Глава 6
15 сентября 2023 г. в 21:08
Тиссая пребывала в полном блаженстве, расслабляясь в самой великолепной ванне после идеального массажа. Она уже спокойно размышляла о событиях прошлой недели.
После приема яда Стрегобора она без дальнейших обсуждений согласилась, что провести несколько дней вдали от Аретузы было бы отличной идеей. На самом деле, за все годы работы ректором она ни разу не позволила себе хоть немного отдохнуть главным образом потому, что ее работа всегда была ее источником личного удовольствия.
Но прямо сейчас ничто не казалось более неотложным, чем провести несколько дней с Йеннифэр не только для того, чтобы укрепить их связь, но и для того, чтобы привести в порядок собственные эмоции.
В конце концов, весь этот опыт был шокирующим, и ей пришлось иметь дело с физическими последствиями, которые сохранялись в течении нескольких дней, такими как головные боли и спутанность сознания, не говоря уже об усилиях по восстановлению связи ее разума и тела, разрушенных запретной магией.
Покушение на ее жизнь могло иметь разрушительные последствия, и только богиня знала, что произошло бы, если бы не ее эмоциональная связь с Йеннифэр. Однако, несмотря на все неприятности, причиненные Стрегобором, она должна была признать, что этот опыт изменил ее так, как она и представить себе не могла.
Иронию всего этого нельзя было игнорировать. За несколько дней отсутствия связи со своим рациональным умом Тиссая высвободила свои самые сокровенные чувства, позволила своему телу проявить свои самые сокровенные желания и была одарена такой драгоценной наградой: безусловная привязанность Йеннифэр.
Теперь, после того, как все было сказано и сделано, первоначальное удивление Тиссаи тем, что на ее чувства ответили взаимностью, сравнимое лишь с удивлением Йеннифэр преданностью Тиссаи, вскоре переросло в глубокую взаимную страсть, и с тех пор они неразлучны.
И роскошный дом Йеннифэр в Ринде, который когда-то считался болезненным воспоминанием об их отношениях, был выбран в качестве идеального места отдыха.
Прежде всего, в Ринде у ее любимой девочки было много связей, а также различные благосклонности, которыми владели самые влиятельные люди.
Итак, несмотря на тяжелые дни, которые пережила Тиссая, она не могла перестать думать о своей удаче и привилегии влюбиться в таком возрасте, после столетий одиночества.
Она была по уши влюблена и не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой любимой, если вообще чувствовала.
Потому что Йеннифэр была ни кем иным, как самым преданным партнером, непреклонно баловавшим Тиссаю во всех отношениях, не жалея усилий, чтобы она почувствовала себя королевой. И Тиссая, которая ни разу не чувствовала, как ее лелеют или заботятся, даже будучи ребенком, не могла ничего сделать, кроме как почувствовать благодарность за это.
Итак, учитывая все обстоятельства, Тиссая решила не беспокоиться о судьбе континента и политике братства, по крайней мере, в течение нескольких дней.
Рано или поздно настанет день, когда нужно будет вернуться к своим обязанностям, но сейчас все, что ей было нужно — это немного покоя, времени для себя и пространство, чтобы укрепить свою связь с возлюбленной.
Тиссая улыбнулась, когда тяжесть этого слова легла ей на грудь. Теперь они были любовницами, и у нее было твердое намерение продлить это ощущение до тех пор, пока Йеннифэр будет с ней.
Теперь, расслабляясь в горячих водах бассейна Йеннифэр, она задавалась вопросом, где же ее возлюбленная.
Йеннифэр ушла раньше, торопясь выполнить таинственное поручение, но не раньше, чем ушла Тиссая в надежных руках своего личного массажиста.
Возможно, Тиссае следовало бы чувствовать себя неловко из-за того, что она снова упустила Йеннифэр, хоть и на пару часов, но она не стала бы отрицать своих собственных чувств, особенно в то чудесное время начала отношений, когда влюбленные все еще не могли насытиться друг другом.
После целой жизни подавленных эмоций и сдержанных потребностей, на этот раз Тиссая намеревалась наслаждаться каждым мгновением этой вновь обретенной близости.
Погруженная в свои мысли, она не заметила, как Йеннифэр подошла к краю бассейна, пока та уже не начала раздеваться.
Сердце Тиссаи затрепетало в груди при виде того, как Йеннифэр раздевается, ныряет в воду и в два больших шага приближается к ней.
Ее улыбка была чувственной, и она, не теряя, уже страстно целовала Тиссаю.
— Эй, детка, ты скучала по мне?
Тиссая снисходительно улыбнулась этому глупому, но ласковому обращению, ее руки самозабвенно обвили шею Йеннифэр.
— Сильнее, чем могу сказать, — ее голос был глубоким, когда она бормотала что-то между поцелуями. — А теперь скажи мне, что было для тебя такого важного, что заставило покинуть нашу теплую постель ранним утром?
