Образовательный момент

Прочитав сообщение Хаято, Бельфегор обрадовался еще больше. Мало того, что у него теперь есть повод докучать Франу, так, чтобы довести его домой, нужно будет уйти с географии. И такой расклад более чем устраивал Бельфегора. В школьном дворе оказалось многолюдно, младшеклассники торопились домой, весело переговаривались и создавали столько шума, что у Бельфегора начало гудеть в голове. Чертовы детишки. Но он остался высматривать зеленую макушку, и его поиски увенчались успехом. Через пару минут из дверей показался Фран, он не смотрел по сторонам и шел, уткнувшись в телефон. Бельфегора позабавила подобная беспечность, особенно от иллюзиониста. У тех, кажется, поголовно был пунктик на контроле. И оттого сильнее хотелось растормошить Лягушонка. Бельфегор некоторое время шел немного в отдалении, наблюдая за рассеянным мальчиком, который терроризировал Хаято, но у самых ворот школы он его нагнал. — Привет, Лягушка, — Бельфегор с удовольствием отметил, как Фран вздрогнул и чуть не выронил телефон из рук. — А я уж надеялся, что ты не придешь, Бел-семпай, — скучным голосом отозвался Фран, протяжное «семпай» резануло по ушам, но настроения не испортило. — Как я мог? Хаято ведь меня так просил, и-ши-ши, — Бельфегор засмеялся и взъерошил зеленые волосы: — Как ты его так довел, что он у меня помощи искать пошел? Это действительно было интересно, Хаято не так просто достать, даже несмотря на его вспыльчивый характер. Да и опыт общения с раздражающими детьми у него был не маленький, Бельфегор и сам помнил Ламбо и И-пин и проблемы, им сопутствующие. Именно тогда он решил, что дети — это зло, и их стоит избегать всеми силами. Лягушонок стал первым исключением из этого правила. — Ничего я не делал. Он сам, — недовольно ответил Фран, поправляя волосы и недовольно поглядывая на Бельфегора, и тому не понравился такой взгляд. Слишком равнодушный и расчетливый для ребенка. — Я почти тебе верю, но лучше скажи мне правду, — Бельфегор кивнул сам себе и засунул руки в карманы, пальцы привычно коснулись ножей, что немного успокоило. Что-то было в этом ребенке напрягающее. — Вы уверены, что хотите знать правду? — и даже голос мальчишки начал звучать таинственно. Вот же иллюзионист, Бельфегор насмешливо фыркнул и кивнул: — И лучше бы тебе не врать, у меня с иллюзионистами разговор короткий. Фран даже застыл от неожиданности. — Не думал же ты, что от меня хоть что-то можно утаить? — вкрадчиво поинтересовался Бельфегор. Потому что он уверен, что Хаято сделал ошибку именно в этом — позволил мелкому гаденышу вести себя так, как ему хочется. Но Фран сделал совершенно другой вывод: вместо россказней о шутках над Хаято он осмотрелся по сторонам, провожая школьников взглядом, и равнодушно сказал: — А вы не думали, что говорить об этом на людях не очень здраво? У вас в голове точно что-то есть или она только для пластиковой короны нужна? Бельфегор оскорблено провел по диадеме в волосах: — Ничего она не пластиковая, — открестился он, а потом смысл слов до него дошел: — Ты сейчас договоришься, гаденыш! Но паршивец ни капли не испугался. Кажется, его больше беспокоило, что их кто-то услышит, чем вполне ожидаемый гнев, и такой настрой несколько охладил пыл Бельфегора. — Вот так я его и довел, — спокойно произнес Фран и пошел дальше, не оглядываясь на Бельфегора, и ему пришлось двинуться с места. В пару шагов он нагнал Франа, тот действительно оказался мелким и едва доставал макушкой до груди, что Бельфегора позабавило. Лягушонок такой маленький, а уже такой борзый, он ведь даже сбежать при необходимости не сможет, а все туда же — играть на чужих нервах. Сразу вспоминался еще один карапуз, но Маммон совершенно другой, запертый в теле ребенка, он все равно оставался взрослым и могущественным иллюзионистом. И Фран по сравнению с ним сущее дитя: без навыков, без опыта, только с потенциалом, который еще предстоит раскрыть. — Ты бы поосторожнее был с такими высказываниями, а то закончится твоя жизнь бесславно и так и не начавшись, — посоветовал Бельфегор и похлопал по худому плечу. Злиться на него в полной мере не получалось: наглый и наивный ребенок, ничего более. Ни опасности, ни угрозы, зато