Поздно ночью, Через все запятые дошел, наконец, до точки. Адрес, почта. Не волнуйся, я не посвящу тебе больше ни строчки.
♪ Сплин «Письмо»
Калькутта, Индия. — По какой причине Винчестеры ещё живы? — вполне спокойным тоном поинтересовался Сеера у вошедшего Гордона, не отрываясь от чтения книги. Агент поднял взор чёрных глаз на демона, про себя чертыхнувшись. Пройдя в глубь комнаты, опустился в кресло напротив. — Они скрываются и последнее время не отсвечивают. В голосе Гордона, демон едва улавливал нотки сомнения. Возможно, всё не так, как об этом решил поведать Блэквор. Поджав губы в тонкую линию, Сеера одобрительно кивнул, задумчиво переворачивая страницу. — Эти два проходимца, которые маршируют по окрестностям Соединённых Штатов, начинают меня конкретно утомлять. Хриплый голос подданого Ада стал ещё ниже. Быстрые перемены в настроении уловил и сам Гордон, немного напрягшись. Агент напряженно рассмеялся, в попытке сменить вектор разговора, что произошло довольно наигранно. Демон сурово сдвинул брови к переносице, но виду не подал. — Позвольте спросить, что вы читаете? — задав нейтральный вопрос, Гордон стал беспристрастным взглядом осматривать чтиво, что покоилось в руках нечистого. Сеера ухмыльнулся. — «Крещендо». Иногда довольно познавательно прочитать что-то о гневе и любви белокрылых. — спешно перелистнув страницу, демон скучающе взглянул на собеседника. — Сигареты, книги и дорогие костюмы — единственные привычки, которые я приобрёл в вашем мире. — Вас ведь тоже низвергли в Ад в своё время? — глаза цвета «стали» демона в одночасье потемнели, на что Гордон уже хотел ретироваться, дабы избежать гнева, но нечистый лишь удивлённо вскинул бровь, переведя взгляд снова к чтиву. Вопрос не в бровь, а в глаз. — Меня лишили крыльев, из-за любви к Отцу. А вот Люцифера низвергли, бесцеремонно вышвырнув из обители, которую он же восхвалял. Все из-за бесконечной любви Отца к вам, безволосым обезьянам. — отложив книгу, Сеера сцепил руки в замок. — Но, признаться, демоном быть намного приятнее. Искушать вас на разного рода пороки — удивительно. Отродье Ада небрежно поморщился лишь об одном упоминании о людях. То, что ему приходится с ними работать — равносильно признать свою никчёмность. А что до Отца, так это избитая история ещё времён создания земных существ. Будучи архангелом, одним из высших обитателей Небес, Люцифер с упоением наблюдал за первыми попытками Бога воссоздать из ничего — ничто. В общем он был прав в своих первоначальных убеждениях. Старший сын Адама и Евы — Каин, убил своего младшего брата Авеля лишь из-за того, что дар, принесённый Авелем Богу, был угоднее, в отличии от приношений Каина. Господь «наградил» убийцу брата своего знамением, да таким, что каждый встретивший его на Земле не смог пролить кровь его. Он стал изгнанником и скитальцем. Отче же создал метку, что служила и замком, и ключом. Наградил он ею своего самого надёжного полководца — Люцифера. Архангел не отличался покладистым характером, что и привело к конфликту с Господом. Люцифер был носителем знамения за грехи тех, кого всей своей светлой душой ненавидел. Стал развращать падких на грехи людишек, дабы показать Отцу как они порочны. Собственно, за что и был изгнан в Ад. Гавриил, один из архангелов ближних к Отцу, раз молвил: «Злоба Люцифера — подобна первым клеткам рака. И дабы прекратить распространение болезни, нужно быстрее произвести операцию». — На сколько я могу быть осведомлён в подобном, эта тема прописана в Священном Писании. — тихий голос Гордона вывел из раздумий демона. Последний лишь нервно повёл плечом. — Ах