Сангиновый

      От автора:       Вы, скорее всего, не видите, но в конце этой главы Кэти Перри говорит Чжоу Цзышу: «Дай пять!»       _________________________________       Проходит ещё почти целая неделя, прежде чем Чжоу Цзышу удаётся встать.       Каждый день приходит врач и проводит с ним физиотерапию, чтобы укрепить и реабилитировать его тело после процедуры, подробностей о которой Цзышу всё ещё не сообщает.       Он не заинтересован в том, чтобы давать им даже элементарное объяснение того, что У Си сделал с ним. Они не заслуживают даже взгляда на медицинские знания шамана, даже малейшего шанса на их получение.       Чжоу Цзышу считает, что то, что У Си знает как об исцелении, так и о причинении вреда, безопаснее всего оставить ему и другим докторам и шаманам Наньцзяна.       С тех пор, как её вернули, шпилька больше не покидает его волос. Он взял её, прижал к груди с таким инстинктивным облегчением, что принц без труда поверил, что это принадлежит кому-то, в кого он сильно влюблён. Это действительно подарок того, в кого он сильно влюблён.       Он полагает, что его историческое отсутствие интереса к мужчинам позволяет принцу игнорировать идею о том, что что-то, что ему так дорого, может быть подарено Гучжу Долины Призраков. И это хорошо. Вот так, с этим маленьким кусочком Лао Вэня в волосах, он чувствует себя в большей безопасности. Спокойнее. Лучше.       — Хочешь, чтобы я нашел её, Цзышу? — спрашивает принц, когда видит, насколько ему дорога шпилька. — Ты же знаешь, я бы не запретил тебе любить?       Чжоу Цзышу знает, что слова «до тех пор, пока это не мешает твоему служению мне» остаются невысказанными. Он качает головой.       — Нет... жизнь, подобная моей... как я могу втянуть хорошенькую женщину в такой мир? Я бы только подверг её опасности.       «Как хорошо, — размышляет он, — что Лао Вэнь далеко не хорошенькая женщина».       Хэлянь И кивает, делая вид, что понимает и в целом равнодушен, но Цзышу видит радость, которая вспыхивает в его глазах. Тот считает, что это шаг в правильном направлении. Это высказывание — что он не захочет втягивать хорошенькую женщину в такую ​​жизнь, — предполагает, что Цзышу можно вернуть в лоно Тяньчуань, обратно на место шпиона и убийцы Хэлянь И.       «Что за дурак», — думает Цзышу. И это ядовитая мысль. Возможно, раньше он не особо ненавидел кузена, но теперь... теперь он ненавидит этого человека. Ненавидит за его одержимость, за его притязания и за то, что тот осмелился забрать Цзышу от его чжицзи. Из единственного места, где он когда-либо был по-настоящему счастлив со времён детства.       К счастью, жизнь шпиона делает его превосходным актёром, поэтому ненависть держится подальше от безмятежной поверхности. Это всего лишь злобный змей, обитающий в глубинах, наблюдающий за светом далеко вверху и терпеливо ожидающий подходящего времени для удара.       Даже когда кузен поддерживает его, когда ему наконец удаётся встать с постели, змей ждёт. Чжоу Цзышу позволяет себе принимать столько поддержки, сколько ему нужно, пока еле переставляет ноги, и делает вид, что не ненавидит.       Он не хочет признавать некоторые вещи. Во-первых, ежедневные посещения врача для физиотерапии помогли и, вероятно, позволили ему сделать эти слабые, шаткие шаги — хотя и с поддержкой — раньше, чем в противном случае.       Во-вторых, У Си был очень прав, когда говорил, что потребуются месяцы, чтобы вернуть свои силы. Даже когда он уже может ходить сам, он осознаёт, что быстро устаёт и слабеет.       Это то, что он больше всего ненавидит в травмах. Не боль и не страх. Восстановление.

