***
— Что-что вы хотите? — спрашивает Ло Фумэн, резко и недоверчиво глядя на Вэнь Кэсина — человека, за которым она следует как за Хозяином Долины Призраков. Он был тем маленьким мальчиком, которому она смогла сохранить жизнь, за кем наблюдала, пока он рос и превращался в человека, которым вынужден был стать, чтобы выжить в этом месте. В мужчину, который иногда заставляет её задумываться, а не было ли бóльшим милосердием позволить ему умереть вместе с родителями. Вэнь Кэсин смеётся, в его глазах безумное ликование. Кажется, она реагирует именно так, как он и рассчитывал. — Я знаю, что ты услышала меня с первого раза: у тебя невероятно острый слух. Ну что? Неужели тебе не нравится эта идея? — Долина Призраков и Цзянху разделены не без причины, Гучжу. Вы хотите начать новую войну? Вэнь Кэсин отворачивается от неё, его энтузиазм не угасает. Он лениво рассматривает ногти и неспешно вышагивает туда-сюда по её приёмной. — Так что ты выберешь? Продолжишь расспрашивать меня о намерениях? Или последуешь за мной? Ло Фумэн ненавидит это. Ненавидит эту маску, которую надевает Вэнь Кэсин и которую — как она подозревает — ему всё труднее и труднее отделить от себя. Он невероятно извращён и ожесточён. Он обезумел от боли и борьбы за выживание, но она всё ещё иногда видит того, кто прячется за ней. Она знает, что он там. Не Хозяин Долины, а... Вэнь Кэсин. Она ненавидит, когда он запирает эту часть себя за столь тщательно продуманным образом. Но она также знает, что, если не будет осторожна, столкновение с этим образом в один прекрасный день может стать для неё концом. Именно поэтому она делает глубокий вдох, успокаивается и отвечает размеренным тоном: — Последую за вами, Гучжу. — Прекрасно, — говорит он, скривив губы и не сводя с неё глаз. — Конечно, не то чтобы это имело значение, нравится тебе идея или нет. Я уже отправил письмо. Она не может полностью скрыть резкий шипящий вздох. «Сумасшедший Вэнь» — так Долина зовёт его за спиной. Поистине, он полностью заслужил это звание. — Итак, — он хлопает в ладоши, взмахивает изящной мантией и чёрными волосами, оборачиваясь к ней с яркой ухмылкой. — Мне понадобится твоя помощь... Ло-и. Ах, как жестоко с его стороны назвать её так впервые за долгое время, когда они оба знают: он использует это только как инструмент, чтобы унять её угрызения совести. И тем не менее это работает.***
Чжоу Цзышу готов. Готов покончить с работой наёмного убийцы. Покончить со служением принцу Цзин. Покончить с жизнью в тени. С жизнью вообще. Он тщательно спланировал свою подготовку к тому, чтобы наконец оставить всё это позади и провести несколько лет в странствиях, прежде чем встретить благословенную смерть и с ней — окончательное освобождение. Он выстроил стратегию своей отставки с нуля. Он в буквальном смысле сам сколотил её воедино. Сегодня день, когда он заявит о своей отставке. Жестокая и болезненная подготовка длилась восемнадцать месяцев, но и за это время принц так и не стал мудрее. Сегодня, думает он, направляясь к тронному залу с пульсирующими меридианами, ступая по хрустящему под его ногами снегу. Сегодня он наконец-то будет свободен. Будет ли эта свобода обретена через гвозди или через быструю смерть от руки разъярённого кузена — не имеет значения. Хотя это принц Цзин вызвал его, сегодня именно он сделает объявление. Слуги и шпионы Тяньчуань преклоняют колени, когда он проходит мимо, выказывают уважение, объявляют его, когда он идёт по дворцовым залам, как будто он уже не на шесть седьмых на пути к тому, чтобы стать калекой. Цзышу всегда отлично умел притворяться. За долгие годы его вызывали в эту комнату больше раз, чем он