Тайна попаданчества: Первые шаги

      — Ах да, шиди, — вспоминает Юэ Цинъюань — перед тем как у тебя началась лихорадка, ты…       Он опускает глаза. У Цинцю зарождается нехорошее предчувствие.       — Ты очень сурово, — подбирает слова глава Цанцюн — наказал одного из учеников.       Дайте-ка Шэнь угадает:       — Ло Бинхэ?       — Да. Ты вспомнил его?       — Смутно. — уклончиво отвечает попаданец.       — Я знаю, что ты от него не в восторге. — шисюн сдерживает тяжкий вздох — Но этот ребенок уже истратил много сил и не совершил огромных и грубых ошибок. А между тем, он уже несколько дней заперт в дровяном сарае после избиения, и твой старший ученик клянётся, что ты строго-настрого приказал не выпускать Бинхэ без твоего распоряжения.       Сердце пропускает удар. Требуется несколько секунд, чтобы справится с голосом.       — Если осмотр окончен, пусть этого ученика приведут ко мне, я разберусь.       — Пока окончен. — Му Цинфан склоняет голову — Этот шиди прощается.       — Не будь слишком строг с ним. — просит Цинъюань, поднимаясь — Тебе понадобится помощь, чтобы привести себя в порядок?       — Нет… — Шэнь в последний момент прикусывает язык, чтобы с него не слетело «спасибо».       «Предупреждение: ООС!»       Да чёрт бы побрал эту Систему!       — Не думал, что глава школы сомневается даже в столь элементарных моих навыках. — быстро добавляет Шэнь.       Из-за злости на ядовитую змеюку, что хозяйничала в этом теле до него, и заморозку ООСа попаданец весьма канонично выговаривает это сквозь зубы и кривится как от горькой микстуры.       — Извини, шиди, я не это имел в виду. — сникает Чжанмэнь-шисюн — Береги себя. Я навещу тебя завтра.       Эх, с какой бы радостью Цинцю сейчас врезал по губам и себе, и Системе (не важно, что губ у неё нет), но главное, оригинальному лорду Цинцзин. Ну правда, каким психопатом надо быть, чтобы вечно вытирать ноги о человека, который так искренне о тебе заботится? Внутренне кипя от ярости, Шэнь Цинцю даже не замечает лёгкого головокружения, когда он встаёт с постели, и тяжести в затёкших конечностях, пока одевается и перехватывает заколкой часть волос. Он успевает немного успокоиться и задать Системе ещё несколько вопросов, когда слышится тихий скрип двери.       Обернувшись, он видит перед собой мертвенно бледного мальчика невероятной красоты. Он весь в синяках и кровоподтёках, заметно хромает и сутулится, вся его форма исполосована бордовым, волосы слиплись в сосульки от засохшей крови, на лице и руках множество синяков, ссадин и пятен от сажи. А в смиренном, но твёрдом взгляде бесконечная скорбь. Попаданец резко отворачивается, закрывая лицо веером. Бедный ребёнок. Ненависть к главному злодею захлёстывает с новой силой. А старший ученик в зеркале с садистской ухмылкой толкает шиди вперёд так грубо, что тот с трудом удерживает равновесие. Но всё равно находит в себе силы встать идеально ровно и почтительно произнести:       — Шицзунь. — слабый голос почти не дрожит.       Кулаки сжимаются так, что веер чудом остаётся цел, а на свободной руке ногти распарывают кожу до крови. О, если бы Мин Фань, этот прихвостень грёбаного чудовища знал, как сильно желание нового лорда Цинцзин вышвырнуть его к чёртовой матери и из бамбуковой хижины, и с пика, и…       «Предупреждение: ООС!»       «Да заткнись ты!»       Система что-то обиженно звенит над ухом, но Шэнь уже не слушает. Он снова поворачивается к Бинхэ, не отнимая от лица спасительный веер. От прямого взгляда сердце пропускает удар. Ученик, медленно прохромав к нему от двери, собирается опуститься на колени, но мужчина небрежно вскидывает руку в останавливающем жесте. Он вынимает из рукава маленькую бутылочку лекарства и бросает Ло, саркастично процедив:       — Возьми. Не могу же я позволить, чтобы другие, завидев тебя, решили, будто на пике Цинцзин издеваются над учениками.       