Ужасы на Хэллоуин

- Мы проработали все варианты. Кэссиди откинулся на спинку кресла и положил ноги на стол. Кусок грязи отвалился с подошвы сапога прямо на скатерть. Рейес раздражал его своим беспокойством. Уж кто-кто, а киборг-убийца и ненормальная, которая ставит опыты над людьми, вряд ли потерялись бы в лесу и теперь как маленькие ищут выход второй день. Это же просто абсурд. - Мы не были в том Замке, - с нажимом парировал Габриель. – Вдруг твои сказки – правда? - Да наврал я всё! – Кэссиди раскинул руки в стороны, как бы поражаясь тупости своего обеспокоенного коллеги. – Наврал, обманул, напиздел с три короба, ясно?! - Тогда почему Чипаску… почему этот старик так боялся в тот вечер?! - Он сумасшедший, - пожал плечами Коул. Ему ужасно хотелось спать после двухдневного запоя. И потом. Мойра давно хотела вскрыть кибернетические доспехи Шимады, возможно даже опробовать на себе его возможности, чтоб потом утереть нос Циглер. Возможно, они развлекались где-то недалеко от деревни и решили переждать дождь. С минуты на минуту они заявятся, какой смысл беспокоить начальство и звонить во все колокола об их пропаже?! - Если не появятся к вечеру, мы пролетим над местностью и поищем их, - предложил Коул. – Не истери, Гэб. Пилот уже на месте! Чипаску не станет орать, что у него во дворе транспортный вертолёт, потерпит. Успокойся уже! Но к вечеру так никто и не появился. И к ночи тоже. И рано утром Коул лично собрался просить пилота прочесать с воздуха местность. Он спустился со второго этажа и заглянул в бар. Но старика нигде не было. Хм, может, подметает двор на улице? Коул едва успел отскочить от двери, как с улицы ввалился запыхавшийся хозяин таверны. На нём не было лица, руки тряслись, а тщедушная грудь ходила ходуном под полурастегнутой рубахой. Коул осторожно потянулся к кобуре. Старик перехватил его запястье и со страхом, едва слышно, полузадушено сказал: - Там, на холме… недалече… в синей чаще ваши спутники. Кэссиди убрал руку с револьвера и недоуменно всмотрелся в лицо старика. - После дождя грибы хорошие… Я пошёл подсобрать хоть чуток, - заохал дед, хватаясь за седые вихры на висках. – А там, в леске… Ваш этот робот с безумными глазами идёт и несёт на руках вашу докторицу… мёртвую! Коул отступил шаг назад. - Рейес! Рейес! На сдавленный крик выскочил в одних трусах полусонный Гэб. - Какого хера, ковбой, половина пятого утра?! – взревел он. Но увидев побледневшего приятеля и потерявшего дар речи старика, он, чертыхаясь, побежал за штанами. Они вдвоём выскочили из таверны. Осенний холодный воздух обдал свежестью и холодом реки. Старик вышел за ними и корявым пальцем указал на холм под предрассветным солнцем. В розовых лучах к ним спускался Гендзи. И на руках у него была Мойра: обнажённая, окровавленная и абсолютно без сознания. Кэссиди и Рейес ринулись им навстречу, причём ковбой тут же послал сигнал тревоги пилоту: срочно готовиться к экстренному вылету. Здесь не было ни больниц, ни аптечных пунктов, ни тем более медицинских станций скорой помощи. Вот еще одна загадка, как старик выживает в таких условиях. - Что, чёрт подери, произошло? – заорал Габриель, стягивая с себя наспех накинутую куртку и накрывая ею Мойру. Гендзи остекленевшим взглядом посмотрел на мужчин и протянул им женщину. - Я не знаю, - сказал он просто. – Я нашёл её рядом с собой десять минут назад. - А ты где был? – охренел Коул. Гендзи, словно обколотый новокаином, или вышедший из строя киборг, медленно переводил взгляд с одного на другого и стоял не в силах ничего сказать. Он ничего не помнил. Кэссиди заметил многочисленные царапины и кровоподтёки на скулах и шее Шимады, маски его не было вообще. Что за умник её сорвал? Неужели сама Мойра научилась вскрывать запчасти создания Циглер? - Что