Что слышит Алекс Блэкберри в нирване

      — Гром!       Белая гавайская рубашка уже отглажена. Вешалка-плечики с ней зацеплены за плетеную люстру. Легкий ветер из окна колышет ткань.       Лилитта ходит туда-сюда. Хмурится, вздыхает, гладит живот.       — Гром!       Он подходит и обнимает сзади, когда она смотрит в окно. Говорит, чтоб не волновалась. Лилитта отстраняется и что-то раздраженно ворчит.       — Гром!       Дверь приоткрывается. Джуди заглядывает, чтобы поторопить. До начала десять минут. Джон приносит бутылку виски. Говорит, надо немного выпить, и наполняет стаканы.       — Гром!       Кругом разбитое стекло. Лилитта падает на колени и кричит. Он бросается к ней и просит вызвать «скорую». Маленький Джуд смотрит испуганно и шепчет под нос: «Мама, мама…»       — Гром!       Лилитта стонет и корчится от боли. Он пытается помочь, но не знает как. «Скорой» так и нет. Белое платье в крови.       — Гром!       Тихий плач, и он берет в руки теплый комок. Какие красивые глаза. Не синие, как обычно бывает. Голубые? Нет. Почти бирюзовые. Как море. Джуди забирает комок и заворачивает в его белую рубашку.       — Гром!       Он хочет обнять Лилитту, но та истошно кричит. Хочет оттолкнуть. Взгляд полон злости. Взгляд безумен. Он говорит, что все хорошо, что он ее любит. Лилитта хватает горлышко разбитой бутылки.       — Гром!       Острая боль внизу живота. Он падает на пол. В глазах темнеет. Чувствует, как из-под пальцев сочится теплая кровь. Слышит плач Джуди, мольбы Джона, и как Джуд кричит: «Мама! Мама!».       — Гром!       Ковер влажный от крови, а осколки стекла впиваются в кожу. Тонкая занавеска трепыхается над распахнутым окном. Слышен вой сирен.       — Гром!       Где Лилитта?       — Меня застали врасплох в середине железной дороги! Гром!       Оливер открыл глаза.       — И я знал, что пути назад нет! Гром! — на тумбочке возле кровати разрывался радио-будильник.       — Черт… — ударил он по будильнику, и AC/DC замолчали.       Оливер вытер ладонью лоб от проступивших капелек пота и поднялся с кровати.       — Как спалось, Алекс? — тихо сказал он и взял на руки сына.       Тот, щурясь, улыбнулся. Оливер прижался носом к его макушке и погладил по волосам.       Через полчаса в дверь позвонили. Пришла няня.       — Смесь на полке… Чистые пеленки в верхнем ящике, — давал наставления Оливер, собирая какие-то бумаги в дипломат.       — Мистер Блэкберри, я все знаю! — мягко перебила нянька. — Можете не волноваться. Алекс, как всегда, в надежных руках со мной.       — Все это неправильно… — нахмурился Оливер, захлопнув дипломат. — Ему нужен я. Он наверно так скучает…       — Все это вы делаете ему во благо! Вы же не можете бросить работу! — все пыталась успокоить его няня. — Вы и так делаете больше возможного. Не каждый отец так сможет…       — Да-да, знаю… — вздохнул Оливер. — Ладно, мне пора. Буду как обычно — ближе к шести.       Подошел к кроватке и крутанул карусельку, висящую над ней. Алекс заулыбался, глядя на закружившихся пластиковых дельфинов и крабов. Оливер погладил его по переносице и поспешил к выходу.       — Алекс, какое мороженое хочешь? — спросил Оливер, взволнованно поглядывая на дверь кафе.       Рядом со столиком стояла официантка, приготовив блокнот и карандаш.       — Не зняю… — пожал плечами Алекс, теребя скатерть.       — Могу посоветовать ванильное с карамельной крошкой, — улыбнулась официантка.       — Да, давайте. Нам три, пожалуйста, — кивнул ей Оливер и снова уставился на дверь. — Еще два кофе и яблочный сок.       Официантка быстро записала заказ и удалилась.       — Алекс, как настроение? Все хорошо? — спросил Оливер, поправив сыну ворот рубашки.       — Дя, — улыбнулся Алекс.       — Послушай, сынок. Сейчас к нам придет одна женщина… Хочу тебя с ней познакомить, — вновь заговорил Оливер, нервно хрустя костяшками пальцев. — Она… Мы с ней… Эээм… В общем, думаю, она, возможно, может стать тебе… Мамой?       Алекс непонимающе похлопал ресницами.       Колокольчик над дверью звякнул.       — Ох, а вот и она! — подскочил Оливер. — Оливия! — помахал он рукой.       Женщина с черными волнистыми волосами осмотрела кафе. Встретилась взглядами с Оливером и заулыбалась.       — Иди к нам! — позвал Оливер.       Та быстро закивала и поспешила к столику, цокая каблуками.       — Доброе утро, кукла! — поцеловала она Оливера в щеку, подойдя, и тут же повернулась к Алексу. — Привет, Алекс! — слишком мило заговорила она, села за стол и положила ладонь ему на плечо. — Я — Оливия!       — Я — Алекс.       — Да, ты такая славная кукла! — потрепала она его по щеке. — Смотри, что у меня для тебя есть!       Оливия полезла в сумочку и достала оттуда металлическую модельку Форда Мустанг.       — Ты же любишь машинки? — спросила она, протягивая игрушку Алексу.       