Какая ещё ошибка?!

— Глупый автор! Глупый роман! — Юань шипел на монитор разъярённым котом, параллельно печатая длиннющее эссе на тему «Почему этот гаремник пробил дно». Пустая трата времени! Впустую потраченные деньги! Это вообще что?! Конец был настолько тупым, что Юань был готов обменять его на банальное «долго и счастливо»! Главного героя убили его же прелестные жёнушки! И это был бы даже неплохой сюжетный ход, если бы буквально в каждой главе автор не описывал, как цветник главного героя, дошедший до трёхзначных чисел, ползал на коленях, смотрел на протагониста как на божество, снизошедшее с небес и удостоившее их, смертных червей, вниманием! Они просто не могли предать своего императора, на это даже предпосылок никаких не было! Что за бред?! Куча оборванных сюжетных линий и куча так и не закрывшихся в конце дыр — это всё что ждало Шэнь Юаня в конце! Все намёки на ответы, всё заброшенные им, читателям, удочки и возможные чеховские ружья, в конце просто были откинуты автором, как какой-то не стоящий внимания бред, мусор. А Юань ждал! Ждал конца, что на всё ответит, ждал бомбы! Он даже подписку платную купил, чтобы узнать конец побыстрее! И что?! А ничего! Что он вообще ожидал от писаки с языком повествования, как у семиклассника?! Гадство! О, как же Юань был зол! Он был просто в ярости! Ну сейчас он всё ему выскажет! Выскажет так, что у бездарного писаки руки отпадут, так, чтобы он не насиловал глаза читателей очередным бредом! Схватив со стола недоеденный маньтоу, он принялся остервенело жевать, как всегда делал при стрессе. Подумать только! Этот цветник самоубийц полез к своему невероятно обожаемому мужу. Небесному, мать их, демону. И в конце концов он всех перебил и сам помер от ран. Небесный! Демон! Умер! От ран!!! Регенерирующий чуть ли не со скоростью звука демон умер от ран! Что это за чушь?! Набрав побольше воздуха в лёгкие, он собирался зашипеть с новой силой, и уже начать изливать эмоции словесно и очень нецензурно, как закашлялся, подавившись не до конца прожеванной маньтоу. Осел на пол, хватаясь за горло, царапая его ногтями. Кажется Юань даже не успел нормально осознать, что происходит. Все произошло так быстро, что даже дискомфорта он особо не почувствовал. «Роман дерьмо» — это была последняя мысль, что посетила его дурную, синеющую голову. [Пароль «Глупый автор, глупый роман» принят. Роман и правда дерьмо] — вдруг раздался в ушах электронный голос гугл транслэйта, а перед глазами появилась панель с текстом, дублирующим слова. — Чего? — он озадаченно открыл глаза. [Мы даём вам возможность сделать из третьесортной писанины шедевр. Ваша задача — сделать сюжет лучше и заполнить сюжетные дыры. Вы привязаны к персонажу новеллы «Путь Гордого бессмертного демона» Шэнь#&₽£€¢%…] — вдруг тараторящий голос стал как будто замедляться, а к концу залагал и резко затих. Окно перед ним мигнуло и выдало экран смерти. Приехали. Хмм. Прилетели? Кажется здесь нет пола… Ничего толком не успевший понять Юань снова провалился в кромешную черноту беспамятства.