за чертовщина, - прорычал Рейес, с подозрением вглядываясь в алые бесстрастные глаза ниндзи. Коул цыкнул и потянул за плечо начальника. - Пилот готов к срочному вылету, на борту есть кислородная подушка и пара коробок с лекарствами. Потом выясним, что к чему! Надо спасти О'Доран! Господи… На Мойре не было живого места. На теле Шимады были только порезы, синяки, и, как показалось, на миг Габриэлю, засосы. Нет, не может быть. Это синяки. Рейес отогнал глупые мысли. Взмыв в воздух, черный вертолёт тут же унёс Блэквотч из этого дьявольского места. Чипаску облегчённо вздохнул, когда чёрная махина растворилась в облаках, вскружив вихрем собранный с вечера ворох листьев и прочего мусора. Рейес обтёр Мойру влажным полотенцем и зажал это полотенце между её ног. Пострадавшую укрыли теплым одеялом и подсоединили к небольшому встроенному аппарату искусственной вентиляции легких. - Эй, ковбой, - позвал Рейес. – Свяжись со штабом, пусть через час нас встретит бригада медиков. И пусть Циглер будет готова принять Мойру. - Но она в отпуске, - вспомнил Кэссиди. - Где бы она не была, - кивнул Гэб и низким голосом добавил. – У Мойры всё разорвано… там… Кэссиди почувствовал, как у него похолодели руки, а внутри будто зашевелилось что-то противное и тяжёлое. Он нажал на кнопку связи со штабом и посмотрел на Гендзи, который в шоке сидел и смотрел в одну точку. - Нужна Циглер, - отрывисто объяснял Кэссиди диспетчеру, заметив, что при упоминании имени Гендзи вздрогнул и нахмурился. – Да, Мойре требуется срочная помощь. Поможет только чудо. Даже если это чудо носит белые локоны и так ненавистно для О'Доран. Их привезли на базу на Гибралтар. Медицинский центр расположился недалеко от Маяка у самого залива. Ноябрь вступал в свои права, срывая последнюю листву с редких деревьев. Мойру быстро переложили на носилки и повезли к лифту, и Коул собрался, было, проследовать с медиками, но один из них – паренёк небольшого роста, с дредами, переплетенными зелеными лентами, тут же запротестовал: - Эй, вам нельзя с пострадавшей. Приказ штаба Овервотч. - Чего? – поразился Кэссиди. - Можно только мистеру Рейесу, - пожал плечами медик. – Вам же, мистер Кэссиди, нужно подождать в фойе. Вместе с господином Шимадой, которого осмотрит другой врач. Рейес не стал препираться и вошёл в лифт к остальным, в то время как Кэссиди так и остался стоять с открытым ртом и смотреть на закрывающиеся створки лифта. - Что за бред, не понимаю, - распсиховался Коул и стукнул по косяку коридорной двери. – Разве нас не должны допросить, взять показания? Какие-то свои порядки… Ладно, пошли, Гендзи. Подождем твоего врача. Они уселись на белые диванчики, и им тут же принесли ароматный чай с лимоном и ромашкой в блестящих керамических кружечках. Легкая ненавязчивая музыка доносилась из невидимых колонок. Стало спокойно и тепло, захотелось спать. Эта атмосфера была почерком Циглер. И это тоже была одна из причин, почему Мойра с иронией относилась к коллеге, называя её медицинский центр «Кукольным домиком», «Раем для дурачков» и тому подобным нелицеприятным сравнением. Но Гендзи думал совершенно о другом. Словно отходя ото сна или тяжелого гипноза, он постепенно вспоминал, как был с Ангелой в её Замке, и что они делали. Прояснялся разум, воспоминания рисовали откровенные сцены ночи с ней и её клонами, и Шимада запутался, пытаясь вспомнить, где она была настоящая. Наверное, та, которая сказала, что любит и напоила чем-то из большой глиняной кружки. А может и та, которая оделась, как Суккуб и пришла к нему в этой жуткой, непроглядной ночи? Но что могло случиться с Мойрой? Как ни старался Гендзи, он никак не мог вспомнить, была ли Мойра там, с ним. Что с ней могло произойти?! Нет, провал… Только три женщины, три Ангела и их