Ради Высшего Блага

      Невилл сидел в гостиной Гриффиндора напротив Рона и в очередной раз проигрывал партию в шахматы. Он всё ещё не мог понять, как его друг мог выигрывать у всех на факультете. Даже старшекурсники отказывались с ним играть. — Может ещё одну партию, Нев?       Невилл покачал головой. Ему надоело играть в шахматы, но он боялся сказать об этом своему другу. У Рона было огромное влияние в гостиной факультета. Среди первокурсников, рыжеволосый мальчик был лидером. И боясь стать изгоем на факультете, Невиллу пришлось больше не встречаться в заброшенных классах с «мерзким слизеринцем» Гарри Поттером. Невиллу нравились эти встречи. Впервые в жизни к нему относились с пониманием. Но что больше всего ему нравилось, так это то, что Гарри учил его магии. Он всегда хотел быть похожим на Гарри. Нет, не известностью. Невилл хорошо знал, как плохо жить без своих родителей. А известность Гарри Поттер получил ценой жизни своих родителей. Невилл хорошо знал, что слизеринец и сам не любит свою славу. Он хорошо помнил те встречи, когда они рассказывали друг другу о своих семьях. И однажды Гарри проговорился, что променял бы всю свою славу, чтобы хотябы один день провести со своими родителями. Также думал и Невилл. Конечно у него не было славы. И он хорошо знал, что этого не случится в будущем. Но мысли и мечты, о том, чтобы поговорить со своими родителями, преследовали его все рождественские каникулы. — О чем задумался, Нев? — услышал он голос Рона. — Ничего, просто… — Послушай, я знаю, ты переживаешь, что не встречаешься с Поттером. Но поверь, он использовал тебя… — Хватит, Рон… Я не хочу об этом говорить, — немного сердито сказал Невилл.       Рон хотел что-то сказать, но не успел… В гостиную вернулись ученики, которые уезжали из замка на пасхальные каникулы. В Гриффиндоре уезжало всего несколько учеников, среди которых была Гермиона Грейнджер. Невилл сразу же увидел подругу, которая относилась к нему также, как и Гарри. Она всегда старалась ему помочь, даже когда приходилось тратить своё свободное время. — Гермиона… — Потом, Невилл. Я кое-что узнала… — быстро проговорила Гермиона, доставая толстую книгу из своей сумки. — Опять книги, Гермиона? —простонал Рон, с отвращением глядя на книгу. — Рон, в ней есть информация о философском камне… — тихо сказала Гермиона.       Это быстро привлекло внимание Рона. Он уже что-то хотел спросить, но Гермиона быстро подняла руку: — Не здесь. Пойдём к озеру, там нас никто не подслушает. Со временем вы поймёте почему. Я вернусь через несколько минут.       Невилл смотрел, как подруга направилась к лестнице, которая, как он знал, вела в спальни девочек. Через несколько минут Гермиона вернулась назад, и они вышли из гостиной, чтобы пойти на своё любимое место возле озера. Они несколько раз сидели там, делая домашнее задание или обсуждали секрет, который, как они подозревали, знали только трое. — Так что тебе удалось узнать, Гермиона? — с нескрываемым любопытством спросил Рон, как только они присели возле небольшого камня, возле Черного озера. — Подожди, Рон. Я все каникулы думала о философском камне. Что-то мне подсказывало, что я где-то читала о нем. И это оказалось правдой. Я читала о нем в книге, когда ходила в школу перед поступлением в Хогвартс… — Разве магглы ходят в школу до одиннадцати лет? — удивлённо спросил Рон.       