Все, что осталось

Раздевалку и примыкающую к ней душевую в участке не закладывали в план здания при постройке, она образовалась позже. Стихийно. Возможно силами каких-нибудь нимф или иных фольклорных существ. Поэтому у нее было окно, за которым виднелся забор и мелькающие как стробоскоп зарево разыгравшейся непогоды. Ричард стоял перед ним, оперевшись рукой на подоконник, рассматривая свое полупрозрачное отражение и вытирал казенным полотенцем голову. Мокрая рубашка мерзко липла к телу, но сменить ее было не на что, брюкам досталось меньше, сильнее всего промокла обувь. Ричард снял ее и поставил на скамейку, надеясь, что она хоть немного высохнет. Ступни неприятно холодил выстланный плиткой пол. В дверь за спиной постучали, Ричард обернулся и увидел Джесси. Она вошла, не дождавшись приглашения и протянула ему знакомую с их полета в Детройт футболку: — Держи. Ричард криво ухмыльнулся ее заботе: — Всегда наготове? — С вами вечно не знаешь, чего ожидать, — лицо Джесси оставалось серьезным, и ухмылка медленно сползла с лица Ричарда. Смутившись, он забрал протянутую ему одежду, отвернулся и начал переодеваться, спиной ощущая тяжелый, изучающий взгляд сержанта. — Как думаешь, он еще жив? — в конце концов нарушила молчание Джесси. И Ричард застыл, в ушах зазвенело на одной мерзкой, высокой ноте, грудь будто придавило бетонной плитой. Он силой воли заставил себя до конца натянуть футболку, провел рукой по животу разглаживая ткань ставшим привычным жестом. Чуть задержался внизу, ощущая бороздки шрамов над твердыми мышцами пресса и едва заметно кивнул сам себе. — Уверен, он жив, — он тряхнул головой, и наклонился чтобы обуться во все еще влажные от непогоды кроссовки. Джесси молчала, не шевелилась, и Ричард добавил, стараясь, чтобы голос звучал как можно уверенней: — Я… я чувствую это. Прозвучало сентиментально и как-то немного наивно. Как будто он был главным героем мыльной оперы или дурацкого аниме. Джесси не стала смеяться, стояла так тихо, подавленно, что даже дыханием не выдавала своего присутствия. Смотрела как Ричард вдевает шнурки, завязывает их в узлы и петли, и сдвинулась с места только тогда, когда он закончил: — Идем, все ждут. — Подожди. — Остановил ее Ричард. — Мне надо, мне надо… Джесси замерла в дверях, вопросительно склонив голову. — Дай мне минутку, — в конце концов сформулировал просьбу Ричард и присел на низкую лавочку возле стены. Откинулся и закрыл глаза. Все его кости как будто вынули, вытянули белые нити нервов и красные мышцы, а потом не заботясь кое-как впихнули назад. Накрывало усталостью, жаждой, адреналиновыми отходняками. Джесси не торопила, ждала терпеливо. Ричард медленно считал до десяти. Про себя. В голове гудело, будто позвоночник стал кабелем по которому текло электричество. Досчитал, облизал сухие губы, открыл глаза, с трудом поднялся и направился к выходу: — Я готов. Остальные ожидали их в зале для брифинга. Виктория выглядела еще более замученной, чем Ричард. А нелюди выглядели обычно. Ричард вспомнил, что Эйдан иногда казался вымотанным, обычно, когда думал, что на него не обращают внимания. Как будто в усталости было что-то ужасное, некий позор. И сейчас он не выдержал и украдкой глянул на Дакоту, не поворачивая головы, чуть-чуть скосил взгляд. Она сидела на стуле сонная, абсолютно, на вид, человеческая, и от этого в груди Ричарда разлилось приятное, согревающее все тело чувство. Как будто они были на равных. Или что-то такое… как будто не было никаких отличий. Прикрыв за собой дверь, он двинулся было к доске, сделал шаг, другой, когда его повело. Пол