любовь. - Где вы всё-таки были, Гендзи? – вновь психанул Кэссиди. – Что с нашей рыжухой сделали такого и, главное, кто?! Гендзи повернул голову и хотел, было, рассказать обо всём, но осёкся. Мойра на грани жизни и смерти, а он сейчас расскажет историю о том, как принял участие в оргии с Демоницами и Ведьмой в облике Циглер, которая сейчас в эту секунду возможно спасает О'Доран. Это будет слишком цинично. И что более вероятно, его просто упекут в сумасшедший дом! - Я пошёл на голос, - вдруг вспомнил Гендзи. – ушёл далеко и очнулся в лесу. С Мойрой. Я не знаю, что это было, Коул. Кэссиди смотрел с едким прищуром, потом ему надоело пялиться и он от нечего делать отхлебнул из белой чашки свежий чай. - Фу блять, - скривился он и отставил кружку небрежным жестом. – Любит же Ангела поить всяким варевом. Как же он прав, с долей иронии подумал Гендзи, но отбросил эти мысли, потому что его тут же стошнило на пол. Кэссиди только и успел поднять ноги. Отвратительная масса тошнотворного грязно-розового цвета упала на кремовую кафельную плитку, и к своему ужасу Гендзи увидел, как из неё попрыгали мелкие лягушки. Кэссиди выругался и вскочил с места. Гендзи била лихорадка. Очередной приступ тошноты заставил согнуться пополам. Его снова тошнило. - Да-а, здорово же вы повеселились, - хмыкнул Коул, брезгливо доставая платок из кармана. К ним уже направлялся тот самый паренёк, который запретил заходить им в лифт с Мойрой. - Эй, малой, - позвал его Коул, наблюдая, как молодой врач помогает ниндзе разогнуться. - Лусио, - представился парень. – Лусио Коррейя дос Сантос. Терапевт. У нас кое-какие перестановки, так что Гендзи я беру на себя. - И что? - не понял Кэссиди. – Ты собрался тащить на себе эту груду металлолома? Интересно девки пляшут. Лусио действительно едва смог сделать шаг, подхватив под плечо Гендзи. Кэссиди хмыкнул и легко отодвинул врача от ниндзи. - Ну, чего встал? Куда тебе его тащить, терапевт? – посмотрел он на Лусио, который совсем растерялся от такого хамства. Здесь явно не привыкли к такому общению. Само появление Блэквотча здесь – в уютной чистенькой клинике с золотыми крылышками на фасаде казалось каким-то неслыханным, неуместным поступком. Кэссиди и без того чувствовал себя не в своей тарелке, и больше всего ему хотелось покинуть это заведение и пропустить где-нибудь стаканчик. Лусио повёл его по длинному коридору. Персонал, прилизанный и до мерзости чистенький и приличный, расступался перед неотёсанным Коулом, который огромной горой плыл по коридору вместе с Шимадой, громыхая шпорами и оружием в кобуре. Дойдя до кабинета, Кэссиди ввалился внутрь и грубо усадил позеленевшего Шимаду на кушетку. - Сколько ждать? – он кивнул Лусио, который лихорадочно раскрывал медицинский набор с капельницей. - Час… - Сколько-сколько?? - Может больше, - нервничал врач. – Приходите завтра. Я выпишу вам пропуск. - А с Мойрой что? Лусио не выдержал. - Простите, из операционной, куда поместили вашего генетика, я спустился всего десять минут назад! Ангела Циглер уже надела хирургический костюм, и дальнейшие действия зависят от неё! Кэссиди задумался, потирая подбородок. Что-то было не так, но что – он не мог понять. - Она выживет? Этот вопрос вызвал новый приступ недовольства маленького терапевта. - Не ори, - склонил голову Кэссиди и пошёл на выход. – Завтра приду, понял? Это он уже адресовал Гендзи, который сидел с закрытыми глазами абсолютно бледный. Дверь закрылась. Коул вышел во двор клиники и посмотрел на корпус реанимации. Высоко, на седьмом этаже в единственном узком окошке, словно в бойнице какого-нибудь сказочного замка, горел ослепительный белый свет. Коул поёжился от промозглого ветра и ушёл, скрывшись в осеннем тумане. - Я не знаю, как это лечить, - потухшим голосом сказал