Невилл молчал. Он уже знал об этом благодаря Гарри, который говорил, что ходил в школу до Хогвартса. — Да, я ходила в школу с шести лет, но это сейчас не главное, — быстро сказала Гермиона, глядя прямо на Рона, который уже собирался что-то спросить. — Хорошо, извини, — недовольно пробормотал Рон. — Гермиона, что тебе удалось узнать? —спросил Невилл, посмотрев при этом на подругу. — Когда Рон рассказал нам о том, что подслушал, как профессор Снейп и профессор Квирелл обсуждали этот камень, я всё время думала о нем. Я даже нашла дома книгу, в которой было упоминание об этой легенде. Но что-то мне подсказывало, что это, возможно, точно также как и с Цербером. Что в волшебном мире он может существовать, тогда, как в маггловском это только мифы и легенды. Я с родителями съездила в Косой переулок и купила эту книгу, — сказала с улыбкой Гермиона. — Вот возьмите, сами прочтите.       Невилл склонился над книгой, и они вместе с Роном начали читать: — Алхимия — это наука о смешивании различных химических элементов и о превращении одних элементов в другие. Кроме того, Алхимия тесно соприкасается с Астрологией, наделяя элементы свойствами связанных с ними космических объектов. Для Алхимии свойственно и некоторое философское осмысление окружающего мира… — Не это… — быстро сказала Гермиона, показывая пальцем, что нужно им читать.       Невилл быстро начал читать от того места, где показывала пальцем Гермиона. — Например, общее мнение состоит в том, что величайшее алхимическое открытие всех времен было создано Николасом Фламелем в начале XV века. Философский камень, или, если дать ему оригинальное название на родном языке Фламеля, La Pierre philosophale — это объект, который может создавать два отдельных эликсира. Первый эликсир способен превращать любой металл при контакте с ним в золото, а второй обычно называют «эликсиром жизни». Эликсир жизни не даёт безусловного бессмертия, но он навсегда защитит пьющего от смерти по естественным причинам, если его постоянно употреблять. Например, Николас Фламель прожил долгую, счастливую жизнь, охватывающую более шести столетий. Сейчас он приближается к своему 665-летию, когда его жена Перенель недавно отпраздновала свое 658-летие.       После того, как Рон и Невилл прочли этот отрывок, воцарилось непродолжительное молчание. — Чёрт возьми, — пробормотал Рон. — Бесконечные источник золота и бессмертие… — Золото, Уизли? Ты хочешь сказать, что знаешь, что такое золото? — прозвучал возле них насмешливый голос Драко Малфоя. — Я просто был уверен, что ты никогда не видел галлеон. Вот на посмотри. Только с моих рук. Я боюсь, что могу прихватить какую-то болезнь от тебя…       Прозвучал смех остальных друзей Малфоя, которые появились из-за его спины. Невилл увидел Крэбба, Гойла и Паркинсон, надрывающих свои глотки. — Деньги, это ещё не всё, Малфой, — сказал Невилл слегка дрожащим, но вызывающим голосом.       Все посмотрели на него удивленно, даже Гермиона, которая уже успела спрятать книгу в свою сумку.       Малфой, казалось, даже не знал, что ответить, но затем его лицо расплылось в широкой улыбке, и он начал смеяться. — Прошу прощения, Лонгботтом, если я не принимаю всерьез взгляд сквиба на мир.       Невилл сжал руки в кулаки: — Это не моё мнение, Малфой, это правда. Если бы деньги были всем, у тебя были бы друзья, а не последователи. Если бы деньги были всем, то все бы кланялись тебе, но кроме этих троих, ты никому не нужен. Ты и им не нужен без своих денег. — Может, ты и прав. Но у меня есть всё, Лонгботтом, и деньги, и родители. Хотя нет у тебя же они тоже есть… в Мунго.       Невилл быстро встал на ноги и с ненавистью направил палочку на Малфоя. Он застал слизеринцев врасплох: — Экспеллиармус, Флипендо! С тех пор, как он купил новую палочку и начал учится магии у Гарри, прошло много времени, и успеваемость Невилла в классе действительно повысилась. Он не стал лучшим учеником класса, как тот же Гарри, но он определённо прогрессировал в своих способностях. Трансфигурация всё ещё доставляла ему проблемы. Мягко говоря, он был далеко от оценки «Превосходно» в Чарах. О Зельях было лучше вообще не упоминать, хотя он, по крайней мере, хорошо разбирался в Гербологии. Ещё Защита От Темных Искусств… У Невилла, похоже, был талант к этому предмету. После всех тренировок проклятия выходили намного лучше.       