— Мне сообщили о важной ситуации, и мне нужно было самой это проверить, — она поцеловала Тиссаю, на этот раз дольше, а ее руки ласкали мягкие бедра и ягодицы. — Но прежде, чем ты спросишь меня об этом, я попрошу набраться терпения.
— Стоит ли мне беспокоиться?
— Конечно, нет. Я поделюсь с тобой новостью позже… — еще один глубокий поцелуй, но уже более продолжительный, их тела все больше соприкасались, а ощущение кожи Йеннифэр под водой усиливало вожделение Тиссаи.
— Теперь я должна исправить ошибку, которую совершила, оставив свою великолепную любовницу в нашей идеальной постели. Сможешь ли ты простить меня?
— Если ты продолжить так прикасаться ко мне, я смогу простить все, что угодно…
Эта чувственная игривая улыбка на лице Йеннифэр контрастировала с трепетом ее сердца, прижатого груди Тиссаи.
Тиссае сразу же стало тепло от прикосновения обнаженной кожи Йеннифэр, а руки, обнимавшие ее, еще больше сблизили их тела. Руки Йеннифэр не оставляли сомнений в ее цели, и Тиссая не смогла сдержать стон, сорвавшийся с ее губ, даже если бы попыталась.
Ее руки присоединились к попыткам Йеннифэр, лаская кожу, так щедро предложенную ее губам и пальцам, и ее брала гордость, что Йеннифэр ответила на ее ласки.
— Я так скучала по тебе, моя дорогая ректоресса… — ресницы Йеннифэр затрепетали, когда Тиссая сжала ее грудь. — Скажи мне, как я буду без тебя, когда ты вернешься в Аретузу?
Тоска, прозвучавшая в голосе Йеннифэр, словно вонзилась в сердце Тиссаи, и она остановилась, обхватив голову Йеннифэр обеими руками.
— И почему, скажи на милость, тебя это беспокоит? — когда эти фиалковые глаза снова посмотрели на нее, Тиссая соединила их разумы, проецируя всю свою любовь на Йеннифэр.
Йеннифэр на мгновение закрыла глаза, горечь была заметна по ее лицу, и по ее мыслям.
— Йеннифэр, посмотри на меня… — их глаза снова встретились: — Я люблю тебя, Йеннифэр из Венгерберга, и у меня нет сомнений в твоей любви ко мне, поэтому, пожалуйста, назови мне хоть одну вескую причину, по которой мы должны расстаться, после того, как узнали, что значим друг для друга.
Подбородок Йеннифэр задрожал, она была на грани слез.
— У меня были глупые мысли. Я знаю, кто ты, и что Аретуза значит для тебя, и я знаю, как сильно ты любишь меня, но я бы никогда не попросила тебя выбирать между твоим долгом и мной.
Тиссая не могла вынести горечи в голосе Йеннифэр.
— И почему ты так уверенна в моем выборе?
— Что ты имеешь в виду? — в голосе Йеннифэр была неуверенность, но в глазах надежда.
Тиссая тщательно обдумывала свои слова, чтобы Йеннифэр смогла понять их смысл.
— Так долго Аретуза была для меня всем, и я потеряла значительную часть себя, выполняя свой долг, — Йеннифэр кивнула, но подождала, пока Тиссая закончит. — Время шло, я накапливала эти небольшие потери, и в последнее время старалась сохранить свою целеустремленность, — Тиссая подняла глаза к потолку. — Я чувствовала себя опустошенной и такой одинокой… много лет назад ты обвинила меня в эгоизме, ты спросила, не потеряла ли я хватку…
Что-то промелькнуло между ними, отголоски болезненного воспоминания, и Йеннифэр кивнула, поднося руку Тиссаи к своим губам.
— В течение десятилетий я сожалела о своих словах в тот день, это стоило нам стольких лет разлуки.
Тиссаю не удивили слезы Йеннифэр, ее рука осторожно прикоснулась к мокрой щеке.
— Тогда ты была неправа, но, видишь ли, когда я потеряла все, Аретуза не была для меня безопасным местом… Ты была моим надежным убежищем, я пришла за тобой, ни за кем другим, и ты приняла меня с такой заботой…
— Конечно, я сделала это, я бы никогда не повернулась к тебе спиной.
— Я знаю это, моя дорогая, но мне также нужно, чтобы ты знала, зачем я пришла сюда, — Йеннифэр ждала заинтересованно ждала ответа. — В минуту отчаяния я нашла прибежище в тебе, Йеннифэр, не в Аретузе, ни в ком-либо из членов Конклава, а в тебе… Потому что ты все для меня.
— Тиссая… — улыбка, наконец, смягчила прекрасные черты Йеннифэр, из ее прекрасных фиалковых глаз потекли слезы. — Ты не одинока, — Йеннифэр поцеловала ее, вложив в этот поцелуй все силы. — Ты никогда не будешь одинока, потому что ты тоже все для меня…
— Теперь я знаю это.
Их ласки становились все интенсивнее, и Тиссая могла ощущать мириады чувств Йеннифэр, в которых была любовь и так много желания, но под всем этим скрывался еще и страх потерять Тиссаю, быть обиженной.
