* * *
— Ох, как быстро, а какие чистые! — с усмешкой и сарказмом фыркнул староста деревни, упирая руки в боки. Мужчины в запачканных кровью доспехах синхронно нахмурились, тут же жалея, что согласились работать с этим. — Это всё прекрасно, но вот какая неувязочка получается. Я бы мог не сдавать тебя Барону, но такая ситуация: он мне друг. То, что ты подстроил «аварию» — действительно хорошая работа. — Вестник беззлобно усмехнулся, сложив руки на груди. — Если б не его гундёж, я бы поверил. Но слушай, как всё будет: или ты нам обоим платишь по столько, по сколько обещал мне одному, или можешь прощаться с головой. — зеленоглазый пожал плечами, убирая руки в карманы. — Тихо, тихо, мальчики, мне проблемы не нужны. Деревня маленькая, все всё слышут… уходите с миром. — глубоко вздохнул старче, прежде чем всучил ведьмакам мешочек золота. Солнце уже заходило за горизонт, и по желанию Выходца из Стигги им пришлось остаться в Стёжках. Пока напарник видел десятый сон, Ричард штрудировал карту и отмечал маршрут на завтра, перечитывал бумажки с досок объявлений… занимался общественно важными делами, грубо говоря. Затушив свечу, волк бегло обвёл глазами тёмную комнатушку. Медальон не дрожал, но предчувствие было какое-то скверное. Особенно рядом с не самой приятной личностью в виде Гэвина.* * *
Когда зеленоглазый разлепил глаза, напарника рядом уже не было. Он очень успешно спорил с корчмарём, недовольно сверкая глазами. — Какие сорок крон? Мы договаривались на десять! — ведьмак опёрся руками на стойку. — Милсдарь. Ну какие десять… вас же два, вы заняли лучшую комнату… — пожал плечами мужчина. Потерев переносицу, Ричард оглянулся, осматривая пустоту таверны, и быстро рачертил в воздухе Аксий. — Ты… нас же на вилы подымут… — вытаращив глаза, Выходец потряс брюнета за плечи. — Поэтому валим отсюда. Дерём когти, говорю, пока он не очухался! Ведьмачьи пятки сверкали ярче ночных звёзд, и через считаные мгновения они уже скакали карьером в сторону Кривоуховых топей.* * *
— Вещай, что ты там нагрёб. — Заказ на грифона, но судя по масштабу это не простой, а высший, надо будет остановиться у Стародавнего дуба, смазать мечи. Масло я нам сделаю. Там ещё было гнездо, так что мелких тоже надо будет перебить. — без особого интереса выдал «кот», изучая карту. — Как у тебя всё хорошо получается, аж тошно… Стоянка была совсем недолгой, и мечи теперь чуть блестели от красноватого масла. Гэвин, воспользовавшись природолюбием второго ведьмака, пошёл вперед.* * *
— Какие вы милые!.. — пискнул Кот, тиская мелких детей грифонов. — Слышь, мочёный, ты помочь не хочешь?! — зарядив зверю мощный огненный поток Игни, Ричард отскочил от удара когтями и полоснул мечом по клюву. — Блять, я уже про тебя забыл…* * *
— Самка… попалась. — хрипло выдохнул золотоглазый, убирая меч в ножны и отряхиваясь. Он громко свистнул, подзывая лошадь, и повесил на неё новый трофей. — Надо доплаты попросить… Чтоб я ещё хоть раз с тобой куда-то попёр, нянька хренова. — Но они же… да что ты понимаешь, бесхребетная зараза…* * *
— Давай возьмём перерыв. Мы уже месяц корячимся и лазим по болотам… Не надоело? — потянув лошадь на себя, Гэвин прикусил губы, чтобы унять желание поворчать. — Мне — нет. Я занимаюсь этим всю жизнь. Хочешь кинуть меня, — милости прошу, держать тебя рядом я не собираюсь. В конце концов, жил же я как-то без тебя эти десять лет. Так что… ах, какая ирония. — усмехнувшись, ведьмак остановился рядом. — Мы на развилке. — Ой-ой, какие мы грубые. Шевели задом, пенсионер, виверна себя сама не убьет! Рассмеявшись, шатен подался вперед, боднув напарника локтём, и ускакал вперед. Едва переведя дух, Ричард усмехнулся и дёрнул поводьями. Взбрыкнув, конь помчался следом, подминая под копыта редкую траву.* * *
Солнце, устав за день честной и совестной работы, перед этим медленно катившись по небосклону, приближаясь к горизонту, словно ускоряется. Желтое, слепяще яркое днем, оно меняет свой цвет и оттенок на более мягкий и теплый, который словно невесомая шаль укрывает все вокруг. На краткий миг создается атмосфера уюта и покоя, в которую хочется любить и быть любимым. Отражаясь от водного зеркала, солнце словно создает дорожку, тропинку из света, по которой, казалось бы, можно просто взять и побежать в какой-то другой, сказочный мир. Такой мир, в котором нет места заботам и суете, где люди живут счастливо и радостно, и для каждого там есть свое место, на которое никто не претендует. Даже для матёрого волка и оборванного кота. Природа в закатных лучах чудесным образом преображается. Зеленый цвет растений становится все насыщеннее, контрастнее. Даже кровь на мечах выглядит менее ужасно и воняет чуть меньше. Все живое – и враждебное, и вынужденное существовать с ними, которое вело активную деятельность днем, теперь прячется по норам и пещерам, готовясь к ночи. На все вокруг приятно смотреть, да что там, все вокруг кажется таким родным и дружелюбным... Краткий миг заката, к сожалению, быстро заканчивается, и Ричарду приходится отвести глаза от неба. Перед ним ровно та же картина – красно-оранжевый блеск, тепло и сверкающая середина. Только к нему не спускалась звезда, это лишь костёр. Мужчина, сидящий рядом, облизывался и вертел рукой, поджаривая мясо. До этого Гэвин весь вечер хвалился, что сам пристрелил из арбалета, освежевал и порубил целого оленя! Правда, для волка оставалось неизвестным местоположение копыт, рогов... и большей части тела. Зеленоглазый, в последние два месяца с начала их совместной работы, подозрительно много выпендривался. Ведьмак ещё ни одного дня не провёл, не рассказывая очередную байку в пути. В каждую из них, конечно, золотоглазый не верил, да и не всегда слушал, но некоторые заставляли его остановить коня и переварить информацию. Сейчас же он совершенно потерял суть рассказа, пялясь в одну точку. — ...эй, ты не слушаешь! — возмутился мужчина, тут же обжигаясь и шипя. Вестник отреагировал как-то смазанно, едва поведя бровью. Гэвин нахмурился, тронув чужие наручи. — всё нормально? — Ты та ещё истеричка, но с кем-то другим я бы в жизни не ужился, и повесил бы за те выходки, которые ты делаешь. Но ты не податливая тряпка, ты возражаешь. Надеюсь, что ты не сбежишь, пусть напарник я и... такой себе. Мне нравится с тобой работать, Гэвин. — Вино просроченное, видимо, было. Да, да, ты тоже хорош, старый развратник, но заканчивай эти телячьи нежности, аппетит перебьешь! — похлопав друга по плечу, Меченый подло вгрыззся в самодобытую еду. Брюнет рассмеялся, усаживаясь поудобнее, и тоже начал есть. — Но готовишь ты отвратно. — Но готовлю я отвратно, да...