Библия… — Сеера кинул на собеседника скучающий взгляд. — Там и слова взаправду нет. Она написана, для таких вот, как вы. — демон равнодушно указал рукой на ничего не понимающего Блэквора. — Беспринципных, жестоких и алчных людей, чтобы при одном упоминании об Отце вы покорно смогли склонить головы и упасть на колени, дабы избежать кары Божьей. Чтобы вас контролировать — вы должны уверовать. Всё просто. — Вы не верите? — в голосе агента сквозило беспокойством. — Я знаю, а это другое. Моя правда может тебе не понравиться. — снова взявши книгу, Сеера указал Гордону на выход, определяя законченный разговор. Блэквор без тени сомнения повиновался воле. Лишь возле дверей, холодный голос демона заставил застыть на месте. — Займись девчонкой — выйдешь на охотников. Манчестер, Великобритания. Дин роется в своей памяти, пытаясь среди старых и пыльных коробок с воспоминаниями найти что-то стоящее. Его зелёные глаза, с оттенками прохлады летнего леса на заре, устремлены в потолок. Он небрежно отбрасывает каждый момент, неустанно ища тот, который нужен. Пытается по крупицам воссоздать тот день, не пропустив ни малейшего шага. Темнота комнаты лишь усиливает мрачный эффект, из маленькой щелки приоткрытой входной двери пытается пробиться ломтик света. Охотник и сам не знает сколько по времени он вот так пролежал. Времени счету нет уже давно, числа в календаре сменяются один за другим, не давая должного удовлетворения. Последний год тянется, как чёртов «день сурка». Одно из тысячи воспоминаний задерживается в его мыслях дольше положенного. Дин хмурится сильнее, сдвигая густые брови ближе к переносице. Ему едва исполнилось двенадцать, прошел очередной учебный день в очередной школе. Привычно, за ним заезжал отец, либо он добирался до временного жилья своими силами. Но этот вечер был не таким. У школы его поджидал Бобби Сингер, приветствуя мальчика крепкими отеческими объятьями. Дин сразу сообразил, что отец уехал на охоту, даже не соизволив предупредить. В тот день, вместо привычного маршрута, они зашли на стадион, где Бобби показывал мальчику азы игры американского футбола. Не было огнестрельного оружия, оглушительной стрельбы, замечаний со стороны отца, метания ножей точно в цель. Не было даже разговоров о том, как избавиться от призрака раз и навсегда. Был солнечный день, мяч и захватывающая игра на двоих. После этого влетело и Дину, и Бобби за самодеятельность. Ведь Джон строго настрого указал на стрельбе, дабы повысить умения мальчика в этом ремесле. В груди защемило от приятного момента, проведённого с добрым другом отца, который и сам, волею судьбы, заменил двум мальчикам родного папу. Сам того не подозревая, Дин отыскивает в ворохе памятных моментов то, что искал. Воспоминание врывается вихрем, больно ударяя где-то по вискам. Чёртов День Благодарения. 23 ноября, 2007 год. Бостон, штат Массачусетс. — Сукин сын! Со страшно-громким звуком, одним взмахом руки, всё содержимое стола летит на пол, разбиваясь о кафель. Осколки бокала больно впиваются в ладонь, но они не заглушают ту боль, которая ноет где-то в груди, разливаясь уже привычным холодом. Бордовые капли крови безвольно капают на пол, скатываясь по раскрытой ладони. Он крепко сквернословит, всё-таки обратив своё внимание на пораненную руку. Сильно сжимает пальцы в кулак, в тщетных попытках остановить кровотечение, но от давления оно лишь усиливается. — Дин, успокойся. — Сэм поднимает руки, обращая внимание брата на себя, дабы установить с ним зрительный контакт. Он догадывался, что этим всё закончится. — Бога ради, была бы проблема. — Ты видишь лишь то, что