пошел волнами, накренился… от усталости ли или опять галлюцинации. Тогда он схватил ближайший стул, развернул, поставил перед коллегами, оседлал, сложив локти на высокую спинку, и, не зная с чего начать, прочистил горло. — Кхм, — начал он, не выдержал и потер глаза, проморгался, — Кхм… я знаю, уже поздно, и надо бы всем по домам, но… Джесси, стоящая у двери, закатила глаза, задымилась полупрозрачно-серым и утробно рыкнула что-то невнятно-побудительное. Ричард споткнулся на полуслове, затих на секунду, чтобы собраться с мыслями, и зашел с другого конца: —Я думаю, что у нас серийный убийца. — Он выдержал паузу, рассматривая лица собравшихся. Виктория хмурилась, Дакота кинула на него долгий взгляд из под длинных ресниц. — И мы пока что ограничивались осмотром жертв и пытались понять, как найти его… и Эйдана, — запнулся он. — Но ни разу не обсуждали возможные мотивы. Хотя наметки были кое-какие… в материалах дела… Губы сидящей почти ровно напротив Виктории дрогнули, но Ричард предупреждающе поднял руку. — … я думал над причинами… честно. Сначала мне показалось он просто коллекционер, псих… социопат, — он сделал еще одну паузу. Усталость свинцом укрывала плечи, язык еле двигался, — сейчас же мне кажется, что причина убийства — ритуал, — закончил свою фразу он. — Ритуал? — недоуменно подняла брови Виктория, — в смысле, он тела украшает, следует паттернам. Не надо быть судмедэкспертом, чтобы видеть это, но мне казалось, что он просто, — она задумалась, замолчала, зачарованно глядя куда-то за плечо Ричарда, — … не знаю как объяснить, — в конце концов призналась она, — как будто он делает это все для себя. Ты уверен, что он или она идет к великой цели? — Пока не уверен, — честно ответил Ричард, и тут же поправился, — но что-то мне подсказывает, что я прав, можешь считать отголосками пропавшей интуиции... Давайте, может, накидаем версий? Дакота встрепенулась, подняла голову и приоткрыла рот, но Ричард бросил на нее предупреждающий взгляд и, к удивлению Ричарда, она промолчала. Только поерзала немного на стуле, устраиваясь удобнее. — Смотрите, — Ричард все-таки поднялся с места, подошел к доске и нарисовал на ней четыре круга, подписал «воздух = Эйдан», «огонь = пес», «земля = Церес» и «вода = нереида». — Вот наши жертвы. — Он перечеркнул огонь и воду. — Эти мертвы, а эти... эти… — живы. Голос предательски захрипел, пришлось остановиться. Выдохнуть. Вдохнуть. — Так вот, — продолжил он и нарисовал вокруг кружков с огнем и водой точки, повторяющие разложенные вокруг трупов предметы, потом соединил их в линии арабской вязи, — вот так их оставил наш убийца. Вопрос — почему? Что ему надо было? — Части тела? — подбросила идею Виктория. — У нас новый Джек-Потрошитель? — Ну… нет, — ответил Ричард, — то есть в чем-то, конечно, да, но есть и различия. Наш убивает не из ненависти, слишком все уж у него неторопливо и обстоятельно. И выборка не случайна. Знаете, зачем он раскладывает вокруг них предметы? — Он постучал по нарисованным черным точкам. За спиной устало и напряженно молчали. Кто-то уронил ручку, но Ричард не обернулся. — И… зачем? — недовольным тоном наконец спросила Дакота. — Чтобы убрать морок, чтобы ослабить вас… их. Ему нужны не просто части тела, а части тела в … — Ричард запнулся, пытаясь подобрать верное слово. — …в вашей истинной форме? Он глянул на Джесси, ища поддержку, та поймала его взгляд и кивнула. Ричард продолжил: — В истинной форме. У пса он забрал глаз, а у нереиды… пока что еще не знаем. — Икру, — прозвучал за спиной голос Дакоты, — он забрал у нее нерожденных детей. Вслед за