Цинцю на мгновение внутренне сжимается, но предупреждение об ООСе не всплывает. Есть! Он нашёл лазейку! А юный заклинатель перед ним расцветает в улыбке, тёплой точно солнце, и проносит:       — Благодарю за лекарство, шицзунь. — голос полон детской искренности — Ваш ученик непременно будет стараться еще больше, чтобы не разочаровать вас!       С тяжёлым сердцем Шэнь оставляет его слова без ответа, вместо этого холодно спросив:       — Каков твой прогресс в духовном развитии?       Юноша застенчиво улыбается уголками губ:       — Ваш ученик был неразумен… и упустил возможность.       «Наивное дитя», — горько усмехается в мыслях лорд Цинцзин — «ничего ты не упускал. Тварь, учившая тебя раньше, велела своему прихвостню подменить твоё пособие на заведомо неправильное». Вслух же он роняет, придав голосу небрежности:       — А сколько тебе сейчас лет?       — Вашему ученику четырнадцать. — послушно отзывается Бинхэ.       Цинцю внутренне леденеет. Четырнадцать. Значит, это именно то время, когда Ло Бинхэ стоял на коленях у ворот в качестве наказания, ввязался в драку с другими учениками на горе Цинцзин, и, нарушив распорядок, был приговорен к тяжелым работам… и так до бесконечности на этом «праведном пути». Что ж, во всяком случае, попаданец сделает всё возможное, чтобы эти жестокие несправедливые пытки наказания никогда не обрушились на стоящую перед ним булочку с корицей. Он небрежно взмахивает рукой в сторону двери:       — Ступай приведи себя в порядок.       Заставив себя не смотреть вслед, заклинатель повелительным тоном произносит:       — Мин Фань, задержись.       Тот шагает к горному лорду и сгибается в поклоне:       — Какие распоряжения будут у шицзуня?       Шэнь Цинцю, схватив негодника за грудки, шипит ему в лицо:       — Небеса тебя упаси переусердствовать. Если он умрёт или станет калекой, это бросит тень на мою репутацию. Так что не заставляй меня повторять с тобой те уроки, что я преподавал ему.       И даёт хлёсткую затрещину, не стесняясь в силе. Антагонист ведь обожает тиранить учеников. Шокированное пушечное мясо, снова согнув спину, пятится к двери, лепеча себе под нос, что понял. Попаданец злорадно усмехается в веер. Он надеется, что теперь этот мелкий подонок не будет таким заносчивым, и Белому Лотосу станет хоть немного легче жить, пока его наставник не разморозит ООС.

***

Несколько дней спустя.

      Шэнь Цинцю успел изучить навыки своего нового тела и исследовать окрестности. А вдобавок в первый же вечер обнаружил ещё одну странность. Переодеваясь ко сну, он, помимо обычных для заклинателя шрамов от оружия, заметил старые следы от ожогов: по одному на каждом колене, несколько штук на груди, животе и боках, но больше всего на руках, от запястий примерно до середины плеч. Причём попаданец готов поклясться, что они ни разу не упоминались в ПГБД. Но интереснее всего было то, что на кистях ни одного оставленного огнём шрама не было. Мужчина удивился, даже растерялся, но решил, когда получит хоть какую-то свободу действий, расспросить об этом Му Цинфана, а пока что не забивать лишний раз голову.       Главной проблемой остаётся пресловутая заморозка ООСа. Она по-прежнему бесит до зубовного скрежета. И немудрено. Он ведь возненавидел главного антагониста с первого его появления. До сжигающего сердце адского полымя. Сильнее чем всё пушечное мясо и ожесточившегося протагониста, которых эта мразь сволочами и сделала. Сильнее чем Тяньлан-Цзюня, Лао Гунчжу, Ша Хуалин, Сяо Гунчжу и всех остальных злодеев вместе взятых. Но пока не открыта стартовая миссия, он не может ничего сделать. Поэтому с окружающими старается пересекаться как можно меньше. Только незаметно наблюдает за учениками. Вот и сейчас он следит из зарослей бамбука за Ло Бинхэ и Нин Инъин. Девчонка на первый взгляд кажется поверхностной и наивной, но в людях разбираться умеет.       — Шисюны такие вредные! — злится она, узнав, что любимого соученика опять нагрузили работой за всех — Вечно ты бегаешь, выполняя то да сё. Я же вижу, что они просто издеваются над тобой. Хм, вот вернусь и расскажу шицзуню об этом. Обещаю, больше они не посмеют цепляться к тебе.       