действительно худший преподаватель за всю историю человечества, потому что позволяла вот такое отношение к себе. И — о, боже! — мне нравились его порывы. Прикосновения к моим ногам вызвал во мне трепет, из-за чего мне приходилось сжимать бедра под столом и постукивать пальцем по папке, чтобы унять нахлынувшие эмоции. Этот парень действовал на меня странным образом; в первый же день привлек мое внимание и делал все возможное, чтобы я ощущала себя не в своей тарелке рядом с ним. Это неправильно, твердила я, ведь мне и думать запрещено в сторону студентов. А, признаться честно, красавчиков-студентов здесь очень много. Александр один из них. Мой телефон, что все это время лежал на столе, завибрировал. На дисплее показалось имя моего друга, с которым я обычно выпивала в баре или же отдыхала в клубе. Я улыбнулась, забыв про то, что у меня шел семинар. Поднялась со стула и поспешила на выход, оставив студентов один на один с заданием на листке. — Ты не представляешь, насколько я рада тебя слышать, Сэм, — проговорила я и улыбнулась, как только закрыла за собой дверь. — Это взаимно, — прозвучал мужской голос на том конце провода. — У меня столько произошло за последнее время. — Я боюсь представить, что именно. Учитывая, что ты неделю назад попала в полицию, когда я отсутствовал в городе… — Ой, не напоминай про полицию. Аннет совсем слетела с катушек, представляешь? Сделала из меня преподавательницу! И теперь мне приходится работать в университете, вот уже второй день подряд. Отказаться не могу, потому что тогда лишусь всего, что у меня есть: квартиры, машины, денег и репутации. — Аннет действительно слетела с катушек. Что на нее нашло? — Как будто я знаю, — фыркнула я и закатила глаза. — Она всегда была ненормальной. Особенно стала неадекватной, когда я появилась у нее в доме после смерти родителей. Тогда она как будто с цепи сорвалась. — Не понимаю эту женщину, — тяжело вздохнул Сэм. — Как можно относиться к своей родной племяннице таким образом? Ладно, она хотела сделать из тебя свою копию, но какой смысл в том, чтобы отправлять тебя работать преподавательницей в университет? Это же глупо. — Я таким же вопросом задаюсь, Сэм. Ей, видимо, не хватило того, что я на протяжении долгого количества времени была как золотая антилопа, которой все запрещалось. Даже сейчас у меня частично забрали свободу. — Аннет на старость лет решила окончательно добить тебя. — И не говори… — я прикусила губу. — Ладно, к черту ее. Я хочу встретиться с тобой! У меня завтра и послезавтра будет выходной. — Замечательно. Завтра встретимся. — Шикарно! До встречи, Сэм. — До встречи, Агата. Я отключила звонок и улыбнулась, предвкушая встречу с Макото. Сердце трепетало от одной лишь мысли, что я уже завтра буду наслаждаться своей свободой. Развернувшись, столкнулась с Александром, который слишком бесшумно появился позади меня. Я почти вскрикнула от неожиданности, схватившись за теперь уже бешено бьющееся сердце. — Ты смерти моей хочешь, Нильсен? — прошипела я. — Совсем нет, — Александр покачал головой. — Ни в коем случае. — Тогда какого дьявола ты подкрадываешься? И вообще, я, кажется, дала тебе индивидуальное задание. А также я хотела бы очень поинтересоваться, почему ты пропускаешь мои слова мимо? Я сказала тебе, чтобы ты соблюдал субординацию! — Господи, Агата Элизабет Харрис, — он закатил глаза. — Признайся, что тебе нравится мое внимание. — Нильсен, — строго произнесла я, — у тебя самомнение ужасное. Поверь мне, твое внимание меня не привлекает. Если ты думаешь, что тебе все дозволено из-за твоей матери, которая главенствует в университете, то ты глубоко ошибаешься. Мне надоели твои выходки. Александр приблизился настолько сильно, что я почувствовала его дыхание на своем лице. — Что ты… Я не успела ответить, потому что Нильсен впился своими мягким губами в мои и нагло протолкнул язык в рот. Моментально ответив, я прикрыла глаза и углубила поцелуй, совсем не отдавая себе отчет в действиях. Он потрясающе целовался. Умело, сладостно, чувственно и страстно. Я издала непонятный звук, который был схож не то со стоном, не то с рыком… Мурашки побежали по телу. Мне не хотелось отрываться от него, но внезапный голос Оливии заставил нас разорвать поцелуй и растерянно взглянуть друг другу в глаза.