***
Гарри получил сообщение от Тома поздно вечером, Джинни готовила своё резюме, поэтому ответить можно было со спокойной душой — никто не заметит и не будет расспрашивать. Том писал, что ещё задержится на некоторое время в Ватикане, ему необходимо было управиться с появившимися важными делами, но пообещал не пропадать, если Гарри нуждается в поддержке и общении. Гарри нуждался в общении. Он старался не быть навязчивым, но всегда писал первым, пока тянулись дни до возвращения священника, святой отец никогда не начинал разговор сам, но отвечал на сообщения достаточно быстро. Сначала Гарри рассказывал о Кей, о её успехах на занятиях; конечно, он умалчивал, что это было обучение волшебству, выдавая за психотерапию, но в главных вещах не лгал. Сообщил, что Джинни устроилась на работу и что в их семье стало достаточно спокойно. Он не отдавал себе отчёта в том, для чего всё рассказывает. Просто хотелось? Возможно. Том живо интересовался той информацией, которой делился с ним Гарри, задавал вопросы и иногда комментировал. Гарри пришлось соврать о своей работе, он не мог сказать магглу, что работает аврором. Хотел сначала выдать себя за полицейского, а потом понял, что запросто проколется на мелочах, так как понятия не имеет, как трудятся в полиции. Поэтому теперь Том думает, что Гарри простой офисный работник. Он делился не только важным, но и обыденным: например, написал, что они с Джинни наняли садовника, который будет ухаживать за их садом. Том, на удивление, заинтересовался. Т: У вас такой большой сад, что нужен садовник? Или офисные работники не любят марать руки? :) Г: да, у нас большая площадь, за которой нужно ухаживать. Мы арендовали виллу и здесь есть даже бассейн. Т: Великолепно! А что ещё у вас есть, кроме большого сада и бассейна? Г: да ничего особенного. Ванны большие, знаешь, у меня в школе такие были у старост — огромная лохань, множество кранов, разноцветная пена и фрески вокруг висят :) Т: Это интересно! Вилла двухэтажная, наверное, раз всё умещается? Г: да, и сама площадь большая. Есть домик для прислуги, домик для гостей. Но прислуги нет у нас, да и гости не посещают. Т: И на работу ты наверняка на автомобиле ездишь? :) Гарри задумался, на работу он аппарировал. Интересно, Том не заметит ничего странного, если он скажет, что ездит на трамвае? Магглам обязательно иметь машину? У дяди Вернона была, но прошло столько лет, а времена меняются, и Гарри отстал от новостей мира магглов. Надо поинтересоваться у Пауля. Г: нет, я не умею водить. Езжу на общественном транспорте. А ты? Т: Мне нет необходимости ездить, я живу при церкви. Г: понял. Ты извини, если я отвлекаю. Т: Не отвлекаешь. Я вернулся в гостиницу. Г: Том, мы уже много общаемся, но мне до сих пор странно, что я не знаю тебя в лицо. Может ты мне пришлёшь фото? А я тебе своё, если хочешь. Т: Изначально ты пришёл за исповедью, и каяться лучше, не видя исповедника. Ты в курсе, что молодые священники по большей части не берут на исповедь тех, кто бывает у них на проповеди? Часто люди симпатизируют проповеднику, и в итоге от исповеди остаётся только слово. Готов ли ты потом сохранять прежние отношения? Сможешь ли делиться сокровенным со мной так же, как и сейчас? Г: сразу извини, если вдруг обижу, но ты для меня больше, чем исповедник. Я делюсь с тобой, как с другом. Мои друзья остались в Англии, мы с ними только переписываемся, к тому же отношения испортились из-за инцидента с Кей. В Италии нет никого. Жена… она женщина… Где то может не понять, где то обидеться, где то расстроиться. Я хотел бы продолжить с тобой общение за рамками исповеди, если конечно ты не против. Т: Я не против. Г: так ты пришлёшь фото? :) Т: Не уверен, что это хорошая идея, не доверяю я этим сотовым операторам. Что-то не хочется потом лицезреть себя где-нибудь в интернете в сомнительном паблике. Гарри перечитал несколько раз