может сосчитать. Он знает лицо и манеры двоюродного брата, как свои собственные, он может мысленно представить позу, выражение и тон почти каждого визита. За редким исключением, все они предсказуемы. За редким исключением, его двоюродный брат каждый раз один и тот же. Сегодня, похоже, именно это редкое исключение. Настолько удивительное исключение, что его сосредоточенность на своей отставке ненадолго пошатнулась. Чжоу Цзышу редко застают врасплох. То, как его двоюродный брат стоит с почти маниакальной ухмылкой и блеском в глазах, выглядит как нечто крайне необычное… впервые за очень-очень долгое время. — Цзышу! Ты тут. Прекрасно. У меня есть очень интересные новости и миссия для тебя. — Принц сразу же поднимает руку и успокаивающе шикает: — Знаю, знаю. Ты только что вернулся с последнего задания и заслуживаешь отдых. Лицо Чжоу Цзышу не меняется. Его двоюродный брат хорошо читает его, хотя — как свидетельствуют шесть повреждённых меридианов — недостаточно хорошо. — Однако, — продолжает принц Цзин, не обращая внимания на молчание, — я думаю, это тебя заинтригует. Я знаю, как тебя увлекает хорошая загадка, Цзышу. Энтузиазм его кузена не иссякает, и Цзышу решает просто дослушать, пока принц не выскажется до конца. Если бы он не настолько устал, размышляет Цзышу, он мог бы даже получить удовольствие, отвечая на этот нездоровый энтузиазм с самым шокирующим смирением. — Альянс Пяти Озёр скоро проведёт Совет Героев, Цзышу. Я уверен, мне не нужно тебе об этом говорить: никто не держит руку на пульсе Цзянху так, как наш Тяньчуань. Вспышка горького гнева расцветает в груди Чжоу Цзышу. «Твой Тяньчуань, — думает он про себя. — Я больше не хочу иметь ничего общего с этим кровавым наследием». Но вслух говорит: — Вы никогда раньше не проявляли особого интереса к Альянсу Пяти Озёр, господин. Принц Цзин снисходительно машет рукой. — Конечно, нет. Несмотря на то, что они высокого мнения о себе, от них мало пользы для меня. Гуппи, которые считают себя большой рыбой только потому, что не осознают: место, где они плавают, — всего лишь бочка. Меня интересуют их гости. Гость. Гость, которого у них никогда раньше не было, Цзышу. Может быть, кузен не настолько знает его, чтобы предвидеть отставку, но достаточно, чтобы возбудить любопытство, даже несмотря на внутреннее сопротивление: — Что за гость, господин? Принц Цзин наклоняется вперед с довольной ухмылкой, глаза сияют, а пальцы снова и снова перебирают бусы. — В этом году Долина Призраков написала Альянсу письмо с просьбой об участии. На лице принца отражается удовлетворение от того, что он наконец увидел реакцию собеседника. За доли секунды у Цзышу в голове промелькнуло множество теорий о том, какой гость мог бы привлечь такое внимание кузена. Но Долина Призраков в их число не входила — это прекрасно видно по его потрясённому лицу. — Долина Призраков? — спрашивает он, поймав сразу и леску, и крючок, и грузило. — Долина Призраков держалась особняком почти двадцать лет. Что им нужно от Альянса Пяти Озёр и их Совета Героев? Принц Цзин откидывается и улыбается. — Похоже, Хозяин Долины написал сам, ссылаясь на беспокойство о растущей напряжённости. Он утверждает, что и Долина Призраков, и Цзянху извлекли выгоду из давнего перемирия, и надеется встретиться с Альянсом, чтобы укрепить его и поддерживать на постоянной основе. Как сообщают наши агенты, в письме он обеспокоен тем, что полная изоляция на протяжении стольких лет порождает подозрения и слухи, которые могут поставить под угрозу столь ценный мир. Чжоу Цзышу не скрывает насмешки: — Я не верю ни единому слову. — Конечно, нет, Цзышу. Твой ум слишком остёр, чтобы поверить