Какая ещё ошибка?!

Знает. Он все знает. Юань расправил плечи и прямо посмотрел на «человека» напротив. За незаконную деятельность могут привлечь. Да. И привлекут. Оснований не сделать этого нет. Там целый список: деятельность, запрещённая законом, он, инициатор этой самой деятельности, также косвенное нанесение вреда хозяину, как владельцу города, неуплата налогов, нелегальное получение денег и еды. И это только то, что Юань успел вспомнить. И ведь в этом участвовал не только он, но и бездомные дети, некоторые рабы посредники, торговцы. А ведь он ещё и очень задел сына семейства Цю. Это был ужас, конец, пиздец, АТАС! И ведь отрицать ничего нельзя, не поверят, да и в случае чего доказательства найдут, хотя кому они вообще нужны? Юань всегда понимал, что такую деятельность не оставят незамеченной, но к этому времени он должен был бежать галопом в заклинательскую школу! — Я тебя спрашиваю, червь! Это ты?! «Чего кричишь, гад, если знаешь! Чего ты вообще от меня хоче-» БАМ! Его мысли грубо прервала распахнувшаяся с грохотом дверь и радостное детское: — Братик! Голос оборвался, и на них удивленно уставилась девочка, раскрыв рот и хлопая глазками. Выражение лица Цю Цзянло переменилось. Сначала на его лице проступила ярость, после чего он резко побледнел и, стрельнув глазами, улыбнулся. А после немного нервно затараторил: — Мэймэй, милая, как я рад, что ты здесь! Знакомься — это Шэнь Юань и Шэнь Цзю! Я их выкупил из рабства! Теперь они будут жить с нами! Ты же просила? Как он только имена запомнил? Юань не ожидал такого. Девочка ещё раз медленно моргнула, а затем её глаза радостно загорелись. — Правда?! Гэгэ! Спасибо, гэгэ! Гэгэ самый лучший! Девочка, вероятно Цю Хайтан, подбежала к брату, крепко обняла, невзирая на правила этикета, и подлетела к ним, чуть не опрокинув стол по дороге, с радостной улыбкой, такой, какой могут улыбаться только дети. И суетливо, но при этом внимательно оглядела обоих. Вдруг по лицу Хайтан пробежала тень, её брови потянулись к переносице, и она сердито засопела. Девочка сложила руки на груди и громко, возмущённо заговорила: — Братик! Почему он, — молодая госпожа указала пальцем на Юаня. — такой… Страшный?! Я же просила красивого, без уродств, вот как он! — теперь девочка тыкнула пальчиком в Цзю-эра. И замолчала, ожидая ответа от растерявшегося брата. Жёстко. М-да, если бы Юань действительно сильно переживал о своей внешности, он бы, наверное, умер на месте. Не ожидаешь услышать такое от маленькой леди. Окстись, девочка! Ты же будущая жена Ло Бинхэ! Соответствуй титулу! Девочка же, кажется, совсем не понимала, что сказала что-то не то, и сейчас, не сдержавшись, увлечённо жаловалась старшему брату. Нет, Юань конечно знал, что сейчас он не выглядит как писаный красавец, всё-таки смотрелся в зеркало, но не урод же! Да, рана! Да, страшная! Да, общее состояние не очень! Но не урод! Юань не очень-то и переживал за внешность, но обидно блин! Он что ли виноват в этом?! Ну и ладно! Ну и плевать! Она всего лишь ребёнок, ничего не понимает! А вот на его названного младшего брата смотреть стало страшно. Поначалу видимые, искренние облегчение и благодарность за своевременное появление и спасение пропало. Сейчас на его лице мешалось совершенно детское непонимание с яркой, ничем незамутнённой злостью. Злостью на ту, что грубо оскорбила А-Юаня, на ту, что повела себя не так, как он ожидал. Мальчик и правда, кажется, ещё чуть-чуть и взорвется. Он сжал полы ханьфу и исподлобья смотрел потемневшими зелёными глазами на двух господ поместья Цю. На его припухлых щеках заиграли желваки. Что интересно, сейчас, когда Цю Хайтан и Цю Цзянло были так близко друг к другу, их сходство стало очевидно. Юань ещё раз кинул взгляд на Цзю-эра, на его лице уже не было удивления, только злость, что росла с каждой жалобой молодой госпожи. Юань подался к нему и заговорил: — Меня совершенно не задели её слова, не сердись, она ребенок и не понимает, что это может быть обидно. — на грани слышимости шептал он, пытаясь образумить Цзю-эра. Не хватало, чтобы глупость какую учудил. Мальчик же зыркнул из-под ресниц и продолжил прожигать в девочке, громко восклицающей и жалующейся о чём-то брату, дыру. Цю Хайтан, наконец-то договорившись с братом, важно подняла носик к потолку, повернулась к ним и, совершенно не обращая внимание ни на Юаня, ни на настроение Шэнь Цзю, заговорила. — Пойдем, я покажу твою комнату. — важный детский голос, в котором то и дело