сообщение и почти ничего не понял. Видимо, отсылать фото было небезопасно. Он не помнил, говорил ли Гуццоло что-то на эту тему. Поэтому он позвонил Паулю и задал вопрос. Тот не сильно удивился, снова пошутил что-то на тему любовниц и каких-то дикпиков. Гарри по названию смутно догадался, о чём говорит напарник, и нахмурился. Пауль подтвердил его догадку, сказав, что если Гарри хочет послать фотку члена, то нужно делать это без лица, а лучше и вовсе не слать, чтобы не раскрывать свою личность. Ну, или, на крайний случай, завести другой номер, зарегистрированный на левого человека. Гарри не стал разубеждать напарника относительно своих намерений, потому что тот всё равно не поверил бы. Он положил трубку и напечатал ответ. Г: пожалуй, ты прав. Тогда я буду с нетерпением ждать нашей встречи. Т: Пока обстоятельства задерживают меня в Ватикане, но когда приеду, обязательно познакомимся ближе :) Г: Кстати, я не знаю, как священники проводят свободное время. С другом в Англии мы ходили в паб, но наверное это не твой вариант? :) Т: Пройдёмся у Фонтана Треви, там есть открытые кафе, где можно спокойно посидеть, пообщаться. Я сообщу тебе, когда вернусь.***
— Ну что, отослал своего дружка любовнице? — огорошил Гарри Пауль вопросом, ехидно подмигивая. — Нет у меня никакой любовницы! — вспылил он. — Оставь свои грязные извращенские домыслы при себе. — Почему сразу извращенские? — неподдельно удивился напарник. — Кто не без греха. Просто будь осторожен. — Да понял я. — Так кому ты хотел отослать фото? — не унимал тот своё любопытство. — Какой размерчик? — Чего размерчик? — Груди, конечно. Какие у неё? — Пауль жестом изобразил большие молочные железы. — Тьфу, — сплюнул Гарри. — Сколько можно повторять, что у меня нет любовницы? — Любовник? — усмехнулся Пауль. — О, тогда не показывай мне его размерчик, — замахал он руками. — Я только по женщинам. — Ой, пошёл на хуй. — Я же сказал, это не по моей части! — заржал этот придурок. — Отставить! Быстро за работу! — гаркнул Гарри. Пауль фыркнул, но перечить начальнику не посмел. Обычно Гарри нравилось отсутствие субординации в Аврорате Италии, но иногда многие переходили ту грань, что отделяет начальника от подчинённого. От таких шуточек легко растерять свой авторитет, и Гарри не мог этого позволить. Он здесь не для того, чтобы служить посмешищем в глазах остальных. Ещё ему не очень нравились распущенные нравы среди итальянских авроров, очевидно, давали знать о себе горячая кровь и ощущение власти, хотя, скорее всего, это лишь предрассудки. Гарри пытался оценивать беспристрастно, но его всегда вводило в ступор вот такое поведение новых коллег. Что ж, возможно, он привыкнет. Погрузившись в описание допросов поставщиков наркотических зелий, Гарри на некоторое время позабыл о своём возмущении. Без наркотиков остался целый госпиталь. Конечно, новые зелья сварили, но какое-то время пациенты мучились от болей. Вообще, Гарри подозревал, что украл кто-то из своих: слишком чистая работа. Предстояло выяснить, кто. Джинни устроилась всё-таки на работу и теперь с усердием каждый вечер писала статьи в свою газету. А Гарри писал Тому. Раньше ему казалось, что он слишком навязчив, но сейчас Том отвечал сразу и интересовался даже мелочами, например, как Гарри проводит свободное время дома, во сколько возвращается с работы, чем занимаются жена и дочь. Он даже проявил интерес к работе Джинни и посетовал, что та не может отлучаться из дома надолго, ведь так важно уделить время самой себе. Гарри и сам размышлял, что Джинни по сути привязана к дому и Кей. Сейчас дела с обучением шли хорошо, и мелькала мысль нанять няню, но всё же пока Гарри опасался. Ему было жаль, что Джинни сидит в четырёх стенах, но он ничего не мог изменить. Может быть, работа поможет ей отвлечься от рутины? Г: купил дочери ящериц, теперь она каждый вечер просит, чтобы я пожелал спокойной