Сангиновый

      От автора:       Вэнь Кэсин: Я не могу допустить, чтобы мои призраки думали, будто ты обычная шлюха, А-Сюй!       Чжоу Цзышу: ...и поэтому ты одеваешь меня в шлюшьи мантии?       Вэнь Кэсин: ...в ИЗЫСКАННЫЕ шлюшьи мантии!       _________________________________       Ворота в Долину Призраков огромны и устрашающи. Тяжёлые створки из сплошного камня расположены в единственном углублении в скале, которая тянется на многие мили вокруг. Было бы трудно найти другую дорогу в Долину или в обход неё.       И даже если бы нашёлся способ, размышляет Цзышу, это не удалось бы сделать незамеченным. Он видит маски призраков, выглядывающие из-за стены и из стратегических укрытий и точек обзора по всей скале. Он не сомневается, что они также размещены везде, где можно было бы проникнуть в Долину.       Хотя он по привычке активно анализирует, как ему удалось бы скрытно проникнуть в это место, преодолев этих охранников и недружелюбную местность, с таким спутником у него нет проблем со входом.       Призраки в масках замечают их приближение и скрываются из виду. Без сомнения, они изо всех сил торопятся передать новость об их прибытии, чтобы произвести надлежащие приготовления, какими бы они ни были.       Когда они приближаются, двери медленно, с каменным стоном разъезжаются, и Цзышу слышит далёкий гул барабанов, когда они входят в Долину. Это, без сомнения, точно такие же барабаны, как и те, что использовались на Совете, и Цзышу хмыкает при мысли о Лао Вэне, заставляющем каких-то бедных призраков тащить барабаны весь путь до Юэяна, чтобы он мог эффектно появиться.       Призраки падают на колени, выстраиваясь в линию на всём их пути. Цзышу спиной ощущает любопытные недоверчивые взгляды.       Гу Сян однажды сказала, что Лао Вэнь имеет склонность уставать от хорошеньких мальчиков, попробовав их один или два раза. Как подозревает Чжоу Цзышу, сама идея, что он возьмёт одного домой и позволит ему ехать рядом с собой на равных, — это что-то, чего призраки и не мечтали увидеть.       — А-Сян, — говорит Лао Вэнь, его лицо холодное и надменное с того момента, как они подъехали к Долине. — Я хочу, чтобы Десять Дьяволов и призраки Долины немедленно собрались в главном зале.       Она щебечет в знак согласия и отделяется от них. Чжоу Цзышу просто следует за Лао Вэнем, оставив свою лошадь там же, где и он, и идёт по его стопам.       Долина — не такое безлюдное место, как могло показаться, по крайней мере, не в отношении флоры и фауны. Солнце здесь светит так же, как и везде, есть рощицы, деревья и дикий пейзаж, насколько хватает глаз. Главное поселение Долины простирается вниз от дворца Хозяина Долины, наполовину высеченного в каменном склоне горы.       Сзади к нему не подойти: удобная позиция для обороны. В таком месте, как Долина Призраков, правителю лучше не жить там, где потенциальные злоумышленники могут подобраться со всех сторон. Дворец возвышается над всем, хотя Цзышу подозревает, что есть призраки, которые живут на деревьях, а не в настоящих домах.       Он также считает, что многие из этих людей стали скорее животными, чем людьми.       Лао Вэнь ведёт его во дворец, вглубь и в извилистые коридоры, куда, очевидно, допускаются лишь немногие, и именно тогда, когда они остаются одни, настоящий он снова начинает проглядывать сквозь маску Хозяина Долины.       Он начинает украдкой оглядываться на Цзышу, идущего рядом, нервно, почти как маленький ребёнок. Он пытается выяснить, одобряет ли это Чжоу Цзышу. Считает ли он это место достойным, чтобы жить тут.       — Лао Вэнь, — говорит он, и взгляд Вэнь Кэсина перемещается вперёд, как будто он никогда и не оглядывался.       — А?       — Перестань так на меня смотреть.       — Как, А-Сюй?       — Как будто ты ждёшь, что я передумаю и уйду в любой момент.       Вэнь Кэсин не отвечает сразу, казалось, пытаясь сохранить полное учтивости лицо Хозяина Долины, прежде чем поворачивается и смотрит на Цзышу большими тёмными глазами.       — Ну, — говорит он, — а ты не передумаешь?       