Страх был настоящим, он говорил о прошлом опыте Йеннифэр, и это разбило сердце Тиссаи.
— Ты доверяешь мне?
Йеннифэр, казалось, удивилась этому вопросу, но сразу же ответила.
— Ценой своей жизни…
— Я не причиню тебе вреда.
Йеннифэр закрыла глаза, и какая-то далекая боль отразилась на ее лице.
— А теперь посмотри на меня, — Йеннифэр глубоко вздохнула, снова встретившись взглядом с Тиссаей. — Я никогда не уйду от тебя, если ты меня об этом не попросишь.
Когда Йеннифэр понимающе кивнула, ее глаза пробежались по чертам лица Тиссаи.
— Ни за что на свете…
Она проникла в разум Йеннифэр, как делала это, когда ее разум был разрушен, и все что она смогла найти — это любовь.
Какая-то мысль пришла Тиссае в голову, и она колебалась мгновение.
— Я все еще нужна Аретузе, моя дорогая, — увидев напряженный взгляд Йеннифэр, она продолжила: — Я знаю, что уже спрашивала тебя однажды, и я уже знаю твой ответ, но может быть, ты могла хотя бы подумать об этом… Это не займет вечность, но мне нужно некоторое время, чтобы привыкнуть.
Тиссая была удивлена собственным заиканием, ее голос становился все тише, пока ее слова не оборвались крепким поцелуем Йеннифэр.
Рука Йеннифэр коснулась ее лица, нежно гладя, в ее глазах будто появилась цель.
— Спроси меня еще раз…
Тиссае потребовалось немало времени, чтобы понять смысл слов Йеннифэр, воспоминания о том роковом дне в этом самом доме все еще давили на ее грудь.
Она неловко сглотнула, подыскивая нужные слова, но это неприятное ощущение длилось недолго, и она расслабилась, как только Йеннифэр улыбнулась ей той милой улыбкой, предназначенной только Тиссае.
— Спросите меня еще раз, ректореса.
Сделав глубокий вдох, Тиссая успокоила свое бешено колотящееся сердце.
— Пойдем со мной в Аретузу, любовь моя, останься со мной, — Йеннифэр быстро заморгала, услышав ее слова, но не перебила ее: — Это не навсегда, и мы можем внести коррективы, у тебя может быть свое личное пространство, если ты хочешь, и, конечно, ты можешь приходить и уходить, когда захочешь…
Ее слова были прерваны губами Йеннифэр.
— Знаешь, любимая, я подумала, что это самая восхитительная вещь. Я никогда не видела, чтобы ты сидела у меня на коленях и ела яблоко, но ты, говоря об Аретузе, выигрываешь любое соревнование.
Сердце Тиссаи бешено заколотилось в груди от нежности Йеннифэр, от чувства любви, исходящего от нее.
— Мой ответ тебе — да, дорогая, это будет всегда «да».
— Да? — Тиссая чуть не поперхнулась этим словом, как будто не могла поверить своим ушам. — Ты действительно едешь со мной в Аретузу?
— Я выбираю тебя, а не Аретузу. Отныне я пойду туда, куда пойдешь ты… о деталях мы подумаем позже, — улыбка Йеннифэр была нежной, а глаза сияли. — Конечно, несчастье случаются, и кто-то может в конечном итоге обжечься во время заседания Конклава.
Настала очередь Тиссаи прервать слова Йеннифэр поцелуем.
— Никто тебя не тронет, ты будешь под моей защитой, Стрегобор может отправиться в ад, если он хоть на секунду поверит, что я не уничтожу его, если он попытается что-нибудь сделать против тебя.
— Ты такая горячая, когда угрожаешь совету.
Жар желания вернулся к ним с полной силой, и Тиссая запустила пальцы в волосы Йеннифэр. Их поцелуй стал глубже.
Тиссая застонала от вкуса губ Йеннифэр, когда ее тело было прижато к краю бассейна, ощущение кожи, рук и губ Йеннифэр по всему ее телу сводило с ума.
Горячая вода только добавляла жара к их желанию. Прижавшись губами к шее Йеннифэр, Тиссая застонала, когда тонкие пальцы нашли ее набухшие складки.
— Йеннифэр… — она вцепилась в плечи своей возлюбленной, выгибая спину, когда Йеннифэр вошла в нее. Их мысленная связь только усиливала удовольствие.
Йеннифэр застонала, вторя удовольствию Тиссаи, когда поток удовольствия проник в их тела.
Все, что они делали в течение долго времени — обнимали друг друга, поскольку их ласки становились скорее нежными, чем возбуждающими.
— Ммм, люблю тебя… — мечтательно произнесла Тиссая.
Йеннифэр улыбнулась этому.
— Люблю вас сильнее, ректоресса… — их лица были совсем близко, губы едва соприкасались. — Мы можем оставаться так вечно?
— Да, моя дорогая, столько, сколько ты захочешь…