ночи не только ей, но и им. Не знаю, чем они ей так нравятся, я, честно сказать, не люблю этих гадов. Хорошо, что не змеи. Писать Тому об обыденных вещах вошло в привычку, словно они знакомы много лет. Общение было лёгким, и Гарри это нравилось. Т: Хм… у меня тоже есть питомец. Г: да? Кто? Т: Тебе не понравится :) Г: только не говори, что это змея Т: … :) Г: серьезно? О Боже Т: Нет, я только посредник :) А вообще, «не упоминай имя Господа всуе». Отвечая на вопрос: да, у меня живёт питон. Небольшой, всего 1,5 м. Он неядовитый и очень красивый — зелёный. Г: у меня просто плохие ассоциации. Были моменты в моей жизни, связанные с очень неприятными и опасными змеями. Т: Нужно заменить неприятные моменты приятными. Не стоит грести всё под одну гребёнку, уверяю, мой Фуси совершенно безобидный. Г: забавное имя, оно внушает доверие :) Т: Я не сказал бы, что оно забавное. Так звали первого правителя в китайской мифологии, если ты вдруг не знал Г: не знал. Ты слишком серьёзен Т: Нет, просто имя не забавное. Г: прости, я не хотел обидеть твоего удава! Т: У меня питон. Г: да. Я не хотел обидеть твоего питона, и тем более тебя. Я просто хотел сказать, что данное имя звучит даже мило, и может быть у меня не будет такого предубеждения к твоему питомцу. Впрочем, вряд ли мы с ним познакомимся. Т: Знаешь, у меня нет друзей. Есть коллеги. Но я одинок, потому что ничего не помню из своего прошлого. Так вот, Фуси, можно сказать, мой единственный друг. Г: понимаю! Видишь, значит, мы просто обязаны стать приятелями. Я не могу больше воспринимать тебя как духовное лицо. Не в обиду сказано. Просто я говорю всегда то, что думаю, даже если это неуместно. И даже сейчас я не стану стирать это сообщение и писать другое, иначе это уже буду не я. Ты должен знать меня настоящего. И я часто вот такой — говорю всё, что пришло в голову, могу поступать безрассудно, а ещё нахожу приключения на свою задницу :) Т: Знакомство со священником вряд ли можно назвать приключением. Да и за задницу не стоит переживать :) Бережное отношение гарантирую :) Гарри широко улыбнулся, читая последнее сообщение Тома, и не заметил, как в комнату вошла Джинни. — Что-то хорошее пишут? — её голос заставил Гарри подпрыгнуть и гулко захлопнуть крышку мобильника. — Эм, нет, это по работе, — промямлил он. — Ты улыбался, словно тебе сам Мерлин написал, — скептично заметила Джинни. — Пауль смешно шутит просто. Здесь, в Италии, немного неформальное общение между коллегами. — Насколько неформальное? — поинтересовалась она вполне дружелюбным тоном, но взгляд стал холоден. — Субординации нет, — пожал плечами Гарри. — И кто с тобой в отделе работает ещё, кроме Пауля? — Матео, Роберто и Лоренцо, — перечислил Гарри. — А что? — И никаких Джульетт нет? — Какие ещё Джульетты? — не понял Гарри. — Ну, или Мариэтты, я почём знаю, кто там у вас, — раздражённо бросила Джинни. — В нашим отделе вообще нет девушек. Знаком я только с секретаршей Главного, она часто делает рассылки от его имени. Джинни сузила глаза. — То есть, пишет тебе? — Всем пишет, не только мне, — Гарри всё ещё не понимал причину повышенного интереса Джинни. — Ясненько, — протянула она. — Симпатичная? — Кто? — Секретарша эта, которая тебе пишет! — воскликнула Джинни. — Да не пишет она мне! — Ты сейчас сам сказал, что пишет! Чему ты там улыбался?! — Боже, Джин, ты ревнуешь, что ли? — до Гарри наконец дошло, в чём причина раздражения Джинни. Он подошёл к ней и взял пальцами за подбородок, вынуждая смотреть в глаза. — Джин, дорогая, поверь, у меня ни с кем ничего нет. Я люблю только тебя. Нет причин для ревности. Гарри наклонился и поцеловал её упрямо сжатые губы, которые, впрочем, через несколько мгновений раскрылись, поддаваясь его напору. — Кей спит? — оторвался он от губ Джинни, та кивнула. Гарри поднял Джинни на руки и, дойдя до кровати, медленно опустил, тут же развязывая пояс её домашнего платья. — Тогда нам никто не помешает, — лукаво подмигнул он. Джинни обхватила его талию ногами и вновь прижалась к губам.***