Но заклятия не попали в Малфоя. Перед блондином встал Крэбб и оба заклятия принял на себя. Невилл хотел быстро отойти в сторону, ибо Малфой уже достал свою палочку и отправил в него несколько заклятий, но запутался в своих ногах и упал на землю. Благодаря этому, заклинания Малфоя пролетели над его головой. — Петрификус Тоталус, — прозвучал рядом с лежащим Невиллом голос Гермионы.       Невилл уже собирался встать на ноги и проклясть Малфоя, когда услышал громкий голос: — Прекратите это! Это был неизвестный Невиллу голос, поэтому, когда он, вставая на ноги, увидел перед собой большого лесника Хагрида, он чуть не упал обратно на землю.       Гермиона, наверное, это заметила, потому что Невилл почувствовал, как она его схватила за локоть.       Невилл осмотрелся по сторонам и увидел, что из слизеринцев только Малфой всё ещё стоял и смотрел с нескрываемой яростью на него и лесника. Его взгляд встретился с такими знакомыми изумрудными глазами, что на секунду ему показалось, что они с Гарри стоят в заброшенном классе.       — Хагрид, Крэбба и Гойла нужно доставить в больничное крыло, — сказал Гарри, и все посмотрели на него. — Ты прав, Гарри. Хотя, сюда уже идёт профессор МакГонагалл… — Тогда пошли, Хагрид… Ты сделал всё, что входило в твои обязанности… — сказал Гарри, отходя от них. — Подожди, сейчас пойдём, Гарри… Невилл увидел, как профессор МакГонагалл подошла к ним, посмотрела на лежавших слизеринцев и спросила у Гермионы, что здесь произошло. — Мы сидели отдыхали, профессор МакГонагалл. Потом пришёл Малфой со своими друзьями и начал издеваться над Роном…       Все молча смотрели на Гермиону когда она рассказывала что произошло, и только Малфой неотрывно смотрел на него. От этого взгляда Невиллу стало не по себе. Адреналин уже исчез, и теперь Невилл понимал, что Малфой попытается отомстить. — Кто первый использовал магию? —услышал Невилл голос профессора МакГонагалл. — Лонгботтом, профессор, — ответил с насмешливой ухмылкой Малфой.       Невилл почувствовал, что краснеет из-за всех взглядов направленных в его сторону. Он не мог смотреть в глаза МакГонагалл. — Мистер Лонгботтом десять баллов с Гриффиндора и наказание вечером со мной. Мистер Уизли и мисс Грейнджер по пять баллов с Гриффиндора и также вечернее наказание со мной за использование магии на учениках, — сказала МакГонагалл, глядя на них, но потом она посмотрела на слизеринцев и улыбка сползла с лица Малфоя. — Мистер Малфой десять баллов со Слизерина и наказание со мной сегодня вечером. Я отведу мистера Крэбба и мистера Гойла в больничное крыло. А вы можете продолжать находиться здесь, но только без драк.       Невилл смотрел, как Гарри и лесник Хагрид медленно пошли от них, а Малфой с Паркинсон пошли вместе с МакГонагалл обратно в замок. — Невилл это было круто… Как ты это сделал? — спросил Рон, как только профессор МакГонагалл исчезла из виду.       Не успел Невилл ответить, как Гермиона повернулась к нему и заговорила: — Зачем, ты это сделал Невилл? Теперь у нас наказание… — Перестань Гермиона. Мы сделали то, что должны… Преподали урок этим змеям…       Они решили вернуться в замок. Рон всю обратную дорогу только и говорил о слизеринцах и Малфое. Гермиона рядом с Невиллом переживала за первое в своей жизни наказание и обвиняла во всём их. Но Невилл не слушал своих друзей. Его мысли были заняты воспоминаниями о том чувстве эйфории, которую он почувствовал когда направил палочку на Малфоя. И почему-то застенчивый гриффиндорец хотел почувствовать это снова. ***       В последний день Пасхальных каникул, Гарри вышел из замка вместе с Хагридом. Ученики уже успели вернуться из дома, и теперь были заняты тем, что распаковывали свои вещи. На пасхальные каникулы на Слизерине, помимо Гарри, остались только несколько старшекурсников с пятого и седьмого курса, которые готовились к СОВ и ЖАБА. — Хагрид, что ты хочешь мне показать? — спросил удивленно Гарри у своего друга, когда они направились в сторону дома лесника. — Не здесь, Гарри… Скоро ты все узнаешь… Эй, вы что там делаете! —крикнул кому-то Хагрид, и быстрым шагом направился к озеру.       