Цзышу фыркает и толкает его локтём:       — Нет. Не передумаю.       Лао Вэнь моргает: «Ой». Затем, как будто он совсем не волновался, встряхивается и поднимает подбородок, шаги становятся более уверенными и оптимистичными:       — Ну, конечно, нет. Кто бы отказался от такой ценности, как я, даже если бы это означало жить в дебрях?       «Не я», — думает Цзышу, нежно глядя в спину своего чжицзи, а вслух говорит:       — Зачем ты собираешь призраков, Лао Вэнь?       Толкая замысловатые двери в свою комнату, Вэнь Кэсин смотрит на него, как будто это глупый вопрос:       — Зачем? Разумеется, чтобы представить тебя им! Все они должны знать тебя в лицо и знать, как с тобой обращаться. Я не допущу, чтобы по незнанию хоть один призрак попытался наложить на тебя свои грязные руки! Утверждение, что они думали, будто ты просто несчастный красавец, не спасло бы их, конечно, но всё же. Необходимо прояснить, что с тобой следует обращаться так, как если бы ты был самим Гучжу.       Цзышу с улыбкой качает головой. Если Лао Вэнь этого желает, он не будет возмущаться. Но он также никогда не признается, что в груди становится жарко, когда Вэнь Кэсин говорит, что хочет провозгласить его человеком власти, настолько близким и дорогим, что его следует считать правящим и равным.       Чжоу Цзышу никогда не жаждал власти. Эта власть кажется особенной только потому, что ну... на самом деле это просто Лао Вэнь, пытающийся показать ему, что он любим. Пытающийся защитить его, поставить на пьедестал, где все знают, что ему нельзя перечить.       Главная комната Лао Вэня, думает Цзышу, оглядываясь по сторонам, довольно уютная. Она просторная, но не слишком. Отделана, меблирована и украшена богато и изысканно, но не нарочито.       Это место, куда приходит только Лао Вэнь и, возможно, его сестра, поэтому оно оформлено так, чтобы меньше говорить о показухе, которую, как считает Вэнь Кэсин, он должен устраивать перед другими, и больше о самом Лао Вэне. О вкусах Лао Вэня, о личности Лао Вэня. Конечно, это комната экзотической птицы, но отнюдь не павлина, как можно было бы ожидать.       И ещё кое-что замечает Цзышу через мгновение. Здесь тепло.       Да, тепло. До сих пор во дворце и залах было довольно прохладно, они наполовину высечены в скале, а в некоторых местах целиком в горе. Однако здесь довольно комфортно и тепло.       Лао Вэнь улыбается ему, как ребёнок, который только что получил повод показать кому-то свою любимую игрушку, и жестом указывает на другую дверь сбоку, лицо самодовольное и нетерпеливое. Как бы то ни было, он надеется впечатлить Цзышу.       Глупый человек. Чжоу Цзышу делает то, что тот просит, и открывает дверь. Внутри несколько ширм, образующих путь к главному залу позади и несколько зон наподобие небольших комнат с минимумом мебели. Заглянув в одну из них, он понимает, что это, должно быть, раздевалки.       Здесь жара сильнее, и это неудивительно. Он видит природный горячий источник. И медленно начинает посмеиваться. Конечно. Конечно, Гучжу из Долины Призраков расположит свою комнату прямо рядом с горячим источником, чтобы в нём можно было купаться.       Цзышу уверен, что это было сделано задолго до того, как родился Лао Вэнь, но если бы этого не произошло, Лао Вэнь, без сомнения, быстро бы это исправил. Он явно очень горд, что демонстрирует это, теперь, когда у него есть кто-то, кому стоит это показать.       — Ну как? — хвастливый голос Лао Вэня доносится из-за спины, и когда он поворачивается, то невольно улыбается, глядя на невыносимо самодовольное выражение его лица.       — Гучжу Долины Призраков действительно ни в чём не нуждается, — отвечает он. За исключением жизни без покушений. Но, честно говоря, ни один лидер не живёт в полной безопасности. Здесь это просто более распространено, и призраки гораздо более откровенны в своих намерениях узурпировать трон. Вот такой здесь образ жизни.       — Да, как и его чжицзи, — гордо заявляет Вэнь Кэсин, улыбаясь Чжоу Цзышу. — Так что скажешь, А-Сюй? Можем ли мы искупаться вместе, прежде чем появимся на собрании?       