пробивались нотки озорства, должен был вызывать исключительно положительные эмоции, но только не у Цзю. Он так вцепился в руку Юаня, что, кажется, отодрать его стало невозможно. Юань дёрнул конечностью, пытаясь все же совершить сие деяние и отлепиться от мальчика. Глупый ребёнок! Ему дают шанс на спасение от тирана, так пусть уходит! Да отцепись ты! Но нет же, Цзю-эр не отпускал, крепко сжимал ладонь и угрюмо молчал, вызывая удивление у маленькой Цю и гнев у её брата, что пытался подавить его в присутствии младшей сестры. — Ах, гэгэ так ко мне привязан! Мы с рождения были вместе и ему сложно от меня отойти, но, думаю, он уже взрослый и сейчас поймет, что компания молодой госпожи будет приятнее! — Юань озабоченно заохал, говоря какую-то чушь. Виновато улыбнулся и метнул яростный взгляд на Цзю, мысленно умоляя, чтобы тот сваливал. «Ну же! Уходи! Давай! Прошу! Я же с ума сойду, если с тобой что-то случится, мне и так за остальных детей страшно! Ну! Ты же не глупый мальчик!» — в душе он рыдал крокодильими слезами, упрашивая ребёнка уйти. Пусть хоть он будет в порядке! С Цю Хайтан! А Юань пока подумает, как вытащить их, не отвлекаясь на страхи. Если жив будет. — Верно! — вдруг несдержанно крикнул Цзю-эр, поудобнее перехватывая ладонь. — Без своего диди я никуда не пойду. Либо вместе, либо никак! В его глазах так и читалось «хоть убейте, буду стоять на своем». О Господи, Цзю! Ты же умный парень! Как так, блин?! Ты у кого подхватил эту гадость, под названием дегенератизм?! Юань уже выл в мыслях. Руки Цю Цзянло красноречиво потянулись к мечу, что висел на его поясе. Повисла напряжённая пауза. Девочка переводила взгляд с одного «брата» на другого и озадаченно накручивала темный локон на палец, хмуро поглядывая на них. Юань задержал дыхание. М-да, либо Цзю-эр очень смелый, либо он безумен, либо реально подхватил болезнь тупости. Ну как же так? Юань выдохнул. А не плевать ли? Всё равно он ничего не изменит, даже если очень постарается. Упрямое выражение лица мальчика не давало поводов сомневаться — он в любом случае останется с Юанем. Да и слова сказаны, их не вернуть. Ребёнок. Какой же всё-таки Цзю ещё ребёнок. — Но ведь брат позаботился бы о твоём диди! Ты глупый! Но если так хочешь, ладно. — девочка расстроенно покачала головой, засопела, а потом недовольно буркнула. — Меня зовут Цю Хайтан, рада познакомиться. Я покажу вашу комнату. У меня нет лишней для твоего диди. Пронесло. Ну, Цзю! С такими детьми и врагов не надо! Он что, хочет довести Юаня до сердечного приступа? Эта старушка точно скоро умрет от передоза эмоциями и впечатлениями! Цю Хайтан, гордо подняв носик, пошла к двери, не дожидаясь их. Юань быстро встал, потянув за собой ребёнка, что до сих пор судорожно сжимал его руку. Быстро вышел из комнаты, предварительно поклонившись Цю Цзянло. Привычка. Юаня передёрнуло. Девочка, ни разу не обернувшись, повела их по богато украшенному коридору. Слышался только цокот туфелек маленькой госпожи, но не прошло и минуты, как её прорвало. Она начала без умолку трещать, рассказывать обо всем: о брате, о доме, о том, как она хотела ещё одного братика, о том, что ей нравится, жаловалась на учебу и учителей. Мечта шпиона. Она все говорила и говорила. У Юаня потихоньку начала снова разрастаться боль в голове. Он горько вздохнул. Интересно, как там дети? Как там в бараке? Всё ли хорошо с ними? Странно, но сейчас его постепенно и неумолимо накрывало безразличие. Даже вечные вопросы, что крутились в голове, потихоньку замедляли свой бег. Разум как будто затянуло плотной пеленой. Только сейчас, идя по роскошным коридорам, он осознал, как же на самом деле устал. Эмоция за эмоцией, неприятность за неприятностью. Вынужденная голодовка, сотрясение мозга, ситуация с Цзю, которому сейчас было так же хреново, давили неслабо. Только ребенку сейчас было сложнее. Цзю-эр был очень привязан к нему, как к важному члену семьи. Юань не очень понимал почему, но Цзю и правда очень дорожил им. И сейчас Юань, дорогой ему человек, чуть не умер. Потом его унизили и едва не отобрали, предварительно подержав самого Цзю в подвале и избив его. Мальчик не показывал этого, но сейчас ему было невероятно страшно, он злился, он боялся, его ощутимо потряхивало. Цзю уцепился за руку Юаня как за спасательный круг в этом огромном чёрном море жизни. И ещё этот его срыв, что был совсем недавно. Юань по настоящему тогда испугался, Цзю так умолял не бросать его, а теперь, буквально через час, их