Эти слова вызывают у Цинцю тихое отчаяние. Он сейчас может сделать гораздо меньше этой обманутой лицемерным антагонистом заклинательницы. Он сейчас практически бессилен. Белый Лотос тем временем оборачивается к шицзэ и настойчиво просит:       — Пожалуйста, не делай этого. Не стоит беспокоить шицзуня по таким пустякам. Шисюны вовсе не желают мне зла, они просто приглядывают за мной из-за моей неопытности. И дают мне больше практических заданий для раскрытия потенциала.       «Глупый», — горько вздыхает про себя Шэнь — «Зря ты ей не веришь. Но, признаю, я должен тебя поблагодарить за это.»       Мысли обрывает беспорядочный звук множества шагов. Заклинатель напрягается, понимая, что вряд ли это хорошо закончится для Бинхэ. И точно: объявившийся в компании нескольких прихвостней старший ученик начинает приставать к Инъин:       — Шимэй! Шимэй, я искал тебя. Почему ты никогда не желаешь гулять возле мест, где мы тренируемся? Это дальняя часть гор, и она обширна. Что ты станешь делать, если не вернешься затемно, и из нор выползут ядовитые змеи?.. А ведь я принес для тебя кое-что забавное.       На Ло он пока смотрит как на пустое место, однако Шэнь не обманывается: это лишь вопрос времени. Девчушка, услышав о змеях, вздрагивает всем телом, заметавшись испуганным взглядом по траве, но быстро берёт себя в руки:       — Я не боюсь ядовитых змей. Кроме того, А-Ло останется здесь, со мной, верно?       Мин Фань зыркает на невольного соперника. Мужчина чувствует, как тяжелеет атмосфера. Но Нин Инъин успевает разрядить её своим любопытством:       — И что же такое забавное принес шисюн? Показывай скорее!       Тот спешит вновь натянуть на лицо улыбку, и, отвязав от пояса нефритовую подвеску безупречно-чистого зеленого цвета, качает ею перед глазами девушки:       — Шимэй, на сей раз, навестив своих родственников, я получил от них множество ценных и любопытных вещиц. Думаю, эта была особенно хороша. Я дарю ее тебе!       Нин Инъин, ухватив подвеску и подняв её вверх, разглядывает засиявшее украшение под солнечными лучами. Мин Фань с теплотой интересуется:       — Ну что? Нравится?       А попаданец ощущает табун острых мурашек вдоль позвоночника. Он вспомнил, что это за сцена.       Перестав играть с подвеской, заклинательница бросает на ухажёра прохладный взгляд и уже с полным равнодушием отбрасывает подарок за спину. Старший ученик так и застывает. А шимэй, сморщив нос, роняет:       — Что за безделушка! И цвет смертельно безобразный — совсем не такой, как у кулона А-Ло!       Правда, насчёт цвета она ошибается: он не идёт ни в какое сравнение с тем, что окрасил после этих слов лицо её шисюна. Ло Бинхэ, до этой минуты твердый в своем намерении сохранить отрешенный вид медитирующего, содрогнувшись всем телом, открывает глаза. Мин Фань цедит сквозь зубы:       — У шиди есть украшение из нефрита?       Пока тот колеблется с ответом, Инъин принимается торопливо рассказывать:       — Да, есть одно. А-Ло всегда носит его на шее, бережет как сокровенное и даже ни разу не дал мне посмотреть!       Лицо Ло Бинхэ бледнеет, а рука неосознанно нашаривает спрятанный под одеждой кулон Гуаньинь. Вспыхнувший от ревности старший ученик, подступив к шиди, с бешенством шипит:       — Ты, весь из себя столь благородный и великодушный, и не позволил шимэй даже взглянуть на какую-то побрякушку? Продолжишь в том же духе — кто поручится, что однажды такой шиди не оставит нас всех в минуту опасности?       Девчонка, осознав пояследствия необдуманных слов, поспешно говорит:       — Шисюн, если он не хочет, то и ладно, ничего страшного! Не нужно заставлять А-Ло!       Но поздно: пока другие мальчишки удерживают шиди, схватив за руки и ноги, Мин Фань отбирает украшение. Подняв вещицу, чтобы рассмотреть получше, он разражается смехом. Нервно переводящая взгляд с него на схвативших А-Ло шисюнов, Нин Инъин без тени улыбки спрашивает:       — Почему ты смеёшься?       