в такие глупости. Но вот умы Альянса Пяти Озёр, похоже, нет. Они согласились. С выражением лица, которое говорит о том, что он прекрасно знает: Цзышу находится именно там, где он хочет, — принц Цзин наклоняет голову. — Я знаю, что ты только что вернулся с последней миссии, Цзышу. Но ты же не против потратить немного времени, чтобы выпить и развлечься на Совете в качестве моих глаз и ушей? Чжоу Цзышу стискивает гвоздь, зажатый в ладони, и взвешивает варианты. Ему не нужно продолжать этот фарс, чтобы поехать на Совет. Он мог бы встать на колени и разоблачить самоналоженное наказание, как планировал, и попросить об отставке. Чтобы ему дали седьмой гвоздь. После этого он всё ещё мог бы добраться до Цзянху и попасть на Совет. Тем не менее... если он так поступит, у него не будет ни имени, ни репутации. Никаких заслуг, кроме собственных боевых навыков, чтобы добиться места в первом ряду, которое он, в свою очередь, гарантированно получит, используя легенду и ресурсы Тяньчуань. И это при условии, что ему пожалуют гвоздь и разрешат уйти, а не казнят на месте. Возможно... возможно, думает он, проклиная своё врождённое любопытство, которое делает его таким превосходным шпионом, его седьмой гвоздь может подождать. Что бы ни планировал Хозяин Долины Призраков, Чжоу Цзышу хочет, чтобы у него было самое лучшее место для наблюдения за развитием событий. Вздохнув, Цзышу незаметным движением прячет гвоздь обратно в рукав. — Конечно, Ваше Высочество. Как пожелаете. _________________________________ Примечания переводчика: [1] Цзянху (кит. jianghu) — «мир рек и озер». Это не географическое наименование и не конкретное место, а скорее определённый жизненный путь — мир мастеров боевых искусств, избравших образ жизни скитальца, путешественника. Традиционно противопоставляется царскому двору и дворцовым интригам [2] Даге́ (кит. dà-gē) — старший брат (обращение к брату, родному или названому) [3] Гучжу (кит. Gùzhŭ) — господин, повелитель, глава [4] Ло-и (кит. Luo-yi) — тётушка Ло, матушка Ло (ласковое обращение к старшей женщине) [5] Тяньчуань (кит. Tiān Chuāng) — «Окно Небес». Название организации, в которой состоит Чжоу Цзышу, взято из стихотворения Кун Жуна (153 – 208 гг.) «Стихи на краю могилы»: 言多令事败，器漏苦不密。 河溃蚁孔端，山坏由猿穴。 涓涓江汉流，天窗通冥室。 谗邪害公正，浮云翳白日。 靡辞无忠诚，华繁竟不实。 人有两三心，安能合为一。 三人成市虎，浸渍解胶漆。 生存多所虑，长寝万事毕。 Подстрочный перевод: Избыточные слова ведут к поражению; сосуд протекает, если неплотно закрыт. Река прорывает плотину из-за прорытых муравьями нор; разрушение горы видно по разбегающимся обезьянам. Тонкие ручейки сливаются в реки Янцзы и Ханьшуй; НЕБЕСНОЕ ОКНО разгоняет мрак в комнате. Клевета и злоба вредят справедливости, как плывущее облако, загораживающее солнце. В ловких словах нет искренности; прекрасная внешность не соответствует тому, что внутри. У одного человека несколько сердец: разве можно составить из них одно? «Три человека создают тигра»; даже клей и лак растворяются, если долго держать их в воде. Дум и переживаний слишком много; только в вечном покое все дела завершатся. Как видим по контексту, «Окно Небес» — это очень поэтизированный перевод, но он встречается чаще всего. Ближе к тексту (и к смыслу) — «слуховое окно в потолке, небесное окно, небесный фонарь». Общая идея — некий дополнительный источник света, т.е. дополнительный инструмент, проводник воли, свет во тьме. В дораме отдельным указанием на Тяньчуань были бумажные фонарики, которые запускали в небо там, где Тяньчуань проводили какую-то показательную казнь (см. 1 серию). [6] Поймать леску, крючок и грузило (кит. фразеологизм) — повестись на чужую интригу, уловку, безусловно заинтересоваться