***

— Вставай, кусок бесполезного мяса! — прорвался сквозь темноту грубый мужской голос. Юаня посильнее пнули, да так, что в рёбрах послышался надрывный треск. Боль разлилась по всему телу и он открыл слезящиеся глаза. Доброе утро! Какого хрена?! Пытаясь проморгаться, он уставился вперёд, на огромные, грязные сапоги. В нос ударило жуткой вонью немытых тел, испражнений и чего-то ещё мерзкого и не вызвающего ничего, кроме рвотного рефлекса. Какого черта?! Что за херня?! Где он?! Сапог поднялся, желая, видимо, снова пнуть его скорчившееся в позу эмбриона тело. Выкуси, гад! Юань стремительно отполз в сторону, но чуть снова не завалился на холодную землю от дикой боли. Его схватили за волосы, сжали до искр из глаз, а после вздёрнули вверх, как куклу. Перед размывающимся взором Юаня возникло искривлённое в гримасе отвращения лицо ничем не примечательного мужика. Только волосы длинные, не по моде. Человек прошипел что-то нечленораздельное и поставил Юаня на ноги, толкнув в сторону допотопной крытой повозки с запряжёнными лошадьми. В неё быстро залезали грязные, худые люди, в основном женщины и дети, подгоняемые ещё двумя мужиками. Юань где-то в подсознании отметил, что у мужчин и некоторых женщин волосы тоже были длинными, собранными в пучок, а у остальных чуть выше плеч. Не дожидаясь нового удара в спину он, со всей доступной ему сейчас скоростью, побежал к повозке, шустро забравшись в неё. Терзающая его боль не отступила, но он немного привык. У него и раньше было много болячек, которые заставляли чуть ли не кричать от боли, если вовремя не принять лекарство, так что он научился жить с болью ещё в детстве. Можно сказать, что это его суперспособность — привыкать к боли. Сев в свободный угол, он обхватил ноги руками, даже не скривившись. Очень маленькими кстати руками, худющими. Владельцу таких рук явно не больше восьми. Ему было не больше восьми. Что же это творится? Что за дебильный сон или скорее предсмертные видения? Не до конца осознавая где он и что с ним, он уставился на свои тонкие детские пальчики, на грязный рукав какого-то мешка, в который его завернули, имитируя одежду. Внутренний голос подсказывал, что это не чья-то злая шутка. А если всё она, он бы не захотел встречаться с её автором. Какая сила могла такое сотворить? Юань думал. Никто не мешал, лишь краем уха Юань слышал тихие поскуливания какой-то молодой девушки. И так, разложим по полочкам. Он подавился, потерял сознание, с ним связалась какая-то электронная хрень, попыталась присвоить ему какую-то роль и благополучно крашнулась, оставив Юаня здесь, в теле ребенка. Очень худого ребенка. Вопрос, здесь это где? В прошлом? В другом мире? Кажется, почти все попаданческие новеллы начинаются примерно так. «Путь гордого бессмертного демона» — вспомнились слова странного электронного голоса. Это название той самой дрянной новеллы из-за которой он помер! Сейчас Юаню как никогда хотелось и кричать, и плакать, и истерически ржать. Хотелось всё и сразу. Сбылась мечта идиота! Перенёсся в другое тело, в новеллу. Нет, он больше мечтал о новом теле, а потом уже и о становлении главным героем. Только вот это тело было не очень-то здоро́во. Чувствуя боль в ногах, руках, спине, рёбрах, и вообще везде, где только можно, было ощущение, что он представляет из себя один сплошной синяк. И он явно не главный герой, по крайней мере, не этой новеллы уж точно. Впрочем ладно, пусть будет. Система ведь хотела его просунуть в Шэнь..? На ум приходил только один человек с подобной ему фамилией. Шэнь Цинцю. Злодей, дери его за ногу, главный. Эта хрень хотела пропихнуть его в тело главного злодея! Зная это, Юань уже был не настолько уверен, что лучше: рабство или судьба человека-палки. А то, что он раб, сомнений не вызывало — ошейник из грубой кожи на его шее, а также на шеях остальных людей в телеге красноречиво намекал на это. Людей, кстати, было не очень много. Десять чумазых детей примерно одного возраста с ним, шесть женщин и один старик. Хотя людей было мало, места критически не хватало, вокруг стоял ужасный смрад, от которого хотелось убежать подальше. Он в заднице. Он в новелле, и при этом не главный герой и даже не второстепенный персонаж, потому что из рабов в новелле были упомянуты только прекрасные сестрички, спасённые Ло Бинхэ. Или он… Нет… На лице появилось выражение вселенского ужаса, но, подвигав ногами, Юань облегченно выдохнул — пацан. Пожалуй, смены пола он бы точно не пережил. И теперь он раб, и к нему по идее относятся соответствующе. Юань