𝔞𝔠𝔠𝔢𝔭𝔱 𝔱𝔥𝔦𝔰 𝔠𝔥𝔞𝔩𝔩𝔢𝔫𝔤𝔢

      — Как тебе?       Минхо держит в своих руках мольберт с только что законченной картиной, придирчиво осматривая ее, все еще оставаясь в легком недовольстве от проделанной работы. Ему кажется, что изображенный человек на полотне вышел немного не таким, как того желал художник. Хенджин стоит за его плечом безмолвной фигурой. Минхо кажется, когда он поворачивает к нему голову, что в глазах младшего копится необъяснимая грусть. Но стоит взглядам пересечься, как Хенджин дарит ему ласковую улыбку, мягко кивает и удаляется на кухню. Минхо слышит, как гремит посуда, как греется чайник, как скрепят половицы под чужими ногами.       Он еще раз обводит картину глазами, смотрит на изображенного на ней Хенджина и все еще не чувствует удовлетворение, ставит холст к другим, почти таким же. Все они изображают лишь одного человека, в разной позе, в разных местах, с улыбкой или спокойным выражением лица, спящим или полураздетым, на кухне, среди цветов и даже с книгой в руках. Но все это почему-то не то, Минхо каждый раз недоволен и не понятно почему.       Удивительно, но ведь рисовать Минхо стал как раз из-за Хенджина. Однажды Ли понравился опыт с уличными художниками. Он с интересом наблюдал за их работой и внезапно открыл в себе желание рисовать. Позже записался на курсы по рисованию. Оказалось, что он довольно талантлив, и так началась его история с Хенджином в роли его учителя, а после и музы. Жаль, что Хенджин уже давно не рисовал картины, а Минхо не видел его работ многие годы.       Минхо заходит на кухню, но там тихо. Вода в чайнике уже остыла, кружка стоит на сушилке, а Хенджина и вовсе не видно. Попутно заглядывая в холодильник, он замечает, что тот почти пуст и следовало бы сходить в магазин. Довольно забавно, но с Хенджином они живут вместе уже более пяти лет, а младший из дома выходит крайне редко, из-за чего чаще всего всем занимается именно Минхо. Хван работает из дома и часто бывает слишком занят, чтобы даже показываться ему на глаза в течении нескольких дней.       — Хенджин-а, — окликает парня художник, когда заходит в гостинную. — Не хочешь прогуляться до магазина?       Хван долго смотрит в окно, вздыхает, усиленно раздумывая над ответом, и согласно кивает, поднимаясь с дивана. Минхо улыбается ему с теплотой в глазах провожая из комнаты, и следует в след за ним, дабы надеть куртку и обуться.       В магазине Хенджин еще тише, чем обычно, рассматривает внимательно нужные продукты, кивает на самые подходящие, и Минхо беспрекословно берет их. Немногочисленные посетители странно косятся на них, когда они проходят мимо, рассуждая над вариациями предстоящего ужина. В любом случае, какое Минхо до других дело, если Хенджин находится рядом и дарит ему улыбки на понравившиеся варианты?       По дороге домой они идут по главной лице и останавливаются на светофоре. Вокруг множество людей. Машины одна за другой едут друг за другом на высоких скоростях, а до заветного зеленого цвета еще слишком много времени.       Минхо поворачивает голову в сторону Хенджина, хочет вновь что-то сказать или же спросить, но замолкает, так ничего и не произнося. Хенджин смотрит прямо на проезжающие мимо машины, на горящий красный свет, на толпу людей на другой стороне и переводит взгляд на Минхо. Он улыбается ему уголками губ, прикрывает глаза всего на несколько секунд, а после шагает вперед, туда, где машины, где все еще красный свет, где нельзя идти под резко раскрывшиеся от шока глаза своего парня. Минхо роняет пакеты из рук на землю, беспомощный крик застывает в горле, а тело возлюбленного растворяется в воздухе от проехавшей насквозь его машины, словно мираж.       — Ч-что? — беспомощно шепчет пораженно парень, оглядываясь по сторонам, словно сумасшедший. Машины все еще ездят, люди вокруг спокойно стоят. Никаких криков, звуков столкновения, в конце концов тела. Ничего.       В голове внезапно всплывает всегда лишь одна использованная кружка и выкинутые в мусорку порции. Он вспоминает, что Хенджин, когда бы Минхо к нему не обращался, никогда не говорил словами, не брал сам предметы, лишь подсказывал Минхо кивком головы, улыбался, но хранил упорно молчание, не выходил на улицу.       Ворвавшись в квартиру, он бросается к разрисованным мольбертам, перебирает каждый, всматривается в лицо и.. видит лишь смазанный образ. Все, кроме лица, так детально прорисовано, но ни глаз, ни губ, ничего более не видно. Словно на него пролили воду, а после затирали тряпкой.       В его воспоминаниях картины жили. Там были улыбки, там были горящие от эмоций глаза. Почему? Почему-почему-почему? Прожитые пять лет бок о бок с любимым человеком проплывают перед глазами. Всплывает неожиданно образ Чана. Тот смотрит на него с грустью, сжимает сильно плечо, что-то долго говорит, но в ушах словно пробка, Минхо ничего не слышит. Только обрывки, «прости», «наверное, так будет лучше», «так больше нельзя», «ты не можешь вечно так жить», «это лишь твои иллюзии».       Но.. но Хенджин не может быть его иллюзией! Он же видел его, трогал, ощущал!       Набирая знакомый номер, его руки трясутся, а сердце ходит ходуном.       — Алло? — слышится на том конце трубки голос друга.       — Чан, скажи мне.. скажи мне, что это не правда.       — О чем ты, Минхо?       — Хенджин! Он ведь.. он ведь не может быть..       — Послушай, — устало говорит Чан. — Уже прошло больше пяти лет, Минхо, ты не можешь жить в своих мечтах так долго. Он уже мертв, друг, понимаешь? Давно.       Минхо вновь видит чужой образ перед собой. Хенджин грустно улыбается ему, присаживается на корточки, но не прикасается, не подсаживается ближе, держит дистанцию и молчит.       — Н-нет, — сбивчиво шепчет Ли в трубку, прижимая ее все сильнее. — Это ведь не может быть, Чан, пожалуйста!       — Я был на его могиле вчера. На месте, где стоит его прах, Минхо. Очнись! Пожалуйста, очнись и отпусти его, начни жить заново без него, пожалуйста. Мне тоже сложно! Он был моим братом, Минхо, и ты. не делаешь ситуацию лучше.       Он сбрасывает звонок, не может больше ничего слушать, не может в это поверить. Он видит его сейчас перед собой, живого и настоящего. Видит ведь!       — Скажи мне, ну же, Хенджин-и, скажи мне, что он врет.       Но в ответ лишь тишина. Хенджин протягивает ему ладонь, и Минхо, обрадованный, тянет губы в улыбке и протягивает свою, в ответ, касаясь чужой. Ее жалит холодом. Ладонь проходит чужую насквозь, словно это лишь мираж.