Мин Фань легко перебрасывает нефритовую Гуаньинь ей в руки и с наслаждением отвечает:       — Я-то думал, что он прячет невероятную драгоценность, раз уж так ревностно ее оберегает. Но, шимэй, угадай, что это? Северо-западный товар, ха-ха-ха-ха!       — То есть… подделка? — сконфуженно мямлит девочка, понимая, что подставила любимого шиди.       Ло Бинхэ медленно сжимает кулаки, а в глубине ясных глаз мелькает всколыхнувшаяся тьма. Он выговаривает, чеканя слова:       — Отдай. Его. Обратно.       Шэнь Цинцю подбирается словно хищник в засаде.       Мин Фань же забирает украшение из рук шимэй и принимается с гримасой отвращения крутить за нить на пальце:       — Раз уж ты так просишь, я верну тебе твою побрякушку. Не знаю, у какого уличного торгаша была куплена такая дешёвка, но, боюсь, если шимэй возьмет её в руки, то здорово замарается. — пренебрежительно фыркает он, продолжая вертеть кулон на пальце.       Ло напряжённо следит за ним. А в следующий миг, резко вскинув кулаки, отталкивает держащих его соучеников. Те сперва пугаются, но несколько мгновений спустя снова скручивают его, оттеснив рванувшуюся на помощь Инъин. Мин Фань спокойно подходит и скалится:       — Ну и чего вы ждёте? Этот сопляк посмел поднять руку на своего шисюна — пора поучить его хорошим манерам и уважению к старшим!       И все четверо бросаются на шиди, осыпая градом ударов. Заклинательница на мгновение замирает от страха со слезами на глазах, но тут же приходит в себя и кричит, вскинувшись на старшего ученика:       — Шисюн! Да что же ты творишь?! Немедленно останови их, или… или я больше никогда не посмотрю в твою сторону!       Тот приходит в смятение:       — Шимэй, успокойся, хорошо, я остановлю их, и…       Договорить он не успевает: Ло Бинхэ, сбросив чужие руки, вырывается вперёд и впечатывает кулак в его нос, заставляя кровь хлынуть в два ручья. Мин Фань вскрикивает. Шимэй прыскает со смеху. От её реакции шисюн задыхается на секунду, и тут же набрасывается на Ло, вместе с прихвостнями.       Цинцю быстро подбирает отлетевшее в его сторону в пылу завязавшейся драки украшение. Спрятав его под одеждами, тотчас срывает лист бамбука. И так резко вливает в него духовную энергию, что взрывает. Гули!       Белый Лотос под сыплющимися со всех сторон побоями и пинками падает на землю, но не издаёт ни звука.       Заклинатель немедля хватает второй лист. Вмиг до отказа наполняет его энергией. И пулей запускает в главное пушечное мясо, наплевав на вопли Системы про грубый ООС. Пролетев в сантиметре от повисшей на локте шисюна Инъин, лист окрашивает руки гада алым. Прихвостни испуганно шарахаются назад. Девушка, пошатнувшись, восстанавливает равновесие. Шэнь довольно усмехается, но в следующее мгновение Мин Фань накидывается на шиди с ором:       — Да как ты посмел использовать против меня нож?!       Нин Инъин вклинивается между ними, заслоняя любимого шиди:       — Нет-нет, у А-Ло не было ножа! Он не мог ранить тебя!       Бинхэ молча сжимает губы и вытирает попавшую на лоб кровь. Он не понимает, что произошло. У Мин Фаня усиливается кровотечение. Рана выглядит так, словно оставлена клинком.       — Вы видели, что произошло? — допытывается он, уставившись на своих прихвостней — У него был нож?       Те обескураженно переглядываются. Кто-то качает головой, кто-то кивает. Они растерянно осматривают землю вокруг, но ни на ней, ни у шиди ножа нет. Перед глазами попаданца всплывает полупрозрачное окно Системы. Он вздрагивает.       «Нарушение: ООС. -10 баллов. Оставшееся количество баллов: 105.»       Фух. Легко отделался. Но стоит снова бросить взгляд на учеников, от расслабления не остаётся и следа. Главное мясо указывает на Бинхэ, взвизгнув:       — Бей его!       