попытались снова оторвать друг от друга. Конечно, это всё огромный стресс для сироты, которого оторвали от любимой банды и старшего брата, оставив только одного человека, и тот ненадёжен! Да Юань, такое ощущение, прямо сейчас свалится! От мыслей его отвлекло изменение в интонации голоса Цю Хайтан. Юань сфокусировал взгляд на девочке. — Вот эта дверь! Это гостевые покои. У нас таких комнат пять, поэтому брат точно не будет возражать. — девочка выпятила вперёд грудь и самодовольно улыбнулась. Она, видимо, совсем позабыла, что сердилась. — Благодарим вас, госпожа, это огромная честь для нас. Вы очень благородны, раз выделили нам покои. Девочка лишь важно покивала на слова Юаня, а потом выжидающе посмотрела на Цзю. Тот со скрипом, но кивнул, подтверждая слова Юаня, и Цю Хайтан, с чувством выполненного долга, развернулась и быстро поцокала дальше по коридору. Цзю-эр, не дожидаясь пока она скроется из вида, нетерпеливо толкнул дверь и вошёл в комнату, попутно затаскивая туда и Юаня. Комната не очень большая, но минимальные удобства есть. Добротный стол, шкаф, кровать и стул. Комната освещалась двумя белыми бусинами, они светили с противоположных стен ровным белым светом. Это ещё что? Юань подошел к одной из бусин, Цзю не возражал. Он тихо проследовал за ним, так и не отпуская руки. Бусина была не очень большая, сантиметра три в диаметре, она не слепила, как лампа или солнце. Свет будто лился изнутри и проходил через цветную поверхность бусины. Бусина чем-то напоминала жемчуг, её матовая поверхность пропускала свет, делая его немного тускловатым. А ведь, если так подумать, то комната, где их ждал Цю, тоже освещалась ровным, белым светом, просто Юань не обратил на это должного внимания! Жемчужина… Жемчужина… Кажется, что-то такое он припоминает, про этот вид освещения говорилось в Пути Гордого Бессмертного. Точно, и правда говорилось! Это было одно из первых заклинаний, которым учили учеников на Цинцзин. Ло Бинхэ тогда смог пробраться в аудиторию и услышал про эту… Как её там… <…«Жемчужина, сияющая во тьме» или же просто светлячок, жемчуг, с помощью определенной техники напитанный энергией ци…> На самом деле всего лишь безделушка, заклинателям она без надобности, так как они и без этого хорошо видят в темноте, но зато их хорошо берут знатные люди. Она более удобна в освещении. Ого! Юань не думал, что так хорошо помнит такие вещи из новеллы, есть ещё порох в пороховницах! — Так значит, «Жемчужина сияющая во тьме»? Юань аж подпрыгнул, за мыслями он совсем забыл о Цзю-эре, тихо стоящем за спиной. — Что? — вырвалось на автомате. — Светлячок, ты только что говорил о нём. — мальчик с большим интересом смотрел на жемчужину, как будто это священный артефакт. — Правда? Юань что, так задумался, что начал говорить вслух? Ух, вот что с людьми делает усталость! — А-Юань, расскажешь потом что-нибудь ещё? Похожее. Мальчик умоляюще посмотрел на Юаня, кажется, его действительно заинтересовала эта тема. Может, и правда дать пару «лекций», если выберутся? Хотя к Юаню могут возникнуть вопросы. И возникнут. Откуда простолюдин может столько знать? Цзю мальчик не глупый, рано или поздно точно поймет, что что-то здесь не чисто и от истории Юаня откровенно несёт враньём. А это может привести к последствиям. Ведь он такой же ребенок, откуда ему знать про заклинательские штучки. Так что категоричное… — Да. Глаза ребенка засияли, в них наконец-то появились отблески положительных эмоций, на губах заиграла слабая, но искренняя улыбка. Воистину, самое важное для Юаня. Сейчас было неважно ничего, кроме счастья его брата.. — Но это потом, а сейчас нам пора ложиться, мы оба очень устали, нужно выспаться до завтра. — он улыбнулся и потрепал мальчика по голове. Цзю-эр одобрительно кивнул. Кровать была одноместная, на одного взрослого, но им хватало, даже с излишком. Ханьфу не снимали, вдруг что-то произойдет. Они просто завалились на жёсткую кровать — ох уж эти древние китайцы, мазохисты! Но это лучше, чем холодный пол в бараке с такими же рабами. Несмотря на то, что было много места, они прижались друг к другу. Тесно-тесно. Так, чтобы кости хрустнули. Так, чтобы ощутить хоть и ложную, но безопасность. Они ничего не говорили, не успели, заснули сразу, как только их голова коснулась О, ЧУДО, подушки! Мягкой. Приятной. Юань очень отвык от таких удобств. Они оба утонули в белом, возможно не самом мягком облаке, попадая во мрак сна. Смешно, но их волосы до сих пор не высохли.