Don't hurt me

Натаниэль тот, кто обнимает со спины. Поэтому заприметив Ичиро, сидящего на большом мягком кресле, на закрытом, панорамными окнами, балконе, Веснински подходит к японцу и обнимая за плечи, кладет свой острый подбородок ему на плечо. Он все так же в черной рубашке, несколько пуговиц у горла растегнуты, создавая элемент небрежности, галстук откинут куда-то на стол. Ичиро не вздрагивает, а лишь ухмыляется и чуть поворачивает голову, чтобы встретиться с озорным блеском в голубых глазах и милой улыбкой рыжего. Он кладет руку ему на щеку заставляя наклониться ниже и их губы наконец встречаются в мягком поцелуе. Их языки переплетаются и поэтому поцелуй выходит медленным и ленивым. Натаниэль улыбается как довольный кот, но все же прерывает поцелуй и идет к креслу напротив. Садится в него, чуть скатываясь до полулежачего положения. В его руках была толстая, наполовину исписанная тетрадь и плохо заточенный карандаш, кончик которого он зажал зубами. Ичиро еще смотрит, как рыжий перелистывает страницы, находит то, что ему нужно и Морияма замечает, как погрузившийся в раздумья младший, решает домашку по математике, после чего сам возвращается к изучению документов на ноутбуке. Вся эта картина привычна, ведь Нат всегда заходит к Ичи в кабинет и занимается своими делами лежа на диване, поэтому Морияма привык к постоянному молчаливому присутствию Натаниэля. Натаниэль достает упаковку любимых Мальборо из кармана своих серых спортивных брюк, и вытащив одну сигарету двумя пальцами, поднес ее ко рту, похлопывая себя в поисках зажигалки. Он поджег кончик сигареты, от чего она заиграла яркими рыжими огоньками, и сделал первую глубокую затяжку, наполняя терпким ароматом никотина легкие, ловя прямой взгляд холодных глаз. — Когда ты перестанешь себя травить? — глаза не прерывали зрительный контакт и Нат сдался первым, отводя взгляд, только для того чтобы закатить глаза и вальяжно махнуть пальцами с зажатой в них сигаретой: — Говорит человек тому, кто еще и… — Абрам, — строгим тоном перебил его Морияма, заглядывая глубоко в ледяные глаза напротив, что тот невольно вжался в кресло. Он не боялся. Нет. Однако такой пристальный взгляд действовал на нервы и Нат часто его не выдерживал. Взгляды Ичиро и так в большинстве случаев говорят больше, чем сам их обладатель. Трактует их Нат совершенно по-разному, конкретно этот воспринимает как упрек и разочарование, хотя вряд ли Морияма имеет ввиду это. — Я пытался…- нет. Он не пытался. И поэтому он чувствовал себя виновато, устремляя глаза в пол. За последние пол года он курил ежедневно, если не ежечасно. И даже не пытался прервать себя, хотя знал как беспокоит это Ичиро. Да и на его здоровье это все же отразилось, судя по последним данным от их врача, который зачем-то провел Нату полное обследование, после очередной пули на вылет. Ичиро тогда провел с Натаниэлем более чем качественную лекцию о вреде курения и через мерного потребления алкоголя, и Нат согласился с ним, но так и не сделала ни шагу на встречу. — Ты за сегодня выкурил пол пачки, — Натаниэль выразительно на него глянул, — думаешь то, что ты куришь в открытое окно не оставляет запаха в твоей машине, комнате, на одежде и губах? — Ичиро изогнул бровь в насмешке. Натаниэль лишь закатил глаза и вновь вернулся к тетради, делая вид, что этого разговора не было. — Я верю ты сможешь, — Ичиро произнес это тихо, так же непрерывно глядя на рыжую макушку Ната, чей взгляд замер, после пробежки по строчкам и теперь тупо пялился в исписанные страницы. Небесные глаза украдкой, со злостью глянули на него, после чего на секунду задержались на сигарете, которую агрессивно затушили. Ичиро улыбнулся уголком губ, Натаниэль сделал вид, что не заметил. Он подпер руками голову и что-то глазами искал в тетради. — Ошибка в третьем действии, — поняв, что ищет уже десять минут Нат в своей тетради, он в уме просчитал данный пример, который был уже не раз зачеркнут и переписан на весь лист, утвердил Ичиро. Натаниэль сверлил взглядом свои цифры, после чего перевернул страницу и начал записывать пример, перерешивая его уже в десятый раз. — Все равно так же выходит, — пробормотал Натаниэль в уныние. Ичиро убирает ноутбук со