поморщился, вспоминая удар, и потёр грудь. Проклял мужика и, прикрыв глаза, облокотился о бортик телеги. И думал. И проклинал уже всех, включая себя. Думал о побеге, о своем положении, как ни странно о своей внешности, интересно всё же. И страшно проклинал автора сия пиздеца. Ещё бы понять в каком он времени. Зацепок никаких. Разве что во времена правления Ло Бинхэ рабовладельцами скорее были бы демоны, а их сопровождающие, хоть и были тварями, (Какой вообще нормальный человек будет бить ребенка? Или спокойно смотреть на это?) но вид у них был вполне человеческий, хотя и это особо ни о чем не говорит. Снаружи послышалось бормотание. Юань прислушался. — Почему мы вообще должны везти этих грязных собакослизней? — тихо возмущался незнакомый мужской голос, принадлежавший, видимо, ещё одному сопровождающему. Юань снова проклял автора, дававшего такие дебильные названия животным. — Пусть идут пешком! — всё причитал тот же голос. — Ты идиот! — смачный звук подзатыльника — Хозяин велел последние двадцать ли везти их в повозке! Или ты хочешь, чтобы все подумали, что наш господин настолько бедный, что не может позволить себе повозку?! — Нет. Не хочу. — голос сдулся, растеряв всё недовольство. Больше никто так и не заговорил. Юань обрадовался тому, что не придется идти двадцать ли по камням босиком. Кстати говоря, последние двадцать ли. Значит, они скоро приедут в место назначения, скорее всего в город или другой населенный пункт, для того, чтобы продать их. Бежать? Не вариант, когда он бежал к повозке, то заметил ещё несколько мужчин. Юань, тем более в таком состоянии, сбежать не сможет, да и как он вообще это представляет? Он, затворник в первом поколении, выходивший из дома только на осмотр в больницу, будет бежать. Ха-ха! Во-первых, куда? Во-вторых, кто его знает, что в окрестностях водится. В-третьих, что потом ему, ребенку, делать? Но оставаться тоже не вариант. И Юань думал. Думал. Думал. Ситуация, откровенно говоря, паршивая. Решил действовать по ситуации. Как получится. Будь проклят автор этого пиздеца. *** Они действительно ехали в город. Не слишком большой, больше похожий на посёлок. По меркам Юаня, конечно. По пути к ним присоединился ещё один караван, там было рабов побольше, как успел услышать и подсмотреть Юань. За это время он понял, что всё не так плохо и в городе сбежать есть шанс, хоть и небольшой. Так как их должен выкупить местный хоу , властитель этих земель, для пополнения рабочих рук, для строительства, уборки территории и тд. Это было хорошее развитие событий. Смотрел за такими рабами всего один человек. Конечно, бежать нужно было так, чтобы не поймали. Вот тебе и сянься древний Китай! А ему приходится думать о побеге от каких-то мразей! Ну почему? Почему он раб, а не какой-нибудь знатный господин? Зачем он сюда попал, если заклинателем быть не может?! А он хочет! Поэтому ноги в руки и думаем план! Примерно через два-три года наступит лучшее время для начала совершенствования, следовательно нужно драпать отсюда как можно скорее. Они заехали в город. Глядя на людей в нём Юань удивлялся: и удобно им в ханьфу ходить? По три слоя! Летом! Хорошо хоть волосы не такие длинные, это скорее мода заклинателей, а то точно штабелями от теплового удара бы падали. В городе их довезли до какого-то дома, высадили, и погнали туда. Дом был довольно большим, в два этажа. Юань не особо понимал, зачем? Он рабство представлял как сидение в клетке и ожидание, пока тебя купят, хотя кто же знает этого автора! Вдруг тут рабы по подвалам сидят! Их всех согнали в одну комнату и приказали раздеться. Юань пока не сопротивлялся. Сейчас он заметил, что в другом караване было больше юношей и мужчин, чем детей и женщин. Их всех облили водой, а после свалили в углу кучу дряхлой одежды — штаны и рубахи-мешки когда-то бывшие белого цвета. С размером никто не старался угодить, кто что возьмёт, тому и будет. Юаню повезло, он спокойно забрал маленький комплект, пока взрослые чуть ли не дрались. Женщин увели, на старика посмотрели искоса, но оставили. Юань наскоро оделся и потопал, шлепая босыми ногами о деревянный пол, к сбившимся в стайку детям, пока его тут не затоптали. А то вон как просматривают. Почти все дети из другого каравана что-то бурно обсуждали, от них доносилось «повезло» и «хорошо, что не к плохому хозяину». Видимо, потомственные рабы. Дети же из его каравана вели себя обособленно и тоже что-то обсуждали, у них настроения витали далеко не радостные, кто-то плакал, кто-то хмурился, кто-то тихо