ее словами по комнате прокатился шокированный выдох. Все повернулись к ней. Она выпрямилась, и устало, но все же очаровательно улыбнулась, купаясь во всеобщем внимании, и пояснила: — Уж как суккуб, я все знаю про деторождение и потомство. Можете считать моим хобби. Эта самка, которую… то есть, нереида, которую мы нашли, она была на сносях. Цвет чешуи, — пояснила она, — набухшие груди, не свойственно, кстати, для морских гад… обитателей. Она должна была быть беременной, но ее выпотрошили как, — лицо ее стало мечтательно-хищным, взгляд загорелся и лихорадочно блуждал по коллегам, перескакивал с Каранги на Ричарда и обратно. — Как… как… Виктория протянула руку и схватила ее за запястье. — Хватит. Дакота перевела взгляд на нее, сфокусировалась, узнавая. — Пусть будет икра, — поспешно отреагировал Ричард, опасаясь дальнейшей реакции Дакоты, — мы знаем два компонента из четырех. Он задумчиво посмотрел на доску. А потом быстро нарисовал на ней схематичного человека. Поставил крест на глазах, на животе. Сделал шаг назад, разглядывая художество, а потом спросил сидящих за спиной: — Вам не кажется, что он как будто идет сверху вниз? Глаз, живот… предполагаю, ему надо что-то с груди или плечей и дальше ноги. Есть идеи? — он обернулся к остальной команде. — Крылья феи, — ответила Джесси. — И корни, — Виктория, все еще держа за запястье Дакоту, пояснила, — не знаю, что может быть ближе к символизму земли. Только богиня все еще на свободе. — На свободе, — согласился Ричард, — только… В дверь постучали, и Ричард прервался на полуслове, а Джесси пробасила: — Входи. В комнату для брифинга ввалился запыхавшийся Ларри, судя по папкам, зажатым в руках, прямиком из архивов. — Фух, успел. — Он вынул платок и промокнул пот. — Лестницы, — извиняющимся тоном добавил он и с размаху плюхнулся на самый ближайший к входу стул. Положил на стол папку, на которой ровным почерком, слегка округлыми буквами некто написал: «Эйдан Келли. Конфиденциально». Открыл ее, уверенно пролистал до нужной страницы и поднял взгляд на Ричарда. Тот кивнул в ответ. — Только, — продолжил Ричард, — она тоже кое-чего лишилась. И поэтому помогла нашему неизвестному подозреваемому. В зале воцарилась тишина и тогда он пояснил: — Думаю, она помогла ему с “ограничителями”. — И обратился к Ларри, — цвет ясеня, рябины и зверобой. Так? Ларри достал из личного дела лист и сверился: — Про зверобой тут ничего нет, но может мы просто упустили. А вот цвет ясеня и рябины — вполне. — Стоп стоп стоп! — остановила их размышления Виктория. — Какой цвет рябины, вы о чем? Вы за окно смотрели? На дворе осень, там уже ягоды скоро пойдут, Ларри, там в твоем листике есть что-то про ягоды? Лари слегка виновато покачал головой и аккуратно засунул лист обратно в папку, разгладил углы, закрыл и завязал завязки. — Не цветет, — подтвердил Ричард, — но, знаете что? — Он повернул экран телефона к коллегам, на нем была фотография с белыми цветами, в гроздьях которых тонул мелкий зеленый резной лист. — Точно такие я видел у Церес. — Она ему помогает! — ахнула Виктория. — Выращивает их для него, но почему? — Я думаю, он у нее что-то украл. Что-то ценное. Ларри? — Да-да, я проверил. У нас тут есть записи, — на этот раз он достал телефон и начал листать скачанные ранее документы. Ричард подался вперед, не в силах справиться с нарастающим напряжением. Ларри нервно сглотнул, достал платок и промокнул выступившую на лбу испарину. — Нашел. Извините, я сам только-только отцом стал. Переживаю. — Пальцы его подрагивали. — Мы проверили по нашим записям… В общем, он украл у нее дочь.