Тот, тяжело крутанувшись, уворачивается от нескольких ударов. Заклинательница, рухнув на корточки, быстро сгребает в пригоршни земли. В кровь обдирает костяшки о камни, но даже не замечает этого. И, резко распрямившись, швыряет дёрн с ошмётками травы прямо в глаза старшему ученику, подтолкнув ци. Этой заминки Шэнь Цинцю хватает, чтобы сообразить, что делать. Мужчина врывается на место драки, разломав ударом Сюя несколько побегов. От него тяжёлыми волнами исходит угроза. Ученики разом замирают не в силах пошевелиться.       — Вам силы выплеснуть некуда?! — прокатывается по поляне грозный рык — Дел нет?! Распустились тут без меня! Марш во двор! Будете час стоять на коленях на битых кирпичах!       — Шицзунь! — обретает дар речи Инъин — А-Ло рубил дрова, выполняя задание шисюнов…       Лорд Цинцзин хватается за возможность направить разговор в нужное русло:       — Значит, пусть продолжает. А ты иди умываться. Того, кто… — он лихорадочно подбирает слова — не издевался над другими, спровоцировав напасть, наказание не касается.       Это ведь было сказано любимой ученице, которую подонок из оригинального романа всё равно не стал бы наказывать, верно?       «Нарушение: ООС.»       Кровь застывает в жилах.       «Заминка в разговоре. -5 баллов. Оставшееся количество баллов: 100.»       Тьфу ты, гулева Система, перепугала! И пока эта зловредная сущность не прикопалась к чему-нибудь ещё, горный лорд круто разворачивается и уходит от греха подальше. Уже в бамбуковой хижине он вспоминает о кулоне Гуанинь и задумывается, как с ним быть. О том, чтобы вернуть хозяину, с замороженным ООСом и думать нечего. Оставить у себя? Но ведь эта потеря ужасно огорчила, а согласно книге и ожесточила Белого Лотоса. Лишить настолько одинокого и забитого ребёнка последней памяти о приёмной матери, воспоминания о любви и заботе которой до сих пор согревают его в самые тяжёлые времена и не дают провалиться во тьму, было бы попросту жестоко. Ждать разморозки ООСа? Но ведь хрен знает, когда там уже эта заветная миссия. Нет, здесь нужно найти лазейку.       Может, положить украшение на видное место и позвать Ло Бинхэ, чтобы он сам увидел своё сокровище? Нет, крайне сомнительный вариант: Система, будь она неладна, как пить дать упрётся рогом и всё равно не позволит отдать его. Погодите-ка. Что если позвать, не Бинхэ, а Нин Инъин? Эта ученица же сама по себе ходячая лазейка в правилах Системы! Перед ней главный злодей корчил из себя человека, значит вряд ли рискнул бы своей репутацией в её глазах, отказавшись отдать кулон. Да, это, пожалуй, самый надёжный план. И этот шицзунь даже знает, что может дать девчонке в довесок. Он отлавливает одного из учеников и велит позвать шимэй. Минут через пятнадцать она заглядывает в его обитель:       — Шицзунь, вы посылали за мной?       — Да. — откликается заклинатель, привычно укрывшись за веером — Хочу дать тебе задание по каллиграфии. Подойди.       Девушка послушно приближается, но через несколько шагов замирает на секунду, беззвучно ахнув, а потом почти бегом сокращает оставшееся расстояние до стола. Клюнула, рыбка.       — Что такое? — выгибает бровь Цинцю, победно усмехнувшись в верный веер.       — Шицзунь, этот кулон…       — А, я нашёл его недалеко от места, где недавно произошла драка. — с притворным равнодушием произносит мужчина — Твой?       — Нет, это А-Ло. — принимается щебетать девушка — Он так расстроился, что потерял его. Шицзунь, прошу, позвольте мне отнести его шиди!       — Позволяю. — роняет Шэнь — Куда это ты собралась? Задание. Видишь эту фразу?       — Беспечность порой порождает предательство. — читает Инъин дрогнувшим голосом.       Она вскидывает взгляд на усиленно делающего вид, будто это случайнейшая случайность заклинателя, а после опускает глаза и тихо произносит:       — Мудрые слова.       — Выбери ещё девять фраз и напиши каждую по странице.       — Да, шицзунь. — она отвешивает изящный поклон.       — Можешь идти. И скажи, чтобы меня не беспокоили сегодня. Я буду занят. — а то с Белого Лотоса ещё станется прийти поблагодарить за возвращённую драгоценность.       Девчонка чуть ли не вприпрыжку убегает возвращать украшение. А глава Цинцзин откладывает веер и прикрывает глаза, довольный собой.