- Да что за вечер такой?! - носясь по квартире и разыскивая нужные Николаю вещи вскрикивал и бранился Коля, - мне выходить через пять минут, а у меня нечего не готово! - вновь послышалось негодование, которое эхом ударялось об стены дома.
Проносясь со сборами, под "охи-вздохи" он с трудом закрывает квартиру, слетая с лестницы парадной распахивает дверь, и только делая первый шаг за неё, чуть ли не падает, успевая схватиться за дверной косяк.
Всё же зима, лёд.
Убирая чёрные пряди волос, которые упали на глаза, он поднимает голову и засматривается на стоящего возле брички Якова, и в голове у него только одна мысль :
Какой же он красивый в снегопад...
Подходит к бричке, глядит, а в глазах у Гуро чёртики пляшут, да улыбка невольно расцветает на лице у двоих.
Яков зачёсывает волосы назад, приподняв голову.
- Вы сегодня очаровательны, Николай Васильевич,- произносит Гуро, - боюсь, что глаза выкатятся.. - с усмешкой на лице, неловко посмеивается мужчина.
- Вы тоже, моему взгляду не чужды, - поправляя прядь волос, тем самым оголяя макушку заколки-ворона.
- Всё же Вам понравился подарок, - чуть покраснел, - впрочем, садитесь в бричку, не стесняйтесь.
Яков переглянулся с кучером, и они тронулись достаточно мягко, не смотря на гололёд.
Спустя минут пять надцать езды и приятных разговоров на довольно-таки щекотливые темы для Николая, они приезжают в странное на вид заведение : яркие рамы красного цвета, были слишком вычурны по сравнению с остальной внешней обстановкой здания, так как оно было украшено статуями эпохи Возрождения; двери были около трёх-четырёх метров в высоту, что явно было бы тяжело открывать средне-статистическому человеку, но как не странно, возле входа стояло двое швейцаров, которые приметив новопришедших гостей, с какой-то неимоверной лёгкостью открыли данные двери, приглашая в тёплый предбанник. А вывеска гласила : Mittelalter Помещение и в самую правду было тёплым, настолько тёплым что стало жарко мгновенно; рядом со входом располагалась гардеробная со слугами, принявшие вещи Николая и Якова, после того, как Яков ухаживая снял с пунцового цвета Коли зимнее пальто, и проводил его ждать на мягкую софу прихода самого Гуро.
Он вернулся быстро, ведя парня за руку, они шли по коридорам такого же алого цвета, как и щёки мужчины.
- Куда мы идём?
- Сейчас узнаешь.
- Ну куда? - начиная сердиться по-детски.
- Уже пришли,- отворяя дверь говорит Яков, - надеюсь тебе понравится.
В нос ударяет нежный аромат мандаринов, большой и раскидистой ели, запах ароматной пищи. Он вспоминает, как в ушедшие годы они собирались всей семьёй в похожего рода помещении, и праздновали предстоящий новый год.
- Ей Богу, какая красота! Ей Богу, какая красота! - с безумной улыбкой протороторил Коля.
- Тут даже есть моя любимая сладость!- указывая на чашу, стоящую на столе и наполненную сливами в сахаре,- как ты догадался?
И тут же на Якова налетает взрослый, но всё же ребёнок, захватывая его в радостные и благодарные объятья.
- Спасибо Вам огромное, Яков Петрович..- И тут мужчина всё же позволяет себе опустить свою горделивую шею на голову Коле. Его Коле. Но шея горделива,только когда нет рядом Николая.
Замечая подаренную заколку в волосах у парня, он мягко улыбается. Но ему задают вопрос...
- Так как Вы догадались? - посматривая в глаза вопрошает Николай.
- Видите-ли, Николай Васильевич, мне не составляло труда найти Вашу старшую сестру и написать ей, спросив о том, что Вам нравится. А теперь давайте отмечать, а то ужин остынет,- заканчивая свою речь он добавляет,- ведь Вы безумно голодный, Николай Васильевич. - мягко улыбается и приглашает сесть за стол.
***
- И всё же, чем я Вас так зацепил? Я простой работник, который сочиняет никому не нужную писанину и работает фонарщиком. Я Вам явно не нужен,- с озадаченным, но в тоже время печальным взором, когда-то нежно-голубых,но сейчас серых глаз спрашивает Николай.
- Вы ошибались бы, если бы думали о том, что я поиграюсь на Ваших чувствах и брошу Вас одного, как бедного ребёнка во дворе,- Яков напрягся,- впрочем, у меня на Вас совсем другие планы, дорогой мой,- интригующая улыбка появилась на его губах.
- А что же входит в
Ваши планы?- немного нервно и с надвигающимся испугом в глазах, поправляет галстук Гоголь.
- Вы потом узнаете о них, если подпустите меня гораздо ближе к себе, чем сейчас,- он опускает глаза, и отхлёбывает с красивой чашки крепкого чаю.
- Вы, Яков Петрович, думаете, что подпустить Вас ближе нельзя именно сейчас?- так и не успокаивается парень,- можно всего лишь одну фразу произнести сейчас, что бы понять, что же происходит...-томным, в неожиданности для самого себя, голосом произносит Коля,- предлагаю на счёт три сказать эту фразу, согласны?
- Хорошо.
- Раз.
- Два.
- Три.
-
Я люблю Вас.
-
Вы мне нравитесь.
И у обоих пелена радости перед глазами. Они могут больше нечего не скрывают друг от друга. По крайней мере взаимную симпатию.
Николай медленно поднимается со стула, так же монотонно подходя к месту мужчины, который был красен как стены, окружавшие их.
- Это правда? Яков Петрович,это правда?- заглядывают прямо в душу Якову, небесного цвета глаза.
- Да, Коля, это то, что я хотел тебе сказать, за нашу недолгую встречу,- поглядывает то в глаза, то на губы Николая, мужчина.
- Ну, коли глядите мне на уста, то сделайте с ними то, что хотите. Я же вижу.
В то время, от фразы произнесённой парнем, у Якова в глазах заплескались чёртики. Его кофейные очи заблестели, зрачки чуть расширились.
Гоголь сел на его колени; Яков чуть томя, а вернее поглаживая кожу на щеках Коли, Яков мягко притянул его к себе и нежно поцеловал его губы; в начале верхнюю, а позже, чуть задерживаясь, нижнюю.
Поцелуй пришлось разорвать не только из-за нехватки дыхания, но и из-за того, что кто-то в окне пристально смотрел за данным действием; впрочем, Якову не в первой такая слежка, и он успокоил ставшего за пару мгновений нервным Николая, объяснив ему это.
- Всё будет хорошо, не переживай...Давай дальше отмечать, уже два события,- с мягкой и ласковой улыбкой, говорит Яков.
- Почему два?
- Ну как, скорый новый год и начало наших отношений.
- Ах, ты такой романтик, Яш..- чмокнув в щёчку, мило вздыхает парень.
***
Так они и провели свой, как нестранно двойной праздник....В ароматном помещении, любя, и больше не боясь границ общества..
Но ведь, кто-то опасный всегда остаётся за пределами их дома, и возможно строит козни не только против Якова Петровича, но и против Николаши..Но он покажет своё лицо намного, намного позже..А пока..
Звон собора слышен в доме.
Пирожки пекут горой.
Где-то белая ворона,
Услыхала вкусный вой.
Ищет, ищет, слово свищет,
Мандаринку под ёлкой!
Ну а конь покорно дышит,
Ожидая
новый год...