***

      Через несколько дней после того, как он начал самостоятельно передвигаться по комнате, Хэлянь И приходят новости.       Они приходят в лице молодого агента Тяньчуань, который стучит и входит, почтительно кланяясь им обоим.       — Мой принц, — говорит он, прежде чем выпрямиться. — Возникли проблемы на некоторых других частных виллах.       Хэлянь И моргает, а Чжоу Цзышу садится на край кровати. Как бы он ни не хотел этого признавать, но если ноги подведут его, а кузен отвлечётся, то он упадёт на пол вместо того, чтобы его поймали. Это будет так унизительно. Яркая демонстрация его слабости.       — Проблемы? — спрашивает принц Цзин, нахмурив брови.       — Да, — отвечает молодой человек. — Хотя они не самые близкие к нам, три из них сгорели, Ваше Величество.       Чжоу Цзышу чуть не фыркает, но сдерживается. Сохраняет лицо спокойным. Это хорошие новости, поскольку они означают, что Лао Вэнь знает: его держат в одной из частных резиденций принца. Он просто не знает, в какой именно, и настолько скрупулёзен, что сжигает каждую, которую проверяет.       Хотя агент Тяньчуань не смотрит на него, он слегка ударяет по бедру, что позволяет Чжоу Цзышу понять, что тот один из девятнадцати.       Союзники?       Цзышу лениво стучит по своему колену в ответ.       — Сгорела? — шипит принц, нахмурив брови. Цзышу рад видеть намёк на беспокойство на его лице и осознание того, что Гучжу из Долины Призраков движется в правильном направлении относительно местоположения Чжоу Цзышу.       — Удвойте меры безопасности, — говорит он молодому человеку. — Проверьте и дважды перепроверьте наличие дыр по периметру, убедитесь, что у нас есть постоянные наблюдатели со всех сторон. Мне нужны люди с арбалетами на каждой стене, днём ​​и ночью.       — Да, Ваше Величество, — отвечает молодой человек, кланяясь и уходя, как будто он и ещё восемнадцать человек здесь не для того, чтобы помочь Цзышу спланировать и осуществить обманный манёвр.       Хэлянь И выдыхает через нос, на его лице серьёзное беспокойство:       — Этот демон так сильно не хочет отпускать тебя, Цзышу? Откуда он знает, где я живу?       Чжоу Цзышу качает головой:       — Я не знаю, но у него везде много глаз, и он изобретателен. Его призраки называют его Сумасшедший Вэнь, и это заслуженный титул, он очень хитрый и опасный.       Он уверен, его двоюродный брат воспримет признание того, что «Сумасшедший Вэнь» — заслуженное и подходящее прозвище, как признак того, что Чжоу Цзышу начинает освобождаться от «чар». Идиот. Кто же лучше всего подходит такому сумасшедшему, как Чжоу Цзышу, если не другой сумасшедший?       Хэлянь И хмыкает и обдумывает информацию, а затем, кажется, отвергает её в пользу веры в собственное превосходство.       — Хорошо, — говорит он. — Это не имеет значения. Тебе не о чем беспокоиться, Цзышу. Он не сможет добраться до тебя, даже если найдёт это место. Напасть на нас здесь было бы роковой ошибкой.       Чжоу Цзышу не отвечает, просто встаёт, чтобы снова начать ходить. Чтобы укрепить свои силы. Он думает, что единственная роковая ошибка, которую здесь допустили, заключалась в том, что его вообще забрали у Лао Вэня.

***

      К тому времени, когда Цзышу поправляется достаточно, чтобы совершать медленные осторожные прогулки по территории, Лао Вэнь сжёг ещё две виллы. Они ещё не близко, но всё ближе.       Под наблюдением врача и поддерживаемый рукой своего кузена Чжоу Цзышу наконец выходит на улицу. Это красивое место, маленький уединённый рай. Его выводят гулять в центральный двор, он изысканно выстроен и украшен. Растения уже в полном цвету, некоторые довольно экзотичные. Есть несколько прудов, и богато украшенный мост грациозно перегибается через самый большой из них.       Это было бы прекрасное место для выздоровления, если бы это было нечто большее, чем позолоченная тюрьма.       Когда ритмичный «ток» привлекает его внимание к бамбуковому фонтану, он уже знает, что будет делать. Ему просто нужна возможность это сделать. Его кузен проходит с ним несколько кругов по двору, напыжившись, когда на вопрос, нравится ли Цзышу это место, тот отвечает утвердительно.       — Здесь прекрасно, — говорит ему Цзышу. — Красивое место, чтобы спрятаться от мира. Чтобы обрести покой.       — Хорошо, хорошо! — принц отвечает. — Я хочу, чтобы ты считал его таким же хорошим, как и своё собственное, пока ты поправляешься, Цзышу.       — Вы слишком добры, мой принц.       Это тоже продуманный выбор слов. Он говорит их так, как будто они сказаны без раздумий, чтобы они дали его двоюродному брату ещё один повод считать, будто «реабилитация» работает. Что он потихоньку привлекает Чжоу Цзышу на свою сторону.       Чем больше он доверяет, тем меньше будет вглядываться. Чем меньше он вглядывается, тем больше у Чжоу Цзышу возможностей провернуть свой план у него под носом.       Во дворе больше одного бамбукового фонтана, поэтому он не беспокоится об отсутствии стука, когда на третьем круге подцепляет носик одной из его опор и суёт себе в рукав. Плавное, быстрое, почти незаметное движение.       Это не идеальная капсула для того, что он хочет сделать, но это единственный вариант, который у него есть. Этого достаточно.       Когда он видит знакомое лицо на обратном пути внутрь, остановившись, чтобы дать отдых уставшему телу, он выстукивает сообщение у себя на бедре.       Селитра. Сера. Уголь.