какой простор для развлечений. — О, мудрый Бел-семпай, спасибо, я обязательно прислушаюсь к вашим бесценным наставлениям, — пустым равнодушным голосом произнес Фран и отошел на шаг, сбрасывая с себя ладонь. Бельфегору захотелось ухватить мальчишку обратно чисто назло, но он только ухмыльнулся. Всю оставшуюся дорогу Бельфегор молчал и веселился, наблюдая, как мальчишку нервирует образовавшаяся тишина, он даже не рискнул снова достать телефон. И как Хаято не мог справиться с этим головастиком? Хотя наверняка он не пытался угрожать ребенку, что, впрочем, его проблема. Почти у самого дома Фран все-таки не выдержал и заговорил: — А вы значит с Хаято друзья? Бельфегор уставился на мальчика, в обычное детское любопытство отчего-то не верилось. — Тебе что за печаль? — Да так, я вообще не верил, что у него есть друзья, — Фран пожал плечами и остановился перед воротами двухэтажного коттеджа. — Хотя не уверен, что вы друзья. Он долго будет вам такие нелепые задания выдавать? Бельфегор при всем желании не смог бы проглядеть такой вызов: грубый и прямолинейный. Видимо, он смог допечь Франа, что тот даже не мог быть осторожным и действовать тонко. Пацан откровенно хотел избавиться от дополнительного надзорщика. И Бельфегор собирался разрушить эти наивные мечты: — И не надейся, от меня ты так просто не избавишься, и-ши-ши. И эти слова оказались пророческими. Не то чтобы Хаято злоупотреблял их пародией на дружбу, просто Бельфегор внезапно понял, что прогуливать нелюбимые уроки проще, спрятавшись в соседнем корпусе. А там встретить Лягушонка легче легкого, он тоже предпочитал проводить уроки вне учебных аудиторий. Стыдно сказать, но коротать время до обеденного перерыва оказалось веселее в компании, пусть ее и составлял мелкий иллюзионист, не умеющий держать язык за зубами. Но это разбавляло привычную школьную скуку, и после такой встречи следующие уроки не казались пыткой. И время до выпуска пролетело незаметно, все скрасилось выходками мелкого иллюзиониста. Фран забавно передразнивал учителей и одноклассников, жаловался на Хаято (а потом Бельфегор выслушивал похожие жалобы и от Хаято уже на Франа, что было еще смешнее), рассказывал про промашки Мукуро и совершенно нелепо не понимал математику. Тут Бельфегор благородно помогал и объяснял, в честь чего получал целый ворох оскорблений, замаскированных под благодарность, и уже даже не злился на них, только смеялся, что злило уже Франа. Обламывать мальчишку тоже было забавно. Так что вполне очевидно, что в свой последний учебный день Бельфегор захотел найти Франа. Вряд ли это их последняя встреча, все-таки Вария и Вонгола были близки, но кто знал, когда они увидятся в следующий раз, если Бельфегор решит поступить в университет в другом городе или вообще в другой стране — на Италии мир не заканчивался. Фран нашелся быстро и, конечно же, начал с сомнительного поздравления: — Удивительно, что вы закончили школу, рад за вас, Бел-семпай. — Ага, это значит, что и ты сможешь когда-нибудь выпуститься, — Бельфегор хихикнул и шутливо провел рукой по зеленой макушке. Что приятно: Фран не увернулся, а даже едва заметно улыбнулся. — Вы позлорадствовать пришли, что ли? Как-то низко для принца. Бельфегор усмехнулся и еще раз провел по зеленой голове. — Не-а, я по другому поводу, — важно начал Бельфегор. — Хотя и это тоже, не представляю, как ты будешь справляться с математикой без меня. Фран закатил глаза и скрестил руки на груди. — Так вот, — продолжил Бельфегор, собираясь с мыслями, — пришел сказать, чтобы ты даже не думал, что так легко избавишься от меня. И это не наша последняя встреча. Фран помолчал пару секунд, недоуменно моргнул и со всем скепсисом, на который был способен, уточнил: — И это все? — И-ши-ши, а ты на что надеялся, Лягушка? — На то, что к выпуску у вас появился мозг. — Ты просто его не видишь, — Бельфегор потрепал в очередной раз по голове и щелкнул по носу. — Так что подрасти хоть немного к нашей следующей встречи. Бай-би! Фран что-то обиженно пробурчал и махнул на прощание Бельфегору вслед. Бельфегор рассмеялся и направился к остальным выпускникам, улыбаясь сам себе и представляя Франа через несколько лет. Занятное должно быть зрелище.