своих коленей и встает с нагретого кресла, забирая некоторые документы с журнального столика. Он подходит к Веснински и тот без вопрос встает, уступая место Ичиро, после чего сам садится на его бедра, чувствуя крепкие руки, обнимающие его талию. Он откидывается спиной на сильную грудь, а теплое дыхание чуть щекочет его левое ушко. Натниэль показывает ему тетрадь с призывом к помощи в глазах, на что Морияма забирает покусанный карандаш из его вновь холодных пальцев и проводит лишь одну вертикальную линию меж х и цифрой восемь, заставляя минус превратиться в плюс. От Натаниэля исходит разочарованное мычание где-то сверху и Ичиро ухмыляется, пока рыжий утыкается своей макушкой в сгиб шеи и плеча. — Будь внимательней, — шепчет Ичиро и оставляет легкий поцелуй на веснушчатой щеке Ната, который чуть огорченно кивает. Морияма откладывает тетрадь в сторону и проводит длинными пальцами от виска до подбородка, заставляя Натаниэля вернуть зрительный контакт. — Ичи, я все понял. Я брошу. Честно, — Нат предугадал вопрос, который еще не успел прозвучать. Ичиро вздохнул. — Натаниэль, мне не нужно чтобы ты делал это только из-за того, что я тебе так сказал. Если ты не хочешь бросать и тебе это правда помогает- хорошо. Но просто сократи количество выкуренных сигарет, чтобы это так сильно не отображалось на твоем здоровье. Давай найдем другой метод, способный тебя успокоить, ладно? — Ичиро говорил все это с такой теплотой, что Натаниэль, все еще привыкший к крикам и насилию, стыдливо опустил глаза. Его ведь уже второй раз просят по-хорошему. И Нат благодарен за это. Он прекрасно понимает, что Ичиро просит не ради себя, он правда волнуется. А Натаниэль просто не может взять себя в руки и что-то изменить. Этот стиль жизни, когда при очередном ноющем чувстве в груди, руки сами тянутся за очередной сигаретой и бутылкой дорогого виски, который уже въелся под кожу. Натаниэль привык и ему комфортно, и по какой-то причине он не может все поменять, хотя хочет. Он понимает, что это неправильно. Особенно когда единственный близкий ему человек просит о самом меньшем, что он может сделать в благодарность Ичиро. За все то, что тот делает для него. Натаниэль никогда не найдет нужных слов. Ичиро подарил ему дом, безопасность, заботу и комфорт. Благодаря Ичиро он все еще жив. Благодаря Ичиро он живет, а не выживает в доме мясника. — Я постараюсь, — кивнул Нат, получая в ответ поцелуй в висок и теплую улыбку Мориямы, — просто ты не всегда рядом, чтобы к тебе прийти. И мне сложно…не знаю, — он глотнул, пока Ичиро успокаивающе проводил рукой по медным волосам, — мама всегда курила. Не знаю как это связно и зачем я это сказал, — он закрыл глаза, прислушиваясь к ровному биению сердца Мориямы, утыкаясь головой ему в грудь. — Вот мы и сдвинулись с мертвой точки, — Ичи усмехнулся, но после продолжил серьезно- Натаниэль, я не врач, чтобы помочь тебе. Мы с тобой уже пробовали и я не хочу делать хуже. Я могу выслушать тебя и что-то посоветовать, но я не знаю, что будет лучше для тебя. Наши жизненные пути кардинально отличаются, то что помогло мне, не всегда может помочь тебе. Сэтоши можно доверять. — Я не знаю смогу ли я. Мне было сложно рассказывать все тебе, а… Сэтоши близок тебе, но не мне. Да и никому я больше не смогу так доверять, — Натаниэль перехватил одну руку Ичиро и прижал к себе, будто любимую детскую игрушку. Он часто так делал. Ичиро уже привык. — Ты можешь начать с более безопасных тем, привыкнешь и решишь для себя через какое время стоит затронуть более болезненные вещи. Если не сможешь, то мы можем подыскать кого-то другого, — его голос родной, спокойный, размеренный. Натаниэль впитывает каждое слово в себя, словно губка. — Нет. Так я точно не смогу. Мне спокойней от того, что ты ему доверяешь. — Ниэль, решение за тобой. Просто скажи мне когда ты будешь к этому готов, — и вновь теплый поцелуй в макушку, заставляет дыхание Ната выровняться, делая глубокие вдохи и выдохи, перебирая теплые пальцы Ичиро своими холодными. Минутная пауза, которая показалась Веснински вечностью, после чего он делает размеренный вдох и почти шепотом говорит: — Я никогда не буду чувствовать себя готовым. Запиши меня, чтобы я не передумал.