Лусио, садясь рядом с Гендзи. Шимада молчал. Его страшно и странно мутило. Лусио приходил и уходил. Давал раствор для промывания желудка. Пытался почистить ему зубы, потому что Гендзи невероятно злился на мерзкий привкус болотной тины во рту. Ему вкололи успокоительное, но шёл уже второй час, а Гендзи только начал фокусировать взгляд на окружающем мире. Всё время хотелось пить, да только вода вся шла обратно вместе с примесью невероятных цветов и оттенков. - Тут у вас сплошные микросхемы, - удручённо бормотал Лусио. – Я такое не проходил ни в институте, ни на практике! Как это лечить? Как восстанавливать? Нет, такое надо спросить! Гендзи очень хотел, чтоб парень хотя бы просто заткнулся. - Ладно, - решился Лусио и куда-то ушёл. Гендзи облегченно вздохнул в надежде поспать в перерыве между порывами тошноты и рвоты. Через двадцать минут послышались шаги. В кабинете появилась озабоченная Циглер, и у Гендзи забилось сердце как сумасшедшее. - Мисс Циглер, - извиняющимся тоном семенил рядом Лусио. – Простите, пожалуйста! Я не могу разобраться, как остановить эту рвоту у … у киборга… Гендзи всматривался в голубые глаза девушки и не видел там ничего, кроме усталости. - Гендзи, - подошла Циглер и надела новый чистый халат, который подал ей Лусио. – Здравствуй… Ну, что у нас тут? Интоксикация, отравление, нарушение брюшных микросхем… Да как же это вас угораздило?... Она говорила и говорила. Гендзи не мог поверить своим глазам. Она вела себя так, будто между ними ничего не было! Её руки умело бродили по телу Шимады, профессионально и ловко что-то меняя, подтягивая и очищая, ставя на место. Она исцеляла Гендзи прямо здесь и сейчас. Кто-то заглянул в кабинет и аккуратно позвал Лусио. Как только паренёк исчез за пределами комнаты, Гендзи схватил за плечи девушку и прижал к себе. Мёрси охнула и с удивлением уставилась на него. - Я всё помню, Ангела, - сказал Гендзи. – Всё, что вы делали со мной в замке. Циглер непонимающе смотрела своими огромными глазами через тонкие стёкла изящных очков. - Я не понимаю… - Хватит прикидываться! – с досадой воскликнул Шимада. – Вы навсегда сделали меня своей собственностью, доктор Циглер! На щеках Мёрси выступил едва заметный румянец. - Быть в твоих объятьях так странно… - сказала она. – Но ты сошёл с ума. - Это вы сошли с ума, когда штаб выкинул меня в Блэквотч - упрямо сказал Шимада, пытаясь вывести девушку на чистую воду. Ангела всё также ничего не понимала, и Шимада встряхнул её, всё же контролируя свою силу и стараясь не выбить её дух. Но этого хватило, чтоб шпильки Ангелы выпали из её прически, освобождая золотые пряди и раскидывая их по плечам. Как же она красива и беспомощна, как воздушна и беззащитна. Гендзи невольно залюбовался ею. Мёрси была в сантиметре от него, губы её зовуще приоткрылись, но она словно опомнилась и строго сказала: - Что ты делаешь? Я только что спасла вашу женщину от смерти. Правда, пришлось ввести её в искусственную кому. Возможно, последствия будут весьма не… - Вы моя женщина. И вы знаете это, - не дослушал и перебил её слова Шимада, напряженно всматриваясь в лицо Циглер. Глаза её увлажнились. - Я имела в виду «вашу» - как единственную женщину в Блэквотч. - Еще раз решили указать, где моё место? - Нет, я не… Гендзи приподнялся и схватил Ангелу, усаживая на стол. Сброшенные папки усеяли пол. - Ах! О нет… – Ангела была в полном ужасе. Шимада защелкнул на замок дверь изнутри и в два шага приблизился к девушке, беспомощно закрывающей лицо руками. - Напомнить, что вы делали со мной около трех дней назад? – спросил он и потянул её за ворот халата, стягивая так, что жалобно затрещала ткань и тут же отлетела пуговица. Грудь тут же освободилась от плена одежды. - Гендзи, постой, о чём ты говоришь?... Он обнял ее и