***

Часы показывали четыре утра — тишина за окном достигла того пика, когда кажется, что шум собственной крови в ушах способен разбудить целый квартал. Ричард глотнул черного кофе без сахара. Остывшего. Поморщился. Зевнул так, что выступили слезы, и глаза защипало. Он спешно вытер их тыльной стороной ладони и снова уставился в монитор. По изображенной на нем карте города медленно полз едва мерцающий огонек. Выяснилось, что Церес, несмотря на то, что богиня, телепортироваться не умела и вполне по-человечески передвигалась по городу на машине. А если точнее — на старой, видавшей виды «Хонде Цивик». Свет именно ее фар скользил по монитору, останавливался перед пешеходными переходами и прямо сейчас нарушал правила, пытаясь срезать путь через какой-то пустырь. Установить слежку за богиней сумели сутки назад. Джесси мазнула по бамперу кошачьим паштетом, а обертку дала понюхать Гекко. И сейчас он парил в небесах, закутанный в маскировку, ведомый запахом, а камера у него на груди исправно передавала изображение на монитор. Двое суток. Целых сорок восемь часов ничего из ряда вон не происходило. Ричард пил кофе литрами, гипнотизировал монитор, ругался в отросшую бороду и, убеждая себя, что просто хочет размяться, бессильно мерял шагами пол. Мысли и подозрения подчистую изъели мозг. Может быть, он ошибся? Может быть, Эйдан уже давно мертв? Может быть… На третий день обычный маршрут Церес изменился. Она вышла вечером из дома, держа в руках ящик с букетами. Белыми. Аккуратно расставленными в ряды. Ричард прилип к монитору, боясь моргать, боясь упустить хоть что-то. Она села за руль, завела мотор и почти шесть часов петляла по городу, видимо, запутывая следы. Пару раз останавливалась в парках и сидела на скамейках, ничего особо не делая. Выжидая. Когда солнце начало клониться к закату, наконец-то перестала наворачивать возле набережной круги и двинулась в глубину знакомого Ричарду гетто. Остановилась перед железными воротами, которыми заканчивался длинный забор с колючей проволокой по верху. От стены отделилось несколько темных фигур. Ей открыли, Церес вышла из машины, забрала цветы, пересекла внутренний двор-пустырь и исчезла в дверях длинного кирпичного барака. А Ричард прошептал себе под нос: — Бинго.

***

— Хм, — пробормотала Джесси в четвертый раз за последние пятнадцать минут и тут же повторила еще раз, — х-м-м. Он набрал ее, как только за Церес закрылась дверь, она приехала в участок на такси, притащив с собой свежего кофе в стаканчиках, и сейчас сидела на единственном стуле, закинув ноги на стол. — Все будет в порядке, — уверил ее Ричард, продолжая мерить шагами пол, — вот увидишь. — Во-первых, у нас пока что нет легитимного повода, — упорствовала Джесси и покосилась на мерцающий в серых рассветных сумерках монитор, — а во-вторых, тебя и так два раза чуть со свету не сжили, за прошедшие пару недель. — Бог троицу любит! — парировал Ричард. — А что до повода, так у нас похищение. — Тск… Не доказано, — с грустью парировала Джесси. Ричард остановился и посмотрел на нее с осуждением. — Но… возможно, это база какой-то банды, — продолжила Джесси, — Возможно, сможем что-то выбить, если чуть-чуть копнем под них… это надо отправить запрос. Она убрала ноги со стола, облокотилась на него и подперла ладонью голову, не сводя взгляда с Ричарда. — Слишком долго, у нас нет на это времени. — Он запустил пальцы в волосы на затылке. — Нам бы какую-то зацепку! Он поднял глаза к потолку, задумчиво провел по волосам рукой. И поморщился, когда это не помогло найти нужный ответ. — Или легальный повод, — вкрадчиво подсказала Джесси, — кто-то зайдет туда, как гражданский, осмотрится и просигналит нам, если что-то найдет. — А это, вообще легаль… — Ричард осекся и взглянул на нее, ощущая как у него по лицу расплывается неуверенная улыбка. — Я согласен. Могу я… Джесси мотнула головой и полезла за телефоном: — Думаю, мы оба понимаем, — подытожила она, пролистывая номера, пока не нашла нужный, — что кандидатура тут может быть только одна.

