Преданный временем

Мне понадобилось три предательства, чтобы наконец понять: мир — это всего лишь тщательно продуманный гобелен лжи. Первым, кто меня предал, был бог... Егор мягко отпускает педаль тормоза, нажимая сцепление. Поднимает ручник и вздыхает, зарываясь пятерней в густые волосы. Лили позвонила без объяснения: сказала приехать как можно скорее, а после бросила трубку. Ранее девушка так никогда не делала — не была приучена ни к панике, ни к сбрасыванию звонка. Линч нахмурился, вышел из машины и закрыл дверь, запирать не стал. Направился к дому сестры и... Оторопел. Входная дверь, кажется, была не закрыта: слишком странно ложилась тень —, будто она была приоткрыта, заманивая и зазывая. Зеленоглазый замер на полсекунды: сердце пропустило удар, а весь мир в миг затих, погружаясь в молчаливый омут безумия и ужаса. Внезапное чувство тревоги заполнило голову, и парень сорвался с места, почти моментально переходя на бег. Прикусил губу, замедляясь. «С ней же все хорошо... Тихо, ничего не могло произойти... Просто Лукас плохо дверь закрыл... Или Лили. Такое же уже было... - Он рвано вздохнул, мотнул головой - Не сейчас!.. » Прямо перед дверью несколько притормозил, замирая, прислушиваясь к тишине монстра, принявшего облик некогда уютного и гостеприимного дома, сейчас лишь серой стеной возвышавшейся над ним в преддверии не самых лучших зрелишь. Кивнул сам себе, решаясь. Толкнул дверь и та, мерзко скрипнув, отворилась. «Никогда же не скрипела...» -Лили, я приехал! - Голос несколько осипший: он не говорил, кажется, пару дней, погруженный то в написание небольшой статьи, то в монтаж нового видео. Но в ответ... Ничего. Ответа нет. Ни шороха, ни стука, ни шага. Абсолютная тишина. Оглушительная настолько, что на секунду Линчу показалось, что его барабанные перепонки сейчас лопнут. Не слышно было даже шороха листвы или травы. -Лили? - Голос чуть надломился. Ютубер проходит во внутрь дома, сразу заворачивая в гостиную. В глаза бросается небольшой кофейный столик, который должен был стоять перед небольшим продолговатым диваном салатового цвета, однако был перевернут и небрежно отброшен ко входу, в данный момент находясь почти у самых ног Линча. Егор опешил на секунду, замирая, после чего срывается с места: -Лили!? Лукас! Моя опора... Он забегает в гостиную, пробегая её всю, замечая ещё больше потерь: разбитая ваза, подаренная Лили на двадцатилетие матерью; небольшая голубая кружка — любимая кружка Лили —, тоже была разбита, а на ковре виднелось мокрое пятно: разлилось содержимое кружки. Егор рванул на второй этаж: комната Лили была абсолютно нетронута, гостевая комната тоже, а вот в комнате Лукаса было заметно некое изменение: небольшой комок, сжавшийся под кроватью и укутанный в плед, торчащий из под кровати и заметно трясущийся, сразу бросился в глаза любителю паранормального. Линч бросается к этому комку, который, чувствуя чужие прикосновения, а также попытку сорвать с него плед, начинает визжать и слепо отбиваться. -Лукас. Лукас, это я. - Щебечет Егор и окончательно срывает плед. Из-под кровати на дядю смотрят заплаканные глаза трясущегося племянника. Мальчишка несколько секунд смотрит неверяще, будто думая, что Егор вот-вот растворится в сумраке комнаты. -Эй, приятель, всё хорошо... Что произошло? Линч проводит рукой по щеке мальчика и тот моментально льнёт ближе, громко всхлипывая и через миг начиная реветь, что-то стараясь объяснить или донести до Егора. Парень осторожно вытаскивает мальчишку из-под кровати, гладит по волосам, щеке, стараясь успокоить. -Тише, где Лили? Что случилось? -Я... - Очкарик всхлипнул, утирая слёзы: из-за неаккуратного движения руки очки упали на мягкую поверхность постели, сразу же отпрыгивая на пол. - Мама сказала бежать... Там бах... Бдыщь, ба-бах... - Лукас снова заплакал, утыкаясь в плечо дяди. - Я с-спрятался, но я с... - Он всхлипнул, отстраняясь и вытирая сопли. - Спрятался, она к... Крич... Крич... - Шатен снова заревел, прекращая внятную речь. Сердце пропустило удар. -Где она, Лукас?! - Линч несколько небрежно утирает рукой лицо мальчишки, стараясь хоть немного привести девятилетку в чувства. Легко встряхивает за плечи. -К-кухня... Егор моментально срывается с места, выбегает из комнаты племянника, больно ударяясь об дверной косяк, сбегает по лестнице и, чуть не падая, вбегает на кухню, сразу тормозя в дверях, из-за чего небольшая часть кухни остаётся вне поля его зрения, уходя за угол. Несколько разбитых тарелок и кружек разбросано по полу, где-то несколько вилок и даже нож... Испачканный в чём-то. Линч медленно делает еще пару шагов на негнущихся ногах, после чего падает на колени. -Боже... Шоколадного цвета волосы местами криво обрезаны, будто их обрезали в попытке освободиться от хватки; в полуприкрытых серых глазах лишь отчаяние и страх, что более никогда не сменятся на другие эмоции; привычный свитер светлого цвета с вышивкой оленя, который, кажется, девушка не снимала почти никогда, был местами порван и окраплен алыми красками крови, открывая вид на нелицеприятные ранения: правое плечо, левое запястье и живот. Если первые две раны можно было даже видеть: разрезанная ткань оголяла кожу со все еще свежими, но небрежными, ранами, будто они были получены при защите и были абсолютно случайными, — то создавалось впечатление, что третье было основной целью: девушку пырнули в живот. Егор бросился к сестре, сразу проверяя пульс. Тишина. Ничего. «Нет. Нет! Нет!!» Он кричит. До боли. До срыва голоса. Он зарывается руками в в её волосы. Проводит руками по щекам. Зовёт. Просит перестать претворяться. Щеки обжигают непрошенные слёзы. Взгляд замыливается, но он не уходит, лишь зовёт её снова и снова, прося проснуться. Прося перестать так шутить. Моя единственная сестра