Цзышу совершенно не удивлён, что Лао Вэнь намеревается заставить призраков ждать столько времени, сколько бы им ни потребовалось, и не сомневается, что он и раньше заставлял их там ждать абсурдное количество времени просто ради вот этого.       — Я хочу искупаться, Лао Вэнь, — говорит Цзышу. — Но не вместе.       Лао Вэнь моментально надувает губы, хотя, похоже, отказ он предвидел:       — А-Сюй. Почему нет?       Цзышу приподнимает бровь и подходит ближе:       — Ты хочешь, чтобы я был честен?       — Конечно, — отвечает Кэсин, без сомнения ожидая, что Цзышу заявит, что не верит, будто Лао Вэнь сможет держать свои руки и член при себе. Но Чжоу Цзышу собирается удивить его.       — Потому что, Лао Вэнь, — шепчет он, нежно поглаживая воротник мантии Вэнь Кэсина. — Если я наконец увижу тебя обнажённым, не думаю, что я смогу себя контролировать.       Дыхание Вэнь Кэсина останавливается в груди, тело дрожит под пальцами Чжоу Цзышу, которые всё ещё лежат на его груди. Он с большим удовлетворением наблюдает, как его чжицзи сглатывает, глядя на него широко распахнутыми глазами, и наконец выдаёт: «...ох».       — Ох? — вторит Цзышу, улыбаясь. — Боюсь, нам пока придётся мыться раздельно, чтобы мы смогли хотя бы сегодня появиться перед твоими призраками.       В обычное время Вэнь Кэсин бы запротестовал, говоря, что им не нужно появляться, если они не хотят. Но сейчас он, кажется, настолько застигнут врасплох и почти опустошён, услышав признание Чжоу Цзышу в том, как сильно он хочет его, так что он просто сглатывает и кротко кивает, отступая с долгим благоговейным взглядом.

***

      Почему-то только после того, как Цзышу уже отмылся и начал расслабляться в горячей воде, в голову приходит мысль, что ему нужна одежда, которая не изношена и не запылена дорогой. Хотя…       Действуя скорее из подозрения (которое в меньшей степени подозрение, а в большей — знание своего Лао Вэня), он вылезает из воды и идёт прямо мокрыми голыми ногами по камням к ширмам.       Затем он заглядывает за ближайшую, а потом фыркает и улыбается. Конечно, Лао Вэнь уже приготовил ему одежду. Одежду, которую он поднимает и рассматривает, нежно покачивая головой. Она совершенно новая, ровно по размеру, но в первую очередь — яркого сангинового цвета.       Одежда, судя по виду, его размера, и, когда он одевается, она садится идеально. Он с раздражённой ухмылкой представляет, как Лао Вэнь издевался над своими слугами задолго до того, как они добрались до Долины, используя собственное тело, чтобы сравнить и оценить размеры Цзышу, чтобы одежда — вероятно, много одежды — была сшита и скроена специально для него.       В груди тепло. Он чувствует себя любимым. Он чувствует, что о нём заботятся.       «Вот так, — думает он, — выглядят любимые питомцы». Первые несколько слоёв мантии такие же ярко-красные, как те, что любит носить Лао Вэнь, а шёлк воротника и пояса — тёмно-бордового цвета со сложной чёрной вышивкой.       Зато самая верхняя накидка... ну, это больше намёк, чем одежда. Она чёрная, но полностью прозрачная. Только низ и края рукавов однотонные, они такого же бордового цвета с чёрной вышивкой.       Он слышит движение за той ширмой, где он был недавно, оставив старую одежду, чтобы войти в воду.       Когда он поворачивается, то, как и предполагал, видит силуэт Лао Вэня:       — Они подходят, А-Сюй?       Чжоу Цзышу хмыкает, улыбаясь:       — Идеально.       — Чудесно. Я постараюсь не задерживаться слишком долго. Хотя, если ты передумаешь, — мурлычет Вэнь Кэсин, — я бы не расстроился, если бы ты присоединился ко мне.       За тонкой ширмой, достаточно близко, чтобы дотронуться до него, Вэнь Кэсин сбрасывает со своего тела расстёгнутую мантию, а Цзышу голодным взглядом наблюдает за его стройным силуэтом. Он очень хорошо знает, что его искушают намеренно. Он заставляет себя отвернуться и уйти, но, по крайней мере, знает одно.       Он был очень прав, когда сказал, что не смог бы контролировать себя, если бы увидел голую плоть этого демона.