поцеловал в шею. Ведь это так по-джентельменски не лезть своим ртом после приступа в её хорошенький маленький ротик! Гендзи отбросил дурацкие мысли, а Ангела слабо попыталась оттолкнуть его, чем больше только раззадорила. Безо всякого стыда Гендзи сжал её груди в своих ладонях, стягивая тонкий полупрозрачный топ. Молочная нежная кожа была бархатной и до безумия приятной на ощупь. Светлые соски затвердели и приподнялись, Гендзи провёл по ним большими пальцами, и Ангела охнула и слабо ударила Шимаду по лицу. Он перевёл взгляд на лицо Ангелы, но не нашёл на нём ни капли страдания. Из-под прикрытых век в зрачках тонули страсть и желание, а нервно прикушенная губа говорила только о том, чтоб он скорее продолжил то, что начал. Руки мужчины непроизвольно опустились на её бедра, раздирая низ халата и отодвигая в сторону нижнее бельё. Ангела даже невзначай расставила ноги, хотя, может… показалось? Шимада схватил девушку за шею и прорычал ей куда-то в висок: - Вы ничего не забыли, доктор? Но её пальцы уже сами нашли нужные пути для открытия того, что им сейчас могло пригодиться. Гендзи тут же вошёл в неё, и Ангела снова ахнула, но тихо и сдержанно, и стало ясно почему: в двери начали стучать. - Доктор Циглер? – заговорил Лусио с той стороны двери. – Всё в порядке? Сладко потянуло низ живота. Гендзи хмыкнул. Ну и что ты теперь будешь делать, док?! Гендзи начал входить в неё всё сильнее и сильнее, толкая вместе с женщиной даже стол. Она тихонько стонала и сжимала коленями его бёдра. Вот сейчас попросит пощады, мстительно подумал Гендзи. Что про неё подумают?! Она ведь не такая! Но Мёрси прочистила горло и дрожащим голосом громко сказала: - Лусио, я решила передохнуть! Толчки учащались, Ангела упала на спину, роняя со стола ноутбук и органайзер с карандашами. - А … где господин Шимада? – хотел всё знать настырный доктор. Где, где. - Где? – переспросил Лусио. - Я … - Ангела протянула руку к Гендзи, и он открыл рот, пропуская в него её пальцы. – Я его отправила на перевязку… - Но вы же это поручили мне … - Да, Лусио, да… Так-так-так… - Мисс? Ангела задвигала бёдрами, выгибая стройную спину. Поймав за шею Шимаду, она притянула его к себе, заставляя целовать себя, опуская к груди. Гендзи коснулся губами соска, обвёл его языком и с небольшой силой втянул его в рот. Ангела снова издала стон и провела по щеке Гендзи пальцами, касаясь и лаская каждый шрам, каждый его сантиметр. - Вам не противны эти шрамы? – с удивлением уточнил мужчина, поднимаясь над Ангелой и вглядываясь в её распалённое, залитой краской удовольствия, лицо. - Как они могут быть мне противны, Гендзи? – выдохнула девушка. – Как мне может быть противно, если это Ты? Гендзи застонал, прижался всем телом к женщине и кончил, и Ангела с улыбкой погладила его по голове, лаская и что-то шепча, но Гендзи не разобрал что именно. Их глаза встретились, и Мёрси провела по щеке Гендзи дрожащими пальцами и громко сказала: - Будь любезен, принеси мне двойной кофе! - Хорошо! – с готовностью ответили из-за двери. Лусио потоптался с полминуты, и шаги его стихли. Теперь Гендзи был совершенно растерян и сбит с толку. Спустя пять минут они сидели одетые за подозрительно прибранным столом с наспех сложенными не по алфавиту медицинскими картами. Единственный запасной халат в шкафу оказался больше на два размера, и Лусио недоуменно поставил кофе перед Ангелой, глядя, как она закатывает рукава, чтобы взять стаканчик. Гендзи сидел всё так же на кушетке, рассматривая пол. - Так господин Шимада был на перевязке… - брови Лусио снова взлетели. – Он что, так быстро закончил? Гендзи посмотрел на Ангелу. Она смущалась и отводила глаза. Гендзи поднялся во весь рост и подошёл к в момент струхнувшему доктору. Шимада опустил голову, встречаясь