хочешь, видимо, сам того не подозревая. — мягко обозвался Мэттью, непринуждённо сидя на диване, вальяжно раскинув по бокам руки. — Что? Что ты сказал? — хмурое лицо Дина вдруг озарила широкая улыбка. Он бархатно рассмеялся не сводя глаз с кровоточащей раны, что не давала больше должной боли. — Ты манипулятор по хлеще, чем наш отец, Палмер. Не стоит просеивать зёрна сомнения там, где они не прорастут. — Прошу, прекратите этот бессмысленный… — Ты ставишь себя прекрасным старшим братом, как бы не так! — Дин грубо перебил брата на пол слове, снова обращаясь к Мэтту. Сэм не принимал больше попыток снова достучаться до разума двух упрямцев, пуская всё на самотёк, понимая это бестолковым занятием, не приносящим плоды. Не было бы драки и хорошо. — Винчестер, уймись. — предупредительно ответил Палмер. Его расслабленная поза стала более напряженной. Подрагивающие плечи выдавали в нём плохо скрываемое, зарождающееся беспокойство. — Я тебя не обвиняю ни в чём, ладно? Но такие игры для неё опасны. — Может и я опасен? — Дин недобро сверкнул зелёными глазами, предельно сузив их. Сэм застыл, кажется не дыша, ожидая ответа Мэттью. — Если продолжишь в том же духе, то да. — слова старшего Палмера больно ударили где-то в затылок, отрезвляя воспалённый разум. — Повтори. — слово злобно слетело с губ охотника, процедив его сквозь зубы. Напряжение нарастало. Дин почувствовал, как сердце пропустило несколько глухих ударов. — Я не это имел в виду… — Мэтт стушевался, вовремя осознав, что сказано было сгоряча. Пытаясь подобрать правильные и нужные слова, Мэттью начал было что-то сбивчиво объяснять, дабы улучшить сложившуюся ситуацию. Старший Винчестер лишь вскинул руку, пресекая всякие попытки. — Думаю, я услышал достаточно. — глаза Дина в миг потемнели. Злость осела непроглядным туманом, вытесняя остатки самообладания и возрождая желание всё превратить в труху и пепел. Почти забытое чувство сладкой ярости обволакивало собой каждую клеточку, опьяняя. — Я лишь хотел сказать, — одним рывком Мэтт оказался на ногах, подавляя в себе дикое желание перейти к радикальным мерам. В его понимании правильность ухода от конфликта — остаться при своём, единственно правильном, мнении, наотмашь хлопнув дверью. Но с Винчестером такие шутки плохи. — что я не только за неё переживаю. Ты мой друг. Мне важна твоя судьба. Ты действуешь импульсивно и опрометчиво каждый раз, когда прёшь с консервным ножом против танка. — Грубовато, но доходчиво. — всё время сохранявший нейтралитет Сэм, решил сменить обстановку, встав, отнюдь, не на сторону брата. — Эти дни ты сам не свой. — вкрадчиво, шаг за шагом, Палмер пытался донести свою мысль старшему Винчестеру. — На контакт не выходишь, даже за работу не берешься. Подавленный, злой, грустный. — Я знаю, что произошло. Алексис на пороге появилась неожиданно. Её голос раздался тихо, почти неслышно, но уловили его все присутствующие. Ссадины на лице начали затягиваться и миловидные девичьи черты лица стали приобретать утончённые очертания. Пухлые губы всё ещё оттеняли синеватый, болезненный цвет из-за нанесённых ранее ран. На щеках проступал вполне нездоровый румянец, но в светло-серых глазах всё ещё плясал тот неистовый огонёк, которому верил Мэттью Дэйв Палмер. Единственное, за что он готов ринуться в огонь, в центр бури, даже заблудиться в чертогах Ада — за этот живой, непосредственный огонь в глазах его младшей сестры, который опалял всё вокруг. Её шелковистые волосы цвета шоколада ниспадали струйками к оголённым плечам. На её изувеченном лице царило невозмутимое спокойствие, ни единой выраженной эмоции. Блуждающий