слушал, при этом время от времени они презрительно поглядывали в сторону детей из другого каравана. Лишь один мальчик сидел в углу и настороженно смотрел на остальных детей. Юань подумал немного и пошел к тому самому мальчику. Ему было нечего обсуждать с детьми, поэтому он сел рядом с мальчиком, примерно в одном бу. Тот встрепенулся и неприязненно уставился на Юаня, на удивление умными, темными, почти черными, зелёными глазами. Юань с интересом посмотрел в ответ. Мальчику было на вид лет десять, может даже меньше, подстрижен был как и все, по шею. Худющий, он был похож на дистрофичного уличного кота, но при этом хищного кота. Так и сидели, смотря друг на друга. Один враждебно, другой с интересом. Время тянулось, никто не заходил, люди расселись, тихо переговариваясь. Когда их выгоняли из повозки солнце клонилось к закату, скорее всего их оставили здесь на ночь. Паренёк перед ним отвернулся, так ничего и не сказав, и лишь изредка стрелял глазами, проверяя, на месте ли Юань. Юань был на месте, он привычно обхватил колени руками и положив подбородок на колени, уставился вперёд. Грустно это всё, нельзя так с детьми, не должны они так смотреть. И осознавать, что все эти люди чья-то собственность тоже было грустно. А это ведь были не персонажи, а живые люди. Юань, смотря на них, понял это только сейчас. Все эти люди живые, они плакали, говорили, ругались, чувствовали, и от этого становилось только хуже. Ему, человеку из двадцать первого века, было невероятно жаль этих людей. И детей, и взрослых. Вот тебе и сянься мир. Где же герои, что борются с рабством? Вопрос риторический, в этой новелле их не было. — Привет. — раздался рядом тихий, мягкий голос. Юань вздрогнул. Он так задумался, что не заметил как перед ними с мальчиком присел паренёк лет двенадцати на вид. Он с интересом рассматривал их с соседом, который, в отличии от Юаня, заметил новое действующее лицо раньше. Интересно, что мальчик заметно расслабился в присутствии старшего. Юань с любопытством посмотрел на собеседника. В отличие от многих, волосы мальчика были чуть ниже плеч, черные глаза смотрели мягко, с небольшой долей настороженности во взгляде. Юаню захотелось поморщиться, почему все эти дети такие худые? Нет, он знал почему, и от этого хотел удавить автора собственными руками. Не должны дети такими быть! — Меня зовут Юэ Ци, а тебя? — с присущей только детям непосредственностью спросил мальчик. О Боги, седьмой, имя-цифра. Чтоб вас всех. Ребенка назвали цифрой! У Юаня сердце сжалось, как так можно?! — Шэнь Юань. — он непроизвольно улыбнулся новому знакомому, ребенок располагал к себе. И чуть запоздало — Привет. Зеленоглазый мальчик, так окрестил соседа Юань, повернулся к нему, прислушиваясь с долей интереса. — Сочувствую… — Юэ Ци посмотрел так, будто видит перед собой потерявшего маму-кошку котёнка. — Чему? — вздёрнул брови Юань. — Тому, что тебя отдали в рабство. — мальчик тоже удивился. О, он подумал, что Юаня отдали в рабство? Так наверное и было кстати, судя по эмоциям людей из его каравана. Он это понял по имени? Потому что Юань не цифра? — Не нужно. — он снова улыбнулся, на ходу выдумывая себе легенду. — Мои родители не были хорошими людьми. Мальчик кивнул, больше не поднимая эту тему. — Это Сяо Цзю. — его голос потеплел и он указал на зеленоглазого мальчика, абсолютно не сомневаясь в том, что тот не представился. — Шэнь Цзю. — поправил тот серьёзно, что смотрелось несколько комично. — Для тебя Шэнь Цзю. — Хорошо. — улыбнулся этому, на удивление, слишком серьёзному мальчику Юань. — Рад познакомиться. Снова ребенок цифра. Девятый. Юань вздохнул. — Ты интересный. — улыбнулся уже Юэ Ци. — Давай я тебя познакомлю с остальными. И, не дожидаясь ответа, подозвал нескольких тихо сидевших ребят из стайки второго каравана. — Это Шиу. — он указал на мальчика лет девяти. — Это Ши,— в этот раз он указал на совсем малыша, лет шесть, не больше Юэ Ци. — а это Лио. - парень, примерно ровесник Ци кивнул. Совсем ещё дети. И все цифры. — А это, — Юэ Ци указал на Юаня. — Шэнь Юань. — Просто Юань. — вежливая улыбка не сходила с лица, хотя внутри Юань ужаснулся. Все цифры. — Приятно познакомиться. Ребята заулыбались и ответили что-то в духе «и нам». — У нас впереди целая ночь, — Лио присел рядом с Цзю, и простодушно предложил, — Давай поболтаем? Дети расселись в кружок. Они рассказывали о себе, спрашивали, делились историями. Дети. Они ещё совсем дети. И Юань, глядя на этих детей, дал себе обещание, что хотя бы этим детям он постарается помочь.