Дни пролетали словно птицы, Том всё ещё оставался в Ватикане, Гарри увлечённо работал, нисколько не продвинувшись в деле о зельях, Джинни активно писала статьи, а Кей усердно обучалась магии. Кроме того, она смогла подружиться с соседскими близнецами, и те часто приходили к ним в гости. Агрессии она больше не проявляла, спонтанных выбросов магии не наблюдалось, хотя иногда её рассуждения пугали и удивляли Гарри, но он списывал их на тяжёлое детство. Жизнь в Италии ему нравилась всё больше, жару переносил стойко, а лёгкие на подъём и громкоголосые итальянцы импонировали. Казалось, вместе с Англией ушёл груз войны и послевоенного времени. Гарри открывался навстречу новым впечатлениям, знакомствам и нюансам работы итальянского аврората. Джинни тоже больше не жаловалась на жару, она окунулась с головой в журналистику и времяпрепровождение с Кей. Всё шло своим чередом, и жизнь определённо налаживалась. Гарри заметил, что Том стал писать первым, и он с нетерпением ждал «Доброе утро», присылаемое ежедневно. Том не мог поделиться подробностями своей жизни из-за амнезии, но это было и не важно, Гарри больше нравилось узнавать о разных мелочах, связанных с бытом святого отца. Том был начитан, интеллигентен, остроумен и, безусловно, обаятелен. Всё, что он говорил, казалось Гарри правильным, и лишь иногда мелькала мысль, что он не должен доверять так безоговорочно. Пока он раздумывал над причиной своего опрометчивого доверия, телефон зазвонил. На дисплее высветилось: «Том». Гарри удивился, они ещё ни разу не звонили друг другу, только переписывались. Он с замиранием сердца нажал кнопку принятия вызова. — Привет, Гарри, — бархатные нотки голоса Тома отдавались приятной вибрацией где-то в районе затылка. — Не занят? — Нет. Но я удивлён твоему звонку. — Надеюсь, ты не злишься. Просто захотелось поговорить, у меня уже пальцы стёрлись писать тебе, — насмешливо фыркнул в трубке Том. — Я не против, — Гарри улыбался. — Кей и Джинни на занятиях, а у меня сегодня выходной. С Томом они проговорили около часа. Болтали обо всём и даже о книге, которую искал Гарри. Книга была по современной истории Италии, ему для работы требовалось вникнуть. Учебник являлся маггловским, и Гарри всё не мог найти времени дойти в библиотеку. — Гарри, кажется, здесь есть то, что ты ищешь, — сказал ему Том. — Я видел что-то подобное в книжной лавке, которая находится возле гостиницы. Я пришлю видео, скажешь, она или нет. Если что, привезу тебе. Том отключился и через пять минут прислал MMS-ку. Гарри открыл короткое мультимедийное сообщение: рука Тома медленно крутила книгу, поворачивая, то обложкой, то переплётом, чтобы получатель сообщения чётко видел название и автора. Сам себя не понимая, Гарри смотрел не на учебник, а на мужскую руку с дорогими часами на запястье, перстнем с красным камнем на указательном пальце, ухоженными ногтями и двумя крупными извитыми венками на тыльной стороне кисти. Рука была крепкой, с широкой ладонью, но изящной, с длинными аристократичными пальцами. Когда мобильный зазвонил, Гарри чуть не выронил его от неожиданности. — Ну что? Ты посмотрел видео? — спросил Том. — Эта книга? Она подержанная, я тебе снял со всех сторон, чтобы были видны потёртости. Брать? — Да, бери. Когда Том отключился, Гарри снова открыл видеосообщение с книгой, буквально залипая на движениях чужой руки. Видимо, он сходит с ума от того ореола загадочности, окружающего отца Томаса, раз разглядывает мужскую руку, будто пытаясь приблизиться к их знакомству. Гарри всё больше сгорал от нетерпения увидеть Тома лично, ожидание встречи становилось невыносимым. Он захлопнул крышку телефона и лёг спать. Чем больше спишь, тем быстрее летит время, посчитал он, закрывая глаза.