взгляд Алекс зацепился за Дина. Охотник стоял мрачен, чем был обычно, но лицо приобретало прежние мягкие черты, отодвигая на задний план чуждую строгость. Внутри охотника бушевал огонь, грозящий вырваться наружу. В жизни было много ситуаций, о которых Винчестер мог бы жалеть. Мог бы, но не стал. Единственное, что его сейчас гложет — конфликт между ним и Мэттом, который могла услышать Алекс. Не хотелось бы принуждённо ставить её перед выбором, заставлять принимать сторону. Да и был бы выбор? Если бы Бобби присутствовал при этом концерте — получили бы оба затрещину. Одними губами охотник протянул почти ласковое «привет», с невиданной нежностью глядя на девушку. Серые глаза младшей Палмер стали вмиг влажными, когда цепкий взгляд зацепился за старшего брата. Из приоткрытых губ вырвался краткий выдох. — Думаю, Дин расстроен из-за меня. — подрагивающий голос девушки вернул всех присутствующих в реальность. Сэм перевёл взгляд на старшего брата, который, как казалось, совсем был не удивлён. — Потому что крайние дни он видит во мне лишь сломанную игрушку. А так не интересно. Поджав губы, Алексис искала сосредоточенный взгляд старшего Винчестера, дабы найти толику поддержки. Но тот лишь нахмурился сильнее, определённо пытаясь переварить все слова, которые были сказаны ранее. Прислонившись к стене, Дин рассеяно, вынужденно рассмеялся, пригладив рукой взъерошенные волосы. Он даже забыл, что ладонь была ранена. Либо боль от порезов была настолько ничтожна, что не требовала внимания. Тряхнув головой, будто рассеивая спустившийся туман на глаза, Винчестер лишь тихо выругался. — Блять. Кинув крайний взгляд на Алекс, Дин оттолкнулся от стены, сокрушенно разведя руками. — Мне нужно подышать свежим воздухом. Охотник ушел, под сопровождением двух не менее удивлённых пар глаз. Алекс оставалась стабильно-спокойной. Мэттью хотел было ринуться за другом, но Сэм его остановил. — Дайте ему время. — робкими шагами, Алексис повторила траекторию движения старшего Винчестера, всё ещё внутренне противясь желанию выбежать за ним. Но желание победило. Перед тем, как выйти, девушка неуверенно добавила, — Возможно, много времени. Винчестер сидел на деревянных ступеньках, мысленно подмечая, что пора бы машину на сервис завести. Царапины на левой двери неприятно красовались, цепляясь за острый, сосредоточенный взгляд зелёных глаз обладателя машины. Колебания воздуха принесли до боли знакомый запах сандалового дерева, жасмина и едва уловимой ванили. В памяти всплыли слова, холодные, брошенные на показ.«… видит лишь сломанную игрушку.»
Девушка аккуратно опустилась возле охотника, подставляя лицо под осенние солнечные лучи. Они уже не грели как должно, но сама суть играла большую роль. Алекс невесомо коснулась его плеча своим, намеренно задевая. Охотник же и бровью не повёл. Обижался? Нет. И Алекс это определённо знала и чувствовала каждой клеточкой, что её действия как никогда правильны. Палмер повторила своё действие, в намерении получить желаемый результат. Она снова толкнула легонько его плечом, и о чудо, лёд треснул под натиском желанной нежности. Охотник низко рассмеялся, обнимая девушку за чуть подрагивающее плечи. В свою очередь она придвинулась ближе, аккуратно ластясь, будто кошка. — Замёрзла? — мягко поинтересовался Дин, чувствуя, как девушка чуть подрагивает. — Осенняя прохлада берёт своё. — Алекс улыбнулась до ямочек на щеках. Глядя на Палмер, охотник улыбнулся в ответ. — Я бы не посмел думать о тебе, как об игрушке. — может и Винчестер произнёс это более резко, чем следовало. Но расставить все точки над «і» было