***

— Мне не нравится, — надула пухлые губки Дакота и закинула одну стройную ногу на другую. Короткая юбка задралась, и стало видно кружевное белье. Они сидели в небольшом минивэне, который Виктория позаимствовала у кого-то из родственников. Фургон был раздолбанный, с облупившейся краской, но еще на ходу. С ландшафтом окружающего их гетто сливался, как тут и был. — Что? — вынырнул из своих мыслей Ричард, стараясь не пялиться в глубокое декольте. Грудь Дакоты прикрывала полупрозрачная тряпочка, сквозь которую просвечивали темные, идеально круглые соски. — Для детектива полиции наряд, наверное… кхм… потерпишь? — Да нет, — перебила его Дакота, не пытаясь прикрыться, подставляясь под взгляд, — ты меня слушал вообще? Почему нельзя их утилизировать, они же вроде того… — она одновременно хищно и сексуально облизнулась. Ричард с легким недовольством фыркнул, на мгновение всем телом ощутив тяжесть бронежилета. Его руки инстинктивно крепче сжали ствол винтовки. — Помни, Дакота, никаких твоих магических штучек, — добавил он, не отводя взгляд от ее обольстительных бедер, — пока улик у нас нет. Сейчас ты не полицейский и уж точно не суккуб. Так что давай без жертвоприношений. Покажи максимум актерского мастерства и очарования, — добавил он, чувствуя, как челюсти сжимаются от напряжения и желания впиться в ее сочные, влажные, чуть приоткрытые губы. Волны искусственной, душной страсти захлестнули кабину, затопили Ричарда до самых краев. Лоб мгновенно покрыла испарина. Руки дрогнули, и в горле словно что-то застряло, мешая дышать. Ричард нервно сглотнул, пытаясь пропихнуть из горла в желудок фантомный ком. Он с трудом отвел взгляд, устроил винтовку между согнутых ног, прикрывая пах. Поднял руку и открытой ладонью провел по шее, там где раньше был шрам, а сейчас не осталось следа. Только память все сохранила и услужливо подбросила кадров из прошлой встречи с суккубом. Ричард красках вспомнил тот вечер, страх.. боль… запах цветов. Жало… тихий скрип кожи там, куда пришелся укус. Он перестал тереть шею и снова взглянул на Дакоту. У-ти-ли-зировать. Ты посмотри. Интересно, для нее он тоже ненужный предмет? Интересно, видит ли она его, Ричарда, как что-то временное и неважное? В его сердце тлела надежда, что за последние пару месяцев что-то между ними изменилось. Но, возможно, ему показалось, и, с ее точки зрения, все было совсем не так. Мысли грустные и тоскливые накрывали его одна за другой, вслед за ними ложкой дегтя в окружающий его мед проникла отрезвляющая обида. — Ну, я пошла, — меж тем мурлыкнул предмет его размышлений. Она открыла дверь и легко выпорхнула на асфальт, будто шла босиком, а не на десяти сантиметрах каблуков. В салоне фургона, напоминая о ней, остался почти осязаемый запах розы. Виляя задницей, она пересекла дорогу, закинув на плечо крошечный клатч на длинной цепочке. Украшенный дешевыми стразами, он бликовал, превращая ее белую кожу в радужную чешую. Отрицающая законы гравитации грудь слегка колыхалась при каждом шаге, и все это вместе, в движении, выглядело настолько соблазнительно, что Ричард никак не мог отвести от нее взгляд и почти уже поднялся, чтобы пойти вслед за ней, когда ему на плечо тяжело легла чужая ладонь, удерживая на месте. — Сосредоточься, — подбодрила его Джесси, — мы на задании. — Я в порядке, — резче, чем того требовалось, бросил в ответ Ричард и поправил проводок рации. Дакота меж тем поравнялась с воротами, из которых вышло трое бандитского вида мужиков в кепках, с банданами натянутыми на нос и, не обращая внимания на их жадные взгляды, направилась