Тот кивнул. Взял подарок и крутанул колеса об ладошку.       — Что надо сказать, Алекс? — многозначительно посмотрел на него Оливер.       — Спасибо, — буркнул Алекс.       — А сколько тебе лет, скажешь? — продолжила Оливия, то и дело переглядываясь с Оливером.       Алекс выставил руку с тремя оттопыренными пальцами.       — Ох! Ты уже такой большой! — хлопнула в ладоши Оливия. — А знаешь, у меня тоже есть сын. Макс. Ему четыре. Он совсем немного старше тебя. Уверена, вы с ним подружитесь!       Алекс взглянул на нее исподлобья и продолжил изучать Форд Мустанг.       — Ваше мороженое, — подошла официантка и поставила на стол три вазочки.       — Ох, кукла! — восторгалась Оливия, когда Оливер открыл перед ней ворота. — Здесь так прекрасно! Я всегда мечтала жить в Беверли-Хиллз! Чудо! Неужели это все правда? Не сон?       Оливер улыбнулся и пропустил Оливию вперед.       — Алекс! Макс! Заходите! — позвал он мальчиков, мнущихся на подъездной дорожке у ворот.       — Пошли скорей! — радостно заверещал Макс. — Хочу скорее посмотреть, какая там кухня! Вот бы огромная! Вот бы огромная!       И Макс вприпрыжку поспешил к дому, тяжело топая по мраморной дорожке.       Алекс еще раз окинул взглядом улицу, где там и тут пестрили роскошью особняки, и пошел к двери дома.       — Боже! Кукла! Как здесь шикарно! — воскликнула Оливия, когда все зашли в просторный холл с полукруглой лестницей. — Это мечта!       — Надеюсь, мы сможем осилить эту мечту, — поджал губы Оливер, уселся на диван и откинул голову на спинку.       — Конечно, душа моя! У тебя все получится! — плюхнулась рядом Оливия и припала головой к его груди. — Ты же у меня такой умница! Такой целеустремленный! Уверена, еще пару лет назад ты и думать не мог о таком доме! Но теперь смотри — это все наше! — обвела она ладонью пространство вокруг.       — Почти, — улыбнулся Оливер.       — Куклы! Скорее бегите на второй этаж и посмотрите свои комнаты! — встала Оливия и взяла мальчиков за руки.       — Оливия, я не кукла! — нахмурился Алекс и выдернул руку.       — Кукла! Ну прошу тебя, называй меня — мама! — присела перед ним на корточки Оливия и взяла за щеки. — Мы с твоим папой теперь муж и жена, — поправила она кольцо на безымянном пальце левой руки. — А вы оба — наши сыновья! У нас теперь настоящая семья!       — А можно я сначала посмотрю кухню? — нетерпеливо запрыгал на месте Макс.       — Можно, кукла, — кивнула Оливия и поднялась, придерживая округлый живот.       Алекс сидел на полу посреди гостиной. Перед ним стоял игрушечный синтезатор. Он по очереди нажимал на клавиши слева направо и слушал, какие звуки выходят.       — А долго еще ждать? — спросил Макс у Сьюзен и Юрия, что приходились Оливии родителями. — Скучно, — протянул он, развалившись на диване и жуя пончик.       — Нет, уже скоро должны приехать, — ответила Сьюзен, похлопав Макса по макушке. — Алекс, встань с пола. Сядь на диван и дождись уже родителей.       — Я не хочу, — ответил Алекс, не поднимая взгляда с клавиш.       — Да что же это такое! — всплеснула руками Сьюзен. — Прекращай! Когда приедут мама и папа шуметь уже будет нельзя!       — Ну пока ведь можно, — дернул плечом Алекс и продолжил играть.       — Что за непослушный мальчишка! — возмутилась Сьюзен. — Юра! Скажи ты ему! — обратилась она к мужу, дернув его за рукав фиолетового пиджака.       — Сьюзи… — отмахнулся тот, отвернулся в сторону и опрокинул в себя стопку коньяка.       — Ты еще! — не унималась возмущаться Сьюзен, вынула из декольте мундштук и вставила в него сигарету. — Никакой ответственности!       Тут дверь открылась и в дом зашли Оливер и Оливия. Алекс оторвал взгляд от синтезатора и прекратил играть.       — Алекс, Макс, идите скорее сюда, посмотрите, — подозвал к себе мальчиков Оливер и приобнял Оливию за талию.       — Ого! Это что? — плюхнулся с дивана Макс.       — Не что, а кто, — усмехнулся Оливер.       Алекс встал, глядя на Оливию, а точнее на два свертка, что она держала в руках.       — Ну же, идите сюда. Взгляните, — махнула Оливия головой на свертки.       Алекс медленно подошел и обнял Оливера за ногу. Тот поднял его на руки.       — Это наши маленькие куклы… — умиленно прошептала Оливия, глядя то на один сверток, то на другой. — Элизабет и…       Повисла неловкая именная пауза.       — Со вторым именем мы пока не определились. Мы совсем не ожидали, что у нас будет двойня, — виновато оскалился Оливер.       — Тяжело вам придется… — осуждающе помотала головой Сьюзен, быстро затушила сигарету и подошла к дочери.       Приподняла уголки одеял, и Алекс наконец смог рассмотреть два маленьких личика, что под ними скрывались.       — Это твои сестры, — сказал Оливер Алексу и крепко его обнял.       — Ну! За внучек грех не выпить! — хлопнул в ладоши Юрий и поставил на журнальный столик бутылку коньяка.