вынужденной мерой. Дин готов был поклясться, он пытался не начинать это тему, подавляя бушующее желание, но недовольство взяло верх. — Это игра слов, милый, не более. Мэттью нужно было охладить, ибо любопытный разум не нашел бы покоя даже на том свете. Девушка вдруг резко потянулась к охотнику, невесомо касаясь ладонью его щеки. Дин почувствовал прохладу её рук и в одночасье — обжигающий жар, что пульсацией бился там, где покоилась её рука. На долю секунды она поддалась вперёд так, что мужчина почувствовал её горячее дыхание и прикрыл глаза в невозможном желании. Но чуда не произошло. Алексис аккуратно смахнула упавшую ресничку со щеки охотника, вернувшись на прежнее расстояние. Его обожгло знакомым холодом. Винчестер раздосадовано ухмыльнулся, отрицательно качнув головой. Конечно, другого исхода и быть не могло. Манчестер, Великобритания. Наши дни. Восстановив события прошлых лет вплоть до мельчайших деталей, Винчестер вдруг задышал полной грудью. В попытках вытеснить из памяти минувшие дни, по итогу сам себя чуть не загнал в ловушку. Сэм был прав. Право слова, он всегда прав, в чём согласиться, временами, безумно трудно. Нужно было давно обговорить её, вылить все подробности на свет, возможно, услышать дельный совет. В свою очередь, охотник закрывал воспоминания под семью замками, лелея внутренних демонов, которые с упоеньем наслаждались самобичеванием и отшельничеством, крича в один голос, что подобное — единственно верное. Но пора посмотреть правде в глаза — в этой истории виновных нет, есть лишь заложники ситуации, обременённые проклятой частичкой «бы». Что бы было «бы», если «бы», вернуться «бы» назад. Если так произошло, значит было суждено этому случиться. Пусть плохо, пусть не так, как загадывалось. Но это случилось. Значит так тому и быть. Калькутта, Индия. — Ну? Как тебе? — Алексис заворожённо смотрела на мужчину, который крутил между пальцев золотое колечко, явно прибывая в восторге. — Оно… прекрасно. — с придыханием протянул Энди, всё ещё осматривая украшение, что было сделано на заказ. — Мне нравится. Думаю, и Джинни будет в восторге. — Несомненно. — серые глаза девушки сверкнули, смотря на безупречного парня, который был в предвкушении романтического вечера и предложения. Это ли не счастье? — Знаешь, пришлось за ним побегать. — Спасибо, ты облегчила мне задачу. — рассмеялся Миллер, вовлекая девушку в объятья. Последняя не сопротивлялась, напротив ответив. Она пристала на носочки, обвив шею мужчины руками. Но тут же мягко отстраняясь. — Что на счет храма? — поинтересовалась девушка, с хитрым прищуром вглядываясь в глаза собеседника. — Калигат будет ждать вас, я договорился. — Замечательно. — Алекс засияла пуще прежнего, предвкушая прогулку к заветному месту, что так отчаянно хотела посетить с самого приезда. — Он расположен на берегу реки Ади-Ганга, думаю, не ошибётесь. Алексис снова потянулась к Энди, заключив того в благодарных объятьях. Мужчина на них с удовольствием ответил, громко рассмеявшись. Попрощавшись, Эндрю вышел с кухни пройдя через гостиную. В комнате его встретили дружелюбно улыбающийся Хэнк и явно раздраженный Киллиан. — Лейтенант Андерсон, капитан Лайтвуд. — Миллер взглянув на мужчин, в приемлемой строгости поздоровался, направившись к выходу. Перед тем, как скрыться из виду, кинул последний взгляд в сторону кухни, где находилась Палмер. — Энди. — отсалютовав мужчине, Хэнк вернулся глазами в карту местности, кривовато очерчивая «сектор F» красным фломастером. — Давай. Шагай. — пробормотав под нос, Лайтвуд проводил мужчину цепким взглядом голубых глаз, которые на тот