взглядом с Лусио, и вдруг сказал: - Я скучал по своей женщине. Я очень хотел её. Мы занимались любовью, вот и всё. Ангела выронила кофе. Лусио покраснел как варёный рак, он перевёл взгляд на Ангелу и нервно засмеялся: - Если это шутка… Да?... Но Ангела не поддержала игру, лишь взволнованно потянулась за салфетками, чтобы вытереть коричневое кофейное пятно на полу. Лусио икнул и извинился. Под тяжелым взглядом ниндзи аккуратно и тихонько вышел. - Надеюсь, вы решите вопрос, чтобы я мог сам распоряжаться своим членом? – поднял бровь Шимада, разглядывая Циглер. Девушка абсолютно спокойно встала, отбросив занятие по сбору разлитого кофе. Её глаза были светлыми и ясными, в них струился особенной чистоты свет. - Думаю, я найду время на это, - сказала она после паузы. – Я бы сделала это и раньше, если бы тебя не завербовали спустя неделю реабилитации. Гендзи изучающе смотрел на девушку. У неё не было ни ведьминской шляпки, ни рогов и хвоста из самой Преисподней, ни плётки, ни зелья. Лишь над головой золотом сиял божественный нимб, а на губах была чистая и добрая улыбка. - Для тебя выделена отдельная палата, - сказала Мёрси. – Рядом с моим кабинетом. Тебе нужно лечение, и я его тебе дам. Гендзи сделал глотательное движение. - И членом твоим я тоже займусь, - благосклонно пообещала Ангела. – Я понимаю, насколько для тебя это важно. Ты не машина для убийств, как тебе твердили все, кому не лень. Ты мужчина. Причем очень чувственный и требовательный. - Но у вас же столько работы, - усмехнулся Шимада. - Не волнуйся. Меня на всех хватит. *** Прошло около трех недель, как О'Доран продолжала находиться в коме. Мёрси сосредоточенно подбирала ей лечение, сверяла показатели и поручала Лусио присматривать за ней, пока она занимается другим своим пациентом. Работа над усовершенствованием кибердоспехов Гендзи шла полным ходом, ниндзя чувствовал себя очень хорошо, присутствовал на всех тренировках. Ночью к нему в палату приходила Ангела, и они занимались любовью. Гендзи часто поднимал тему о том, что было в Айхенвальде в ночь на тридцать первое октября. Ангела терпеливо кивала, что-то писала, а потом осторожно предположила, что он просто пошёл искать Мойру, которая сбежала в поисках очередных подопытных. И попал в аномальную зону, где ему привиделось то, о чём о на самом деле думает или что скрыто в его подсознании. И что никакой магией Ангела не обладает. Гендзи не мог поверить в эту теорию и уверял, что возможно Ангела сама забыла, потому что на Хэллоуин потеряла рассудок. Списав всё на сказки Кэссиди, Мёрси просто посмеялась ему в лицо. А однажды Циглер не пришла ночью, и Гендзи уснул злой. Ему приснилась Ведьма. Она сидела на потолке вниз головой, скрестив по-турецки ноги. Гендзи, не чувствуя тела, встал с постели и подошёл к ней. В сумраке ночной лампы её лицо было особенно таинственным и зловещим, не смотря на изящные черты лица. Она, улыбаясь, протянула ему большое наливное яблоко. Плод был ярко бордового цвета, идеально круглый и будто отполированный, очень красивый. Гендзи как заколдованный взял и откусил его сочный бок. Зазвучал легкий далекий смех. Шимада протянул яблоко обратно, и девушка прямо из его рук вкусила фрукт своими маленькими острыми зубками. Сок потёк по руке и капнул куда-то на пол. Шёпот заполонил комнату, слова на незнакомом языке нарисовали причудливые формы прямо в воздухе, стали ощутимы, и ветер застучал в окна. Через минуту всё стихло, и Гендзи проснулся в собственной постели. Обычное утро, обычная обстановка, только сердце стучало, будто сейчас пробьёт грудную клетку. На Шимаду сосредоточенно смотрела уже вошедшая в палату Ангела Циглер. Она была одета в строгий деловой костюм из серого сукна, и сверху на плечи был накинут халат и фонендоскоп. Заметив, что