Гарри повернул голову к озеру, чтобы увидеть, как друзья Малфоя стоят возле Уизли, Грейнджер и Невилла. При условии того, что Малфой будет провоцировать гриффиндорцев, драки не миновать. «Я был прав, » — усмехнулся Гарри, когда Невилл отправил в нокаут Крэбба, который встал перед Малфоем.       Как только Гарри подошёл к ним, то услышал как Хагрид закричал, чтобы они прекратили драку. Гарри увидел, как на лице Крэбба появились прыщи и сразу вспомнил подобные на теле Нотта, когда он лично использовал это самое заклинания на слизеринце. «Наверное, Лонгботтом в ярости.> — Хагрид, — сказал Гарри, привлекая к себе внимание всех присутствующих, — Гойла нужно отправить в больничное крыло.       Но через несколько секунд пришла МакГонагалл, которая быстро разобралась в этой ситуации, снимая с виновных баллы и назначила наказание.       Когда МакГонагалл увела слизеринцев, Гарри с Хагридом продолжили свой путь к дому лесника. Как только они вошли в деревянный дом, Гарри почувствовал, что в нём очень жарко. Не понимая откуда взялось тепло, он посмотрел сначала на Хагрида, а потом на камин. — Хагрид, а зачем ты… Гарри не успел закончить говорить, как Хагрид прошёл вперёд и заговорил тихим голосом: — Ну, где ты спрятался? Мама дома! — произнёс Хагрид, осматривая свой дом.       У Гарри от услышанного расширились глаза, через секунды его рот открылся от удивления. Хагрид показал ему животное, которое Гарри несколько раз видел в разных книгах. На огромных руках Хагрид держал маленького дракона. Дракон был ужасно тощий, топорщащиеся на спине крылья казались непомерно большими для такого тела. Морда у дракончика была длинная, с широкими ноздрями, пробивающимися бугорками рогов и выпученными оранжевыми глазами. — Ну разве не красавец? — спросил Хагрид, поставив дракона на стол.       Но его тонкие лапы не смогли еще держать худое тело. Поэтому дракон упал на грудь и запищал. Если бы не серьёзность ситуации, Гарри бы засмеялся от неуклюжести животного. — Хагрид, ты понимаешь, какие неприятности светят за выращивание дракона? — спросил Гарри, посмотрев на радостного лесника. — Это дракон… Из-за него, тебя могут посадить в Азкабан…       Но Хагрид его не слушал. Его большой друг, только и делал, что играл с маленьким драконом, или кормил его сырым мясом. После примерно полтора часа сердитый и одновременно взволнованный Гарри возвращался обратно в замок. Он хотел как-то помочь своему другу в этой ситуации, но ничего не смог придумать. Гарри знал одно, если кто-то узнает о драконе, Хагрида бросят в волшебную тюрьму Азкабан.       Гарри быстро направился к лестнице ведущей в подземелья, будучи полностью погружённым в свои мысли, так что не заметил, как ему на хвост сел какой-то слизеринец. Когда первокурсник обратил на это внимание, он остановился, быстро достал палочку и обернулся, чтобы увидеть перед собой Теодора Нотта. — Что ты… Это было всё, что успел сказать Гарри, когда позади себя он услышал громкий голос: — Остолбеней. Последнее что увидел Гарри когда терял сознание, это улыбку на лице Теодора. *** Гарри проснулся от болезненного толчка, когда его голова резко дёрнулась в сторону, и он почувствовал странное, жгучее ощущение на лице. Лишь несколько секунд спустя, когда воспоминания о том, что он слышал и видел в последний раз, Гарри понял, что его разбудила довольно сильная пощёчина. — Просыпайся! Просыпайся, Поттер…       Гарри прошипел когда почувствовал, что ему снова отвесили пощёчину. На этот раз удар был намного сильнее, и Гарри, который пришел в себя, почувствовал силу удара. Его изумрудные глаза резко раскрылись, чтобы увидеть перед собой Теодора Нотта, Маркуса Джагсона, Томаса Руквуда и старосту пятого курса — Джона Селвина. Гарри попытался вскочить на ноги или дотянуться до волшебной палочки, но не смог этого сделать. Он не мог пошевелиться ни одним мускулом своего тела.       