мимо. Она дошла до противоположного конца короткой улицы и собралась было переходить на другую сторону, когда один из ее каблучков соскользнул с раздолбанного временем тротуара застрял в прутьях сливной решетки. Она громко и почти натурально ойкнула, когда подвернулась лодыжка и элегантно стекла на асфальт, максимально обнажив бесконечную длину стройных ног. Ричард напрягся, ожидая реакции. Парни возле ворот, похоже, не знали, что делать. Они переминались с ноги на ногу, переглядывались. Было видно, что им хочется подойти, но как будто бы кто-то за ними следил. Запретил. Может быть, они боялись Дакоту? Может быть, чувствовали подвох? Может быть, у них были какие-то свои внутренние правила? Дакота меж тем издала низкий грудной стон, слишком тихий с такого расстояния, но Ричарда все равно продрали мурашки. Легкий запах розы, оставшийся в кабине, проникал в каждую пору, окутывал мозг и в конце концов принял очертания мысли: «Ей надо помочь! Ей же больно!». Ричард дернулся, вставая со своего места, и почти сделал шаг на выход, когда его резко дернуло назад. За запястье его схватила Джесси. — Куда, — чуть дымясь серым дымом раздражения, сквозь зубы процедила она, — вот, возьми, если невмоготу. — Она протянула ему медицинскую маску. Меж тем парни, охраняющие вход, тоже не выдержали. Двое отошли от толпы и трусцой преодолели короткое расстояние между воротами и Дакотой. Один наклонился и аккуратно снял с ее ноги туфлю, второй парень нетерпеливо оттолкнул его, подхватил Дакоту за бедра и поднял. Она обвила руками его шею. Издалека Ричард видел, как впиваются в белую майку ее звериные черные когти, и под ними медленно расползаются рубинового цвета влажные круги. Но он как будто не замечал. — Сработало, — резюмировала Джесси и отпустила его руку. — Теперь ждем. Долгие десять минут ничего не происходило. Ричард до боли в глазах всматривался в ворота, будто они могли дать ответ. От неподвижности затекла нога. Он вытянул ее, пытаясь размять, когда наушник внезапно ожил, заставив вздрогнуть от неожиданности и чувства невероятного облегчения. — Ричи, — пропел наушник бархатным голосом Дакоты. Ричард прижал его плотнее к уху и тихо выдохнул: — Нашла его? — Объект не вижу, но у них тут повсюду в воздухе чешуйки золотого морока вперемешку с пылью. В наушнике зашуршало, послышались мужские голоса, и Дакота умолкла, оставив сердце Ричарда бешенно стучать. — Следую за ними, — прошептала она наконец, раздался звон ключей, хлопнула дверь. — О черт, о черт, о черт... — Дакота коротко и жалобно вскрикнула, следом раздался грохот. Наушник умолк. — Прием, — постучал по нему Ричард, — Дакота, как слышишь? Дакота? Джесси встала чуть пригнув голову и ухватилась за ручку двери. Не оборачиваясь к Ричарду, приказала: — Этого хватит, на выход. Они спрыгнули на раскаленный асфальт и тут же прижались к стене, прячась в короткой полуденной тени. Двинулись быстро и бесшумно, обходя здание по периметру. — Прикрой меня, — Джесси, не оглядываясь, закинула штурмовую винтовку на плечо и вцепилась в края двери когтями, которые вошли в полотно, как в подтаявшее масло. На секунду ее мышцы напряглись, дверь дернулась, и она медленно подняла ее вверх, снимая с петель, выдрав с корнем замок из паза. Ричард, убедившись, что на улице никого нет, упер приклад в плечо, навел прицел на дверь и чуть заметно кивнул. Джесси откинула дверь в сторону, открывая вход, за которым оказался просторный склад. В образовавшуюся дыру дунул ветер, хлестнув по глазам пылью. Ричард, не отвлекаясь, зашел внутрь и посмотрел