Духовный секс с волшебными животными для продвинутых практикующих

— А-Цзю, привет! Волшебный кот, привет! Как вы сегодня? — доброжелательно спрашивал Юань, каждый раз не получая внятного ответа. Сяо Гоу глухо рычал и уходил в свою коробку-бункер, установленную в целях изоляции бедного животного. Ящик был повернут так, чтобы вход показывал опасного демона и не показывал а-Цзю, от которого и происходила изоляция. Пока деймон был в коробке, на него нельзя было срывать агрессию и вообще обращать внимание. Такое правило. Это домик. Юань постелил там мягкую подушечку, чтобы было удобнее больным лапкам. Кот неохотно локацию принял и охотно ею пользовался, чтобы бесить своего партнера. Юаню приходилось их терпеливо разнимать и объяснять, что так дела не делаются. Со временем ему удалось отвоевать у а-Цзю признание, что насилие — это всегда насилие. Так что он мог вмешиваться в их отношения с котом. Еще у деймона Шень Цинцю имелась привычка стягивать загребущими лапами сладкое со стола. И если не получалось своровать у хозяина — он устраивал рэкет окружающих. А-Цзю же ничего своему коту не давал, ругался и дрался. Деймоны, особенно заклинательские, вообще в еде не нуждаются! Пошел вон! Но кот упорно хотел именно сладкое, поэтому Юань взял за правило сразу делить порцию а-Цзю, и десятину отдавать сяо Гоу. Налог. Тяжела и несправедлива доля человеческая. Сервал на подачку смотрел как на ядовитую змею, но жажда сладкого была сильнее. Так что он ел и чавкал как свинья. Шень Цинцю за это его особенно ненавидел, сминая палочки и только чудом воздерживаясь от насилия. Когда Юань спрашивал, почему это вызывает такое эмоциональное напряжение, злодей угрюмо замыкался. Гоу с ненавистью косился и трескал свою порцию дальше. Как с этим работать? Гуаньинь помоги ему! К счастью, политика несгибаемого дружелюбия на сессиях окупилась: кот начал посматривать на него с робкой надеждой и интересом, тянул шею и ставил уши. Иногда даже выглядел, будто вот-вот что-то не злое скажет. Шень Цинцю тоже только делал вид, при этом с нетерпением ожидая встреч. Заклинатель перестал дергаться от рук. Все чаще во время сессий кот подавал голос, неуверенно и тихо вставляя мнение там и здесь. Шень Цзю делал все возможное, чтобы его слушать, хотя у него, такое чувство, был рефлекс: слышу Гоу — бью в то место. Но вот однажды произошло чудо: волшебный кот приблизился! В тот вечер они закончили с поверхностными проблемами. Сяо Гоу впервые гордо выпрямился и сделал странное движение хвостом. Не по-кошачьи сердито мотнул, а будто бы и вправду по-собачьи вильнул от приподнятого настроения. Цзю, как это увидел, сделал такое лицо, будто фамильяр младенца убил, и попытался немедленно прекратить все их занятия как источник возмутительного поведения питомца. Деймон тоже подоткнул свой хвост и виновато сгорбился. К счастью, заклинатель не смог адекватно аргументировать побег и пришлось ему захлопнуться. Котик так обрадовался, что встречи продолжатся, подбежал и обтерся вокруг сидящего на полу Юаня. Задрал куцый хвост и заглянул в глаза. Выждал чего-то. (Маленькая хитрая зубастая акула). Юань знал, что его прикосновения работали по очень любопытному принципу. Они могли быть и человеческими, и деймонскими. Зависело от его намерения, когда он касался. Если они подружились и фамильяр был уверен, что Юань зла не хочет, то демон мог хоть трясти фамильяра лапами кверху или сжимать, как душе угодно, удерживать и все такое. Реакция была как на другого деймона. Другое дело, что если деймон считал его недружелюбным элементом и не доверял, тогда мог напасть. А когда на тебя матерно налетают с когтями, клыками, очень трудно сохранять эту… внутреннюю мягкость, которая необходима для взаимодействия с волшебными животными. Но вот Гоу был каким угодно, но не доверчивым. И разве они не договорились на вербальное разрешение. Росянка просто ждала, пока Юань протянет руку в ловушку, чтобы коварно сожрать