Четверка слизеринцев засмеялась. Селвин быстро направил палочку на лицо Гарри, после чего обездвиженный слизеринец понял, что может говорить. — Я ожидал это от вас троих, но не от тебя Селвин, — медленно заговорил Гарри, смотревший только на старосту. — Только не говори, что они подкупили… — Торменсия! Тёмно-фиолетовый луч вылетел из палочки Селвина в грудь Гарри, от чего всё его тело задрожало. Каждый мускул, казалось, двигался сам по себе. Ему удалось не закричать, только благодаря прикушенной нижней губе, но тонкая струйка крови потекла по подбородку на мантию. Когда через пятнадцать секунд боль прошла, он тяжело пытался отдышаться. — Из-за этого у тебя будут проблемы, Селвин, — сердито прошипел Гарри.       Он слышал множество самых изобретательных ругательств Вернона Дурсли, когда сидел взаперти в своем шкафу. Поэтому решил использовать их: — Когда я выберусь отсюда, я тебя сгною…       Гарри не успел договорить, как в него попало ещё одно проклятие Торменсии от Селвина. На этот раз оно вызвало у Гарри стон, но он не доставил старосте удовольствия услышать его крик. — Теперь заткнись, полукровка… В другом случае я буду использовать это заклятие, до тех пор, пока ты не дойдешь до такого состояния, что не сможешь выговорить даже слова, — угрожающе сказал Селвин, глядя на него. — Освободите его, я хочу, чтобы он ползал на коленях, моля о пощаде. — Фините Инкантатем, — сказал Руквуд, направив палочку на него.       Гарри хотел быстро встать, но не смог из-за боли в ногах. Только через несколько секунд он смог медленно присесть на корточки. Но это было ненадолго. — Импульсун.       На этот раз заклятие использовал Нотт. Гарри почувствовал сильную боль в груди и через секунду упал на пол, скручиваясь калачиком. — Интересное проклятие, Поттер. Скажи, какого теперь тебе быть на моем месте? Не слишком хорошо, правда? — прозвучал голос Нотта.       Послышались смешки от присутствующих слизеринцев. Гарри, превозмогая боль, решил встать на ноги. Он медленно присел на корточки и видел, как Нотт направил на него палочку. — Нет, пусть встанет. Ну же, Поттер, — сказал Джагсон с улыбкой на губах.       Гарри медленно стиснул зубы и поднялся на ноги, но когда его рука опустилась в карман мантии, то его глаза от испуга расширились. — Не эту палочку ты искал, Поттер? —спросил Селвин, доставая из кармана коричневую палочку, которую Гарри сразу узнал. Это была его палочка. — Верни… — Оццио Франко, — перебил его Джагсон, направляя палочку на его правую ногу.       Через секунду Гарри закричал, когда заклятие сломало его ногу, и он упал на твердый каменный пол. Слезы появились на его глазах, но он быстро провел рукавом мантии по лицу, чтобы вытереть их.       