её пациент проснулся, она поправила очки и сказала: - Доброе утро. Ты проспал завтрак и утреннее лекарство. Нехорошо сбивать график. - Вы вчера не пришли, - буркнул Гендзи, забыв о том, что ему приснилось. Ангела тепло улыбнулась и села рядом. - Я вчера выписала Мойру. Это заняло у меня немало сил. Спала, как убитая. - Но вы же могли хотя бы заглянуть… - Послушай, Гендзи, помимо лечения у меня сейчас много бумажной волокиты. Я не могу определить природу ранений Мойры. Я с ума схожу, ломая голову и пытаясь восстановить события той ночи в Айхенвальде. Что ты говорил, помнишь? Где ты был в тот вечер, напомни? Гендзи раздраженно вздохнул и сказал: - Я говорил уже тысячу раз. Я спал. Проснулся оттого, что Мойра выскочила в окно, как умалишенная. Я побежал за ней, но так и не догнал. Заблудился… Долго искал выход из леса. Кажется, на меня напали омники-отступники, которые частично остались целы после нашей миссии и прятались в развалинах замка… По утру я вышел на просёлочную дорогу и пошел на звуки стонов. В чаще нашёл Мойру. Вот и всё. Или вы хотите сказать, что это я с ней сделал?! Лицо Мёрси посветлело. Она потрепала Гендзи по щеке и нежно сказала: - Ты физически не мог этого сделать. Только у меня был доступ к твоему телу в прямом смысле этого слова. Я уже дала эти показания. Тогда Мойре нужно обследоваться в… Но Шимада пропустил эти слова мимо ушей. Он поднялся с постели и опустился перед женщиной на колени. Ангела удивленно вскинула брови и хотела встать, но мужчина перехватил ее запястья, оставляя сидеть на своём месте. Собравшись с духом, он поднял взгляд на девушку и сказал: - Ангела. Может… мы поженимся? - О, - выдохнула Ангела. – Гендзи… - Да, может я не самая лучшая партия для вас, но зато я… - начал Шимада, но Ангела радостно бросилась к нему в объятья. - Зато моя любовь самая искренняя, - договорил Гендзи и прижал к себе девушку, успокоенный её реакцией. - Я так счастлива, о, Гендзи! Никто не будет любить тебя так, как я, - радостно сказала Ангела. Но вдруг её взгляд упал через плечо мужчины на темные красные следы на полу. Только сейчас она ощутила совсем невесомый легкий яблочный аромат, разлившийся по палате. - Новые духи? – Гендзи тоже явно почувствовал сладкую дымку в воздухе. - После собрания я приду к тебе, и ты поищешь, где именно я ими побрызгалась. Этот флирт весьма раздразнил Шимаду, и он лёг обратно на постель. - Нет, милый, у меня совещание, ты меня не заманишь! – засмеялась Ангела и выпорхнула из палаты. По пути она остановила одну из медсестёр. - Будьте так добры, распорядитесь, чтобы на этом этаже снова вымыли полы во всех палатах. Женщина в белой униформе заволновалась. Палаты мыли до блеска всего лишь час назад, что же не понравилось сегодня доктору Циглер? Кого наказать за плохую работу? - Нет, что вы, - тепло засмеялась Ангела, и у женщины отлегло на сердце. – Пациенты любят открывать на ночь окна, но через сетки ветром тянет много пыли с улицы. Сегодня как никогда её много. Особенно в палате номер один. Боже, какая забота. Воистину Ангела подарена этому миру самим Господом Богом! Женщина просияла и с готовностью побежала искать технических сотрудников. Просьбы столь прекрасного руководителя – закон. Кэссиди сварливо требовал консилиума, и Рейес, наконец, добился его путем уговоров и шантажа, что миссии без Мойры сами себя не начнут. За окнами большой белой залы срывался снег, а ведь был только ноябрь. За круглым столом сидели именитые врачи, представители штаба, сама Ангела Циглер, Кэссиди и Рейес. - Частичная потеря памяти вследствие сотрясения головного мозга, множественные разрывы органов малого таза, которые привели к дисфункции мочеполовой системы, - перечисляла Ангела, читая выписку. – Переломы тазобедренных костей. Ушиб