его! А заодно добиться своего подтверждения, что Юань — козел и клятвопреступник. — Что смотришь, маленькая пиранья? — сюсюкнул ему Юань. Сервал ощерился и скрылся со скоростью звука где-то в комнате. (Когда очень надо, лапки у кота прорезались вполне функциональные). Шень Цзю остался за себя краснеть. Мужчину удалось отвлечь только обещанием еды. — Не обращай внимание, — посоветовал Юань, расчесывая его пряди. А-Цзю до сих пор кипятился на своего деймона. — Сяо Гоу просто переволновался. Ему нравится на этих встречах, и он не хочет, чтобы они прекращались. Шень Цзю сидел красным как рак и злым, пока не выдохнул и не сбросил с себя произошедшее. Наклонился для поцелуя, выдув со злости чуть ли не весь резерв. Хэ едва отбрыкался со смехом, заслужив злой прищур, так похожий на таковой у Гоу. Они легли в постель. Инкуб позвал волшебного кота, но тот все еще где-то прятался. — Ты не знаешь, где он? — волновался Юань. Обычно крупный сервал ложился в ногах у а-Цзю, где его нельзя было тронуть, но приходил. — Никуда не денется, — процедил мужчина. — Какое до него дело. Юань посмотрел укоризненно в темноте. — Это твой волшебный кот. Ты должен быть первым, кто включает его. А ты его выкидываешь, как только можешь, отовсюду и удивляешься, что он ругается. Кто-то закопошился у постели… со стороны Юаня? Хэ сел и, заправив руку в рукав, опустил ее. Сервал, хоть и оставался крупным представителем кошек, был легким как перышко, но сильным и колючим. Юань ощутил, как сильные задние лапы оттолкнулись от его предплечья. На кровать забрался сяо Гоу. Юань машинально провел по его впалому боку в поощрение: забрался ведь. Тут же получил когтями и шипение назгула, но не всерьез даже, а скорее по привычке. — Спокойной ночи, хороший мой, — ответил Юань и лег к человеку. — Спокойной ночи, а-Цзю. Юань сделал вид, что уснул. Хотя как тут уснешь, когда над твоей душой стоит зубастая страхолюдина и, несомненно, смотрит своими светящимся и слепым глазами. Гоу был красивым котом… Но, господи боже, каким он бывал жутким. Бандюган, как он есть. Потом а-Цзю принялся на ровном месте плакать, а сяо Гоу просто подоткнулся под задницу Юаню и больше не двигался, точно сбитый машиной. Инкуб сердечно взмолился о пощаде и якобы во сне обхватил крепче мужчину, подтянул ноги, чтобы подоткнуть сервала. Если он что и выучил, так это то, что внимания обоим половинам требовалось поровну. Юань будто гарем завел, только там мужчина и его кот. Оба с паскудным ревнивым характером. Одному что-то дашь, второй бесится и тянет одеяло на себя, пытаясь убить соперника. Даром что в теории они одно существо. После того вечера сервал начал оттаивать и позволял себе то обтереться у ног, то присесть рядом. Все еще дергался рядом с Юанем, сохраняя все триггеры а-Цзю в дополнение к своим, но позволял пребывать рядом. И начинал потихоньку верить, что Юань не схватит его, если он зазевается. Постепенно Юань смог углубить их контакт до такой степени, что сервал устраивался у него на бедрах и давал себя гладить рукавами. Держать себя и обнимать. Это оказалось полезно, когда они начали углубляться в тяжелые темы. Деймоны не умели сдерживать свои порывы, поэтому едва а-Цзю начал говорить о том, о чем по-настоящему болело его сердце, у сяо Гоу сорвало то подобие контроля, что у него имелось. Он начал кружить, как акула, больше не в силах сидеть в руках Юаня, угрожающе рычал и смотрел так отмороженно, будто хотел кинуться, стоило а-Цзю пикнуть неправильно. Они будто перевернули всю динамику в одно мгновение. Прежде человек имел власть ударить палкой непослушную скотину, но теперь это а-Цзю жался и обтекал. Потому как у Гоу нашлось что сказать. Юань был в ужасе от такого поворота. Что плохо в фамильярах — они не поддаются увещеваниям и словам. Это сердце, которое может и будет на тебя кидаться, если найдет повод. Поначалу Юаню удавалось сбивать накал, но чем ближе они подбирались в обсуждениях к действиям