влево-вправо, проверяя углы. Джесси снова подняла винтовку в упор, а Ричард отрапортовал: — Чисто! Короткими перебежками между ящиками они добрались до двери напротив. Ричард прижался к стене возле нее, покосился на Джесси, она едва заметно кивнула и потянулась к ручке, когда внезапно ожил наушник и задыхающийся голос Дакоты сообщил: — Вас засек... — окончание фразы потонуло в помехах. За дверью раздался шум голосов, а потом удар, когда кто-то с невероятной силой приложился к ней с той стороны. Джесси едва успела отдернуть руку, а Ричард, как в замедленной съемке, увидел огромное тело ввалившегося в проем охранника и нацеленную на него черную бездну дула. — Черт, — хрипло выдохнул Ричард и успел присесть за секунду до грохнувшего выстрела. Щеку обожгло, воздух насытился запахом гари и пороха, на пол упала маска. — Найди его, — крикнула Джесси, — я их отвлеку! Она ударила амбала по затылку прикладом, вырубая, и длинными рывками побежала по короткому коридору, по направлению к крикам и подозрительным лязгам. Свернула за угол, там что-то грохнуло и на мгновение затихло. Голос Джесси рассек тишину криком: — Дакота, нет! — Следом раздался длинный, леденящий хребет вой. Ричард кинулся следом и оказался в заставленной коробками и ящикам комнате. По всей площади грохотали звуки стрельбы. Пули впивались в стены, мешки с порошком, ящики, превращая воздух во взвесь из дыма, пыли и копоти, сквозь которую почти нереально было что-то разглядеть. Ричард пригнулся и рванул вдоль уложенных в палеты стройматериалов, кашляя и отстреливаясь. Одного уложил намертво, второму раздробил ногу. Тяжело дыша, прижался к стене. Все это время в неизвестном направлении его вела тонкая нить морока, блестящая в серой завесе. Он добрался до дальнего края комнаты и обнаружил там пару закрытых дверей. Вдалеке послышался рев, затем еще один выстрел, и снова вопль. Ричард остановился перед правой дверью. Застыл. Не обращая внимания на звуки выстрелов и жалящие осколки. Он точно знал. За этой дверью Эйдан. Он там. И не мог. Не мог сдвинуться с места, не мог ничего сделать. По венам мелкой дрожью разлилась паника, сворачивая в вязкую смолу кровь. Из головы выбило все мысли. Грохнул выстрел, в лицо ударили щепки и штукатурка. Запахло гарью, а он все равно стоял и не мог ничего сделать, не мог протянуть ладонь, чтобы ухватить и повернуть ручку. Жив ли он? Мертв ли он? Опоздали они или успели? Пока дверь была на замке, пока Ричард не увидел, что там, за ней, в нем теплилась слабая, но надежда. Сердце грохотало в висках, мрачным предчувствием саднило горло, стало больно дышать, зрение поплыло. Кто-то хлопнул его по плечу. Кто-то, кто мог подобным хлопком запросто перебить ему хребет, но вложил в тычок поддержку, а не насилие. Ричард поднял глаза, рядом с ним башней возвышалась тень Джесси. Из-за клубов черного дыма ее не было видно, только красным светились глаза. Она разогнала дым ладонью, широко улыбнулась и подмигнула: — Он жив, не дрейфь. Откуда она это знала, да и знала ли вообще, Ричард не понимал, но почему-то поверил ей сразу и без оглядки. — Прикрой меня. Джесси скользнула в сторону от входа, спиной к стене и кивнула Ричарду, чтобы тот открывал. Он ухватился за ручку и дернул резко, изо всех сил, на себя. Дверь бесшумно открылась, оказалось, была не заперта. В нос ударила пыль морока и резкий запах цветов. До того насыщенный, что глаза заслезились, и Ричард закашлялся. — Блядь, почему цветы? Ненавижу ебаные цветы. Он перехватил ствол левой рукой, а правой протер глаза, поднял взгляд и увидел Эйдана.