позвоночника. Ушиб грудной клетки… На Коуле не было лица. Он нервно жевал зубочистку и постоянно ёрзал за столом. Не выдержав очередного подробного диагноза, он крякнул через весь стол: - Ангела. Мойру что, по-твоему, всю ночь крутили в бетономешалке? - Угомонись, - прошипел Габриель, хотя по нему тоже было заметно, что ему явно невдомёк, в какую передрягу угодила их медик, которая теперь, по всей видимости, вряд ли вспомнит кто она. - Нет, её память сохранена, просто частично утеряны некоторые эпизоды, - пояснила Мёрси. – Единственная проблема: долгое восстановление. Ах да, она не сможет зачать и выносить ребёнка. Но в отличие от отсутствия способности к деторождению, ходить она сможет, но только через пару лет. - Чего?! – Коул привстал, звучно отодвинув белый стул назад. - Да, - грустно посмотрела на него Ангела. – Мойра не сможет ходить. И говорить. Нарушен отдел мозга, отвечающий за речевой центр. - Чёрт! – Рейес сжал зубы. – Но ты же всё можешь, доктор?! Разве нет?! Ангела вжалась в своё кресло, испуганно хлопнув глазами. - Получается, что своего идиота-ниндзю ты достала с того света, так? – зло повысил голос Коул, едва сдерживая свой гнев. – А на Мойру что, у тебя в твоей куриной резиденции бинтов не хватило?! По всей зале прокатилась волна осуждающих охов. Мёрси судорожно подняла руки, успокаивая общество. - Я понимаю ваши чувства, - со слезами в голосе произнесла Ангела, и Коулу стало не по себе. - Но я сделала, что смогла. И я не могу создать Мойре такое же тело, как у Гендзи, это убьёт её! Но если мы отправим её в психоневрологический центр, который находится в небольшой деревне в окрестностях Швейцарии, за год нахождения там она снова станет тем, кем была прежде – здоровым бойцом и прекрасной женщиной! Но если… Её голос вдруг стал жёстким. - Если вы сомневаетесь в моих возможностях… В моих силах и знаниях… И у вас есть какой-то другой целитель, какому подвластно вылечить О'Доран в течение пары месяцев, то я могу предоставить ему место в нашей клинике и все необходимые материалы. В рамках закона конечно. - А кто с нами будет на миссиях, док? – выкрикнул Коул, не в состоянии смириться с услышанным. – Ты? Или, может, твой гном с зелеными косичками? - Замолчи, - рявкнул Рейес. – Справимся и втроём. - Гендзи Шимада пока освобожден от миссий в Блэквотч, - голос Мёрси ударил как гром среди ясного неба. Не было в нем уже ни слёз, ни извиняющейся дрожи. – Я написала четыре ходатайства. - С хера ли? – Коул всё не переставал удивляться таким интересным новостям. - Мы женимся. Мой муж будет здесь, со мной. Воцарилась тишина. Ангела с гордым видом встала и собрала документы в папку. Окинув взглядом изумленных коллег, она кивнула и направилась на выход. - Ангела, а как женитьба с тобой помешает этому треклятому японцу находиться в Блэквотч? – едко бросил Коул ей вслед, и она остановилась. У Кэссиди нет целого спектра чувств, доступных нормальным людям. Его сложно в чём-то застать врасплох и как-то пристыдить. Ангела расправила плечи и сказала: - Гендзи – не ваша собственность. Коул хотел было что-то вставить, но Ангела тут же его опередила: - Я без ума от Гендзи. Я люблю его, я хочу трахаться с ним каждый день. Он принадлежит мне. Он мой и только мой. Я хотела этого всю жизнь. Снова возникла тишина. Ангела заправила за ушко прядь волос, выбившуюся из прически, и тихонько засмеялась: - Ты ведь именно так говоришь обо мне на каждом шагу в своих пивнушках, да, Кэссиди? Рейес ударил себя по лбу, а Коул застыл с приоткрытым ртом. Коллеги Ангелы, посмеиваясь и поглядывая на представителей Блэквотч, тихонько расходились. Рейес с неприязнью смотрел на ковбоя; Коул зло плюнул на перламутровый пол, а Ангела прошла мимо и даже не обернулась. Она их всех переиграла.