Цзяньло, тем больнее становилось… А уж что впереди было… Однажды деймон бросился. К счастью, кинуться он попытался прямиком с рук инкуба (который заблаговременно его туда усадил). Чтобы не мешать а-Цзю, Юаню пришлось хищника зафиксировать. Сервал был некрупным животным, а может не хотел по-настоящему вырваться и зашибить свою человеческую половину, поэтому удержать его демону оказалось вполне под силу. Едва стало понятно, куда все идет и что нет никакой возможности избежать срыва, Юань тщательно обдумал возможные варианты действий. Насколько он успел понять природу деймонов, они были воплощениями глубоко эмоциональной части человека. Не подсознание, но сокровенная часть себя. Та самая, которая выходит на свет лишь в темноте, когда ты один и уверен, что на тебя никто не смотрит. Говорить с фамильяром и стучаться к нему — бесполезно. Он понять неспособен. Только через человеческую, «внешнюю» часть можно пробиться до деймона. В то время как к человеческой части подход шел через фамильяра. Абсурдно, но факт. А те, кто нравились деймону, вызывали симпатию у человека. Что-то там по связи передавалось. Так что если сяо Гоу летел с катушек, продолжать говорить и работать следовало с Шень Цзю. (Как, когда тут бушующий кот, а?!) Юань сразу решил, что нигде запирать, выгонять или удерживать путами Гоу не будет. Еще не хватало клетку завести рядом с домиком! Все, что Хэ позволил себе — это схватил задние лапы, которыми сервал пытался вспороть Юаню вены. Зубастая пасть и передние лапы остались свободны наносить повреждения, но Гоу было достаточно намертво вцепиться всеми конечностями и драть. Юань даже нашел настойчивость впечатляющей. Не поймите неправильно, было пиздец больно. «Котик» ему в фарш руку исполосовал. Но в состоянии аффекта Гоу остервенело дергал зажатыми лапами минут десять без продыху. Для кошачьей выносливости это большой результат. Юань против воли оценил упрямство Шень Цинцю в борьбе с природой. Всеми силами стараясь не отторгать деймона за причиняемую им боль, то есть чтобы не обжечь и без того страдающее существо. А-Цзю смотрел на это с какими-то абсолютно пустыми невидящими глазами и ничего не делал. У заклинателя взаправду опустились руки, когда он увидел, как Юаня секут на ленточки просто потому, что тот протянул руку помощи. По его щекам покатились беспомощные тихие слезы. Сяо Гоу немедленно пришел в себя и ужаснулся. Не успел Юань как-то отреагировать, как кот уже забился в домик, перевернув ящик на дно. Оттуда раздались совершенно человеческие рыдания. А теперь в помещении были истерзанный, истекающий кровью демон, громко рыдающий кот и молча плачущий культиватор! Хоть бы кто предложил бинтик наложить! Сердце Юаня рыданий не выдержало. Он вынул сяо Цинцю и впервые взял на голые руки. Заворковал, объясняя, что не сердится, и не надо так убиваться… Сервал жался и жалостливо подвывал, не смея трогать лапами. Даже поджал их, как ребенок, лишь бы не цепляться. Юань его убаюкивал и укачивал, точно родитель, одними губами договорившись с а-Цзю, что они договорят потом. Сейчас сяо Гоу компания явно нужнее. Юань же, к сожалению, всего один. — Я знаю, что тебе жаль, сяо Гоу, — говорил инкуб. — Но ты деймон, это не то, что ты можешь контролировать. Чш-чш-чш, все хорошо. Уже все почти зажило. Только потом он запоздало сообразил, что говорить должен не с убивающимся котом, как бы логично это ни звучало, а с его застывшей второй половиной, которая безучастно слушала их воркование. Если, конечно, Юань хотел успокоить их в этом веке. Стоило выдать деймона а-Цзю и подтянуть к себе уже а-Цзю, как кот унялся, оставшись всхлипывать. Сервал все еще тянулся к нему, даже будучи на руках человека, терся маленькой головой, и Юань утешал их обоих, целуя то темную макушку, то пушистую и ушастую. Люди с деймонами действительно были другими самым коренным образом. Юань до сих пор находил это завораживающим. Но им понадобятся ватные варежки.