***
Снова завтракать с мамой, будучи подростком, было странно, но чертовски приятно. Арсений наслаждался каждой минутой, проведённой в её обществе. Они не очень активно переговаривались о всякой ерунде, по типу работы или учёбы, каких-то родственников или скорого нового года. Арсению приходилось выдумывать большую часть ответов и делать вид, что он помнит множество вещей, но это было не сложно. Мама всегда доверяла ему и не ждала подвоха. Видимо, эту черту она пронесла сквозь время и пространство. Интересно было, что в квартире не оказалось и следа отца. Видимо, в этой реальности вечной любви не случилось. Арсению было любопытно, что пошло не так. Но, как и во все предыдущие разы, он ни о чём не мог спросить. Его отсутствие не сильно расстроило мужчину. В конце концов их отношения в его подростковом возрасте были худшими, и проживать те дни заново, даже в другом мире, не хотелось. После завтрака мама засобиралась на работу, а он ловил каждое её действие, полностью осознавая, что может исчезнуть в любой момент. И каждое воспоминание бесценно. В моменте он даже набрался смелости и попросил её остаться, ссылаясь на своё плохое самочувствие, но получил отказ. Его мама слишком ответственная, так было всегда. — Я вернусь к шести. — она снова поцеловала его в лоб. К тому моменту Арсений уже понял по своему лицу и росту, что в этой реальности ему лет пятнадцать, и такое трепетное к нему отношение было непривычным, но чертовски приятным, — Люблю тебя. — И я тебя, мам... Стоило двери захлопнуться за ней, как Арсений с почти чистой совестью завалился на кровать. Здешний мелкий Арсений переживёт денёк без школы, а у него от недостатка сна скоро поедет крыша. Стоило голове коснуться подушки, как мужчина отключился.***
Разбудил его настойчивый стук во входную дверь. В этой жизни ему дадут хоть раз выспаться!? Арсений раздражённо взглянул на будильник, и осознал, что с восьми утра, когда он заснул, прошло почти восемь часов. Но он всё ещё не чувствовал себя отдохнувшим, так что к чёрту время! Стук в дверь не утихал, визитёр не спешил свалить в туман, как бы мужчине этого не хотелось. Пришлось встать и открыть дверь. И застыть на пороге. «Видимо, куда бы меня не занесло, не встретиться мы не можем...» — да. За дверью стоял Антон. В дутом пуховике и нелепой шапке с помпоном. Тощий, непропорционально высокий, но всё же ниже Арсения, с большими глазами и обветренными губами. Он сжимал в руке без перчатки пачку чипсов и Сникерс. У Арсения было всего несколько секунд насмотреться на него. Этот Антон был совсем не похож на того, которого он встретил в самом первом перемещении. Он был явно сильно младше, кажется, ему не было и четырнадцати. И смотрел он не так. Взглядом он напоминал маленького котёнка, который сидел у лавочки во дворе и ждал, пока кто-нибудь неравнодушный пройдёт мимо и заберёт его. Откуда такой взгляд у ребёнка?.. — Привет! — только улыбка Антона одинакова во всех измерениях. Чистая, — Почему тебя не было в школе? — Эм, я приболел. — Арсений потупил взгляд. Врать этому Антону отчего-то не хотелось. — Ого, сильно? — на лице напротив мелькнуло беспокойство, — Мне уйти? — Нет-нет. Всё нормально плюс минус. Я поспал и мне стало лучше. Можешь остаться. — поспешно сказал мужчина. Может, позволять ему это было не разумно, но прогнать человека, который смотрит на тебя та́к просто невозможно, — А зачем ты пришёл? — Та у меня же завтра контрольная по матеше... — Антон неловко почесал голову сквозь шапку, — Ты говорил же, что поможешь. Но! — быстро вставил он, — Если тебе плохо, ничего страшного! От двояна ещё никто не умирал, хах. — Обижаешь. — фыркнул Арсений, — Залетай. — хотя математику он всё ещё недолюбливал, с программой шестого, седьмого, или в каком там классе Антон, он справится. Парень, хотя тут скорее мальчик, засиял ещё ярче и юркнул в квартиру, сразу раздеваясь и стаскивая обувь. «Это будет занятно...»***
Проводить время с мелким Антоном, неожиданно, оказалось не менее приятно, чем со взрослым. Хотя, естественно, чувства, которые вызывал у Арсения каждый из них, были несравнимо разные. Этот Антон был ребёнком, и никем больше. Его личность, его взгляды, всё неустоявшееся и мягкое, словно пластилин. Переменчивое настроение и доверчивость. Интересно, был ли его Антон в детстве и вправду таким? Пусть Арсений видел его детские фотографии и слышал множество историй из детства, всё же не видел этого своими глазами. И теперь между образом взрослого Антона и мальчишки, сидящего рядом, возник острый диссонанс. Арсению понадобился весь его актёрский опыт, чтобы сыграть подростка. Это оказалось на удивление сложной задачей. Нельзя было быть слишком умным, поучать, но при этом оставаясь старшим, поддерживать диалог о всяких мелочах, фильмах, какой-то девчонке, которая нравилась Антону, и так далее. Всё это утомляло, но не раздражало. По истечению двух часов, когда уроки были сделаны, а чипсы съедены, и Антон засобирался домой, осталось только ненавязчивое сожаление. Ощущение, что ни в одном из миров он не задержится надолго, становилось всё сильнее. И страх, что не сможет вернуться в свой, креп вместе с ним. Стоило Антону уйти, Арсений обессиленно упал на кровать и накрыл голову подушкой. И засыпал он с одной единственной мыслью: «Надеюсь, завтра я проснусь всё ещё в этом мире...»