момент источали изморозь. — Если соединить эти два сектора, то… ты меня слушаешь?! — возмутился детектив, явно раздосадованный тем, что не ловил восхищённых взглядов командира группы от своей блестящей эрудиции. Сам же Киллиан, с плохо скрываемым презреньем в тёмно-синих глазах, провожал взглядом беднягу Миллера. Не понятно было одно, чем же паренёк заслужил неблагосклонность. Прозрение пришло не сразу. — Лайтвуд, ты сейчас воспламенишься. — Что? Нет. — не разобрав сути слов, отрицательно замотал головой капитан, будто сбрасывая наважденье. Секундой назад нахалу готов был руку сломать, что фривольно легла на талию девушки, чуть ниже положенного, а сейчас нужно ответить на вопрос, который он даже не услышал. А был ли вопрос вообще? — Кто это был? — Эндрю Миллер, хороший парень. — невозмутимо пожал плечами Андерсон, с хитрым прищуром косясь в сторону руководителя. — Работает при посольстве. — Упустим утомительную речь о том, в чем же он хорош и перейдём сразу к сути. Эндрю. Миллер. Значит. — выделив по отдельности каждое слово, раздраженно проговорил Киллиан. Густые брови Хэнка выгнулись в искреннем удивлении, а кривоватая усмешка стала медленно появляться на тонких губах. — О, нет. Не смотри на меня так. — О, да-а-а. — ехидно протянул детектив, хрипло рассмеявшись после. Картинка стала вырисовываться. — Что я вижу, Лайтвуд? Ты покраснел от ревности! — Тише! — в раздраженной форме попросил капитан, немного покосившись в сторону кухни. Видит Бог, этот старый пройдоха не умеет хранить секреты, если они не касаются Её Королевского Величества. — Не говори ерунды, фантазёр. В чём-то этот любитель бульварных романов был всё же прав. Капитан и сам не заметил, как всё нутро наполнялось неизведанным, до этого момента, чувством. Его невозможно было описать одним словом. Ярость растекалась по венам, смешиваясь с горячей кровью, превращаясь в гремучую смесь, пробудив животное чувство собственничества. Противостоять ему сил нет, да и заведомо ясно, что в этом противостоянии выиграет отнюдь не холодный разум и чистые помыслы. — Капитан Лайтвуд, вы… — Алексис застыла в дверях, прервав себя на пол слове. Всегда сдержанный руководитель был абсолютно растерянным, будто минутой ранее был пойман на чём-то постыдном. — Вы в порядке? Покраснели. — Здесь душно. Ответив первое, что пришло на явно воспалённый ум, Киллиан прочистил горло. Послышались хрипловатые смешки. Тряхнув головой, он повернулся в сторону Хэнка и встретился с ехидно-коварным выражением лица, не обозначающим ничего хорошего. Что ж, Андерсон расколется с треском при первой же возможности, словно орех под прессом. Все надежды пали подобно крепости. Уже привычным, резким и нервным движением, Лайтвуд потянулся к черным ремням портупеи, на которой была зафиксирована кобура с табельным пистолетом, дабы немного ослабить давление. Алексис подошла к руководителю, остановившись в шаге от него. Глаза скользнули с напряженных пальцев, что стягивали ремни, к предплечью, где красовались витиеватые линии, переходящие в замысловатый рисунок. Она только сейчас разглядела, капитан был одет в чёрную, плотно облегающую его, футболку. Короткий рукав. Максимально странное поведение для того, кто прятал тату под вечно длинными рукавами рубашек. Взгляд серых глаз мазнул по сосредоточенному лицу Киллиана, что с нескрываемым удивлением смотрел на девушку в ответ. — Алекс? — Лайтвуд впервые позволил себе назвать девушку по имени, что вдвойне странным оказалось для самой Палмер. — Могу я кое-что спросить? Ничего личного, простое любопытство. — с губ девушки сорвался вопрос вместе с