Он держал левой рукой правую ногу и тихо шептал своим нападающим: — Вы ответите за это… Гарри почувствовал сильную боль в груди, куда попали эти режущее заклятия. Грудь на несколько секунд запекло, а потом она стала горячей. «Наверное от крови. » — Теперь я вижу, что ты можешь слушать, верно, Поттер? — со смехом спросил Селвин. — Было бы нехорошо, если у тебя были какие-то сомнения, что мы ответим за наше нападение. — Введи его в курс дела, Джонни. Просто полукровка думает, что как только мы поиграем с ним, то он сможет рассказать старому директору школы, что с ним случилось, — прозвучал голос Джагсона. — Ты прав, Маркус. Но его нужно посадить. Сделайте это, мы ж хотим, чтобы он всё запомнил…       Гарри почувствовал, как его подняли с пола и посадили спиной к ножке стола. Руквуд использовал склеивающее заклятие, которое позволяло Гарри смотреть прямо перед собой. — Посмотри сюда, Поттер, — сказал Селвин, показывая Гарри странный флакончик с каким-то зельем. — Это зелье называется Каделе Интетитем. Хотя, наверняка тебе это ничего не даёт — я уверен, что ты о нём не слышал. — Позволь я объясню тебе. Это зелье скрывает личность. Мы все добавили в это зелье немного собственной крови. Когда ты его выпьешь, ты не сможешь вспомнить нас, — сказал Джагсон жестоко ухмыляясь. — Но сам процесс разговора ты запомнишь. Мы бы не хотели, чтобы наказание было забыто… Никто, никогда не узнает, что это сделали мы, даже если использовать Верисентиум или Легилименцию на тебе.       После этих слов Гарри почувствовал настоящий страх и отчаяние от ситуации в которую попал. Но сейчас единственное, что он хотел, так это свежего воздуха, чтобы он повеял на его потное лицо. Благодаря книге Яксли, он знал, что сейчас у него поднялась температура от пыточного заклятия Торменсии. А ещё ему было жарко из-за крови, которая продолжала течь из его груди.       Он все бы отдал сейчас, чтобы выпить стакан воды или побыть на свежем воздухе. К его большому удивлению, открылось окно и свежий ветер повеял в комнату. — Помогите… — это всё, что успел через силу громко крикнуть Гарри. В него попало заклятие от Селвина, и он больше не смог говорить.       Гарри смотрел, как окно продолжалось открываться и закрываться от сильного ветра. — Закрой окно, — сердито сказал Селвин.       Руквуд быстро подбежал, чтобы закрыть окно, но ветер повеял с новой силой, из-за чего факелы, в которых горел огонь потухли, и в комнате стало темно. — Я сейчас с помощью огня зажгу факелы, — прозвучал в темноте голос Джагсона. — А ты Томас, закрой окно…       Гарри почувствовал, как ветер повеял с новой силой, не только охлаждая его лицо, но и давая сил сопротивляться. Он почувствовал, как действие прилипающего заклятия утратило свою силу, поэтому темноволосый мальчик медленно начал подниматься.       Следующие события произошли очень быстро, так что Гарри не понял, как это случилось. Когда он медленно поднимался на ноги, в его груди разом с ним поднималась ненависть и ярость. От этой ненависти темноволосый мальчик сжал руки в кулаки и захотел причинить боль всем кто был сейчас в комнате. — Инсендио, — сказал Джагсон, направляя огонь на факел, который зажёгся через секунду. Окно опять открылось и ветер взревел с новой силой, только на этот раз не в лицо темноволосому мальчику с изумрудными глазами, а на только что зажженный факел. Ветер направлял пламя прямо в Джагсона, который застыл на месте с расширенными глазами.       Огонь быстро охватил не только мантию Джагсона, но и его волосы. Комната через секунду наполнилась криками и мольбами о помощи третьекурсника со Слизерина. Гарри просто стоял с широко раскрытыми глазами, ошеломленный и сбитый с толку произошедшим только что событием. «Неужели это из-за меня?» —прозвучал перепуганный тихий голосок в голове. Гарри смотрел, как Селвин пытался использовать заклятие Аугваменти, чтобы потушить огонь, но у него ничего не получалось. Из-за открытого окна веял сильный ветер, и огонь полностью охватил Джагсона.       Гарри почувствовал, как проходит ярость, и огонь, в считанные секунды, потухает. Окно с громким звуком закрылось, но вместо этого, с силой открылась дверь.       Последнее, что увидел Гарри, перед тем, как упасть на каменный пол и потерять сознание, это приход декана Слизерина Северуса Снейпа.