You say you miss me, and I say I miss you so much
But something keeps me really quiet, I'm alive I'm a lush
Your love, your love, your love
Lana Del Rey — «West Coast»
König:
Проводя руками по сильной шее мужчины, ты чувствуешь, как его руки напрягаются вокруг твоей талии, теплые ладони сильнее сжимают бёдра, а голова мужчины с тяжёлым вздохом покорно падает на твоё плечо. Ты улыбаешься, начиная осторожно каждым пальчиком вырисовывать круговые узоры на шее Кёнига. В пухлых венах, виднеющихся под тонкой кожей, кипела горячая кровь; ты можешь поклясться, что, проводя пальчиком по синим линиям, чувствуешь, насколько эти участки тёплые. Поглаживания превратились в поцелуи. Твои пухлые губы с жадностью причмокивали шею мужчины, оставляя на ней незаметные красные следы. Со стороны Кёнига ты слышишь лишь удовлетворённое мычание, сопровождаемое тихой хрипотцой его уставшего голоса. Определенно, твои ласки — лучшее, чем мог закончиться этот очередной тяжёлый день, и Кёниг как никогда нуждался в тебе.
Сидя на его бедрах, ты ощущаешь, как руки твоего возлюбленного перемещаются чуть ниже, к твоим ягодицам, теплые большие ладони сжимают мягкую плоть, а его дыхание учащается, о чем тебе кричит его вздымающаяся грудь — черт возьми, Кёниг так давно не чувствовал тебя, что возбудился от простых поглаживаний по его одной из самых чувствительных зон тела.
Ты осторожно прекращаешь свои действия, обнимая Кёнига за шею, притягивая торс мужчины ближе, пытаясь сдержать игривое хихиканье. Он резко поднимает голову, сонно смотря на тебя своими голубыми глазами, которые всегда напоминали тебе ясное утреннее небо:
— Эй, это всё?
Makarov:
(я слишком люблю Вову, не могу без него даже одну главу, простите)
Ты так часто проводишь рукой по его плечам, даже на совещании, когда Макарову абсолютно нет дела до тебя и твоих игр. Обычно ты делаешь это ради его внимания, хотя бы секундного взгляда в твою сторону, пока он «работает». Макарову льстит, что ты не можешь прожить без него и его драгоценного внимания даже пару минут, однако он также никогда не признается себе, что ему нравится ощущать теплоту твоих рук сквозь его плотный пиджак и рубашку — мужчина действительно старается уловить это чувство, когда ты прикасаешься к его плечам. Совершенно машинально.
Наедине Владимир позволяет тебе зайти чуть дальше, — пока вы действительно одни в его кабинете, стоит тратить столь редкое и по-настоящему ценное время с пользой — но он никак не проявляет слабость перед тобой (да кто он такой, чтобы быть слабым?) это скорее похоже на твою обязанность перед ним ублажать его, приучать к ласке, вымещать всю свою теплоту и любовь
только ему.
Мужчина нависает над тобой, пока ты послушно раздвигаешь перед ним ноги, сидя на его рабочем столе. Твои теплые руки касаются его шеи, быстро перемещаются чуть ниже, к ключицам, затем, разобравшись с пуговицами рубашки, ты примыкаешь губами к его коже. Ты целуешь его плечи, изредка покусывая, ощущая, как руки Макарова забрались под твоё платье, так близко к твоему сокровенному месту.
— Вова! Мы же договаривались без...
— Я передумал.
Soap:
Официально заявляю, что абсолютно все мужчины любят, когда их чешут по спинке, а Соуп больше всех.
Да боже, как можно это не любить? Ты всегда так аккуратно проводишь пальчиками по его уставшим мышцам спины, что Джонни готов растаять от твоих прикосновений.
Мужчина обожает лежать на тебе, опрокидывая свою голову тебе под грудь, пока ты обнимаешь его бедра своими хрупкими ножками. Джонни готов так лежать вечность, может, чуть меньше, чтобы делать перерыв на поцелуй в твой лобик и военную службу. Ты ноготками проводишь по его сильной спине, очерчивая красивый рельеф мощных мышц, напряжённых и уставших после изнурительных заданий на службе. Приятные почесывания сменяются на мягкие поглаживания, и, черт возьми, ты можешь поклясться, что слышишь, как довольно мычит Джонни, сжимая свои руки вокруг твоей талии сильнее. Ты улыбаешься, когда проводишь ноготками по мелким, уже успевшим затянутся, царапинам, которые ты оставила в последнюю вашу ночь, на что слышишь со стороны своего любимого (где-то там под твоей грудью) тихий смешок.
Мактавиш привстаёт на локтях, — мышцы его сильных рук напрягаются под тонкой светлой кожей, и ты не можешь не наслаждаться этим зрелищем — улыбаясь, словно мартовский кот, начинает целовать тебя, нагло залезая руками под твою футболку.
— Ха-ха, Джонни, щекотно!
— Сейчас малышка будет ещё и приятно.