нелепой попыткой оправдания, что совсем была не к месту. Заинтересованность достигла своего апогея, Киллиан улыбнулся и одобрительно кивнул. — Вы атеист? — Я агностик. Человек, который каждый день ищет истину там, где её нет. — подчёркнуто-скучающе ответил капитан, смотря на свою подчинённую снизу вверх. На её лице отразилось удивление, пухлые губы приоткрылись в немом вопросе, который так и не прозвучал. Киллиан медленно прислонился спиной к спинке кресла и бархатно рассмеялся. — Не антихрист, если вы об этом. — Тут я бы поспорил. — неожиданно раздался хрипловатый голос Андерсона, что с упоением наблюдал за диалогом двоих, с нескрываемым интересом. — Собственничество является пороком. Как «собака на сене». Ну, знаешь… — Достаточно, лейтенант. — предупреждающе протянул Лайтвуд, скривившись. Детектив лишь поднял руки в примирительном жесте. — Молчу, молчу. Киллиан перевёл взгляд небесно-голубых глаз снова на девушку и осознал, что та, явно ничего не понимает. Конечно, это ему на руку, но на долго ли хватит терпения лейтенанта всё не растрепать после первого же бокала с виски. По правде, нужно иметь феноменальное терпение, дабы убедить Хэнка, что всё это — плод его больного воображения. Если быть реалистом, Андерсон сам кого захочет может заставить поверить в обратное. Шантаж, угрозы, мольбы наверняка не сработают. — К чему я, собственно, спрашивала вас, капитан. — склонивши голову набок, Алекс не прерывала зрительного контакта с руководителем. — Благодаря Энди, мы получили приглашение в Калигат, один из самых важных храмов поклонения богине, на предшествующий праздник. — всё так же бесцеремонно всматриваясь в глаза Киллиана, Палмер вдруг осознала всю их глубину. Небо — безграничное, синее, с яркими бликами. Море — спокойное, чистое, глубокое. Невероятно, но, когда Лайтвуд злится, в глазах танцуют языки пламени, в готовности сжечь всё на своём пути. Алекс опустила взор светло-серых глаз и скользнула взглядом по Андерсену. — Кстати об Эндрю. Лейтенант, он женится. Я ему помогала с заказом помолвочного кольца в ювелирной мастерской. — Вот как? Прекрасная новость. — Хэнк, без малейшей доли сарказма, действительно был рад этому маленькому событию. Но снова повернувшись к руководителю, его губы растянулись в лёгкой, хитрой улыбке. — Мы в этом даже не сомневались. Верно, Лайтвуд? — Лейтенант, ещё одно слово и клянусь… — Я нем, как рыба. Дверь, что вела к выходу во двор, с грохотом отворилась, будто та ничего не весила. Споры и препирания двух мужчин прекратились, голоса на миг стихли. В дверном проёме появилась Кэтрин, что лихорадочно хватала засохшими губами свежий воздух, что потоком ворвался в помещение. В расширенных зрачках Уокер застыл страх. Она бегло осмотрела присутствующих, заострив свой взгляд на Палмер. — Лекси, ФБР. Капитан Лайтвуд одним рывком оказался на ногах. В один шаг он заслонил собой своего криминалиста, которая лишь кидала взволнованные взгляды из-за широкой спины руководителя. Он почувствовал, как внутри неприятно полоснуло чувство страха и безысходности, впервые не за себя. Тучи сгущаются, мгла постепенно опускалась вязким, густым туманом. Агенты, в дорогих, строгих костюмах непривычно медленно зашли в помещение, держа в руках удостоверения наготове. Один из них лишь кратко кивнул, в приветственном жесте, оставшись у двери. Другой же, напротив, сделал пару уверенных шагов по направлению к Лайтвуду. Шумно выдохнув, мужчина отыскал взглядом виновницу события. — Доброго дня присутствующим. Агент Митчелл и Гонзалес, ФБР. Мисс Палмер, прошу, пройдёмте с нами до выяснения обстоятельств.