***

      Когда на следующий день он возвращается с такой же прогулки, то находит запрошенные материалы зажатыми между матрасом и каркасом кровати в неприметном маленьком мешочке.       «Хорошо», — думает он. Ему придётся не спать по ночам, чтобы собрать всё воедино, учитывая, что это единственный момент, когда за ним не наблюдают. Но иметь всё это — утешение. Это отрадно. Это первый настоящий шаг, который он сделает на пути к свободе.       Он мог бы поручить одному из девятнадцати верных агентов сделать это за него. Доставить ему готовый продукт либо сделать всё самим. Проблема в том, что он не желает рисковать чужой жизнью ради своей выгоды. Он не может заставить себя попросить об этом кого-нибудь из них, зная, что если их поймают, то покатятся их головы.       Они верны ему, и самое меньшее, что они заслуживают взамен, — это его усилия по защите их жизней.

***

      К сожалению, проходит ещё около недели, прежде чем он выздоравливает достаточно, чтобы самостоятельно прогуливаться по двору.       Он позволяет себе показывать медленный прогресс, как будто постепенно выздоравливает, чтобы начать доверять своему кузену и отдалиться от Вэнь Кэсина. Он позволяет своему кузену попасть в ловушку, поверив всему, что говорит и делает главный шпион, как будто он не может обмануть самого Императора, заставив его думать, что он беден.       Поистине, Хэлянь И сам виноват в том, что поверил Цзышу, когда он знает, что тот активно использовал своё умение лгать в прошлом.       Он делает успехи, он совершает медленные прогулки и работает по ночам. Он медленно и методично вырезает детали подходящего размера и формы из основания своей кровати с помощью ножа для писем со стола, за которым работает его двоюродный брат, находясь с ним в комнате.       Он очень быстро устаёт и слабеет, поэтому на всё уходит больше времени, чем хотелось бы признавать. Он проделывает отверстие в одном из кусков и продевает через него тонкий лоскут своей внутренней мантии, прежде чем вставить его в конец украденной бамбуковой трубки.       У неё не идеальная форма, но Цзышу изо всех сил старается сделать что-то, что будет лететь относительно прямо.       На следующий день после того, как он заканчивает свою маленькую поделку, он берёт спичку с того же стола, на котором он брал нож для писем, и выходит на свою обычную прогулку на улицу.       День ясный. Хороший. Небо чистое, видимость отличная: мало облаков и ясная погода. Он гуляет, как всегда, придерживаясь распорядка, чтобы никто не заметил странного в его поведении и не стал смотреть на него внимательнее. Впрочем, не то чтобы есть какой-то реальный способ избежать наказания за то, что он собирается сделать, либо остаться незамеченным. Важно, что проблемы будут у него уже после того, как всё случится. Когда это уже нельзя будет остановить или вернуть назад.       Чжоу Цзышу останавливается после пары извилистых кругов по двору прямо перед лестницей в главное здание и изо всех сил старается выглядеть так, будто он всего лишь отдыхает. В конце концов, отдых не привлекает внимания.       Что привлекает внимание, так это когда люди видят, что он вытаскивает свою контрабанду из рукава, направляет её вверх, держа руку расслабленно, небрежно и, насколько это возможно, под прямым углом, и чиркает спичкой.       Невозможно скрыть ужасный свист, который издаёт его самодельный фейерверк, когда взмывает высоко в воздух, не говоря уже о том, когда он взрывается ливнем искр, что будут видны за много миль, но он и не ждал этого.       Он сделал своё дело. Всё, что он теперь может сделать, — это надеяться, что правильные глаза увидели это, и ждать.